Полуслепые глаза

— Го на перегонки? — подходя к Роме, предлагает Антон. Парень, опершись на перила, кидает саркастический взгляд на столь дерзкий вызов. На нем как обычно белая футболка, ветровка и спортивки. Слишком уж гопник он. Иногда Антон в тайне представлял его в официальной одежде. Ему бы пошло, особенно если посильнее растянуть верхние пуговицы. — По всей деревушке носиться как угорелые? — Рома тушит сигарету. — ну уж нет, спасибо. — Ну, "пж", — Антон нарочито грустно и одновременно безразлично говорит. Рома делает брезгливое выражение лица и удивлённо смотрит на парня. Он ведёт себя, словно ему не пробежку предложили, а гей-порно подарили на день рождения. Ему не нравится, когда Антон откровенно иронизирует над ним. Глумится этот черт. — А как носиться то будешь, — Рома складывает руки на груди. — слепошарик ты мой? А? Парень хитро улыбается. И только сейчас Рома замечает, что Антон шёл к нему без очков. Они не висят как обычно на воротнике. Хоть ветровка и есть, но видимо чехла в карманах нет. — Что прозрел к жизни наконец-то? — какое-то непонятное беспокойство прорезается в речи. Рома оглядывает Антона с ног до головы. Ему всегда нравилось, как выглядит парень без очков, но так же ему нравилось, когда он не видит его. От этого всегда возникал непонятный трепет, что он может делать что хочет, а тот даже не догадается о его намерениях. Интрига. Слабое ощущение власти. — К сожалению нет, — Антон и заводит назад отросшую чёлку. — но отец, вернувшись из города, привёз мне линз. Теперь Рома знает, какой продукт этой вселенной он ненавидит больше всего. — Линз? — парень вздергивает бровь. — так ты всё равно слепошарик. Антон сжимает челюсть и смотрит на Рому. Даже, когда он стоит сгорбившись, он выше. Антон часто в тайне представляет, как слегка опираясь на его плечи, вставая на цыпочки, целует парня. Только и в фантазиях выражение лица Ромы остаётся равнодушным. Никогда он не отстраняется. Никогда не отталкивает. Но никогда не целует в ответ. Просто стоит. Это до боли в животе больно, но за такое мимолётное удовольствие можно пострадать. К сожалению, каждый раз Антон открывает глаза и видит потолок. — Ага, — загнавшийся парень по такому пустяку мрачнеет, отводит взгляд. Это разочарование колким страхом отдаёт где-то в районе груди Ромы. Он не понимает, либо Антон им показушно манипулирует, либо… что? — Ты так на перегонки побегать хочешь? — удивляется Рома. В ответ он получает недоумение, а потом парень улыбается, слишком быстро, чтобы понять к чему это, но улыбается. Кивает. Рому развели. Кто быстрее пробежит круг вокруг школы – тот и победил. Нет никакого пари. Просто проигравший – лох. Роме не особо это нравится, но он не хочет, чтобы Антон ныл. Но также он не собирается поддаваться ему. Возможно из-за курения у того хоть немного лёгкие подсели и есть шанс обогнать. Рома надеялся на эту мелкую, но столь важную, фору. — На счёт три, — весело оглашает Антон. — Раз, два… три. Оба срываются. Повороты даются нелегко. Ни Рома, ни Антон сейчас об их шаткой дружбе не думают. Оба просто бегут. Пытаются не сбить дыхание. Пытаются не навернуться на каком-нибудь дерьме. Рома не особо удивляется, когда Антон вырывается вперёд. Но дать спокойно победить парню не может. Поэтому ускоряется. Антону реально тяжело дышится, а ещё этот на пятки наступает. Конечно, проиграть Роме ничего такого, но обидно всё же… Ход мысли прорывает красочное падение лицом в лужу. Рома не успевает поймать парня. Вместе с ним, падает сердце в пятки. Парень сам не понимает, как преодолевает расстояние между ними за секунды. Чуть не расшибается. Достаточно резко и больнюче для ног тормозит. — Брат, ты как? — обеспокоено окликает его Рома. Парень садится перед ним на корточки. Антон кое-как поднимается. Осматривает разбитые локти. Стирает грязь с глаз. Он весь в водичке из лужи, волосы испачканы. — Блять, — шипит он. — мать убьёт. Антон щурится от боли и зачем-то прикасается к ранам, словно проверяя реальные ли они. Скрипит зубами. Извиняясь, смотрит на Рому перед ним. — Радуйся, что сам не убился, — стирая со лба Антона остатки лужи, говорит парень. — у тебя лоб кровоточит. У Антона слегка ускоряется сердце. От того, как близко Рома в сердце что-то замирает. А его руки тёплые. Впервые Антон замечает это так ясно. Вспоминается совсем недавняя драка. Видимо их дружба может существовать только если один из них травмирован. — Прекрасно, — ворчит он, пытаясь скрыть смущение. На мгновение, кажется, что Антон сейчас расплачется. Слишком уж явно отводит он взгляд. Рома прикусывает губу. Не любит он, когда тот разрывает зрительный контакт. Ему кажется, что только, когда тот смотрит ему в глаза, Антон не думает о какой-нибудь мутохере. Ещё Рома сам не понимает, почему его мысли стали так часто касаться внешности Антона, но тот со своим сосредоточенным взглядом в сторону безумно красив. Девки бы сказали, что это его рабочая сторона. Рома просто откинул мысль. Слишком судорожно, чтобы не признать опасность его дум. — У тебя локти в кровь, — кивает Рома. Все рукава разорваны. Антону абсолютно всё равно на то, что вся его одежда в крови. — Сука, — шипит в ответ он. — это единственная моя куртка. Мама меня закопает. Рома вздыхает. Проводит по недавно подстриженными под снова совсем короткий ёжик волосам. Не хочет он рассматривать этот отчаянный вид слишком долго. Снимает с себя ветровку. — Раз решил раздевать меня, — иронично ухмыляясь ворчит Рома. — то по-полной? Парень с опаской смотрит на ещё один презент от друга. Покачивает головой. — Не надо, — отстраняется от протянутой крутке, Антон сжимается. — и так много чего у тебя взял. — Сигареты ему не стыдно клянчить, — цокает парень. — а тут, совесть проснулась! Чудо! Иисус воскрес! Нагло стягивая куртку, тот накидывает на него свою. Антон не сопротивляется. Он снова замирает. Страшно, что Рома узнаёт о том, как со всей мощи бьётся его сердце. Страшно ощущать мимолётные касания. Страшно, что Антон не сможет придержать нарастающие возбуждение. — Это оскорбление чувств верующих, — парирует Антон. Он пытается отвлечься. Не думать. — Иди нахуй, — ворчит Рома. Он встаёт. Кидает высокомерный взгляд на друга. Чересчур разнервничался из-за этого недееспособного. — Только на твой, блять, — закатывая глаза, фыркает он. Натягивая куртку плотнее, Антон не заметил удивлённого взгляда парня. Ему самому стыдно станет. Но чуть позже. Ибо тот впервые вообще подумал о такой возможности. Ему не понравилось то, что эта мысль вызвала смутное удовольствие. Он сжал челюсть. — Пидор, — как-то слишком остро реагирует парень. Это впервые прозвучало не как шутка. Это прозвучало, как реальное предположение. Сердце парня на против стало отбивать ещё более сильную барабанную дробь. Оказаться раскрытым кажется страшнее, чем раньше. — Что? — Антон поворачивается, постепенно осознавая, что ляпнул. Встречается глазами с разгневанным Ромой. Это не просто напрягает. Это пугает. Тот смотрит на него выжидающе, так что кровь стынет в жилах. Антон прикусывает губу. Не знает, что ответить на это. — Хэй, парни, — тут к школе двинулся знакомый силуэт. — Ромка Пятифан и Антон Петров? Я видел как вы тут носились! Хотите принять участие в соревнованиях? А то от нашей деревни абсолютно некого послать, целый учебный день прогуляете, в соседний посёлок ехать надо, — подмигивая парням улыбается старый уже седой физрук. Рома не разрывает зрительного контакта с Антоном. Пристально наблюдает. А вот тот желая, сбежать от такого внимания, легко отворачивается. — Нет, — резко отвечает Рома. Он хмурится. Весь выпрямился. От него прямо веет агрессией. Антон кусает губу ещё сильнее. Почему он просто не может молчать? — А я только за, — улыбается он, уходят от темы. — представляете бегаю я лучше его, если б не навернулся точно бы победил, — Антон неловко улыбается. Слишком уж рад этой неожиданному спасению. Даже говорит, тараторя. Физрук ударяет ему по спине, но Антон так привык к более сильным ударам Бяши, что даже не реагирует. Только продолжает фальшиво улыбаться. — Я позже дату скажу, — старик так рад, что нашёл хоть кого-то. — там утром встречаемся, ехать долго, часа два – три. Зато соревнование какое-то крутое. Честно сказать, хер знает в чем его шарм, просто надо поучаствовать. За это пять в году обеспечу, сто проц. Мужик. Антон не понимает к чему физрук столько премий даёт только за одну выполненную просьбу, но главное не ходить в школу. Ещё одну четвёрку он не переживёт. — Если он поедет, — встревает Рома. — то я с вами. — Неожиданно, но хорошо, — показывая большой палец, говорит физрук. — пойду запишу. Антон и Рома долго переглядываются. Один не хочет продолжать прошлый диалог, другой не может успокоится ещё с самого первого «лишь товарища». — Тох, а, — кидает парень. — что за пидорство? — Да я же в шутку, — сжимаясь ворчит Антон. Парень отворачивается. Рома кладёт ему руку на плечо. Слишком жёстко для дружественного напоминания. На это он получает злой взгляд. Даже робеет по началу. — Шутки у тебя хуевые, — строго говорит Рома. — таких тем больше не затрагивай. Мерзко. Антон значительно мрачнеет. Эти слова бьют удивительно точно в сердце. Свою боль парень прячет под тяжёлым взглядом. Это сбивает с толку Рому. Парень не сказав в ответ ни слова, просто разворачивается и уходит. Ни тебе спасибо, ни тебе пожалуйста. Что за фигня? — Эй, ты понял? — кричит ему в след Рома. Антон останавливается. Поворачивается. Показывает средний палец. Снова поворачивается. Уходит. Ни слова. Кайф. Педик ебанный.

***

Антон с мокрой головой, которую еле успел вымыть бежит в школу. Пять минут до начала занятий. Парень врывается в класс в последнюю секунду. Удивительно Рома сегодня есть. Антон падает рядом с ним. — Ты спал ночью? — спрашивает Рома, когда проходит минут пятнадцать урока. Удивительно. Утренняя тема как-то сама собой прикрылась. Вроде бы и есть напряжение, вроде бы и нет. Антон слишком устал, чтобы думать. Рома же просто пытается не вывести и так хрупкое равновесие ещё больше. Но глаза нарочно врезаются в постепенно намокающий воротник. Красиво. Снова, блять. — Угадай, — фыркает парень. — Блять, — тихо ругается он. — может все-таки в больничку сходишь? Снотворное выпишут. Рома пытается как-то неловко сгладить то, что наговорил с утра. Ко всему у этого дебила всегда синяки под глазами. — Я мазохист и пидор, — что-то записывая, скучающе отвечает Антон. — Прекрати обижаться, истеричка. Роме не нравится то, как себя ведет. Пытается что-то сделать, а получается только поругаться. Кайф. — Оу, — Антон поднимает взгляд на Рому. — поверь, будь по-другому, я б с тобой не общался в принципе. — С математикой в следующий раз сам разбирайся, — парирует он. На самом деле это обижает. Не такой уж он хреновый друг. Во всём помогает. Да, иногда издевается. Но к чему такие сцены? Мазохист и пидор, пиздец. — Ох, Боже, величайший и могучий гомофоб, — иронизирует Антон. — могу вам отсосать прощение. — Антон, — слишком громко и слишком гневно произносит Рома. Его пугает этот безразличный и жестокий взгляд. А ещё он представил. Это было бы охуенно. Роме снова не понравилось то, что его возбуждают мысли об Антоне. Слишком пугает. — Мальчики, — учитель нацелился на убийство. — о чем же вы таком говорите? Важный взгляд через очки испепеляет их. Рома впервые не знает, что ответить. Неожиданно для него, Антон встаёт, явно настроенный говорить. Тот чуть его не хватает за рукав. Краснеет до ушей. — Обсуждаем важные проблемы гомофобии, — серьёзно выдаёт парень. — вот вы бы стали общаться с геем? — Нет, — строго отвечает учитель. — но обязательно обсуждать это на моём уроке? Антон прямо проявляет всё своё ораторское искусство. Явно видно то, как он раздражён. Каждое движение слишком колкое. Слишком агрессивное для него. — Вот видите, нет, — будто что-то стало яснее говорит Антон. — а он всё время меня голубым называет! И общается! Я просто пытаюсь понять позицию друга в этом вопросе, а то вдруг наши мнения кардинально расходятся? Тогда конфликтов не миновать. А дружный коллектив в школе – это залог успеха. Рома покраснел до ушей, сжал губы. Яростным взглядом испепеляет Антона. Проводит большим пальцем по шее, тихо шепча слова проклятий. После короткой равнодушной перебранки с учителем, они садятся. — Ты, блять, — шипит ему на ухо Рома. — ведешь себя как реальный пидор. — А что если так? — Антон наклоняется ближе к нему. Повисает неловкая пауза. Рома оседает. Вот новый инсайд. В нём, совершенно обычном Антоне, от пидора нет ничего. Разве что творческая натура. И то сомнительный аргумент. — Вот видишь, — в глазах парня читается отчаяние. — и это ты мне предъявлял по дружбе. А сам, блять, думаешь о том, кого я трахнуть хочу? И это так влияет на твоё мнение обо мне? Все-таки иди на хуй, милый друг мой. Антон замолкает. Начинает выводить какие-то узорчики. Рома молчит ошарашенный наездом друга. Не понимает, как после такого можно спокойно сидеть и молчать, рисуя. — Брат, ты правда педик? — удивлённо спрашивает Рома. — Нет, — отвечает Антон, сквозь гордость. — нет. Вообще-то если забыл, мне нравится Саша. Рома долго смотрит на парня. Анализирует. — Лучше мужики, чем она, — немного молчит. — и тебе она не нравится. Антон аж давится. — Что? — Ну, — Рома чешет голову. — найти ещё одного пидора, ещё надо постараться, а она тебе встречается предлагала. Так что лучше парни, чем она. — Лучше скажи, что издеваешься… — Антон прикрывает глаза ладонью, — после этого, сразу подойду к ней и соглашаюсь на отношения, — выдыхает он. — какой позор. — Нет, — кидает Рома. — Ты не имеешь права решать с кем я хочу отношений. — С кем ты хочешь, — скучающие смотря на доску говорит Рома. — и с кем собираешься их создавать – разное. И я против Саши. Рил лучше педик. — Иди нахуй, — шипит Антон. Рома молчит. Он знает, что Антон никогда не ослушается его. Тем более если тот серьёзен. Пусть он и не понимает, почему Саша так не угодила Роме. Он всё равно беспрекословно отвергнет, только если тот скажет прямо. Рома же сам не понимает, что с ним не так. Почему так не хочет этих отношений. Но каждый взгляд на эту шлюху, вызывает только отвращение. Хочется убить её, с этими испуганными глазками греется на груди у Антона. Бесит. Пусть сдохнет. А если бы Антон замутил реально с каким-то парнем? Эта мысль вызвала только большую волну ярости. Ему реально никто не подходит. О себе он предпочёл не думать. Со звонком Антон встает. Ни слова не говорит, а направляется к Саше. С милой улыбкой начинает говорить с ней, о том, о сем. На самом деле ему всё равно на неё. Особенно сейчас, но Рома его выбесил. Пусть сам побесится теперь. — Саш, — Антон начерчивает очередной портрет. — как ты? Выглядишь не очень. — Ну спасибо, — фыркает она.— на самом деле странное это место. — Чем это? — удивляется парень. — Ты знаком с Алисой? Этот вопрос бьёт ниже пояса. Он поднимает взгляд на неё. Испуганный. Саша хмурится от столь необычной реакции. — Значит знаком. — Да, — парень немного нервно поглядывает на неё. — но ты откуда её знаешь? — Она иногда провожает меня до школы, — девушка отводит взгляд. — на самом деле тогда, когда мы снова встретились… Она привела меня на ту поляну. Она напомнила мне о тебе. Антон пробирает дрожь. Он сжимает ладонь девушки. — Что с тобой? — удивляется она. — Насколько близко ты с ней знакома? — спрашивает Антон. — Ну так, — она пожимает плечами. — мне кажется с этой девочкой близко общаться просто невозможно, она же до смертного одра не откроет всё тайны. И даже после него будет говорить загадками! До жути интересная. — Сторонись её, — неловко бросает он. Сам не понимает чего его так пугает эта информация. Саша хороший человек, но плохие и не прячутся под масками зверей.