Погружение

— Похоже на туалет в здании Старк ЭКСПО. Это было первым, что Стивен услышал от двойника, когда голос Вонга исчез в неразборчивом гуле музыки, а мир вокруг обрёл трёхмерность. Предметы наконец отделились друг от друга; стали различимы острые углы зеркал, блики лампы на изгибах кранов — на шрамах рук сверкнула пара золотых узелков, и Стивен поднял на двойника озадаченный взгляд. — Фотографическая память, — оправдался Защитник-Стрэндж, затянув на запястье ремешок кожаной полуперчатки. Его черно-красная форма не была порвана, и сам он выглядел бодрым: исчезла нездоровая бледность, и на ногах он держался крепко. Осторожно повёл вбок рукой, на которой была рана, и смелее подвигал плечами, привыкая к отсутствию боли. Большое преимущество глубоких медитаций было в том, что они служили целительным сном — как и во время практик с астральным измерением, регенерационная энергия циркулировала по телу, пока дух и сознание были заняты чем-то другим. Свои руки Стивен никогда не видел здоровыми в таких путешествиях, зато любые другие травмы на новой физической оболочке, как правило, не отражались. Плащ осторожно опустился ему на плечи, и Стрэндж вздрогнул. Значит, артефакт ухватился за ментальную связь и все-таки пролез следом. Упрямец. — Ты как? — проведя рукой по красной подкладке, Стивен нахмурился на двойника, который переминался с ноги на ногу. — Порядок, — тот встал прямо. Они ненадолго замолкли, не зная, как подступиться, но затем Защитник вздохнул. — Ладно, давай сразу договоримся. Нам обоим есть, что сказать самим себе, но это не сеанс терапии, — протянул руку. — Обойдемся без исповедей. — Сам хотел предложить. Задержанное на лишнюю секунду рукопожатие стало неловким. Стивен поспешил спрятать руки за красными полами, а Защитник метнулся к двери и прислушался — Старк ЭКСПО или же нет, снаружи шла вечеринка. Музыка стала тише, дружно завыла толпа, и раздались аплодисменты. Защитник скользнул пальцами по символу у себя на груди, и боевая форма сменилась деловой кашемировой двойкой. Его волосы теперь были стянуты в хвост ниже затылка, и Стрэндж повторил жест — синий кафтан поменялся на такой же черный пиджак — а Плащ догадливо затянулся галстуком у него на шее. Что ж. Такого аксессуара у двойника не было. Защитник придержал Стивену дверь, и они нырнули в темноту просторного зала. Воздух в этой реальности был непривычно-сухой, резко пахло духами и шампанским, а из динамиков лился знакомый голос, и, прокашлявшись, Стрэндж протиснулся между парой мужчин, чтобы взглянуть на сцену — Тони Старк, совершенно живой, закончил речь забавной гримасой. Гости взорвалась смехом. Кто-то засвистел с балкона, и Тони послал вверх воздушный поцелуй. — Старк, — усталым вздохом резюмировал Защитник, сложив руки на груди. То есть, конечно же Старк. Всегда и везде именно он, правду ведь говорили — в каждой бочке затычка. Тони Старк был в любой реальности, в этой, в реальности двойника, в его, Стрэнджа, реальности — был. Когда-то. — Что? — Защитник изогнул бровь. — Ничего. Вы дружили? — Мы сражались на одной стороне. Нет, это он сражался со Старком на одной стороне — и только. Иначе их отношения назвать было нельзя. Помнится, тогда, на похоронах, он как раз ждал Вонга у озера, когда подошла Пеппер. Она приняла вежливым кивком соболезнования и после недолгого молчания сказала вдруг, что Тони рассказал ей, как Стрэндж обменял Камень на его жизнь. А потом печально улыбнулась и подняла к Стивену ясный взгляд: «всё только для этого, да?» — и он сказал, что ему жаль. Она, кажется, не поверила. Только несильно стиснула его локоть и вернулась домой. Возможно, Старк его ненавидел. Возможно, Пеппер тоже. Это было понятно. Даже Вонг после похорон не смотрел осуждающе, хотя Стрэндж только фыркал на немое сочувствие. Намеренно прятаться от неизбежного в одиночестве и не видеть для себя места среди горюющих супергероев — разные вещи. — …так и быть! — театрально-громко вздохнул Тони. — Должен признать, что двенадцать процентов в разработке этого чуда техники по праву принадлежат ещё одним золотыми рукам нашего мегаполиса, и, как бы мне ни хотелось сохранить на сцене побольше места для себя любимого, мне всё же придётся позвать сюда ещё одну научную степень в документах об этом проекте — доктора Стивена Стрэнджа! Похлопайте ему, но не так громко, как мне. Толпа послушно разразилась овациями, и засверкали фотовспышки, когда местный Стивен — тоже в костюме, гладко-выбритый, с зализанными назад волосами — легко взбежал по ступенькам на сцену и поклонился, благодарно сложив ладони. Ну. Потому что где-то и эти сны должны были быть реальностью. Стрэндж почувствовал, как Защитник подался вперёд. Темно-синяя абстракция на широком экране на сцене сменилась логотипом Старк ЭКСПО — и сам Стрэндж нахмурился: — Семнадцатый год? Он… — …не попал в аварию. Черт, — Защитник развернулся, выскальзывая из толпы, — он не поможет. — Тот из нас, кто додумался не проверять почту за рулем… Защитник кинул укоризненный взгляд и вдруг, невнятно булькнув, провалился в красные искры на полу. Не успел Стрэндж среагировать, как красный портал открылся под ним самим. Плащ удержал хозяина навесу. Стивен инстинктивно расставил руки — выдохнув секундный шок, он опустился и медленно выпрямился. Он был в зале, подозрительно похожем на зал Санктума, и поодталь обнаружил Защитника: тот, хоть и снова облаченный в форму, не стоял в боевой стойке и сосредоточенным взглядом указал двойнику за спину. Стивен, сжав кулаки, обернулся. И растерянно моргнул. — Добро пожаловать, мастер Стрэндж, — Старейшина, во всём белом и тоже внезапно живая, улыбнулась ему. — Но… как? — Ткани реальности среагировали на появление инородной энергии. А настолько большой выброс из мультивселенной не по силе ни одному магу, — она ответила кивком, когда оба Стрэнджа, опомнившись, сложили руки и одновременно ей поклонились. — Чаю?

***

Это было похоже на реакцию иммуной системы на чужеродный антиген, где иммунитетом была сама реальность, а антигенами — энергия других измерений. Пользуясь ей на постоянной основе, маги выступали своего рода фильтрами, пройдя через которые та уже не вызывала у реальности отторжение, однако сейчас два Стивена Стрэнджа были сгустками посторонней энергии — в подтверждение, как указала Старейшина, полупрозрачное свечение их биополей беспокойно мерцало. Молекулярные основы вселенных не совпадали. Это многое объясняло: Защитник признал, что в других мирах пользоваться магией было совсем не так просто, как в родном. Поскольку инструкций о пребывании в мультивселенной не было, он вслепую экспериментировал и изучал, как реагируют реальности на силу Америки — у девочки, разумеется, с адаптацией никогда проблем не было. В конце концов, он придумал, как колибровать собственную энергию и в качестве примера для собеседников создал сферу, в которой сконцентрировал энергетический выброс: сфера мерцала, как поверхность воды в лучах солнца, но постепенно её светло-голубой свет стал более постоянным. — То, что вызывает отторжение, вызовет и привыкание, — одобрила Старейшина. — В этом организация реальности более чем похожа на человеческий организм. — Иммуносупрессия, — догадался Стрэндж, и Защитник кивнул. — Умно. Поэтому на появление двух незнакомцев реальность резко увеличила колебания — но, расположившись на матах и сконцентрировавшись, оба Стивена достаточно быстро стабилизировали взаимодействие с местной энергией. Вместе с этим прошла и усталость, и сухость воздуха больше не беспокоила, и даже не пришлось восстанавливать силы за счет салатов с ингредиентами из других измерений. Старейшина довольно кивнула. Она будто всё пространство наполняла размеренным спокойствием, казалось, от каждого жеста, улыбки, от самого её присутствия в Санктуме было тепло и уютно, но Стрэндж не смел признать кольнувшее чувство тоски — о, безоблачные времена, когда наставница с такой же улыбкой хвалила его, а маячашая на горизонте ответственность казалась престижной и безопасной. Будь у него возможность повернуть время вспять, он бы не отказался — не смог бы — но его не покидала уверенность, что, переигрывай он это хоть миллион раз, он всё равно бы сворачивал не туда. Не потому, что был неудачливый. Но потому, что боялся не уберечь всех. Помешивая мёд в чашке, Старейшина обернулась. — Значит, Книга Вишанти. Амбициозно. — Мы должны были попасть в реальность, в которой есть кто-то, кто может найти Книгу, — объяснил Защитник, и Старейшина пожала плечами. — Вы и попали. Наш Стивен Стрэндж может её найти… лет через семь, — отложила ложку на деревяный поднос. — Он возьмется исследовать сны, что вскоре приведёт к нему Гидру. В плену он откажется говорить, начнёт экспериментировать на себе и однажды, сам того не понимая, настолько освоит осознаную медитацию, что станет блуждать между реальностями, — замолкла. Оба Стивена закивали, оставляя между строк знание о том, что Погружение без проводника чревато риском никогда не вернуться, но не успели зацепить последовательные вопросы о судьбе этой реальности, как Старейшина опять улыбнулась. — Проблема не в том, что вы попали не в тот мир, а в том, что ваши координаты некорректные. Мироздание любит точность, а «может найти» означает именно то, что означает. — Я передам Вонгу, — пообещал Стрэндж, и Старейшина задержала на нём взгляд. — Мне стоило бы вытолкнуть вас обратно, пока вы не спровоцировали Сопряжение. — Мы не можем терять время, — возразил Защитник. — Мы уже здесь, слишком многое на кону, и ты не можешь… — А то что? Станешь драться со мной, Стивен? — с невозмутимым весельем спросила Верховная, но сам Защитник остался донельзя серьёзным. Он крепко сжал зубы и, раздув ноздри, наклонил голову. — Если потребуется. — Никто ни с кем драться не будет, — Стрэндж наградил двойника упрекающим взглядом и, стоило тому уткнуться в чашку, повернулся к Старейшине. — Что произойдёт в будущем? — Я не знаю. — Не знаешь или не можешь сказать? — Вы слишком привыкли полагаться на Камень Времени, мастер Стрэндж, — заметила Старейшина, — забыв, что будущее — это только возможности. Оно соткано из решений миллиона людей и череды малосвязанных событий, и даже при самом большом желании мы не можем повлиять на каждое из них. В краткосрочной перспективе мы успешно предотвращаем беды, но нас может не оказаться в нужном месте в решающий момент. В этом нет нашей вины. Стрэндж промолчал. Нет вины, но разве он мог сказать это тысячам, что потеряли близких за эти годы? Разве кому-то из них было важно, что на одной чаше весов лежало время, а на другой — половина вселенной, бесчисленное множество жизней, ни за что ни про что обращённых в пыль? Разве можно было объяснить это тем, кто из нормального «только что» вдруг оказался в мире, где никто их больше не ждал? Вонг тоже донимал вопросами, все эти «ты пропал на пять лет, может, хочешь поговорить?», но Стрэндж не хотел. Только один раз будто случайно обронил, что было не больно. Не больно. Словно отчитывался после тренировки, как во времена ученичества, когда Мордо подбивал его по ногам, и он растягивался на каменной плитке, но спешил подняться, уверяя, что ему не больно. Мордо смеялся и протягивал руку. Он-то знал, что больно было. И Стрэндж знал, что он знал. Превращаться в пыль, впрочем, действительно больно не было. И Вонг не смеялся. Хмуро кивнул и больше не приставал. Плащ дёрнул воротником, и Стрэндж наклонил чашку, глядя, как коричневая поверхность чая ловит круглый блик из окна. — В одном из будущих из-за нас началось Сопряжение. — В том числе. — Но Погружение описано в наших книгах именно потому, что оттягивает Сопряжение, — заметил Защитник. — Разве одно Сопряжение на десяток будущих без — не безопасная вероятность? — Путешествия по мультивселенной безопасны, только когда внепространственное создание окружает вас своим биополем, мастер Стрэндж. Но девочка мертва, и вам придётся смириться с тем, что ваше пребывание здесь не безвредно. — Значит, выбирая между одной реальностью и всей мультивселенной… — Боюсь, — перебила Старейшина и отложила чашку на стол, — вы плохо понимаете, что такое Сопряжение. Она быстрым жестом скрестила и развела ладони — пространство затрещало, и стены раздвинулись, создавая место в зеркальном измерении. Оба Стрэнджа затаили дыхание, однако ничего не произошло, лишь стало слегка прохладнее — Стивен поймал озадаченный взгляд двойника, как вдруг тот подскочил. По полу разливалась вода, и Плащ спешно дёрнул хозяина вверх. — На примере с иммунной системой, — Старейшина соединила кончики пальцев. — Что происходит, когда в организм попадает вирус? — Иммунитет вырабатывает лейкоциты. С плеском на пол вылилось больше воды; будто осознанно оставляя островки под предметами, она текла с лестницы по просторному залу. Стрэндж оттянул ворот, ослабляя перешение в горле — воздух стал еще суше. — Если лейкоциты не справляются, — продолжала Старейшина, — человек заболевает. Вирус продолжает внедряться в клетки и множиться. — Но организм вырабатывает молекулы для борьбы, — заметил Защитник, и Старейшина кивнула: — А когда они не справляются тоже? — Их количество становится опасным. Новый поток воды выплеснулся на стену, и комната у Старейшины за спиной рассыпалась: стол с подносом пошел трещинами и стал разваливаться на бесформенные лоскутки; с глухим скрежетом отвалилась часть стены — оба Стрэнджа инстинктивно пригнулись. С улицы раздался неразборчивый крик; посыпался потолок. Маги метнулись к окну, но там не было ничего, кроме бледного света и кружащих в дымке ошметков земли. — В результате, количество молекул превышает норму, и лейкоциты атакуют здоровые клетки, что приводит к поражению сердца. А это, как вам известно, приводит к смерти всего организма. Окно лопнуло по середине. Оба Стрэнджа отпрянули, а кривые осколки вихрем устремились вверх — Защитник выглянул на улицу снова, а второй Стивен обернулся к Верховной. — Реальности как вирусы друг для друга, — пробормотал он. — Это ты видела в будущем. — Да. Но не в каждом, — Старейшина вскинула руку: красная пелена промчалась по залу, и разрушенная Сопряжением иллюзия стала собираться обратно, как пазл. — Вы меня не дослушали, но были варианты страшнее. Поэтому я вам помогу. Буду вашим мостом в другой мир, в этот раз с точными координатами. Стрэндж свёл брови, зацепив взглядом красную искорку, что исчезла вместе с последним осколком зеркального измерения. — Магия Хаоса красная. Старейшина улыбнулась. — Уместное замечание, но я не Алая Ведьма. Она не появлялась в этой реальности, более того, здесь никогда не рождалась сама Ванда Максимофф. Предполагаю, магия имеет разный цвет в разных вселенных, чему вы двое наглядное доказательство. Ещё? — она повернулась к чайнику. Плащ подтолкнул Стивена, и он с сомнением протянул чашку, покосился на Защитника: у того на раскрытой ладони появилось свечение. Старейшина долила Стрэнджу чай и повернулась к его двойнику. — Ну что? Убедился, что я не она? Стрэндж недоуменно изогнул бровь, но вопросы пришлось отложить — Защитник дёрнул плечом и сжал руку в кулак. — Прости. — Доверяй, но проверяй, м? — Старейшина опять улыбнулась и отставила чайник. — Вы ищите уникальную книгу, которая даст вам всё для победы над любым врагом, но ни победа, ни сама Книга не решат ваши проблемы. Единственный, кто вам с этим поможет, это вы сами, — она кивнула, когда Стивены переглянулись. — У вас больше общего, чем вы думаете. И вам также есть, чему друг у друга поучиться. Разные решения одной задачи: одно прошлое, одна философия, но два параллельных мира. Ну да. Одно лицо, один голос, пусть даже одна история — но что-то в Защитнике казалось Стрэнджу неуловимо чуждым, эта строгая точенность черт и движений. Знакомые руны и жесты, но вместе с тем неизвестные способности. И плотная борода, неумолимо чёрная, эти сведённые брови и цепкий взгляд, нечитаемый, недоверчивый; полосы седых волос над висками, и этот… — Значит, — Стивен вновь обернулся к Старейшине, — хочешь сказать, что в некой альтернативной реальности я действительно на добровольной основе ношу конский хвост? — Ещё слово про мои волосы, и я запущу в тебя шаровой молнией, — Защитник потёр пальцами переносицу, — почему тебя это вообще так волнует? — Потому что выглядит нелепо. Это часть униформы? — Нет. — Что ж, не мне судить, но, возможно, я знаю, почему сокомандники проводили тебя в путешествие по мультивселенной и больше не стали искать. — Они не ищут меня, потому что мертвы. Стивен растерянно дёрнул бровями. Защитник поерзал, усаживаясь удобнее. — Ваша… Ведьма вселилась в тело нашей Ванды. С помощью Даркхолда. Я видел, как она манипулирует реальностью, как просто, — Защитник приподнял руку, — стирает людей, словно их и не существовало. Не успеешь моргнуть, половины команды нет. — Вот как ты на самом деле узнал про Алую Ведьму. — Так я о ней догадался потом, — уточнил Защитник. — Безграничная сила и мало контроля: о такой угрозе для мультивселенной речь. — Эй, — несмело осадил Стрэндж, и двойник нахмурился. — Мне жаль. Защитник кивнул. Отвернулся. — Люди хрупкие существа, боль ослабляет нас, — благосклонно перевела тему Старейшина. — Тёмная магия может раскрыть раны настолько, что от боли вы перестанете воспринимать всё вокруг. Впрочем, эмоции вообще глухи к рациональным доводам. Горе. Злость. Отчаяние. Невозможно предугадать, на что они толкнут человека, — лукаво вскинула брови. — Но вы знаете сами, не так ли? — Ауч, — отозвался Стрэндж, и Защитник тоже качнул головой. — Ничто не оправдывает злой умысел. — Ничто, — согласилась Старейшина. — Но зло — такая же органичная часть человека, как и добро. Изначально не злые намерения порой оборачиваются злом для других. — Что плохого в том, что мы хотим спасти мультивселенную? — Ничего. Только речь не о вас. Точнее, не только о вас: о помыслах Алой Ведьмы вам ничего не известно. Стрэндж глянул на Защитника, когда тот несмело пощурился: — Я думаю, и так ясно, зачем тёмной магии открывать дверь в мультивселен… — У тёмной магии нет сознания, Стивен, — остановила Старейшина. — Это самая обычная энергия, практика которой разве что вызывает зависимость. Уникальность Алой Ведьмы в том, что она может подчинить себе тёмную магию в любых количествах без вреда для себя, если, конечно, безграничная власть не совратит её первой, — она ненадолго замолкла. — Легенды пророчат Алой Ведьме разрушение миров, но ведь она не просто сгусток энергии. Внутри есть и человек. Стрэндж быстро перехватил взгляд Защитника. Опустил на пол чашку и с толикой предопределенной виноватости уточнил: — Что с ней случится, если мы уничтожим Даркхолд? — Как знать? Возможно, найдет другой. В мультивселенной полно копий. — Зачем? — с обреченным раздражением выдохнул Защитник, и Старейшина, позабавленная, склонила голову вбок. — Чтобы было от чего отказываться, Стивен. — Мы не собираемся делать то, что запрещено, — заметил Стрэндж, но Верховная пожала плечами: — Открывать мультивселенную тоже запрещено, но вы же здесь. — Думаешь, мы не справимся? Она приподняла руку — чашки взлетели в воздух и вернулись на поднос. Плащ Левитации поднялся с плеч Стрэнджа и сам повис возле Верховной: улыбка скользнула по её губам, стоило артефакту опасливо потянуть к ней воротник. Послышался тихий шелест, и со всех углов в зал стали стягиваться светильники и разноцветные свечи — Плащ изогнул полы. — Дело в том, что я не знаю ни вас, ни на что вы способны, — ответила наконец Старейшина, наблюдая за цепочкой свечей. — Я только вижу перед собой двух мастеров очень высокого уровня: стремление к знаниям и годы усердной практики. Но для истиной мудрости им не хватает терпения и — терпимости. В том числе и к самим себе. Это был не укор — предостережение. Они понимали оба: их нынешняя комбинация повышала риск по закону подлости столкнуться с чем-то таким, о чём они вспоминать не хотели, но на пути к спасению мультивселенной неловкая беседа о чувствах казалась приемлемым неудобством. Тем более, чужие тайны привлекали Стрэнджа не больше, чем собственные — врождённое любопытство мгновенно гасло перед тем, насколько не по себе становилось от таких разговоров. Нет, своих демонов он никому не навязывал и без причин в чужой омут тоже бы не полез — он вообще с уважением относился к защитной ограде чужого сознания. То есть, не то чтобы он пытался пролезть. Просто у него была такая же. Защитник легко поднялся на ноги, стоило свечам остановиться в бесформенной куче, и Стивен встал следом. Отодвинул свой мат и качнулся, когда Плащ зацепился ему за плечи — Старейшина соединила кончики пальцев, и Око у неё на груди раскрылось, а свечи стали медленно растягиваться в знаке Вишанти. Покосившись на двойника, Стрэндж хмуро кивнул в ответ на его кивок. — Давайте поскорее с этим закончим.