Когда настанет тьма

      Одежды учеников были просты. Шэнь Цинцю, всей душой любивший изысканную элегантность и лёгкость, приходил в отчаяние. Вот уже долгое время он привозил с каждой тренировки прекрасные веера, испытывая к ним необъяснимую слабость. Однако, воспоминания о Цю Цзяньло не позволяли использовать их. Прошло слишком мало времени.       Его рана ещё кровоточила.       Он ещё помнил о том, как веер со стуком выпал из рук наставника. Как он с удивлением поднял взгляд на испуганного Шэнь Цзю, тут же пожалевшего о своём поступке. И если бы мастер тут же не рухнул замертво в лужу крови, Шэнь Цзю бросился бы его спасать.       Опустив глаза, Шэнь Цинцю нервно принялся застёгивать костяные крючки на исподней рубахе. Мысли навевали на него тоску.       Неужели он и впрямь настолько ненавидел Цю Цзяньло, что хотел его смерти? Когда в его голову пришла эта мысль? И стоило ли так упрямиться?       Господин не позволял ему поступить в заклинательскую школу. Время безвозвратно уходило. И хотя Шэнь Цзю обладал знаниями и уже был на средней ступени создания золотого ядра, он всё ещё жаждал принадлежать к именитой школе.       Цю Цзяньло считал это капризом...       – Я всё равно уйду! Хочешь ты того или нет! – кричал Шэнь Цзю, едва сдерживая слёзы и дрожь страха.       – Неблагодарный щенок! Зверёныш! Грязная кровь! Всё, что ты имеешь – благодаря мне! – шипел тот, сжав изящный подбородок юноши.       Дерзить, когда ослепительное лицо Цю Цзяньло нависает над твоим, неразумно. Тем более, что маленькая горошинка золотого ядра при каждом прикосновении сладко ныла, затуманивая взгляд истомой. Он не понимал, что это, но невольно тянулся к розовым гладким губам наставника.       Однако тот всегда останавливал его. Словно задачей Цю Цзяньло было раздразнить его, а затем оставить в одиночестве, заперев в комнате.       Шэнь Цзю утопал в отчаянии. Он так... желал этого человека, что возненавидел его. И эта ненависть, рождённая умело распалённой жаждой, обернулась против Цю Цзяньло, пронзив сердце острым клинком.       Тот не верил, что умирает...       Шэнь Цинцю застыл, не понимая, откуда на белом тонком льне исподней рубахи капли воды. До тех пор, пока не прикоснулся к щеке... По лицу текли горькие жгучие слёзы.       Цю Хайтан уже исполнилось девятнадцать. С каждым днём она становилась сильней. С каждым днём всё больше напоминала старшего брата и внешностью и характером...       Однажды во дворце Цю Шэнь Цзю стал свидетелем разговора брата и сестры. Они говорили о её будущем. И тогда он впервые услышал то название: орден Лиянь.       Позже, встретив Юэ Цинъюаня, он узнал, что эта самая могущественная школа тёмных заклинателей. Столь же могущественная, как и Цанцюн. Никто не смеет вступить с ними в противоборство несмотря на чудовищный путь развития, который они избрали.       В мире всё чаще рождались совершенствующиеся с тёмной ци. Неудивительно, что один из них стал достаточно сильным, чтобы возвеличить тьму. Школы тьмы существовали на равных с праведными сектами...       Цю Хайтан считала Шэнь Цзю младшим братом. Она всегда искренне заботилась о нём, но... неужели и сейчас, после того, как он убил Цю Цзяньло и сбежал, она не злится? Это казалось немыслимым.       Шэнь Цинцю не мог понять – это некий план, который он не в силах и вообразить, или она выжидает удобное время для мести?       Это пугало.       Однако, сейчас нужно было отбросить прошлое и поспешить. Шэнь Цинцю, входящий в список ста сильнейших, не мог позволить себе опоздать.       Торжественный, надменный, прекрасный старший ученик Цинцзин затянул наручи из белой драконьей кожи и сжал ножны Сюя. Всё. Теперь он может отправляться в путь.       Волнение спирало грудь, не давая дышать. Словно предчувствуя беду, Шэнь Цинцю не мог обрести покоя, неосознанно ускоряя шаг. Все ученики уже собрались на Цюндин, и он пустился в долгий путь один, сетуя на странное правило, запрещающее перемещаться на клинке.       Почему на лордов пиков и старейшин печати не действуют?! Это вопиющая несправедливость!       Закусив губу, он сосредоточил ци в ногах, переходя на цингун. Однако, пострадавшие в детстве, они никак не желали становиться сильными и упругими, словно лапы тигра.       Золотые лилии, а не ноги! Шэнь не знатная девица с маленькой стопой, не способной держать тело! Однако, чувствовал себя он именно так.       Восхитительный Радужный Мост, что проходил сквозь все двенадцать пиков Тяньгун, выгибал свою белую спину, приветствуя спешащего юношу перезвоном серебряных колокольчиков, свисающих с острых разноцветных крыш врат пиков.       Ещё один день, в котором Шэнь Цинцю будет пытаться доказать себе, что Цю Цзяньло лгал, что его ци светла и чиста! Что он по по праву занимает место ученика праведной секты и техники, что Шэнь не может освоить всего лишь не подходят ему!       Ещё один день, в котором он постарается убедить себя в том, что смутные страхи неоправданны! В нём нет тёмной крови!       Однако, прошлое прочно въелось в память...       Шэнь Цинцю ненавидел себя за смерть Цю Цзяньло, хотя и утверждал, что...       Остановившись, он взглянул в небеса, сглотнув горький ком. Неужели всё это время он обманывал себя? Неужели Цю Цзяньло не был его врагом? Что, если Шэнь... любил его?       Встряхнув головой и ужаснувшись подобным мыслям, Шэнь Цинцю поспешил дальше.       Жеребьевка уже началась. Боясь, что пропустил своё имя, Шэнь Цинцю отыскал взглядом Юэ Цинъюаня, думая, как бы незаметно задать неловкий вопрос. Юэ Цинъюань будущий глава Цанцюн. Он не одобрит нарушения правил. Закусив губу, ученик Цинцзин нахмурился, оглядывая плотные ряды учеников.       Это глупая затея. Он не должен выставлять себя невеждой и глупцом перед Юэ Цинъюанем. Нельзя спрашивать его ни о чём! Разве не вздрагивает он каждый раз, заслышав голос Шэнь Цинцю? Разве не тревожится, едва завидев его лазурное ханьфу? Шэнь Цинцю не знал, отчего всё так. Если он и есть Ци-гэ, то должен быть счастлив, обретя младшего брата.       Однако, Юэ Цинъюань не выглядел счастливым.       И Шэнь Цинцю искренне считал, что тот жалеет о решении, принятом два года назад на состязаниях, прозванных Собранием Союза Бессмертных... Тогда Юэ Цинъюань спас его от праведного гнева и жестокой расправы заклинателей. Ведь этот Шэнь был тем, кто бесчинствовал, отнимая добычу у более слабых... Он был тем, кто проливал реки крови, убивая других...       Шэнь Цзю жаждал стать учеником знаменитой заклинательской школы... жаждал войти в сотню победителей любой ценой!       Узнай кто-нибудь, что будущий глава Цанцюн покрывает этого злодея и смутьяна – честь секты будет втоптана в грязь!       Юэ Цинъюань, затянутый в ханьфу, с шёлковыми лентами в волосах, реющих на прохладном ветру, словно победный стяг, был величественен и надменен. Глядя на его безупречное лицо, Шэнь Цинцю не мог и представить, что этот человек и есть Ци-гэ... Однако, там, на Собрании Союза Бессмертных, когда Шэнь Цзю ранил противник и кровь залила старое драгоценное письмо Ци-гэ, явился именно он. И, казалось, узнал...       Тяжело сглотнув, Шэнь Цинцю попытался разжать пальцы, что, дрожа, стискивали меч. Взяв себя в руки, он с ужасом взглянул на толпу учеников перед собой. Один из ста сильнейших должен находиться рядом с площадкой, где объявляют участников состязания. Но пробираться сквозь чужие тела, продираться сквозь чащу рук... было выше его сил!       Ученик Цинцзин отступил и вновь обвёл взглядом площадку в поисках учителя. Однако, лорда Цинцзин не было видно.       Ситуация беспокоила Шэнь Цинцю. Он часто волновался по пустякам. В конце концов, ничего бы не случилось, не явись он вовсе! Но мальчишка стремился стать идеалом во всём.       – Шисюн Шэнь! Ох, наконец-то я тебя нашла! – слегка задохнувшись и зарумянившись произнесла ученица пика Сяньшу. Ведь этот юноша был ошеломительно, ослепительно прекрасен. В Цанцюн не было ни одной девушки, что не мечтала бы встретиться и заговорить с ним. Однако, при виде недовольно дрогнувшей брови, у многих из них язык прилипал к гортани.       – Шимэй искала меня? – спросил тот с лёгким недоумением.       Шэнь Цинцю имел отменную память. Он никогда не забывал лиц тех, с кем перекинулся хотя бы словом. С этой девушкой он не был знаком.       – Ты не знаешь? Глава Хэ снял старших учеников с состязания! Вы будете сражаться с двенадцатью победителями!       – Двенадцатью? – усомнился Шэнь Цинцю. – У лорда Байчжань нет старшего ученика.       – Ты прав, – очаровательно покраснев, улыбнулась девушка. – Лорд Байчжань уверен, что среди победителей будет не один ученик.       Чёрные прямые брови Шэнь Цинцю чуть нахмурились, прочертив складку на белой коже переносицы. Девушка застыла, не в силах оторвать взгляда от его изумительного лица.       – И зачем же шимэй искала меня? – повторил старший ученик Цинцзин мягко.       Судорожно вздохнув, та залилась краской, словно он мог прочесть её постыдные мысли.       – Старшие ученики должны присоединиться к лордам на террасе Золотого Дворца и наблюдать за состязанием оттуда. В этот раз тянуть жребий будут сами ученики.       – Вот как, – удивился тот. Подобная честь всегда принадлежала старейшине Пагоды Мудрости. Так что случилось сейчас?       – Я сопровожу шисюна на террасу! – поклонилась девушка. Она была так счастлива, что сможет пройти этот короткий путь рядом с Шэнь Цинцю! Ох, она уже представляла, как будут злиться, чернея от зависти, соученицы! Ведь она даже не входит в серебряный список ста красавиц Цанцюн! Однако, сумела привлечь внимание самого Экзотического Цветка!       Кивнув, Шэнь Цинцю вновь стиснул ножны Сюя и последовал за девушкой.       Та не смела коснуться и краешка одежд своего спутника, но, сияя очаровательной улыбкой, болтала без умолку.       Шэнь Цинцю по-своему любил девушек. Они были оплотом безопасности и мягкой, трогательной заботы. В детстве он часто спасался от праведного гнева наставника в постели Цю Хайтан или за спинами многочисленных служанок, готовых принять наказание вместо этого дитя...       Несмолкаемый серебристый щебет этой ласточки с Сяньшу успокаивал его встревоженное сердце. Шэнь Цинцю невольно улыбнулся её попыткам развлечь его, а ямочки на пухлых щеках дарили странное тепло.       У Мэн-Мэн тоже были ямочки на щеках... И пусть она служила Цю Хайтан и была сильнейшим и искуснейшим теневым стражем... для Шэнь Цинцю Мэн-Мэн всегда останется любимой старшей сестрой...       Цю Цзяньло никогда не пытался спорить, если Мэн-Мэн осмеливалась выступить в защиту сяо Цзю. Наставника немало забавляла такая привязанность и он терпеливо объяснял причину своего гнева. Мэн-Мэн в ответ качала головой и мягко журила дитя, пытаясь исправить допущенную ошибку...       Жаль, что она не смогла помешать Цю Цзяньло провести тот проклятый ритуал, превративший Шэнь Цзю в заложника плотских утех...       Достигнув лунных врат, ведущих на террасу Золотого Дворца, девушка благодарно поклонилась Шэнь Цинцю, а затем склонилась перед лордами Цанцюн вместе со старшим учеником.       Кровь прилила к пухлым щёчкам, тонкие пальцы скомкали шёлк лиловых одеяний. Ах, если бы только были они красны, словно летний закат! Посмеет ли она мечтать о подобном?       – Явился, – сурово произнёс лорд Цинцзин, знаком велев Шэнь Цинцю подняться. – Опоздание граничит с бесчестьем!       – Прошу простить, – тихо ответил тот, вспыхнув от бессильного гнева. Наставник часто отчитывал его на глазах у других. – Шэнь был непочтителен и готов принять наказание.       – Мастер Шань несправедлив, – бросился на помощь Юэ Цинъюань, поклонившись. – Шиди явился вовремя, но не решился вас разыскать.       Шэнь Цинцю застыл. Кончики его аккуратных ушей вспыхнули от стыда. Каждый раз Юэ Цинъюань проделывал подобное, пытаясь защитить его от наказания. Однако, делал лишь хуже, вступая в спор.       Лорд Шань Цзюньси насмешливо хмыкнул в ответ, усаживаясь в кресле удобней.       Шэнь Цинцю повернулся к Юэ Цинъюаню, предостерегая того взглядом от продолжения.       Нахмурившись, тот прикусил губу, испытывая настоящие муки. Он так хотел уберечь это хрупкое создание от бед! Так жаждал подарить ему беззаботную, полную безмятежного наслаждения жизнь! И это было в его силах! Однако, Шэнь Цинцю упрямо шёл своей дорогой.       – Ты освоил технику летящего дракона? – тихо спросил лорд Цинцзин. – Старший ученик не может проиграть поединок. Разве что твоим противником выступит Юэ Цинъюань, что, конечно же, исключено.       – Да, учитель, – поклонился Шэнь Цинцю. – Даже если Шэнь смертельно изранится, он не отступит!       Шань Цзюньси вновь хмыкнул. Он вовсе не требовал от мальчишки подобного. Такое упорство радовало и немного пугало старого лорда. Поколение Цзюнь заканчивало свой путь. Скоро этот мальчишка займёт его место. Однако, ему всё ещё не хватает выдержки и хладнокровия.       Опека Юэ Цинъюаня не способствовала его продвижению.       Шань Цзюньси был встревожен. За два года, что этот юнец находился у него на глазах, он так и не смог ничего разузнать о прошлом своего ученика.       Однако, его талант редок и ошеломителен. И хотя старый лорд Цинцзин не понимал, на чём он основан, это лишь раззадоривало его любопытство. Его ученик... В далёком прошлом Шань Цзюньси, участвуя в состязаниях бессмертных встречал подобный талант. В то время мир не был так строг к тёмным совершенствующимся. И тот юноша стал главой ордена Лиянь. Самой крупной и влиятельной школы тёмных заклинателей.       Ни одна праведная секта не посмела бы вступить с ними в противоборство, ведь сила ордена Лиянь опиралась на Царство Демонов. Эти создания слишком сильно отличались от людей. Даже с теми из них, кто не обладал мощью древней крови, совладать было сложно. Что уж говорить о священных демонах! Лишь заклинатель божественной десятой ступени мог бы притивостоять подобному чудовищу!       Шэнь Цинцю... мог. У него был особый дар, словно этот мальчишка и сам обладал долей тёмной священной крови.       Шань Цзюньси всё ещё хотел это выяснить.       Старший ученик Цинцзин взволнованно смотрел на боевую площадку. Одна из главных арен, усиленная печатями и выполненная из особого камня, она принимала лишь сильнейших! Было огромной честью сойтись здесь в поединке с соперником.       Площадка носила название Буря Мечей.       Шэнь Цинцю, нахмурившись, оглядел старших учеников. Новые правила казались странными. В конце концов, как смогут победить адепты Аньдин или Цаньцао? Они никогда не обладали боевой мощью!       Однако он бы хотел сойтись со столь слабым противником. Ведь тогда победа не отнимет много сил.       Состязание внизу шли своим чередом.       Секта Цанцюн насчитывала более тридцати тысяч учеников. Для того, чтобы принять участие в состязаниях двенадцати пиков, нужен определённый ранг. Победитель мог стать учеником внутреннего круга и даже личным учеником старейшины пика, а то и самого лорда секты, оттого это событие вызывало такое волнение! Ведь, говорят, личные ученики старейшин могут получить пилюлю шестого уровня! У них есть доступ на верхние этажи Павильона Мудрости, в то время как остальным было дозволено подниматься лишь на второй этаж! Одежды этих счастливчиков были изысканны, дороги и удобны! Им не нужно было носить мягкие доспехи, ведь особый шёлк из облачной пряжи защищал от ран!       А старшие ученики пиковых лордов и вовсе приравнивались к наставникам секты!       Ах, каждый в Цанцюн стремился занять место во внутреннем круге! И многие из них думали, что справятся.       Победа в состязаниях двенадцати пиков во многом зависела от удачи. И новые правила делали их ещё интересней! Ведь совсем немногие из старших учеников входили в первую десятку сильнейших! Некоторые плелись в хвосте! Победить их будет просто!       Шэнь Цинцю, застыв нефритовым божеством за спиной лорда Цинцзин, с тревогой наблюдал за участниками. Обычно состязания длились около десяти дней. И в первые из них отсеивались самые слабые.       В этот раз всё было иначе.       Битвы были столь чудовищны, что не единожды приходилось поднимать над площадкой барьер.       Тонкие пальцы юноши с каждой палочкой благовоний всё крепче стискивали ножны Сюя, продумывая поединок с каждым победившим. Он должен запомнить все их слабости, чтобы суметь одолеть противника!       Лорд Байчжань был прав – его ученики были настоящими воинами. Оттого их было большинство. Кто мог бы устоять в бою против этих варваров?! Разве что адепты Динцзю или Цзуйсян.       Шэнь Цинцю не был уверен, что сможет одолеть даже самого слабого ученика Байчжань. Однако, он никак не мог лишиться своего высокого статуса! Никто не должен усомниться в том, что этот Шэнь свиреп и безжалостен! Никто не должен приближаться к нему и на чжан!       До самого заката не сходил он с места, несмотря на настойчивые просьбы Юэ Цинъюаня. Выпивший лишь чашку чая, предложенную учителем, удивлённым упорством своего ученика, Шэнь Цинцю едва мог стоять на ногах от усталости, но продолжал изучать своих возможных врагов. Он должен разработать тактику боя с каждым из них!       Когда лорд Шань Цзюньси кивнул, велев Шэнь Цинцю отправляться на пик, предполагая задержаться на Цюндин до утра, тот едва переставлял от усталости ноги.       Долгий путь назад пугал его, ведь встреть он сейчас ту шайку насильников, не смог бы дать им отпор.       Взгляд лазурных глаз замер на лице Юэ Цинъюаня. У старшего ученика Цюндин собственный дом. И если он и впрямь его Ци-гэ, разве отказал бы в гостеприимстве, приютив Шэня на ночь?       Однако, он так и не посмел ни о чём просить, боясь показаться навязчивым. В конце концов, у каждого из них была своя тайна. Шэнь Цинцю никак не мог рассказать старшему брату о своём особом ядре. Он и представить не мог, что этот надменный человек станет делать с подобной новостью.       Шэнь Цинцю искренне верил, что должен защищать его от правды. Тайна должна умереть вместе с ним!