Когда настанет тьма

      Ремесленный городок и впрямь затерялся в глубине лесной чащи. Дорогу к нему скрывала мощная формация. И хотя эти чары не могли обмануть юных заклинателей, те были немало удивлены. Что же за драгоценность таят жители городка, защищаясь иллюзией?       Прибывшим гостям не пришлось разыскивать дорогу. Очевидно, они миновали некую охранную границу, которой не заметили – их уже ожидала изящная девушка, гордо восседающая на статном, тонконогом жеребце редкой золотистой масти. Её одежды лёгким зелёным шёлковым шлейфом реяли на ветру, а лицо хотанского нефрита было столь прекрасно, что могло бы смутить луну и посрамить цветы.       Поравнявшись с экипажем, красавица окинула Лю Цингэ, правящего лошадьми, и показавшегося из повозки Шан Цинхуа надменным холодным взглядом.       – Вы прибыли из Цанцюн? – уточнила она, чуть сведя тонкие брови.       Лю Цингэ, скрестив руки на груди, криво усмехнулся и кивнул. Девица явно обладала неплохой духовной базой. Очевидно, пик четвёртой или начальные ранги пятой ступени. Для затерянного в лесах, забытого небесами и людьми городка это была огромная удача.       – Линчэн – закрытая община. Прошу простить за грубость, мы привыкли справляться с трудностями сами. Моё имя – Чжу Сяофэн.       Шан Цинхуа судорожно вздохнул, забираясь в повозку.       – Следуйте за мной, – так же холодно добавила девушка, двинувшись в глубь леса по дороге, мощёной странным зеленоватым камнем.       Лю Цингэ лишь хмыкнул, глядя на золотистый круп её скакуна. Мысли бога войны для всех оставались загадкой.       Шан Цинхуа сполз на циновку и взглянул на Шэнь Цинцю с ужасом.       – Шисюн Шэнь... Ты... Ты слышал её имя?! Это Чжу Сяофэн!       Шэнь Цинцю свернул свиток с техникой и, нахмурившись, кивнул. Он помнил сюжет. Несмотря на то, что в романе «Путь Гордого Бессмертного Демона» Чжу Сяофэн была всего лишь проходным персонажем, она играла важную роль, став одной из тех, кто случайно помог главному герою в самый тёмный час.       Однако девица, как ни странно, не вошла в огромный гарем Ло Бинхэ. Влюбившись в Шэнь Цинцю, она покончила с собой, получив отказ и, став голодным духом, преследовала его, возжелав отомстить.       Ло Бинхэ возненавидел учителя за то, что женщина, которую он жаждал, не досталась ему.       Так это было представлено читателям. Да иной причины никто бы и представить не мог...       События сдвинулись более, чем на двадцать лет. Шэнь Цинцю должен был прибыть в Линчэн гораздо позже. Сейчас проклятое демоническое дитя не может быть в городе.       – Шиди напрасно беспокоится. Шэнь будет сдержан, дабы не навлечь беду, – тихо произнёс Шэнь Цинцю.       Шан Цинхуа поёжился, отчего-то почувствовав странный холодок, пробежавший по шее. Он не задумывался об этом, решив, что причиной – его тревога. Ох, тщательно прописав сцену отчаяния Чжу Сяофэн и её самоубийство, сейчас он не хотел бы стать свидетелем подобного!       Надменная дева являлась дочерью градоправителя Линчэня. То, что именно она встречала гостей, говорило о том, как высоко ценили секту Цанцюн в мире людей.       Девушка была истинной драгоценностью этого небольшого городка. И если бы Шэнь Цинцю иначе относился к нефритовым цветам, его сердце, несомненно, дрогнуло бы от восторга. Но юноша был равнодушен к женщинам. Как ни была она прелестна и соблазнительна, всё равно оказалась неспособной растопить лёд в сердце заклинателя.       Чжу Сяофэн ещё не видела Шэнь Цинцю. Он не покидал экипажа до тех самых пор, пока лошади не остановились у богатого поместья градоправителя, миновав врата Линчэня.       – Приехали, – шепнул Шан Цинхуа, сцепив побелевшие пальцы и глядя на Шэнь Цинцю с надеждой.       Тот нахмурился в ответ, предлагая ученику Аньдин выйти первым.       Шан Цинхуа, натянуто улыбнувшись, спрыгнул на землю и потрясённо уставился на роскошный внутренний двор. Отсюда, заглянув в лунные врата, можно было разглядеть роскошный сад с мостиками и изысканными беседками, искусственным лотосовым прудом, водопадами и чайными павильонами.       На губах Чжу Сяофэн мелькнула презрительная усмешка. Неужели адепты прославленной секты столь бедны, что подобное приводит их в изумление?       Шэнь Цинцю покинул экипаж и бесшумно приблизился к остальным. Увидев лицо Шан Цинхуа и усмешку девушки, он не смог удержаться от колкости.       – Адептам прославленной секты приходится соблюдать аскезу. Удовольствия препятствуют совершенствованию.       Застигнутая врасплох Чжу Сяофэн залилась краской. Готовая ответить грубостью, она повернулась и внезапно застыла.       Шэнь Цинцю, элегантный, статный, ошеломительный... намного превосходил её в красоте. От строгого лица с чуть нахмуренными чёрными бровями невозможно было отвести взгляд.       С раздражением цокнув, Шэнь Цинцю отвернулся. Девушка уже ранена? Её взгляд, полный смятения, говорил об этом. Шэнь должен погасить зарождающиеся чувства! И если для этого придётся быть грубым и безжалостным, он готов.       Повернувшись, ученик Цинцзин оказался в опасной близости к Лю Цингэ, полагая, что тот с отвращением отпрянет прочь. Однако, юный бог войны и не подумал отступить. Пряча сомнение, он продолжал стоять на пути Шэнь Цинцю, скрестив руки на груди. Лю Цингэ не понимал, отчего испытывает странное удовлетворение. Ему не нравилась эта высокомерная девица. Он бы и сам окатил её холодом! Вот только Чжу Сяофэн не сводила глаз с ученика Цинцзин.       Бросив на Шэнь Цинцю взгляд, полный презрения и сдерживаемого гнева, Лю Цингэ повернулся к нему спиной. От резкого движения волосы юного бога войны, стянутые в хвост на затылке хлёстко ударили ученика Цинцзин по лицу.       Тот вздрогнул. Внезапная вспышка энергии залила цветущий сад необычным холодом.       Шан Цинхуа, идущий позади, поёжился, плотней завернувшись в тёплый меховой плащ. Он ничуть не жалел тридцати духовных камней, что запросил за него торговец. Пусть это было всё, что он получил как старший ученик Аньдин, оно того стоило. Теперь он мог не бояться холода.       С трудом проглотив обиду, Шэнь Цинцю нахмурился и неспеша двинулся за Чжу Сяофэн. Девушка уже обернулась целых четыре раза, чтобы взглянуть на его лицо, а теперь и вовсе замедлила шаг, желая поравняться с удивительным гостем.       Святые небеса, неужели в Линчэн спустился небожитель? Уж не в землях ли богов его золотые чертоги? Он не обратил внимание на изысканную роскошь поместья, словно привык к подобному! Он не взглянул на прекраснейшую женщину этого города, словно каждый день гулял в нефритовых садах!       Ох, если у этого принца есть гарем, девушка желала войти в него! Она готова взять бразды правления в свои руки и проводить время с этим удивительным человеком... Однако стоило ей коснуться рукава зелёных одежд молодого человека, между ними тут же вклинился Лю Цингэ, грубо оттеснив Шэнь Цинцю.       Тот яростно сверкал глазами, с трудом удержавшись от гневных упрёков. Однако, его сердце всё ещё сжималось от любовной тоски, цепенело в присутствии этого юнца. Отстав, он поравнялся с Шан Цинхуа, с удивлением заметив, как тот зябко кутается в тёплый плащ, скрывая чуть покрасневший нос в густом мехе оторочки.       – Шиди озяб? – спросил он, чуть нахмурившись.       – Сегодня шисюн распространяет очень холодную ауру, – кивнул тот. – Даже энергия Юэ Цинъюаня не так бодрит.       – Холодную ауру? – удивился Шэнь Цинцю. Он никогда не владел техниками, способными вызывать подобные изменения в природе. Неужели, это из-за свитка, что оставила ему Мэн-Мэн?       Погрузившись в задумчивость, он больше не произнёс и слова.       Чжу Сяофэн поспешила сопроводить гостей в чжунтан. Там она сможет, застыв за спиной отца, рассмотреть этого нелюдимого заклинателя, что не смог оценить её редкостной красоты. Девушка не понимала, как возможно подобное, ведь любой мужчина в Линчэне готов был пойти на всё за один её взгляд!       В изысканной комнате юных заклинателей встретил сам градоправитель. Обменявшись приветственными поклонами, гости опустились за стол, чтобы испить пиалу драгоценного горного чая.       Шан Цинхуа, стараясь внимательно слушать, всё же отвлёкся, увидев нарезанные ароматные фрукты, которые так любил. В Цанцюн им приходилось употреблять особую, выращенную в специальном духовном пространстве, пищу. И такие простые радости, как обычная человеческая еда, были редки.       Чжу Сяофэн и впрямь не отрывала глаз от Шэнь Цинцю. С каждым мгновением он нравился ей всё больше. Отец очень любит её... Он не откажет им в браке!       Девушка словно и не замечала, что лазурные глаза ни разу не остановились на её лице.       Тем временем, градоправитель Чжу принялся рассказывать о произошедшем.       – Всё началось не так давно. Минуло не более полугода. Тогда сын аптекаря Ли опасно заболел. Мальчишке едва исполнилось тринадцать. Он обладал удивительным талантом и был надеждой Линчэна. Этот ребёнок мог бы занять высокий пост в одной из ведущих сект, ведь в своём юном возрасте он уже находился на ступени Врат Бессмертия.       На лицах гостей отразилось неподдельное изумление. Тело человека слабо. Чтобы достичь подобных успехов в столь раннем возрасте, нужно иметь изрядный талант, поддерживаемый энергетическими пилюлями и эликсирами. Да и тренировки следовало начать со столь раннего возраста, когда дитя ещё не обрело разум.       – Его звали Ли Лэй, – с горечью продолжил градоправитель. – Тогда мы и представить не могли, что нас уже постигло несчастье. Что наша надежда обернётся подобным... Оправившись от хвори, что едва не оборвала его жизнь, Ли Лэй очень изменился. Его силы стали расти так быстро, что мы все были поражены. И даже собирались отвезти его в Цанцюн, чтобы великие лекари Цаньцао осмотрели духовное ядро и меридианы юноши. Но тот отказался. Внезапно этот послушный, всегда почитавший родителей юноша стал грубым и гневливым! А когда аптекарь Ли, разозлившись, решил действовать во что бы то ни стало... Некоторые жители Линчэна слышали крики, а утром аптекарь, его жена и вся прислуга дома Ли оказались убиты. Ли Лэй не признавал своей вины. Но его окровавленные одежды говорили сами за себя. Это он убил собственную семью... Ах, я никак не могу себе простить того, что не отправил просьбу о помощи раньше! Ли Лэй был заключён под стражу. Тюрьма города надёжна. Он не мог сбежать. Нам было нелегко принять решение о том, что мальчишка заслуживает смерти... Знаете, наверное, тогда эгуй пожрал его душу без остатка...       Градоправитель Чжу на мгновение побледнел, борясь с нахлынувшими чувствами. Он не мог простить себе того, что не только не смог помочь лучшему из лучших, но и сам способствовал его гибели. Вздохнув, он продолжил.       – Всё дело в том, что после заключения он вдруг перестал отпираться и честно признался в содеянном. Со странным выражением наслаждения на лице Ли Лэй рассказывал о том, как совершал злодеяние за злодеянием. В Линчэне и впрямь было неспокойно. Кто-то грабил караваны, жестоко убивая стражу и торговцев. Кто-то нападал на женщин, подвергая их немыслимым испытаниям, после которых несчастные лишались рассудка! Рассказывал, как убивал мать и отца, как прекрасны были их лица, залитые кровью... Это невыносимо! Ведь мы знали, как трепетно он любил и почитал родителей! И вдруг такое... Мы не сомневались, что мальчишка сошёл с ума. Может быть, его постигло искажение ци?.. Я на себе испытал отвращение и ненависть, которые вызвал его рассказ. На следующий день гений Линчэна Ли Лэй был публично казнён на главной площади города. Испуганные, подавленные, мы думали, что всё кончено. Но спустя несколько дней захворала девушка, что жила на окраине города. Иногда она выполняла работу прачки для семьи аптекаря Ли.       Шэнь Цинцю нахмурился, внезапно почувствовав тревогу. В какой-то период жизни Ло Бинхэ был на попечении прачки. Могло ли сдвинуться время и здесь?       – Безумие постигло и её. Она жила с маленьким братом, которому едва исполнилось три. Мы все знали этого черноглазого живого ребёнка. Он только сделал первые шаги и всё время цеплялся за юбку сестры. Да и та не чаяла в нём души. Девушка была наивна и доверчива. Говорили, она потратила все свои сбережения, чтобы купить ребёнку талисман из редкого нефрита. Но была обманута. Во время болезни, словно обезумев, девушка ворвалась на торговую площадь, разыскивая мошенника, обманувшего её. В своей слепоте она ранила ножом нескольких мирных жителей. К несчастью, стража не смогла её задержать и та вернулась домой...       Сердце Шэнь Цинцю замерло. Он никак не мог вдохнуть. Это Ло Бинхэ? Неужели... он мёртв? Разве подобное возможно?       – И что случилось... с этим дитя? – спросил ученик Цинцзин.       Чжу Сяофэн за спиной отца напряглась и, прежде чем он успел солгать, выпалила правду:       – Мы нашли его среди пепла сгоревшего дома. Он был невредим. Отец подозревает, что именно этот ребёнок стал вместилищем для эгуя.       Градоправитель Чжу покраснел, но кивнул.       – После того, как безумие настигло прачку, что не обладала ци, мы решили обратиться за помощью. Голодный дух – возможная причина этих бедствий. И ребёнок не единственный, кого нам пришлось запереть под замком, – вздохнул старик. – Просто он оказался ближе остальных...       – Немедленно отведите меня к нему! – поднявшись, надменно велел Шэнь Цинцю.       Градоправитель Чжу ожёг собственную дочь тяжёлым взглядом и медленно поднялся. Казалось, он постарел на несколько лет. Градоправитель не хотел говорить об этом, ведь дитя обладало странной, необъяснимой духовной силой. Старик Чжу не хотел, чтобы он пострадал.       – Идёмте, – тихо произнёс он, направляясь прочь.       Шэнь Цинцю, схватив за плечо Шан Цинхуа, поспешил вслед.       Лю Цингэ никак не мог понять, что происходит с этим человеком. Он что-то почувствовал? Смог увидеть то, что не разглядел бог войны?       Хм...       – Шисюн Шэнь? – прошептал Шан Цинхуа, моргнув. – Что происходит?       – Шиди должен взглянуть на это дитя, – прошептал он в ответ. – Ты всё поймёшь, когда встретишься с ним.       К счастью, как бы плохо ни думал Шэнь Цинцю об этих людях, они не посмели запереть ребёнка в сыром подземелье. Его тюрьма была удобна. Сухая и тёплая, она освещалась лунными жемчужинами, что разливали свой неяркий свет с высоты сводов.       Тюремщик, бледный, измождённый мужчина с тёмными тенями под глазами и впалыми щеками, просил не подходить близко, отпирая дверь.       Шэнь Цинцю не желал ничего слышать, нетерпеливо проскользнув в комнату.       Лю Цингэ, скрестив руки на груди, остался за дверью. Как и Шан Цинхуа, не осмелившийся переступить порог ужасного места. Ведь если это дитя одержимо голодным духом, это может быть опасным. Никто не желал подвергать себя ненужному риску.       У этого смельчака ведь есть печать, что дал ему лорд Динцзю. Значит он в безопасности.       Шэнь Цинцю, не задумываясь, ступил в мягкий сумрак комнаты. Ребёнок, свернувшись на широкой кровати, скрытой балдахином, не спал. Обняв руками колени, он не скрывал обиженного выражения лица и ужаса в огромных обсидиановых глазах.       Ученик Цинцзин застыл. Если верить описанию главного героя, это он. Обернувшись, юноша взглянул на градоправителя Линчэня и спросил:       – Как зовут дитя?       Однако тот замешкался, со стыдом признавая, что не знает этого.       – Девушка-прачка называла его Бин-Бин. А иногда – сяо Хэ, – подсказала Чжу Сяофэн.       Градоправитель вздрогнул. Он и не знал, что дочь последовала за ним в эти мрачные залы! Обычно здесь держали богатых горожан, если подозревали их в преступлениях. Этот ребёнок, наверное, впервые может есть досыта и жить в тепле. Старик Чжу не понимал, отчего его лицо так несчастно.       – На самом деле он вовсе не был братом Сяо Жунжун, – устало произнёс тюремщик. – Чуть больше трёх лет назад, в сезон больших холодов, набирая воду для стирки из ледяной реки, она увидела прибившуюся к берегу бадью. Оттуда слышался детский плач. Сяо Жунжун добрая девушка. Её сердце дрогнуло. Выходив простудившееся дитя, она назвала его младшим братом и стала заботиться, словно о родном сыне. Поэтому ребёнку дали имя Ло Бинхэ.       Шан Цинхуа вздрогнул и уставился на кровать, пытаясь разглядеть дитя.       Кивнув, Шэнь Цинцю присел рядом с мальчишкой и осторожно опустил ладонь на шёлковые чёрные кудряшки. Тот вздрогнул и сжался, ожидая тычка или удара. За последнее время он часто подвергался плохому отношению. Здесь больше не было человека, что любил бы его.       – Бинхэ, просыпайся. Я пришёл забрать тебя, – тихо прошептал Шэнь Цинцю, склонившись.       Ребёнок едва ли мог понять его слова, но интонацию – да. И пусть голос совсем незнаком, он был приятен и нежен, а мягкая ладонь на макушке дарила ласку.       Огромные глаза дитя заблестели от слёз. Присев, он внимательно, словно взрослый, взглянул в красивое лицо гостя и потянулся к нему.       Ослепительно улыбнувшись, Шэнь Цинцю подхватил его на руки и прижал к груди. Боги, неужели небеса благословляют его? Это и есть главный герой? Детские ручонки крепко обвили стройную лебединую шею ученика Цинцзин. Стоило Ло Бинхэ уткнуться в юношеское плечо, стоило вдохнуть горьковатый аромат хризантем и он понял, что этот человек не причинит ему зла.       И юный герой готов был позволить ему проявить любовь и доброту. Ведь он всё ещё помнил, кто этот человек. И кто он сам. Им обоим необходим второй шанс...       В прошлой жизни Ло Бинхэ ступил во врата времени, уничтожившие его величайший меч Синьмо. Он, безжалостный демон, владыка миров, повелитель огромного гарема из самых прекрасных женщин устал от жизни, пожелав вернуться в прошлое спустя тысячу лет... Мутные воспоминания ещё витали в его детской голове.       Погладив дитя по спине, Шэнь Цинцю осторожно проверил хрупкое тело своей ци, изумившись. Святые небеса, это же священные огненные меридианы! Ох... Конечно, это не удивительно, ведь Ло Бинхэ сын императора демонов. Однако Шэнь Цинцю никогда раньше не слышал, чтобы меридианы пробуждались в столь раннем возрасте! Значит, сгоревший дом, где погибла Сяо Жунжун... его сжёг Ло Бинхэ?       Поднявшись и всё ещё прижимая к себе дитя, ученик Цинцзин торжественной поступью покинул тюрьму.       – Градоправитель Чжу, в этом ребёнке нет тёмной ци, – произнёс он ни капли не солгав. Это и впрямь было так. Ведь кровь маленького демона в его руках была запечатана. – Эгуй не выбрал бы своим сосудом дитя. Такое тело слишком слабо. Оно разрушится от соприкосновения с голодным духом. Нам стоит поискать среди других.       Лю Цингэ скосил глаза на мальчишку, что крепко сжимал шею ученика Цинцзин. Он не мог объяснить, отчего чувствует раздражение. Почему этот ребёнок, вцепившийся в Шэнь Цинцю, вызывает в нём такое странное чувство? Словно он не желает, чтобы эти двое приближались друг к другу.       – Он имеет крайне редкие меридианы, – продолжил Шэнь Цинцю. – Ему лучше отправиться со мной в Цанцюн.       Реакция окружающих была неоднозначной. Лю Цингэ презрительно фыркнул. Шан Цинхуа округлил глаза, поразившись подобному решению. Градоправитель Чжу нахмурился, решая, может ли мальчишка стать их драгоценным шансом.       Когда-то Линчэн был процветающим городом, с которым считались! Ведь только здесь можно было приобрести драгоценные ингредиенты пилюль и котлы для алхимии; только здесь изготавливалась особая лёгкая броня; здесь ткался облачный шёлк, одежды из которого не пачкались, не рвались и не имели швов; здесь рождались лучшие портные и вышивальщицы! За свадебными одеяниями города Линчэн приезжали со всех уголков света! Деньги и слава текли рекой! Затем город и вовсе получил статус преднебесных земель, ведь здесь то и дело рождались ошеломительные гении! Главы дворца Цзюэваньгэ и храма Пэнлай рождены в Линчэне...       Ох, всё закончилось слишком быстро и неожиданно. И виной всему дева Су... Су Сиянь, что была старшей ученицей Дворца Хуаньхуа. После того, как она внезапно исчезла, Линчэн словно подвергся проклятью. Говорили, Су Сиянь связалась с высшим демоном...       Но поверить в это градоправитель Чжу не мог. Он знал её с самого детства, он сам привил ей ненависть к тёмному пути! Су Сиянь... Су Сиянь никогда бы не сделала подобного!       От этих горьких мыслей губы старика сжались в суровую бледную нить. Он подозревал главу Хуаньхуа в том, что тот использовал Су Сиянь, обманув её. Потому и обратился за помощью в Цанцюн.       – Редкие меридианы? – спросил градоправитель задумчиво. – В Линчэне достаточно школ для одарённых детей... В Цанцюн ребёнок будет мешать господину, ведь вам ещё предстоит долгий путь к бессмертию.       – Я позабочусь о нём! – смело выступила вперёд Чжу Сяофэн. – Ради этого я могу отправиться в секту или остаться в городе!       Шэнь Цинцю нахмурился, прижав к груди Ло Бинхэ. Он вовсе не хотел делить малыша с этой девицей! Пусть вообще не появляется в жизни главного героя!       Но Ло Бинхэ, обернувшись, доверчиво смотрел на Чжу Сяофэн.