Повсюду в мире сянься удивительно

По приезде Шэнь Цинцю не сразу пошёл на свое место у смотровых площадок, решив осмотреться. По пути ему повстречался Гунъи Сяо, чьё лицо озарилось счастьем, стоило ему увидеть лучезарный лик лорда Цинцзин. Приветственно поклонившись, юноша предложил провести задолжанную экскурсию по дворцу Хуаньхуа. Ребёнок настолько сиял, трогательно посматривая на Шэнь Цинцю исподлобья, что заклинатель растрогался и сразу согласился. Лорд Цинцзин неспешно шёл по длинным золочёным коридорам цветочного дворца, глядя по сторонам. Все эти вазы и картины его мало интересовали. Ему было тоскливо от одного их вида. Но когда под конец экскурсии дело дошло до фуршета, глаза горного лорда жадно заблестели. Шэнь Цинцю немного смутило название, а конкретно его историческая достоверность, ведь очевидно сервировка была придумана в далеком будущем во Франции, а что оно забыло в Древнем Китае было непонятно. Но когда его взгляд упал на раздел с десертами, все эти нудные мысли как ветром сдуло. — Старейшина Шэнь, — обратился к нему Гунъи Сяо, заметив что на самом деле привлекло главу Цинцзин, — эти десерты создали лучшие повара Поднебесной, приглашённые дворцом Хуаньхуа специально для проведения Собрания Союза Бессмертных в этом году. Вкрадчивый голос Гунъи Сяо остановил Шэнь Цинцю от того, чтобы накинуться на еду прямо сейчас. Досадливо вздохнув, мужчина повернулся к адепту и, приветливо улыбнувшись, откликнулся: — Эта еда выглядит поистине замечательно, — кивнул лорд Цинцзин. — Этот мастер благодарит Гунъи Сяо за прогулку по дворцу Хуаньхуа и желает удачи на предстоящем соревновании. Будь аккуратнее. — Этот адепт благодарит Старейшину! — ответил Гунъи Сяо, а затем, помявшись, он продолжил: — Полагаю, что мне уже пора идти, так что позвольте этому оставить Вас. — Конечно, — коротко отозвался Шэнь Цинцю. Оглядевшись по сторонам и никого не приметив, лорд Цинцзин схватил пирожное и быстро запихнул его целиком себе в рот. Распробовав вкус, Шэнь Цинцю дотошно сравнил его с тем, что готовил ему Ло Бинхэ. «Неплохо, неплохо», — убедился он в словах Гунъи Сяо. Возможно, его демонический повар и готовит прекрасно, но столь изысканных блюд на замшелой кухоньке пика Цинцзин не сделать. Прихватив с собой ещё одну штучку, Шэнь Цинцю направился в сторону смотровых башен. Он занял место в заднем ряду. Подле него уселся статный, величественный старик с белыми, словно журавлиные перья, волосами. — Бессмертный мастер Шэнь. Какая честь встретить мастера, овладевшего двумя духовными клинками одновременно, — вежливо поприветствовал соседа старейшина. — Мой первый ученик много рассказывал о вас. Шэнь Цинцю глупо захлопал глазами, пытаясь понять, что это за чёрт и чего тот к нему лезет. Оглядев его с ног до головы, он понял, что мужчина является никем иным, как старым главой Дворца Хуаньхуа. Он почувствовал сильное желание придушить старика прямо здесь и сейчас, но это стремление пришлось затолкать подальше, но на этом он останавливаться не собирался. Вспомнив одну из бородатых шуточек своего времени, Шэнь Цинцю угрожающе широко улыбнулся, предвкушая, и сладко отозвался: — Вам тоже доброго дня, отец. Как вы поживаете? Почему вы так давно не навещали этого старейшину и его мать? Теперь же Шэнь Цинцю еле сдерживал желание разразиться истеричным хохотом на всё собрание, когда увидел, какое тупое выражение приобрело лицо старого главы цветочного Дворца от его слов. Тот мигал глазами, открывал и закрывал рот, пытаясь понять, что только услышал. Проходивший мимо Юэ Цинъюань краем уха услышал этот разговор и сам чуть не подавился воздухом. Подскочив к горному лорду, он перепрыгивал судорожным взглядом с младшего брата на пребывающего в истинном шоке главу Дворца. Юэ Цинъюань побелел от ужаса. Кажется, его сяо Цзю снова ссорится с окружающими! Глава школы так и не смог понять причину, но, не задумываясь ни секунды, всё равно постарался исправить ситуацию и спасти любимого брата от скорейшей кончины: — Глава Юэ приветствует старого главу Дворца, — нацепил на себя доброжелательную улыбку Юэ Цинъюань. Голос лорда Цюндин вывел главу Хуаньхуа из шока. Проморгавшись, глава Дворца медленно кивнул и квакнул ответную формальность. — Цинцю-шиди, пойдём со мной. — А шисюн предлагает закуски? — выжидающе наклонил голову набок Шэнь Цинцю, поднимаясь. — Конечно, — ласково улыбнулся глава школы. Моментально чаши весов перевесили в сторону Юэ Цинъюаня и, обратившись к третьему, Шэнь Цинцю с широкой улыбкой на лице распрощался со старым главой дворца: — Тогда до встречи, отец! Как жаль, что мы так рано распрощались! Утихомирив желание убить собственного гостя, Лао Гунчжу сошёлся на мнении, что у него просто на старости лет начались галлюцинации, порешив потом зайти к лекарю провериться, он учтиво улыбнулся и ответил: — Вам тоже, бессмертный мастер Шэнь. Передавайте госпоже Шэнь мои наилучшие пожелания. Лорд Цинцзин ничего не сказал, лишь кивнул и, сложив руки за спиной, поплёлся хвостиком за главой школы в другую часть залы собрания, дабы получить заслуженные угощения. Глава школы о случившемся спрашивать побоялся. Шэнь Цинцю скривился, когда Юэ Цинъюань пододвинул его подушку поближе к себе, практически залезая на младшего брата, и норовился самостоятельно покормить его! Лорд Цинцзин никак не хотел сдаваться под таким напором и бился до победного. Он резко вырвал еду из рук старшего брата, который посмотрел на своего шиди так обиженно, что даже привычная ласковая улыбка не скрывала боли в его глазах, и быстро поглотив сладость, предложил: — Если глава так желает, то этот мастер может дать ему желаемое. Но только в обмен на ответную услугу. — А Цинцю-шиди назовет меня Ци-гэ? — с нескрываемой надеждой спросил Юэ Цинъюань, грустными глазами поглядывая на Шэнь Цинцю. И получив утвердительный кивок, он с любовью произнёс, как произносит богатый муж жене-содержанке: — Этот глава готов дать шиди всё, что он потребует. — Поставь на Ло Бинхэ десять тысяч духовных камней, — буднично сказал Шэнь Цинцю, невинно хлопая ресницами. Юэ Цинъюань, услышав сумму, округлил глаза и удивлённо уставился на младшего брата, которому просьба будто и не показалась удивительной. На десять тысяч духовных камней можно было купить город! Припомнив казну ордена, у Юэ Цинъюаня моментально стекла с лица его тёплая улыбка. — К-конечно, — дрогнувшим голосом отозвался глава школы. — Я отдам тебе треть, когда выиграю ставку, — довольно протянул Шэнь Цинцю. — А я выиграю. — Почему шиди так уверен? — растерянно спросил Юэ Цинъюань. — Ци-гэ, — обратился к главе Шэнь Цинцю, обиженно надув губы, — ты сомневаешься в моих стратегических навыках? — Сяо Цзю… — неверяще проговорил глава школы, — я бы никогда… — Вот и замечательно. Подай мне лунных пирожных, — указал на закуски Шэнь Цинцю. Услышавший ставку главы школы Шан Цинхуа побелел лицом, практически сравнявшись в этом качестве с бумагой, и ко всему прочему позабыл, как дышать. Дрожащей рукой он записал в свиток сумму на десять тысяч духовных камней, осознавая, что если что-то пойдёт не так — орден разорится. Удивился такому поступку главы Юэ, который предпочитал не опускаться до азартных игр, не только глава Аньдин, судорожно подсчитывающий возможные потери, но и все окружающие заклинатели. По собранию пробежал потрясённый шёпот. Многие школы таких сумм в глаза не видели! А обычные заклинатели никогда даже десятой доли в руках не держали! Но вот самому Шэнь Цинцю было максимально всё равно — не его деньги-то. Тем временем на платформе: заклинатель, которого лорд Цинцзин совершенно не слушал, закруглил свою томительно долгую речь, чтобы участники, дав обет соблюдать все условия, смогли приступить к соревнованию. Над дикой местностью парили сотни духовных орлов, подчиняющихся заклятиям надсмотрщиков. На их когтях сверкали серебряные кольца с магическими кристаллами, отражение с которых передавалось прямиком на установленные на платформе хрустальные экраны. Не передать словами, как сильно хотел ударить рукой по лицу Шэнь Цинцю, когда увидел этот доисторический телевизор. — Церемония открытия прошла просто превосходно! — обменялись одобрительными замечаниями некоторые из соседей Шэнь Цинцю, оправившись от предыдущего потрясения. Наконец был подан сигнал открытия счёта, и на доске появились сияющие золотом иероглифы. На первой строке значился Гунъи Сяо, против имени которого отразилось число двенадцать, который за час успел выбраться на лидирующую позицию. Лорд Цинцзин порадовался за ребёнка, но прекрасно знал, что триумф того не будет долгим. Когда время шло к третьей страже, Шэнь Цинцю наконец-то разлепил заспанные глаза, прекратив прикидываться медитирующим. Он досадливо вздохнул, когда обратив взгляд на трансляцию, увидел Ло Бинхэ на экране, ведущего за собой выводок девушек. С видимым огорчением помотав головой, он вернулся к поглощению съестных запасов главы школы, который, к величайшему сожалению заклинателя, всё-таки начал кормить его с рук, при этом умильно улыбаясь, будто творя священнодействие. «Ну вот и кто тянул меня за язык?!» — возмутился Шэнь Цинцю, но будучи человеком слова, стоически выдерживал это, хотя и открыто хмуриться не забывал. Лорд Цинцзин внезапно вздрогнул, когда во время его придирчивого оценивая еды по нововведённым двенадцати критериям, Юэ Цинъюань в ужасе громко воскликнул ему прямо на ухо: — Это нюй юань чань! Шэнь Цинцю оглянулся на экраны и понял, что глава прав. Кажется наклёвывается пиздец. В этот самый момент множество сигнальных огней раскрасило чернильно-тёмное небо над ущельем Цзюэди, обращая ночь в день. — Скорее поглядите что на хрустальных экранах! Оттуда раздавались истошные крики. На нескольких экранах показывались уже мёртвые адепты, на других окровавленные юноши и девушки бились в судорогах. Взглянув на это, Шэнь Цинцю почувствовал, как в горле собирается ком, душа ухнула вниз с лаконичным adieu, а где-то в районе макушки начала завывать жужжащая трель, разрывая мысли. Бедные дети! На словах это не выглядело так жутко! Внезапно с экрана раздался хриплый вопль. Духовные орлы разразились тоскливым клёкотом, и поверхность экранов потемнела. Наблюдатели принялись переговариваться, недоумевая, что происходит. На платформе происходящее произвело эффект разорвавшейся бомбы. — Что там творится? Список монстров для собрания Союза бессмертных строжайшим образом выверялся! Как в него могла затесаться такая тварь, как ню юань чань? Несколько адептов школы Хуаньхуа уже были убиты. Старый глава Дворца вскочил и дрожащим голосом выдавил: — Разрушьте заклятие! Но Юэ Цинъюань остановил его, выкрикнув: — Нельзя снимать заклятие! — Глава школы Юэ, что вы хотите этим сказать? — оторопел старый глава Дворца. — То, что снятие заклятия позволит спасти жизни адептов — истинная правда. Однако не стоит забывать, что вместе с ними на свободу вырвутся и бесчинствующие там монстры. Всего в какой-то паре ли отсюда уже находятся людские поселения. Наши ученики, по крайней мере, способны противостоять нечисти. Его речь погрузила всю платформу в мрачное молчание. Некоторые из наблюдателей, растерявшись в ситуации, не понимали план действий: — Но если нельзя снимать заклятие, что же тогда делать? — Раз они не могут выйти, остается только войти, — резонно отметил Юэ Цинъюань. Его товарищи по школе встретили обращенные на них потрясённые взгляды решительным молчанием. Юэ Цинъюань отчеканил со всем достоинством настоящего главы ордена: — Вы должны понимать, что сегодняшние события — результат злого умысла, — бла-бла-бла Шэнь Цинцю главу не слушал, покуда, повысив тон, Юэ Цинъюань не предложил: — Желает ли кто-нибудь последовать за нами в ущелье Цзюэди, дабы истребить монстров и спасти участников состязания? — Дворец Хуаньхуа считает своим долгом присоединиться к вам, — откликнулся первым старый глава Дворца. Юэ Цинъюань кивнул и посмотрел на вызвавшегося. Глядя в безумные глаза старика, глава школы начал серьёзно опасаться, что Лао Гунчжу просто прирежет его сяо Цзю за каким-нибудь замшелым деревцем из-за их сегодняшней склоки. Место вроде кровавой бани в ущелье Цзюэди будет самым подходящим для подобного. Потому, обратив свой взор к побледневшему лорду Цинцзин, Юэ Цинъюань по мысленной связи со всей серьёзностью, свойственной только родственникам, обратился к Шэнь Цинцю: — Тебе нельзя идти. Вдруг во время смертельной опасности у тебя случится одно из наваждений? А также, у тебя только недавно было искажение ци. Твою жизнь нельзя подвергать такой опасности! Шэнь Цинцю проморгался и вперился недоумевающим взглядом в главу, который только что так сильно принизил его заклинательские способности. Не просто так же он с шиди Лю несколько лет тренируется! Да и видений у него уже давно не было! Однако Шэнь Цинцю задумался. Судя по морщинам, бороздившим лоб лорда Цинцзин, и по выражению глаз, думы его были напряжены, даже мучительны… Подняв взгляд обратно на главу школы, Шэнь Цинцю не заметил и толики упрёка в его обеспокоенном выражении лица. Повеселев, он отозвался: — Ладно. Я буду у фуршета. Шэнь Цинцю прыжком поднялся и фривольным полугалопом направился в вышеуказанном направлении. Юэ Цинъюань высоко поднял густые брови в удивлении, смотря уходящему в след. Его день сегодня полнился удивительными событиями, которые ранее он и представить не смог бы. Сяо Цзю и так быстро с ним согласился? Юэ Цинъюань лишь понадеялся, что то, что лорд Цинцзин размеренной походкой направился в неизвестном направлении, остальные примут за невероятную храбрость в желании помочь участникам собрания, посчитав что тот первым сломя голову ринулся в бой, и пошёл разбивать на группы оставшихся горных лордов. Идя протоптанной дорожкой, Шэнь Цинцю мурлыкал себе под нос какую-то веселую мелодию. Шаги его были широки, а походка тверда. Он избежал мучительной участи быть съеденным — самый настоящий повод для радости. Пока лорд Цинцзин облюбовывал шведский столик — который, наверное, здесь и не был шведским, — он почувствовал сильнейший всплеск демонической энергии позади себя. Обернувшись, Шэнь Цинцю увидел раскрывающийся портал, коим некогда пользовался Мобэй-цзюнь, и Ло Бинхэ, выходящего оттуда впереди владыки северных пустошей. Ребёнок был донельзя побит и весь в крови, но сиял довольством и широкая улыбка украшала его красивое лицо. Шэнь Цинцю разрывался между желанием подбежать проверить состояние своего ученика и злобно на него накричать за самоуправство и идиотизм. Так как лорд Цинцзин не мог остановиться ни на одном из вариантов, он решил выбрать средний: продолжить непринуждённо есть. — Учитель! — радостно обратился к нему Ло Бинхэ, гордо выпячивая подбородок выше. Но Шэнь Цинцю стоически его проигнорировал, взяв какую-то вкусность со стола. Наложив, на неё проверяющее заклинание, что показало отрицательный результат, лорд Цинцзин грациозно положил лакомство себе в рот. — Учитель, — уже менее уверенно обратился к нему Ло Бинхэ. Шэнь Цинцю вздохнул, подумав, что видимо поесть нормально ему не дадут, и обратил на кричащего взгляд. — Поздравляю с победой, — коротко бросил лорд Цинцзин, возвращаясь к облюбованному столу с закусками. — Как Вы узнали? — растерялся Ло Бинхэ. — Ты весь побитый выходишь из портала, что представляет из себя тайную технику демонов северных пустошей. Можно допустить, что Мобэй-цзюнь просто тебе помог. Допустим, чтобы снискать моё расположение, так как мы с шиди Шаном в достаточно тёплых взаимоотношениях (сам Шан-шиди так бы не сказал), но тогда владыка северных пустошей шёл бы впереди, показывая своё главенствующее положение, — отложив десерт, указал веером на происходящую суматоху Шэнь Цинцю; но очевидно, знал о произошедшем он из россказней Шан Цинхуа. Хоть и случилось это куда раньше. — Ты с таким гордым и важным видом появился. Хотел меня впечатлить, что ли? Не впечатлил. — А я говорил, — обратился Мобэй-цзюнь к в момент обратившемуся статуей Ло Бинхэ. — У-учитель, — дрожащим голосом выдавил из себя юноша. — Да, Бинхэ, ты хороший мальчик, молодец, — отмахнулся от него Шэнь Цинцю. — Ещё бы самоуправством не занимался и думал бы побольше — цены б тебе не было. Лучше бы кто меня похвалил как лучшего учителя года, раз ученики у меня такие талантливые, — досадливо вздохнул лорд Цинцзин. — Учитель, — спустя время повторно обратился к нему Ло Бинхэ. В этот раз его взгляд горел решимостью, — что же мне сделать такого, чтобы впечатлить Вас? От этого вопроса у Шэнь Цинцю будто что-то со звонким щелчком переклинило в голове. Он почувствовал, как от макушки до позвоночника пробежался леденящий ток, предвещающий, по его богатому опыту, искажение ци. — Что тебе сделать такого? — голос Шэнь Цинцю звенел раздражением: был бы на полтона холоднее, стены вполне могли бы покрыться инеем. Ло Бинхэ вздрогнул и хотел попятиться назад, но выдержал ужасающий тон наставника. — Ты знаешь что сейчас происходит за этими стенами? — юноша неуверенно кивнул, не понимая к чему ведёт учитель, он ведь сам только что оттуда! — За этими стенами нечисть живьем разрывает на куски ни в чем неповинных детей! Они тоже чьи-то ученики, чьи-то дети! Шэнь Цинцю нервически потёр переносицу и постарался перевести дыхание, успокоиться, чтобы только потом продолжить: — Знаешь, — скрипнул он зубами, — пережить смерть родителей — это естественный процесс, поджидающий почти всех нас. Подойди к любому взрослому человеку и у того, в большинстве своём, будет мертва и мать, и отец! Но знаешь ли ты, Ло Бинхэ, что это всё мелочи, по сравнению с тем, что испытывает родитель, когда погибает его ребёнок?.. Естественно нет, не знаешь! Поэтому ты даже не заметил, что сделал что-то не так! И сейчас заместо того, чтобы использовать свою невообразимую силищу ради дела, — Шэнь Цинцю притих, чтобы потом оглушающе громко закричать, ударив кулаком по столу. Приборы на столе зазвенели совместно со словами горного лорда. — Ты, идиот, выпендриваешься передо мной! Ло Бинхэ как ушатом холодной воды окатило. Мороз прокатился по его телу, от макушки до кончиков пальцев, а лицо выражало неподдельную растерянность. Открывая и закрывая рот, он пытался выдавить из себя хоть какое-нибудь оправдание. — Ло Бинхэ, скажи мне, пожалуйста, ты знаешь, кто те люди, находящиеся там, в западне, с кучей жадной до чужой крови нечисти? — полюбопытствовал Шэнь Цинцю, выжидающе постукивая пальцами по столу. — Дети? — Подумай ещё раз. — Заклинатели? — неуверенно ответил Ло Бинхэ. — Да, юное дарование; ты прав. А знаешь, чем занимаются заклинатели? — задал вопрос Шэнь Цинцю, сразу же самостоятельно на него отвечая: — Спасают жизни обычных людей, которые не могут ничего противопоставить нечисти. Ты не только оставил умирать детей в ущелье Цзюэди, но и обрёк на смерть тех, кого они должны были спасти выросши. Мобэй-цзюнь молча переглядывался с Ло Бинхэ на его наставника, между которыми сейчас даже воздух был тяжелее, а затем спросил то, что никак не сходилось в словах горного лорда: — Так почему же тогда бессмертный мастер Шэнь сейчас не находится на поле брани? — Да потому что мастер Шэнь чуть в обморок не упал от вида разорванных трупов с экранов! — не тая греха, возразил Шэнь Цинцю. Он и без этого сделал достаточно, дабы уменьшить количество жертв. Больше любого здесь, где один ещё и является организатором! Сжав кулаки, до боли впиваясь ногтями себе в кожу, заклинатель направился ближе к демонам, звонко топая каблуками ботинков. В оглушающей тишине обеденной залы дворца Хуаньхуа, этот стук приобретал новое угрожающее звучание. Неожиданно Ло Бинхэ завалился набок, опираясь руками о холодный пол, когда его ударили в лицо, прикладывая немалое количество духовной энергии. Юноша почувствовал терпкий привкус крови на языке и поднял потерянный взгляд на пылающего гневом учителя, что выглядел так, будто находился в шаге от того, чтобы его убить. — И какого черта ты всё ещё здесь? — прошипел Шэнь Цинцю, брезгливо потирая руку. Когда портал с жужжащим звоном закрылся, скрыв в себе двух демонов, лорд Цинцзин, прикрывая рот белой ладонью, откашлялся медно-бурой кровью, что пошла у него из-за приближающегося искажения ци. Размазав её по скатерти стола, он взял с подноса ещё одну закуску. Шэнь Цинцю с неприкрытым раздражением смял в руке десерт, превратив в труху, когда тот оказался с привкусом железа. Лорд Цинцзин тяжко вздохнул, приходя в себя, и попытался наладить течение буйной ци, что сейчас разрывала на части его меридианы. Ввиду недюжего опыта, ему это удалось в кратчайшие сроки. Он набрал себе поднос еды и, взяв вина, пошёл в гостевые павильоны, где ему, как старейшине Цанцюн, выделили одно из лучших мест. Пройдя безумное количество длинных, аляповато украшенных павильонов, он присел на мягкую кровать в щедро отделанной золотом комнате. Шэнь Цинцю выпил всё имеющееся вино и съел все имеющиеся закуски, утоляя злость на самого себя из-за недостойного всплеска агрессии. «Нельзя сидеть с удочкой бесконечно — иногда нужно и жахнуть динамитом», — с такой, однако, очень странной мыслью, лишь отдаленно связанной с избиением собственных детей по лицу, Шэнь Цинцю укутался в одеяле поудобнее и провалился в сон.