Новый опыт Дульсины Линарес

      Прошло три месяца.       Именно столько пришлось ждать, чтобы юридические процессы, связанные с мошенничеством Федерико Роблеса, наконец-то стали близки к завершению. И то не все - солидные гонорары адвокатам ускорили дело.       Дульсина была довольна: скоро начнутся торги, и она сможет выкупить и вернуть семье Линаресов их родовой дом. Сейчас это было ее главной целью: никто так сильно не был привязан к этому дому, как она, никто так рьяно не занимался его обустройством и контролем домашнего хозяйства.       Несмотря на то, что сейчас Дульсина Линарес жила в огромном особняке Морено, дом Линаресов по-прежнему занимал главное место в ее сердце и оставался той самой надежной пристанью, куда всегда хочется вернуться.       Тем не менее она постаралась направить жизнь в прежнюю колею. Несомненно, у женщины прибавилось забот - в отсутствие мужа она находилась во главе огромной строительной корпорации. И только из-за своей душевной силы она до сих пор не опустила руки, а благодаря грамотным и умелым сотрудникам у нее появилось больше свободного времени.       Дочь Паула особых хлопот Дульсине не доставляла. В основном уходом за ребенком занималась няня, хотя Линарес часто брала дочку на руки и каждый вечер проводила с ней немного времени.       Она вернулась к благотворительности. Посещать церковь женщина пока не решалась - после своей ненависти к Розе Гарсиа и планировании ее убийства Дульсина понимала, что дорога в дом божий - не для нее, а к исповеданию и раскаянию она готова не была. Считала, что раскаиваться ей не в чем.       Благотворительность заключалась в том, что Линарес, как и прежде, начала помогать деньгами больницам и детскому дому.       Раньше они с Кандидой, словно двойняшки, часто появлялись в этих местах вместе - неизменно в одинаковых платьях - и навещали взрослых больных или маленьких сирот, которые находились на их попечении.       Сейчас они делали добрые дела поодиночке - Дульсина даже не созванивалась с сестрой и не интересовалась ею. Наверняка она сейчас живёт на ранчо вместе с братом Рохелио. Она понимала, что и Кандида не тянется к общению, но ей было все равно.       Стабильно, два раза в неделю, Дульсина Морено посещала эти организации. Как и сегодня вечером.       - Как дела, сеньора Сусанна? - женщина приветливо улыбнулась директору больницы - в силу своего социального положения она предпочитала общаться непосредственно с руководством.       - Рада видеть вас, сеньора Дульсина, - дама средних лет вежливо пожала руку попечительницы. - Благодаря вам дела госпиталя не так уж плохи - мы заказали новую партию медикаментов, - она вздохнула. - Только жаль, что не каждому они помогут...       - Что вы имеете в виду? - поинтересовалась Дульсина.       Сусанна развела руками.       - У нас в онкологическим отделении часто находятся умирающие с последней стадией заболевания. В основном это или одинокие старики, или бедные люди, у которых не было средств, чтобы вовремя остановить прогрессирование болезни. Вы ведь понимаете, что мы здесь стараемся проявить милосердие к каждому, даже если уже лечение не помогает.       - Да, я знаю, - произнесла Дульсина. Она вдруг погрустнела, так как вспомнила Густаво, который исчез из отеля в Штатах, будучи уже больным. - Ну пойдемте же, я навещу ваших пациентов. Только я не Кандида, мне не хотелось бы долго любезничать с каждым. Лучше через несколько дней я привезу вам еще один крупный чек.       - Благодарю вас, сеньора, - Сусанна открыла дверь, пропуская Дульсину впереди себя в больничный коридор.       Эти люди были женщине уже знакомы - некоторые поступили пару недель назад, а кто-то лежал здесь давно. Морено коротко здоровалась у двери, спрашивала, получают ли они все необходимые лекарства и уход.       - Здесь лежит новый пациент, поступил на днях, - указала сеньора Сусанна на дверь следующей по счету палаты. - Не уверена, стоит ли вам смотреть на него.       Дульсина удивленно приподняла брови.       - Почему? Это грязный нищий из трущоб?       Директор покачала головой.       - Его зовут Антонио. Кроме имени, мы ничего не знаем о нем. Когда он появился на пороге больницы, он успел сообщить только своё имя. Этот человек умирает.       Дульсина помрачнела.       - Позвольте, я все же взгляну на него.       И, прежде чем сеньора Сусанна ответила, Линарес уверенно повернула ручку, открыла дверь и шагнула в палату.       На кровати лежал человек, укрытый тонкой белоснежной простыней. Болезнь высосала всю жизнь из его лица, из-за чего черты заострились, и бледная, как полотно, кожа обтянула худые скулы. Глаза, обрамленные тёмными кругами, были закрыты. Впалые щеки прорезали морщины, словно раны от ножа - очевидно, что они появились недавно, тоже по причине болезни.       На первый взгляд Антонио выглядел дряхлым, побитым жизнью стариком, из которого уходили сейчас последние силы.       Резкий судорожный выдох вдруг вырвался из груди Дульсины Морено. Ноги задолжали, а горло охватил жар, и стало трудно дышать.       В этом беспомощном, до безобразия худом, умирающем человеке она узнала своего мужа Густаво, которого так безуспешно разыскивала несколько месяцев!       - Что с вами, сеньора Дульсина? - обеспокоенно спросила Сусанна, заметив её волнение. - Вам плохо? А я предупреждала, что не стоит заходить к этому несчастному.       Дульсина приложила к горлу ладонь, словно пытаясь восстановить дыхание и голос.       - Ничего, это пройдет, - прерывисто проговорила она. - Дело в том, что я знаю этого человека.       - Вот как? - удивилась директор.       - Он... - Линарес нервно сглотнула, - он работал у меня. Я хочу поговорить с ним...       Директор участливо коснулась руки Дульсины, которая её тут же отдернула по привычке.       - Сеньора Дульсина, Антонио в коме и, боюсь, вряд ли уже из неё выйдет.       - Оставьте меня одну.       - Да, сеньора.       Линарес де Морено слышала женщину будто сквозь туман. Ей было все равно, что происходит вокруг - она видела перед собой только это исхудавшее лицо, из которого уходила жизнь, эти глаза, что не могли уже открыться. Она смотрела и не узнавала человека, который подарил ей новую жизнь, любил её как муж, заботился о ней как отец.       Ноги все еще дрожали, и Дульсина опустилась на колени у края кровати. Осторожно взяла холодную руку Густаво в свою ладонь, безуспешно пытаясь согреть.       В глазах защипало, и по щеке женщины пробежала тяжелая слеза. Она вспоминала того могущественного мультимиллионера, в собственности которого были почти все современные архитектурные проекты страны. Он всегда выглядел гораздо моложе своих пятидесяти лет, а сейчас... В памяти всплыла их свадьба, его бережное отношение, понимание каждого её поступка. Его слова о том, какая она красивая и сильная женщина, как он любит ее и как уважал её отца Фабиана.       Откуда-то из глубины прошлого в голове раздался далекий плачущий голос:       - Папа! Папа...       Она не сразу поняла, что этот голос - её собственный. Тогда она потеряла единственного человека, который любил её, но который не успел защитить их семью от Федерико Роблеса. А ведь тот уже понемногу ломал их жизнь.       И сейчас сильная, жесткая Дульсина Линарес снова теряла опору под ногами, защиту и единственного человека, которого она уважала и признавала авторитетом после отца. Внутри сковало холодным страхом, словно она стояла на краю пропасти, с которого не уйти - позади такая же пропасть. Страх маленькой девочки, которая осталась одна.       Дульсина склонила голову на холодную руку Густаво, прижалась к ней лбом и зажмурила глаза - слезы текли по лицу и капали на постель.       Персонал и прогуливающиеся больные могли видеть в приоткрытую дверь палаты, как высокомерная, заносчивая попечительница Дульсина Морено склонила колени и плачет перед никому не известным умирающим стариком.       Мысли путались, столкнувшись с истинным горем. Рассуждать логически у Дульсины всегда получалось хорошо, но сейчас она была в растерянности. Почему её муж предпочёл скрываться и закончить свои дни в бедной больнице, не имея имени и адреса, как самый последний нищий? Даже если в Соединенных Штатах не смогли остановить его болезнь, то, по крайней мере, ему могли бы обеспечить по-настоящему достойный уход до конца дней. Кто бы мог подумать, что один из самых влиятельных людей Мехико сделает выбор закончить свою жизнь именно так? Дульсина никак не могла понять, что могло двигать поступком Густаво.       Она все ещё всхлипывала, вытирая лицо белой бумажной салфеткой. По крайней мере, она нашла своего мужа. Возможно, она ещё сможет помочь ему.       В дверь осторожно постучали.       - Как вы, сеньора Дульсина? - в палату заглянула Сусанна.       Линарес встала, не глядя на неё.       - Я забираю Антонио. Дома ему будет лучше.       - Но он в коме, сеньора Дульсина. К сожалению, его время уже ушло...       Линарес де Морено яростно взглянула на неё, светло-карие глаза на миг свернули зеленью, как у кошки.       - А я не спрашиваю разрешения, сеньора, я настаиваю. Пусть этот человек вернется в тот дом, где он жил и... работал. Я как никто знаю, что значат стены родного дома. Позаботьтесь о том, чтобы были оформлены все документы и этого человека с комфортом привезли в особняк Морено уже сегодня. А я поеду и распоряжусь приготовить комнату.       - Да, сеньора Дульсина. Как пожелаете.       Она ехала домой и думала: как хорошо, что за рулем Мануэль. Она сама сейчас вряд ли была бы в состоянии вести машину. Женщину по-прежнему трясло, хотя внешне она старалась не показывать излишнего волнения.       Вот только от острых глаз Леопольдины невозможно было ничего утаить.       - Что случилось? Ты расстроена? - экономка подхватила женщину под руку и повела наверх. - Принести чаю?       - Я ничего не хочу, Лео, - слабым голосом произнесла Дульсина. - Пожалуйста, приготовь комнату Густаво и отдельную постель для меня.       - Для кого приготовить комнату сеньора Густаво? - удивилась Леопольдина. - Неужели сеньор вернулся?       Дульсина устало опустилась на диван и вздохнула.       - Сеньор вернулся, - повторила она эхом. - Но не спеши выражать эмоции, Леопольдина.       - Почему?       - Потому что он умирает... Я нашла его в больнице, случайно. Он лежит там под именем Антонио.       - О боже! - экономка прикрыла ладонью рот. - Сейчас я распоряжусь все приготовить. А тебе все-таки принесу чай.       - Спасибо.       Однако в ближайшие часы машина скорой помощи не приехала. Вместо этого раздался телефонный звонок.       Минуту спустя Леопольдина постучалась в комнату Дульсины.       - Входи, Леопольдина, - Линарес в нервном ожидании смотрела в окно.       - Плохие вести, - произнесла экономка с порога.       Дульсина всплеснула руками. Леопольдина была мастером смаковать негативные новости.       - Ну что ещё? У них сломалась машина?!       - Нет, Дульсина. Сеньор Густаво только что скончался в больнице.       Женщину снова оставили силы. Она опустилась на маленькую софу у окна. Губы едва заметно задрожали. Густаво так и не успел доехать до своего родного дома, покинув этот мир в больнице для бедных.       Наверное, впервые экономке не доставило удовольствия распространять печальную весть. Леопольдина вздохнула. Она присела рядом с онемевшей хозяйкой и мягко прислонила её голову к своему плечу.