Когда настанет тьма

      – Лорду Юну не о чем беспокоиться, – выпрямившись, торжественно произнёс Юэ Цинъюань, делая шаг вперёд.       Юн Фэйюй вздохнул, скрестив руки на груди и чуть нахмурив острые светлые брови на надменно вздёрнутом лице.       – Будущему главе Цанцюн следует быть беспристрастным в отношении любого адепта. Ученику Юэ стоило бы это запомнить. Разве этот юноша не способен ответить на мои вопросы сам?       Юэ Цинъюань нахмурился, готовый в то же мгновение броситься на защиту младшего брата, однако Шэнь Цинцю остановил его, опустив изящную ладонь на плечо ученика Цюндин.       – Лорд Юн прав, – поклонился он. – Однако подобная забота о младших присуща шисюну Юэ с ранних лет. Будь на моём месте ученик Динцзю, ничего бы не изменилось. Шэнь помнит, что секта Цанцюн зиждется на двенадцати столпах, которые воплощают главы пиков. Здесь каждый несёт на своих плечах немалый груз, и этот Шэнь готов разделить его.       – В красноречии ты не уступаешь своему учителю, – усмехнулся Юн Фэйюй. – Но это очевидные истины. Ведь ты займёшь пост второго лорда. Я жду от тебя иного.       Юэ Цинъюань раскрыл рот, дабы, нарушая все возможные правила, возразить.       – Шэнь никогда не позволит Юэ Цинъюаню поступиться честью и безопасностью Цанцюн ради спасения моей жизни, – произнёс Шэнь Цинцю, сжимая тонкие пальцы на плече старшего брата.       Лицо лорда Динцзю смягчилось.       – Хорошо, – улыбнулся он. – В ближайшие пять лет лорды Цанцюн поколения «Цзюнь» отправятся в последнюю медитацию. Земли Персикового Источника открывают свои врата раз в пятьсот лет, принимая сотню заклинателей ступени Небожителей. Я тоже уйду.       В глазах Юэ Цинъюаня мелькнуло лёгкое беспокойство. Медленно выдохнув, он кивнул.       Лорд Динцзю ободряюще улыбнулся юношам.       – Моим преемником станет Цао Цингуан, – обратился он к Юэ Цинъюаню. – За несколько лет я смогу передать ему знания и опыт... Главе Цанцюн потребуется терпение, чтобы объединить двенадцать пиков под своей властью. Для этого нужны особые качества. Тебе следует начать с расследования случая, произошедшего накануне.       Юэ Цинъюань кивнул, хотя его взгляд стал суровее.       – Секта Цанцюн, как и любая праведная заклинательская школа, является препятствием на пути Царства Демонов, – мрачно, с раздражением произнёс он. – Немногим ранее было совершено нападение на учеников внешнего круга Аньдин. Сейчас адепты тьмы жаждут опорочить сильнейших учеников секты. Посеяв смуту и раздор, легко захватить власть. Думаю, многие подверглись подобным атакам. Сломив дух ученика, Царство Демонов посеет ростки предательства.       – И что же будущий глава собирается с этим делать? – спросил лорд Динцзю.       – Стоит изменить охранные чары хребта Тяньгун. Каждый адепт Цанцюн должен быть проверен, пройдя испытание Зеркалом Истины, – холодно отозвался тот.       Прищурившись, Юн Фэйюй взглянул на Шэнь Цинцю, ожидая возражений. Однако, тот молчал, поддерживая старшего брата.       Да что здесь происходит? Как Юэ Цинъюань собирается скрыть, что этот мальчишка полон тьмы? Когда это в праведной секте привечали подобное?!       – Юн желает остаться с учеником Шэнь Цинцю один на один, – произнёс лорд Динцзю с лёгким раздражением, строго взглянув на Юэ Цинъюаня.       – У шиди нет тайн... – попытался возразить тот.       Однако, Шэнь Цинцю кивнул, сжав плечо старшего брата. С этим нужно покончить сейчас. Слово Юн Фэйюя – закон. Если он поддержит Шэнь Цинцю, подозрения больше никогда не коснутся его светлого образа!       – Шиди... Прошу... – прошептал Юэ Цинъюань, упрямо не желая уходить. Ведь Шэнь Цинцю не слышал разговора главы Цанцюн с этим небожителем! Он не знает, что его подозревают в том, что он потомок тьмы!       Бесцеремонно выставив старшего брата за дверь, юноша приблизился к лорду Динцзю, поклонившись.       – Ну? И что ты собираешься делать теперь? – усмехнулся тот.       Сверкнув глазами, юноша выпрямился.       – Лорд Юн не доверяет мне. Может ли Шэнь узнать причину?       – О? – развеселился тот. – Раз так, я буду искреннен. Твоё лицо. Ты, очевидно, потомок Мо Яна. Первого главы ордена тёмных совершенствующихся Лиянь. Что ты делаешь в Цанцюн?       Шэнь Цинцю вспыхнул. Он ведь и впрямь прошёл ритуал, исказивший его ядро. Он позволил Цю Цзяньло совершить этот бесчеловечный поступок!       Нахмурившись, юноша не отвёл лазурных глаз от лица небожителя.       – Кем бы ни были мои предки, Шэнь приложит все силы, чтобы защитить мир людей и Цанцюн от зла! Нет разницы, свет или тьма живёт в душе заклинателя! Всё зависит от того, какой выбор он сделал!       Юн Фэйюй молчал. Он был тронут страстной речью этого дитя. Очевидно, ему пришлось пережить немало, чтобы прийти к подобному. Но... Как бы горько это ни звучало, Шэнь Цинцю ошибался.       – У тьмы нет выбора, – возразил он тихо. – Твоя кровь иная. Рано или поздно она застит твой разум. А потеряв контроль над собственным рассудком, ты станешь смертельно опасным для окружающих.       – Тогда... – стиснув тонкие нежные пальцы до побелевших костяшек, ответил Шэнь Цинцю. – Почувствовав приближение тьмы, я убью себя, защищая тех, кто мне дорог!       Юн Фэйюй вздохнул. Этот щенок... Ох.       – И впрямь... Вылитый Мо Ян, – прошептал заклинатель. – Что же... Глава Хэ не желает вмешиваться. Не стану и я. Надеюсь, ты не забудешь этих слов и в твоём сердце не появится причина для мести бессмертным.       Шэнь Цинцю в ответ закивал головой так, что тонкая чёрная прядка волос расчертив прекрасное лицо, прилипла к губам.       Усмехнувшись, лорд Динцзю сократил расстояние и с затаённой тоской коснулся пальцами щёки юноши, заводя непослушные шёлковые нити за ухо.       Шэнь Цинцю вздрогнул. В его лазурных глазах вспыхнула тревога и... ослепительное желание.       – Я дам тебе лишь один совет, юноша, – сжав изящный подбородок ученика Цинцзин произнёс Юн Фэйюй. – Будь осторожен со своим гневом. Мо Ян был потомком северных демонов. И пусть он всего лишь полукровка, древняя тёмная кровь подарила ему священные ледяные меридианы. Ты должен стать сильнее, научиться контролю над собственными чувствами.       Шэнь Цинцю вцепился в его запястье обжигающими тонкими пальцами, дрожа.       Однако, небожитель не отстранился, не выпустил его подбородка, приближаясь так, что юноша ощущал на своих разгорячённых губах его дыхание.       Проклятая аура очарования, сводящая с ума окружающих, выплеснулась, заполняя комнату.       Юн Фэйюй забыл о том, что говорил. Эти влажные приоткрытые губы лишали рассудка. Никогда раньше, даже встречаясь с соблазнительницами демонического рода, не испытывал он столь оглушительной жажды.       Сильные руки сомкнулись за спиной ученика. Губы заклинателя, сильнейшего бессмертного этих земель, накрыли нежный, соблазнительно раскрывшийся алый плод. Жадный поцелуй захватил, застив мир алой пеленой страсти.       Юн Фэйюй потерял рассудок. Никогда раньше не чувствовал он такого наслаждения, как в этой нежданной ласке. Ему хотелось сорвать одежды с изящного тела, белого, изысканного, словно хотанский нефрит и немедленно овладеть им, несмотря на слабые дрожащие ладони, что робко пытались его оттолкнуть, упираясь в грудь.       Шэнь Цинцю ещё сохранял ясный рассудок, сопротивляясь чужой и собственной жажде.       Ослеплённый страстью, лорд Динцзю покрывал поцелуями прекрасное юное лицо, чувствуя странную солёную влагу на щеках. Это немного отрезвило его.       Мальчишка испуган? Ах, да кто угодно на его месте бы испугался, ведь даже стены подрагивали от пульсации немыслимой мощи Юн Фэйюй, которую он больше не скрывал.       Рассмеявшись, бессмертный отстранился, выпустив ученика Цинцзин из рук.       Шэнь Цинцю, задыхаясь, упал на колени.       Аура лорда Динцзю вспыхнув, развеяла чары. Отвернувшись, он не смел взглянуть на мальчишку у своих ног.       – Юэ Цинъюань – будущий глава Цанцюн, – произнёс Юн Фэйюй так, словно ничего не случилось. – Он страстно защищает тебя, готовый пожертвовать собственной жизнью. Пик Динцзю тоже подчиняется власти главы секты. Там, в запретных залах Башни Мудрости ты сможешь отыскать способ бороться с самим собой.       Вскинув испуганный взгляд, юноша замер.       Юн Фэйюй, так и не обернулся, не взглянул на него. Дав последнее наставление, он покинул комнату, встревоженный собственными чувствами. Не обладай он столь высоким рангом культивации, не вырвись его аура из-под контроля и это могло бы закончиться плачевно! Его пальцы всё ещё дрожали от желания прикоснуться к обнажённой коже юнца, а губы горели, чувствуя вкус сорванного поцелуя.       Боги, даже любовный эликсир не способен вызвать подобной страсти! Что за странная особенность? Неужели вместо пилюли бессмертия мальчишка создал совсем иную? У Шэнь Цинцю искажено ядро?       Он на мгновение остановился, с сомнением взглянув на дверь в комнату, которую покинул, и успел увидеть высокий силуэт Юэ Цинъюаня, скользнувший внутрь. В висках взорвалась тьма. Этот щенок постоянно рядом с Шэнь Цинцю! Сколько раз они... занимались этим?!       Юн Фэйюй силился побороть внезапное желание вернуться в комнату. Он мог бы заключить мальчишку в Залах Наказаний Динцзю. Ведь у него есть для этого причина! Он мог бы каждый день наслаждаться его присутствием, сливаясь в сладостном танце... Боги... Сжав переносицу, бессмертный цокнул. Он серьёзно отравлен аурой этого юнца! Иначе как объяснить столь чудовищные мысли?       Однако, ноги уже несли его назад. Не входя, он заглянул в щель, оставленную неплотно закрытой дверью. Шэнь Цинцю, обняв Юэ Цинъюаня и уткнувшись в его плечо, поглощал чужую ци. Холодное спокойствие старшего брата было единственной панацеей от безумия, захватившего юношу. Ведь едва тот вошёл, Шэнь Цинцю кинулся к нему, обвив руками шею и прильнув жадным поцелуем к сомкнутым упрямым губам.       Сгорая от стыда, ученик Цинцзин дрожал в родных руках, благодаря небеса за этого человека, на которого не действуют проклятые чары!       Юн Фэйюй, немного придя в себя, ужаснулся. Боги, что с ним происходит?! Он, величайший заклинатель десятой ступени, словно неразумный щенок, подглядывает за Шэнь Цинцю, сгорая от ревности?!       Задохнувшись, бессмертный поспешил прочь, думая, что неспроста не осилил очередное испытание небес – в нём ещё слишком много жизни! Огни души, слепившие богов, ещё не погасли. Но как тогда он сможет остаться беспристрастным и справедливым, вознесясь, если, попав под чары ученика, готов защищать Шэнь Цинцю от всего мира? За один поцелуй он жаждет бросить к ногам юнца целый мир!       Ох, подобной силы мир ещё не знал... Мальчишка... Он и представить не может, какая власть в его руках! Но если он не научится управлять этой силой, непременно попадёт в беду!       С раздражением сжав губы в упрямую бледную полоску, Юн Фэйюй поспешил вернуться на своё место подле главы Цанцюн.       Тяжёлым взглядом обводил бессмертный несметную толпу, ужасаясь тому, как огромен выбор у этого нежного цветка. Рассудок лорда Динцзю разбился в осколки, раненный внезапным чувством. И он не спешил с ним бороться.       Несмотря на то, что он миновал рубеж пятого столетия, Юн Фэйюй выглядел, словно молодой человек. Его лицо обладало редкостной красотой, а сила и власть неограниченны! Разве сможет мальчишка устоять, реши лорд Динцзю завоевать его любовь?       На его губах ещё горел сладостный вкус поцелуя, что свёл бессмертного с ума. Отбросив всякий стыд, он решил открыть охоту на старшего ученика Цинцзин.       Ведь очевидно, что Шэнь Цинцю послан ему в испытание. Это чувство сродни небесной скорби, под огнём которой он так и не сумел выстоять. Юн Фэйюй с достоинством пройдёт этот путь и вступит в чертоги богов!       Шэнь Цинцю, дрожа, уткнулся в плечо Юэ Цинъюаня. Стойкость старшего брата, его спокойная холодная ци погасили пожирающее его пламя страсти. Однако, стыд не давал поднять лица.       – Сяо Цзю, – прошептал Юэ Цинъюань. – Ты должен немедленно рассказать, что с тобой происходит. Тебя опоили? Ты отравлен любовной пилюлей?       Шэнь Цинцю, не смея взглянуть на соученика, отрицательно покачал головой. Он не знал, как может рассказать ему правду. Ведь старший брат и так ранен чувством вины!       – Сяо Цзю? – вновь произнёс Юэ Цинъюань, поглаживая его по спине. – Ты можешь смело доверить мне эту тайну. Я найду решение!       Задохнувшись, Шэнь Цинцю почувствовал пощипывание в носу. Этот человек и впрямь тот, кому он может доверять.       – Моё золотое ядро, Ци-гэ... – прошептал он, молясь, чтобы Юэ Цинъюань его не расслышал. – Моё золотое ядро подверглось тёмному ритуалу. Искажённое, оно требует поглощения мужской энергии... Он говорил, что это необходимо для того, чтобы избежать беды при пробуждении священных меридианов... Я... Я научился держать это под контролем, но... Ци-гэ... Ци-гэ...       Обняв старшего брата, он внезапно разрыдался, больше не в силах бороться с этим в одиночку.       Юэ Цинъюань замер в его объятиях, поражённый услышанным. Он ничего не знал о прошлом Шэнь Цинцю. После того, как он отыскал сяо Цзю на Собрании Союза Бессмертных, залитого кровью, испуганного, дрожащего... тот ничего не рассказывал о том, что пережил за эти годы.       Юэ Цинъюань опоздал... Торопясь достичь успеха и отправиться на поиски младшего брата, он ошибся на пути слияния с мечом, пробудив свои чудовищные меридианы. Израненный, потерявший надежду, он долгое время был заточён в пещерах духа. Никто не мог ему помочь. Только добрый друг с пика Цаньцао... Только Му Цинфан тайно пробирался лабиринтами пещер, перевязывал раны и поддерживал силы эликсирами, несмотря на мольбы и просьбы Юэ Цинъюань покончить с этим... оборвав его жизнь.       Явившись в Цанцюн ребёнком, Юэ Ци смог отправиться на поиски младшего брата спустя долгие семь лет. Но так и не смог ничего о нём узнать. Сяо Цзю растворился, словно туман... Говорили, он был подарен господину Цю.       Но с дворцом Цю стряслась беда – страшный пожар унёс жизни его обитателей.       Следы сяо Цзю затерялись в песках времени, в прахе прошлого и этого Юэ Цинъюань простить себе не мог. Вернувшись в Цанцюн из Хуанчэна, он в отчаянии готов был выполнять самые опасные и чудовищные задания.       Глава Хэ Цзюньлун взял его на битву с императором демонов и позволил проявить ярость и гнев, схлестнувшись в бою с величайшей тьмой; проявить всю силу священных меридианов, поразив бессмертных до глубины души.       Тяньлан-цзюнь по достоинству оценил мощь и талант мальчишки...       Юэ Цинъюань нахмурился, прижав младшего брата к груди. Воспоминания приносили ему немалую боль. Он боялся, что с сяо Цзю за эти годы могла стрястись беда... и молчание лишь укрепляло его в этих мыслях.       Сейчас, услышав первое признание за два года, что сяо Цзю был рядом, Юэ Цинъюань не мог вдохнуть. Это было гораздо хуже того, что он себе представлял!       Сжав плечи Шэнь Цинцю он заставил юношу взглянуть на своё лицо.       – О ком ты говоришь? – спросил он с гневом. – Скажи мне имя ублюдка, посмевшего прикоснуться к тебе и я сотру с лица земли весь его клан!       Шэнь Цинцю сглотнул. Цю Цзяньло уже мёртв. Ни к чему ворошить прошлое. Шэнь Цинцю никогда не смог бы причинить зла Цю Хайтан...       Отрицательно покачав головой, он заставил себя улыбнуться.       – Всё уже в прошлом, Ци-гэ. Я отомстил за себя с лихвой.       Упрямо сжатые губы Юэ Цинъюаня побледнели. Тёмные глаза сверкнули опасной решительностью. Сяо Цзю больно говорить о прошлом? Он больше никогда не посмеет спросить его об этом! Но во что бы то ни стало отыщет того, кто совершил подобное злодеяние! Уткнувшись губами в мягкие волосы младшего брата, будущий глава Цанцюн поклялся уничтожить любого, кто посмеет приблизиться к сяо Цзю.       – Ци-гэ, – выдавил Шэнь Цинцю, задохнувшись в крепких объятиях. – Лорд Юн говорил, что я могу найти множество ответов в запретных залах Башни Мудрости пика Динцзю. Скажи мне, Ци-гэ, можем ли мы отправиться туда?       Юэ Цинъюань медленно разъял руки. Сейчас он не мог этого обещать, не мог даже дать ответа на этот вопрос... Но в этом мире не было цели, которой он бы не достиг ради младшего брата.       Заботливо заведя за ухо прядь шелковистых волос, выбившуюся из тугого хвоста Шэнь Цинцю, Юэ Цинъюань улыбнулся и кивнул.       – Рано или поздно секта Цанцюн покорится моей воле. Юэ позаботится о том, чтобы власть главы Цанцюн была полной и непререкаемой. Как и влияние второго лорда. Я обещаю, сяо Цзю, весь мир будет принадлежать тебе.       Шэнь Цинцю вспыхнул, не в силах вдохнуть. Его лазурные глаза распахнулись в удивлении, а розовые лепестки губ приоткрылись. Он и не подозревал, что настолько важен для этого великого человека!       – Ци-гэ... – выдохнул он, не находя слов.       Шэнь Цинцю не думал, что достоин подобной преданности. Ведь он жалкий раб, отродье тьмы... Шэнь Цзю – убийца, неблагодарный ублюдок, вонзивший нож в спину своего мастера...       Он так привык к ненависти, что любовь вызывала в нём тревогу, казалась сном, иллюзией, навеянной аурой очарования.       Но Ци-гэ... он ведь по-настоящему любит его?