Новый опыт Дульсины Линарес

      Довольно быстрыми шагами, чтобы не успеть встретить чьи-то вопросы на своём пути, Леопольдина спустилась по широкой лестнице особняка и прошла вниз, в отделение для прислуги.       Селия, которая до сих пор не поняла, за что сеньора кричала на домоуправительницу, поспешила туда же.       Оставшись одна в своей комнате, Дульсина вдруг почувствовала слабость. Она категорически не хотела показывать свою боль и обиду при свидетелях. Но сейчас женщина медленно опустилась на пол, придерживая надоевший живот, обессиленно облокотилась о пуфик, на котором недавно сидела её помощница, и дала волю слезам.       Её снова предали. И не кто-нибудь, а самый надёжный, как она думала, человек - та, которой она доверила не только свои планы, но и самые сокровенные фантазии и всю себя целиком.       Она больше никому не позволит даже попытаться заглянуть в свою душу. Она уничтожит без жалости каждого, кто скажет ей о том, что любит её. Потому что любовь - это ложь. ...       Тем временем Леопольдина уже открыла шкаф и начала вытаскивать свою одежду: всё, кроме нескольких комплектов униформы. Их покупала Дульсина, пусть у неё и остаются.       Женщина вытащила из-под кровати чемодан и открыла его. Представила, как сейчас в него поместятся вещи, и она навсегда покинет этот дом. Ей здесь больше незачем находиться. Дульсина твёрдо решила выйти замуж за архитектора. А ей, Леопольдине, придётся искать другую работу: оставаться в доме Линаресов без союзников под начальством дикарки она не хотела.       Конечно же, на случай чего - Дульсина знает ее адрес. Леопольдина горько усмехнулась. Даже если и так... Не придёт она. Больше никогда не придёт.       Экономка села на постель и закрыла лицо руками, пряча слёзы, заставляя их высохнуть и больше не показываться. Ироничная, хитрая по натуре, она не привыкла плакать. Прикасаться к щекам было больно - Дульсина от души постаралась в своих ударах.       - Сеньорита Леопольдина, что случилось? Вам помочь? - в дверь заглянула обеспокоенная Селия.       Леопольдина не хотела объяснять. Лишь убитым голосом произнесла:       - Ничего. Я ухожу. Теперь распоряжения тебе будут давать сами сеньоры Линаресы.       Селия осторожно приблизилась.       - Это из-за Розы, да?       - Это никого не касается, - Леопольдина повернулась к ней.       Служанка охнула.       - Что с вашим лицом?!       Экономка нервно отвернулась.       - Не задавай больше вопросов, Селия. Уходи.       - Простите...       Теперь Селия понимала: женщинам семьи Линарес в настоящее время не до Розы Гарсиа. За сеньорой Дульсиной ухаживает сеньор Густаво, наверное, она снова выйдет замуж. Сеньорита Кандида хорошо относится к Розе, но сейчас ни с кем не хочет общаться. Но под какой огонь попала Леопольдина? Судя по их крикам с сеньорой Дульсиной, они не поладили в чем-то личном, ведь раньше сеньора доверяла экономке. Селия вздохнула. В любом случае, это не её дело. ...       Ближе к вечеру пришёл Густаво. Как всегда, он явился с букетом цветов - на этот раз это была композиция из белых и кремовых маленьких роз редкого сорта.       - Какая прелесть! - восхитилась Дульсина, передавая цветы Селии, чтобы та поставила их в её комнате в вазу.       - Я заказал столик в Английском ресторане. Надеюсь, ты не против?       - Конечно, нет, Густаво, - она взяла мужчину под руку, провожая его в гостиную. - К тому же мне нужно поговорить с тобой.       - Что-то стряслось? У тебя грустные глаза, - вдруг обеспокоился Морено.       - Всё в порядке, Густаво. Конфликт с прислугой, - она подчеркнула это слово, будто выплюнула его.       Они пробыли в ресторане, пока на улицах Мехико не стемнело. Густаво был доволен: Дульсина Линарес дала согласие выйти за него замуж. Он прекрасно отдавал себе отчёт о её характере, но в то же время восхищался этой стойкой, красивой и сильной женщиной. При такой активной борьбе она достойна обеспеченной жизни.       Домой Дульсина вернулась, уже успев остыть после ссоры. Однако эмоциональная боль внутри не унималась - вот только ярость и презрение сменились горечью.       Сеньора Линарес вошла в библиотеку и открыла сейф. Хорошо, что у нее по-прежнему остались деньги на зарплату персоналу. Взяв конверт, женщина отправилась вниз, в комнаты прислуги.       Леопольдина сидела на общем диване перед телевизором. Рядом с ней Селия смотрела какую-то душещипательную мыльную оперу, но бывшей домоуправительнице было всё равно, что мелькает на стеклянном экране. Она словно не видела ничего перед собой, погрузившись в собственные мысли.       Дульсина Линарес подошла ближе, и на звук её шагов женщины встали с дивана и обернулись. Вдова в упор с холодным лицом смотрела на Леопольдину. Та молчала и тоже не сводила взгляда с сеньоры. Селия не проронила ни звука, боясь сдвинуться с места и навлечь на себя гнев обеих.       - Больно? - наконец спросила Дульсина, намекая на следы от пощёчин и стараясь, чтобы её тон звучал как можно равнодушнее.       - Да.       Дульсина подняла было руку в порыве дотронуться до ссадин на лице экономки, но вовремя удержалась.       - Ты собрала вещи, Леопольдина?       - Да, сеньора.       Женщина отвечала так односложно и спокойно, что у Дульсины сжималось сердце. Наверное, она предпочла бы, чтобы Леопольдина умоляла её, просила прощения, но всё выглядело так, будто помощнице и вправду было всё равно.       - Надеюсь, ты признаёшь свою вину, - произнесла Линарес.       - Да, Дульсина. Позволь мне просто сказать тебе несколько слов.       Селия вздрогнула от такой фамильярности. Её удивило такое обращение к гордой молодой хозяйке, которая держала всех в умеренной строгости. Обе женщины, казалось, забыли о служанке, ставшей невольной свидетельницей их разборок.       - Говори и уходи, - проговорила Дульсина, отвернувшись и положив ладонь на живот. Ребёнок шевелился.       Леопольдина вздохнула. Её обычная саркастическая манера куда-то улетучилась.       - Я скажу, почему я так поступила, Дульсина. Как я могла представить себе жизнь без Линаресов, без тебя... вас... - она не знала, как теперь обращаться к той, которая за последние месяцы стала ей ближе всех на свете. - Вы выйдете замуж за сеньора Морено, уедете в его дом, где и без меня хватает управления. Уедете в другую жизнь... - ком в горле мешал говорить. - И я больше не увижу вас никогда. Дом семьи Линаресов перешёл к Розе Гарсиа, ваше родовое наследие растаскано по косточкам. Кандида меня ненавидит, потому что я всегда была на вашей стороне. Я всегда поддерживала только вас.       - И предала за моей спиной.       - Так не поворачивайся спиной, Дульсина! - не выдержала Леопольдина и на эмоциях подошла к ней, развернула её к себе за плечи. Дульсина впервые увидела, как увлажнились глаза помощницы, как задрожали её губы. - Не отворачивайся! Тебе кажется, что все вокруг - предатели, но ты даже не представляешь, насколько ты важна! Я не помню, как это - не быть рядом с тобой, не видеть тебя, - Леопольдина опустилась на колени, но не хотела отпускать хозяйку. Она обняла её бёдра и прошептала, уже не пряча мокрых глаз. - Прости меня, Дульсина, позволь остаться рядом с тобой. Я сделала неверный шаг, а ты сделай мудрый. Пожалуйста, прости меня...       Дульсина чувствовала горячее дыхание экономки где-то внизу своего живота. Она слышала её слова, но душевная боль не проходила.       - Ты сравнила меня с падшей женщиной, - произнесла Линарес. Селия снова изумленно раскрыла рот, прикрыв его рукой.       - Нет... Прости, - мямлила экономка.       - Ты сказала, что я... продаюсь за деньги Густаво, - голос Дульсины дрожал от обиды.       - Я сказала сгоряча...       Леопольдина всхлипывала, а сериал на экране фоном жил своей жизнью. Герои признавались друг другу в любви. "Я больше никогда не оставлю тебя. Если тебя не станет в этом мире, меня не станет тоже..."       Дульсина сжала губы и зажмурилась. Ресницы намокли. Нельзя быть слабой. Ни в коем случае.       - Встань, Леопольдина, - наконец произнесла она, совладав с собой.       Женщина поднялась с колен и с надеждой посмотрела в лицо сеньоры.       Ты простишь меня?       - Возьми, - Дульсина протянула ей конверт, который держала в руке. - Это твоё жалование.       - Дульсина...       - Я прошу тебя немедленно покинуть этот дом. Жить рядом с предателями я больше не могу и не хочу.