Погружение

Медитировать однообразными действиями Стрэндж не любил — в частности потому, что в бытность хирургом он был слишком хорош в концентрации на определённых движениях. Поначалу, без доверия рукам ему не давались и простые задачи вроде перекладывания предметов с места на место, что уж говорить о медитативном расслаблении. Теперь это не доставляло ему труда, но Стрэндж всё равно избегал медитации на действия — если не считать медитацию во время ходьбы. Для неё не нужны были руки, и в целом она была весьма продуктивна, например, утоляла голод духовный на пути к утолению голода физического. Сейчас, впрочем, она была необходима. Они не жаловались. Для концентрации на состоянии своего биополя — дабы наладить связь с энергией новой реальности — требовалась тишина, и оба Стрэнджа пользовались законным правом молчать по дороге в Санктум. Даже когда энергетические поля стабилизировались, они не нарушили тишину, лишь переглядывались, прежде чем перейти дорогу: как выяснилось, зеленый сигнал здесь означал отнюдь не «иди», и оставалось всецело положиться на умение Защитника быстро ориентироваться в незнакомых вселенных. Правила дорожного движения были не единственным, что отличало эту реальность от реальности Стрэнджа, и радужные облака вполне походили на нечто, возможное в мире, где нашли Книгу Вишанти. Примерно так Стрэндж это и представлял. Но здешние виды и в остальном будто сошли со страниц детской сказки: окна многоэтажек отражали слепящее солнце, по зданиям и заборам вилась живописная зелень, а из идеально выстриженных лужаек торчали маки. Зато прохожие были одеты в похожие серые тона и то и дело косились на них с двойником. Подняв воротник, Плащ покачивал полами, будто тестировал здешнюю гравитацию. До Санктума оставалось всего ничего, когда Защитник окликнул Стрэнджа и свернул к фургончику, где на дисплее крутились нанизанные на шампур куски мяса. — Только не говори, что хочешь это есть, — Стрэндж выгнул бровь. — Состав помойной еды в мультивселенной всегда одинаковый, отличается только молекулярная база. Верный способ понять, насколько ты будешь восприимчив к еде в новом мире. — Сказал подросток, а ты поверил. — Слушай, — Защитник вздохнул, — мне всё равно, веришь ты мне или нет, это не лекция о мультивселенной. Но я не ел несколько дней, и даже моё подсознание больше не может это контролировать. А голодный я совсем не приятная компания. Да, чтобы голод проецировался через астральное тело, действительно надо было сильно проголодаться — Стрэндж дёрнул плечом. — Знаю. Стоило Защитнику снова вернуться к разглядыванию еды, продавец обратился к нему на непонятном языке — самого Защитника это не смутило, и Стивен нахмурился. Могло ли пребывание в другой реальности повлиять на его способность распознавать речь? Однако не успел он запаниковать, как различил одно, потом другое смутно-знакомое слово и — нет, это не он вдруг забыл английский, это Защитник сводобно говорил на иностранном. Значит, навыки у них отличались. Или то были культурные различия их вселенных? В конце концов, Стивен не то чтобы не знал языки — не считал нужным тратить на них время — латынь для медицинского он изучал старательно, да и санскрит спустя столько лет в Камар-Тадже понимал уже без переводчика. Пара учебников, словарь, и эйдетическая память делали своё дело. Продавец передал Защитнику хот-дог в розовой гофрированной бумаге, и Стрэндж сморщился, когда двойник с явным удовольствием принюхался к сосиске. Он тоже был голоден, пусть и немного в другом смысле — материализация физической оболчки при Погружении отнимала силы — но до второсортной сосиски в тесте он бы не опустился. — Омерзительно. — А я тебе не предлагаю. Только перейдя на другую сторону улицы, Стрэндж спохватился, что Защитник не заплатил, но тот мотнул головой, ловя пальцами каплю горчицы. — Еда в мультивселенной бесплатная. Обычно, — уточнил на выгнутую бровь Стивена. — В моей родной реальности можно было не платить за еду, когда приходшь в заведение в первый раз. — Значит, учишь девочку воровать и говорить на испанском? — Я не шутил — про еду. А Америка свободно говорит на испанском и так. — А на английском?.. — Тоже. Она много языков знает, приятный бонус к возможности путешествовать по мультивселенной, — Защитник ненадолго замолк, жуя. — Америка вообще смышлённая. — Где её родители? — Мертвы. Когда Америка была маленькой, она случайно открыла портал, и их туда затянуло. — Но они могут быть живы. — Спустя столько лет, выброшенные в неизвестную реальность? Вряд ли, — Защитник зацепил слабо дрожащими пальцами бумагу, разворачивая остатки хот-дога. — Америка до сих пор открывает порталы непроизвольно и конечные точки не контролирует. Я пытался её научить, но моя реальность… скажем, не самая спокойная. Когда появилась Ведьма, легче не стало, — качнул головой. — Америке нужно время и чуть больше терпения, чем я мог ей дать, пока мы скакали между вселенными. — Так это психосоматика, — понял Стрэндж, — она отказывается принять силу, потому что боится её. Почему ты не отдал её в Камар-Тадж? — Не уверен, что смог бы договориться. Не смог бы или не хотел? — но Стрэндж не стал придираться. — Кому ты передал титул Верховного? — Мордо. — В моём мире мы были хорошими друзьями, — намекнул Стивен, и Защитник хмыкнул: — Что-то не сильно ты горевал по хорошему другу, когда нашел его мертвым. — У нас в отношениях произошли некоторые коррективы после того, как он стал раз в месяц наведываться в Санктум, чтобы меня убить, — Стрэндж прикусил язык, укорив себя за неуместное ехидство. Вздохнул. — Я горюю о нём уже очень давно. Защитник опять замолчал, доедая, и, когда они остановились на пешеходном переходе, с характерным хрустом скомкал бумажку. — Я со своим Мордо тоже в натянутых отношениях. Он, скажем… не одобрял мои методы, — кинул бумажку в урну. — Его страшно бесило доверие ко мне и моя безнаказанность. Одно на фоне другого. — «Ничто не проходит даром», — кивнул Стрэндж. — Он мне сказал то же самое, прежде чем покинул Камар-Тадж. Защитник задержал на двойнике взгляд, но от разговора их отвлёк указатель на перекрестке. На столбе висели таблички с ближайшими достопримечательностями, на одной из них значилось: «Санктум Санкторум, дом Стивена Стрэнджа». Героизм героизмом, но давно ли Святилище стало местом туристического паломничества? — Либо он суперзвезда, либо мертв, — заявил Защитник. Плащ дёрнул воротником, и Стрэндж отвернулся. Как бы там ни было, если у дверей Санктума стоит толпа оголтелых фанатов, он был не прочь наслать на них Ветры Ватумба. К удивлению, на нужном повороте Бликер-стрит не началась. В поисках новых указателей Стивены вышли на менее оживлённую улицу — там пара прохожих доедала пирожные за столиками, и молоденький контролёр проверял оплату парковки у красной машины. В конце улицы очень кстати располагался стенд с туристической картой. Из кафе впереди выскочили два мальчика. Скрестив пластиковые самолетики, они продолжили игру возле входа — Стрэндж вдруг обернулся к двойнику: — А потом? Вернёшься с девочкой в свою реальность? — Наверное. Я надеялся, что Книга Вишанти не только защитит Америку, но и поможет ей принять силу. Или поможет мне помочь ей. Это первое, чем надо заняться, когда Ведьма не будет у нас на хвосте. — Что ж, если всё получится… и девочка снова окружит тебя своим биополем, чтобы ты не уничтожил мой мир, — уточнил Стивен, — я поговорю с Вонгом. — Я думал, ему одного Стрэнджа хватает. — О, более чем. Ворчать будет страшно. Они обменялись смешками. Мальчики с самолетиками одобрительными возгласами встретили вышедшую из кафе мать — та помахала бумажным пакетом и, двинувшись к красной машине, убрала за ухо рыжую прядь. Стрэндж вздрогнул. — Ванда? Все трое мигом к нему обернулась — мальчишки будто бы по команде прижались друг к другу у неё за спиной. Ладонь Ванды замерцала красным. — Всё хорошо, — Стивен успокаивающе поднял руку, вторую уперев в живот Защитнику, — мы не причиним вам вреда. Он не знал, чего ждет от встречи с Ведьмой — не исключал ни наизнанку вывернутую реальность, ни жестокий расчёт сродни демагогии Таноса — но был уверен, что даже без явных признаков распознает эту огромную незнакомую силу на тканях пространства-времени, как патологию на рентгене мозга. Он и сейчас чувствовал враждебное покалывание её магии, ведьминской, недоступной, но от Ванды она исходила всегда — Стрэндж заметил уже на поле боя и на похоронах Старка; он был научен такое распознавать — и Алая Ведьма тут была ни при чём. Тем более, эта Ванда, в широкой рубашке и джинсовом комбинезоне, с кудряшками как у героини ситкома из девяностых, была мало похожа на сверхъестественное существо, узурпированное Книгой Грехов, в процессе подчинения себе мультивселенной. И — дети. Дети. У Ванды из реальности Стрэнджа их всё-таки не было. Она с сомнением сжала губы, после чего наконец протянула пакет сыновьям и указала: — В машину, мальчики, быстро, — и, только когда они оказались внутри, красное свечение на ладони ослабло, и Ванда окинула Стрэнджей сосредоточенным взглядом. — Вы не можете быть тем, о ком я думаю. — Боюсь, что можем. Мы прибыли из мультивселенной. Ванда приоткрыла рот, будто «мультивселенная» всколыхнула какое-то воспоминание, но её выражение тут же стало внимательно-недоверчивым снова. Вопросов у неё наверняка было с лихвой, но она остановилась на актуальном: — Что привело вас сюда? — Нам нужна помощь, — кивнул Стивен. — Ванда из моей реальности сделала кое-что очень плохое и сбежала в мультивселенную, нам надо её остановить. — Вы думаете, она здесь? — Мы не знаем, где она, — признал Стрэндж, краем глаза заметив свечение у Защитника на ладони, — и сюда пришли не за ней. Но у неё есть книга тёмных заклинаний, которая делает её очень опасной для этой реальности. И, возможно, для тебя лично. Ванда растерянно свела брови. Явно собиралась уточнить, чем именно та, другая она, может быть так опасна, но не успела — охнула вдруг, и глаза у неё ярко вспыхнули голубым. Стрэндж метнулся вбок, и плотный поток светлой энергии из груди Ванды стрельнул в руку Защитника — он сразу вскинул вторую, вытягивая ещё одну голубую волну. Стрэндж поднял защитные мандалы. К окну кафе мигом сбежались посетители, с ужасом и благоговением достав телефоны. — Это она, — только и бросил Защитник. Вытягивание энергии давалось ему с трудом — красная ткань костюма плотно обозначила напрягшиеся мышцы. Ещё секунду Ванда безвольно выгибалась, отдавая силу Америки, но затем голубая энергия окрасилась алым — Защитник сжал кулаки, но красная волна отшвырнула его к стене. На плечах у него появились рунические кольца, которыми он раскрыл вокруг себя купол из льда. Люди рванули на улицу, но красная дымка вспыхнула у дверей кафе, и они растерянно остановились, будто забыв, что случилось. Рядок алых клиньев отрезал Стивену путь к двойнику, и он обернулся — Ванда потирала почерневшими пальцами. Вверх по руке у неё вились тонкие черные полосы, а из бордовых искр на голове образовалась темная диадема. — Зря ты пришёл сюда, Стивен, — произнесла она медленно, выделяя каждое слово. — С тем, как сильно вам хочется меня остановить, вы просто не оставляете мне выбор. Теперь он отчётливо чувствовал, как чужая энергия пропитала эту вселенную, как покалывала и с обманчивым жаром обволакивала со всех стороны — само пространство пульсировало в волнах опасной ведьминской магии. Говорила уже не Ванда, а Алая Ведьма, и Стрэнджу было не победить — он это знал, видел, и знала она. Но вступать в бой он думал в последнюю очередь. — Ванда, послушай, — он не убрал, но опустил щиты, — я знаю, что тебе тяжело. Я понимаю твое горе и твою растерянность. Я так же, как ты, вернулся в мир, в котором уже пять лет для меня нет места, и, поверь, я знаю, каково это — терять всё, на чём строилась твоя жизнь. Но ещё я знаю, что всегда можно найти выход. Даже после Вествью. Всё ещё можно исправить. — Кроме дыры в голове человека, которого я любила, — у Ванды дрогнула в оскале губа, и Стрэндж сильнее сжал дрожащие кулаки. Он почти видел её клокочущую ярость — не только ядовитое обвинение, но и злое раздражение. Оно так и кричало: да что ты, всю жизнь проведший в обертке из глянца и дорогих машин, мог знать о том, как терять всё? Терять не метафорически, а буквально — смотреть, как умирают родители, как погибает брат, любимый человек; как вынуждают прощаться с детьми, последним осколком выдуманного счастья? Как это низко — их сравнивать; как он вообще мог её понимать? — Но кое в чём ты всё-таки прав, — снисходительно продолжила Ванда, — выход есть всегда. Именно на это и открыл мне глаза Даркхолд. Я Алая Ведьма. Я могу менять реальность, как захочу. Книга помогла мне найти вселенную, в которой я счастлива во своими детьми, и я не вернусь назад. — Хорошо. Ты нашла этот мир и этих детей; зачем тебе сила Америки? — Без неё я не могу оставаться здесь, — она свела брови. — Не пытайся заговорить мне зубы, Стивен Стрэндж. Даркхолд оберегает меня. — Даркхолд отравляет тебя! Он указал на красно-чёрную паутину, которая с неумолимым треском ломала ледяной купол Защитника. По лицу Ванды на миг скользнула растерянность, но ухватить эмоцию не удалось — Ведьма хмыкнула. — Он напал первый, — не оправдываясь. Она чуть сжала пальцы, и купол, сверкнув красным, посыпался мелкими осколками, от которых Защитник прикрылся руками. Обогнув алые клинья, Стрэндж помог двойнику подняться. — Я не стану никого калечить при своих сыновьях, так что у вас есть немного времени, чтобы отсюда убраться, — угроза из уст Ванды прозвучала пугающе безразлично. — Решим это полюбовно, Стивен. Вы от меня всё равно ничего не получите, а ты у нас умный мальчик и умеешь принимать правильные решения. Стрэндж клацнул зубами. — Чьи это дети, Ванда? — Мои. — Что ты сделала с их матерью? — Я их мать. Они звали меня на помощь, и я пришла, — пожала плечами. — От здешних героев мало проку: проморгать мультивселенский катаклизм… — Ты не в праве решать, кому жить, а кому умереть, Ванда, — он подался вперёд, но та вскинула брови: — Ведь только ты в праве, о, великий доктор Стрэндж? Он осёкся. Крыть было нечем — этот удар он отражать ещё не умел. — Хочешь говорить о морали, — вдруг рыкнул Защитник, — после того, как убила ребёнка? — Хочу, — Ванда повернулась к нему. — Потому что я убила ребёнка, а вот когда Америку чуть не убил ты, это было «жертвой героя». На мой взгляд, звучит как-то… нечестно. Стрэндж недоумённо обернулся к Защитнику, но тот лишь крепче сжал зубы. Глаза Ванды окончательно заволокла красная пелена, и она махнула рукой: — Тем более, Америка не ребёнок. Она — аномалия, которая рано или поздно разрушила бы мультивселенную. — А тебе же так хочется разрушить её самой, — Защитник раскрыл голубой щит. На кончиках пальцев у Ванды вспыхнули искры, и алые змейки расползлись по обратной стороне щита. За мгновение красное облако окутало его целиком и смяло, а затем лопнулось с тихим щелчком — Защитник вскинул руки, создав ледянную стену, на которую пришелся удар. Стрэндж закрылся мандалами, но его забросало ошметками льда, и красная искра мелькнула перед глазами. Он не сразу понял, что произошло. Заморгал, будто пробуждаясь от сна, заметил, что щитов на руках уже нет — равно как и Ванды. Плащ отлип от плечей, раскрыл полы, а в голове потянуло тупой вязкой болью. Стрэндж встряхнулся. Ощущение было такое, будто кто-то залез ему в мысли, порылся, как в ящиках, бесцельно и неуважительно, а затем бросил всё на полу и ушел. Контроль разума был запрещенной практикой. Любой маг был натренирован бессознательно сопротивлялся ему, но и это съедало много ресурсов, а подпитываться сейчас не было ни времени, ни возможности. Собрав остатки сил, Стрэндж соединил пальцы, открывая Око Агамотто: по телу тепло зациркулировала целительная энергия, и тяжелый вакуум постепнно начал выветриваться из головы. Защитник осмотрел место, где стояла машина Ванды, но никаких следов не обнаружил. — Черт, — будто опомнившись, коснулся ранки у себя на лбу. Затем обернулся к Стрэнджу. — Ты в порядке? Не слушай сказочки про детей, не Ванде нужна сила Америки, а Алой Ведьме. Это бомба с часовым механизмом. Стивен скосил взгляд на воротник Плаща и легко оправил синий рукав. — Что значит «чуть не убил»? Защитник, не поняв вначале, нахмурился. Затем поджал губы. Но Стрэндж смотрел с упрямым вниманием и надавил: — Отвечай. Только поняв, что двойник не отступит, Защитник заговорил с вызывающей расстановкой. — Это значит, что я пытался забрать у Америки силу. Мы почти добрались до Книги Вишанти, но ты сам видел, как этот монстр ранил меня. Я не мог его долго сдерживать и не смог бы дальше бежать, а Америка… она не может контролировать свою силу. — А ты решил, что сможешь. — Иначе её получила бы Ведьма! — вспыхнул Защитник. — Мне нужно было что-то сделать. Я бы никогда… — И всё же, ты чуть её не убил. Поверить не могу, — Стивен провел рукой по лицу. — Ты только что рассказывал мне, как сильно о ней печёшься, а теперь говоришь, что едва… — На кону стояло бесчисленное множество жизней, каждое существо в мультивселенной. Думаешь, мне это нравилось? Я бы никогда не навредил Америке, никогда. — А если в Книге Вишанти нет заклинания, способного её оживить? Что бы ты тогда делал с мёртвой девочкой на руках, гений? Защитник ничего не ответил, и Стивен разочарованно покачал головой. — И ты правда решил, что жертва этим ребёнком по меркам вселенной будет значить больше, чем вся её… — Жизнь? Да. А чью жертву ты счёл достойной Камня Времени? Стрэндж отшатнулся. Защитник смотрел сложно — с усталым смирением и горечью — и на смену рыжих волос да красно-золотой брони в памяти всплыл Человек-паук. Но Стивен не успел ухватить размытое воспоминание, его вдруг отвлёк повисший у Защитника за спиной… Плащ Левитации? Плащ неловко качнулся — небесно-голубой, с белыми полосами и длинным гнутым воротником, куда длинее, чем у Плаща Стрэнджа. Тот, в свою очередь, слетел с плеч хозяина, и артефакты, повиснув друг перед другом, опасливо соприкоснулись воротниками. Затем синий заинтересованно наклонился — другой Плащ метнулся к Стрэнджу, ревниво раскрыл полы, и синий повернулся к Защитнику. Облетел его кругом, затем всё же коснулся второго Стивена и понурился. Отвернулся. — Эй, — окликнул Стрэнжд, и Плащ колыхнулся. — Покажешь, где твой хоязин? Синий заколебался, но затем всё же махнул полой. Маги быстро переглянулись — задерживать взглядом оборванную ссору им не хотелось. Любопытство в их союзе быстро сменилось вынужденным смирением, и больше всего в открывшейся правде Стрэнджа злило даже не то, что ради великого блага двойник готов был убить ребёнка, а то, что сам Стрэндж слишком хорошо понимал, чем тот руководствовался. И это действительно было нечестно — что спасение мира сопровождалось болезненным самокопанием. Помнится, после того, как он вытаскивал осколки из чьей-нибудь головы, его не заставляли проходить все круги рефлексивного ада. И в операционной не вставал вопрос — спасать или не спасать. Во всяком случае, для Стивена не вставал. Они наконец добрались до Санктума, но и там ничего хорошего их не ждало — табличка под впечатляющей статуей местному Стрэнджу сообщала дату его гибели в битве с Таносом. Синий Плащ подлетел, демонстрируя, что на металлических плечах «величайшего героя Земли» запечатлен именно он, и красный прижался к спине хозяина. Но Стивен так и не поднял взгляд от таблички. А чью жертву ты счёл достойной Камня? — Ну да. Час от часу не легче, — Защитник устало вздохнул, и Стрэндж обернулся. Только сейчас он заметил, каким измотанным выглядел двойник: вдруг осунувшийся и встрёпанный, он потёр глаза. Затем отвернулся и стянул резинку, чтобы перезавязать хвост. Синий Плащ улегся памятнику на плечо и безвольно повис, словно и не был живым. Ладно, но не могла же эта реальность остаться без Верховного. Кем бы он ни был, он всё равно должен был знать, где Книга Вишанти — и местному Камар-Таджу наверное стоило сообщить про Ведьму. Возможно, вместе они что-нибудь да придумают. Защитник замер, затягивая перчатку, когда Стрэндж к нему повернулся — и увидел Мордо. Тот стоял у куста чуть поодаль и наблюдал. Как давно он их преследовал? Оба Стивена напряглись, но Мордо вдруг шагнул к ним, приподнял руки, как бы показывая, что не желает им зла. — Он впал в спячку в тот самый день, — объяснил он, кивком указав на синий Плащ, — ещё тысяча лет без хозяина. Но сегодня вдруг ожил. Рванул в город — я думал, больше его не найду. Он оттуда уже не спустится. Стивены переглянулись, и Защитник сощурился. — Что, даже… не задашь ни один вопрос? — Разве что «чем я заслужил счастье повстречать сразу двух Стивенов Стрэнджей?» — Мордо тепло улыбнулся. — Мы предполагали, что рано или поздно кто-то из вас здесь появится, и для меня большая честь встречать вас, друзья. Мы тут немного знакомы с концепцией мультивселенной, — глянул на памятник. — Давно ждём гостей из других миров. — Мы? — уточнил Стрэндж, и Мордо кивнул, приглащающе указав на дорогу: — Позвольте я познакомлю вас с моими друзьями. А по дороге вы мне расскажите, что вас сюда привело. Выбора, в общем-то, не было. Не говоря уже о том, что по магическому уставу они обязаны были довериться Верховному Магу. С другой стороны, Мордо обращался так искренне, смотрел с таким щемящим узнаванием, будто только правила приличия сдерживали его от того, чтобы стиснуть их обоих в объятиях — и, в конце концов, реальности, в которых их отношения портились, Стрэндж уже видел. Могло же где-то случиться иначе. Мир, где его расчудесный двойник нашел Книгу Вишанти, для этого вполне подходил. По дороге они объяснили про Погружение — Мордо был сосредоточен, кивал, уточнял; его интересовали энергетические детали ритуала, и он обещал гостям хорошую трапезу для восстановления сил. На новость об Алой Ведьме он цокнул языком и признал, что давно заметил странные волнения реальности, но не мог определить их природу. Когда они приблизились к высокому зданию из белого камня, Стрэндж пуще нахмурился — в его реальности такого на этой улице не было, но куда больше его интересовали роботообразные существа, чем-то похожие на броню Железного человека, что стояли вдоль улицы и провожали магов поворотами головы. Заметив, с каким недоверчивым вниманием оба Стивена косятся по сторонам, Мордо пояснил: — Дети Альтрона. Они объединены сверхразвитым искусственным интеллектом и помогают предотвращать угрозы. По сути, берут удар на себя. Тони Старк, наш гений, сильно рисковал, создавая эту программу, но, к счастью, всё удалось. Благодаря Альтрону, многие герои ушли в отставку. Да — как будто этот мир не мог стать лучше. Стрэндж задержал взгляд на одном из роботов, прежде чем последовал в здание за Защитником и Мордо. Когда всё «не удалось» с Альтроном в его реальности, об этом трубили на каждом углу — и цепочка последствий тянулась вплоть до тех дней, когда самой обсуждаемой проблемой стал Танос. В узких врачебных кругах — среди людей, которые сталкивались с обратной стороной супергеройств в реанимациях и операционных — задумки безумных гениев материли на чём свет стоит, но, глядя на окружающий мир, Стрэндж начинал понимать, что было на другой чаше весов. Проведший с заковианскими беженцами не одну срочную смену, он бы не сказал, что оно того стоило. Но и Старка он мог понять: волшебный искин, который раскинул бы свои сети над миром и за долю секунды просчитывал бы потенциальные угрозы и способы их устранения… Стоило им войти в стекляное лобби, два робота остановили Стрэнджей — Мордо предупредил, что гостей нужно просканировать. Защитник, готовый обороняться, опустил руки. — Не понимаю. Если этот Альтрон насколько совершенен, — Стрэндж сморщился, когда синий сканер остановился у него на глазах, — как он мог пропустить появление Алой Ведьмы, которая буквально меняет реальность? — Хороший вопрос, мой друг, — Мордо кивнул с каким-то странным, растерянно-виноватым выражением. — Очень хороший. И ответ на него — никак. На секунду запнувшись, Стивен свёл брови. И с медленным вдохом закрыл глаза. Да. Ванда сразу предупредила — прятаться негде. Когда ещё несколько роботов подошли со спины, инстинкт самосохранения всколыхнул желание сопротивляться. Но на Защитнике мерцали красные точки прицелов, и по мрачному взгляду двойника Стрэндж понял, что его тоже держат на мушке. Плащ качнулся. Нет. Их пристрелят раньше, чем они откроют портал. Наградив Мордо ледяным взглядом, Стрэндж позволил себя схватить.