Новый опыт Дульсины Линарес

      Пуговица за пуговицей поддавались под натиском пальцев экономки. Женщина распахнула вырез сорочки Дульсины и принялась целовать разгоряченную кожу. Руки Линарес активно водили по спине Леопольдины, поднялись к плечам и призывно опустили вниз и вторую бретельку топа. Экономка поддалась, высвободив из бретелей руки и опуская одежду вниз. Выпрямилась, по-прежнему стоя на коленях перед лежащей Дульсиной, и позволила тёплым ладоням женщины гладить свои голые груди - они словно изнывали от нехватки прикосновений. Соски мгновенно затвердели. Линарес длинными пальцами ухватила их и легонько потянула несколько раз. Леопольдина тихо застонала и прикрыла глаза. Но хозяйка не отпускала, а наоборот, сжимала сильнее и слегка покручивала.       - Прошу тебя... Это слишком хорошо... Я не выдержу... - прошептала служанка и облизнула языком пересохшие полные губы.       Дульсина сняла с неё ободок в виде косы и бросила его на кровать. Тёмные пышные волосы Леопольдины рассыпались по плечам. Линарес запустила в них пальцы, а экономка прильнула губами к ключице своей хозяйки. Дульсина слегка улыбалась и беспорядочно целовала партнёршу то в висок, то в щеку, то в пахнущие травяным шампунем волосы.       Леопольдина отстранилась, расстегнула юбку и сняла ее, бросив на пол. Следом полетели и колготки. Линарес снова обхватила её в горячем объятии и притянула лечь рядом, потом переместилась сверху и села на бедра экономки.       - Сними... - Лео потянула за сорочку Линарес, и Дульсина, выпрямившись, стащила одежду через голову. Посмотрела на Леопольдину свысока своими четко подведенными, затуманившимися от возбуждения глазами, как бы призывая продолжать.       Служанка снова привлекла её к себе. Небольшие острые груди оказались прямо перед её лицом, призывно напрягаясь и возбуждая одним своим видом.       Леопольдина взяла их в руки, по очереди пощекотала языком, слушая, как шумно дышит её хозяйка. Затем обхватила один сосок губами и начала активно, настойчиво всасывать его в рот.       Почувствовала на языке выделившуюся капельку молока - оказывается, так бывает, даже если женщина недавно перестала кормить грудью, - а Дульсина уже не кормила.       Леопольдина облизнула губы. Сладко. Приятно. От этой капельки захватило дух и появилось чувство ещё большей близости. Экономка взяла в рот второй сосок и принялась с наслаждением вытягивать его ртом. Снова эта сладость, от которой дрожит тело. Она не останавливалась, пока соски не стали темно-розовыми и твёрдыми.       Линарес тихо постанывала, раскрыв тонкие губы и упираясь ладонями в постель по обе стороны головы Леопольдины. Между ног призывно заныло, захватило спазмом, обожгло горячей лавой, тело просило новых действий.       - Сейчас мне жаль, что я не мужчина, - прошептала Леопольдина, судорожно сглотнув. - Я бы вошла глубоко в тебя... Тебе так этого не хватает, моя сеньора... Какая ты красивая...       Дрожащая рука экономки скользнула вниз, погладила Дульсину по бедру, проникла между ног. Как же там мокро и горячо - хозяйка возбуждена ничуть не меньше, чем она сама. Леопольдина гладила, ласкала, слушала шумное дыхание женщины и дрожала от возбуждения.       Дульсине хотелось продолжать.       - Да, - едва слышно произнесла она, сидя на бедрах партнёрши.       Леопольдина проникла к ней внутрь двумя пальцами. Дульсина сладко и тихо застонала и сама задвигалась на экономке, желая, чтобы эти пальцы не останавливались. Леопольдина мерно всаживала их на всю длину в мягкое, обжигающее лоно, так давно жаждущее этого.       Дульсине было мало. Её щеки раскраснелись, губы были по-прежнему приоткрыты, а дыхание вырвалось часто и шумно.       - Сильнее... Я хочу сильнее... Иначе мне придется быть грубой... - она продолжала двигаться, насаживаясь. Ладонью она легко шлепнула Леопольдину по щеке, затем ухватила прядь её полос, слегка дернув.       И вот экономка уже входила в неё тремя пальцами, более интенсивно и резко. Свободной рукой в ответ на грубость шлепнула хозяйку по бедру, затем прошлась шлепками по возбужденным соскам.       Быстро-быстро задвигались тонкие пальцы Дульсины между собственных ног, стимулируя, помогая Леопольдине доводить до исступления, потому что оттягивать было уже невозможно. Постанывая все громче с каждым вдохом, Дульсина наконец издала протяжное "Даааа..." и задрожала всем телом. Глаза закрылись, на лице выступила испарина, запрокинулась голова.       - Иди сюда, - жарко прошептала Лео и притянула Дульсину на себя, обнимая. Она целовала её вспотевшее лицо, висок, ухо, гладила по светло-каштановым волосам.       - Дульсина...       Рука Линарес опустилась вниз, между ногами служанки. Пальцы скользнули под нижнее белье, нащупали мягкое влажное тепло и погрузились в него, двигаясь вперед-назад. Губы прильнули ко рту Леопольдины, которая с готовностью жадно ответила на поцелуй. Язык Дульсины резкими движениями глубоко врывался в рот синхронно с пальцами, проникающими снизу.       - Мм... Ммм... - Леопольдина могла только стонать, находясь во власти своей хозяйки. Она обнимала её, ладони в исступлении гладили спину, не останавливаясь ни на секунду.       Дульсина отстранилась от горячих губ, выпрямилась, продолжая проникающие движения пальцев.       - Смотри на меня, - приказала она, все еще задыхаясь после оргазма.       Леопольдина замерла взглядом на глазах Линарес, которые, казалось, гипнотизировали её своим внутренним огнем. Власть - вот что в Дульсине сейчас возбуждало так сильно.       Пока одна рука Линарес орудовала между ног экономки, вторая сжимала её грудь, гладила её ладонью, хватала пальцами сосок и туго сжимала его, потягивая. Леопольдина взорвалась, - Дульсина чувствовала пальцами, как запульсировало у женщины внутри. Она извивалась под хозяйкой, хватая её за руки, постанывая, запрокидывая голову на подушке. Волосы разметались, пухлые губы судорожно хватали воздух.       Линарес легла на неё, прислушиваясь к финальным вздрагиваниям и тихим стонам, и принялась целовать грудь там, где пару минут назад она причиняла боль. Сцепила свои пальцы с пальцами Леопольдины, смешивая высыхающую влагу на них. А экономка снова горячо обняла свою хозяйку. ...       Они лежали рядом, голова к голове. Их руки по-прежнему переплетались пальцами, ласково поглаживая одна другую.       - Как странно, что мы снова это сделали, Леопольдина, ты не находишь? - Дульсина в рассеянной задумчивости смотрела в потолок.       - Ничего странного, - экономка улыбнулась в сладкой истоме. Линарес слегка смутилась.       - Ты вспоминаешь... те случаи у тебя на квартире?       - Очень часто. Такое нельзя забыть.       - Тогда я была вдовой. Сейчас я замужем.       Леопольдина лёгким прикосновением поцеловала её шею.       - Ты считаешь, то, что мы делаем - это измена твоему мужу? - тихо приговорила Лео.       - Не знаю... Может быть.       - Но ведь это совсем другое... Я не могу объяснить, Дульсина, но это что-то другое. Для меня это проявление сильного понимания, любви, - она подбирала слова, - ценности... Ты даже не представляешь, насколько ты важна для меня. Но я не прошу тебя ни о чем. Знай, что я просто рядом.       Дульсина промолчала. Она знала.       Завтра утром снова начнется рутина. И опять предстоит вливаться в обыденную жизнь с её событиями и проблемами.       Но сейчас ей было так хорошо, что даже моральные принципы были задвинуты далеко.