Когда настанет тьма

      Нахмурившись, Юэ Цинъюань повернулся и строго взглянул на Шэнь Цинцю.       – Шиди... Ты... Не могу поверить, что ты подверг себя подобной опасности. Мне... не стоило отпускать тебя. Вернёмся. Павильон Серебряного Дракона, что является моим домом, достаточно велик, чтобы приютить гостя.       Шэнь Цинцю с тревогой вскинул взгляд. Юэ Цинъюань стоял слишком близко. Настолько, что он чувствовал аромат дождя и грозы, присущий ци этого заклинателя.       Шэнь Цинцю напрягся. На виске повисла мучительная капелька пота. Отставив ногу, он хотел отступить, но Юэ Цинъюань, не дождавшись ответа, сжал его плечи и слегка встряхнул.       – Шиди, ты испуган?       Ученик Цинцзин и впрямь перепугался. Он никогда не позволял мужчинам прикасаться к себе. Его тело дрожало в руках старшего брата. Закрыв глаза, он попытался вырваться, отступить, но железная хватка удерживала его на месте.       Юэ Цинъюань словно боялся, что он исчезнет, сбежит, растворившись в ночи...       – Идём, – непререкаемым тоном заявил старший ученик Цюндин, последовав за главой секты.       На губах Хэ Цзюньлуна играла странная улыбка, словно он заметил некую забавную особенность, но не осмеливался поверить в неё.       – Тебе стоит подготовить достойную ложь, – произнёс глава Цанцюн, слегка повернув голову.       Шэнь Цинцю, с трудом вырвавшийся из рук Юэ Цинъюаня, побледнел. Он хотел немедленно оправдать себя, но, открыв рот, не нашёл слов, беспомощно глядя на каменный мост под ногами.       Рядом с Хэ Цзюньлуном вспыхнул талисман, заставив того гневно рыкнуть. Смяв его длинными пальцами, он недовольно цокнул.       – Старый плут! Ещё двести лет назад достиг сотого ранга, но никак не может пройти испытание небес и вознестись?! Наглец! Кто тебе поверит!       – Мастер Хэ? – встревоженно взглянул на него Юэ Цинъюань. – Неужели лорд Динцзю вернулся из медитации?       – Святые небеса! Как бы он мог остаться в стороне, если адепт его пика ранен?! Он наверняка едва не помер со скуки за те пятьдесят лет, что был заключён в землях Павших Богов!       – Но если ему так скучно, почему же он не помог вам избавиться от императора демонов? – не выдержал Шэнь Цинцю.       В конце концов, Юэ Цинъюань был ранен в той схватке и едва не погиб!       Хэ Цзюньлун взглянул на него с интересом, но не ответил.       Шэнь Цинцю окатило холодом под этим насмешливым взглядом. Он тут же прикусил язык, не понимая, как осмелился спросить о подобном. Лорд Динцзю был так стар... говорили, будто ему больше пятисот лет. Не стоило пускать шпильки в спину этого бессмертного и наживать себе столь сильного врага.       – Спросишь у него сам? Он наверняка пожелает взглянуть на смельчака, что ранил его ученика. Завтра Юн Фэйюй прибудет на состязания двенадцати пиков.       Шэнь Цинцю судорожно вздохнул в ответ, глядя на Юэ Цинъюаня с мольбой. Но тот зорко следил за ним, непреклонный в своей решительности.       – Лорд Юн никогда не интересовался учениками, – возразил будущий глава Цанцюн. – Не думаю, что в этот раз что-то изменится.       – А если изменится? Что ты сможешь противопоставить небожителю? – усмехнулся Хэ Цзюньлун.       – Юэ... есть чем возразить, – ответил тот твёрдо.       Шэнь Цинцю внезапно преисполнился надеждой. Его лазурные глаза сияли восторгом и восхищением. В этот момент он боготворил своего старшего брата, готовый поверить, что он и впрямь тот, кто когда-то обещал защищать и беречь его. Скрывшись за спиной Юэ Цинъюаня, Шэнь Цинцю мягко сжал тонкими подрагивающими пальцами его плечо.       Тот тихо выдохнул в ответ, зардевшись. Он так долго не мог добиться от этого человека даже доброго слова! Юэ Цинъюань винил себя, искалечив ненавистью. Во всём, что случилось с этим дитя, виновен он! Это он сбежал, оставив его в Хуанчэне! Это он не вернулся вовремя, чтобы исполнить обещание и забрать сяо Цзю! Это он... Он бросил его в опасности!       Тепло достигло самой глубины души, словно Шэнь Цинцю прикоснулся своими нежными белыми пальцами, чуть порозовевшими от напряжения, к самой потаённой струне.       Хэ Цзюньлун рассмеялся в ответ, но не возразил. Что же, если этот мальчишка и впрямь сумеет поставить Юн Фэйюя на место, глава Цанцюн немедленно покинет свой пост, передав его ученику. Сам он цепенел в присутствии этого небожителя, хотя и сквернословил за его спиной.       Добравшись до Цюндин, ученики попрощались с мастером и отправились в павильон Юэ Цинъюаня. Дом был большим и удобным, однако, увидев, что кровать только одна, Шэнь Цинцю побледнел.       – Шисюн Юэ, Шэнь просит простить за доставленные хлопоты. Я устроюсь на полу.       Тёмные глаза Юэ Цинъюаня сверкнули гневом.       – Здоровье шиди хрупко. С самого детства ты тяжело простужался от малейшего сквозняка. Юэ позаботится о твоём удобстве.       Шэнь Цинцю смутился, покраснев до корней волос, но не посмел возразить.       Юэ Цинъюань, как старший ученик секты, был настоящим сокровищем. О нём заботились так, словно он был высокоуважаемым старейшиной. Ученик принёс закуски и приготовил чай. Он же подготовил комнату омовений, нагрев воду в огромной каменной ванной.       Шэнь Цинцю, видя эти хлопоты, не мог проглотить ни кусочка предложенной пищи. Юэ Цинъюань ведь не станет настаивать на том, чтобы принять ванну вместе?       Оставшись наедине, он никак не мог справиться с неловкостью.       – Тебе нечего бояться, – почувствовав тревогу младшего брата, произнёс Юэ Цинъюань. – Лорд Динцзю любопытен, но слишком высокомерен, чтобы признать это. Однако, я привёл тебя в этот дом, чтобы ты подумал ещё раз и ответил мне... Ты всё же решил остаться на Цинцзин? Неужели пост лорда пика так прельщает тебя?       Нахмурившись, Юэ Цинъюань сделал шаг к Шэнь Цинцю.       Тот, отпрянув, споткнулся и неловко присел на краешек мягкой кровати.       – Я... не понимаю... зачем шисюн вновь говорит об этом... – прошептал он.       Остановившись, Юэ Цинъюань сжал длинные пальцы в кулаки, с трудом сдерживая гнев – Шэнь Цинцю избегал его, словно между ними не было прошлого. Он никак не мог понять, что же случилось с его любимым человеком в Хуанчэне и кого он должен в этом винить.       Опустившись на колени перед Шэнь Цинцю, Юэ Цинъюань сжал его изящную драгоценную ладонь в своих больших руках, и с беспокойством взглянул в лазурные глаза оцепеневшего юноши.       – Сяо Цзю... Я обещал заботиться о тебе. И я сделаю всё, что ты пожелаешь. Тренировки тяжелы. Жизнь ученика лорда Цинцзин не идёт тебе на пользу. Останься здесь... Останься со мной.       Зрачки Шэнь Цинцю раскрылись, словно цветок тьмы, закрыв лазурь. Тонкие пальцы, жадно вцепившиеся в руку Юэ Цинъюаня были так горячи, что обжигали. Порозовевшие, дрожащие, они стискивали запястье, словно моля о помощи.       Юэ Цинъюань встревожился. Его холодная, словно горный ветер ци потекла по венам Шэнь Цинцю, мгновенно погасив разгорающееся пламя похоти.       Приоткрытые, влажные губы Шэнь Цинцю сомкнулись, а глаза, подёрнутые поволокой страсти, прояснились.       – Что с тобой происходит, сяо Цзю? – прошептал Юэ Цинъюань.       – Хватит... Прекрати, – произнёс тот в ответ, пытаясь отнять свои тонкие подрагивающие пальцы из чужих рук.       Он так боялся, что Юэ Цинъюань увидит истину. Узнает о том, какие постыдные желания мучают этого Шэня и... возненавидит его!       Уголки прекрасных глаз подозрительно покраснели. Шэнь Цинцю хотел бы оттолкнуть этого человека прочь, избавиться от холодной ци в венах, но это могло ранить старшего брата. Более того, это могло привести Юэ Цинъюаня к искажению ци.       – Остановись, шисюн Юэ... достаточно! – повторил он, пытаясь прервать поток ци и сопротивляясь этой энергии, достигшей его даньтяня. Боги, даже соитие не было столь интимным, как вот такое исследование меридианов и ядра!       – Хватит! Прекрати, Ци-гэ! – выпалил он, тут же покраснев. Шэнь Цинцю не был уверен, что Юэ Цинъюань был тем человеком из его детских воспоминаниний. Он никогда не произносил этого имени; никогда не откликался на «сяо Цзю», делая вид, что Юэ Цинъюань ошибся.       Да, вот уже несколько лет он пытался доказать, что та встреча на Собрании Союза Бессмертных... Встреча прекрасного белого дракона Цанцюн и презренного беглого раба, убийцы Шэнь Цзю была ошибкой!       Юэ Цинъюань вздрогнул и, побледнев, вскинул взгляд тёмных глаз на лицо младшего брата. Поток ци прервался, однако, он так и не выпустил пылающей руки Шэнь Цинцю из своих ладоней.       – Сяо Цзю... – прошептал он с болью. – Неужели я так ненавистен тебе, что ты не желаешь принять помощь? Не веришь... Не доверяешь мне... Не говоришь правды!       Шэнь Цинцю опустил голову, не находя от стыда места. Его рука затекла в чужих ладонях, однако, он боялся ранить этого человека ещё больше, отняв её.       – Что за вздор, – возразил он тихо. – Причина совсем не в том... Да и как...Как я мог бы возненавидеть тебя, Ци-гэ?       В тот год, когда он повстречал Цю Цзяньло, когда мастер согласился взять этого Шэня в ученики, он каждый вечер перед сном смотрел на талисман, думая, что смог бы призвать Ци-гэ в любой миг. Однако, слова учителя не давали ему покоя...       Шэнь Цинцю чувствовал вину. Ведь он заставил Ци-гэ отправиться на поиски лучшей доли, а сам столько лет жил во дворцовых палатах, наслаждаясь роскошью... И пусть его доля была нелегка, она всё же была лучше той, что пришлось испытать Ци-гэ.       С тех пор как они встретились, Шэнь Цинцю так и не смог сказать ему правды, избегая разговоров о прошлом. Да и Юэ Цинъюань не стремился узнать о том, как прошли эти годы. Тема прошлого была невыносима для обоих.       Шэнь Цинцю знал, что Ци-гэ тоже хранит тайну. И именно эта тайна заставляет его так трепетно относиться к сяо Цзю. Тайна, что мучает его чувством вины...       А Шэнь Цинцю так хотел, чтобы его любили... Любили искренне и заслуженно. Не из-за чувства вины; не из-за этой проклятой ауры очарования его искажённого ядра, что способна поставить на колени и молить о благосклонности даже богов! Но...       Юэ Цинъюань уткнулся лицом в колени Шэнь Цинцю и судорожно вздохнул, заключив в объятия стройные длинные ноги брата.       – Я никогда не забываю обещаний, сяо Цзю, – произнёс он так тихо, что Шэнь Цинцю едва расслышал. – Что бы с тобой ни случилось, ты всегда можешь рассказать об этом... Ци-гэ никогда не оставит тебя в беде.       Шэнь Цинцю не знал, что сказать. Энергия Юэ Цинъюаня смогла усмирить его похоть и теперь, когда его разум был спокоен, а рассудок чист, он слышал его.       Лицо юноши наполнилось сочувствием. Он смутно помнил своё детство. Лицо Ци-гэ было размыто...       Но иногда... иногда Шэнь Цинцю и вовсе казалось, что он уже прожил свою жизнь. Может быть, всё это было сном? Или вино Диюй было столь слабым, что он всё ещё помнил прошлое? Ему казалось, что он помнит совсем другой мир и судьбу обычного человека. В ней его звали иначе. И хотя она была короткой, там он узнал о собственном будущем... прочтя о нём книгу.       Шэнь Цинцю до сих пор помнил тот мир... Незнакомые слова и знания, которым не было места в настоящем... И даже если это всего лишь сон; даже если он и впрямь оказался главным злодеем глупого романа-гаремника, Шэнь Цинцю будет достаточно умён, чтобы избежать многих бед!       Иначе Юэ Цинъюань умрёт за него. Умрёт от руки чудовища, что в будущем выпестует Шэнь Цинцю...       Опустив изящную ладонь на голову старшего брата, юноша нежно погладил его. Шэнь Цинцю помнил детское письмо, где признавался Ци-гэ в любви. Непосредственное, честное, оно до сих пор заставляло его краснеть от стыда и смущения.       Он не допустит, чтобы с этим человеком стряслось несчастье! С теми знаниями, что он принёс из того давнего сна, Шэнь Цинцю сможет уберечь мир от гибели! Священный Демон, жаждущий разбить небеса ради мести этому Шэню, никогда не испытает ненависти!       – Ци-гэ, – прошептал Шэнь Цинцю, решив действовать немедленно – Ци-гэ... Шэнь хотел бы отыскать одного важного человека. Ци-гэ поможет мне?       Вздрогнув, словно его ударили плетью, Юэ Цинъюань выпрямился, виновато глядя на Шэнь Цинцю. Сам он когда-то не смог найти своего младшего брата и теперь подобные слова казались насмешкой.       Однако, Шэнь Цинцю был серьёзен.       – Кого бы шиди ни искал, я приложу все силы, чтобы помочь, – произнёс он побледневшими губами.       Ослепительно улыбнувшись, тот с благодарностью сжал его ладонь.       – Этот человек... Если нам удастся отыскать его сейчас, Шэнь уверен, в будущем мы сможем избежать многих бед.       Юэ Цинъюань нахмурился, не понимая, о чём беспокоится его маленький брат, но однажды приняв решение доверять ему, словно самому себе, будущий глава Цанцюн кивнул.       – Он совсем дитя, – произнёс Шэнь Цинцю.       Сам юноша появился в Цанцюн два года назад. Тогда на весь мир гремела весть о том, что император демонов Тяньлан-цзюнь повержен силами заклинателей. Юэ Цинъюань был одним из них...       Из того странного сна Шэнь Цинцю помнил, кем был его жуткий враг... и сейчас жаждал изменить судьбу этого ребёнка.       – Это дитя... носит имя Ло Бинхэ. Ему не больше двух лет. Думаю, он в Юньнань... Может быть, в одной из рыбацких деревушек на берегу реки Ло...       Юэ Цинъюань оцепенел. Пристально вглядевшись в прекрасное лицо младшего брата, он болезненно улыбнулся и спросил дрогнувшим голосом:       – Дитя? Он... Неужели шиди...       Но он так и не осмелился спросить прямо, оставив свою мысль при себе: его глаза того же лазурного оттенка, что и глаза Шэнь Цинцю?       – Я... Я позабочусь о нём, – выдохнул Юэ Цинъюань, осторожно высвободив пальцы из рук младшего брата.       – Мы должны привезти его в Цанцюн, Ци-гэ! – сверкнул глазами тот, вновь схватив похолодевшую ладонь. – Если я смогу... смогу всё сделать правильно, это дитя станет сильнейшим героем! Он сможет защитить тебя от... опасности!       – Защитить меня? – с недоумением спросил Юэ Цинъюань. О чём он говорит? Разве его, сильнейшего гения поколения «Цин» нужно защищать? Да разве должен думать об этом сяо Цзю?       Шэнь Цинцю закивал. Его глаза сияли. И ради этого восторженного выражения он готов был найти и позаботиться об этом дитя, даже если его сердце разорвётся от тоски!       – А его мать, шиди Шэнь... где она? – спросил будущий глава Цанцюн.       – Мать?.. – вздохнул тот с недоумением. – Она умерла.       Юэ Цинъюань сцепил зубы, с трудом выдохнув. Разве мог он сравниться с той, что навеки останется жить в памяти сяо Цзю?! Ведь воспоминаний не изменишь... и не сотрёшь.       – Шиди Шэнь... эта девушка... она тебе дорога? – смущённо спросил он.       Шэнь Цинцю лишь нахмурился в ответ, не понимая вопроса. Каким образом он мог бы привязаться к человеку, которого даже не знал? Старший брат опять что-то себе надумал! Однако не знал, стоит ли его разубеждать. В конце концов, Шэнь Цинцю не мог открыть будущему главе праведной секты того, что жаждет притащить в Цанцюн настоящего демона священной крови. Одно имя Су Сиянь могло разрушить весь план.       Ученик Цинцзин, опустив голову, промолчал.       Закусив губу, Юэ Цинъюань кивнул. Что же, он будет искренне заботиться об этом дитя... ведь в нём течёт кровь его любимого человека.       – Я начну поиски завтра же, – выдохнул он и улыбнулся, меняя тему. – За окном давно стемнело. Шиди пора посетить комнату омовений и отправиться в постель.       Шэнь Цинцю кивнул, чувствуя, как пылают кончики изящных ушей.       Поднявшись, он медленно скинул верхние шёлковые халаты и стянул сапоги, оставшись в тонких штанах и полупрозрачной исподней рубахе. Юэ Цинъюань ранее уединился в собственном кабинете, за что Шэнь Цинцю был ему благодарен.       Комната омовений была достойна самого главы секты. Старший брат очевидно испытывал слабость к роскоши и изысканности. Огромная каменная ванна, полная чистейшей голубоватой воды, манила, радуя глаз. Разоблачившись, Шэнь Цинцю с наслаждением окунулся в это удовольствие. Он так устал, святые небеса! Ему стоило бы погрузиться в медитацию, но никакого желания делать этого не было. Выровняв дыхание, он прикрыл глаза, не заметив, как погрузился в глубокий, спокойный сон.       Запах Юэ Цинъюаня, что наполнял этот дом, дарил ему чувство безопасности.