***
Подходя к дверям, за которыми уже слышались мучительные крики, Эсмахан увидела толпу, состоящую из девушек гарема, и Эмине-хатун, что пыталась этих самых девушек разогнать. Увидев идущую султаншу, главная калфа облегчённо вздохнула, — Госпожа, как хорошо, что вы пришли! — Повитухи, надеюсь, уже там? — Эсмахан с сожалением посмотрела на дверь, которая скрывала за собой девушку. — Конечно, но я не знаю что делать: сообщать ли шехзаде сейчас или нет? Ведь уже очень поздно, должно быть он уже спит. Немного поразмыслив, Эсмахан решила, — Ондер-ага, — султанша обратилась к главному евнуху гарема, который стоял рядом с главной калфой. — Иди к шехзаде, узнай у стражи, спит он или нет. Если нет, то срочно сообщи обо всём! — Как прикажете, — евнух тут же помчался исполнять приказ. — А ты, — девушка посмотрела на Эмине. — Будь рядом с Нурбахар. Эсен там? Главная калфа кивнула. — Надеюсь, ваше присутствие хоть как-то ей поможет, — Эсмахан хоть и считала Нурбахар своей соперницей в борьбе за сердце наследника, но слушая сейчас её крики, ей было жаль фаворитку. Но радовало то, что эти мучения не зря — после она сможет взять на руки своего долгожданного малыша. — Надеюсь, роды пройдут быстро. — Аминь, — Эмине-хатун, глубоко вздохнув, поклонилась и поспешила в покои.***
Ондер-ага стремительно приближался к покоям шехзаде. У дверей стояла стражники, что чутко охраняли отдых наследника. — Шехзаде сейчас спит? — ага сразу же налетел с вопросом на стражу. — Тише! Конечно шехзаде спит, время уже позднее. Главный ага недовольно покачал головой, — Ладно, как проснётся, немедленно передайте ему новость, что его фаворитка рожает! К тому времени может уже и родит. Ондер-ага уже собирался уходить, как внезапно открылась дверь покоев наследника и на пороге показался сам шехзаде, — Ондер-ага? — юноша удивлённо смотрел на евнуха. — Что случилось? — Шехзаде, важные вести! — ага низко поклонился. — Нурбахар-хатун рожает. Мехмед тут же сорвался с места и поспешил в гарем. Его сердце быстро забилось. Наступил день, которого он с нетерпением ждал.***
Эсмахан ходила по коридору, нервно заламывая пальцы. Она не обращала внимания не девушек, некоторые из которых смотрели на дверь, в ожидании каких-то новостей, другие же поглядывали на саму султаншу. Её состояние они списывали на то, что госпожа слишком боится того, что может родиться на мальчик. На самом же деле, Эсмахан лишь ожидала новостей от Ондер-аги, ей хотелось, что бы сейчас рядом был Мехмед. Она знала как сильно он этого ждал, потому для неё это было важно. Как сильно бы султанша не ревновала, его желания для неё имеют огромное значение. Из-за поворота показался Мехмед, жестом показывающий Ондеру, что не нужно оповещать о его приходе и кричать на весь дворец. — Мехмед, — Эсмахан тут же подошла к наследнику, искренне радуясь его приходу. Взбудораженный наследник подошёл к своей супруге, — Как давно роды начались? — Я не знаю, сама от шума проснулась, но думаю, что относительно недавно. Мехмед глубоко вздохнул, направляя взгляд в потолок. Эсмахан сопереживающе коснулась его руки, — Совсем скоро уже ты возьмёшь на руки своего первого ребёнка, — она улыбнулась ему. — Время ожидания позади, прошу, не переживай. — Я волнуюсь, как бы ничего не случилось, — Мехмед прикрыл глаза, повесив голову. — Я молю Всевышнего, что бы всё прошло хорошо и мой ребёнок родился здоровым. Вновь послышался крик Нурбахар. — О Аллах! — шехзаде подошёл ближе к покоям, — Наверняка я сейчас нужен ей. — Нет, Мехмед! — Эсмахан подбежала к нему. — Тебе туда нельзя! — Но ты слышала?! — Мехмед, с широко раскрытыми глазами, обернулся к девушке. — Слышала, — султанша коротко кивнула. — Но ведь роды — это не простое и очень сложное дело, конечно ей будет больно. Вновь вздохнув, Мехмед стал ходить от одной стене к другой, ожидая новостей. Эсмахан жестом показала Ондеру увести оставшихся, самых любопытных девушек в гарем. Поклонившись, он тут же повёл их в гарем, что тихо шипя им сквозь зубы. — Мехмед, — Эсмахан посмотрела на него и подошла ближе. — Это может продлиться до утра, давай лучше ты переночуешь в моих покоях, они ближе, или же пойдёшь к себе, тебя обязательно оповестят, когда она родит. — Нет, Эсмахан, — шехзаде погладил её по щеке, будто благодаря за поддержку. — Когда Нурбахар испытывает такие муки, я попросту не могу отдыхать. А ты иди, отдохни. Девушка усмехнулась, — Ты и в самом деле думаешь, что я сейчас смогу уснуть? Я буду с тобой, не хочу оставлять тебя тут одного. Они, сменяя друг дружку, сновали от одной стены к другой, то устало прижимаясь к ней, то наоборот, более бодро, ускоряя шаг, ходили по коридору. Молодые люди не знали сколько прошло времени, но вскоре их ожидание прервал громкогласный детский крик. Мехмед, который последние несколько минут устало потирал глаза, тут же оживился и уже было дёрнулся, что бы войти в покои, но Эсмахан, которая тоже встрепетнулась, тут же схватила его за руку, не позволяя идти. — Нет, Мехмед! Надо дождаться, когда повитухи проведут все остальные процедуры. И когда нам позволят войти, то только тогда мы с можем это сделать. Потерпи ещё немного. Прошло ещё пару мучительных минут, после которых из покоев буквально выпорхнула Эмине-хатун, счастливо улыбаясь, — Шехзаде, какая радость! Нурбахар-хатун родила мальчика! Мехмед тут же поспешил в комнату. Эсмахан, пару секунд пребывавшая в шоковом состоянии, опомнившись, тоже вошла в покои.***
На кровати лежала уставшая, но счастливо улыбавшаяся Нурбахар. Рядом с ней лежал её новорождённый сын, которого повитухи укутали в белое одеяло. — Шехзаде, — девушка сладко улыбнулась, увидев возлюбленного. Мехмед подошёл к её кровати и поцеловал руку своей фаворитки, — Моя милая, Нурбахар, ты сегодня сделала меня самым счастливым человеком на этом свете! Проси всё, что хочешь. — Мехмед, для меня самое главное, что бы ты всегда был рядом. Шехзаде на эти слова улыбнулся, а Эсмахан, стоявшая у двери, усмехнулась, так как ожидала именно этих слов. Мехмед переключил всё своё внимание сыну. Он взял его на руки, осторожно покачивая, боясь навредить ребёнку. Султанша осторожно подошла к юноше и тоже посмотрела на мальчика. Нурбахар же настороженно нахмурилась. — Это мой сын, Эсмахан, — наследник восторженно перевел взгляд на девушку. Она ответила ему теплой улыбкой, а после вновь посмотрела на новорождённого шехзаде. К удивлению даже для самой себя, она искренне улыбалась. Мехмед сейчас стоял рядом с ней, бок о бок, держа на руках мальчика и буквально на секунду у неё всплыла мысль, что они стоят так, будто они оба родители этого ребенка. Пораженная своей секундной фантазией, девушка тут же посмотрела на юношу. Мехмед тоже смотрел на неё, похоже, что их положение тоже подтолкнуло его на такую мысль. Им обоим стало неловко. Щёки девушки немного покраснели, а шехзаде смущëно отвёл глаза. Эсмахан отошла немного от Мехмеда, а сам шехзаде подошёл к кровати, осторожно отдав сына на руки матери. Султанша неловко прокашлялась и чтобы разрядить возникшую между ними обстановку, спросила, — Ты уже решил какое имя дашь шехзаде? Мехмед пару секунд помолчал. Похоже, что он слишком сильно смутился. Но всё же, взяв себя в руки, он с неловкой улыбкой ответил, — Я решил, что имя даст мой отец, султан Сулейман. Сегодня же отправлю им письмо. Ты пока можешь заняться приготовлением покоев для них. — А кого именно ты хочешь пригласить? — Ну, всех, — Мехмед весело усмехнулся. — И твоих родителей тоже, ты наверняка по ним соскучилась. Эсмахан неверящим взглядом посмотрела на него, — Конечно! Спасибо! Она уже хотела подбежать и обнять его, но девушка вовремя остановила себя, понимая, что в этой ситуации и обстановке это было бы, как минимум, неуместно, потому она просто осталась на месте, счастливо улыбаясь. Видя, что делать тут ей больше нечего, Эсмахан тихо вышла из покоев, оставляя новоиспеченных родителей наедине.***
Девушка зашла к себе в комнату. Закрыв за собой двери, она устало прислонилась к холодному дереву спиной. Её наполняли противоречивые чувства. С одной стороны, она была очень счастлива за Мехмеда, поскольку знала насколько сильно он ждал появления на свет этого ребёнка. Но с другой, Эсмахан было неимоверно грустно. Стоя там, рядом с любимым человеком, она на минуту замечталась о собственном материнском счастье, но реальность, как всегда, разбивала все мечты и фантазии. Султанша уже чётко осознавала, что больше, чем друзьями им не стать. Но вот уже сколько раз она приходила к таким выводам и каждый раз, когда был хоть малейший намёк на ответную симпатию со стороны юноши, девушка тут же цеплялась за эту ложную надежду, а она практически сразу бросала её в бездну суровой реальности. Тряхнув головой, Эсмахан решила, что лучше всего для неё будет просто лечь спать, так как за окном уже было светло, а она почти всю ночь провела в коридоре. Когда девушка начала развязывать пояс халата, в дверь постучали. Поняв, что сейчас ей отдохнуть попросту не дадут, султанша снова нервно затянула ленту. — Войдите! В покои забежала обеспокоенная Мирай, — Госпожа, я только узнала обо всём. Как вы? — А как я должна быть? — султанша удивлённо посмотрела на служанку. — Но ведь Нурбахар ребёнка родила, должно быть вы расстроены… — наложница прикусила губу а потом, что-то вспомнив, подняла взволнованные глаза на султаншу. — Госпожа, а кого она родила? Меня голос двух девушек разбудил, они обсуждали Нурбахар. Я как услышала, что у неё ночью роды начались, так сразу к вам прибежала. Вот только жаль, что я не проснулась ещё тогда и не была рядом с вами. Эсмахан рассмеялась и села на тахту, — По идее, это я должна у тебя спрашивать, а получается наоборот, — выждав паузу, она продолжила: — Нурбахар родила сына. Думаю в гареме ещё об этом не знают, даже самые главные сплетницы. Но ближе к подъему, думаю, всем уже станет известно. Мирай-хатун ахнула, — Сына?! Всевышний, она же теперь госпожой стала… — Ну, получается что так, — Эсмахан усмехнулась. — Что ж, теперь в этом дворце две султанши. Только вот одна стала ей, потому что ребёнка подарила наследнику, а вот другой просто повезло родиться дочерью сестры султана и выйти замуж за шехзаде. — Но ведь и выйти за шехзаде далеко не просто. Улыбнувшись уголками губ, девушка встала, — Я почти всю ночь не спала, хочу отдохнуть, прошу, оставь меня одну. Вспохватившись, Мирай тут же поклонилась и скрылась за дверьми. Наконец-то сняв халат, Эсмахан забралась под одеяло. Бессоная ночь дала о себе знать, потому девушка почти сразу уснула, несмотря на мысли, что так и лезли в её голову. Усталость сегодня победила и будто в награду одарила Эсмахан спокойным сном.***
Через пару дней в Амасью прибыл гонец из Топкапы, который сообщил: в провинцию едет султан Сулейман, в сопровождении любимой жены, дочери и троих сыновей, что в силу возраста пока ещё не могли отправиться в санджаки. Так же вместе с ними прибудет Шах Хубан-султан. Лютфи-паша же должен остаться в столице из-за дел. Эсмахан немного расстроилась, потому что её отец не мог приехать, но радость за то, что она скоро наконец-то увидит свою мать пересилила все отрицательные эмоции. Юная султанша сразу дала распоряжение о подготовке самых лучших покоев. Дворец Амасьи погрузился в ожидание. Спустя несколько дней Эсмахан сообщили, — Гонец только что передал, повелитель уже недалеко, к вечеру они должны приехать. — Что?! — девушка, что до этого умывалась, ошарашенно посмотрела на служанку. Сонливость как рукой сняло. — Сейчас же иди и скажи поварам, что бы готовили самые лучше блюда! Девушки пусть хорошенько сегодня уберут коридоры, — султанша обеспокоенно ходила по покоям, примерно рассчитывая, смогут ли они подготовить всё к вечеру. — А шехзаде сообщили?! — Конечно, шехзаде уже знает об этом. — Хорошо, — Эсмахан облегчено вздохнула. — Можешь идти. И смотри, что бы всё было выполнено! Позже сама проверю. Кивнув, наложница поспешила выполнять приказ.***
Вечер во всеобщей суматохе наступил очень быстро. Но, к счастью, всё было сделано, потому Эсмахан была спокойна. Встречали гостей в покоях Мехмеда. Девушка заранее пришла к нему. После того дня, когда родился сын Мехмеда, они практически и не виделись. И всегда дружеская атмосфера, что царила между ними, сейчас была разбавлена осязаемой неловкостью, что со стороны Эсмахан, так и со стороны Мехмеда. Однако, если смущенность девушки вполне можно было объяснить, то стеснение юноши было непонятным. Султанша списывала это на волнение перед скорой встречей с султанской семьёй. — А Нурбахар не придёт? — Эсмахан решила немного разбавить обстановку. — Она пока не привыкла к своему новому статусу, — ответил Мехмед, не поворачивая головы в сторону девушки. — Аа, — девушка повернула голову, решив больше не досаждать наследнику. К счастью Эсмахан, долго это мучительное молчание не продлилось. Протяжный голос стражника громко произнёс, — Дорогу! Султан Сулейман Хан Хазрет Лири! В покои гордой походкой вошёл султан Сулейман, за ним вошли Хюррем и Шах-султан, а после двух султанш следовали шехзаде и Михримах-султан. Мужчина, тепло улыбаясь, подошёл к сыну и протянул руку. — Повелитель, — Мехмед приложил руку отца ко лбу. — Мы давно вас ждали. — Как ты, Мехмед? — Всё хорошо, повелитель, — шехзаде тоже улыбался отцу. — Но я очень скучал по всем вам, наконец-то вы здесь. Сулейман легко потрепал сына по плечу и перевёл взгляд на Эсмахан. — Повелитель, — девушка поклонилась, а после поцеловала руку подошедшего ближе султана. — А ты как, Эсмахан? Надеюсь, тебе тут нравится? — Всё хорошо, повелитель, я счастлива быть женой вашего сына. Девушка не заметила, но после её слов уши Мехмеда слегка покраснели, а сам наследник не понимал что с ним и почему в последнее время он так реагирует на присутствие Эсмахан. Мысли наследника прервала подошедшая Хюррем-султан, что до этого со счастливой улыбкой смотрела на своего старшего ребёнка, — Сынок, — женщина, еле сдерживая слёзы, крепко обняла сына. — Матушка, — Мехмед так же крепко обнял мать в ответ. — Как вы себя чувствуете, надеюсь, у вас всё хорошо? — Конечно, всё хорошо. Но, увидев тебя, стало ещё лучше. Ещё раз крепко обняв шехзаде и одарив его полным нежности взглядом, женщина подошла к его супруге, — Эсмахан, здравствуй. Как твои дела? В гареме всё хорошо? — Здравствуйте, госпожа, — девушка поклонилась. — Всё хорошо, не переживайте. С улыбкой кивнув, Хюррем отошла к Сулейману, позволяя Шах Хубан поздороваться с дочерью и шехзаде. — Добро пожаловать, госпожа, — Мехмед улыбнулся женщине. — Спасибо, мой дорогой, — султанша обняла наследника. Шах-султан нетерпеливо обратила внимание на дочь и, как только подошла к ней, заключила её в объятия. — Эсмахан, — отстранившись, госпожа взяла её руки в свои. — Как же я скучала, дочка. — И я очень скучала, мама, — глаза девушки были на мокром месте, но быстро поморгав, дабы согнать влагу, она продолжила: — Как вы добрались? — Мы ехали очень быстро, уж очень по вам соскучились. Улыбнувшись, Эсмахан вновь обняла мать. Именно в объятиях мамы она ощущала полное спокойствие и лёгкость на душе. Но девушке пришлось отстраниться, так как нужно было поздороваться с шехзаде и Михримах. — Селим, Баязед, надеюсь, вы больше не ругаетесь между собой, — Мехмед наигранно грозно посмотрел на братьев. — Не переживай, брат, — Селим усмехнулся и посмотрел на младшего брата. — Всё нормально. — Ага, как же, — Михримах закатила глаза. Все присутствующие засмеялись. Поприветствовав сестру, потрепав по головам Селима и Баязеда, и крепко обняв Джихангира, Мехмед обратился к отцу, — Повелитель, для вас подготовлены очень хорошие покои, Ондер-ага вас проводит, а позже, я очень хочу, что бы вы оказали мне честь и дали имя моему сыну. — Конечно, — султан кивнул. — Сначала мы отдохнем с дороги, а после обязательно придём к внуку. Ондер-ага и другие служащие гарема сопроводили султана и остальных членов семьи в выделенные для каждого из них покои. Михримах-султан предпочла остаться с братом и его женой. — Мехмед, а Нурбахар почему тут не было? — Ей немного неловко, потому она осталась с сыном. — Аа, ясно, — Михримах кивнула и повернулась к Эсмахан. — А ты как, не ревнуешь? И Эсмахан, и Мехмед не ожидали такой прямоты от Михримах, потому смущенно отвели взгляды. — Да ладно, я же шучу, — султанша рассмеялась, взяв девушку за локоть. — Пойдём лучше в твои покои. Хочу увидеть как ты живёшь.***
Тем временем Хюррем-султан беседовала в отведённых для неё покоях с Эмине-хатун, — Ну что ж, я слушаю тебя. Рассказывай, что тут происходит. — Ничего такого и не происходит, госпожа. Девушки гарема исправно ходят на занятия, Эсмахан-султан и Нурбахар-султан не конфликтуют. В общем всё тихо и мирно. Женщина кивнула головой, — Что ж, хорошо. Но меня волнует вот что. Почему Эсмахан до сих пор не удалось забеременеть, она часто бывает в покоях моего сына? Может ей нужно лекаря позвать? Эмине-хатун неловко потупила взгляд. Но, собравшись, она ответила, — Тут такое дело, госпожа… Эсмахан-султан ни разу не ночевала в покоях шехзаде. Ходит к нему лишь днём или вечером, но потом обязательно возвращается обратно. Как говорят в гареме, там они лишь обсуждают какие-то разные темы. Хюррем-султан глубоко вздохнула. Она не просто так спрашивала об этом. Хасеки, конечно, была счастлива рождению своего внука, но ей очень хотелось, что бы и Эсмахан подарила ребёнка её сыну. И для этого были свои причины. Во-первых, это было бы очень полезно для самого Мехмеда, ведь если у них с Эсмахан родится ребенок, то он он будет благородного происхождения как со стороны отца, так и со стороны матери. Во-вторых, Хюррем-султан понимала, что отныне они с Шах-султан далеко не подруги, потому это заставляло переживать госпожу, поскольку теперь Шах могла встать на сторону шехзаде Мустафы. Хотя хасеки считала, что вряд ли она пойдёт против счастья собственной дочери, но всё же подстраховаться стоило, а для этого Эсмахан должна была родить ребёнка. — И что же, они совсем совсем не бывают близки? — Только однажды шехзаде ночевал вместе с госпожой, в её покоях, но я не могу сказать, было ли что-то между ними… — Ясно, — госпожа встала с тахты. — Разберусь с этим позже, а сейчас нужно идти, я хочу увидеть внука.***
Вся султанская семья собралась в покоях Нурбахар. Султан Сулейман держал на руках внука. Сама же мама мальчика, хоть ей было немного неловко в присутствии членов династии, смотрела на падишаха и своего сына на его руках со счастливой улыбкой. Повелитель шептал молитву, а после, наконец-то выбрав имя, наклонился к уху мальчика, — Твоё имя Хасан, твоё имя Хасан, твоё имя Хасан. — Да дарует Всевышний моему внуку долгих лет жизни! — Хюррем-султан подошла к мужу и взяла шехзаде Хасана на руки. — Поздравляю, Мехмед, — Шах-султан, что стояла рядом с наследником, улыбнулась. — У тебя замечательный сын, да будет его судьба такой же красивой, как и его имя. — Благодарю, госпожа, — шехзаде благодарно кивнул. Эсмахан, до этого стоявшая немного поодаль, подошла к Хюррем-султан и к маленькому шехзаде. В руке у неё был красивый амулет. Она прикрепила его к одеялу мальчика, одарив малыша улыбкой, — Он должен принести ему счастье и крепкое здоровье. Эсмахан перевела взгляд на Мехмеда и, как оказалось, он тоже смотрел на неё. Это привело её в замешательство и не позволило отвести глаз. Нурбахар, заметившая эти переглядки, забеспокоилась и тут же вмешалась, — Госпожа, спасибо вам большое, вы очень добры. Слова девушки отрезвляюще подействовали на султаншу и она как можно скорее отвела взгляд от наследника в сторону Нурбахар. На её слова она кивнула со слабой улыбкой. Шах-султан тоже подошла к Хюррем и, протянув руки, взяла малыша из рук рыжеволосой хасеки, — Какой он хороший, — обычно не щедрая на положительные эмоции женщина улыбалась мальчику настолько искренне, что в голове Эсмахан промелькнула мысль, что было бы прекрасно, если однажды Шах-султан взяла так на руки собственного внука или внучку. Будто прочитав её мысли, госпожа произнесла: — Надеюсь, однажды я так же приеду к собственному внуку. Хюррем-султан внимательно следила за эмоциями Эсмахан. Она собиралась поговорить с девушкой о Мехмеде и о том, что между ними происходит, но для этого ей нужно было видеть общую картину их взаимоотношений. Эсмахан тут же залилась краской. Она, конечно, тоже хотела бы этого, но девушка совсем не ожидала, что её мама скажет об этом при всех. Хотя с другой стороны, в этом нет ничего постыдного, но как объяснить им, что такое вряд ли когда-либо будет возможно, ведь наследник к ней даже не прикасается, а сейчас и во все как-то странно ведёт себя при ней, будто сторонится её. Надеясь, что волосы достаточно скрывают её алые щёки, девушка встала обратно на то место, где была до этого, даже не взглянув в сторону юноши. Но, как оказалось, зря. Мехмед тоже был очень смущëн словами Шах-султан, потому неловко смотрел в сторону. Он не понимал, почему он так бурно реагирует на вещи, связанные с Эсмахан. Наследник списывал это на то, что он, возможно, начал чувствовать некую вину перед ней потому, что она не взаимно влюблена в него. Но Мехмед точно знал, что с этим срочно что-то нужно делать, поскольку если он так и продолжит, то он попросту не сможет нормально проводить с ней время, а ему этого совершенно не хотелось, ведь Эсмахан стала для него самым настоящим другом…