В кукольном театре главное следить, чтобы все марионетки подчинялись кукловоду.
Двухэтажное поместье с огромным садом могло бы показаться волшебным сном или сказкой, в которой принц должен победить дракона, если бы Василиса никогда не жила в Расколотом Замке. Вот что было истинным оплотом роскоши и богатства, которому можно было даже позавидовать. Правда, по большей части это всё только давило и выбивало воздух на пару с желанием жить. Особенно, когда не было возможности покинуть замок и насладиться иными видами и местами. Ей, как Королеве Времени, подобная возможность не предоставлялась никогда. Сначала какие-либо перемещения из Безвременья были под строгим запретом у Зодчего Круга, ведь «Новое Время ещё не прошло обучение». А затем, когда никого из них уже не осталось в живых, появилась масса других забот, которые требовали срочного вмешательства. И так каждый день. Год за годом. С отвратительной постоянностью. И все эти годы рядом неизменно находилась она. Смерть. Она лениво шагала со Временем в одну ногу, словно бы игриво покачивая лезвием острой косы, с которой костлявую старуху обычно и изображали. И почему-то каждый раз, каждый чёртов раз, когда эту самую косу стоило бы применить, Смерть выбирала не её. И секунды лениво продолжали тянуться, словно патока, неожиданно утратившая всю свою сладость и ставшая горькой. Здесь, на Остале, было не лучше. И Василисе не верилось, что три месяца внезапно пролетели так быстро. Это было слишком неожиданно после тысячи лет, тянущихся вечностью сквозь года, словно мгновения были маленькими песчинками в часах Лиутпранда. Впрочем, после стольких лет вряд ли Огневу действительно смогли бы настигнуть настоящие неожиданности. Конечно же, это время прошло для неё не без сложностей. Ведь достаточно тяжело было скрывать факт того, что девочка — явно не девочка, а, чёрт побери, самый настоящий тысячелетний Дух, переродившийся каким-то образом в своё прошлое. Ассил обычно смеялась, когда Василиса вновь описывала своё положение такой цитатой, но, впрочем, не отрицала правдивость данного описания. Иногда даже шутила в своей обычной манере, что, будь такая возможность у Астрагора, Остальский Дух просто не пережил бы остановку собственного сердца, наступившую от подобного неожиданного перемещения. Остановка сердца, к счастью, Огневой не грозила. Тем более, что она вновь вернулась к занятиям по гимнастике и тратила по несколько часов на дню, чтобы подготовиться к знаменитым Чарованиям. Ох что будет, если она внезапно победит… «Дочь часовщика-Огнева, ненавидимого всеми феями, заняла первое место на их соревнованиях». Наверняка такие заголовки появятся в «Часодейном вестнике» после такого события. Хотя — Василиса тут же отдёрнула себя, — нет, не появятся. Просто потому что нет ещё никакого «Часодейного вестника». Нет дочери Маара и Захарры, которая и создаст эту газету. Ничего нет, кроме истории, сейчас существующей лишь для неё, Ассил и старика-Эфларуса, встречи с которым ждать ей ещё целый месяц, если не больше. Первым делом она обязательно спросит у него о перемещении в своё прошлое и оболочке, отчего-то ставшей старше на пару лет. А ещё умудряющейся скрывать в себе тысячелетнюю выучку, манеры, навыки и знания. Да что уж там, тысячелетнего Духа в целом. Обычное тело уже давно взорвалось бы. Оросило бы багровыми брызгами стены, оставив повсюду причудливые пятна, так похожие то ли на обычные кляксы, то ли на пятна Роршаха. Так ведь обычно в детективах показывают? Такую историю сложно было бы скрыть от чужих глаз. Но… у них с Ассил даже для этого был план. Правда, вопрос в том, сколько раз до конца этой истории апатичная Огнева успеет поговорить со вспыльчивой эррантией на повышенных тонах, как это произошло вчера. Да и… присутствовали некие опасения насчёт того, что в будущем подобные пререкания могут сильно помешать. Они сидели в небольшой гостиной, спрятанной в самом неприметном крыле отцовского дома. В камине тихонько потрескивали поленья, охваченные жарким пламенем, а колючий плед приятно согревал ноги Бывшего Времени, что в одной ночной сорочке расселась в кожаном кресле. В кресле напротив устроилась Ассил, вооружившись часолистом, оставшимся у неё самой из прошлой жизни (правда, только для заметок его теперь и использовать), и письменными принадлежностями. — Итак… что до Маркуса Ляхтича? — затерянная, закусив губу, задумчиво постучала наконечником ручки у очередного имени в списке. — Дальше. — Прозвучало размеренным стальным тоном. Василиса даже глаз от пламени в камине не отвела, словно бы той и всё равно. Зато обивка кресла под её рукой весьма красноречиво скрипнула. Эту тему затрагивать было нельзя. — В каком смысле «дальше»? — Ассил изумлённо вскинула брови. Затем надула щёки. И проговорила с плохо скрываемым отвращением: — Как бы мне не хотелось это признавать, но он важная фигура в этой истории. Как минимум Золотой Ключник. Ты не можешь… — на секунду она замерла, обжигаемая ледяным взглядом девочки напротив. Огнева была зла. Но отчего-то это даже придавало уверенности, адреналина. Упрямости? Возможно, желания доказать свою правоту. Особенно перед тысячелетним Духом. — Ты не можешь убегать от своего прошлого! — Почему же? Могу. Или ты мне запретишь? — фыркнула в ответ, недовольно поджав губы. — Ты прекрасно знаешь, о чём я говорю. — Эррантия цокнула языком. — Да. О будущем, которое уже никогда не наступит. — Прошипела, вновь отворачиваясь и, как обычно, оставляя последнее слово за собой. И казалось, что в нём проскользнула нотка… отчаяния? Похоже на то. Воцарилось молчание. Ассил неловко потупила взгляд в пол, целиком и полностью признавая вину, пусть на её дерзость и не указали прямо. Что уж говорить, она была обычным подростком, что по воле Времени перестал существовать три месяца назад. Слишком умным, сообразительным, но с отсутствием всякого инстинкта самосохранения. Что же… очевидно, всё должно было случиться именно так. Василиса Огнева должна была умереть. От стрелы этой змеи-Мортиновой, прыжка в колодец, падения в Разлом или пожертвовав собой ради «великой цели». А возможно, ещё раньше её зачасовал бы Астрагор. И дело с концом. Всё лучше, чем страдать тысячу лет, умоляя неизвестно кого о скорейшей смерти. — Извини. — Прозвучало жалко и слабо, даже хрипло. Словно вот-вот расплачется. Простая маленькая девочка, да и только. — Я не должна была… — Не утруждай себя. — Сказано уже не так холодно, как прежде. По крайней мере, не обожгло льдом и не макнуло в грязь. — Всё в порядке. Правда. Ложь. Ничего не было в порядке. Уже как несколько столетий. Насколько это было очевидно? Достаточно. Но виной всех её бед была вовсе не Ассил. Василиса вырвалась из водоворота воспоминаний. Захотелось вздрогнуть или хотя бы повести плечами. Мороз пробежался по коже, вдруг покрывшейся мурашками. С чего бы вдруг? Да, завтра приезжает отец, но к его приезду девочка уже успела подготовиться. По крайней мере, морально. Вернувшись в поместье после тяжёлого учебного дня, Василиса не стала долго ждать. Она слишком устала, чтобы тянуть хоть с чем-нибудь. Эти три месяца были изнуряющими. Казалось, выстраивание хрупкого нейтралитета с двойняшками, учёба, тренировки и бесконечные побеги от Лёшки высосали из Бывшего Времени все соки, что копились в ней тысячу лет. Захотелось поскорее завалиться в постель и не вставать. Желательно никогда. Лёшка… её дорогой друг, если Огнева ещё могла его так назвать. С того самого момента, как она оказалась в этой параллели, девочка ни разу не общалась с Розневым. То ли для того, чтобы о нём не узнал Нортон-старший, то ли из-за того, что Василиса не смогла бы смотреть ему в глаза и изобретательно лгать о происходящем, как она то умела. Она ни за что не позволит другу не то что попасть на Эфлару, но в принципе узнать о ней. По крайней мере, сейчас, когда он легко может оказаться под угрозой. Да и неизвестно, а нужно ли это будет потом. Скажем, лет через пять, когда от её остальской жизни вновь ничего не останется. Девочка быстро прошла по лестнице на второй этаж, чтобы оставить вещи в комнате и наконец отдохнуть. Братья и сестра сейчас были в саду. Их занятия, если Огневы, конечно, и вправду их посещали, заканчивались куда раньше. Зайдя в комнату, Василиса сразу открыла школьный рюкзак и вывалила в угол стола все книжки с тетрадями, для неё уже давно ставшие бесполезными. Прикрытие, не более. Алгебра, литература, чёртова химия. — Вам нельзя возвращаться в родную параллель. Иначе… вас вспомнят. Огнева горько усмехается, когда голос «любимого» прадеда-манипулятора внезапно вновь звучит в голове. Интересная ситуация выходит. Нет, правда. Параллель ведь изменилась. Многие события никогда и не происходили. Так кто должен был их вспомнить? Фэшиар Драгоций в той реальности погиб, едва отпраздновав свой шестнадцатый день рождения. Василиса Огнева никогда и не рождалась, ведь параллель отца схлопнулась, между прочим, по её же милости. Так было предрешено ещё при Эфларусе, так кто они такие, чтобы противиться? Они? Время. Новое, оставленное страдать собственными покровителями. В одиночестве. На тысячу лет. Обычные часовщики, даже обладающие какой-никакой силой и не гнушающиеся прибегать к тёмному часодейству, едва доживают до двух сотен. И то, если повезёт. Василиса резким движением сдвинула в сторону шторы и открыла окно, чтобы впустить в небольшую комнату свежий воздух. Азалия, конечно же, даже не думала проводить здесь уборку или проветривать. Хотя все остальные комнаты в доме всегда находились в идеальном состоянии, а за беспорядок жестоко наказывали, эту спальню правила обошли стороной. Будь это тело ещё на пару лет старше, Огнева бы не поленилась дать пощёчину столь отвратительной женщине, которая выводила её из себя даже больше, чем в своё время умудрялась иная дамочка. С тяжёлым вздохом Бывшее Время упала в мягкую постель, а затем с головой накрылась одеялом, сжимая ткань в ладонях. Желание причинить боль кому-то, кроме себя, неумолимо росло внутри. Так, как обычно огонь пожирает целый лес. До приезда отца оставалась целая ночь.***
Снилось ей что-то тихое, мрачное и опасное. Огнева, облачённая в платье из белого шёлка, брела в полной темноте. Она шла по чёрному полу, под её ногами звенящему подобно зеркалу. Но ни под ногами, ни вокруг… не было ничего. Только Василиса и темнота. Темнота и Василиса. Но тьма двигалась. Неуловимо приближалась, окружала. Бывшее Время её не боялась. Лишь протянула автоматически руку, чтобы погладить это нечто, оказавшееся ледяным и горячим одновременно. И сама удивилась, как легко это вышло. Темнота ластилась, словно ласковый питомец к любимому хозяину. Щупальцами оплетала ладонь, скользила по коже и возвращалась к кончикам пальцев, чтобы вновь обжечь холодом и огнём. Обычный человек никогда бы не понял, что было в тот момент вокруг Василисы. Но она поняла. Отчего-то даже не испытала шок. Будто так всё и должно было быть. Вокруг неё было само Безвременье. И ластилось оно на деле так, словно пыталось задобрить разгневанную хозяйку.***
Проснулась Огнева в холодном поту, под одеялом и с комом в горле. Глянув на часы после долгих секунд привыкания к свету, поняла, что проспала. Отец наверняка будет злиться. Ничего нового. Девочка быстро вскочила с постели, чтобы натянуть приготовленное платье и уложить волосы. Пустые коридоры встретили её эхом собственных шагов и привычной дорогой мебелью, на которую — сразу видно, — отец не пожалел денег. В столовую Огнева шагала медленно и тихо, несмотря на то, что стоило бы поспешить. Было ли это беспечно с её стороны? Нет, если даже соблюдение всех правил в любом случае привело бы её к сараю, в котором пришлось бы провести несколько часов. — Ты опоздала. — Прозвучал холодный отцовский голос, стоило лишь открыть дверь. Василиса не вздрогнула, только медленно моргнула и со вздохом скосила взгляд на дорогущую вазу из китайского фарфора. Под внимательными взорами Нортона-старшего, как и всегда сидящего во главе, и братьев с сестрой спокойно прошла на своё место, не издав ни звука. Пожалуй, за что и стоило благодарить манипуляторов из Зодчего Круга (честно говоря, весь Зодчий Круг в целом), так это за выдержку, что развилась в Бывшем Времени за тысячу лет. Хоть один плюс был у её «заточения в золотой клетке». — Да, опоздала. — Прозвучало безучастно, но не тихо. Подобно признанию своей вины. Прошлая Василиса, пожалуй, испугалась бы. По своей наивности думала бы, что отец ждал их встречи так же, как и маленькая она. Ошибалась бы. Но новая она лишь взглянула отцу прямо в глаза, встречаясь с заинтересованностью и гневом. — Приношу свои извинения… отец. В стороне раздался тихий смешок, но кто-то тут же пнул Ноэля под столом. Эрик? Возможно. Уж точно не Норт. Пусть она и выстроила с двойняшками устойчивый нейтралитет — и, стоит заметить, ради этого действительно пришлось постараться — никто из них не стал бы ей помогать. Не сейчас. Точно не в первые месяцы. Возможно, вообще никогда. — В любом случае, ты будешь наказана. — Безусловно. — Покорный кивок и маска непроницаемости на лице. В каком-то смысле этот воистину семейный завтрак походил на репетицию представления, которое должны были увидеть сотни жаждущих зрителей. Актёрами здесь — захотелось вдруг скосить глаза в сторону Норта и Дейлы, — были безвольные марионетки, которых опытный кукловод просто дёргал за ниточки. Но знал ли он, что одна «кукла» никогда и не была в его подчинении? Тишину столовой не нарушало больше ничего, кроме звона приборов. Василиса, прекрасно зная, как и где проведёт следующие несколько часов, незаметно стащила из общего блюда пару лишних оладий. Да никто этого и не заметил бы. Сироп был сладким и вкусным. Возможно, даже приторным. Как финалы диснеевских сказок, только скулы сводит не так сильно. Сладким был и чай. И сами оладьи. Только осознание того, что, вероятно, уже в этот момент её будущее было решено, неприятно горчило на кончике языка. Сразу после завтрака, стоило лишь покинуть комнату, Василиса была подхвачена под руку Азалией. Надоедливая нянька потащила её в сад, а затем — как же предсказуемо, — по приказу «господина Огнева» заперла девочку в сарае. Конечно же, в практически полной темноте. — Подумай над своим поведением. — Прозвучало даже насмешливо. Конечно, ведь все в этом доме поголовно ненавидели Василису. Ненавидели за то, что сделал Нортон Огнев. Словно он маленький мальчик, за чьи действия должны отвечать другие. — Безусловно. — Холодная ухмылка растянулась у девочки на лице. На слова няньки ей было плевать, а сказанное слово имело совсем иной подтекст, чем в разговоре с отцом. Впрочем, ничего необычного. Сколько незабываемых часов её тут ждёт? Знать не хотелось. И думать тоже.***
Семь часов, двадцать девять минут и пятнадцать секунд. Ровно столько Василиса просидела на стоге сена в полной темноте, пока не скрипнула задвижка, и дверь не отворилась. Тёплый свет фонаря ненадолго ослепил её, но не помешал увидеть силуэты. Никаких Эрика и Ноэля она не увидела. Только Норт и Дейла, выпустившие её без единого слова. До дома дети Нортона-старшего шли молча. Бывшее Время невольно даже вспомнила, как всё началось. Тогда, в той жизни. Вечные оскорбления, драки, препирания. Всё это слишком отличалось от того, что происходило сейчас. Казалось, что Василиса общается с совершенно другими людьми. Но ведь всё было абсолютно наоборот. Это она была другой. Наивную и вспыльчивую девчонку уже давно поглотило Безвременье. Пожалуй, за такое даже можно было сказать «спасибо». Теперь у Василисы были силы строить правильную жизнь, твёрдо стоять на ногах и уверенно смотреть в будущее. Благодарить Зодчий Круг, конечно же, она бы не стала. Не сказать, чтобы в этой жизни их отношения сложились иначе. Поначалу были и драки, и пререкания, но постепенно Эфларское Время сумела сгладить конфликт. По крайней мере, родственники перестали подстерегать её в коридорах. Иногда здоровались молчаливыми кивками, улыбались с её шуток над младшими братьями, но… на этом всё. Пожалуй, спасибо и на том. Уже хороший результат, если вспоминать их прошлое. Пережив краткую встречу с Азалией и оказавшись в коридоре второго этажа, подростки торопливо разошлись. Василиса направилась в свою комнату, а двойняшки — иной дорогой. Иронично, но подобным образом их когда-то и развела жизнь. На постели обнаружилась вещь из отутюженной синей материи. Закрытое бархатное платье до колен, которое должно было идеально сидеть на теле благодаря корсету. Рядом обнаружились туфли на невысоком каблуке и широкий ободок в цвет наряда. Огнева улыбнулась. Очередной подарок Ассил пришёлся ей по вкусу и даже согрел её заледеневшее сердце. Стоило только всему наряду оказаться на теле, как в небольшую комнатушку через окно проник белый свет. Полнолуние. Девочке захотелось отвесить самой себе жгучую пощёчину одной из тех ладоней, что сейчас целиком покрылись голубоватым мерцанием. Как только она могла забыть об этом? Вот как? Вокруг вспыхнули цифры. Золотистые, красные и других оттенков. Целая палитра закружила вокруг Василисы, но той хотелось вовсе не наблюдать за ней, а изничтожить на корню. Она, конечно же, любила родовой дар, которым так наслаждалась в прошлом. Но вот-вот в её комнату должна заявиться Дейла с платьем от отца и… что она скажет? Хрупкий нейтралитет с двойняшками не должен исчезнуть так просто. Первая попытка обуздать дар не увенчалась успехом, как бы Бывшее Время ни махала руками. Как она и думала: до посвящения не стоит даже пытаться что-то с этим сделать. А потом… кто знает, куда завернут события? — Василиса? — раздался громкий стук в дверь и нетерпеливый голос Дейлы. — Я могу зайти? — Секунду! — девочка закусила губу и быстро замахала руками. В один момент все цифры, повинуясь неизвестному порыву — возможно, активные движения таки помогли, — опали на плюшевый коврик и с тихим шипением испарились. Руки перестали сиять, а луна, казалось, отвернулась от комнаты вовсе, забрав с собой и весь свет. Младшая сестра зашла в комнату через минуту, по первому же зову. И сразу же остолбенела, увидев на Василисе парадное платье и украшения. Конечно же, у «фейры» было много красивых — блондинка поначалу с недовольством это признавала, — нарядов, но этот… сложно было подобрать слова, что смогли бы описать её впечатление. — Откуда ты это взяла? — дочь Ниры удивлённо вскинула брови, крепче сжимая в пальцах бумажный свёрток. — Купила. — Василиса пожала плечами, у небольшого зеркала — благо, в этой жизни Норт его не разбил, — поправляя причёску. Волосы от попыток убрать признаки дара совсем уж растрепались. — Дай угадаю… отец велел привести меня на праздник? — Отец велел передать тебе это. — Сглотнув и сдерживая порыв любопытства, Дейла протянула сестре свёрток. И моргнуть не успела, как девочка развернула бумагу и достала шёлковое платье, по оттенку немного более светлое, чем то, что уже было на ней. — Надо же… — кривая улыбка появилась на её лице. Глаза засверкали от зависти. — У меня синего платья нет. — Правда? — Василиса успешно разыграла удивление, которое и должно было возникнуть у обычной девочки в такой ситуации. — Я могу отдать тебе это, если хочешь. В любом случае у меня есть ещё парочка голубых нарядов. — Ты серьёзно что ли? — Дейла шокировано выдохнула, костяшки её пальцев побелели. — Но… отец ведь будет злиться! Он передал его тебе, так что… — Ты думаешь, что мнение отца меня так сильно волнует? — Огнева-старшая вскинула бровь, уже аккуратно заворачивая наряд назад в бумагу и протягивая свёрток сестре. — Бери. Ещё с несколько секунд блондинка боролась со своим страхом перед наказанием от отца и желанием обладать синим платьем, пока наконец не схватила презент, прижав тот к своей груди, и не вылетела из комнаты. Василиса с хитрой ухмылкой смерила взглядом дверь, а затем переключила своё внимание на пол. Она точно слышала тихий звенящий звук, когда разворачивала свёрток. Искомая вещь обнаружилась у ножки стола. Небольшая заколка с сапфировым васильком, как и в прошлой жизни, с лёгкостью уместилась в ладони и холодом обожгла кожу. — Какая же… бесполезная вещица. — Фыркнув, девочка одним движением отбросила предмет в угол стола, к ненужным школьным тетрадям. Не шпионский предмет вроде «бабочки», не что-то подобного характера. Обычное украшение, которое в прошлом она долго не снимала с головы — до Часового Круга так точно, — веря в «своеобразную» любовь отца. И любовь была. А ещё защита. Подарки. Всё то, что подходило под стандарты Нортона Огнева, но не её. Слишком коротко. Слишком незначительно. Слишком мало по сравнению с юной и прекрасной Николь, которая получила всё и даже больше, тогда как… Василиса получила только нелепую заколку, часолист и… корону. Но почему же она не могла всем сердцем ненавидеть Нортона Огнева? Почему не могла уподобиться бабушке, что до конца своих дней порицала своего сына, считая того чудовищем? Возможно, всё дело было в произошедшем в Рубиновой Комнате. А ещё в том, что Нерейва вправду заслужила тот уродливый шрам от крыла Нортона-старшего. Огнева могла сказать об этом с уверенностью, ведь в один момент узнала историю целиком.***
Шум толпы и огромное количество ярких нарядов были привычным делом для Королевы Времени. Как и хрустальные бокалы, тихая музыка и эфер расширения пространства, который явно был использован отцом для увеличения размеров гостиной. Поэтому Василиса спокойно лавировала в толпе, направляясь к столикам с закусками. Голос Ассил в голове терпеливо подсказывал, куда конкретно стоит подойти. Да, столик с пирожными. Место, где Огневу поджидает ещё одна важная встреча. А та и не заставила себя долго ждать. Ухватив с тарелки один эклер, Бывшее Время погрузилась в свои мысли, наблюдая за высокой блондинкой в бирюзовом платье, что на первый взгляд дружелюбно переговаривалась с гостями в нескольких метрах от неё. Несмотря на все события прошлого, Василиса вовсе не считала Елену Мортинову злодейкой. Да, Хладокровь — так поразительно быстро часовое имя всплыло в памяти, — зачасовала «светлую и прекрасную» Лиссу, «бедного» Фэшиара, Марка, а ещё пыталась убить саму Огневу-тогда-ещё-младшую, но… За своё правление Эфларское Время познала и приговорила к наказанию многих злодеев. Самых разных на подбор негодяев, среди которых Елена, несмотря на все её проступки, оказалась далеко не самым плохим человеком. К тому же, эта женщина до последнего была верна Нортону Огневу и — о Великий Эфларус, — даже любила его, пусть и в своей весьма изощрённой манере. За это Василиса даже испытывала к ней толику уважения и… некой признательности? Слишком малое количество людей вызывало у неё подобные чувства. Углубившись в размышления, Огнева сразу же вздрогнула, стоило только тёплой ладони коснуться её головы. — Какая тут хорошенькая девочка! Кто твои родители? Василиса встретилась взглядом с голубыми глазами, пристально изучающими её. Елена, знавшая многих девочек-часовщиц, явно удивилась появлению «незнакомки» на празднике у самого Нортона Огнева. — Добрый вечер, госпожа Мортинова. — Василиса с лёгкостью подарила часовщице спокойную и слегка подобострастную улыбку, а затем сделала книксен. Да уж, уроки Чёрной Королевы явно не прошли зря. Правда, наверняка бабушка не стала бы обучать её с таким упорством, если бы знала, каким образом внучка будет использовать подобные навыки. — Для меня огромная честь, что сама директриса лучшей эфларской школы обратила внимание на мою скромную особу… и отчего-то я уверена, что вы наслышаны о моих родителях. — Возможно. — Блондинка хитро ухмыльнулась и поправила пару своих локонов, заправив их за ухо. — Огнев не приглашает кого попало, особенно со стороны… Знатная фамилия? — Возможно. — В тон ей ответила девочка, легко кивнув головой. — В любом случае, — женщина хлопнула в ладоши. — Знаешь, ты мне нравишься. И даже если у тебя будет лишь третья степень… можешь считать, что заранее стала моей ученицей. — Так сразу? — Огнева умело изобразила смущение, отводя взгляд в сторону и прикрывая щёки волосами, словно бы те покраснели. Мысленно она уже давно улыбалась от того, какой интересный оборот принимала ситуация. Да, ещё в прошлой жизни Елена пригласила её в свою школу с первых же минут. Но сейчас… покорённая похвалой юной «незнакомой» девочки, она явно была расположена к Василисе ещё больше, ещё не зная, кем та является на самом деле. — Конечно. — Мортинова подарила ей тёплую улыбку. Удивительно, даже не лицемерную. Такой она и будет, пока личность Огневой не будет раскрыта. А потом… потом она что-нибудь придумает, чтобы директриса и так была на её стороне. Обязательно. — Часодейные искусства, мастерство «крылатого боя», иные важные навыки… с лучшими учителями, что преподают в Школе Светлых Часов, ты сможешь овладеть всеми этими умениями и стать очень сильной часовщицей. А если ещё и попадёшь в мой личный класс, — женщина заискивающе подмигнула. — То узнаешь и другие секреты часодейства. Даже те, которые считаются запрещёнными. На секунду наступило молчание. Василиса, мысленно усмехнувшись, подумала о том, что нигде её уже не научат ничему новому. Только вот лучше никому об этом и не знать. — Послушай… — Блондинка рассеянно погладила девочку по голове. — У тебя очень необычная внешность. Рыжие волосы, смазливое личико, такой пронзительный взгляд синих глаз… Ты ведь уже знаешь, что таким красивым женщинам, как мы с тобой, вовсе не обязательно прибегать к часодейству, чтобы получить желаемое, да? — Конечно. — Огнева не сдержала смешок. Признаться, эта ситуация и правда её веселила. — Мужчины слишком падки на внешность, а мудрые женщины умело этим пользуются. Правда, нас многие недооценивают… считают «слабым» полом. — Тяжкий вздох. — Вот бы кто-то мог показать всем этим… кхм. Всем этим болванам, что они ошибаются. Елена рассмеялась. Василиса испытала удовольствие от того, что её правильные слова дают свои плоды. — Сейчас так мало девочек, что действительно осознают этот факт. — Мортинова довольно кивнула, элегантным движением подхватывая бокал шампанского с подноса проходящего мимо официанта. — А ты… такая сообразительная. Так что, я надеюсь, ты подумаешь над моим предложением. И всё-таки познакомишь с родителями, конечно же. — На самом деле, мой отец… — Василиса сглотнула и отвела взгляд. Вот он. Главный этап её представления. — Хозяин этого дома. Бокал, который блондинка ещё секунду назад уверенно держала за хрустальную ножку, с громким звоном оказался на полу, привлекая внимание близко стоящих гостей. Впрочем, те сразу же отвернулись и продолжили болтать о своём, с интересом поглядывая на дверь. Вот-вот в зале должен был оказаться сам Нортон-старший. Елена… мягко говоря, была очень шокирована. Она с недоверием и приоткрытыми губами разглядывала собеседницу, наконец отмечая черты, так схожие с… Лиссой. Этой ненавистной и, как думала она сама, ненастоящей феей. — Великие силы… — женщина сомкнула губы в тонкую полоску и презрительно прищурилась. — Ты же фейра. — Тем не менее, мне удалось вас покорить. — Василиса легко улыбнулась, качнув головой. — Хоть вы меня и ненавидите, но пригласили в школу. Можете отрицать, но… — смешок. — В глубине души понимаете, что вам понравилось со мной общаться. И разве имеют значения мои родители, если я сама подхожу под стандарты образцовой ученицы вашей школы? Просто… подумайте об этом. Удивлённая директриса не успела ничего ответить. Девочка быстро кивнула ей, как бы прощаясь, а после скрылась в толпе и направилась на поиски отца или братьев с сестрой. Норт и Дейла, мило беседующие с отцом, обнаружились у панорамного окна в другой стороне комнаты. Василиса едва сумела протолкнуться к ним, но уверенно встала подле отца и поправила юбку. — Такой увлекательный вечер. — С улыбкой поделилась она, понимая, что родственники смотрят на неё. Нортон-старший прошёлся взглядом по её наряду, но, не обнаружив ни заколки, ни подаренного платья, лишь равнодушно отвернулся. Хотя, вероятно, оказался доволен тем, что дочь и без него обладает такими красивыми нарядами, которые можно смело надеть на подобное мероприятие. — Где ты была? — холодно спросил мужчина. — Я… наслаждалась музыкой в компании вкуснейшего эклера и бокала шампанского. — Со смешком солгала, слегка отвернув голову в сторону. Кажется, двойняшкам подобная фразочка даже пришлась по душе. По крайней мере, Василиса была уверена, что уголки губ Дейлы всего на секунду поднялись вверх. Отец хотел сказать что-то ещё, но ему помешал уверенный голос, который Огнева узнала бы из тысячи. — Добрый вечер, господин Огнев. — После небольшой паузы голос стал более… хитрым что ли? Возможно. Из-за удивления девочке было не различить. — Праздник на высоте, как и всегда. Рад, что меня удостоили приглашения. Василиса до боли прикусила щёку изнутри и уже не услышала ответа отца. Все её мысли крутились вокруг далёких и призрачных образов из прошлой жизни. Огнева прекрасно поняла, кто обратился к её отцу. Внешность парня возникла в голове сама собой, а чувство вины, подобно лозе с острыми колючками, обвило всё её сердце. Девочке не потребовалось разворачиваться, чтобы понять: Маркус Ляхтич стоял буквально в паре метров от неё и наверняка уверенно ухмылялся. И пусть он обращался к хозяину дома, хитрый взгляд чёрных глаз буквально прожигал её спину. — Знаешь, Огнева… Я ведь даже не жалею, что всё так вышло. Рано или поздно этот день должен был настать. Но знай, что, в каком бы мире я не появился в следующей жизни, Твоё Величество всегда будет сиять в моих воспоминаниях подобно золоту. Говорю это, как твой старый и верный друг. Кажется, вместе с этим воспоминанием, внезапно всплывшем в голове, что-то в душе Эфларского Времени громко треснуло и сломалось. В очередной раз.