***
«Когда закончишь?» Сообщение, высветившееся на главной панели, было проигнорировано. Эдоу потер виски и вернулся к голографическим проекциям, которые выстраивал последние несколько часов. — Десятки часов, — услужливо поправил мужчину Итэр. — А если быть точнее, то тридцать восемь часов, шесть минут и восемнадцать секунд. — Я разве не просил тебя не считывать мое инфополе? — Эдоу приподнял бровь, бросая беглый взгляд на собеседника. — Я твой создатель, прояви уважение. — Твой брат никогда не возражает против моих методов общения. Альт обычно выступал в роли более общительного альтер-эго. AlCorp достигла высот именно благодаря умению младшего из близнецов вести бизнес. Эдоу же предпочитал закрываться в лаборатории и работать до изнеможения. В один из таких дней и был создан Итэр, как некто с собственным непредвзятым мнением, свежим взглядом на разрабатываемый продукт. Эдоу, правда, не смог учесть того факта, что ИИ развивался слишком стремительно, и уже через считанные месяцы проник в систему, имея доступ ко всей информации, поступающей в корпорацию. — Мой брат не создавал тебя. Но я не удивлен. Обычно животные предпочитают отдавать любовь не хозяину, а его семье, — голос мужчины звучал отстраненно. — Хочешь сказать, я твоя зверушка? — снисходительно рассмеялся Итэр. — Ты слишком надоедливый для домашнего животного. И никогда не сидишь на месте. Подобное допущение было бы крайне абсурдным. ИИ демонстративно закатил глаза. В лаборатории Эдоу не было окон. Он считал бесполезным отсчитывание времени, ведь это лишь сбивало фокус. Погружаясь в работу, мужчина предпочитал ограничить свои связи с внешним миром. Его тело было способно выдерживать нагрузки в несколько суток в отсутствии сна, и он предпочитал распоряжаться ими на полную. Однако, увы, ограничить передвижения Итэра он не мог. Будучи слишком идеальным творением, ИИ научился обходить любые запреты и взламывать тщательно разработанные шифры защиты. Претерпев множество поражений, Эдоу оставил попытки, предпочитая тактику максимального безразличия. «Если ты не вернешься домой, Чи Чи отправится в центр переработки». С губ сорвался тяжелый вздох. Он шел откуда-то из глубин самой сущности. Альт знал все уязвимые точки, давя на них без сожалений. Временами Эдоу ненавидел брата. Ненавидел сам тот факт, что приходилось делить с ним одну личность. Но истина оставалась неизменной. Альбедо существовал исключительно как симбиоз. «Выхожу». Сбросив с плеч халат, созданный AlCorp из волокон шелковицы, мужчина послал запрос на передачу всех данных на главный сервер. Он сам создал правило о том, что все разработки обязаны сохраняться в стенах корпорации до тех пор, пока не будут реализованы. Каждый из братьев имел слоты, отведенные под личные данные, которыми они располагали единолично, а, так же, общий холт для уже намеченных к запуску проектов. — Женушка ждет дома? — Итэр наклонил голову, невинно хлопая глазами. Иногда это пугало. ИИ перенимал привычки разных людей, за которыми наблюдал через нейросеть. Притворялся настоящим столь искусно, что даже сам Эдоу иногда на мгновение забывал о том, кто стоял перед ним. Но пустой взгляд выдавал правду. Даже если он мог скопировать мимику и жесты, Итэру было не по силам поселить блеск в собственные глаза, что был присущ всем живым. Проигнорировав вопрос, мужчина прошел мимо ИИ. Лифт, вызванный парой мгновений ранее через нейросетевую систему, раскрыл створки, пропуская Эдоу внутрь. Перламутровые чешуйки силпа бросали отблески на пол, создавая ощущение водной глади за пределами капсулы. Свет в лаборатории потух. Вид фигуры Итэра, оставленного в глубине пустого пространства, отпечатался в памяти мужчины. В нем таилась угроза. На мгновение показалось, что проекция пошла глитчами, но, моргнув, Эдоу осознал, что ИИ исчез. Погрузившаяся во тьму лаборатория осталась позади, створки лифта закрылись, стремительно унося мужчину вниз. Здание AlCorp часто сравнивали со свечой. На ее верхушке, там, где Эдоу создавал будущее, большую часть времени горел свет. Отсутствие окон никогда не было помехой. Силп впитывал его и проецировал из лаборатории во внешний мир. И зажигая над Тейватом огонек надежды снова и снова, мужчина чувствовал себя по-настоящему живым.***
К горлу подступала желчь. Сяо прокашлялся, пытаясь вспомнить, когда он ел в последний раз. Свет монитора слепил глаза. Нейросеть парень отключал каждый раз, когда вторгался во внутреннюю систему AlCorp, поэтому приходилось мириться с неспособностью подстроить реальность под собственные потребности. Сгорбившаяся в кресле худощавая фигурка едва ли соответствовала представлению о «Якше» — паразите, поселившимся в сети. Чай в чашке давно остыл. Сколько часов прошло с того момента, как он заварил его? Покрасневшие глаза болели от количество проведенного перед компьютером времени. Последний проект оказался труднее, чем он изначально просчитывал. Только вот отказать «Бездне» Сяо не мог. Запросы от короля стояли в приоритете. Взламывать охранные системы AlCorp было порядком весело. Тот, кто их проектировал, определенно знал свое дело. Парень множество раз восхищался выстроенным стенам из кода, которые обойти мог разве что профессионал. В своем деле у Сяо практически не было равных, из-за чего выбор «Бездны» и пал именно на него. Тошноту, подступающую к горлу, уже не было сил сдерживать. Сорвавшись с кресла, парень в считанные секунды преодолел расстояние до уборной и склонился над унитазом. Желудок скручивало спазмами в попытках отыскать остатки еды, которая не поступала в организм Сяо на протяжении нескольких дней. Из горла вырывалась желчь, стекая по подбородку. Он был отвратителен сам себе. Перебравшись в богатый район, Сяо так и не избавился от былых привычек. Еда была ему противна. Что бы он ни пытался съесть, на вкус напоминало гниль или землю. Поэтому его рвало, снова и снова. Даже когда в желудке уже не оставалось чем опорожняться. А после парень лежал на холодном полу, прижимаясь к нему щекой в попытках остудить кожу. — Ты снова пытался убить себя? Сквозь пелену перед глазами Сяо пытался разглядеть очертания Ху Тао. В том, что это была именно она, не возникало ни малейших сомнений. Любой, кто не был подключен к нейросети, издавал едва заметное колебание, по которому Мелелиты могли безошибочно определять незваных гостей. К тому же, только она имела доступ к его квартире в Ли Юэ. Голос не слушался. Парень говорил с кем-либо слишком давно, чтобы голосовые связки безропотно отозвались на сигналы тела. Он ненавидел сам себя из-за того, что девушке пришлось поднимать его и усаживать на дно ванной. Сяо послушно поднимал руки, пока Ху Тао снимала с него провонявшую потом и рвотой толстовку. Ее пальцы ласково намыливали пожирневшие волосы парня. Девушка никогда не испытывала отвращения к Сяо. Каждый ее визит либо начинался, либо заканчивался в ванной. Ху Тао молча отмывала парня от грязи, вытирала полотенцем выкрашенные в неоновый зеленый пряди волос и улыбалась как-то по-доброму. Будто бы знала самый потаенный его секрет, о котором сам Сяо никому не посмел бы поведать. — Я положу чистую одежду на полку. Как закончишь, выходи. Девушка выскользнула за дверь, оставляя его наедине со своими мыслями и пожирающей ненавистью. Будто дикий зверь, она глодала кости, терзала нервные окончания, вонзалась клыками в мозг. Эта ненависть за много лет стала его любовницей, сводящей с ума идеей, что виднелась во всех лезвиях, отражалась в бликах окна, шептала откуда-то с железнодорожных путей. Оставляя на ребрах парня свои поцелуи-шрамы, она все сильнее подталкивала его ближе к пропасти, упасть в которую больше не казалось чем-то пугающим. Выйдя из ванной, Сяо увидел тарелку ароматного миндального тофу, стоящего посреди стола. Весь мусор, что возвышался на нем ранее, Ху Тао скинула в огромный пакет и прислонила к стене около входной двери. Сама же девушка сидела в кресле, за которым он обычно работал. Длинные волосы, собранные в два высоких хвоста, она перетянула красными лентами. — Как ты постоянно пробираешься незамеченной? — У «Бездны» есть свои пути, — пожала плечами Ху Тао. — Ешь. Протолкнуть в горло даже кусок стоило огромного труда. Сяо давился, кашлял, но ел. Все его тело будто бы противилось потреблению пищи. Ему приходилось запивать все огромным количеством воды. Девушка тем временем что-то искала в компьютере. Иногда он задавался вопросом, как жили люди Каэнри'аха. Нейросеть открывала множество возможностей. Было бы глупым это отрицать, пусть Сяо и взламывал ее время от времени. Ху Тао сама вырезала чип из полости за левым ухом, а после с помощью хирурга «Бездны» удалила встроенные в глазные яблоки камеры. И как ей только хватило смелости? — Король свяжется с тобой на днях лично. Есть проект, о котором мне знать не положено. — И тебя это устраивает? — в хрипящем голосе Сяо звучал скепсис. — Вполне. Есть то, что я умею лучше всего, и эту работу мне доверяют без всяких сомнений. Глаза Ху Тао зажглись возбуждением. Парень слышал о ее деятельности в рядах «Бездны», но никогда толком не задумывался об этом. Двое познакомились задолго до того, как он стал Якшей, а она Гробовщицей. Их связывала нить судьбы, что все никак не могла разорваться. Закончив с тофу, Сяо подошел к компьютеру и вынул из него флэшку. Черная, будто оникс, она была схожа с драгоценным камнем. Именно поэтому ее с легкостью удавалось спрятать среди других камешков на браслете Ху Тао. Парень приподнял запястье девушки, чтобы осмотреть свободные слоты, и поместил флэшку в один из них. — Здесь все необходимое. Будь осторожна, возвращаясь в Каэнри'ах. Губ девушки коснулась грустная улыбка. Сяо давно перестал показывать эмоции. Сколько бы ни пыталась, она не могла добиться от него ни одного колебания мышц. Что-то надломилось в нем в день, когда пришло время идти разными дорогами. Ху Тао иногда спрашивала себя, был ли верен тот путь, который она предпочла. Могло ли ее решение сохранить улыбку на лице друга? Думать об этом не имело смысла. Все уже было решено. Поднявшись с кресла, девушка потрепала парня по волосам и направилась к выходу, прихватив пакет с мусором. Система издала звук, разрешая ей покинуть квартиру. Провожая Ху Тао взглядом, Сяо подумал, что встреча с королем должна была обернуться чем-то особенным. А еще о том, что проклятый тофу уже просился обратно, отторгаемый желудком.***
Кадзуха протирал барную стойку в «Барбатосе», когда дверь отворилась, и в помещение вошел Эмбер, освещая мрачное пространство своей улыбкой. К рюкзаку за его спиной был прикреплен воздушный скейтборд. На нем было гораздо быстрее передвигаться между округами. Сам Кадзуха предпочитал более старомодный метод в виде лодмобилей . Они были гораздо безопаснее и отгораживали его от толпы. — «Ущелье Бури» как обычно? — спросил Каэдэхара, доставая из-под стойки шейкер. — Знаешь мои предпочтения лучше других, — подмигнул в ответ Эмбер, присаживаясь на барный стул. Обычно Венти был против их общения. Курьер должен был оставаться курьером. Безликим образом, передающим сверток из рук в руки. Первое время Кадзуха пытался вести себя отстраненно, игнорируя дружелюбие парнишки, что то и дело появлялся на пороге бара с очередной посылкой. Только вот общение исключительно с работниками «Барбатоса» сводило с ума. Кадзухе отчаянно хотелось иметь хотя бы одного нормального человека в своем окружении. Конечно, Эмбера трудно было назвать нормальным. Парнишка, пусть и косвенно, был замешан в подпольном товарообороте бара. Обычно он не имел понятия о том, что доставлял. Это и спасало ему жизнь. Каждого, кто узнавал о содержимом свертков, Венти без промедления убирал. Сенат закрывал на подобное глаза, и Кадзухе было отлично известно о том, кого стоило бы благодарить за спокойную и тихую жизнь. Однако этот человек уже более суток был мертв. — У меня есть кое-что для тебя, — Эмбер положил на стойку книгу. — Ограниченное издание. Кажется, это может тебе понравиться. Каэдэхара бросил беглый взгляд на обложку. «Сказание о Западных Ветрах». Написанная более пятидесяти лет назад, с треском провалившаяся книга неизвестного писателя вдруг обрела ценность. Экземпляры было крайне трудно отыскать. То, что один из них был так запросто предложен ему, было сродни чуду. Кадзуха перевел взгляд на курьера. — Когда у тебя выходной? «Нужно встретиться вне стен «Барбатоса»». — Я работаю до закрытия. «У меня нет выходных, только вторая половина ночи». — Тогда верни ее до среды, — Эмбер обхватил пальцами стакан с прохладным напитком на основе ликера из закатников. — У меня по плану доставка неподалеку. Кадзуха хмыкнул. Увы, понятие «нормальности» в Тейвате было столь иллюзорным. Принимая посылки из рук курьера, он уже давно не верил этой добродушной улыбке. Благо, она все еще обманывала Венти. Это спасало жизнь им обоим. Тот, кто якобы не знал о содержимом свертков, смотрел на Каэдэхару с вызовом. В карих глазах стоял немой вопрос, на который Кадзуха все еще не имел ответа. На чьей ты стороне? Временами парню казалось, что его жизнь в «Барбатосе» была не столь плохой. Только вот существовала колоссальная пропасть между взбалтыванием коктейлей и убийствами. Пропасть, которую Кадзухе пришлось пересечь, чтобы выжить. И он ненавидел себя за то, что продал душу Венти, позволив управлять ею. У него больше не было собственной воли, за которую стоило держаться. Не было ничего, кроме барной стойки и этого парнишки, который оказался вовсе не тем, за кого себя выдавал. «У меня есть необходимая соломинка, способная вытащить тебя». Каэдэхара не знал, на кого Эмбер работал на самом деле. Ему и не хотелось знать. Что-то подсказывало, это было едва ли не единственным шансом вырваться из цепких лап «Барбатоса». Если бы он мог больше никогда не убивать людей, этого было достаточно. Поэтому Кадзуха так долго учился читать между строк и ждать появление того, кого мог назвать практически другом. — Эй, Каэдэхара, — в дверях подсобки показалась Шинобу. — Нужна твоя помощь. Девушка выразительно посмотрела на бармена, давая понять, что отрицательный ответ неприемлем. Отложив тряпку, Кадзуха протянул руку Эмберу. Парнишка сперва стушевался, но через мгновение пожал ее. — Спасибо за книгу. Постараюсь закончить к среде. Курьер приложил два пальца к виску, а после откинул в сторону. Значило ли это прощание или же призыв о чем-то задуматься, Кадзуха так и не понял. Скрываясь в тени подсобных помещений, он пытался выбросить из головы малейшие мысли, что могли бы отразиться на его лице. Ни радость, ни предвкушение, ни страх. Все это было похоронено глубоко в сердце. — Боссу не понравится, что ты опять общался с этим мальчишкой. Не забывай, кто мы, Кадзуха, — шептала Куки, спускаясь все ниже и ниже следом за парнем. — Мы ветер, а он ни в ком не нуждается. Мимо них проскользнула Ниллоу, собирая рыжие волосы в хвост на макушке. Ее шея слегка покраснела от свеженанесенной татуировки. Шесть неоновых крыльев, сходящихся к небольшой точке у основания четвертого позвонка, светились в темноте. Точно такие же, как и у него самого, и у всех работников «Барбатоса». Значит, Венти признал ее и сделал частью немногочисленной семьи посвященных. Кадзуха знал, ему не удастся легко выбраться. Ему попросту не было куда бежать. Тейват стал для парня небезопасным местом в то мгновение, как он позволил игле коснуться своей кожи и нанести очертания рисунка. Если бы он только знал, в какую беспросветную мглу превратиться его жизнь. Спустившись на несколько этажей ниже, Каэдэхара толкнул дверь. Свет вспышкой ударил в глаза. Пришлось моргнуть несколько раз прежде, чем взгляд сфокусировался на происходящем. Несколько ребят расфасовывали поступившие оружие по отведенным для него отсекам. Шинобу унеслась в только ей ведомом направлении, скрываясь в одной из комнат. — Кадзуха! — раздался голос, заставивший мороз побежать по коже. Оборачиваясь, парень уже знал, что встретится взглядом с обликом смерти. За маской милого подростка скрывался человек, способный собственными руками уничтожить половину Тейвата без особых усилий. Подобная власть не должна была принадлежать кому-либо. Венти производил обманчивое впечатление совершенно безобидного владельца бара, отведенного под переговоры членов Сената и других высокопоставленных лиц. В действительности же он торговал оружием, информацией, людьми и самой жизнью. Расправив плечи, Каэдэхара поравнялся с Венти. Его всегда удивляло, как при своем детском росте мужчине удавалось смотреть на каждого с превосходством. Кадзухе то и дело хотелось сжаться в комочек, стать невидимым. Тот, кто обещал стать ему семьей, соорудил клетку и запихнул парня в нее, выбросив ключ на дно бездны. Венти собственноручно протыкал легкие Кадзухи снова и снова, лишая воздуха, заставляя задыхаться в агонии. Взращивал в нем слепящую ненависть. Связав в узел эмоции, бурлящие в груди, парень послушно ждал приказа. Все, чего ему хотелось, это дожить до среды и покинуть осиное гнездо, избежав смерти. Венти растянул губы в улыбке. Весь его вид источал угрозу, которую попросту невозможно было не заметить. Протянув руку, он похлопал Каэдэхару по плечу. — Есть небольшое дело, — голос мужчины опустился до вкрадчивого шепота, заставляя Кадзуху прислушиваться. — Ты должен избавиться от верной тени Сенатора Райден.