#16_kisses

«Кто Вы мне теперь?» — думал после оклика телохранителя Мори, отскочив прочь. Катана со свистом рассекла воздух сбоку, нападавший повалился, не успев даже вскрикнуть. Пистолет от пинка отлетел с грохотом в противоположный угол, под шкаф, чтобы не достали. Юкичи — живая смерть: против него почти бесполезно огнестрельное оружие, а в использовании холодного Серебряный Волк — профи, который, впрочем, и без меча справится достойно. Сомневаться в этом не приходится. «Нацумэ-сэнсэй не ошибся тогда: альтернатив нет. Едва ли мне интересны другие варианты после этого», — Мори повёл плечами и шутливо поклонился, мол, какой же я недотёпа, спасибо, что вытащили, ай-ай-ай, а потом заметил долгий, тягучий взгляд и почувствовал, как мурашки побежали по позвоночнику вверх, к загривку. Страха нет и в помине — чистое предвкушение. Юкичи, осознав ошибку, быстро огляделся, и только после этого они оба ушли в ночь. С появлением Фукудзавы из жизни подпольного врача исчезли хаос и спешка. За исключением того банкета и пары пошедших коту под хвост планов, миссии стали проходить строго по сценарию. Члены различных группировок, видя телохранителя в коридоре или хотя бы в холле, раздумывали нападать на медика и друг на друга в клинике, а ещё появились совместные утра или вечера — мечник считал некорректным поведением явку на работу в нетрезвом виде, поэтому вместо попоек у них были совместные завтраки или ужины, как повезёт. Хаос и спешка исчезли, да, но с Юкичи... Время до расставания в конце смены буквально утекало сквозь пальцы, и Мори осознавал жуткое: чем дольше продолжалась совместная работа, тем острее ощущалось отсутствие Фукудзавы в его жизни. Уюта в той же маленькой квартире, полученной от государства за попытки хоть как-то справиться на Токоями Дзима, не хватало после визита в гости.

***

Телохранитель, смешно щурясь, маневрировал на кухоньке, пытаясь достать чай и не уронить при этом запасы табака, водорослей и лапши, варил что-то в кастрюле, практически медитируя над ней с недосыпа и механически помешивая рис под болтовню Огая, а потом, пригревшись на солнце, дремал прямо на ковре — Элис не отставала от него, пока не соорудила из серебристых волос кучу мелких хвостиков, смешно торчавших к потолку. Надо было видеть лицо Юкичи, когда тот в качестве вердикта выдал ёмкое: «Красиво». Солнце падало на волосы и отбрасывало перламутровые блики на лицо, выжигало радужки до совсем светлого, почти зелёного оттенка, подсвечивало довольно длинные, на деле, ресницы, ложилось на губы... Мори, разглядывая мирно спавшего мужчину и способность, устроившуюся на тихий час рядом — милая Элис не любила спать днём, так что ситуация определённо требовала обдумывания после — поймал себя на мысли, что тот гораздо моложе, чем кажется, когда лицо расслаблено. Хмурый, серьёзный, сосредоточенный телохранитель тянул на все пятьдесят, а ему... Ему было-то немного за тридцать. «Почему я не обратил на это внимания раньше?» — заметив, как затрепетали ресницы соседа, медик отвернулся к спинке дивана, экстренно освобождая голову от лишних мыслей, точнее, пытаясь освободить. Конечно же, не помогло. Огай беспокойно поелозил — нога затекла по неизвестной причине, закрыл глаза. Чужое лицо, подсвеченное солнцем, вспыхнуло под веками, словно фотография. Рёбра практически распирало изнутри от тепла. «Где я дал маху, что всё настолько вышло из-под контроля?» — от этого осознания Мори стало очень обидно. Серьёзно, как так можно: пережить войну, вернуться живым из ада на земле, удержаться на нелегальной, но хотя бы существующей работе, получить нормального телохранителя, провернуть множество опасных миссий, а потом налететь на соседа, точно на угол, и в шаге от цели рухнуть навзничь подбитым собственными чувствами несчастным болваном? Где-то между паникой, нахлынувшей после, за спиной скрипнул пол, а на плечи опустился плед. — Я не замёрз! — возмутился Мори. — А чего тогда скукожились? — фыркнул Юкичи, и возмущение сдулось. Ему, как ни странно, было до этого комфортно лежать на полу, поверх ковра, пристроив под голову сложенную накидку. — Вы имеете что-то против, Фукудзава-доно? — усмехнулся клиент. Нападение — лучшая защита. — Не хватит манёвренности на миссии из-за зажатых плеч и ноющих бёдер — пеняйте на себя, — покачал головой Серебряный Волк, но взгляд у него был совсем грустным, точно мечнику приходилось втолковывать что-то несмышлёнышу, а хотелось ответить нечто совершенно иное. «Так Вам не наплевать на меня, да?» — Мори аккуратно развернулся и посмотрел снизу вверх. — Вам есть до меня дело, не так ли, Фукудзава-доно? — спокойно спросил он. Юкичи сжал губы и посмотрел на ковёр. — Даже если и есть, это не скажется на качестве исполнения обязанностей, — тихо сказал он и поднял на собеседника усталый, почти ласковый, но решительный взгляд. — Я ищу кандидатуру на смену уже сейчас, однако процесс идёт медленнее, чем следует, Мори-сэнсэй. Вы довольно взыскательны. Огай замер. — Не смейте, — шёпот с губ сорвался раньше, чем он успел обдумать хоть что-то. — Так нужно. Миссии становятся реже, следовательно, каждый из нас вскоре займёт своё место, — усмехнулся тот горько. — Мы должны разойтись миром раньше, чем это произойдет. Верно? — Да, но, — в голове медика лихорадочно носились идеи, но ни одна не находила достойного варианта исполнения, — как-то это всё топорно. Поверить не могу, что Нацумэ-сэнсэй не продумал план до конца и не решил этот вопрос без нас. — Уверен, на то и была ставка. Мы вполне можем разобраться сами, если всё сделаем вовремя, — Фукудзава присел на подлокотник, не отрывая взгляда от лица собеседника, — без постороннего вмешательства. Юкичи с кучей нелепых хвостиков на голове совсем не казался смешным. — Закройте глаза, — Мори никогда не думал, насколько хрипло может звучать его голос. — Вы уверены, что не пожалеете? — переспросил его телохранитель. — Я не собираюсь давать поводов для сожалений и в кои-то веки почти не буду делать глупостей, — ответил медик и приподнялся, придерживая на плечах плед. Без халата или хотя бы пальто Огаю частенько не хватало уверенности, слишком привык и к первому, и ко второму, а вот ещё Юкичи — к нему, получается, намного больше, чем ожидал от себя. Касание губ к векам — штука странная, интимная и почти забытая за годы всего, что случилось до. Упереться лбом в лоб — не целовать так, как хочется, просто молчать, вцепившись руками и частично закрыв пледом, Мори было невыносимо тяжело. — Я ещё никогда так не хотел прибить кого-то, как нашего чёртова наставника, — тихо сказал Огай, зная, что мог бы сказать. — Я не могу Вам этого позволить, — ответил Юкичи, отчётливо понимая, что хотел озвучить иное. Молчание затягивалось. Пальцы обоих впились в ткань до побеления костяшек, просто первый хватался за одеяло и кимоно, а второй — за обивку дивана. — Фукудзава-доно? — внезапно серьёзно произнёс Мори. — Да? — тот приоткрыл глаза и замер от того, насколько близко оказался Огай. — Я обещал не делать глупостей, так? Вы не обещали, поэтому сделайте, — прошептал хирург, — сделайте уже, и гори оно всё синим пламенем. Никто не заметил, как расширились глаза толстого пятнистого кота, едва не упавшего с ветки дерева перед окном.