Рев Дракона

282 год от З.Э Рейлла: - Ваша Светлость? - Да? - Нам пора заходить? - Еще нет, - Рейлла Таргариен не была готова вернуться в Красный замок. Она не была готова услышать о том, что происходит за стенами города. Она хотела еще немного побыть в неведении. Она понимала, как это по-детски, но ей было все равно. Ей нужно было это. "Эта ложь - мой щит, а правда вонзается в меня, как кинжал". Она задерживала дыхание каждый раз, когда в столицу приходили новости, пытаясь подготовиться к правде, которую не должна слышать ни одна мать. "Ваш сын мертв". Что оставалось делать матери, зная, что только один из ее сыновей вернется к ней? "Кто-бы не выиграл, я все равно проиграю, - страх сковал ее грудь. - Я воссоединюсь с одним и буду оплакивать другого". Страх так плотно сжал ее сердце, что она вздрогнула. - Ваша светлость, - сир Аллисер сразу заметил ее дискомфорт. "Он уже должен был привыкнуть к этому", - оцепенело подумала она. - Я в порядке. - Но ваша милость, - сир Аллисер Торн был почтителен в своей попытке упрекнуть ее, - ваше состояние... - Я беременна, сир Аллисер, - мягко упрекнула она его, оглянувшись через плечо, чтобы увидеть его неловкую скованность, - Я не умираю. - Конечно, ваша светлость. Она провела пальцами по передней части платья, ощущая вздутие живота, а затем положила ладонь на пупок. Это все еще было странно для нее. Рейлла думала, что после Визериса материнство осталось позади, но боги направили ее по другому пути. Прощальный подарок ее мужа. Не желая вспоминать тот вечер, она отвлеклась на пейзажи, которые дарила ей богороща. Она выбрала мощеную дорожку, которая давала ей тень, а также прекрасный вид на Черноводный залив. Смесь сладких запахов сада и соленого привкуса воздуха успокаивала ее. Это пробудило в ней воспоминания о том, как она, будучи маленькой девочкой, гонялась за бабочками, представляя, что это драконы. Были и другие - о том, как она была молодой матерью, ухаживающей за своими мальчиками, Рейгаром и Дэйроном. Их имена были двумя внезапными и резкими ударами, пронзившими идиллические воспоминания, которые она пыталась удержать. Королева-мать вздохнула. Она попыталась переключить свои мысли на младенца внутри себя. - Я всегда хотела девочку, - произнесла она тихо, чтобы слышали только мать и дитя. Она подумала о маленькой Рейнис, своей первой внучке. Рейлла вспомнила, как держала девочку на руках и думала о дочерях, которых у нее никогда не было. Она еще не знала о своей беременности. Это было неожиданно, но приятно, и она вспомнила те первые несколько ночей после того, как узнала новость. Единственный радостный свет в растущем море тьмы. "Пока мои мальчики готовились к войне, я готовилась к рождению еще одного ребенка, - она сжала пальцы на животе. - Будет ли это мальчик, который заменит того, кого мне суждено потерять?" Звуки голосов и шагов послужили неожиданным источником отвлечения. - Это поражение, не больше и не меньше, - первый голос был спокойным, но в нем слышался экзотический привкус, выдававший его рождение в Вольных городах. - Простое поражение? повторил второй голос. Этот был знаком, но его имя ускользнуло от ее внимания. - Это катастрофа! Его голос становился все более гнусавым, чем больше он говорил. - Лорд Тирелл захвачен. Золотая Роща потеряна. Это... - Да, да, - первый голос явно услышал достаточно, прервав своего собеседника. - Тысячи бежали с поля боя. Еще больше ускользнуло, потом было поймано или убито врагом. Король ушел, чтобы собрать их. Рейлла посмотрела, что они идут дальше по тропинке, но она не повернулась, чтобы ее было видно. Она была закрыта от их взгляда, но и не могла видеть их. Это мое убежище. Она повернулась и ушла, прежде чем они смогли ее заметить, но их слова преследовали ее, как голодные волки. - Есть кое-что еще, - говорил первый голос. - Кровавый поток здесь. Его слова были почти заглушены вздохом его спутницы. - И это все меняет. Затем все, что она могла слышать, это звук ее рыцаря, взывающего к ней. - Ваша Светлость. Она встрепенулась и прошла мимо него. И тут она увидела, что к ним кто-то приближается. Это они окликнули ее, так как сир Аллисер следовал за ней, не обращая внимания на резкую перемену в ее поведении. "Пожалуйста, - взмолилась она, - пожалуйста, пусть это будет не тот день, когда мне скажут, что один из моих сыновей мертв." Она изо всех сил старалась укрепить себя, чтобы боги не нанесли ей удар. - Ваша светлость, - Джейна Уэнт едва наклонила голову, когда оказалась достаточно близко. Еще одна дама в черном, заметила она, слишком многие носили черное в эти дни. Матери, жены, сестры, дочери - все в трауре по тем, кого они потеряли на этой войне. Посмотрите, мои сыновья, - ей хотелось отругать их, как в детстве, когда они устраивали беспорядок в своих игрушках. Только это были не деревянные солдатики, а мужчины и мальчики из плоти и крови, которые умирали за них. - Королева желает видеть вас. - Для меня это большая честь, - Рейлла не скучала по роли королевы. Она почувствовала облегчение и была счастлива передать его другой. Этот титул был цепью, связывавшей ее с братом. Быть королевой означало быть женой Эйриса, а это была честь, без которой она могла жить. Она увидела, что Джейна путешествовала не одна. Ее сопровождал один из новых рыцарей королевской гвардии. Его приглашение стало для нее неожиданностью. Неужели они думали, что я откажусь? Она нахмурилась. Ее страхи не имели такой сдержанности, выходя из-под контроля при попытке понять их присутствие. Они боятся, как я отреагирую? Разговор, который она только что подслушала, был свеж в ее памяти. Это был не первый раз, когда она слышала разговоры о войне. Это был даже не первый раз, когда она услышала о тех, кто планировал гибель ее сына. Об этом говорили, молились, за это поднимали тосты каждый день и каждую ночь в этом городе. Она думала, что была в безопасности в лесу богов, но теперь даже ее убежище было испорчено. Их упоминание об этой бледной кобыле смутило ее, оно звучало знакомо, но она не могла уловить его смысл, но и не могла забыть реакцию, которую вызвало одно только имя. - Ваша светлость? Сир Аллисер был тем якорем, в котором она нуждалась в этот неумолимый шторм. - Спасибо, - Рейлла постаралась, чтобы ее голос не дрогнул. Она взяла предложенную им руку, крепко сжав ее, но он не протестовал ни против ее хватки, ни против ее ногтей. С ними был еще один рыцарь королевской гвардии - сир Брендель Бирн. Когда-то изгнанный рыцарь и продажный меч, теперь сир Брендель носил знаменитый белый плащ королевской гвардии. Его прошлое не было полностью скрыто: на булавке его плаща был изображен маленький золотой слон. Он также носил пару золотых нарукавных повязок. Она сомневалась, что он носил эти повязки в обществе сира Артура, но в отсутствие лорда-командующего он держался с ними гораздо более дерзко. Она чувствовала, что ее спокойствие ослабевает, а страх растет, пока они молчаливой процессией шли к покоям королевы. Она не была уверена, что сможет выдержать это молчаливое терзание. Она перевела взгляд на сира Бренделя. - Есть ли причина, по которой я получаю столь престижный эскорт? - Я сам вызвался, - он быстро улыбнулся ей, показав, что три его передних зуба покрыты золотыми накладками. - Да, вызвался, - в голосе Джейне послышалось веселье, - "Думаю, наш добрый рыцарь устал от роли кормилицы. - Это честь - охранять принца и принцессу. Похоже, он говорил серьезно. - Но не тогда, когда они шумные и суетливые? Она видела, как мужчины вздрагивали при звуках голодных и сонных младенцев. На ее вопросительный взгляд он выглядел смущенным. - Я не хотел обидеть, Ваша Светлость. Ее настроение улучшилось, когда она узнала причину его присутствия, и она сжалилась над ним. - Ни в коем случае. Его поникшие плечи показали его облегчение. Его золотые нарукавные повязки при движении поймали свет факела, заставив их сверкать. - Сир Брендель? Она предпочитала разговоры, чтобы отвлечься, а не задумчивое молчание, которое только разъедало ее сердце бесконтрольным беспокойством. - Зачем вы их носите? Ему не нужно было видеть ее указующий перст, чтобы понять, что она имеет в виду. - В нашей компании мужчина носит свое богатство при себе, - он опустил взгляд на один из двух нарукавных браслетов. - Я отказался от этого богатства, когда мне предложили белый плащ. Но я храню эти два браслета как напоминание о той жизни. Она кивнула: - Я уверена, что это было очень трудное путешествие. - Да, ваша светлость, - согласился он с усмешкой, - от изгнанного продавца до рыцаря королевской гвардии, - его осанка, казалось, выпрямилась в знак гордости за свое достижение: - Я живу, чтобы служить. Они прибыли в покои, которые когда-то принадлежали ей. Это была еще одна потеря, о которой она не скорбела. У Рейллы было мало счастливых воспоминаний об этих покоях. Сколько ночей я лежала без сна, ожидая стука в дверь? Сколько раз я кричала, когда он причинял мне боль? Она пыталась заглушить нахлынувшие воспоминания. Его больше нет. Выражение его лица, когда она убрала подушку, запечатлелось в ее памяти. От дальнейших тревожных мыслей ее спас громкий скрип открывающихся дверей. Рейлла не посещала свои старые покои с тех пор, как покинула их все эти месяцы назад. Здесь были новые гобелены и статуи, выглядевшие экзотично и дорого. Старые каменные драконы оставались на своих местах, но и они казались ей другими. Королева ждала их у одного из кресел. Новые кресла, заметила Рейлла. Они были впечатляюще вырезаны и обложены ярко-фиолетовыми подушками. Подлокотники были вырезаны и напоминали отдыхающих драконов. Глаза у них были из оникса. - Они тебе нравятся? Лаэла, казалось, заметила ее пристальный взгляд. - Это был подарок, - в ее голосе звучало удовлетворение и гордость за них, и она жестом предложила Рейлле сесть. - Пожалуйста, садитесь, садитесь, - настаивала она, - я слишком хорошо знаю, как неудобно ходить вдвоем. - Спасибо, - Рейлла села, и сразу же почувствовала облегчение в ногах и спине. Только сев, она поняла, что, возможно, перенапряглась во время ходьбы и стояния. Слуги, которые до этого тихо висели на заднем плане, теперь вышли вперед, порхая между двумя королевами, неся подносы с напитками и едой. Не успела Рейлла задать вопрос или высказать просьбу, как они удалились из комнаты. Она посмотрела вниз и почувствовала спазм в желудке, который заставил ее повернуться к напиткам. Вода была сладкой и холодной. В ней чувствовался оттенок лимона, что заставило Рейллу сделать второй, более продолжительный глоток. - Как дела? Разбитая, Рейлла держала свое горе при себе. Она не могла разделить свое бремя со своей хорошей дочерью. Мы можем быть едины в нашей любви к Рейгару, но Лаэла не прольет ни слезинки по моему Дэйрону. - Я здорова, - солгала она. Я не могу родить ребенка в развалинах. Я должна быть сильной. - И благодарна, - улыбка, которую она изобразила ртом, стала не такой принужденной, когда она приложила руку к животу. Глаза Лаэлы задержались на животе Рейллы, а затем перешли на ее лицо, где и остались. Выражение ее лица сменилось на сочувствие, но взгляд оставался прежним. - Я рада, - наконец сказала она, - Я могу только представить, как это трудно для тебя. Она не ответила. Она чувствовала, как эти глаза ищут ее лицо, пытаясь скрыть вежливое выражение Рейллы, чтобы показать, что она действительно чувствует. Тщетный жест, она выросла в столице и была знакома с этой игрой. - Как мои внуки? Она не хотела говорить о сыновьях, которых здесь нет. - Счастливы, - Лаэла почти не дрогнула от неожиданного вопроса, - И шумные. - Я не удивлена. - Ты их слышишь? - Нет, но я помню своих мальчиков. Счастливое тепло от мысли о внуках мгновенно остыло при упоминании о ее враждующих сыновьях. - Хорошо, - Лаэла почувствовала облегчение от того, что ее дети не мешают ей спать. - Я хотела поговорить с вами, потому что в последние несколько недель ваши визиты были такими редкими. - Правда? Спросила Рейлла, зная правду, но скрывая ее за растерянным взглядом. Быть рядом с тобой означало быть рядом с войной. Она сторонилась пиров и других собраний, держась септы и своего одиночества. Это была старая привычка, к которой легко вернуться. Контролирующая натура Эйриса способствовала тому, что она часто оставалась одна, но это было одиночество иного рода, более отчаянное. Они надеются на гибель моего сына. Она вспомнила, как они ликовали при любой новости, которая приносила боль моему Дэйрону. Рейлла представила, что в присутствии свиты Дэйрона ей было не менее больно. Где бы я ни стояла, он будет преследовать меня. Я в ловушке, - сетовала она, - нет мне победы. - Могу я спросить тебя кое о чем? Лаэла произнесла с придыханием: - Ты пишешь им? "Им?" Рейлла почти повторила, прежде чем поняла, что имела в виду Лаэла. - Нет. Это был честный ответ, но она солгала бы, если бы не подумала об этом. Она слышала, как шептались о женитьбе Дэйрона на Серсее. Новость, которую следовало бы отметить турниром и пирами, вместо этого была встречена кровопролитием и битвой. Затем она задалась вопросом, беременна ли Серсея. Рейлла была бы рада еще одному внуку, но это была мечта, которую она не могла произнести вслух в Королевской Гавани. - Я не хочу ставить тебя в такое положение, но, - она сделала паузу, поджав губы, - любишь ли ты своих внуков? - Да, - яростно и быстро ответила Рейлла. Вопрос прозвучал как неожиданная пощечина. - Хорошо, - Лаэла не стала уточнять, почему она задала такой вопрос. Ответ Рейллы явно удовлетворил ее. Ее лицо смягчилось, а поза теперь казалась более расслабленной. Почему она спросила об этом? Рейлла отпила глоток воды. Ответ, всплывший на поверхность, пронзил ее кровь ледяной болью. А последовавшие за ним образы мертвых младенцев едва не заставили ее подавиться напитком. Он не станет. Она едва не произнесла это вслух. Она почувствовала кислое давление в горле. Родоубийца - это слово преследовало ее. Горе тем, кто убивает родственников, ибо они навеки прокляты. Лаэла говорила, но ее голос казался таким далеким. Рейлла улавливала лишь некоторые слова: Рейгар, Хайтауэр, Айронвуд, надежда, Золотая рота, шанс. Только звук хлопков в ладоши вывел ее из задумчивости. Хлопок ее невестки прозвучал так же гулко, как раскат грома, пронзивший спокойное небо и возвестивший о грядущей буре. - Вот это новость! Сияющие глаза и ухмылка Лаэлы были неожиданной переменой в поведении после того, что только что было сказано между ними. Рейлла увидела пухлого и улыбающегося Вариса, стоявшего у локтя Лаэлы. Его руки были сложены в мантии. Он наклонил голову, когда почувствовал на себе ее взгляд. - Ваша светлость, - промолвил он. Она признала его кивком. Видя его присутствие и улучшившееся настроение ее невестки, она поняла, что к ним пришли новости. Она не хотела задавать вопрос. Она хотела уйти. Она хотела спрятаться, но страх уже закрался в ее душу. - Мы должны устроить пир, - Лаэла была слишком сосредоточена на слугах, которых позвали после прибытия Вариса. - Сообщите на кухни и двору, это новость, которую нужно отпраздновать. Холодный ужас охватил Рейллу. - Я не стану тебя задерживать. Она поднялась со своего места. Ее желудок забурчал, а больная спина запротестовала. Лаэла выглядела удивленной, Варис молчал, но его глаза следили за ней с остротой, которую он пытался скрыть за безразличным взглядом и глупой улыбкой. - Так скоро? Она почти надулась. - Да, - Рейлла не хотела оставаться. - Я должна идти в септу. "Сейчас мне нужна компания богов. Мне нужна их сила". Сир Аллисер направился к ней, став ее надежной тенью. - Помолиться в знак благодарности, ваша милость? Притворная невинность Вариса была так же убедительна, как добродетель шлюхи из подворотни. - Молиться, - она молилась богам, а не людям. - Мои слова предназначаются для их ушей и только для их. - Конечно, - приятная улыбка Вариса вернулась, словно он был в восторге от ее резкого ответа. Слова Лаэлы словно рука схватила ее за плечо, не давая уйти, но именно слова евнуха пригвоздили Рейллу к месту. - Золотая рота одержала великую победу. Он сообщил ей: - Мятежные штормлорды отступили, а лорд Джон Аррен мертв. *********************************** Серсея: Солнечный свет отдавал теплотой на ее лице, прикосновение утра мягко напоминало ей о новом дне. Она застонала, пытаясь насладиться приятной дымкой сна, даже чувствуя, как он ускользает от нее. Когда она зашевелилась под одеялом, ее рука дернулась, ожидая найти его, но там не было ничего, только пустое место. Ее глаза открылись, и она поморщилась от раннего света. Она потерла их, переходя в сидячее положение. Одеяла упали с нее, оставив ее обнаженной против прохладного ветерка. - Дэйрон? Сонно пробормотала она. - Я здесь. Ее облегчение не осталось, оно ускользнуло, когда она вспомнила, что сегодня было. Он наконец-то наступил. Она ненавидела этот день. Потому что сегодня день, когда он уезжает. Она осталась лежать на их кровати, ее глаза приспособились к их комнате, чтобы увидеть, что он одевается. Солнечный свет проникал в их покои, словно пальцы, пробирающиеся сквозь темноту. Она не пыталась встать или одеться. Вместо этого она легла на одеяла, осознавая, что стала отвлекать мужа. Серсея не могла не рассмеяться, когда он так отвлекся, что запутался в пуговицах рубашки. Он принял ее смех на свой счет и улыбнулся, расстегивая пуговицы, чтобы попробовать еще раз. - Я думал, что жены должны помогать своим мужьям. - Так и есть, - ее голова откинулась на подушки. - Я была очень полезна тебе прошлой ночью, когда ты нуждался во мне. - Так и было, - повернулся он к ней, когда закончил. - Разве тебе не пора одеваться или ты готова отправить меня в твоем нынешнем наряде? - Что? Она притворилась удивленной: - Тебе не нравится? - Слишком нравится, - ответил он, - Как же я оставлю свою жену, когда она так выглядит? Он посмотрел на нее глазами, в которых блестела похоть. - Это будет трудно, - признался он, - очень трудно. Тогда не уходи, пронеслось у нее в голове, но она не дала словам выскользнуть с языка. Это была глупая просьба. Она наклонилась и взяла выброшенное платье, накинула на себя шелк, а затем завязала застежку, чтобы удержать его на месте. Когда он вернется, буду ли я ждать его с ребенком? В ее воображении возник соблазнительный образ младенца с серебристыми волосами и прекрасными глазами мужа. Но вдруг младенец выскользнул из ее рук, и она стала хвататься за воздух. Она стояла одна, без ребенка на руках или младенца в животе, когда он вернулся к ней. И так же жестоко он исчез прямо у нее на глазах, когда она протянула руку, чтобы схватить его. - Дэйрон! - крикнула она в тишину. "Его больше нет, - голос Джейме ударил ее с силой молота, прокатившись по ее телу, распространяя холодное страдание. - Он мертв". - Серсея? Образ Джейме ускользнул, как утренний туман, который повис над Закатным морем. Ее глазам потребовалось мгновение, чтобы перестроиться, и все снова оказалось в фокусе. Перед ней стоял Дэйрон. - Серсея? Его рука гладила ее волосы. На его лице было написано беспокойство. Его прекрасные глаза, околдовавшие ее задолго до того, как она увидела в нем человека, которым он был, человека, которого она любила. Теперь в их взгляде светилась забота о ней. - Я в порядке, - проговорила она, заставляя себя улыбнуться, как будто это была стена, чтобы быть уверенной, что она не сможет вернуть ложь обратно или сказать что-то еще хуже. - Я знаю, что это трудно. Она почти насмехалась. Знать, что что-то трудно, и чувствовать это на самом деле - две разные муки, но она сдержала эту резкую мысль. Она не хотела набрасываться на него, пока он не ушел. Наше последнее совместное воспоминание не может быть ссорой. - Мы не определились с именами. Он кивнул, но это произошло после некоторого молчания, пока он внимательно наблюдал за ней. Его глаза выражали сомнение, а то, как нахмурились его брови, дало ей понять, что он видит ее обман, но вместо того, чтобы снять свою маску, он надел свою. - Бэйлон, Эймон, Деймон, - он перечислил лишь некоторые из тех, что они обсуждали. Она предпочитала одни другим и говорила ему об этом в тех немногих разговорах, которые они вели на эту тему. - Но мне нужно имя, если я..., - она запнулась, мысль была отвлекающей, и улыбка на ее губах только усилилась, когда она выкристаллизовалась перед ней. "Наш сын", - с гордостью и яростью подумала она о зачатом ребенке на своих руках. Этот не исчез, как предыдущий. - Я доверяю тебе, - он тоже улыбался. Разделяя ее волнение по поводу возможного ребенка, которого она могла носить. - Назвать его? Она была ошеломлена этим. - Или ее, - поправил он, его пальцы успокаивали, когда он расчесывал ее волосы, - Я хочу этого. Он наклонился, чтобы поцеловать ее лоб. - Я доверяю тебе во всем. Он откинулся назад, чтобы видеть ее реакцию, и ее немедленный испуг только позабавил его, когда он прижался губами к ее губам. Это был мимолетный поцелуй, но он вывел ее из ступора. Она прижалась к его щекам, чтобы поцеловать его еще раз, прежде чем он успел отстраниться. Стук в дверь прервал их объятия. - Ваша Светлость? - Да? Ответил Дэйрон, подавив тихий вздох. Он повернулся к ней, она кивнула на его незаданный вопрос. - Войдите. Дверь открылась, явив извиняющегося сира Барристана, который быстро наклонил голову в их присутствии. - Прошу прощения за вторжение, - в его тоне чувствовалась неловкость, - Вас просят в Главный зал, - лорд-командующий не поднял головы, когда закончил. - Я скоро буду там. - Хорошо, Ваша Светлость, - сир Барристан плавно отступил назад и вышел в коридор, закрыв за собой дверь. - Молюсь, чтобы на поле боя не было дам, - Серсее это показалось слишком забавным, но она постаралась не смеяться, пока они снова не остались одни. - Боюсь, что сир Барристан встретит свою пару в компании едва одетой девицы. Она была в скромном платье, но близость между ней и Дэйроном и то, что рыцарь мог предположить по его вторжению, заставило его в замешательстве отступить. Он захихикал, но веселье не заставило себя ждать. - Интересно, кто меня ждет? У нее было подозрение, но она не стала его озвучивать, потому что он и так знал ответ. - Кто бы это ни был, - сказала она вместо этого, - он должен быть терпелив. Серсея попыталась успокоить его раздражение серией легких поцелуев в челюсть, прежде чем ее губы оказались на его губах. - Потребности королевы не менее важны. Дэйрон не возражал. *********************************** Она недовольно пробормотала, когда свет раннего утра коснулся ее лица, словно настойчивые пальцы, пытающиеся разбудить ее. Это была безнадежная попытка сопротивления, и она неохотно открыла глаза, чтобы увидеть то же самое, что видела каждое утро. Серсея Ланнистер смотрела на пустое место в их постели. Именно здесь должен быть мой муж. Его отсутствие острее ощущалось в ее груди после сладкого сна, который она видела. Воспоминание об их последнем совместном утре. Мы - одна плоть, помнили они свои клятвы, но нас разлучили. Перед глазами проплыли лица Джейна Уэнта и принцессы Лаэлы. Их замыслы и хихиканье, когда они с энтузиазмом рассказывали о том, что помешали браку Серсеи и Дэйрона. Как они были довольны, когда с триумфом хвастались делом, которое, по их мнению, было уже практически сделано. Они считали себя настолько умными, что Серсея хотела увидеть их реакцию, насладиться их неверием в то, что их планы пошли прахом. Чтобы наказать их за дерзость в попытке разлучить ее с Дэйроном. Пусть будут прокляты те, кто хочет разлучить нас, - она помнила клятвы и была полна решимости сделать так, чтобы ее враги никогда их не забыли. Пока нет, - она постаралась умерить свой гнев, - война еще не выиграна, но скоро будет. Скоро. Она уже успела возненавидеть это слово. Оно было таким ненадежным, таким непостоянным, что она не могла возлагать на него свои надежды. Она поднялась с постели и, пройдя через всю комнату, осмотрела платье, которое было разложено для нее накануне вечером. Оно было из красного шелка с черными драгоценными камнями. Оно было соткано и вышито ловкими пальцами. Вшитые опалы мерцали, как черные солнца. На вышивке выделялся свирепый дракон. Это были цвета ее мужа, которые теперь носила она, как его жена и королева. Как долго она искала этот знак? Как долго она мечтала об этих цветах? Теперь, когда они у нее есть, она не хотела, чтобы это королевское одеяние было на виду у всех, кроме ее мужа. Она хотела чувствовать его пальцы на своей коже, а не дамаст и шелк. Почувствовать его руки, обнимающие ее, а не расшитый лиф этого платья... Платья переделывать не нужно, - прозвучал в ее голове голос матери. Это было секретное указание, которое она не должна была слышать, но Серсея наткнулась на него, когда рано утром пришла к матери на обед. Гардероб королевы не будет нуждаться в новых корректировках. Ее руки инстинктивно прикрыли плоский живот, пока горькое воспоминание играло перед ней. Внутри нее не рос младенец. Не было наследника для ее короля. Не было ребенка для ее мужа. Ты потерпела неудачу. Серсея взяла в руки прощальный подарок, который он подарил ей, чтобы не поддаться унынию, которое надвигалось на нее, как густой туман. Новое воспоминание нахлынуло на нее, омывая своим теплом. "У меня есть кое-что для тебя", - сказал он ей. Это будут одни из последних минут их совместной жизни. Утреннее солнце неуклонно поднималось, и он и остальные собрались в путь. "О?" - она увидела неуверенность в его движениях. Это была не та уверенная грация, которую она ожидала от него. "Да", - протянул он ей руки. Подарок не был упакован в коробку или обертку, он лежал в его руках голый. Он был изысканным. Золото переливалось на свету. Это было не золото Утеса Кастерли. Это было другое золото, неизвестное ей. "Это прекрасно", - ее пальцы неуверенно коснулись золотой подвески в виде трехглавого дракона. Он был тонко выкован, но не был свежеиспеченным. Он был потертым, но золото от этого не уменьшилось. "Ты уверен?" "Конечно", - он взял кулон, чтобы надеть его на нее. "Это семейная реликвия", - его рот прикоснулся к ее уху. Тишина заставила ее вздрогнуть. "Теперь он принадлежит нашей семье". Он выдохнул эти слова ей в ухо, целуя ее шею, ее горло. "Я буду дорожить им", - пообещала она, крепко сжав его между пальцами, - "и не сниму его до твоего возвращения". Его это позабавило. Его драгоценные светло-фиолетовые глаза не переставали волновать ее. "Мне бы этого хотелось", - и они скрепили свое согласие поцелуем. "Ваша светлость?" Это были слуги, готовые помочь ей подготовиться к предстоящему дню. Прежде чем ответить, она посмотрела на себя в зазеркалье. Ее взгляд не задержался на плоском животе. Может, она и не носила наследника Железного трона, но она все еще была королевой, и ее муж нуждался в ней. ******************************************* Серсея нарушала пост, как делала это каждое утро в компании своей доброй сестры. Они провели его в соляре, который она делила с Дэйроном после того, как они стали мужем и женой. Это была часть Скалы, с которой она была знакома меньше всего, но она не хотела возвращаться в свои старые покои или в другую часть замка. Она заметила легкий дискомфорт в выражении лица Элии, когда та заняла место напротив Серсеи. В ее взгляде читалась усталость, что заставило Серсею занервничать. Ее добрая сестра родила здорового сына и наследника, но роды истощили ее. В последующие недели под присмотром Джоанны и группы мейстеров и лекарей она постепенно восстанавливалась, но все же бывали моменты, когда боль или дискомфорт давали о себе знать. - Если вы нездоровы, то вам следует вернуться в свои покои. Элия приподняла бровь. - Я в порядке. Она встретила пытливый взгляд Серсеи, словно ожидая следующего залпа. Серсея не дала повода. - Хорошо, - улыбнулась она с облегчением. Было время, когда одна мысль о том, что Элия станет ее сестрой, приводила ее в ярость. Теперь же она не только была ее сестрой, но и считала Элию одной из своих самых близких подруг и доверенным лицом, чего ей так не хватало в последние несколько месяцев. Еду им принесли за скупыми разговорами, в которые они с Элией впадали, говоря обо всем, кроме своих отсутствующих мужей. - Как поживает мой племянник? Серсея взяла кусок хрустящего бекона, издав громкий хруст, несмотря на маленький кусочек. Элия хихикнула, намазывая джем на хлеб. - Избалованный. Ее темные глаза сверкнули при одной только мысли о сыне. - Тирион и твоя мать с ним. Серсея старалась видеться с племянником каждый день, но некоторые дни были труднее других. Это была не вина ребенка, а ее отсутствие, которое нависало тенью над ее настроением. Невидимый груз тяжело давил ей на грудь. - Как часто? резко спросила Элия, - Как часто ты думала о том, чтобы уйти? О том, чтобы сбежать в ночь и присоединиться к нему? Дразнящая нотка смягчила неожиданный и грубый вопрос. Она знала, что пытаться солгать Элии бесполезно. Она обладала тонким чутьем на ложь и полуправду. - Много раз. Серсея даже собирала сумку и выбирала лошадь для поездки, но так и не добралась до конюшни, несмотря на все планы и искушения. Всегда было что-то, что удерживало ее. Хуже всего было, когда она узнала, что у нее нет ребенка. Она металась и ворочалась, не в силах решить, уйти ей или остаться. Она никогда не забудет тот страх, который, казалось, пронзил ее насквозь, как нож. И как он потом распространялся по ней, словно яд. Что у нее не будет ничего от Дэйрона, если он погибнет. Не будет ребенка, который нуждался бы в ней, за ростом которого она могла бы наблюдать и любить. Не будет частички ее мужа, которую она могла бы лелеять и беречь даже после его смерти. Одного этого страха было почти достаточно, чтобы она ушла. Но мать заставила ее остаться. Это не было сделано из-за того, что Серсея попалась ей на глаза, или из-за приказа матери усилить патрули вокруг конюшен или ворот. Это было не одно действие, а несколько. Это были бесчисленные примеры и уроки, которые она показывала и преподавала Серсее, рассказывая о ценности жены и о том, что она выходит за пределы родильного ложа. - Нам повезло, что ты так и не сделала этого, - слова Элии отвлекли Серсею от ее мыслей и вернули к столу и завтраку, который она делила со своей доброй сестрой. - Именно ты привлекла Талли к нашему делу. Она не могла отрицать гордости, которая зародилась в ней не только от похвалы доброй сестры, но и от самого свершения. - Осторожнее, ваша светлость, - предупреждение Элии было сдобрено смехом, - Пухлая голова свергнет вашу корону. Серсея выбрала более вежливый ответ на поддразнивание своей доброй сестры. Она высунула язык. Элия захихикала, вытирая рот салфеткой, прежде чем сменить тему. - Ты будешь спарринговать с Лианной сегодня днем? Лианна и Бенджен Старк оказались вовлечены в хаос в Харренхолле и, подобно кораблю в шторм, сбились с пути. Они оказались на западе, а не на севере, и вместо воссоединения семьи в Винтерфелле оказались в Кастерли Рок в качестве гостей. Они быстро отправили воронов на север, Лианна настаивала на том, чтобы сообщить отцу, что на самом деле случилось с Хаулендом и как они оказались в Западных Землях. Лишь после ответа отца они поняли, что лорду Рикарду была рассказана другая история. Это была хитроумная история, в которой даже могли быть зерна правды: Рейгар утверждал, что хотел, чтобы его люди защищали их в хаосе Харренхолла, хаосе, который он начал своей незаконной попыткой захватить Дэйрона и ее саму. Независимо от того, как они попали на Утёс, правда заключалась в том, что им предстояло здесь остаться, поскольку в речных землях разгорелись бои, а на севере бушевали бури. Серсея, на которую легла ответственность за продолжение переписки с лордом Старком, поскольку Дэйрон к тому моменту уже покинул Скалу. Она заверила начальника Севера, что его дети не пленники и не заложники, а почетные гости. Серсея подумывала опереться на них, чтобы склонить северян на свою сторону, но решила не делать этого. Она предпочла бы равнодушие северян, чем случайно подтолкнуть их на колени Рейгара, неправильно разрешив ситуацию. Север довольствовался тем, что сидел и ждал, держа мечи и копья над шеей. Казалось, неудавшаяся таллийская невеста Рикарда для его наследника выявила недовольство некоторых его знаменосцев, которые предпочитали безразличие юга вместо союзов. Они пойдут на юг, когда Дэйрон призовет их, подумала она о последствиях их будущей победы над Рейгаром. Они пойдут маршем и преклонят колено - она не думала, что они способны быть настолько упрямыми или глупыми, чтобы проигнорировать подобный призыв. Но если они откажутся, Серсее не нужно было долго думать о том, что случится с Севером, если они отвергнут призыв своего законного короля. - Я постараюсь, - время, проведенное во дворе для спаррингов, стало для нее одним из самых любимых, особенно когда оно следовало за разочаровывающей встречей или письмом. Тогда она получала истинное удовольствие. - Ты не можешь разочаровать бедную девочку, - ответила Элия, - Я думаю, она действительно верит, что близка к тому, чтобы победить тебя. Она улыбнулась, показывая, что думает о такой возможности. Упоминание об одном Старке заставило ее вспомнить о другом. - Присоединится ли Ашара к нам сегодня днем? Элия покачала головой. - Нет, ей приказано оставаться в постели. Мейстер Десмонд считает, что ребенок родится со дня на день. - Тогда нам придется навестить ее вместо этого. - Ваша милость? Голос гвардейца удивил их. Серсея не ожидала гостей. - Да? - Ваша мать и мейстер Десмонд, - объявил стражник и, не дожидаясь ее ответа, распахнул двери, чтобы показать незваных гостей. Ее встревожило не нарушение приличий, а внешний вид матери. Это было редкое зрелище, когда Джоанна Ланнистер выглядела нездоровой. - В чем дело? Серсея почувствовала узел страха в животе. - Мы получили тревожные новости, Ваша Светлость, - мейстер Десмонд не забыл о протоколе. Он поспешно поклонился, а когда поднял голову, она увидела беспокойство в его глазах. - Кровавый поток здесь, - его слова налетали друг на друга, - Не здесь, - он сделал судорожный жест рукой, - я имею в виду Вестеросе, до нас дошли слухи, что он в Просторе и Речных землях. - Что? Мейстер Десмонд моргнул, выглядя неожиданно растерянным. Казалось, он ожидал любого ответа, кроме ее вопроса. - Это чертов поток. повторил он медленнее, как будто это было бы полезно. - Что именно? Серсея стиснула зубы, ее терпение лопнуло от удивления. Как будто это она виновата в том, что на ее уроках не затрагиваются болезни, а его роль в этом вопросе откровенно игнорируется. Я уверена, что это был еще один урок, который должен был выучить Джейме, но не я. - Это болезнь кишечника, - ответил он, - она часто возникает во время войны и может быстро распространяться между армиями. Осознание этого факта осело в ее желудке, как тяжелый камень. - Они... Ее вопрос оборвался, когда в голове мелькнул потенциально ужасный ответ. - Мы не считаем, что король Дэйрон или его войска заражены, - быстро ответил Десмонд, прекрасно понимая, что это принесет им мгновенное облегчение. Она почувствовала, как страх исчез так же быстро, как и образовался. Уголком глаза она заметила, как напряженная поза ее невестки тут же обмякла от облегчения. Но это приятное чувство не покинуло ее, когда она заметила, что на заднем плане маячит ее мать. Серсея поняла, что ее беспокоит что-то другое. Это был кто-то другой. - Об этом сообщили из Простора, - говорил он, - с лагеря вашего отца. "Отец", - пронеслось в ней отчаяние. Это Элия, а не она утешала Джоанну Ланнистер. Серсея наблюдала за происходящим с отстраненным оцепенением. В то время как ужасная новость побудила Элию к действию, заставив подняться с места, с ней все произошло наоборот. Серсее хотелось ускользнуть, погрузиться в землю. Только не отец, она бы не поверила. Он был слишком силен. Он не мог быть сломлен чем-то подобным. Чем больше она думала об этом, тем легче ей было отказаться. Поэтому вопрос задала не она, а Элия. - Что насчет лорда Тайвина? Ответ матери прозвучал после такта молчания, который, казалось, растянулся на целую вечность прямо на глазах Серсеи. - В его письме нет упоминания о том, что он пострадал. Это заставило Серсею приподняться в кресле, подтверждая ее уверенность в том, что беспокойство было напрасным. Отец здоров и будет ждать их, когда все закончится. Что он будет забавляться их беспокойством, прежде чем укорять их за то, что они подумали, что он может подпасть под такую неприятную вещь, как этот чертов флюс. Следующие слова матери прервали ход мыслей Серсеи и подорвали ее уверенность. - Но в дополнении Кивана сказано другое.