Волшебные существа убьют меня (снова)

У Гарри был план. Тетя Мардж должна была приехать по какой-то глупой причине, а ему сказали, чтобы он вел себя как можно лучше. Дело в том, что третьекурсники Хогвартса имели уникальную возможность посещать Хогсмид в течение учебного года, если их родители или опекуны давали им разрешение. Такчто он немного подыграл. Он может просто забыть о приличиях, если Вернон не подпишет его заявление. Вернон легко поддался на эту уловку, прошипев строгое «Хорошо» и пообещав подписать бланк, если он будет играть до истории, которую он должен был рассказать своей тете. Его тетя пробыла там целую неделю. Он знал, что справится с этим. Если Нокс мог иметь дело со своим отцом в течение нескольких месяцев подряд, то иметь дело со своей надоедливой тетей, чтобы подписать его бланк, должно быть легко. Даже когда ее слюнявый бульдог бродил вокруг, покусывая его лодыжки, Гарри делал все возможное. Он проигнорировал ее жалобы на него, заявил, что его избивают в фальшивой школе, в которую он якобы ходил. Он был более чем благодарен, когда Вернон и Петуния прогнали его, держа подальше от волос тети Мардж. Она постоянно сравнивала его с Дадли, но через некоторое время ее слова начали доходить до него. — Если внутри что-то прогнило, никто ничего не сможет с этим поделать, — фыркнула она за обеденным столом на третий день, оставив Гарри стискивать зубы и снова и снова напоминать себе, что это было сделано для того, чтобы он мог пойти в Хогсмид. Однако тетя Мардж была в восторге от своего вина и даже поделилась им со своей собакой, что заставило Гарри задуматься, как Нокс отреагирует на эту сцену. Он, наверное, превратит ее в собаку и посмотрит, как ей это понравится. Эта мысль немного успокоила его, вызвав легкую ухмылку и снова вызвав гнев женщины. — Это одно из основных правил воспитания, — фыркнула она. — Ты все время видишь это с собаками. Если с сукой что—то не так, то и с щенком тоже… Вероятно, это стало последней каплей для Гарри. Он мог справиться с кислыми комментариями о себе, но она воспитывала его мать. Бокал с вином в руке женщины разбился вдребезги, и Дурсли в шоке посмотрели на Гарри, но тетя Мардж заявила, что это ее вина, и Гарри поспешно исчез наверху. Ему нужно быть осторожнее. А потом — последний день. Тетя Мардж еще больше увлеклась вином и бренди, порозовев лицом и слегка запинаясь. Гарри тоже неплохо справлялся, сосредоточившись на учебнике по квиддичу, который лежал у него наверху, или на Дубе, который сейчас болтался в саду в ожидании ответа на письмо Нокса. И, конечно же, эта женщина снова должна была воспитывать его мать. — Все сводится к крови, как я уже говорил на днях. Дурная кровь выйдет наружу. Я ничего не говорю против твоей семьи, Петуния, но твоя сестра была паршивым яйцом. Они рождаются в лучших семьях. Потом она сбежала с каким-то бродягой, и вот результат прямо перед нами. У Гарри в ушах стоял странный звон, он не слышал ничего, кроме того, что тетя Мардж продолжала: — Что сделал отец мальчика, Петуния? Дурсли становились все более напряженными, вспоминая, что произошло всего несколько ночей назад, когда упоминались его родители. — Ничего. Он не работал. Он был безработным, — пробормотала Петуния. — Как я и ожидал. Никчемный, ни на что не годный, ленивый бродяга, который… — Нет, — резко ответил Гарри, и за столом воцарилась тишина. Вернон поспешно предложил еще бренди в надежде заткнуть Мардж рот и выпроводить Гарри, но женщина настаивала: — Нет, Вернон. Давай, парень, давай. Ты гордишься своими родителями, да? Они идут и погибают в автокатастрофе. Пьяный, я полагаю… — Они не погибли в автокатастрофе! — Закричал Гарри, вскочив на ноги, когда тетя Мардж закричала в ответ. — Они погибли в автокатастрофе, мерзкий маленький лжец, и оставили тебя обузой для своих порядочных, трудолюбивых родственников! Ты дерзкая, неблагодарная маленькая… — Она вдруг замолчала, словно не могла вспомнить, что собиралась сказать в гневе, но потом начала раздуваться. Она надувалась, как воздушный шарик, взлетая со своего места, и Вернон попытался схватить ее и удержать, но сам чуть не поднялся, когда бульдог схватил его за лодыжку. Гарри знал, что так оно и есть. Вернон ни за что не подпишет свои бумаги, ни за что не сможет даже остаться в доме Дурслей без того, чтобы его снова не заперли, как в прошлом году. Только не с тетей Мардж, вылетевшей из окна. Итак, он бросился наверх, собирая свои вещи в багажник, когда Дуб приземлился в окне с карканьем и хлопаньем крыльев. — …если что-нибудь случится, дай мне знать. Я подумаю о том, чтобы заглянуть и помочь. Гарри остановился, глядя на ворона, который запрокинул свою черную голову, чтобы посмотреть, как тетя Мардж взлетает все выше в небо. Гарри быстро достал бумагу и ручку, нацарапал Ноксу о том, что произошло, и эта помощь будет очень признательна. Честно говоря, Гарри не был уверен, что Нокс может сделать, но оставаться почти где угодно было лучше, чем здесь. Он мог только надеяться, что Нокс получит газету вовремя и у него не будет никаких проблем с отцом. Дабх взял протянутое Гарри письмо. — Как можно быстрее, Дабх. Ладно? Ворона выпрыгнула из окна и улетела, и Гарри подумал, стоит ли рисковать и ждать ответа. Шотландия была не слишком далеко от того места, где они находились, но достаточно далеко, чтобы получить ответ, по крайней мере, через день. Гарри не думал, что Вернон оставит его в покое еще на секунду. Итак, он собрал свой чемодан и клетку Хедвиги и сбежал вниз по лестнице как раз в тот момент, когда Вернон бросился к нему. — Ты приведешь ее обратно! Верни ее сейчас же! Ты поставил ее на место! — Закричал он, лицо его побагровело от ярости. — Нет, — огрызнулся Гарри в ответ, адреналин бил через край, и все, что она сказала на прошлой неделе, заставило его сдержать гнев. — Она заслужила то, что получила. Вернон сделал выпад, но Гарри выхватил палочку, заставив мужчину в страхе попятиться. — Держись от меня подальше. — Тебе нельзя заниматься магией вне школы, — жалобно возразил Вернон, получив письмо в прошлом году, когда их пудинг разошелся повсюду. — Да? Попробуй меня, — бросил вызов Гарри. — Теперь они тебя не отпустят. Тебе некуда идти. — У меня есть друг, который позволит мне остаться с ним, — огрызнулся Гарри. — Несколько друзей. Где угодно лучше, чем здесь. С этими словами он выскочил за дверь и пошел прочь. Я обхватила голову руками, вся в синяках, побоях и крови, пытаясь отдышаться. Еще слишком рано. Я еще не готова. Ч-что мне теперь делать? Что мне делать теперь, когда он… Мой желудок скрутило, и я подавилась, перекатившись на руки, и меня вырвало, когда я вспомнила сцену, в которую вошла тем утром. Я сказал ему, чтобы он этого не понимал. Я сказал ему, что мы недостаточно опытны, чтобы справиться с этим, но он настаивал, и теперь… Я зажмурился, отгоняя образы изуродованного трупа и забрызганного кровью пола, низкое рычание существа в клетке, предупреждающе обнажающего свои длинные изогнутые зубы. Я сделала глубокий вдох, задержав его на секунду, прежде чем выдохнуть, и взяла свою палочку со стола. Я смахнул рвоту и с гримасой оглядел кабинет отца. Там были пятна от предыдущих побоев, которые заставили меня съежиться, но мне нужно было сосредоточиться. Мне нужно сосредоточиться на том, что мне нужно сделать сейчас. Я потерла затылок, морщась от боли, прежде чем подпрыгнуть, когда из окна послышалось карканье. Дуб был там, вытряхивая мокрые перья и уронив листок бумаги. Я подошел, снял свое изодранное пальто и вытер им Дабха, прежде чем взять газету. Чернила немного размазались от дождя, но все еще были разборчивы, и я почувствовал намек на нежность, снова почувствовав лист бумаги формата А4 и увидев чернила от ручки. Это было от Гарри, и я почувствовала, как моя улыбка померкла. Он сбежал из Дурслей после того, как надул свою тетю, и это прозвучало далеким звоночком в моей голове, напомнившим мне, что в какой-то момент это произошло в книгах. Он собирается случайно сесть на Рыцарский автобус, а потом оказаться в «Дырявом Колдоне» вместе с министром магии. С ним все будет в порядке, но я все равно должен послать Дабха с вестью, предложить заплатить за комнату или что-то в этом роде. Я что-то быстро нацарапала, бросив на Дабха извиняющийся взгляд. — Думаешь, ты готова вернуть это Гарри? Он не выглядел взволнованным, но позволил мне положить свернутый пергамент в маленький контейнер на его ноге и снова вышел. Я бы подняла его, если бы знала раньше. Я покачала головой, зная, что сейчас ничего не могу для него сделать. У меня есть более серьезные проблемы. Я с трудом сглотнула, жалея, что не знаю какой-нибудь хитрости, чтобы справиться с существом, с которым я собиралась связываться, но отец не дал мне шанса. И теперь я должен встретиться с этим лицом к лицу, чтобы вернуть его труп. Я подавила желчь, которая угрожала подняться, сделала еще один глубокий вдох и набросила на плечи мокрое пальто. Я откинул капюшон, когда дождь застучал по окнам, и вышел к сотрудникам, которые беспокойно бормотали что-то себе под нос. И все же, несмотря на то, что все они были старше меня, они замолчали, как только увидели мое серьезное выражение лица. — Ни слова об этом никому, понятно? — Скомандовал я, видя, как все они кивают, когда я огляделся. — Мне нужно кое-что выяснить, прежде чем объявить о случившемся. — А как насчет нашей работы? — Спросил пожилой мужчина с лицом, покрытым шрамами от тварей. — Ты волен остаться или уйти, — сказала я, глядя на него. — А пока я собираюсь поддерживать все в порядке. Мне понадобятся люди, которые помогут с кормлением, уборкой и уходом за продуктами, которые уже находятся в процессе производства. Но все изменится, и я пойму, если ты захочешь уехать по какой-то причине. Я просто прошу вас дать мне время до конца этого года, чтобы все уладить. Поднялось несколько шепотков, но я буду работать с этими людьми всю свою жизнь. Они знали, как со мной обращался отец, и ничего не предпринимали по этому поводу. Если бы они ушли, меня бы это не беспокоило. Если они останутся, то будут делать то, что делали всегда, и я буду платить им соответственно. Они это знали. Я всегда действовал серьезно, когда дело касалось работы с этими существами, отец или нет. Если они и были удивлены моим внезапным захватом власти, то не сказали об этом, и большинство, если не все, казалось, были готовы позволить этому случиться. Давным-давно я доказал, что способен на это. Только отец никогда не верил, что я готова. — Мне понадобится помощь двух человек, — заявила я, заставив их замолчать еще раз, прежде чем кто-то спросил. — Для чего? — Чтобы вытащить труп моего отца из зоны сдерживания «Нунду». Я выбрался из Боргина и Беркса, чувствуя себя более измученным, чем когда-либо прежде. Последние несколько ночей я не сомкнула глаз, отчаянно работая над тем, чтобы привести отцовский бизнес в хоть какое-то подобие рабочего порядка, прежде чем отправиться за школьными принадлежностями для поездки в Хогвартс. Как бы ни было легко убедить людей, что я занимаюсь бизнесом вместо отца — я не собирался никому сообщать, что он мертв, опасаясь тварей и того, что может случиться со мной, — каждый из них был полон решимости усложнить жизнь, повысив цены на вещи, которые мне нужно было купить, и снижение цен на товары, которые я пытался продать. Очевидно, я не прогнулась под давлением, будучи мысленно взрослой, но я знала, что все будет только сложнее. Я должен разобраться с этим бизнесом и всей этой историей с Сириусом Блэком. Я имею в виду, что сочувствую этому парню, действительно сочувствую. Это полный отстой — быть обвиненным в смерти своих друзей кем-то, кого ты считал своим другом, а потом обнаружить, что с ним все в порядке. Когда все, кого ты считал близкими, поворачиваются против тебя, даже не спросив, ты ли это, — это ужасно. Я вышел на освещенный Косой переулок и поморщился. Я просто хочу, чтобы он еще немного подумал, прежде чем устраивать все эти неприятности в Хогвартсе. О, это будет головная боль. Я потерла виски и, пошатываясь, вошла в Дырявый Котел, зная, что смогу получить здесь приличную выпивку даже без присутствия отца. Том с улыбкой подошел как раз в тот момент, когда я сел, и спросил, не хочу ли я чего-нибудь выпить. — Солодовый виски «Суотт», — проворчал я, заработав кивок, поскольку именно его всегда заказывал мой отец, и мне очень понравился его вкус. — И бифштекс с пирогом с почками, пожалуйста, Том. — Конечно, — отозвался он, напиток приземлился на мой стол мгновением позже, когда он принес пирог из кухни. Я с тихим вздохом потягивала свой напиток, вытаскивая пачку бумаг из сумки, висевшей у меня на плече, и пытаясь разобраться в происходящем. Около трети сотрудников ушли. Это не так плохо, как я думал, но у меня слишком много существ, и большинство из тех, кто ушел, имеют дело с более опасными, которых я не могу просто выпустить. Я могу либо попытаться создать что-то вроде святилища магических существ и найти способ сделать их домом, либо начать искать места, куда их можно взять. Я начал писать письмо Чарли Уизли о возможности взять более опасных драконов и тех, кто слишком дик, чтобы я мог заботиться о них. Как бы мне ни не нравилось обращение с драконами в любом учреждении, с такими, как венгерский Рогохвост, с которыми мы имеем дело, невозможно справиться самостоятельно, даже с помощью сотрудников. Я отодвинул письмо в сторону, планируя отправить его либо с Дубом, либо позже вызвать отцовскую сову. Затем я начал писать письма сотрудникам, чтобы сообщить им, чего я ожидаю, пока меня не будет, и чтобы они могли связаться со мной, если что-нибудь случится. Я также написал один для Дамблдора, объяснив, что мне может понадобиться помощь эксперта раньше, чем я думал, и попросив встретиться с ним в ближайшее время, чтобы обсудить вещи. Я не смогу скрыть от него смерть отца, и он, по крайней мере, понимает, чего я ожидаю от этих существ. Он знает, что в ту же секунду их безопасность окажется под вопросом; я помчусь к ним, чтобы вытащить их оттуда. Он один из немногих людей, которым я доверяю, чтобы они не доставляли мне больше хлопот в этом отношении. Бифштекс и пирог с почками опустились слева от меня, и я подняла перо Тому в знак благодарности, прервав письмо, чтобы помассировать руку. Я сломала слишком много перьев, чтобы сосчитать, потому что так привыкла пользоваться чернильным пером, и то, как я держала перья, заставляло мою руку сводить судорогой чаще, чем мне хотелось бы. Я съел половину пирога, прежде чем вернуться к письму; виски тоже почти кончилось. Только когда мои глаза наполнились слезами от недосыпа, я наконец дочитал свои письма и сложил их в стопку, чтобы закончить еду. Именно тогда я заметил знакомое лицо, которое начало есть его без меня. Дабх фыркнул на меня, отрывая кусок стейка от моего пирога, и мне удалось мягко улыбнуться, почесывая его подбородок. — Рад снова тебя видеть, Дабх. Надеюсь, твоя поездка была лучше моей. Тут мимо пробежала крыса с большой оранжевой кошкой на хвосте, заставив меня моргнуть от легкого удивления, когда их владельцы схватили их и начали спорить. Гермиона и Рон хмуро посмотрели друг на друга, прежде чем заметили Гарри, стоящего на лестнице, ведущей в комнаты наверху. Они радостно приветствовали его, а я напевал со своего места за столом, привлекая их внимание, когда окликнул. — Значит, ты все-таки выбрался, как я погляжу. — Нокс! — Черт возьми, ты меня напугал! — Пожаловался Рон, прижимая Коросту к груди. — Как это тебе всегда удается подкрадываться к нам? — Я играю в прятки с драконами, Рон, — промурлыкал я, допивая виски. — Подкрасться к тебе гораздо проще. Троица расплылась в улыбках, и все сели вокруг меня, Гермиона с беспокойством смотрела на меня. — Ты не очень хорошо выглядишь. Ваш отец был… Я слегка поморщилась, представив его растерзанный труп, и покачала головой, убирая письма в сумку. — Ах, не совсем, нет. Он… э-э-э…… На данный момент это не проблема. — Из-за Дамблдора? — Спросил Гарри. — Он сказал, что собирается написать несколько писем. Значит, они работали? Сказать или не сказать? По-видимому, я колебался слишком долго. Гермиона поняла, что что-то случилось. — Чего ты нам не говоришь, Нокс? Если он ушел и что—то натворил… — Нет, — остановила я ее, вздыхая и зная, что никогда не переживу этого, если не скажу им. — Он… Он, э-э… Я прочистила горло, ненавидя скручивание желудка при воспоминании о том, что видела. — Ты должен п-поклясться, что никому не расскажешь, — сказала я вместо этого, заставив троицу обеспокоенно посмотреть друг на друга, прежде чем кивнуть. — Я серьезно. Я все еще пытаюсь все уладить и разобраться с тем, что происходит, и я не могу допустить, чтобы магазины поняли… — Нокс, — настаивала Гермиона, удивив меня, схватив меня за руку, которая крепче сжимала мою кружку с виски. — Что происходит? Я глубоко вздохнула, сосредоточившись на ее руке, которая удерживала меня на земле в данный момент, вместо того, чтобы напоминать мне о его теле. — Мой отец был убит чудовищем прошлой ночью. Ее рука напряглась, остальные напряглись. — Что, серьезно? — Пробормотал Рон, Гермиона сверкнула глазами. -Рон! — Нет, но я имею в виду… Мы шутили об этом как раз перед летом. Ты же не хочешь всерьез сказать, что он… ты же знаешь. Я оторвалась от пирога, внезапно почувствовав, что совсем не голодна. — Он взял существо, с которым, как я сказал, мы не готовы справиться. Он пытался доказать, что я ошибаюсь… разными способами. Я ушел, чтобы использовать исцеляющие заклинания, которые выучил, а когда вернулся… Я поморщилась и залпом допила свой напиток, пока Гарри с беспокойством смотрел на кружку. — Это было… — Солодовый виски «Суотт», — пробормотала я, заработав неодобрительный взгляд Гермионы, которая, возможно, сказала бы что-нибудь о выпивке в моем возрасте, если бы не новости, которые я только что вывалила на них. — И что ты теперь собираешься делать? — Спросил Рон. — Я имею в виду, хреново, что кто-то умер, но он не был хорошим человеком. Я вздохнула, ущипнула себя за переносицу и подтолкнула остаток пирога к Дабху. — Я делаю все, что могу. Я написал письма и поговорил с сотрудниками. Они будут время от времени присылать мне в школу письма о том, как идут дела. У меня есть кое-что и для твоего брата. В поместье есть несколько драконов, с которыми мы не в состоянии справиться даже с моим отцом. Уверена, ему понравится венгерский Рогохвост. — Злая, — выдохнул Рон. — У меня также есть письмо для Дамблдора. Я надеюсь, что он сможет ввести меня в контакт с экспертами, которые мне понадобятся, чтобы справиться с этими существами немного более бесконтрольно. С остальным, думаю, я справлюсь. — Когда ты говоришь разобраться с… Я выдавила слабую улыбку. — Я хочу превратить бизнес моего отца в резерв. Своего рода большое пространство, где они могут делать все, что им заблагорассудится, с минимальным контактом с волшебником. Моя улыбка дрогнула. — Многие из оставшихся существ больше не могут находиться рядом с людьми из-за того, как с ними обращается мой отец. Я думаю, что для них было бы лучше просто иметь безопасное место вне поля зрения людей вообще. — А как насчет Министерства? — Спросила Гермиона. — Не думаю, что они это одобрят. Я пожал плечами. — Они достаточно долго игнорировали моего отца. Я думаю, что пока я продолжаю снабжать магазины припасами, они могут оставить меня в покое. — Но разве ты не обязан… ты знаешь… причинять боль существам ради припасов? — Только некоторые вещи требуют боли, — объяснила я, снова расслабляясь теперь, когда мы не говорили об отце. — Я могу получить драконью чешую, не убивая дракона, волосы — это легко, яд — немного сложнее, но если ты можешь доить кобр, то доить других существ не составит особого труда. Я мог бы даже получить кровь, если бы смог заставить существо доверять мне достаточно долго, чтобы взять образец. — Я… никогда об этом не думал. — Глаза Рона загорелись. — Мы можем приехать в гости? Ну, знаете, когда все это будет отправлено наверх? — Зависит от того, насколько хорошо ты умеешь слушать инструкции, — хихикнула я, чем удивила их всех. — Я не знал, что ты умеешь смеяться, — поддразнил Гарри, и я фыркнула, надув губки. — Спасибо, я смеюсь, когда хочу. Однако Гермиона наклонилась вперед и забрала мою кружку, прежде чем я успел попросить еще. — Я думаю, это больше связано с выпивкой. Тебе не следует пить виски. Я усмехнулась, подперев подбородок рукой, а свободной погладила Дабха. — Портит настроение. У меня такое уже было. Отец получал его все время. Это отлично подходит для того, чтобы снять напряжение. Облегчает головную боль. Ее взгляд смягчился. — У тебя болит голова? Я напевал. — В Косом переулке всегда так. Слишком много волшебников. Мне нужно как-нибудь попросить у мадам Помфри ингредиенты для зелья, чтобы я могла приготовить его сама. Я перевела взгляд на Рона. — Разве вы не были в Египте этим летом? Как это было? Жарко, подозреваю. — Блестяще, — ухмыльнулся Рон, протягивая газету с трогательной фотографией своей семьи в Египте. — Куча старых вещей, таких как мумии, гробницы, даже Коростель наслаждался жизнью. — Ты же знаешь, что египтяне поклонялись кошкам, — настаивала Гермиона, держа Косолапого на коленях, пока Рон пытался удержать Коросту в руках. — Вместе с навозными жуками. — Больше не будешь мелькать этой вырезкой? — Крикнул один из близнецов, заметив меня и ухмыльнувшись. — Эй, Нокс! Не ожидал увидеть тебя здесь. Еще раз спасибо за те ингредиенты, которые вы нам прислали. — О, мама была в ярости, — ответил другой близнец, хватая вырезку, которую показывал нам Рон. — Я никому не показывал, — фыркнул Рон. — Нет, ни души, — поддразнили они. — Нет, если не считать Тома. — Дневная горничная. — Ночная служанка. — Повариха. — Тот тип, что починил унитаз. — И этот волшебник из Бельгии. — Гарри! — крикнула миссис Уизли, радостно приветствуя его, прежде чем заметила меня. — И тебе тоже привет, Нокс. — Здравствуйте, миссис Уизли, — промурлыкала я, все еще немного пьяная и планируя отодвинуть наполненную кружку, пока Гермиона отвлеклась. — Как Эррол? — О, гораздо лучше, дорогая, — любезно улыбнулась женщина. — Благодаря вашим советам он наслаждается отставкой. Мы пользуемся совой Перси, пока не получим средства на другую. — Дай мне знать, когда будешь искать. Я сделала еще глоток из своей кружки, вздыхая от тепла, которое поселилось в моем животе. — Я могу выторговать для вас одну по дешевке. — О, тебе не нужно этого делать. Я отмахнулся от нее с намеком на улыбку. — Не-а. Это очень просто. Я все равно имею дело с магическими существами. Женщина в магазине хорошо меня знает. — Если вы уверены, я обязательно дам вам знать. Затем она расспросила Гарри о некоторых вещах, прежде чем сесть за стол с остальными, когда я вручил Дабху свое письмо для Дамблдора. Птица охотно ушла с ним, желудок был полон бифштекса и пирога с почками, и я каким—то образом уговорил Перси согласиться отправить письмо Чарли с его совой. Мистер Уизли сейчас разговаривал с Гарри, несомненно, о Сириусе Блэке, но я вернулся к выпивке — зная, что мне предстоит долгая ночь впереди. На следующее утро Гарри и остальных выгнали на поезд, не дав ему возможности объяснить им, что он узнал о Сириусе Блэке от отца Рона. Мало того, Нокс снова исчез, уйдя гораздо раньше, чем они, по словам мистера Уизли. Но они беспокоились о нем. Прошлой ночью он выглядел неважно — даже после того, как миссис Уизли наконец отобрала у него кружку с алкоголем и упрекнула Тома за то, что он отдал ее кому-то несовершеннолетнему, когда его отца не было рядом. И хотя все трое были рады, что ему не придется иметь дело с жестоким обращением, которому подвергал его отец, у них возникло ощущение, что именно Нокс нашел его и что он слишком рано справился со многим. Они все еще не могли поверить, что он планировал сохранить существ, которыми владел его отец, и управлять собственным резервом магических существ. Ему было всего тринадцать, как и всем остальным, каким бы взрослым он ни казался. Гарри был просто рад, что он, казалось, обратился за помощью. Услышав, что он планирует отправить драконов в Румынию с Чарли и попросить Дамблдора о помощи, Гарри не ожидал от него, так как ему всегда нравилось справляться с делами самостоятельно. Сев в поезд, они отправились искать свободное купе, так как Гарри сказал им, что ему нужно поговорить с ними наедине. Мало того, они достаточно хорошо знали Нокса, чтобы понять, что при первой же возможности он найдет самое тихое купе. Честно говоря, он почти не изменился с первого курса. И действительно, они нашли его в последнем купе поезда. Он спал — на самом деле он делал это каждый год — и совершенно не обращал внимания на взрослую фигуру, к которой прислонился, тоже спящую. Они обменялись удивленными взглядами и уселись: Гарри сел по другую сторону от Нокса, а Гермиона и Рон сели напротив. — Как ты думаешь, кто он? — Спросил Рон, кивая на взрослого, к которому прижималась Нокс. — Ноксу он явно нравится. Гарри усмехнулся, когда Гермиона ответила на его вопрос. — Профессор Р.Дж. Люпин. — Откуда ты это знаешь? Рон разинул рот, и она указала на чемодан над мужчиной. — Это по его делу. — Ох. Интересно, чему он учит? — Это очевидно. Есть только одна вакансия, не так ли? Защита от темных искусств. Гермиона, однако, наклонилась, глядя на Нокса под капюшоном мальчика. — Я просто удивлена, что Нокс спит, опираясь на него. — Что вы имеете в виду? — Спросил Рон, но Гарри знал ответ на этот вопрос. — Он не любит спать с другими. Думаю, из-за его отца. Даже в Хогвартсе он ждет, пока все уснут. — Но он всегда спит в поезде. — Из-за Дабха, помнишь? — Вмешался Гарри. — Когда мы впервые увидели его, то подумали, что он странный, но остались, потому что это было единственное пустое купе. Рон хмыкнул. — Ага. Он всегда был немного странным, не так ли? И вообще, что ты собирался нам сказать? Гарри продолжил объяснять, зачем мистер Уизли отвел его в сторону, рассказав о Сириусе Блэке. — Давай я проясню, — сказал Рон, подумав. — Сириус Блэк сбежал из Азкабана, чтобы преследовать тебя? — Ага. — Но ведь его поймают, правда? — Спросила Гермиона, немного неуверенно. — Я хочу сказать, что все его ищут. — Конечно, — согласился Рон. — За исключением того, что никто еще не выбирался из Азкабана, а он — кровожадный сумасшедший. — Спасибо, Рон, — саркастически пробормотал Гарри, прежде чем перевести разговор на Хогсмид. Гарри мог только пожалеть, что не получил разрешения от Вернона, прежде чем надувать тетю Мардж. Магазины звучали потрясающе. Малфой даже заглянул, добавив немного драматизма в их поездку, но быстро отступил, когда заметил учителя, спящего в купе, и Нокса. — Малфой все еще не оправился от того, что Нокс сломал ему нос, не так ли? Гарри ухмыльнулся, как только блондин ушел. — И дуэль, — рассмеялся Рон. — Помнишь лицо Снейпа, когда он поднял кобру? Предоставь Ноксу сбить Слизерин с толку. Затем поезд завизжал, заставив группу обменяться взглядами, когда купе дернулось. Поезд остановился. — Почему мы остановились? — Спросила Гермиона. — Мы еще не можем быть там. Гарри выглянул из купе, видя, как другие студенты делают то же самое, когда громкие «глухие удары» сообщили им о падающем багаже. Затем лампы погасли, погрузив поезд в темноту. — Что происходит? — Спросил Рон напряженным от беспокойства голосом, когда Гарри упал обратно на свое место. — Может быть, мы сломались. — Ой! Рон, это была моя нога! — Пожаловалась Гермиона, прежде чем чья-то рука закрыла ей рот, и она чуть не закричала. — Ш-ш-ш, — остановил ее Нокс, не сводя глаз с дождя, барабанящего по стеклу. Он медленно убрал руку, привлекая к себе внимание, когда зажег свою палочку, держа свой Люмос тусклым под рукой. — Нокс, ты знаешь, что происходит? Нокс не ответил, переводя взгляд на двери их купе, пока Рон протирал запотевшее окно. — Там что-то движется. Я думаю, что люди поднимаются на борт. — Тихо, — снова пробормотал Нокс, дыхание затуманилось в воздухе, когда окно замерзло. Затем к двери их купе приблизилась тень. Люмос Нокса погас, как свеча, и остальные отпрянули от существа в плаще с капюшоном, которое открыло дверь. Холодный воздух обдал их всех, заставляя дрожать и бледнеть, когда он медленно наклонился вперед. Темно-серая рука была единственным, что виднелось из-под плаща, когда существо с хриплым шипением вдохнуло воздух. Гарри закатил глаза и вырубился на сиденье, в то время как Рон и Гермиона укрылись как можно дальше от него. Нокс стоял перед ним с дрожащими ногами и поднятой палочкой, но не мог подобрать нужных слов. Позади него Люпин резко проснулся и схватил его за плечо, его палочка щелкнула перед ними обоими, когда он молча вызвал нужное заклинание. Белый туман вырвался из его палочки, отталкивая существо назад и прочь, и Люпин прошел мимо Нокса и выбежал из отсека, чтобы убедиться, что оно исчезло. Когда он вернулся, то поделил плитку шоколада между учениками, оставив кусочек для Гарри, пока Гермиона пыталась его разбудить. — С тобой все в порядке? — Спросил он Нокса, который с тех пор не произнес ни слова. Он был бледен и дрожал, и выглядел немного больным, когда жевал кусок шоколада, который ему дали. Гермиона и Рон обменялись неуверенными взглядами, пока он молчал — Гермиона потянулась к нему только для того, чтобы Гарри проснулся. — Гарри, с тобой все в порядке? — Спросила Гермиона, протягивая ему очки, когда он сел обратно на сиденье, пробормотав «спасибо». — Вот. Съешь это. Это поможет, — предложил Люпин, протягивая ему шоколад с намеком на улыбку на изможденном, усталом лице. Гарри неуверенно посмотрел на него, прежде чем посмотреть, где было существо. — Что это была за штука? — Дементор, — объяснил Люпин. — Один из дементоров Азкабана. Ешь, — настаивал он, видя, что Гарри не притронулся к шоколаду. — Это поможет. Мне нужно поговорить с водителем. Прошу прощения. Люпин вышел из купе, а Гарри принялся жевать шоколад. — Что со мной случилось? — Спросил он, и Рон наклонился, чтобы объяснить. — Ну, ты как бы окаменела. Мы подумали, что у тебя припадок или что-то в этом роде. — И сделал… кто-нибудь из вас троих… потерял сознание? — Нет, — признался Рон. — Но я чувствовал себя странно. Как будто я никогда больше не буду веселой. Но Нокс выглядела готовой упасть в обморок. Гарри хотел спросить об этом у Нокса, но тот внезапно встал и, извинившись, выбежал из купе. Обеспокоенная Гермиона пошла за ним, а Гарри посмотрел на Рона. — Но кто-то кричал. Женщина. — Никто не кричал, — сообщил ему Рон, и он заерзал, глядя в окно, где из-за туч лил дождь. Тут вернулся Люпин и, сообщив им, что осталось минут десять, нахмурился. — А где тот мальчик, который был раньше? — Нокс закончился, профессор, — сообщил ему Рон. — Выглядел больным. Гермиона пошла за ним. Люпин кивнул. — Правильно. Тогда я пойду за ним. С вами обоими все будет в порядке, да? Гарри? Гарри кивнул, даже не задумываясь о том, откуда профессор знает его имя, когда в комнате воцарилась тишина. Я вышла из ванной после того, как меня тошнило, все еще чувствуя себя плохо и слегка лихорадя. Я не ожидал, что все будет так плохо. Я провела дрожащей рукой по волосам и вздрогнула, когда кто-то коснулся моего плеча. — С тобой все в порядке, Нокс? — Спросила Гермиона, и я почувствовал себя более смущенным, чем раньше, из-за ее беспокойства. — Д- да, — сказал я, морщась от заикания. — Извини. Я в порядке. В самом деле. Я не собираюсь падать в обморок. Мне просто нужна была минута. — Ты выглядел больным, — настаивала она, и в кои-то веки я не счел ее властную заботу добротой. — Я в порядке, — сказала я более твердо, ненавидя, как выражение ее лица сменилось чем-то обиженным, когда она убрала руку. — Извини. Я… я просто… Извини. Она хотела что-то сказать, но тут в поле зрения появился Люпин, глядя прямо на меня, и я чуть не застонала. Я на мгновение стискиваю зубы, прежде чем заставить себя расслабиться. Не стоит так напрягаться еще до того, как я начну свой третий курс. — Нокс, не так ли? Могу я поговорить с вами? Гермиона заколебалась, собираясь уходить, но я оттолкнул ее, и она направилась проверить Гарри и Рона, оставив меня с Люпином. — Как я ей и сказал, со мной все в порядке, профессор. Люпин поднял бровь, не выглядя убежденным. — Ты в спешке убежала. — Потому что мне нужен был воздух, — солгала я. — В ванной комнате? Я ущипнула себя за переносицу, слегка раздраженная этим баловством. Я просто не привык к этому. Я привыкла к тому, что отец все время заставляет меня быть в порядке, что любой признак слабости — повод для наказания. Боже, как бы мне хотелось вернуться к своей прежней жизни, где самое худшее, о чем мне нужно было беспокоиться, — это о том, какое бедное животное привезут сюда из-за человеческой небрежности. У меня под носом пронесся запах чего-то сладкого, и я опустила руку, чтобы взять предложенный шоколадный батончик. Я все еще чувствовала угнетенное воздействие дементоров и свою собственную неудачу. Хотя я никогда не исполнял Патронуса, я надеялся, что смогу сохранить голову достаточно долго, чтобы попытаться. Шоколад внезапно ощутил вкус пепла на моем языке, когда я прогнала кровавую кровь трупа моего отца в своем сознании. Он просто должен был появиться сразу после этого. Я двинулась мимо Люпина в сторону коридора, но он положил руку мне на плечо, заставив напрячься. — Если вам нужно с кем-нибудь поговорить, я буду держать свой кабинет открытым. — Я… подумаю об этом, — пробормотала я, стряхивая его руку и сопровождающую ее дрожь от физического контакта. Даже мертвый, он преследует меня. Я направился обратно в купе поезда, где группа уже натянула свои халаты, и схватил свой чемодан, чтобы сделать то же самое. — С тобой все в порядке, Нокс? — Спросил Рон, и я подавила желание ощетиниться. Клянусь, если кто-нибудь снова спросит меня об этом… Я понимаю, почему Гарри так беспокоится о том, чтобы упасть в обморок. Честно говоря, если бы они понимали, как работают дементоры, было бы очевидно, почему некоторые из нас страдают больше, чем другие. — Я в порядке, Рон. Не хочу показаться невежливым, но не могли бы вы перестать спрашивать? Это было сказано немного резче, чем мне бы хотелось, и остальная часть поездки на поезде прошла в неловком молчании, как и поездка на автобусе в Хогвартс — особенно когда дементоры были замечены парящими над воротами, когда мы вошли. Перед самым входом нас остановила профессор Макгонагалл. — Грейнджер, Стерлинг. Я хочу видеть вас обоих. Я тяжело вздохнул, просто желая получить свое зелье от усилившейся головной боли, с которой я сейчас имел дело, но поплелся за ней в ее кабинет с Гермионой. Нам махнули на пару мест, и я с благодарностью села как раз в тот момент, когда знакомое лицо пролетело над нами с карканьем. — Привет, Дабх. Скучаешь по мне? — Пробормотал я, почесывая под подбородком, пока Макгонагалл смотрела на меня. — Профессор Люпин послал сову сказать, что вам стало плохо в поезде, Стерлинг. Я нахмурился. — Я в порядке… Однако в комнату ворвалась мадам Помфри, уже вооруженная кубком, и, увидев меня, фыркнула. — О, это, должно быть, ты, дорогая, не так ли? У меня уже есть твое зелье от головной боли. Хотя, зачем это понадобилось, я не совсем уверен. — Ему пришлось иметь дело с дементором в поезде, Поппи, — сообщила Макгонагалл, заставив ее напрячься. — Натравить дементоров на школу, — резко фыркнула она, пощупав мой пульс и используя палочку, чтобы проверить меня, к моему большому неудовольствию. — Он не последний, кто упадет в обморок, особенно в таком состоянии. — Я действительно в порядке, — настаивал я, слегка отталкивая ее руку от своего лба. — Профессор Люпин дал мне два шоколадных батончика, и как только я выпью свое зелье, головная боль наверняка пройдет. — А сейчас он это сделал? Мадам Помфри обрадовалась, услышав о Люпине. — Итак, у нас наконец-то есть учитель защиты от Темных искусств, который знает свои лекарства? — Вы уверены, что чувствуете себя хорошо? Макгонагалл нажала, и я нахмурился. — Достаточно, чтобы, если кто-нибудь спросит меня еще раз, я мог бы заплатить Фреду и Джорджу, чтобы они подшутили над ними. Я заметил намек на ее улыбку, прежде чем она поспешно сменила ее хмурым взглядом, конечно, чтобы сохранить свою внешность. — В этом нет необходимости. Однако, как вы можете видеть по воссоединению вашего ворона, Дамблдор хотел бы поговорить с вами после пира, и я отвел вас и мисс Грейнджер в сторону, чтобы обсудить оба ваших расписания. — Какие-то проблемы? — Поинтересовалась Гермиона, выглядя обеспокоенной. — Ничто не говорит о том, что мы не можем выбрать их всех, не так ли? — Нет, однако многие факультативы будут пересекаться с другими классами. Было бы буквально невозможно пройти все курсы, которые вы оба выбрали. — О нет, — разочарованно выдохнула Гермиона. — Мне не следовало просить об этом. Макгонагалл вытащила ожерелье, размахивая перед нами маленьким округлым предметом. — Это, мисс Грейнджер, мистер Стерлинг, должно остаться в строжайшей тайне между нами, присутствующими в этой комнате. Я написал много писем в Министерство, чтобы обеспечить это, объясняя, что вы оба были образцовыми студентами, которые не будут использовать его ни для чего, кроме учебы. Образцовые студенты? — Что? — мысленно спросила я, зная, что в прошлом году причинила немало неприятностей, имея дело с идиотом по имени Гилдерой Локхарт. — Возможно, я и опустил те преступления, которые вы совершили против профессора Локхарта в прошлом семестре, мистер Стерлинг, однако я просил только об одном, так что я надеюсь, что мисс Грейнджер сможет удержать его, чтобы предотвратить новые… проблемы. Я фыркнула, выдавив слабую улыбку. — Здесь нет проблем, профессор. Мне очень нравится наш учитель защиты от Темных искусств в этом семестре. Он дал мне шоколад. Она закатила глаза, зная, что я поддразниваю ее, и Гермиона тоже слегка улыбнулась. — В чем дело, профессор? — Наконец спросила Гермиона. — Это называется «Поворот во времени», — объяснила Макгонагалл. — И я должен предупредить вас, что они могут вызвать ужасные бедствия, если их неправильно использовать для изменения прошлого. Любое злоупотребление строго запрещено почти сотней законов и недопустимо. Это понятно? — Да, профессор, — подхватили мы оба, и Гермиона, как всегда, с нетерпением ждала, чтобы узнать об этом побольше. — А вот как это работает, очень просто. Каждый поворот песочных часов равен количеству часов, пройденных назад во времени. Однако у вас есть предел пребывания в прошлом на срок до пяти часов, прежде чем вы сможете нанести ущерб себе или времени, поэтому я предлагаю вам использовать его только по назначению. Вот ваше школьное расписание. Для тех классов, которые перекрываются, вам просто нужно обмотать цепочку вокруг обеих ваших шей и повернуть ее назад, чтобы вы могли быть в обоих классах одновременно. Я все ясно объяснил? Мы кивнули, Гермиона взяла предложенный Тайм-Тернер и спрятала предмет под мантией с глаз долой. — И постарайся, чтобы никто не увидел, как ты им пользуешься. Это должно остаться в тайне. Мы оба согласились, и она повела нас в Большой зал, чтобы присоединиться к остальным, как раз к началу речи Дамблдора. — Добро пожаловать! Добро пожаловать в новый год в Хогвартсе. Мне нужно кое-что сказать вам всем, прежде чем мы все станем одурманены нашим превосходным пиром. Во-первых, я рад приветствовать профессора Р.Дж. Люпина, который любезно согласился занять пост преподавателя защиты от Темных искусств. Раздались аплодисменты, немного вяло. Люпин выглядел не лучшим образом в своем потрепанном плаще, но наша группа захлопала немного громче в его честь, так как он помогал с дементорами. Снейп, однако, выглядел абсолютно разъяренным, и я молча задавался вопросом, должен ли я изо всех сил беспокоить его за то, что он ханжа. Честно говоря, все еще держишь обиду после стольких лет? — Что касается нашего второго нового назначения, — продолжил Дамблдор. — Что ж, мне очень жаль сообщать вам, что профессор Кеттлберн, наш учитель по уходу за магическими существами, ушел на пенсию в конце прошлого года, чтобы больше времени проводить со своими оставшимися конечностями. Однако я рад сообщить, что его место займет не кто иной, как Рубеус Хагрид, который согласился взять на себя эту преподавательскую работу в дополнение к своим обязанностям егеря. Он был любимцем многих студентов, особенно нашей маленькой группы. Затем Дамблдор стал более серьезным. — И наконец, как вы все знаете после обыска в «Хогвартс-Экспрессе», наша школа в настоящее время принимает у себя нескольких дементоров Азкабана, которые находятся здесь по делам Министерства магии. Он оглядел всех вокруг, когда начался ропот. — Они стоят у каждого входа на территорию, и пока они с нами, я должен ясно дать понять, что никто не должен покидать школу без разрешения. Дементоров не обманешь ни трюками, ни маскировкой, ни даже плащами—невидимками. Гарри и Рон переглянулись, понимая, что предупреждение адресовано именно нам. — Не в характере дементора понимать мольбы или оправдания. Теперь, хотя меня заверили, что их присутствие не нарушит нашу повседневную деятельность, одно предостережение. Дементоры — злобные существа. Они не будут различать того, на кого охотятся, и того, кто встанет у них на пути. Поэтому я должен предупредить всех и каждого из вас, чтобы они не давали им повода причинить вам вред. Я смотрю на префектов и нашего нового директора, Мальчика и Девочку, чтобы убедиться, что ни один ученик не столкнется с дементорами. При этом упоминании Перси прихорашивался: в этом году он стал Старшим Мальчиком и выглядел таким гордым, каким только мог быть. — Ну, я думаю, это все, что имеет значение, — промурлыкал Дамблдор, снова улыбаясь. — Да начнется пир!