Погружение

Удар от падения пришёлся на бок. Стивен прижал к нему онемевшую руку и протяжно закашлялся. Вода щедро выливалась с каждым выдохом через рот и нос — единственная мысль, которую он смог уловить, предупреждала, что ещё немного усилий, и его натурально вырвет. Но до этого не дошло. Во всяком случае, осознанно он этого не застал. Перед глазами стало темнеть, кто-то надавил ему на живот, и с последним натужным спазмом Стрэндж выплюнул ещё немного воды и желчи, после чего упал на спину и провалился в забытие. Он не знал, как долго был без сознания. Время скрутилось узлом в боку, а затем стало расслаиваться и растворилось во тьме, как марля в воде. Но в какой-то момент реальность вернулась. Первая мысль — спазм периферических сосудов — выстрелила тянущим нытьем в руках и ногах, и Стивен шумно вдохнул. Студеный воздух защипал в носу и глазах; казалось, лицо вовсе закаменело от холода. Он вяло подвигал рукой, отметил, что не чувствует пальцев, но на груди вместо мокро-липнущего к телу костюма оказалось вдруг свободно и сухо. Отчего-то, в памяти всплыл мягкий голубой флис, и Стивен едва осознанно потер ладонью рукав. Хотелось закутаться. Согреться. Будто отвечая на его мысли, что-то обволокло Стивена, как пищевая пленка, прижимая одежду плотнее. Через спасительную темноту под закрытые веки пробивалось голубое мерцание, и с запозданием Стивен понял, что двигается. Точнее, его кто-то двигает. Ещё точнее — растирает плечо. Что-то приподняло его со спины, и ещё один слой тепла окутал его, как плед. Стрэндж слабо повёл плечами, услышал наконец голос над ухом и почувствовал, как в висках потянуло болью — секундная ассоциация, красный цвет, высокий воротник, да-да, я слышу… — Ты здесь? Эй! Защитник похлопал его по щеке. Плащ дотронулся до его скулы уголком воротника, и Стрэндж отстранился. — Да, я… — крупно вздрогнул, — в порядке. Ну. Насколько «в порядке» котировалось в этой ситуации. В подтверждение он даже сощурился — очертания двойника расплывались. Снова закрыв глаза, Стивен почувствовал, как тепло потянулось по телу под магическим парником, и задрожал, ощутив наконец, насколько замерз. Защитник прижал холодные пальцы ему к шее, и Стрэндж отвернулся. Но затем различил, что двойник бормочет «живой, живой…», и у него ком в горле встал. Расхотелось даже буркнуть, чтоб Защитник оставил его в покое. Тот всё считал его пульс. А потом вдруг наклонил голову и крепко прижался лбом к его лбу. — Ты живой. Да. Живой. Много для них в этом было — страха и сожалений, эмоций, которые ни один из них никогда не сможет облечь в слова. Стрэнджа опять пробрало крупной дрожью. — Не… дождутся. Всхлипнув смешком, Защитник отстранился. Уселся и выдохнул, стягивая перчатки. Стрэндж приоткрыл глаза. Картинка больше не растекалась, и он сразу заметил у двойника на руках чрезмерное количество шрамов, куда больше, чем у себя — ох. Врачебная ошибка? Но спрашивать Стивен не стал. На лицо Защитнику неряшливо свисала седая прядь, сам он, сгорбившись, прижал руку ко рту и зажмурился. Да. Стивен бы и сам давил шок в молчании, если б испытывал что-то кроме холода и смертельной усталости. Зато теперь они знали, что у них прошлое — одно на двоих. В этом прошлом были отец и мать, железная кровать у окна, праздничные ужины с индейкой и заразительный девичий смех. В прошлом жил призрак — безмолвная тень, что унесла с собой улыбку мамы. В прошлом было заледеневшее озеро и дергание рукава — всё это было в прошлом. А в настоящем был медицинский диплом и дом с привидениями в центре Нью-Йорка. В настоящем были дрожащие руки, золотистые руны и мультивселенная. В настоящем от прошлого ничего не осталось — только битва со смертью. — Родители нас так и не простили. Защитник наконец отнял ладонь ото рта. Стивен глянул на него, жалея, что не сказал это первым — теперь придется себя защищать, а в этом у него было мало практики. — Они… никогда не винили нас, — уклончиво возразил он, и Защитник кивнул. — Так они говорили. На это нечего было ответить. Стивен поднял взгляд. Крыши стеклянных высоток терялись в сером тумане. Ведьма забросила их в альтернативный Нью-Йорк, но что случилось в этой вселенной? Белые вспышки лениво прознали серую густоту, окна в зданиях были выбиты, а стены их медленно распадались на лоскуты и тянулись вверх. Знакомый пейзаж: Стивен вспомнил запах мяты и деревянный пол. Красную магию наставницы из другой реальности. Плечи свело мурашками — но не от холода, а от того, что энергия этой вселенной была очень недружелюбно настроена к чужакам. Она, как паразит под кожу, проникала в само основание физической оболочки, тормошила молекулярную основу. Этот мир умирал и тянул с собой каждого, кто в нём был. Стоило бы откалиброваться, но сил на это у Стивена не было — он прикрыл глаза и, несмотря на объятия Плаща и утепляющую магию, снова почувствовал адский холод. Надо бы… отдохнуть. — Не спи, — Защитник потряс его, заставляя открыть глаза. Стоявшая рядом машина превратилась в бесформенный темный ком, который беззвучно лопнул, и осколки его устремились спиралью вверх. Защитник зашипел, сморщившись, и голубое свечение вспыхнуло у него на ладонях. Местное биополе и ему пробиралось под кожу. — Идти… сможешь? — Куда? — Санктум — для начала. Тебе надо прийти в себя, а для меня там, возможно, сохранилась библиотека. Защитник надел перчатки и, встав, протянул двойнику руку. Стиснув зубы, будто это могло унять дрожь, Стивен кое-как присел на локтях. Двигаться удавалось с трудом. Плащ придержал его, а Защитник подтянул, помогая встать, но Стивен шатнулся и сразу завалился на двойника. Все мышцы будто оцепенели. Такими темпами они далеко не уйдут. И как знать, было ли у них лишнее время — Ведьма могла как отправить их на мучительную смерть от долгого Спряжения, так и избавиться от них за два счета. Плащ снова обнял хозяина, помогая ему устоять, а Защитник отстранился — расставив ноги, он стиснул зубы и из последних сил закрутил портал. — Н-не надо… не стоило, — выдохнул Стивен, когда Защитник оперся руками о колени. — Ага. Пожалуйста. Зал Санктума зловеще темнел в портале, но то, что он там в принципе был, давало надежду. Возможно, они смогут выбраться. Или хотя бы умрут в знакомом месте — всё равно за последние годы Святилище стало домом родным. Защитник протянул руку, и Стивен оперся ему на плечо. Санктум был полуразрушен. Ни капли привычного уюта не было в полумраке просторного зала, исцарапанного по стенам и полу рунами, заваленного книгами, осколками, светильниками и ветхой мебелью — так, словно кто-то готовился к переезду, но в последний момент бросил все вещи тут. Воздух был холодный, будто бы даже чистый, если не считать слабый запах промерзшей затхлости и болезни. Санктум умирал. Медленно, очень медленно, но умирал. Одной стены вовсе не было, и лоскуты из её обломков тянулись в узкую черную воронку, что пульсировала и мрачно шуршала — она была похожа на гигантский глаз, что слепо глядел в зал. Стивен закашлял и задрожал сильнее. Защитник прижал его крепче, открыл было рот, но его остановил вопрос с другого конца зала: — Кто… вы? Голос был негромкий, хриплый, будто носитель его очень давно не говорил вслух. Стивены замерли, всматриваясь в тень у подножия лестницы, но затем незнакомец шагнул, и тусклый свет от воронки упал ему на лицо. Ну конечно. Кто ж ещё назло всем дожил бы до конца времен? Риторический вопрос, почему-то, прозвучал в голове голосом Тони Старка. Наверное, будь он действительно тут, он бы выдвинул свою кандидатуру, но — нет. В этом состязании первое место ему только снилось. У лестницы стоял Стивен Стрэндж — ещё один, который по счёту? — и был скорее похож на каменное изваяние, чем на живого человека. Одежды его были тёмно-синими, почти черными; тени остро чертили скулы, мрачнели на опавших щеках. У него была узкая борода, и пара тонких прядей спадала ему на лоб — он держал за спиной руки и разглядывал гостей с прищуром. Ну да. Наступит конец света, а они так и останутся — кучка тараканов и какой-нибудь Стивен Стрэндж. Защитник опустил руку, и голубое блёкло сверкнуло на его кулаке. — Смею предположить, — намеренно-громко сказал он, — мы — это ты. Из мультивселенной. Мрачный двойник помолчал, хмурясь, словно звук долетал до него с опозданием, но потом кивнул пару раз. После чего с трудом, будто вспоминал, как пользоваться словами, брякнул: — Что вам… надо? — Убежище. На нас напала Алая Ведьма, — Защитник скосил взгляд на Стрэнджа, который спрятал кашель в воротнике Плаща. — Она его чуть не утопила, ему нужно отогреться. — И почему же… топила? — Она может манипулировать реальностью. Мы пытались остановить её, но она… — Почему, — повторил двойник, — топила? Стивен несильно сжал плечо Защитника. Смысл вопроса не сразу дошел до него, но то, с каким пытливым вниманием тот, третий, смотрел, не оставляло сомнений в том, что именно он имел ввиду. — Потому что… потому что так… — Защитник сглотнул. Опустил глаза. — Так погибла наша сестра. Провалилась под лёд. Я не смог… мы играли, мы… были детьми. Третий Стрэндж поджал губы. Метнул взгляд на доселе молчавшего Стивена, и Плащ крепче прижался к хозяину. Но тот лишь вздохнул. — Донна. Её… звали Донна. Чуть погодя, местный Стивен кивнул. Качнул головой на лестницу и сам отвернулся к воронке. Второй этаж встретил не привычным, но знакомым коридором. Стивен узнал его сразу — по тому, как Защитник стиснул пальцы у него на боку, он понял, что двойник узнал тоже. Они ничего не сказали. Только прошли по красно-синему ковру, и Защитник плечом толкнул одну из дверей. В небольшой комнате стоял скруглённый к стене шкаф, кровать у окна, овальный дубовый стол — сиротливо-голый сейчас, но раньше заваленный учебниками и тетрадями и непременно с тарелкой сэндвичей на краю. Сэндвичей всегда было много, потому что время ужина ложилось на алтарь учебы, и сестренка всегда забирала ломтик-другой — Стивен злился, а она убегала от него, вереща, и пряталась за маминой спиной, и показывала язык, пока мама отчитывала их за шум. В этой же комнате Донна сворачивалась у него под боком, когда ей снились кошмары, и спрашивала, вылечит ли он все-все болезни, когда станет врачом. Из этой же комнаты она таскала цветные карандаши, дразнила его «дурачком Стиви», а в гостиной — прямо под этой комнатой — он отвечал, что это она глупышка, и садился за рояль, потому что в те дни только музыкой он мог показать, какие у него золотые руки. И Донна убегала в слезах, и Стивен не смотрел вслед, злорадствовал, но стыдился, потому что знал — если кто-то доведёт его сестренку до слез, он этими же золотыми руками свернет ему шею. А потом всё оборвалось. Не было больше ни беготни, ни украденных сэндвичей, ни слёз. Ничего не было, кроме поступления и медицины. Когда Стивен вернулся, обвешанный наградами и со стопкой рекомендательных писем, мать плакала от счастья, а отец хлопал его по плечу, но сам он смотрел на них с растерянным отстранением, будто не узнавал — потому что он больше не был «школьным медалистом», «сынком» и «дурачком Стиви». Он был теперь доктором Стрэнджем, а у доктора Стрэнджа не было ни семьи, ни дома, ни прошлого, ни будущего, только лишь настоящее, а в настоящем — скальпель и хирургический стол. А потом он достал телефон за рулём, и доктора Стрэнджа тоже не стало. И теперь круг замыкался. Он стоял в комнате, из которой ушел, чтобы больше не возвращаться, и растерянно глядел на знакомую меблировку. Тряхнул головой, но и это не закрыло дверь в детство. — Ты в порядке? — Защитник подтянул его на себя. — Да, — механически отозвался Стрэндж. А потом закрыл глаза и позволил себе наконец-то отдаться холодной дрожи. — Нет, н-нет, конечно нет. Никакого… в порядке. Защитник уложил его, завернул в одеяло и взялся калибровать энергетические поля; на это ушло больше времени, чем раньше: работать за двоих в патовых условиях было непросто. Но Защитник опутал комнату своей голубой магией, и вскоре враждебная энергия перестала усиливать головную боль, и даже непрошеные воспоминания удалось присмирить. Потом он взялся за остальное — магия предоставляла альтернативы медицинским осмотрам. Защитник укутал двойника в ещё одно одеяло, заставил съесть суп из межпространственных слизняков, которых нашёл в подвале, и проследил, чтобы тот допил чай, нагретый целебными рунами. Стрэндж потихоньку оттаивал. Озноб сходил на нет, его снова клонило в сон — но теперь он мог себе это позволить. — Ты бы сам… отдохнул, — позвал Защитника сквозь полудрему, но не запомнил, что тот ответил. Почти сразу же Стрэндж провалился в глубокий сон, и ему ничего не снилось.

***

Спал он около двух часов. Секундомер вспыхнул в сознании, как только Стивен открыл глаза — годы тесного контакта с Камнем Времени давали своё. Однако попредаваться пространным мыслям не удалось: стоило сознанию заостриться, Стрэндж ощутил покалывание в ладонях — да. Будто он мог забыть. Впрочем, от холода его больше не колотило, и под одеялами было душно; забота Защитника принесла плоды. Усевшись, Стивен растворил согревающие повязки с рук и с болезненным удовлетворением отметил привычный тремор. Он умылся неощутимой теплой водой и, кутаясь в Плащ, вышел на лестницу. — Эй? Кто-нибудь? Зал встретил его безмолвием и пустотой. Стивен зацепился взглядом за руны на стенах: те были нацарапаны друг поверх друга в таком количестве, что отдельные символы было не различить. Из разрушенной стены на него глядел глаз-воронка. Ядро Сопряжения. Чёрная дыра, что затягивала столкнувшиеся вселенные — хватало пары мгновений наедине с этой громадой, чтобы воспылать к ней благоговейным ужасом. Стивен пару раз был по ту сторону — мельком, когда умирал и возрождался во временной петле — и сила, что исходила от узкой, как окно-бойница, воронки, напомнила ему об ужасающем миге перед концом. Стивен повёл плечом. Сколько энергии надо было на то, чтобы сдерживать эту мощь? — Красиво, да? — раздалось сбоку. Мрачный двойник тоже смотрел на воронку; профиль его заострился от худобы. — Смерть… завораживает. — Ты всегда подкрадываешься? Двойник повернулся, и Стивен отметил нездоровую серость его лица и круги под бесцветными глазами, и спутанные вихры в бороде. Нехватка витаминов и недоедание на лицо. Но когда медицинская оценка была вынесена, разглядывание стало неловким. Двойник, впрочем, тоже окинул Стивена взглядом — незаинтересованным — и прошел к лестнице. — Ты жив. Поздравляю. Желание ответить колкостью застряло в настороженности. Все силы Стивен направил на поддержку иммунитета — только пневмонии сейчас не хватало — но даже без глубокой проверки поймал под предупредительным холодом в биополе двойника горячие брызги. Знакомые. Запрещённые. Острить не хотелось. — А где… второй, другой, я? В смысле, мы. — Рапунцель отправилась за едой. Флаг… в руки. — Ты переделал этаж под родительский дом. — Это мой чертог, — двойник стиснул перила, и потрескавшееся дерево в его пальцах одобрительно скрипнуло. — Ему уже ничто не навредит. Говорил он с хрипотцой, растягивая слова. Несмотря на болезненный вид, шёл он легко и уверенно и, спустившись, положил ладонь на книгу, что была привязана к его поясу. Плащ подтолкнул хозяина, и Стивен пуще нахмурился: — Что случилось c твоим миром? — Полагаю… ты видел это в одном из четырнадцати миллионов вариантов. Ты из вселенной, где против Таноса надо было пожертвовать Старком? Стивен избегал слова «жертвовать» — но сам же обрек себя на него, когда брякнул про эндшпиль. Впрочем, удобно было оставаться невозмутимым, рассматривая войну с Безумным Титаном как шахматную партию. Отдав Камень, Стрэндж уберег свой лагерь от мата. Определил набор фигур, которые выйдут в финал, и обеспечил шанс на победу. Был ли Старк королём, от участия которого столько зависело, или пешкой, которую Стрэндж перевёл в ферзи? И было ли это хоть сколько-то важно — теперь? Стивен кивнул. — Тебе повезло. Это, — мрачный двойник обозначил подбородком зал, — альтернатива. — Вы проиграли. Тот отвернулся. — Когда я вернулся… через пять лет… всё шло не по плану. Ни один из Мстителей не пережил взрыв. Мы не успели спрятать Камни, — он остановился перед воронкой. — Танос говорил про неблагодарный мир, а потом убил всех. Не превратил в пыль. Отобрал жизнь. Слишком быстро, чтобы кого-то спасти, но недостаточно, чтобы… не чувствовать боль. А потом отбыл в свой таймлайн с полной Перчаткой. — Как спасся ты? — Не добровольно. Он сам… оставил меня. Сказал: в отличие от других, глупых и непокорных, я пытался его обмануть. За обманом… следует наказание… мне осталась только надежда, что отголоски Вишанти что-то исправят. — А Даркхолд ты носишь подмышкой, как талисман на удачу, — Стивен кивнул на книгу у двойника на поясе. Тот пожал плечами. — Наши книги некромантию запрещают. Тёмная магия менее… избирательна. — И всё же, тебе не помогла. — Ну. Мне удалось кое-кого оживить. Только им… не понравилось. — Сопряжение возникает от столкновения вселенных, а не воскрешения мертвецов. Что именно ты наделал? — Любопытство… кошку сгубило. Ответ или предостережение? Стивен хотел спросить, но прежде, чем он успел, белые искры посыпались на пол — Защитник шагнул из портала с сумкой с потёртым логотипом «Старк Индастриз». — Технологии будущего, — пробормотал он и опустил сумку на круглый стол. Кучка консервов металлически звякнула, и к одинокому серебряному подсвечнику выкатилась пара яблок. Яблоки были не первой свежести, но в памяти сочно хрустнуло, и у Стивена скрутило живот. Заметив его на лестнице, Защитник вскинул брови. — Хэй. Ты как? Стивен кивнул и начал спускаться. Подхватив яблоко с края стола, Защитник повернулся к мрачному двойнику. — Смотрю, вы подружились. — А ты думал, — отозвался тот, — я его… съем. — Ты хранишь Даркхолд. — И знаю побольше вашего, — третий поднял голову. — Всё равно жертвоприношения делаются на здоровую и спокойную энергию. Будто кто-то из вас может её предложить. — Нда, — притянув к столу ободранный готический стул, Стивен уселся, — мне больше нравилось думать, что в тебе взыграла сентиментальность. Большие костры — твоё единственное развлечение? — Моя возможность выбраться из этой дыры. Ведьма сделала одолжение, но либо… переоценила вас, либо недооценила меня. Защитник сжал кулаки. — И давно у вас это с ней? — Боишься её? — третий кисло оскалился. — Она фонила на всю мультивселенную, когда пользовалась Книгой Грехов. Шумное было соседство, пришлось… постучать. Оказалось, мы оба соскучились по общению, — пожал плечами. — У неё были вопросы. А я знал ответы. — О мультивселенной? — И многом другом. — Ты… рассказал про Америку? — Возможно. — Так всё из-за тебя, — Защитник зло дёрнул губой, — всё это из-за… — Силу у девчонки не смог отобрать ты, — отрезал двойник. — Я ни при чём. — Да если б не ты, мне б не пришлось!.. — Защитник клацнул зубами. Но затем повернулся к Стивену и с каким-то детским упрямством свёл брови. — Нам надо вернуться. — Мгм. Проползём, как ниндзя, у Ведьмы под носом и выкрадем Книгу Вишанти? — Мы можем попробовать снова. Несколько реальностей, в том числе и твоя, погибнут, если мы не прервём Погружение. — Даже если прервём. Я-то вернусь домой, но ты в моём мире — чужой. Без силы Америки в этом нет смысла. — Если ты отвлечешь Ведьму, я… — Отвлеку? Ах да, я ведь как раз собирался поболтать с ней о природе её квази-псионической силы. — Послушай! Пока есть возможность спасти Америку, я не отступлюсь. Стивен поймал покатившееся яблоко. У Защитника ещё была какая-то цель, но Стивен с собой был честен: попытка сделать как лучше была на деле попыткой сбежать, а попытка сбежать — малодушием. Поэтому было что-то предопределённое в его усталости: целенаправленно выкапывать собственную могилу он бы не стал, но к саморазрушению был склонен. Насколько роковой будет власть Алой Ведьмы в сравнении с тем, как систематично он сам подвергает свой и другие миры опасности? — Мне жаль, — наконец произнес Стивен, но Защитник метнулся к нему, схватил за толстовку. Яблоко выпало. — Не смей! — он не разжал пальцы, когда Стрэндж вскинул мандалу. Всё смотрел двойнику в глаза через переплёт дрожащих золотых линий. — Думаешь, это меня остановит? Думаешь, я не пойду один? Думаешь, не смогу… — Хватит. Они не успели опомниться, как фиолетовые искры, обхватив их запястья, оттащили их друг от друга. Стивен дёрнулся, но магия держала его руки задранными вверх, и то же было с Защитником — он брыкнулся, но вырваться не смог. Местный Стрэндж усилий не прилагал. Лишь полоска фиолетовых рун крутилась у него на запястье. — Позор, — плюнул он наконец и раскрыл ладонь: оба Стрэнджа качнулись, когда руки их выпали из магической хватки. Мрачный двойник повернулся к Защитнику. — Напялил вину на грудь, как медаль, и ходишь, гордый, что тебя есть, за что бить; сядь и молчи, — махнул рукой, и фиолетовая волна толкнула Защитника на стул. — А ты, — обернулся к другому Стивену: тот стиснул зубы, а Плащ раскрыл полы. — Сколько раз мы терпели смерть от Дормамму, но стоило ведьме-недоучке макнуть головой в унитаз, так пора сложить руки и умереть? — Ты не понимаешь. — Ах да. Бедняга. Поведай же нам… как было страшно. Как ты знаешь теперь, что она чувствовала там, подо льдом. — Не смей! — Хочешь, чтобы тебя пожалели? Вот он стоит, в белом пальто… — Перестань. — …и титул у него отобрали, и по голове не погладили за заигрывания с судьбой… — Я делал то, что должен был, — рыкнул Стивен, — тебе ли не знать. — Да, — вдруг согласился двойник, — и тебе просто не повезло оказаться в мире с Алой Ведьмой, чьего любимого робота мы обменяли на вселенское благополучие. Но ты так и не понял, почему она злится. Он опять сцепил за спиной руки и покосился на сумку с консервами. Стивен нехотя подтянул сумку к себе. Вытащил банку с замороженным супом и скрестил пальцы — квадратная жестяная крышка с хлопком открылась. Пахло от супа как от собачьего корма, и жижа была подозрительно вязкой, но Стивен не стал привередничать. Что там было про фастфуд в мультивселенной?.. Вскинув руку, Защитник достал из голубой вспышки ложку. — Ведьма мне не друг и не союзник, — опять заговорил третий двойник. — Она могла бы стать непобедимым врагом, но сейчас единственная угроза кроется в её магическом невежестве. А я вместе с вами ищу Книгу Вишанти. — Тебе с неё что? — подобрался Защитник, но Стивен, ковыряя мясной полуфабрикат, ответил за двойника: — Он хочет вернуть свой мир. — Я хочу найти мир, которому нужен, — благодушно поправил третий. Защитник хмыкнул. — Ведьма тоже нужна была своим детям — но только с силой Америки можно находиться в другой реальности. — Книга Вишанти покажет обходной путь. — А Книга Грехов разрушает душу каждого, кто к ней прикасается. С чего вдруг мы должны тебе верить? — А у вас будто… есть выбор? Третий не двигался, и взгляд его держался на Защитнике. Тот повёл плечом. Ледяной тон местного двойника, его уверенная безучастность лучше всех слов намекали, что без него — или, как минимум, его согласия — никто эту реальность не покинет. Стивен скрипнул по железу, соскребая прилипший треугольник моркови со стенки. Затем наконец поднял к мрачному двойнику взгляд: — Для начала, предлагаю друг другу не угрожать. Раз мы в одной лодке, — облизнул ложку и кинул в пустую банку. — Что ты знаешь про Ведьму? Мы вдвоем с ней не справились. — Потому что вы идиоты, которые пошли на неё с открытым телепатическим полем. Безалаберность, какую не ждёшь от мастеров мистических искусств. — Будем перед ней титулом козырять? — Будем делать то, что в любой вселенной умеем лучше всего. Учиться. Он легким жестом отодвинул в сторону стол. Защитник вскочил, но местный Стрэндж, пройдя между двойниками, только лишь закрутил портал. В библиотеке было холодно и пахло сырой древесиной, и крупные пылинки кружили в полосах серого света. По середине зала росло дерево — его подгнивающий ствол закручивался к потолку, ветки висели тонкими дугами, и на некоторых из них встречались пучки бледно-розовых листьев. Потолок был расписан золотистыми рунами, которые блёкло вспыхнули в знак приветствия. Старейшина нередко дразнила Стивена рассказами о библиотеке Калиостро, почти безграничном источнике знаний. С подачи её снисходительной улыбки — право, он никогда не знал, шутит она или говорит всерьёз — он бы давно счёл библиотеку легендой, если бы не натыкался на упоминания в старых рукописях. Вот только и там, и в рассказах наставницы неизменным было одно. — Я думал… она уничтожена. — Она была спрятана, — уточнил третий Стрэндж. — А у меня было много свободного времени. Он раскрыл ладонь, и десяток книг поднялись в воздух. Они повисли в рядок перед Стрэнджем, и, пока он складывал их по стопкам, Защитник открыл одну на оглавлении. — Спрятана она была не спроста. Много здесь пособий по тёмной магии? — Любые знания в той же мере опасны, что и полезны, — возразил на скрытый упрёк Стрэндж и махнул пальцами. Книга выскользнула у Защитника из рук. — Здесь есть книги обо всём. — И Даркхолд ты здесь отыскал? — полюбопытствовал Стивен, но двойник отрезал: — Дотронешься — голову оторву, — и осёкся. С новым, неожиданно-человеческим выражением он вдруг опустил глаза, и раскрытые руки его задрожали чуть-чуть сильнее. — Тёмная магия… оставляет тяжелый след. Узнавать, но не пробовать, — направил две стопки книг двойникам. Глаза его снова сделались ледяными, и он выпрямился. — Развлекайтесь. Он собрал им пожелтевшие рукописи о Хтоне, ведьмах и запрещённом колдовстве. О магии Хаоса упоминалось в паре тетрадок, а толстые трактаты выделяли по несколько глав на свойства тёмной энергии. Не то чтобы Камар-Тадж не рассказывал о ведьминской магии, но она считалась забытой практикой, и мастера соскальзывали с этой темы, как с не актуального фрагмента истории. После гибели Старейшины Стивен много читал про Тёмное Измерение. Дормамму требовалось поглощать миры и распространяться — то же свойство было у тёмной магии. Поэтому пресечь её влияние было так сложно. Ведьминские заклинания вызывали у любой энергии патологию; они меняли вначале энергию внешнюю, а затем внутреннюю, и отличие в колебаниях становилось фатальным — тёмная магия была менее управляема, потому сильна; она предлагала лёгкие решения, но сомнительными путями. Она быстро захватывала впечатлительных магов, но и опытные мастера не всегда могли устоять перед соблазном ведьминской вседозволенности. У тьмы к каждому был свой подход. И — фиолетовый цвет. Один на всех. Стивен надкусил яблоко и глянул на мрачного двойника. Что тьма пообещала ему? — Ванда, — с брезгливым разочарованием тянул тот, — достаточно сильная, чтобы уничтожать миры, но слишком слабая, чтобы взять за это ответственность. Маленькая глупая Ванда, она понятия не имела, что делать со своей силой. И что эта сила сделает с ней. Даркхолд проник в брешь её незнания. Стрэндж — в любой реальности — не терпел профессиональное разгильдяйство. Ленивые студенты его злили, глупые медсестры раздражали, а коллеги, спешащие закончить смену, вызывали пренебрежение. Даже теперь, хоть он уже был не так остр на язык, многое в его манере держаться говорило о наставническом снобизме. Старые мастера в Камар-Тадже признавали его заслуги, но без надобности с ним не общались, а мастера помоложе обходили его стороной, боясь споткнуться о его требовательность. Даже Вонг, устав с ним бодаться, как будто смирился с его отшельничеством. Вот и запертый в умирающем мире двойник нашёл негодованию адресата — Ванда обладала огромной силой, но ничего не пожелала с ней делать. Что было проще, чем искать учителя? Раз уж он сам, циничный скептик без гроша за душой, пришёл в Камар-Тадж, что стоило ей? А теперь Даркхолд манипулировал её эмоциями — взял контроль над катализатором её силы и подавлял Ванду саму. Местного Стрэнджа возмущало то ли то, что она не направила силы в полезное русло, то ли то, что не стала той тёмной владычицей, какой её рисовал Даркхолд — теперь, успокоившись и осев, Стивен во всей красе увидел впечатляющее биополе этого двойника. Впрочем, то было предсказуемо. Для гостей в этом было что-то терапевтическое — заменить образ непобедимой ведьмы на образ сильной, но неумелой ученицы. Выстроив мысленную дистанцию, обоим Стивенам стало легче дышать, и они переглянулись, когда заметили, что помимо угрожающего превосходства третий близнец и к ним проявляет забавную, высокомерную снисходительность. Никогда раньше Стивен не видел себя наставником. Потерей это не было, раз уж и Защитник не преуспел, и сам он, если верить обрывкам воспоминаний, не разобрался с подростками, что были замешаны в истории с Человеком-Пауком. Но местный Стрэндж с неожиданной готовностью взялся за роль учителя, и получалось у него… неплохо. Он не упускал возможности укусить невежество двойников, но на вопросы отвечал охотно и сам демонстрировал заклинания. Ведьминские руны, он показал, были похожи на те, что использовали в Камар-Тадже, и только нестабильная энергия указывала на их природу. Они с Защитником даже устроили спарринг, но с проблеском красных искр в своих заклинаниях Стрэндж прервал бой. Предложение устроить перерыв вернуло его к сухости — он отвернулся к воронке. Защитник, перевязывая хвост, вдруг брякнул, что консервы напоминают ему о ночных сменах в больнице, и Стивен мигом ухватился за спасательный круг воспоминаний. Да, бывало, они ели всякую дрянь, лишь бы стоять на ногах — уже тогда они разграничивали разум и тело. А Кристина жаловалась на вонь от микроволновки — хотя это было ещё ничего в сравнении с неземными деликатесами, которыми они порой питались сейчас. — И как… у вас с ней? — вдруг спросил местный Стрэндж. Он глядел с пытливым вниманием, и тусклый свет от воронки придавал ему ещё более нездоровый вид. — Вы… близки со своими Кристинами? — В моём мире мы не общаемся, — Защитник пожал плечами. — Я всё испортил. — Полагаю, я тоже, — хмыкнул Стивен, — когда сбежал с её свадьбы в другую вселенную. Они рассказали о Кристине, которую встретили в реальности с Ведьмой — и о том, как выяснилось, что двойники из разных миров приходились друг другу родственниками. Научная сторона вопроса их захватывала, но местный Стрэндж ещё на упоминании Кристины от них отвернулся. Стиснул Даркхолд, но так ничего и не сказал. За ним повисла неуютная тишина, и только через пару долгих минут он объявил, что готов заняться ментальной защитой. Одной лишь Старейшине Стивен позволял лазить у себя в голове. Если, конечно, «позволял» в этом контексте уместно — поначалу абстрактное теоретизирование о подсознании ему не давалось, и он вовсе не понимал, что происходит. Но наставница прощупывала его разум, и он стал искать защиты в рефлексах — складывал на груди руки, отворачивался — в свою раковину он никого не хотел пускать. Освоив азы медитации, он уже бойко давал отпор изнутри. А потом действительно позволял наставнице пройти глубже и учился использовать свой дворец памяти. Но это было тогда. Ментальные защиты росли и крепчали, но после Таноса у него так и не нашлось времени привести разум в порядок: ветер на границе он успокоил и песок с дорожек прибрал, но волны на море никак не стихали, а с ними разбираться у него не было сил. Показывать себя в таком состоянии не хотелось, как и в целом открываться столь интимной стороной, но местного Стрэнджа это не волновало — Стивен попытался выставить мысленную ограду, но это не помогло. Ничто в бледном морском пейзаже не шелохнулось, когда на берегу появилась незнакомая тень — разум не просто впустил к себе чужака, он принял его за своего. Что ни капли не помогло, когда двойник внезапно напал. Стивен едва успел вскинуть щиты. Фиолетовый вихрь ударил по кристаллу, которым маг окружил себя, и двойник атаковал снизу: песок задвигался, и толстая щупальца лизнула ботинок. Отпрянув, Стивен опустил раскрытую ладонь. Когда потяжелевший песок придавил щупальцу, маг наконец обернулся — тот, другой, стоял поодаль и накладывал новое заклинание. Фиолетовое мерцало у него меж ладоней. Стивен оценил легкость, с какой двойник это делал, но даже если бы не был занят обороной сознания, не высказал бы комплимент. Перебьётся. — Не о том думаешь, — отозвался двойник и атаковал новым вихрем. Его скучающий вид Стивена раздражал. Страх за медитативное уединение добавлял ему сил не только отбивать атаки, но и укреплять защиту. Более того, двойник всем видом показывал, как щадит его, и сопернический азарт Стивена подстегал: в конце концов, это был его разум, и если он хотел поменять береговую линию на оживленную магистраль — он это делал. Только после промчавшегося перед носом автобуса мрачный двойник взглянул с интересом. Интерес был научным, не приятельским, но Стивен не задолжал отправить в ответ волну самодовольства. Двойнику не понравилось. Но он проглотил. Упиваясь открытостью чужой изнанки, он забыл, что без определённой защиты и сам Стивен считывал его настроения. Взаимный контроль — ловкая практика, достойная двух сильных магов. Их разделила широкая магистраль. Мрачный Стрэндж опять свёл ладони, и билборд на другой стороне загорелся. Фиолетовые змейки поползи по столбу, грозясь повалить, но Стивен вскинул руки, и билборд растворился в ночном небе — играться с пространством и мерностями у себя в голове было не менее занимательно, чем всё перемешивать в зеркальном измерении. Второй Стрэндж распалялся — мерцание в ладонях становилось ярче, пока он не решил вовсе перекрыть все источники света. Доля секунды Стивену понадобилась, чтобы восстановить пейзаж, но двойнику хватило заминки — перед ним висела проекция Даркхолда. Чёрные страницы дрожали, а на потемневших кончиках пальцев у двойника вспыхнули красные искры. Дунуло чистым морозным воздухом. Тихое эхо пронеслось позади — «давай поиграем!»; «лёд уже толстый!» — потоки машин слились в белые лучи. Пространство резко скрутилось, как полотенце при выжимке, и Стивен живо почувствовал, как холод пробирает по позвоночнику — небо треснуло, словно зеркало, и из него полился зимний день. Детский голос становился громче — «ты просто трусишь, Стиви!» — и маг вскинул руки. Дорога поднялась бетонной волной и обрушилась на чужака, выкидывая из головы. Вернув на границу морской пейзаж — волны стали заметно выше — Стивен покинул медитацию следом. Плащ всколыхнулся, а Защитник, оторвавшись от книги, скрипнул яблоком в пальцах. — Ты что творишь?! Красные искры скользнули с пальцев местного двойника в Даркхолд. — От себя не убежишь, — проскрипел он. — Справился бы с этим, справился бы и с Ведьмой. Остальное — неплохо. Стивен клацнул зубами, но двойник опять ушёл в медитацию. Раскрытый Даркхолд повис перед ним. Не ответив на вопросительный взгляд Защитника, Стивен прошел к лестнице, где они наколдовали плиту — реальную кухню местный двойник тоже превратил в склад, а ассортимент полупустых бутылок, что встречались на всех горизонтальных поверхностях в зале, гостей не прельщал. Они не осуждали. Лишь отметили, как показательно было то, что от магических способов убить время, двойник перешёл к весьма прозаичным. Стивен придвинул чайник — посуда в этой вселенной была сплошь квадратной, когда как у мебели, кажется, вовсе не было острых углов — и кинул огня на конфорку. Снова обернулся на третьего двойника. Тот сидел в медитативной позе на ветхой кушетке, а красная дымка из Даркхолда пузырилась на его пальцах, гладила по седым вискам — один чёрт знал, чем он сейчас занимался. Вот, значит, как выглядело торжество победы. Победы над смертью, к которой они так стремились. Он мало говорил о себе, этот Стрэндж, но кое-чем поделился на расспросы о Сопряжении — он объяснил, как происходят подселения в тела двойников, и, говоря, чем это чревато, указал на воронку. Было нечто пугающее в том, как спокойно он об этом сказал; в том, что он уже не был жертвой невольного заточения, а научился использовать смерть для увеличения своих сил. Навлекши Сопряжение на и так безнадёжную реальность, он и сам поглощал её — города, страны, планеты — ничего не осталось здесь, кроме клочка Нью-Йорка. В чайнике тихо забулькало, и Стивен свёл пальцы, туша конфорку. Неприятная тяжесть сковала грудь, и он закашлял. Чем больше он думал о мрачном двойнике, тем меньше хотелось ему продолжать. Но мысли неизменно спотыкались о натянутую, как струна, тревогу и делали круг к совпадениям. Сколько иронии было в том, что двойник отдал тёмной магии душу, чтобы спасти мир, который не хотел быть спасённым. С другой стороны, как стоило ответить вселенной на непрошеный второй шанс? А что оставалось Стрэнджу, пересёкшему точку невозврата? Кипяток плеснул мимо кружки, и Стивен прикрыл глаза, направляя дополнительное заклинание на руки. Оттянул ворот толстовки, пытаясь избавиться от удушливой тяжести. Нет. Если все Стрэнджи были как-то замешаны в цепной реакции с Ведьмой и мультивселенной, значит, кто-то из них мог её прервать. Или, по крайней мере, попробовать. В годы врачебной практики он и не такие задачки решал. С хлопком закрылся Даркхолд, и третий двойник открыл глаза. — Пора, — он поднялся, отряхнул подол кафтана. — Вы были здесь слишком долго, твой мир на грани Сопряжения. — Откуда… — Стивен дёрнул бровями, — откуда ты знаешь? — М? Я только что оттуда. — Как ты… — Стивен осёкся. Не требовалось много времени, чтобы сложить два и два. Зато и тяжесть в груди, что пропала также внезапно, как появилась, и тревога самосознания вдруг обрели смысл. — Эй! Не помню, чтобы я разрешал в себя подселяться. — Мне не нужно твоё разрешение, чтобы воспользоваться твоим телом. — Вау. Ты серьезно? Нет, так не пойдет, — Стивен встал, грозя пальцем. — Кем ты ни был, я не позволю… Но двойник перехватил его руку, неоправданно-крепко стиснув запястье. — Не будь жадиной, — огрызнулся, не дрогнув, когда Стивен попробовал вырваться, — раз мы в одной лодке. Перестань, — наконец отпустил его, скосив взгляд на поднявшегося Защитника. — Будем это обсуждать, или всё-таки хочешь спасти свою реальность? Стивен тонко сжал губы, приложив максимум усилий, чтобы не потереть горящее запястье. Конечно. Интересы вселенной выше своих. Старо как мир. Мрачный двойник раскрыл ладони, созывая подсвечники. Защитник, трактовав молчание как согласие на перемирие, тоже поднял руки. Но, обозначив контур, местный опустился на пол. — Мы не можем идти втроём, — Защитник нахмурился, — кто-то должен контролировать Погружение. — И почему бы этим не заняться тебе? — Я… я не Верховный. — Погружение может провести любой мастер. От Верховного требуют взять ответственность за последствия, — мрачный со вздохом закрыл глаза. — А этому миру уже всё равно. Защитник сжал кулаки, обернулся на другого Стивена, но тот ответил ему такой же хмуростью. Местный двойник был прав — в реальности, что и так умирала, кто угодно мог провести ритуал. Другой вопрос был в том, чем Погружение чревато в подобной компании. Порабощённый Даркхолдом, общавшийся с Ведьмой — если уж и своей «обычной» альтернативе Стивен не доверял до конца, что уж было говорить об этом близнеце. С другой стороны… его желание в кой-то веки вырваться из этой вселенной тоже было понятным. — Не волнуйся, — подал голос мрачный двойник, — мы всё равно должны будем за тобой вернуться. Брошенное с барского плеча одолжение успокаивало мало, но вряд ли этот Стрэндж мог предложить что-то большее. Скрипнув зубами, Защитник опять поднял руки. Стивен преступил контур круга и, глядя, как серебряные подсвечники скользят по полу, поджал губы. Пожалуй. Вонг сказал, они могут нырнуть в четыре реальности, и этот скачок будет последним. Значит, если со Стивеном что-то случится, у Защитника будет шанс всё исправить. Ну а сейчас, Стивен вернётся в мир, где спрятана Книга Вишанти, и попробует подобрать ключ. Он вернётся в мир, который опутала магией Алая Ведьма, и попробует забрать у неё силу Америки. Он вернётся и снова попробует спасти мир — от воспоминаний о холодной воде, что заглатывала его, лишала движений, Стивена передёрнуло. — Поэтому лёд, — догадался вдруг он, подняв взгляд на Защитника. Тот изогнул бровь, но затем кивнул. — Парадоксальная интенция Франкла, — хмыкнул. — Не помогло. — Ну. Меня ты вытащил. — Когда спасём мир, снимете себе номер в отеле, — буркнул третий двойник, на что Защитник пожал плечами. — Кто-то из нас должен с собой быть в ладу. По крайней мере, с тем собой, который был другим человеком — поскольку внутри, Стивен считал, им всем до «в ладу» было ещё далеко. Но вслух не сказал: магия Защитника опустилась на лоб и потянула в медитативную дрёму.