Когда настанет тьма

      – Меча? – переспросил Чжань Цинмин странным тоном, словно и сам не знал ответа на этот вопрос.       – Шиди Чжань! – Шан Цинхуа и впрямь выглядел испуганным. Он обвил плечо соученика, желая удержать его. Лицо молодого человека побледнело, а губы дрожали. – Это безрассудство! Мы не пойдем туда! Взгляни на меня, шиди Чжань, разве я достоин того, чтобы так рисковать?! О чём ты только думаешь?! Мне не нужна победа! И венец силы мне не нужен!       Неожиданно вырвавшись, Чжань Цинмин заключил Шан Цинхуа в объятия. Старший ученик Аньдин отличался невысоким ростом и редким, почти женским изяществом. Его тонкая талия и длинные ноги вызывали зависть, а к округлым, подтянутым ягодицам руки тянулись сами собой.       – Это всего лишь сюань у. Не нужно скорбеть обо мне раньше, чем я умру, – с лёгкой хрипотцой в голосе произнёс Чжань Цинмин.       – Всего лишь сюань у? – оторопел Шан Цинхуа. Разница в росте была велика – лицо Шан Цинхуа на мгновение уткнулось в широкую твёрдую грудь. Жар в мгновение охватил его тело, залил лицо и уши. Это ощущение... слишком знакомо! Как и аромат заснеженных долин... Но... Но не может ведь быть...       Подняв свои большие голубые глаза, Шан Цинхуа взглянул в лицо соученика. Он должен вывести этого человека на чистую воду! У Чжань Цинмина нет причин так заботиться о Шан Цинхуа! Они едва знакомы!       Коснувшись его широкой скулы тонкими, длинными пальцами, белыми и нежными настолько, что порой казались полупрозрачными, старший ученик повторил:       – Нам не нужна победа такой ценой. Шиди Чжань не должен рисковать собой. Для этого нет причин.       Взгляд юноши обрёл странное полубезумное выражение. Он ещё крепче сжал объятия, и, склонившись, уткнулся в изгиб плеча Шан Цинхуа.       Старшего ученика пробрала дрожь. Он чувствовал, как жадно вдыхает аромат его тела этот человек. И не впервые ощутил тревогу. Чжань Цинмин... Что, если Шан ошибся?       «Жэнь-эр, ты должна мне помочь! Отыщи способ проверить...»       Его глаза распахнулись. Склонившись, Чжань Цинмин накрыл его губы своими в страстном, лишающим рассудка поцелуе. Казалось, он жаждал проглотить его, коснуться каждого цуня влажного горячего пространства, пленить, сковав его язык столь же крепкими объятиями, как и тело.       Шан Цинхуа упёрся ладонями в плечи соученика, пытаясь разорвать поцелуй. Он ведь даже ещё не выяснил правды! Что, если Шан ошибся и Чжань Цинмин не имеет отношения к Мобэй-цзюню?! Ох, это будет полный провал! В этом случае девяносто девять процентов шкалы захвата убьют этого Шана раньше, чем он успеет сказать «прости»!       Северный демон разорвёт его на куски за такое чудовищное предательство!       Картины, одна страшнее другой, проносились в голове Шан Цинхуа. На что способен разгневанный герой его собственной книги? В оригинальном сюжете Мобэй-цзюнь убил его случайным ударом, не рассчитав силу. Но хотя сюжет следовал за главным героем, в нём описывалось несколько сцен ужасающей жестокости ледяного короля! После смерти Шан Цинхуа он стал ещё нетерпимей и безумней. На коронации, приняв от мёртвого отца наследство в виде семи ступеней мастерства, он беспощадно убил собственного дядю, пронзив его мириадами ледяных стрел...       Содрогнувшись, Шан Цинхуа выскользнул из объятий, намереваясь сбежать и продолжить путь в одиночестве. Молодой человек задыхался. Его ослабевшие колени мелко дрожали, а тело наполнилось истомой желания. Он жаждал закрыть глаза и отдаться потоку ласк! Насладиться сильными, грубыми руками этого человека!       Но... Шан Цинхуа принадлежал северному демону. И он хотел жить.       Девяносто девять процентов – это всепоглощающая, затмевающая рассудок, абсолютная любовь. Он впервые задумался о том, как собирается вернуться в собственный мир, получив признание. Мобэй-цзюнь... разве сможет северный демон жить с подобной раной?       Шан Цинхуа окатило холодом. В груди вспыхнул страх и впервые этот хрупкий человек боялся не за себя.       Мобэй-цзюнь, потеряв его, лишится рассудка?..       Чжань Цинмин схватил его за руку, словно испугавшись странного выражения на лице заклинателя.       [Хотите узнать, не прячется ли Мобэй-цзюнь за маской Чжань Цинмина? Поучаствуйте в охоте на чёрную черепаху], – зевнув, ответила Система.       – Шиди... Ты... – никак не мог отыскать слов Шан Цинхуа, разозлившись на Систему. Он не отнимал руки, но и смотреть в лицо соученика не решался. – Мы не можем так поступить... Этот Шан... Шан давно отдал своё сердце... другому человеку...       Шан Цинхуа зажмурился, сжав пальцы в кулак. Он должен был это сказать! Должен был узнать, что чувствует этот юнец!       Лицо Чжань Цинмина потемнело от гнева. Схватив молодого человека за плечи, он встряхнул его.       – Другому человеку? – рыкнул он. – И кто это такой? Я не замечал рядом с тобой других!       – Шиди, ты... делаешь мне больно! – попытался вывернуться тот. Но даже его золотистая, словно цветочное вино ци не помогла вырваться из чужих рук.       – Кто он?! – повторил Чжань Цинмин.       Шан Цинхуа на мгновение надул свои маленькие алые губы в обиде. Этот Чжань! У него даже не возникло сомнений в том, что в сердце Шана могла воцариться женщина!       – Отпусти, – нахмурившись, взглянул в разгневанные лицо Шан Цинхуа. – Ты никогда не видел его. Шан встретил возлюбленного в путешествии по делам пика Аньдин!       Взгляд соученика словно затянуло льдом. Прочесть в нём что-либо стало совершенно невозможно. Разжав руки, он отпустил Шан Цинхуа.       Тот с облегчением выдохнул и уже собирался убедить его убраться в более безопасное место, когда земля под ногами содрогнулась.       Не устояв, ученики Аньдин повалились на жёсткую каменистую землю. Шан Цинхуа повезло. Подмяв Чжань Цинмина, он приземлился на его тело. От столкновения с твёрдым лбом соученика, его голова гудела. Оперевшись на тугую грудь, Шан Цинхуа присел, чувствуя, как в бедро уткнулась... рукоять меча.       – Шиди всё же не безоружен, – с извиняющейся улыбкой произнёс старший ученик, пытаясь соскользнуть на землю.       Чжань Цинмин слегка покраснел. Его дыхание было тяжёлым и беспорядочным.       – Это оружие... тебе по вкусу? – спросил он хриплым голосом.       Шан Цинхуа онемел. Что-то прояснилось в его голове. Ещё немного, мгновение, и он бы всё понял. Однако, уловив за спиной стремительное движение, тут же позабыл об этом, обернувшись. Казалось, на него надвигается голая чёрная скала. Огромная, чудовищная, тяжёлая, она готова была сорваться и навеки погрести его под своей тяжестью.       Судорожно вздохнув, Шан Цинхуа скомкал шёлк одежд на груди соученика, с ужасом глядя, как на приближающемся камне раскрываются алые полыхающие глаза чудовища.       Словно подхваченный снежным вихрем, старший ученик оказался позади Чжань Цинмина. Мощная печать, линии которой пылали синим огнём, закрыла молодых людей от монстра.       – Святые небеса, шиди Чжань! – возмутился Шан Цинхуа, прячась за широкой спиной. – Ты привёл нас прямиком в пасть этого монстра?! Эта гора – его тело? Ты понимаешь, как он огромен?!       – Ты заклинатель шестой ступени земляного элемента. Тебе подвластны горы и реки! Все земные звери готовы служить тебе, но ты, словно жалкий червь, вопишь от страха? – с раздражением ответил тот.       Шан Цинхуа лишился дара речи. Он несколько раз беззвучно открывал рот, силясь возразить, но так и не нашёл слов. Он прав, заклинатели элемента земли и впрямь могут обладать столь немыслимой силой, но... Шан Цинхуа... этого не умел. У него было слишком мало времени, чтобы изучить подобные техники! Ведь предыдущий владелец этого тела использовал нечестные методы культивации. Основы золотого ядра оказались так слабы, что грозили рассыпаться в любой час! Шан Цинхуа пришлось всё начинать сначала!       – Мы ещё можем уйти, – судорожно вздохнув, произнёс старший ученик. – Мой меч поможет нам бежать, он выдержит двоих! Не смей подвергать свою жизнь опасности!       – Ты сам не веришь своим словам, – мягко ответил Чжань Цинмин. – Столько зная об этом звере, ты должен помнить, что сюань у стремителен, словно ветер. Твой меч сможет умчать тебя прочь, только если мне удастся задержать черепаху. Но вдвоём нам не уйти.       – Шиди Чжань... – глухим голосом произнёс Шан Цинхуа. – Это моя вина, шиди Чжань. Я... Я не позволю тебе умереть!       Отпустив плечо Чжань Цинмина, он отступил на несколько шагов и обнажил меч. Встав на тонкое лезвие и взмыв вверх, он со странной улыбкой произнёс:       – Я дам тебе шанс сбежать. Подавившись моим клинком, сюань у не скоро проголодается вновь.       Не дав соученику возможности возразить, Шан Цинхуа взмыл к облакам. В голове царил такой раздрай, что он не мог мыслить здраво. Ведь если Чжань Цинмин – это Мобэй-цзюнь, бояться нечего. Но если нет...       Его знания невелики. Шан Цинхуа выучил лишь одну технику. Конечно, она бессмысленна против этого чудовища, ведь его кожа так прочна, что её не пронзил бы и клинок небесного уровня! Про панцирь и говорить не стоит. Ходили легенды, что врата Запретного Города изготовлены из панциря чёрной каменной черепахи. И в смутное время, когда заклинательские школы, объединившись, решили избавить мир от твёрдой руки правителя, никто не смог прорвать оборону...       Золотая печать в три чжана раскрылась над головой Шан Цинхуа. Под воздействием ци огромные валуны разрушенных скал, оплавленные в прошлых битвах, медленно поднимались к небесам, грозя обрушиться на голову монстра смертоносным дождём.       Чжань Цинмин, прищурив глаза, обретшие цвет синего льда, с восхищением взглянул на изящный силуэт заклинателя. Полы шёлкового голубого ханьфу и длинные волосы, сверкающие на солнце, словно золото, реяли на ветру.       Не в силах оторвать взгляда от прекрасной картины, полной опасности и самопожертвования, Чжань Цинмин подумал, что мог бы одним ударом покончить со зверем и не подвергать человека опасности. Но... сияние уверенности и восторга в его глазах – бесценно. Он хотел увидеть ослепительную улыбку Шан Цинхуа, хотел избавить его от страха, сделать сильней!       Если Шан Цинхуа сможет защитить себя в будущем, ему будет спокойней.       Старший ученик Аньдин, сжав побледневшие губы в тонкую нить, проследил взглядом за скользнувшим прочь Чжань Цинмином, а затем обрушил на пробудившееся чудовище каменный дождь. Сквозь грохот скальных обломков, засыпавших сюань у, слышался жуткий рёв. Шан Цинхуа выдохся, потратив силы на эту атаку. Он ещё не мог управлять печатью в полной мере, оттого его ци быстро истощилась.       Опустившись на землю поодаль, он прижал ладонь к груди и попытался отдышаться. Если бы не подозрения, проснувшиеся в глубине сердца, он давным-давно мог сбежать. Но теперь... оставить здесь Чжань Цинмина... казалось немыслимым предательством.       Черепаха, засыпанная грудой тяжёлых камней, не шевелилась. Даже ей понадобится какое-то время, чтобы выбраться.       Шан Цинхуа взглянул туда, где в последний раз видел соученика и поспешил осмотреть участок земли. Там должно что-то быть! Трещина, пещера, нора... Не мог же Чжань Цинмин раствориться в воздухе! Или... Или он использовал пространственную печать?       Под ногами старшего ученика не было ничего, кроме чёрного крупного песка. Однако в воздухе ещё чувствовался холод. Казалось, его накрыла искрящаяся снежная пелена, шлейфом тянувшаяся за поступью ледяного демона.       Сердце Шан Цинхуа пропустило удар. В оригинальном сюжете Шан Цинхуа был предателем. Мобэй-цзюнь использовал его, дабы отомстить заклинателям за прошлое. Но сейчас... Сейчас всё было иначе. За несколько лет... С тех пор, как они встретились, северный демон не задал ни одного вопроса. Шан Цинхуа видел его лишь раз, да и тот... тогда он скрывался за барьером.       Что, если этот Шан вовсе и не нужен северному демону? Что, если почувствовав привязанность, Мобэй-цзюнь решил избавиться от него?! Да разве мог он, высшее богоподобное существо, принять свою любовь к жалкому презренному человеку? Никогда! Подобное унизительно! Такая любовь оскорбила бы Мобэй-цзюня! Как бы он мог привязаться к заклинателю, если жаждал уничтожить бессмертных?       Мысли Шан Цинхуа путались, отравленные подозрением. Становились всё горше и безнадёжнее.       Откуда могла взяться чёрная каменная черепаха шестого уровня под барьером Собрания Союза Бессмертных?.. Кто внёс её в список? Этот пик... Разве он не за границей барьера? Неужели печать, ограждающая ущелье Пяти Ветров прорвана? Но... зачем?       Шан Цинхуа невольно вскинул взгляд в небеса, нервно сглотнув. Вершина горы терялась в облаках. Под куполом состязания не было пиков, подобных этому!       Значит, они покинули территорию ущелья... Но... Но...       Неужели список Шан Цинхуа и впрямь подменён иным?! Неужели Чжань Цинмин намеренно заманил его сюда?       Разъярившаяся чёрная черепаха своим рёвом способна распугать низкоуровневых зверей. Но этот же рёв может привлечь чудовищ столь сильных, что не снились и богам! Чжань Цинмин должен был знать о том, что на испытаниях нет монстров выше пятого уровня! Он не мог знать о сюань у! Но... привёл его сюда...       Список не мог быть настоящим!       Чёрная каменная черепаха, разбуженная, разгневанная его неумелой атакой, уничтожит границы барьера и убьёт множество юных заклинателей прежде, чем подоспеет помощь. Время сюжета сдвинулось, словно чудовищная шестерёнка клепсидры... Возможно ли, что Мобэй-цзюнь решил нанести свой удар сейчас?       Задыхаясь от осознания случившегося, Шан Цинхуа не мог удержаться на ногах, опустившись на колени в чёрный ледяной песок.       Значит, он не сможет избежать жалкой участи предателя... Старший ученик Аньдин так или иначе станет причиной гибели талантливых учеников; тем, кто погубит цвет заклинательских школ!       Он не мог этого допустить! Как бы ни сложилась дальнейшая судьба этого мира, Шан Цинхуа остановит чудовище! В конце концов, он находится на завершающей ступени создания золотого ядра! В его теле заключена мощь, способная стереть с лица земли город в десять тысяч жителей!       Поднявшись на ноги, Шан Цинхуа сглотнул – тяжёлые камни, что сдерживали чудовище, зашевелились, с грохотом перекатываясь под воздействием сил зверя – чёрная каменная черепаха пришла в себя.       Старший ученик Аньдин втянул воздух сквозь зубы и, всхлипнув, попытался взять себя в руки. Он должен броситься в пасть монстру и, миновав глотку, полную острых, словно мечи, зубов, взорвать собственное ядро...       Этого хватит, чтобы уничтожить сюань у и спасти остальных...       Уставившись на блестящую, словно голая скала голову черепахи, Шан Цинхуа напрягся и приготовился к бою. Атаки его меча хватило на то, чтобы пылающие алым глаза отыскали его силуэт.       Старший ученик Аньдин сконцентрировал всю ци в солнечном сплетении и взмахнул клинком. Удар, задевший единственное слабое место чудовища, заставил монстра распахнуть пасть, похожую на орлиный клюв и издать ужасающий рёв, от которого дрогнули горы.       Лишившись от ужаса рассудка, оцепеневший Шан Цинхуа ступил на меч и бросился прямиком в зловонную пещеру пасти. Зверь был огромен. Настолько велик, что человек рядом с ним казался не крупней муравья.... Но сомневаться в своём решении было поздно.       Влетев в обжигающе горячую глотку сюань у, Шан Цинхуа смог избежать острых зубов, беспорядочно разбросанных тут и там. И лишь в самом конце, не увидев мелкого костяного нароста, прорвавшего шёлк ханьфу, оцарапал плечо.       Чёрная черепаха обладала самым ужасающим демоническим ядом. Он мучителен, смертелен и неисцелим... Но разве это имеет значение, если ты всё равно собираешься умереть?       «Жэнь-эр, что меня ждёт за гранью этого мира? Моя душа будет бесследно развеяна?» – спросил Шан Цинхуа обречённо.       [Если вы погибнете, не выполнив условий задания, то не сможете вернуться в собственный мир. Вам придётся пройти наказание и отправиться исправлять сюжет следующей книги, фильма или игры. И, к слову, вы будете терпеть меня до конца своих дней!]       Шан Цинхуа невесело рассмеялся.       «То есть, умерев, я проснусь в другом сюжете, но с тем же заданием?»       [Всё так и есть. Но перед этим вам придётся пройти сюжет наказания!]       – Вот как? – прошептал Шан Цинхуа, приземляясь в отвратительную зловонную плоть внутренностей зверя. – После такого... Что может считаться наказанием?       Тошнота, подкатившая к горлу, выплеснулась под ноги. В голове стоял густой алый туман. Шан Цинхуа подумал, что в таком состоянии будет тяжело сконцентрировать ци, но...       Сжав в руках меч, он атаковал, рассекая алые ядовитые внутренности сюань у.       Зверь содрогнулся, взвыв от боли. Завертелся на месте. Атаки сыпались одна за другой. Шан Цинхуа утопал в алой жгучей крови, льющейся из многочисленных ран.       Но этого всё ещё было недостаточно, чтобы убить монстра. Истратив последние силы, старший ученик Аньдин проник своей ци в меридианы зверя. Их элемент одинаков. Он сможет подорвать мощь чудовища!       Маленький взрыв энергии развернул поток ци в исполинском теле черепахи.       Шан Цинхуа больше не атаковал, но зверь продолжал реветь, содрогаясь всем телом. Старший ученик не удержался на ногах. Упав, он больше не различал небо и землю, пытаясь ухватиться за куски израненной плоти.       Его руки скользили в чёрной крови... А грудь всё сильней спирала давящая боль, словно он вновь оказался в комнате, полной газа. Святые небеса, неужели божество этого мира и впрямь умрёт?!