Новый опыт Дульсины Линарес

      Ехать в больницу Дульсине все-таки пришлось. Ее сопровождал Рикардо. Он оставался с ней до тех пор, пока она не устроилась в своей палате.       - Я уверен, что это ненадолго, сестра. Теперь мне нужно навестить Розу.       Внезапная догадка мелькнула в голове Дульсины.       - Иди, Рикардо. Спасибо. Я отдохну немного, - она устало приложила руку к голове.       Вдове не терпелось проверить своё подозрение. Сдав все необходимые анализы - медработники приходили брать кровь - она выждала пару часов и вышла из палаты. Осмотревшись, женщина пошла к посту медсестры в коридоре.       - Добрый вечер, сеньорита, - обратилась она к медработнице. - Скажите, не в этом ли отделении лежит сеньора Роза Гарсиа? Я ее родственница, но только сейчас мне сообщили о том, что она тоже в больнице...       Молодая девушка кивнула.       - Да, сеньора, эта девушка лежит у нас в тридцать третьей палате.       - И...как она?       Медсестра пожала плечами.       - После аварии врачи смогли спасти её и ребёнка, которого она ждёт. Но, чтобы его выносить и родить в срок, ей необходим физический покой и минимум активных передвижений.       Дульсина отвернулась.       - Как интересно... Благодарю вас, сеньорита.       Выражение лица Дульсины было довольным и хитро-задумчивым. Женщина медленно прошла в свою палату и легла на кровать.       Спать не хотелось. В голове, словно облака, одна за другой проплывали разные мысли и воспоминания. Расчетливая, привыкшая всё планировать, она до сих пор была сбита с толку своей беременностью и не представляла, какой станет её жизнь, когда в ней появится сын или дочь. Если бы Федерико оправдал её надежды, у них могла сложиться вполне типичная семья. Но в реальности муж оказался вором, который справедливо, как считала Линарес, поплатился жизнью. И больше не осталось ничего... только ребенок. И он не виноват в том, кем был его отец.       Но Дульсину грела мысль о том, что она наконец добралась до дикарки. Как забыть то разочарование, когда она, Дульсина, не обнаружила Розу в той грязной квартире? Как выбросить из головы этот провал, после которого она просто расплакалась, как девчонка, при Леопольдине и Леонеле?       Вдова де Роблес вспомнила, как ее трясло от желания убить. Почему-то от воспоминаний по спине поползли неприятные мурашки.       Дульсина нервно взбила подушку и перевернулась на другой бок. Ее жизнь вдруг представилась ей каким-то сюрреалистичным фарсом, в котором разматывался клубок всё более нелепых решений и ситуаций. Но в одном вдова была совершенно уверена: она по-прежнему не выносит Розу Гарсиа.       Часы на стене лениво двигали секундной стрелкой. Время тянулось мучительно медленно. Спустя двадцать минут Дульсина осторожно выглянула в коридор. Тишина. Под видом прогулки Линарес подошла к посту, - он был пуст. Затем прислушалась у двери ординаторской - оттуда относились весёлые голоса дежурных медсестёр и врачей. Вечер, обход завершен, посетителей больше не ожидается.       Что ж, это вполне на руку.       Женщина развернулась и бесшумно проскользнула по коридору в направлении палаты тридцать три. ...       Роза лежала на кровати, прикрытая одеялом до пояса. На ней была надета такая же голубая больничная сорочка, как и на самой Дульсине. Девушка спала. Её тёмные кудри разметались по подушке, а ресницы беспокойно подрагивали во сне.       Дульсина Линарес подошла ближе. В палате еще горел слабый свет, и женщина хорошо видела лицо дикарки. Несмотря на нынешний ухоженный вид, в память Дульсины накрепко впечатался образ трущобной грязнули, которая ворвалась в ее дом и спутала все планы.       Теперь вдова осознавала, что за Розой Гарсиа стоит ее главная защитница - мать, Полетт Мендисабаль, которая влиятельнее и богаче семьи Линаресов. И от этого она ненавидела дикарку ещё больше, чем раньше.       Дульсина наклонилась и подняла с пола вторую подушку. Должно быть, Роза поворачивалась во сне и случайно уронила ее. Сжав подушку в тонких пальцах, Линарес нависла над спящей пациенткой. "Дольше собираюсь. Пара минут - и всё будет кончено. Смелее же", - мысленно подбадривала она сама себя.