Серый игрок

      Первым, что ощутила Николь, когда проснулась — это пульсирующее жжение в натертых до кровавых мозолей пятках. По телу пробежала неприятная дрожь от воспоминаний вчерашнего вечера: как отдирала от стоп присохшие капроновые чулки, морщась и негромко ругаясь себе под нос. Тонкая ткань отправилась прямиком в помойку, а задник свадебных туфель пришлось оттирать около получаса, перебарывая желание отправить их следом.       Николь села и, сладко потянувшись, взяла телефон с тумбы. Экран показывал восемь ноль три и два сообщения от Кристы.       «У тебя все в порядке?»       «Может, созвонимся вечером?»       Николь не сдержала усмешку, возвращая мобильник на место. Вчера она поддалась моменту и сочла неплохой идеей и дальше общаться с молодой мачехой. Но не сейчас. Их вынужденная связь подошла к логическому завершению ровно тогда, когда Николь стала частью Семьи Карбоне. Нельзя отрицать, что Криста опасна. И раз уже несколько лет докладывает своему родному отцу о планах Сицилийского Дона, то в любой момент может переключиться на падчерицу, чтобы войти в доверие к ненавистному мужу.       Из размышлений Николь вывел ритмичный стук в дверь, она кинула сухо:       — Войдите.       — Доброе утро, мадам. Завтрак готов. Принести его в комнату, или Вы подойдёте в столовую? — с легкой улыбкой произнесла горничная на французском.       — Доброе. Принеси в комнату.       Та кивнула и аккуратно прикрыла за собой дверь. Николь нахмурилась. Какое у неё там имя? Луиза, кажется. Или Лусина. Оно определённо начиналась на «Л». Впрочем, минувший день и без того был полон событий, не удивительно, что столь незначительное вылетело из головы.       Вчерашняя дорога от аэропорта до особняка Карбоне заняла около двух часов, и когда машина въехала на территорию, солнце уже скрылось за горизонтом. И той, кто её встретил, была как раз Луиза (или Лусина) — женщина лет сорока, с убранными в пучок каштановыми волосами, в однотонном платье до колен темно-коричневого цвета и вышитой на нем золотой эмблемой Карбоне, невольно бросающейся в глаза. По всем правилам этикета она сделала глубокий поклон, представилась, а после проводила в комнату, задавая до жути банальные вопросы по типу: «Как прошёл перелёт?» Пара мужчин в черных костюмах молчаливо следовали позади с чемоданами и также безмолвно удалились, отставив их возле стены.       Потом горничная предложила провести небольшую экскурсию, но Николь отказалась, ссылаясь на усталость после торжества. Все её мысли были сосредоточены на пятках, отдающих режущей болью при каждом чертовом шаге. Луиза (или все-таки Лусина) предложила перекусить, получив отрицательный ответ уточнила к какому времени готовить завтрак, пожелала добрых снов и указала на панель рядом с кроватью. А именно — на кнопку-вызов, при нажатии которой она подойдет. Стоило горничной выйти, Николь, щурясь от боли, дохромала до дивана и, шипя, отодрала туфли от стопы. Зрелище было малоприятным. После садистски-кровавых махинаций, освежающего душа и последующего ухода за кожей лица, Николь легла спать.       Осмотреться в своем новом «пристанище» удалось только сейчас. Утренние солнечные лучи пробирались сквозь четыре широких окна, захватывая каждый сантиметр просторной комнаты. Обои светло-серые, шкаф, стол и тумба на тон темнее, двуспальная кровать с деревянным каркасом цвета венге, ковёр с высоким ворсом в центре. С противоположной стороны зона для кино, с огромной плазмой и диваном цвета мокрого асфальта. Был даже выход на террасу, которую Николь решила исследовать позже. Довольно яркий контраст, по сравнению с комнатой в особняке отца. Как минимум, там было только два небольших окошка. Дневного света всегда не хватало.       К тому времени, когда горничная постучалась с завтраком, Николь успела умыться и переодеться в лёгкое летнее платье с закрытой шеей и воздушными рукавами.       — Напомни своё имя.       — Луиза, мадам, — та остановилась возле столика и переставила поднос, открывая металлическую крышку. — Мсье Карбоне зайдёт к Вам, когда проснётся. Если хотите, до этого времени я могу показать особняк. Луиза отодвинула стул, предлагая присесть.       — Можно.       Николь кивнула и принялась за еду. Завтрак был простым: панкейки, пропитанные мёдом и украшенные свежими ягодами, и свежезаваренный кофе, приятный аромат которого разлетелся по всему помещению. Луиза в это время успела заправить кровать, поправить шторы, открыть окна, впуская свежий летний воздух, и в конце предложила помощь с вещами и прической. Николь не отказалась от второго.       Когда-то давно горничные отца помогали ей с причёской, но после смерти матери уважительное отношение к юной хозяйке сошло на нет. Не удивительно, ведь в Николь текла кровь «суки, опорочившей сицилийские ценности», как любил говорить отец. И однажды, когда чаща терпения переполнилась, Николь швырнула расческу с выдернутыми волосами служанке в лицо. Удивление и ужас в глазах той несчастной Николь еще долго вспоминала с улыбкой, особенно в морально тяжелые дни. К счастью, отец даже если и узнал об этом, то ничего не сказал. А горничные с того дня помогали собираться только на светские приемы.       Луиза же распутывала пшеничные вьющиеся пряди с особой осторожностью, почти невесомо, одновременно рассказывая незамысловатую историю из своего прошлого. Оказывается, у нее есть и муж, и двое детей. Все они работают на Семью Карбоне, кем именно, горничная не сказала.       — Готово, — Луиза довольно кивнула и вернулась к столу, переставляя пустую посуду на поднос. — Мадам, нам с поварами нужно знать Ваши предпочтения в еде. Особенно, есть ли аллергии на какие-то продукты.       — У меня подготовлен список. Я отдам его, когда разберу вещи.       — Чудесно, — она мягко улыбнулась. — Когда будете готовы, нажмите, пожалуйста, кнопку. Я подойду в течение пяти минут.       Николь кивнула, не отрываясь от разглядывания аккуратной прически, и даже не заметила, как горничная вышла. Луиза эта, очень… странная. По манере общения чем-то напоминала Кристу. Только вот вторая вела себя обходительно, чтобы банально не увянуть от одиночества, а служанка Карбоне — ей какой смысл быть такой… заботливой? Милой? Приветливой? Николь не могла подобрать точного слова, но нутром чувствовала подвох. Поэтому решила действовать осторожно и ждать, когда та покажет истинное лицо.       Спустя еще некоторое время утренние приготовления были завершены: легкий макияж нанесён, украшения и обувь подобраны, пятки заклеены, милая улыбка на лицо натянута, ненавязчивый аромат цветочных духов распылён. Идеальный образ для идеальной дочери, а теперь уже и жены.       — Особняку мсье Карбоне семь лет, раньше хозяин проживал в семейном, со своими родителями, — Луиза начала экскурсию почти сразу, как они покинули комнату. — Мы с Вами находимся в гостевом крыле. Помимо Вашей комнаты, есть ещё пять, обычно в них останавливаются родственники или друзья, по левой стороне Вы найдете гардеробную, по правой — зону для курения. На втором этаже оборудован бильярдный зал, все остальные помещения пока пустуют.       Николь чуть усмехнулась, когда узнала о своём пребывании в гостевом крыле. Эдакое послание от Младшего Босса, что брак не сделал её полноправным членом семьи. И места в хозяйском крыле для неё не предусмотрено. Наверное, будь ситуацией другой, Николь восприняла бы подобный жест оскорбительным, но на самом деле Рафаэль освободил её от лишнего притворства.       — Рядом с гардеробной — лифт, ведущий на подземную парковку, — Луиза подошла к выходу и открыла дверь, пропуская Николь вперед. — Мадам, давайте ненадолго остановимся здесь. Вход в хозяйское крыло располагается там, — она указала рукой в противоположный конец особняка. — Как Вы уже наверняка успели заметить, строение имеет П-образную форму. В центре расположен бассейн и барная зона. В летний сезон мсье Карбоне со своими друзьями часто бывают там.       — Кто ещё проживает в особняке, помимо моего супруга? — это был первый вопрос, который задала Николь за время всей экскурсии.       — Сестра хозяина Каролина, Диего, Ноа и Хьюго. Полагаю, Вы уже успели с ними познакомиться, — улыбка Луизы на мгновение стала теплее.       — Да.       — Продолжим? — когда Николь кивнула в ответ, служанка снова затараторила: — На территории построены несколько домов для прислуги и солдат, охраняющих особняк, оранжерея и зимний сад…       Она особо не вслушивалась в рассказ Луизы. Знала, что, в целом, у богатых людей причуды примерно одинаковые. Её вовсе не удивил огромный двухэтажный особняк, окружённый зелёной территорией с клумбами, кустами и деревьями, встречающиеся на пути горничные и неторопливые солдаты в строгих однотипных костюмах. Все эти люди, замечая новую хозяйку, останавливались и здоровались, кланяясь. Через какое-то время показалась молодая служанка и что-то быстро шепнула Луизе на ушко, поглядывая на Николь, а после поклонилась и удалилась.       — Мадам, нам пора возвращаться. Мсье Карбоне подойдёт через двадцать минут, — почти сразу произнесла Луиза. — Может, у Вас есть какие-то вопросы?       — Особняк далеко от центра? — оглядываясь по сторонам и цепляясь взглядом за ухоженные клумбы, спросила Николь.       — Примерно в получасе езды.       — Давно ты работаешь на Семью Карбоне? — Николь перевела взгляд в другую сторону и заметила перешептывающихся между собой молоденьких горничных.       — Около двадцати лет. В молодости я была личной служанкой хозяина. Они с сестрой выросли у меня на глазах, — последнюю фразу Луиза произнесла с особой теплотой, словно на мгновение окунулась в давно ушедшие дни.       — Вот как, — задумчиво отозвалась Николь. — Сколько лет Каролине?       — Двадцать два, мадам.       — Не хочу показаться невежественной, мне просто интересно. Выходит, сестра мсье ещё не замужем? — Николь заметила замешательство во взгляде Луизы и спокойно добавила: — В моей прошлой Семье и во многих других принято, что девушки вступают в брак сразу после совершеннолетия.       — В корсиканских Семьях иные традиции, мадам. Каролина может выбрать себе супруга сама и выйти замуж, когда захочет, — горничная остановилась возле входа в гостевое крыло и открыла дверь.       — А что, если она не захочет? — Николь остановилась напротив, заглядывая в темно-карие глаза Луизы. — Например, никогда.       — Никто не станет её упрекать, — ответила та с уверенностью, выдерживая взгляд и улыбаясь ещё шире.       — Похвально, что Дон Карбоне не стал использовать свою дочь как инструмент, — Николь кивнула и продолжила путь.       — Мадам, — внезапно обратилась Луиза, добавив тише, — Вас ведь тоже не использовали как инструмент.       Николь вскинула брови, притормозив и повернув голову немного вбок. Этих слов достаточно, чтобы понять положение Луизы в доме. Она не просто горничная, а та, кто входит в круг доверия Рафаэля. Вопрос только в том, какова цель прошлой реплики. Какой реакции ждала Луиза, когда вскрыла карты? Или это своего рода предупреждение? Чего ещё можно ждать от той, кто служит мафии?       — Как знать, — легкомысленно отмахнулась Николь.       Приблизившись к столовой, она услышала Рафаэля, ведущего с кем-то разговор на повышенных тонах, как оказалось, по телефону. Мелодичный по произношению французский язык из его уст звучал до того жестко, что бил по ушам. Это была их третья встреча, но почему-то увидеть мужчину не в строгом костюме, а в цветастых плавательных шортах и свободной майке оказалось для Николь тем, что вызвало секундное замешательство. Более того, на его загорелых руках она ожидала заметить хотя бы одну татуировку, но в глаза бросились только следы, вероятно, весьма приятной ночи: пара свежих засосов на шее и тонкие красные царапины на плечах, уходящие под майку.       Рафаэль не сдвинулся с места ни когда завершил звонок, ни через пять минут. Он раздраженно массировал переносицу, а его накаченные мышцы рук перекатывались и играли то ли от напряжения, то ли от злости. Николь не знала жаргонный французский, но не сомневалась, что конец разговора был полон изысканных нецензурных выражений и угроз. В воздухе витало знакомое ощущение скрытой опасности. Это чувство усилилось, когда удалилась Луиза.       — Что ж. Мы женаты, это факт, от которого теперь не отвертишься, — внезапно прервал тишину Рафаэль, все еще стоя спиной и скрестив руки на груди. — И раз уж так вышло, давай-ка не будем превращать жизнь друг друга в ещё больший пиздец.       Николь не знала, что ответить, поэтому, когда Рафаэль наконец отошел от окна и встретился с ней взглядом, покорно кивнула. Он указал на стул, безмолвно приказывая сесть, а сам разместился напротив, кладя телефон на стол и продолжая:       — Всё, что мне от тебя нужно, это присутствие на публичных мероприятиях. В остальное время ты не отсвечиваешь и обращаешься ко мне только по вопросам, требующим моего непосредственного вмешательства. К моим друзьям и родным не приближаешься, любовницам не предъявляешь и сцен не устраиваешь.       — Хорошо, — после секундной паузы спокойно согласилась Николь, но Рафаэль никак не отреагировал и продолжил.       — На светских приемах мы оба играем влюбленную пару, держимся за руки, когда надо улыбаемся, обнимаемся и прочее. С другими мафиозными семьями и важными дядями ты диалогов не ведёшь, максимум — когда я рядом, и только на отвлечённые темы, по типу живописи, и при условии, что ты в этом разбираешься и не ударишь в грязь лицом. Чем ты занята помимо приемов и встреч, меня не волнует. Но предупрежу сразу, если в новостях появится статья о неподобающем поведении моей жены в публичном месте, выход в город для тебя будет закрыт. Навсегда.       — Я поняла.       — Надеюсь на это, — Рафаэль откуда-то достал тонкий белый конверт и положил на стол. — Здесь карточка, естественно, без лимита. Захочешь платюшко — купи себе платюшко, захочешь колечко — купи себе колечко, захочешь в ресторан — тебя отвезут в ресторан. Ну и внешность… — он окинул её ленивым взглядом. — Не прошу на ней помешаться, но постарайся выглядеть плюс-минус как сейчас.       — Хорошо, мсье Карбоне, — Николь кивнула.       — У тебя есть вопросы ко мне?       — Да, найдётся парочка.       — Я слушаю.       Рафаэль поднялся на ноги, обошёл стол и присел на край, равнодушно повернув голову в сторону Николь. Без тонны косметики она выглядела моложе, по сравнению со вчерашнем днем. И кожа бледная, словно никогда не видела солнца, что странно для жителя Италии.       — Время от времени я бы хотела выезжать в город. Это не проблема?       Тот прошёлся глазами по сцепленным в замок рукам, расположенным на столе, приподнятом подбородке и прямой осанке. Несмотря на видимое напряжение в теле, Николь говорила чётко и прямо.       — Ты точно меня слушала? Я же сказал, делай что хочешь, но помни чью Семью ты представляешь.       — Хорошо. Насколько заранее я смогу узнавать о приемах? Мне понадобится время, чтобы подготовиться к каждому из них.       — Я передам расписание на ближайшие месяцы через Луизу. В редких случаях я узнаю о встрече за пару дней. Если так выйдет, тебе скажут.       — Заранее спасибо, мсье Карбоне.       Николь взяла небольшую паузу, будто собираясь с духом. Рафаэль заметил, как она затаила дыхание и немного прищурилась, смотря словно сквозь стол.       — Вероятно, вскоре мой отец свяжется с Вами, — начала та издалека. — Если он спросит о нашей первой ночи, сможете ли Вы сказать, что… все состоялось?       Рафаэль усмехнулся, цепляя пальцами подбородок Николь и заставляя её поднять голову. Что-то в её бесстрастном взгляде изменилось.       — Ты предлагаешь солгать? — проговорил он с издевкой.       — Я предлагаю избежать ненужных вопросов. Сомневаюсь, что вы заинтересованы во мне настолько, чтобы разделить постель. Но для Сицилии наш брак будет считаться недействительным до консуммации.       — Открыть тебе тайну? — Рафаэль нагнулся ниже и вкрадчиво произнес Николь прямо в ухо: — Твоему отцу не будет дела, трахнули его дочь или нет. Важен лишь договор между нашими Семьями. Не превышай свою значимость и соответствуй моим ожиданиям. Тогда у тебя будет... что ты там хотела? Деловой партнёр и долгая жизнь. И насколько она будет долгой, зависит только от тебя.       — Я рада, что Вы запомнили мои слова, мсье Карбоне, — она довольно улыбнулась, не торопясь поднялась на ноги и расправила спину. — Не переживайте. Я приложу максимум усилий, чтобы соответствовать Вашим ожиданиям.       Он видел в её глазах решительность. И в целом был доволен результатом диалога. Рафаэль знал о нраве избалованных девиц, Каролины, например, поэтому был готов к возмущениям и протестам. Отчасти ему даже хотелось разозлить или вывести жену из себя, заставить пожалеть о своем предложении. Но Николь сидела перед ним и слушала с самым серьезным выражением лица, периодически кивая. А сейчас и вовсе спокойствием, прямой осанкой и горделиво приподнятой головой словно подчеркивала свое благородное происхождение.       Когда позади хлопнула дверь и послышались шаги, их недолгий зрительный контакт разорвался. Николь обернулась, Рафаэль остался неподвижным, лениво глядя в коридор. Через несколько мгновений в столовую зашел Ноа, по его выражению лица становилось понятно, что находиться здесь он хочет также сильно, как и сам Рафаэль. Николь не смутил внешний вид полуголого накаченного мужчины с татуировками по всему телу: шее, груди, руках, даже на пальцах. Из одежды на нем были только черные плавательные шорты, с которых на пол капала вода, а влажные волосы воронова крыла собраны в небрежный пучок. Николь не стала задерживаться глазами дольше и перевела вопросительный взгляд на Рафаэля.       — Ноа временно будет твоим телохранителем, — сказал тот равнодушно. — Пока я не подберу подходящую кандидатуру.       — Хорошо, — она повернулась и медленно подошла к подчиненному Рафаэля, протягивая руку вперед. — Приятно познакомиться с Вами, Ноа. Надеюсь, моя охрана не станет для Вас чем-то обременительным.       Ноа опустил глаза на вытянутую ладонь, затем перевел испепеляющий взгляд на Рафаэля, недовольно сощурившись. Младший Босс хитро усмехнулся в ответ, мол «жми, только не сломай ненароком». Николь не обращала внимания на их игры в гляделки, невольно разглядывая татуировки. На правой руке от плеча до запястья целое произведение искусства в виде бушующих волн, колыхающегося на них корабля, щупалец осьминога и множества мелких деталей. На левой — три огромных раскрывшихся цветочных бутона, с большим количеством пушистых лепестков и листьями между ними. Дольше всего Николь рассматривала татуировку на шее, которая открылась благодаря тому, что голова здоровяка была повернута. Компас, эмблема Семьи Карбоне — круг с материками всего мира внутри, четыре тонкие стрелки с заостренными концами, выходящие за пределы, и буквы, показывающие стороны света. Вдохновляющая преданность.       Когда Ноа повернулся обратно и без энтузиазма пожал руку, Николь вернулась к столу и забрала конверт. Находиться с двумя незнакомыми мужчинами в одном помещении ещё дольше не хотелось. Это вызывало внутренний дискомфорт, да и напряжение, царящее в воздухе, порядком надоело.       — Ноа, как с Вами связаться, когда мне нужно будет в город? — уточнила Николь, обернувшись.       — Передай через Луизу.       Николь не знала, был ли голос телохранителя грубоват по природе или только по отношению к ней, но концертировать внимание на этом не стала и привычно дежурно улыбнулась.       — Да, хорошо. Мсье, если на этом всё, я пойду.       Рафаэль махнул рукой, словно избавлялся от назойливой мухи, Николь попрощалась с легкой улыбкой на лице и покинула столовую. Когда звуки шагов стихли, тот подошел к Ноа и приободряющее похлопал по плечу, добавив:       — Ты быстро управишься с этим.       Ноа вновь недовольно сощурился, а после обречённо выдохнул, пройдясь пятерней по волосам.       — Не припомню, чтобы я нанимался нянькой.       — Тебе и не надо с ней нянчиться, — отмахнулся Рафаэль и направился к выходу. — Так, понаблюдай, послушай, присмотрись. Не мне тебе рассказывать, как это делается.       — Гораздо эффективнее было бы использовать привычный способ, — Ноа не торопясь зашагал следом.       — Мы же не звери какие-то. Тем более, теперь она моя жена, — на последнем слове тон голоса Рафаэля приобрёл язвительный оттенок.       — Именно. Твоя жена стала моим геморроем. Попахивает каким-то наебаловом.       — Я бы в любом случае обратился к тебе, — Рафаэль вышел из особняка и на мгновение сощурился от яркого солнца. — В Марселе неспокойно последнее время. Будет досадно, если её убьют в наш медовый месяц. Не то, чтобы меня это расстроило, но раз она моя жена, я должен обеспечить подобающую защиту.       — Ты мой босс и я сделаю, что прикажешь, — серьезно произнёс Ноа, попутно разминая шею. — Ты видел её вчера, она просто хотела съебаться подальше от ебнутой семейки. Не понимаю, что ты хочешь откопать.       — Сам не знаю, — Рафаэль усмехнулся на выдохе, повернув в сторону бассейна. — Но тебе самому не кажется странным, что из всех Младших Боссов Франции она обратилась именно ко мне? Есть более сговорчивые, в парочке вариантов ей даже стараться бы не пришлось. Повертела бы хвостом и получила бы предложение.       Ноа пожал плечами, вспоминая, что в первую неделю после объявления помолвки центром их разговоров была Николь Ласкано. Хьюго прошелся по всем своим информационным каналам, но не нашлось ничего такого, что вызвало бы подозрения. Смерть родной матери, натянутые отношения с семьей, получение образования, участие в благотворительности и несколько покушений с целью выбить бабки у Сицилийского Дона — все это не редкость в их мире. В чем-то грязном и незаконном она не была замечена, скандалов вокруг не ходило. Основываясь на этом Ноа и пришел к выводу, что та всего лишь хотела покинуть итальянскую Семью. И, вероятно, первым под руку подвернулся Рафаэль.       — Ты ходил к своей жене вот так? — вывел Ноа из размышлений упрек Каролины, развалившейся на шезлонге возле бассейна. — Хоть бы засосы прикрыл, дурачина. Не хватало еще женских истерик.       — Боишься конкуренции? — парировал Рафаэль, забирая из рук сестры стакан с чем-то холодным и осушая залпом.       — Все время забываю, что недооцениваю твой уровень отморозка, — та резко поднялась на ноги, тыкая брата пальцем в грудь. — Где мой обещанный торт?       — Съезжу за ним после обеда.       Рафаэль с почестями вручил стакан обратно и получил ощутимый, но не болезненный щипок в руку, после которого на коже остались вмятинки от острых ногтей. Каролина довольно усмехнулась и с чувством выполненного долга легла обратно, принимаясь изучать новый выпуск модного журнала. Ноа вернулся к утренней тренировке в бассейне, мастерски выныривая и погружаясь в воду вновь и вновь, придерживаясь быстрого темпа.       — Как она отреагировала на твои условия? — не отрываясь от текста, спросила Каролина и перелистнула страницу.       — Максимально нейтрально, — Рафаэль довольно усмехнулся и принялся разминать ноющие после вчерашней ночи мышцы. — Покивала, со всем согласилась, задала пару вопросов.       — Прекрасно. Значит своё место знает, — та чуть кивнула. — Что планируешь делать с наследником?       Рафаэль вскинул брови от неожиданного вопроса и посмотрел на сестру.       — Рано думать об этом.       — Рано? Скажи это нашему отцу, — Каролина подняла глаза и серьёзным тоном добавила: — Он отстанет, когда услышит о беременности. Ты и сам знаешь, что это неизбежно. Не лучше ли сразу решить проблему? И у тебя на одну головную боль меньше.       — Ага, конечно. Но появится новая. Маленькая, плачущая, требующая внимания. Обширная, так сказать, головная боль. На всю жизнь, между прочим. Прекрасное дополнение к уже имеющемуся пиздецу.       Каролина засмеялась. Ей доставляло ни с чем не сравнимое удовольствие наблюдать за нахмуренным лицом брата, который наконец-то понял, в какое дерьмо вляпался. Ведь уже с имеющейся законной женой, Рафаэль больше не сможет отнекиваться, так как знает свои обязательства.       — Ты преувеличиваешь. Есть нянечки, даже у нас с тобой была. Можно Луизу, кстати, и приставить, а жену твою отправить в какой-нибудь загородный дом. Уверяю, твоя жизнь не изменится. По крайней мере, пока ребёнок не подрастёт.       — Почему ты вообще заговорила об этом? — Рафаэль внимательно посмотрел на сестру. — А-а-а, вот оно как, — усмехнулся он. — Ну и, сколько тебе заплатили?       — На новую сумочку хватит, — та наклонила голову вбок и довольно улыбнулась. — Если ты совсем не хочешь с ней трахаться, можно сделать ЭКО. Возьмёшь с собой какую-нибудь симпатичную шлюху, тебе даже рукой шевелить не придётся. Отец ничего не узнает, зуб даю.       — М-м, идея огонь. Долго думала? — съязвил Рафаэль и стянул майку, кидая её на шезлонг.       — Не-а. Пока ты «распаковывал» наш подарок, мы думали, как задницу твою драгоценную спасти. ЭКО предложил Ноа, Хьюго нашёл клинику, Диего подкинул идею со шлюхой. А я, как видишь, передатчик. Потому что на меня ты не станешь орать, сестра все-таки, — Каролина весело подмигнула. — Которую, хочу напомнить, ты очень любишь.       — Не сестра, а заноза в жопе.       — Единственная и неповторимая, да. Вот выйду замуж, еще скучать по мне будешь, страдать. Думать днями и ночами: «Как там моя сестренка? Не обижают ли её?» — она театрально приложила руку к сердцу, делая грустную гримасу.       — Тебя-то обидишь. Скорее посочувствую твоему мужу и поставлю свечу за здравие. Бедолага даже не узнает до свадьбы, какой пиздец с косичками ему достался.       — Вау, какой высоченный уровень мужской солидарности. Мне тоже посочувствовать твоей жене? Из всех придурков достался самый говнистый.       — Что поделать, она сама выбрала, — Рафаэль пожал плечами и вдруг ощутил вибрацию в кармане. — Благодари Бога, твою задницу и торт спас… — он достал телефон и вскинул брови, — Ласкано?       — Я атеист вообще-то.       — Да-да, аметист, — кинул враз нахмурившийся Рафаэль и направился в дом, попутно отвечая на звонок.       Николь тем временем неторопливо разбирала чемоданы, прокручивая в голове утренние события. Требования Рафаэля были логичны, как и появление личного телохранителя в лице Ноа. Также очевидно, что за каждым её шагом теперь будут следить не только в особняке, но и вне его пределов. Не то, чтобы Николь это как-то напрягало, просто хотелось ощутить, каково это — прогуляться по городу в одиночестве. На время стать обычным человеком, не связанным с миром мафии и не опасающимся за свою жизнь. Зайти в какую-нибудь маленькую уютную кафешку, выпить капучино, наблюдая за случайными прохожими из окна. Такие, казалось бы, простые вещи с рождения являющиеся несбыточной мечтой. Но на данный момент возможность выехать в город — даже большее, на что она рассчитывала.       К вечеру Николь разместилась с ноутбуком на террасе, наслаждаясь летним легким ветерком, не обращая внимания на проходящих мимо солдат и горничных. Место не для уединения, но вполне уютное. К счастью, в гостевом крыле интернет-сеть была не запоролена. Николь без лишних усилий удалось прошерстить местные достопримечательности и составить культурную программу на ближайший месяц. Парки, скверы, замки, порт — хотелось побывать в каждом из этих мест.       — Передай Ноа, что я буду готова завтра к десяти утра. Вот адрес, — Николь протянула Луизе вырванный лист из блокнота.       — Площадь Кур-Жюльен. Чудесный выбор, — та улыбнулась и сложила его пополам. — Что-то еще, мадам?       — Нет, можешь идти.       Подбирая одежду для завтрашней прогулки, Николь ощущала приятное предвкушение, от которого на лице неосознанно держалась мягкая улыбка. Бывало ли раньше такое? Она не помнила. Но это чувство, такое яркое, обволакивающее, отдающееся в каждой клеточке тела запомнится ей надолго.