Колючее Прошлое

Биение пульса, дрожь в лапах и эйфория, волнами проносящаяся по нечту, что когда-то было телом. Под лапами — кровь, в голове — пожар, порваный ошейник, словно тяжёлая цепь, приковывающая собаку к деревянному колышку, вбитому в землю, не даёт дышать. Вечная боль, вечная мука — прошло всего лишь пару часов, но они кажутся вечностью. Выход отсутствует, вход закрыт навеки. Все, кого Бич тут встречал — разорваные в клочья тела и тени, затягивающие свою печальную, безумную песню. Иногда мимо проносились обрывки воспоминаний, слишком ярких, слишком ослепительных. Предводитель Кровавого племени страдал, глядя на них, был ослеплен, но не хотел уходить во тьму вновь, словно мотылёк, сгорающий в пламени свечи. Другие смеялись, другие любили, а что Бич? Бич даже не жил, вставал каждое утро лишь для того, чтобы вновь ощутить, как тугой ошейник стягивает горло, учуять запах прогнивших насквозь клыков и услышать тихие перешептывания за спиной. Борец за справедливость, погрязший в собственных грехах. Правдолюбец, с чьих уст так часто слетала ложь, что стала неотличима от истины. Обладатель поломаной судьбы, отрицающий то, что у него все плохо. Капризный котенок, желающий доказать миру, что он не слабый. Добился ли он этого? Нет. Ложь, все ложь. Бесконечные часы, проведенные с Костяком, бок о бок, так, что слышно чужое дыхание, они ничего не значат. Между ними не было чувств, которыми обычно бредят пылкие молодые коты и кошки — не было дружбы, и, тем более, любви. Между ними было нечто более возвышенное, почти братское, но во что это все выльелось? В два трупа, лежащих на поляне Четырёх деревьев? Бич не хотел, чтобы все так кончилось. Не хотел блуждать во тьме без выбора, не хотел сожалеть о каждой проведенной минуте своей жизни. Смысл его существования? Власть? Каприз? Комплекс неполноценности? После смерти кот понял все, не было пелены, закрывающей глаза. Когда долго смотришь на солнце, можно ослепнуть. Можно ли лишится зрения, вновь проживая жизнь и понимая, что все было напрасно? Хотелось просто закрыть глаза, исчезнуть, лишится памяти — что угодно, лишь бы не продолжать смотреть. Но мёртвые не могут сомкнуть веки — на то они и мертвые. Когда в кошмар Бича ворвался Колючка, предводитель Кровавого племени не был удивлён, посчитав того очередным плодом галюцинаций, очередной стершейся из памяти жертвой, пришедшей помучать своего убийцу. Но оруженосец вёл себя иначе, чем другие, обитающие в кошмаре, коты — он не нападал, не рыдал, не кричал и не бился в агонии. «Значит,» — подумал Бич, — «От него и ждать большей беды.» Но предводитель не боялся. Чего пугаться, когда ты мёртв? Инкстинкт самосохранения исчез, оставив за собой лишь холодное любопытство — что дальше? Как ещё можно навредить мёртвому? Но с каждым мгновением, проведённым вместе с оруженосцем, Бич все больше замечал некоторые особенности его поведения, которые не были присущи воспоминаниям или же злоумышленникам. Оруженосец будто бы испытывал настоящие чувства, даже смущался, порой. К тому времени, когда двое мертвецов погрузились в воспоминания городского кота, предводитель Кровавого племени начал проявлять неподдельный интерес к незнакомцу. Зачем и как он сюда явился? Может ли он вытащить Бича отсюда? Когда мир погрузился во тьму, кота охватил страх. Он никогда не боялся, никогда не молил, но сейчас… Вдруг оруженосец пропадёт вместе с надеждой на спасение? Вдруг его образ утечет, как песок сквозь когти? Предводитель быстрым движением подскочил к Колючке и вцепился зубами в его загривок, сжимая зубы и морщась от привкуса шерсти. Котик увиденно и испуганно взвизгнул, и Бич поспешно разжал челюсти, стыдя себя за секундную вспышку паники. Незнакомец никуда не денется, а вот достоинство может. Тем более, что тьма уже расступалась — пространство вокруг раскалывалось пополам, и от трещины, словно разводы бензина на воде, стали заполнять мир краски. Вот зелень внезапно вспыхнула под лапами, а затем, переплетаясь с коричневым цветом, нарисовала на наливающимся серым небе силуэты деревьев. С некоторым внутренним содроганием предводитель Кровавого племени моментально понял, в какое воспоминание попал. О да, как же тут забыть. Сделав знак Колючке следовать за ним, кот подскочил к гнезду двуногих, возвышающемуся неестественно большой громадой посреди лужайки, и запрыгнул на закрытую крышку мусорных баков рядом с ними. Оруженосец несколько нелепо повторил действия Бича и уселся рядом с ним, морща нос от противного запаха мусора двуногих, постепенно начинающего гнить. Долго дальнейших действий ждать не пришлось — мгновение спустя из-за угла гнезда двуногих вышел чёрный котик. Белый носочек на лапе был начисто вылизан, старая, потрепаная кожа ошейника была вся в дырках, из которых торчали клыки. Не так уж и много, от силы, штуки три. Кот явно был молодым, не намного старше Колючки, но в нем не было ни следа юношеского задора или пылкости, словно ветер, задувающий во дворы города, сдул с его морды все эмоции, оставляя лишь острые, словно выточенные из камня, черты морды. Бич на мусорном баке даже не вздрогнул, увидев себя самого молодого, а вот сидящий рядом оруженосец разинул рот. Кот из воспоминаний подошёл к забору и улегся под ним, насладаясь солнечными лучами, ласкавшими его черную шкуру. Но идиллия скоро была прервана — на полянку вышли три бродяги. Посередине шёл большой, черно-белый кот. Ошейник — темно-синий, из него торчал один клык, мускулы перекатывались под стоявшей дыбом шерстью, а неровная, хромая походка и струйка крови, стекающая по щеке, показывала, что его привели против воли. Два сопровождающих его кота были темно-рыжим и серым. Бич под деревом сел, не осталось и следа от его расслабленности. Коротко кивнув пришедшим, он холодно поздоровался: -Кирпич, Валун, Костяк… Приветствую. Рыжий кот прижал уши к голове в знаке уважения, и, чуть пригнув голову к земле, проговорил: -Здравствуй, Бич. Мы с Валуном обходили территорию и обнаружили Костяка рядом с той домашней в зелёном ошейнике, живущей в доме, где живёт большой пёс. Чёрный предводитель кивнул, показывая, что понял, о ком идёт речь, и, сощурив глаза, бросил: -Продолжай. -Костяк очень мило с ней разговаривал. Очень мило. Он мурлыкал, будто котенок, увидивший бабочку в первый раз. Мы предположили, что тебя заинтересует этот случай. Всякие же связи с другими котами запрещены, ты же сам такой приказ отдавал. Молодой Бич хмыкнул, на мгновение его морда расплылась в улыбке, но затем снова приняла серьёзность, и он отдал приказ: -Валун, Кирпич, уйдите. Я хочу поговорить с нашим дорогим нарушителем наедине. Два кота быстро удалились, а в глазах рыжего промелькнула искорка предвкушения. Он явно надеялся занять место Костяка. Дождавшись, пока серый и рыжий хвост скроются за углом гнезда двуногих, Бич коротко, будто бы констатировал очевидный факт, промолвил: -Предатель. -Нет, Бич. Я готов пожертвовать жизнью ради тебя. Ты же знаешь. -Конечно, а как иначе я бы допустил твой рост по карьерной лестнице. Ты предан мне, это не секрет, — предводитель усмехнулся. -Тогда чего же ты от меня хочешь? — Костяк нахмурился, разглядывая собственные лапы. -Я хочу, чтобы ты был предан мне, и только мне. Не получится стоять на двух бревнах. -Но я же не предавал тебя! Разве я просто не могу познакомится с очаровательной кошкой? Прости, но твоего общества мне недостаточно. -Если ты будешь проводить с ней время, то можешь привязаться, — отметил Бич. -Нет, это уж точно нет. Она так, мимолетное увлечение, не более. -Твоё мимолетное увлечение может навредить нам обоим, — с плохо скрытой злостью прошипел чёрный кот. -Я тебя не понимаю! — Костяк встал, пытаясь поймать взгляд предводителя, и прижал уши к голове от гнева. -Ты ничего не попутал? — угрожающе спросил Бич, недовольный вызывающем поведением кота, поднимаясь на лапы. -Нет! Я не собираюсь слепо подчинятся твоим нелепым капризам! Чёрный предводитель громко зашипел, в его глазах мелькнула настоящая ярость. Он подскочил к Костяку ближе и ударил лапой по переносице кота, оставив три кровоточащие, рваные полосы. Тот был явно удивлён гневом Бича, который всегда был хладнокровным, и не собирался продолжать драку. Городской предводитель наклонился к шее Костяка так, что тот чувствовал его дыхание и схватил зубами его синий ошейник, с лёгкостью перекусывая старую материю. -Ты должен будешь принести новый ошейник. Зелёный, — прошептал Бич на ухо коту. В глазах Костяка промелькнуло понимание, потом ужас. Он скуля, словно побитая собака, подхватил то, что осталось от его синего ошейника и пошёл прочь. Бич, сидящий на мусорном баке, прикрыл глаза, вспоминая. Да, черно-белый кот действительно принёс тот ошейник не следующий день, а домашнюю, живущую в доме с большим псом, больше не видели. Колючка, сидящий рядом, постепенно осмыслял увиденное. Черный кот обратился к нему, наблюдая попутно за собой молодым: -Ты знаешь, как выбраться отсюда? -Д-да, наверное, — пробормотал оруженосец. -Ну так вперёд, — хмыкнул Бич, в нетерпении подергивая усами и задаваясь вопросом о том, почему же этот странный незнакомец не вывел их раньше, если мог, и зачем он вообще пожаловал. Колючка закрыл глаза, пытаясь сосредоточиться. Похоже, он уже имел опыт в таких делах, так как пространство вокруг почти сразу погрузилось в туман. Предводитель облизнул губы, немного нервничая и неуютно переминаясь с лапы на лапу. Не было больше ни полянки, ни мусорных баков — лишь фигурка молодого кота рядом. Внезапно оруженосец встал и спрыгнул вниз. Бич вначале предположил, что тот просто приземлиться на землю, но соответствующего звука за прыжком не последовало. Чёрный кот не знал, кто такой незнакомец, ни капли не доверял ему, однако приготовился к прыжку. Сердце, или то, что от него осталось, бешено билось в груди. Проклиная всех и себя в первую очередь, Бич оттолкнулся от поверхности и прыгнул, вытянув вперёд лапы. Раздался свист ветра в ушах, по-дикому засияли, словно гонимые вихрем, огни и вспышки, а затем лёгким удалось сделать глоток воздуха, не испытывая мучительного жжения. Предводитель ощутил лапами песок, почувствовал, как плоть на горле срастается. Было немного щекотно. Бич поднял голову, оглядывая расстилающиеся перед ним ещё не изведаные, но прекрасные угодья. Отныне он не раб своих кошмаров, он больше не блуждает во тьме. Теперь он, закаленный такими испытаниями, которые другим и не снились, готов принять бой. И однажды он заставит всех обитателей этих прекрасных, звёздных земель пригнуть перед ним головы.