***
— И так, дети, — произнесла своим звонким, уверенным и доброжелательным голосом Мисс Фёлдс, — Вашим домашним заданием будет проект по теме этого урока — грибы. Это может быть презентация. Вы можете найти короткий фильм по этой теме или же выйти и рассказать всё, что смогли найти. Вы так же можете делать себе заметки, но ни в коем случае нельзя просто читать заготовленный текст. Рисунки и подделки так же принимаются. Более того, при желании Вы можете сделать всё от начала и до конца в гордом одиночестве или найти себе товарищей, но — Мисс Фелдс явно выделила это «но» своей интонацией — в группе не более четырёх человек. Невысокая женщина по-обычному легко и естественно улыбнулась. Её можно было описать одним словом экстраверт. Добрая, общительная, переживающая по поводу и без него. Её уроки микробиологии Тобиас искренне считал одними из самых интересных. Хоть Мисс Фёлдс часто уносило в какие-то посторонние темы, а её активная жестикуляция чуть сбивала с толку. Чёрт! Это был один из немногих предметов, на котором в классе большую часть времени отсутствовали любые посторонние звуки и Даже Кармело сидел тише воды, ниже травы. Вдруг помещение наполнилось пронзительным звоном. Пока ученики поднимались со своих мест, Мисс Фёлдс с той же улыбкой на смуглом лице продолжала говорить. — С нетерпением жду ваших работ, солнышки. Удачи и хороших выходных. — Вам тоже, Мисс Фёлдс, — откликнулись большинство учеников, покидая кабинет. Постепенно помещение покинули практически все. Вы же понимаете, что ключевое слово «практически»? Что ж, мне тоже пора. Лютер приедет через час, может полтора, как минимум. Значит, есть время поискать нужные книги. Тут прекрасная библиотека. У нас дома преобладают книги с религиозным содержанием, и я ОБЯЗАН знать почти каждую из них наизусть. Например: «Истоки францисканства», «Социальное учение Католической Церкви», «Святой Франциск Ассизский. Сочинение», «Град Божий», «Библия», «Дидахе», «Апокриф», «Книга Еноха», «Книга Премудрости Иисуса, сына Сирахова» и множество других книг. Некоторую литературу отец не считал обязательной к прочтению, но и ругательствами за то, что я читал что-то мало относящееся к Ветхому Завету, не осыпал. А Лютер вообще читал что-то из этого? Не столь важно. Когда я посещал школьную библиотеку в последний раз, то заметил учебник по медицинской паразитологии. Думаю, там может быть что-то интересное. Если хорошо поискать, то смогу найти конкретную книгу по этой теме без лишней воды. В любом случае, двух дней мне хватит с головой. Юноша поднялся со своего места, взял со стола немногочисленные предметы канцелярии и хотел было уходить, как с двух сторон одновременно прозвучало одно и то же слово: — Тобиас! Низкорослый юноша посмотрел на оба источника этого звука. Первым оказался Эмилио Муркмере. Тобиас всё ещё помнил то «наказание». Я не виню Муркмере, но стараюсь держаться от него подальше. Он жутковатый и м… странный? Хотя отрицать то, что мы похожи, было бы глупо: оба тихие, молчаливые, скрытные. Предпочитаем уединение и тишину. И при всём этом внезапные. То, что оставило шрам на моём плече, не было тем Эмилио, которого я видел каждый Божий день. Он тоже видит и слышит ИХ? Шнайен также не понимал, с какой целью такой отстранённый человек, как Эмилио, вступил в банду Кармело. Боится стать одной из жертв этого идиота? Почему? Муркмере не выглядел слабым. Он может постоять за себя. Он может причинить другому человеку вред. Я знаю. Я видел это собственными глазами. Ощутил на собственной шкуре. Большую часть своего досуга в школе он что-то пишет. Но такое хобби не делает человека физически слабым по определению. А если подумать, то я ещё ни разу не видел, что бы он занимался на физкультуре со всеми. Он однозначно может быть опасным, но пока что не могу сказать насколько. Вторым генератором шума стал Рудольф Ричардсон. Внешне — сама доброта, но я то знаю, что всё не так гладко. Для большинства Руди — общительный, открытый, яркий и эксцентричный подросток. Он всегда помогает одноклассниками или преподавателям, при этом стремился завязать разговор или как-то подбодрить. Рудольф чрезмерно болтлив и нарочито добрый. Почему никто не замечает того, что отчётливо вижу я? Что всё это попытка абстрагироваться от того, что не даёт Рудольфу покоя. Он бы не оставлял эти порезы на своих руках просто так, это точно. Неужели в этом виновен только ДеМонте? Вряд ли. Он только кажется распахнутой книгой, а на самом деле скелеты в шкафу явно имеются. Что касается внешности. Что ж, он был чуть выше самого Тобиаса, обладал необычным цветом глаз: красными или ярко-красными, даже можно сказать рубиновыми, как считал Тоби, светлыми, достаточно длинными волосами и светлой кожей. Так же он был достаточно худощав для юноши его возраста. Рудольф выделялся не только своей доброжелательностью, но и яркой одеждой. В отличие от Тобиаса и Эмилио, в гардеробе Руди преобладали яркие, тёплые, в какой-то степени даже кислотные цвета, тона и оттенки. Даже сейчас он стоял перед двумя одноклассниками в разного цвета носках в горошек, белых шортах и ярко-оранжевой накидке поверх блузки на пару тонов светлее. Из интересного могу отметить его любовь к различным аксессуарам. Шляпки, обручи, браслеты, броши и заколки — всё это часто присутствовало в его образах. Один из этих аксессуаров постоянно был при молодом человеке — золотые серьги. Тобиас не сразу их заметил, но когда это произошло, в голове невольно пронеслась мысль о том, что даже просьба о чём-то подобном обернулась бы для него чем-то на уровне четвертования. Также он явно не стеснялся своей женоподобности, а напротив, находил чем-то хорошим. Ещё некоторое время подростки стояли и смотрели друг на дружку в неловком молчании, пока самый низкий из компании не решился прервать этот момент тишины: — Чем могу помочь? — Давай вместе работать над проектом, — Рудольф взял Тобиаса за свободную кисть — Пожалуйста! — Рудольф. Руки. — Прости! — блондин постарался максимально быстро и плавно убрать конечности. Даже сделал шажок назад, словно боялся, что Тобиас отгрызёт ему парочку пальцев. А может, и не парочку. — И почему ты решил, что я соглашусь на это? — Ну… Знаешь, в компании работа идёт и быстрее, и веселее. И… — И Мисс Фёлдс чётко сказала, что мы можем работать по одиночке. Лично меня это более чем устраивает. — Знаете, — наконец подал голос третий участник это странной ситуации — Я хотел предложить тебе то же самое, Тобиас. Вот… Ох и зря ты сюда полез Эмилио. Ох и зря ты сюда полез. Рудольф, и без того жаждущий найти общий язык с молчаливым Шнайеном, сложив два и два, решил, что в небольшой компании эта задача не такая и сложная. Он станет душой компании, Тобиас будет легкой ноткой пессимизма, а Муркмере — голосом разума. И вообще, Рудольф впервые видел, как Эмилио сам подошёл к кому-то и предложил совместную работу. Обычно он пребывал в гордом одиночестве или кооперировался с Кармело, и то по его инициативе. Это прекрасный шанс для каждого из них узнать друг друга чуть лучше. — Замечательно! Тогда мы будем работать втроём! — Я не против, — отозвался Муркмере. — Руд… — Двое против одного, Тобиас. — Улыбка Руди становилась всё шире. Ещё немного и его щёки разорвутся, оголив зубы, настолько широко он улыбался. — Это не так работает! — Теперь так. — Порой ты просто невыносим. Рудольф. — И так. Где встретимся? Или у кого? — За некоторое время общения с хладнокровным одноклассником Рудольф понял, что игнорирование — одна из лучших тактик. — Точно не у меня, «ребята». И, предвидя твой вопрос, Рудольф — Тобиас не скрывал раздражения. — Мой отец навряд ли разрешит это. У меня не так уж много места в комнате, и нам не дадут покоя мои младшие. — Оу. Ясно. Хорошо. Аа… — Неловкое молчание вновь повисло в помещении. Тактика игнорирования, конечно, хороша, но в этой ситуации она скорее навредила. Блондин, чувствуя себя виновником этого молчания, начал заметно нервничать. Суетливая жестикуляция, которая постепенно переходит в попытки спрятать руки по карманы. Бегающие рубиновые зрачки, с надеждой перекидывающиеся на усеянное веснушками лицо одноклассника. Мелкая дрожь в ногах, постепенно распространяющаяся на всё тело. Он всё чаще смотрит в сторону Эмилио, в надежде, что тот как-то поможет выйти из этого неловкого положения, примет его сторону, сделает хоть что-то, а не будет немым наблюдателем. Лицо Рудольфа начинает краснеть, появляется отдышка. Кажется, он даже что-то мямлит. Как же ЭТО МЕНЯ Р͝АЗДРАͅЖͅАЕТ̚. Было бы славно, имей я возможность выдавить эти красные глазёнки. Переломать каждую косточку в этом жалком теле, изрезать кожу, разорвать плоть. Я бы с большим удовольствием отрывал от этой дрожащей тушки кусочек за кусочком. Даже мысль о том, как хрустит этот крохотный череп, делает меня невероятно счастливым. Тобиас. Я бы с большим удовольствием посмотрел на то, как этот мальчишка захлёбывался собственной кровью. Он же даже более жалкий, чем кролик, ты же понимаешь? Кролики хотя бы сопротивляться будут. Убегать, кусать, бить лапами. А он? Разве ты не чувствуешь то же самое, Т͘о͝б̽и́ас? Он же просто жалок. Ничтожен. Ты думаешь так же. Я же знаю, Тоби. Высокая серая фигура приобняла юношу, продолжая нашептывать ужасные вещи. Длинные пальцы слегка постукивали по плечу подростка, после чего плоть пронзили когти существа. И Тобиас это чувствовал. Чувствовал, как на плечах и ключицах остаются глубокие царапины. Как неподдающаяся объяснению тварь сверлит его глазами. ~ Давай поможем этому несчастному ребёнку. Тоби. Ты же хочешь этого не меньше, чем я. Или тебя смущает этот «свидетель»? Тоби? Монстр сводит его с ума своим шёпотом и видом. Оно всегда появлялось в самый ненужный момент. Издевается. Наслаждается страданием и страхом, отчаяньем и болью. Он садист и никогда не скрывал этого. Оно всегда представало в разных образах, порой настолько монструозных и безумных, что мозг отказывался принимать сам факт того, что что-то подобное может существовать. Но был и излюбленный этой тварью вид. Оно обожало принимать человекоподобный образ. Он представал пред своей излюбленной игрушкой долговязым человеком с длинными чёрными волосами, серой кожей и глазами такого же цвета, как и у самого Тоби. Такие же холодные, ледяного цвет глаза. Но все эти попытки быть похожим на человека выглядели как жестокие издёвки, не более. Ведь Мистере Эдбурде никогда не пытался скрыть свои отвратительные зубы. Весь его рот, хотя правильнее назвать это пастью, усеян сплошными рядами острых жёлтых зубов. И все они были разной длинны, располагались под разным углом. Тобиас искренне не понимал, как эти гигантские клыки помещались в таком количестве. А ведь там же находился аномально длинный язык существа. Он был болезненно худощав, словно у него вовсе не было жировой ткани. Да и руки его едва напоминали человеческие кисти. Эти неестественно длинные пальцы, словно нарочно вытянутые, переломанные, просто неправильные. Гигантские ладони, длинные острые когти, ровно как и зубы, не отличающиеся особой чистотой и хоть какой-то пропорциональностью. Лапы. Только так можно было назвать эту пародию на обычные человеческие руки. И я чуть не забыл, у него было что-то вроде украшения — ожерелье из глазных яблок. Не могу сказать точно, кому принадлежали эти глаза, но гораздо больше меня заботит то, что все эти зрачки также смотрят на меня. Так же, как и сам Эдбурд. ~Тоби — тварь вонзила когти ещё глубже в плоть подростка. — Ты же не будешь игнорировать меня, правда, Тоби? ~ В его голосе явно слышалось раздражение, что было достаточно редким явлением. Обычно Эдбурд говорил до приторности любезно, опять-таки издевался. Он часто использовал по отношению к Шнайену уменьшительно-ласкательные слова: «прелестный мальчик», «дружочек», «славный ребёнок», «пирожок», «солнышко» и всё в этом духе. Нет слов, которые в такие моменты испытывал голубоглазый юноша. Каждое слово, вырывающееся из глотки демона, не сулило ничего хорошего. Этот бархатистый, глубокий, воздушный голос не успокаивал, наоборот, вызывал злость, раздражение, потому что Тобиас знал, что это часть игры. Он наслаждается его мучениями, бессилием и злобой. Именно в этот момент до Шнайена дошел отвратительный запах. От Мистера Эдбурда всегда пахло какой-то гнилью. Трупный смрад сам по себе малоприятен. А к нему ещё добавлялась какая-то сырость, сероводород, мускус, резкий металлический запах и что-то жженное. Абсолютно непонятно откуда взявшаяся сладость в этой ядерной смеси делала всё только хуже. ~ Ну чего ты молчишь? Ау? Тоби! — Юноша почувствовал, как когти Эдбурда впились уже в грудную и подгрудную область его тела. — Я ведь могу обидеться, Тоби. — Из глотки существа начало доносится утробное рычание. Когтистые лапы быстро перенеслись на шею и лицо Шнайена, а Эдбурд, наконец, продемонстрировал свой настоящий, похожий на приглушенный гром, пронзительный голос. — НЕ ИГНОРИРУЙ МЕНЯ, Щ͘ЕͅН͝ОК! — Мы можем собраться у меня дома — Правда! Это чудесно Эмилио! — Рудольф аж засиял, а Тобиас. Что ж. Некоторое время Шнайен стоял неподвижно, почти как статуя. Абсолютный ступор. Казалось, что Тоби не дышал. Руди что-то говорил, голубоглазый это чётко видел, но не мог разобрать слов. Все звуки, запахи и ощущения перестали существовать для Шнайена. Само время остановилось. Потом подросток начал смотреть по сторонам, всматриваться в опустевший класс выискивая своего мучителя. Но Мистера Эдбурда как будто и не было. Постепенно он начал приходить в себя и даже смог разобрать некоторые фразы Руди. — Ты слышал, Тоби? — А? Да. Да… Встречаемся у Эмилио? — ТАК ТЫ НЕ ПРОТИВ?! — И Тобиас Кёртис Шнайен, и Эмилио Муркмере могли поклясться, что в этот момент Рудольф имел все шансы и силы, чтобы без труда допрыгнуть до потолка и даже пробить его — Я! Я так рад! — Успокойся, Рудольф, — гиперактивный одноклассник быстро вернул Тобиаса в реальный мир. Шоковая терапия во всей красе. — Простите, — блондин прокашлялся. — Эмилио! — Да? — Можешь скинуть мне свой адрес? Я подожду Тоби на улице… — Рудольф немного помолчал — Тоби, тебя устроит Уэст Риверс возле архитектурного бюро? — Более чем. — Чудесно! Так вот. Я встречу Тобиаса на Уэст Риверс и мы вместе придём к тебе. — Хорошо? — Эмилио поправил свои очки. — Если Вам так удобнее, то не буду возражать. Напишу тебе чуть позже. — Хорошо! На этой положительной ноте подростки, наконец, покинули класс и разбрелись каждый в разную сторону.***
«Он придёт! Боже, Боже, Боже!». Юноша ходил по своей комнате кругами, продолжая повторять эти заветные слова. В жизни каждого человека бывают моменты, когда все вокруг кажется прекрасным и ничто не может помешать достижению своих целей. Это называют эйфорией. Состояние, которое можно описать тем, что ты чувствуешь полный восторг и радость. Состояние, заставляющее сердце биться чаще. Эмилио сиял в переносном смысле, но всё же. Это чувство делало его бесстрашным, создавало ощущение, что весь мир лежит у его ног, даже время замерло по его велению. Но у этого состояния есть и свои минусы, одним из которых являлась рассеянность. Ему нужно было сконцентрироваться. — Так, спокойно, Эмилио! Тебе нужно успокоиться, — юноша приложил руки к лицу и пару раз глубоко вдохнул. — Матушка не против, осталось только немного прибрать и попросить Криса не мешать нам. Ванесса… Ванесса априори не может быть проблемой! Муркмере принялся за сокрытие улик. В первую очередь он снял пробковую доску, которая держала на себе не только цветные стикеры с различными заметками, кнопки и наклейки, там же были и фотографии Шнайена. Он не должен этого видеть. Немного поразмыслив, Эмилио решил положить своё сокровище в шкаф и, как настоящий пират, закопать под двумя стопками сложенной одежды. Дневник и фотоаппарат полежат в закрытой полке. Невидимую папку ещё нужно постараться найти среди горы различных файлов и игр…