Когда настанет тьма

      – Смыть кровью? – странным тоном переспросил Лю Цингэ.       Шэнь Цинцю обернулся, не понимая, что за чувство бог войны вложил в свой вопрос.       – Его ты тоже пытался... – Лю Цингэ замолчал. Тёмные глаза наполнились гневом. – Что же в тебе такого, что все вокруг теряют голову? Неужели красивое личико так соблазнительно?       Он подошёл так близко, что Шэнь Цинцю вновь ощутил запах разгорячённой кожи. Сердце колотилось громко и яростно, отдаваясь набатом в ушах. Ослабевшие руки едва могли удерживать меч.       – Шиди Лю, – прошептал Шэнь Цинцю заалевшими губами. Его скулы вмиг расцвели стыдливым румянцем. – О чём ты говоришь?       Большая рука бога войны была сильна и груба. Он так часто тренировался с мечом, что ладонь покрылась мозолями. Шэнь Цинцю не успел отступить, когда длинные пальцы обхватили стройную шею, безжалостно сжимая её.       – Отпусти... Отпусти меня! – прохрипел Шэнь Цинцю, впившись в чужое запястье. Однако он так и не посмел использовать против Лю Цингэ меч – Сюя с глухим стуком упал на землю.       – Давай, – безумно усмехнулся Лю Цингэ. – Ведь в прошлый раз ты использовал чары, так почему не сделать этого вновь?       Но Шэнь Цинцю, вскинув колено, нацелился на драгоценный источник мужского естества. С трудом увернувшись, ученик Байчжань зашипел и отбросил свою жертву прочь. Его тёмные глаза метали молнии, пока он с гневом смотрел на закашлявшегося Шэнь Цинцю.       Аромат хризантем так и не появился.       Разочарованный бог войны несколько мгновений смотрел на соученика, а затем процедил:       – Я быстро разберусь с этой тварью, а затем займусь тобой.       Покинув барьер, он оставил Шэнь Цинцю в недоумении. Что происходит с этим безумцем? О чём он только думает?! Лю Цингэ не враждовал с Цзинь Цзюэ, они даже не были знакомы! Так зачем им сражаться? Разве не проще было вытолкнуть Шэнь Цинцю в его руки и насладиться тем, как Цзинь Цзюэ мстит за его обиду?       – Кто ты такой? – с высокомерным презрением спросил внезапно появившийся из ниоткуда Лю Цингэ.       Цзинь Цзюэ помрачнел, сжав губы. Вот как, высокоуровневый барьер? Этот человек прячет от него Шэнь Цинцю? Пурпурные глаза принца вспыхнули, а тело преобразовалось в чудовищного монстра.       Шэнь Цинцю задохнулся, увидев это. Содрогнувшись от омерзения и ужаса, он молился за победу Лю Цингэ. Только бы этот бог войны не передумал и не отдал Шэня на растерзание монстру! Представив недавнее прошлое, то, как близко он находился к Цзинь Цзюэ, Шэнь Цинцю почувствовал дурноту.       Вскинув лицо, расчерченное огненными линиями, Цзинь Цзюэ сверлил противника взглядом.       – Шэнь Цинцю принадлежит мне! Ты спрятал его?! Верни!       Огненная сфера взорвалась, ударившись о щит Лю Цингэ, что искрился вокруг ученика Байчжань. Но атака не смогла поколебать его уверенного положения.       – Ты несёшь вздор, – с презрением ответил бог войны. – Думаешь, он пожелает остаться рядом с таким монстром, как ты?       Огненные крылья за спиной Цзинь Цзюэ распахнулись. Длинные волосы, подхваченные ветром, взметнулись драконьей гривой. Больше всего в этой жизни он ненавидел насмешки! Никто ещё не ушёл безнаказанным, оскорбив его подобным образом! И даже если этот ублюдок стоит на седьмой ступени, Цзинь Цзюэ уничтожит его!       – Он жаждал забраться в мою постель! – рявкнул принц, заставив Шэнь Цинцю под барьером побелеть от злости.       Однако в то же мгновение что-то изменилось... Ученик Цинцзин больше не слышал звуков внешнего мира, как бы ни напрягал слух. Под куполом царила полная тишина.       Шэнь Цинцю не понимал, для чего Лю Цингэ сделал это. Разве оскорбительные слова, такие отвратительные, мерзкие, унизительные, пачкающие честь и достоинство ученика Цинцзин, словно сажа, не должны усладить раненое самолюбие бога войны? Зачем же нужна эта тишина?       А за барьером разразилась настоящая битва. При каждой атаке Шэнь Цинцю то белел, то краснел, приходя в ужас от смертоносной силы противников. Этот Шэнь и впрямь посмел сражаться с Лю Цингэ на состязаниях? Этот Шэнь и впрямь осмелился напасть на Цзинь Цзюэ?!       Безумец! Любой из них мог уничтожить его одним мановением руки!       Но и страх проходит. Шэнь Цинцю наскучило следить за битвой спустя долгий час. Он устал думать о том, кто победит в этом противостоянии. Казалось, силы противников были совершенно равны. А так как слов и звуков боя он не слышал, страх остыл.       Вспомнив о животных в своей поясной сумке, Шэнь Цинцю осторожно вынул лисицу. Её раны затянулись, дыхание было мерным и глубоким. Однако, она всё ещё не приходила в себя.       Шэнь Цинцю достал из пространственного кольца сандаловую шкатулку с одной единственной пилюлей. Она сияла ровным золотистым светом и издавала оглушительный аромат целебных трав. Эта драгоценность пика Цаньцао называлась нефритовый жемчуг. Её качество равнялось восьмому уровню, а стоимость могла бы составить сотни тысяч камней духа. На самом деле она была гораздо эффективнее пилюли клана Цао, но Шэнь Цинцю боялся применять её на ослабленном звере. Лекарство могло вернуть смертельно раненого человека с полпути в Диюй и было последним средством для спасения жизни в опасной ситуации... Шэнь Цинцю не пожалел бы его... но зверь – не человек. Пилюля могла убить лисицу.       Вздохнув, ученик Цинцзин закрыл шкатулку и вынул иную – ту, что дала ему Цю Хайтан. Аромат мгновенно наполнил купол, вызвав острую тоску о прошлом. Раньше Шэнь Цинцю приходилось часто принимать это лекарство после жестоких тренировок с Цю Цзяньло. Не сомневаясь и мгновения, он протолкнул плотный зелёный шарик в пасть зверю и, выпустив из сумки щенка, вновь принялся просматривать содержимое пространственного кольца.       Громко и возмущённо тявкнув, лисёнок замолчал, почувствовав запах матери. Пару раз фыркнув, он с довольным ворчанием зарылся в родной пушистый живот.       Шэнь Цинцю вздохнул. У лисицы нет молока. А малыш очень голоден, ведь он не ел с самого утра. Тут Шэнь Цинцю радостно вздохнул, вспомнив о том, что у него хранилось множество бутылочек с богатой древесной энергией водой. Её источник бил на пике Динцзю и ученик Цинцзин не смог удержаться, посещая Юн Фэйюя.       Щенок не желал сидеть на руках, норовя спрыгнуть и вернуться к матери. Но, почувствовав аромат древесной энергии, притих. Шэнь Цинцю пришлось обмакивать пальцы и осторожно кормить питомца, который жадно слизывал драгоценные капли и забавно причмокивал.       Совсем позабыв об опасности, Шэнь Цинцю с улыбкой занимался этим утомительным делом, сетуя на сумерки. Солнце уже опустилось за горные пики и ущелье медленно погружалось во тьму. Вернув животных в поясную сумку, Шэнь Цинцю потянулся и вздрогнул – за его спиной, беззвучно наблюдая, стоял Лю Цингэ.       Боги! Он пропустил окончание поединка!       – Ты прогнал его? – встревожился Шэнь Цинцю. – Цзинь Цзюэ не ранил тебя?       На лице Лю Цингэ было странное, нечитаемое выражение. Бог войны никак не мог совладать с бурей, разыгравшейся в его душе. Цзинь Цзюэ рассказал ему о том, как был соблазнён Шэнь Цинцю, конечно же, изрядно приукрасив историю. Получив не одну рану, он убрался прочь, крича о том, что никогда не отступится.       Лю Цингэ вернулся под барьер полным злобной ярости. Конечно же, он был ранен! Это чудовище оказалось ненамного слабее, несмотря на разницу в две ступени! Но гораздо больше его беспокоила не боль, а ревность, которую бог войны всё ещё принимал за ненависть. Это чувство разрывало его на части.       Однако увидев, как ученик Цинцзин возится с раненым зверем и выхаживает лисёнка, почувствовал себя одураченным. Его гнев утих, а глаза распахнулись, избавившись от тумана ярости, застившей взгляд. Лю Цингэ вдруг понял, что его чувства не могут идти в сравнение с жизнью этих существ. Шэнь Цинцю всегда был странным... Вынужденный отправиться на Собрание Союза Бессмертных, старший ученик Цинцзин не терпел жестокости. И теперь, вместо того, чтобы поживиться двумя духовными камнями изумительной ценности, пытался спасти зверей от смерти.       Это поразило Лю Цингэ. Сломало всё, что он знал о Шэнь Цинцю, заставив смутиться.       Бог войны был ранен. Цзинь Цзюэ оказался достойным противником. Обнажив меч, он смог пронзить плечо Лю Цингэ насквозь. Смирив свой гнев, бог войны кивнул и безмолвно распустил пояс ханьфу, скинув халат и рубаху.       Глядя на сильное мускулистое тело возлюбленного, всё ещё покрытое испариной, мерцающей в сумерках, Шэнь Цинцю растерялся, покраснев. Он ведь так долго отталкивал Лю Цингэ! Специально дразнил и оскорблял его, чтобы вызвать ненависть и вражду! Шэнь Цинцю знал, как трепетно ученик Байчжань относится к своему достоинству – связь с мужчиной уничтожила бы его. Несмотря на то, что бог войны обладал немыслимой силой, он был хрупким, словно фарфор. Его самолюбие стало чешуйкой под горлом дракона. Разве сейчас Шэнь Цинцю не сведёт собственные усилия на нет своим добрым отношением?       Но... Лю Цингэ ранен... Всего один раз. Он поможет ему лишь раз, а затем вновь станет холодным и беспристрастным...       – Садись, – велел он, расстелив на земле свой плащ. Усадив раненого соученика, он опустился рядом с ним на колени. – Придётся потерпеть. Рана глубокая. Если не исцелить её немедленно, в дальнейшем ты не сможешь защитить себя от врагов.       Лю Цингэ сохранял мрачное молчание, опустив голову. Его пальцы сжались в кулак, а губы побледнели, истончившись. Движения Шэнь Цинцю, что, не задумываясь, использовал редкие целебные средства, были осторожными. Промыв рану, он наложил мазь и перевязал плечо.       Подняв руку, Лю Цингэ, не изменив мрачного выражения лица, прислушивался к ощущениям.       – Подожди, – прервал его Шэнь Цинцю, бережно сжимая и опуская раненое плечо. – Ци воды способна исцелять не хуже древесного элемента. Мне нужно немного времени, чтобы закрыть рану.       – Ты... Ты думаешь, мне нужна... Не смей прикасаться ко мне своей ци! – возмутился Лю Цингэ ворчливо, отводя взгляд. Он испытывал странное чувство стыда. Не мог найти сил взглянуть на соученика.       Шэнь Цинцю застыл. Он внезапно пришёл в себя, отпрянув. Кровь бросилась в лицо, покрыв высокие точёные скулы румянцем. И впрямь, что на него нашло? Он забылся, решив, что хотя бы на мгновение может стать чуть ближе к Лю Цингэ... Сейчас, опомнившись, он задыхался. Святые небеса, о чём он думал?! В голове шумело. Даже взгляд на мгновение затянуло тьмой.       Поднявшись на ноги, Шэнь Цинцю отвернулся, скрывая панику в лазурных глазах. Руки ученика Цинцзин дрожали, когда он, проверив мешочек на поясе и сжав в руках меч, тихо произнёс.       – Что же... Раз так... Если Шиди больше не требуется моя помощь, Шэнь не смеет беспокоить его своим присутствием.       Лю Цингэ до крови закусил губу. Он понимал, что должен избавиться от Шэнь Цинцю, сняв барьер. В конце концов, ученик Цинцзин помог ему. Было бы подло ответить грубостью. Лю Цингэ не мог отомстить ему сейчас, как бы ни был силён его гнев. А он взрывался в груди, стоило представить картину, что описал Цзинь Цзюэ... Стоило вспомнить лицо Шэнь Цинцю, полное страсти, его аромат в ключичной ямке и шелковистую белую кожу шеи... тихий стон... и сладостное сплетение языков и тел, по телу пробегала мучительная дрожь, а даньтянь наливался золотистой, тягучей, вязкой ци...       И это всё видел Цзинь Цзюэ?! Шэнь Цинцю жаждал отдаться этому чудовищу?! Отвратительно!       – Шиди стоит снять барьер, Шэнь должен идти, – натянуто напомнил о себе ученик Цинцзин.       – Ты... Лорд Юн... Ты и его соблазнил? – хрипло спросил Лю Цингэ, вскинув мрачный взгляд на Шэнь Цинцю.       Тот стоял спиной. Волосы, небрежно повязанные лентой, струились чёрным водопадом, словно пролитая тушь, мешая разглядеть изящные линии. Но напряжённые тугие мышцы спины и плеч были видны и так. Казалось, всё тело ученика Цинцзин звенит струной гуциня, натянутой умелой рукой.       Шэнь Цинцю не ответил.       – Не заставляй меня обнажать меч, – холодно произнёс он спустя несколько бесконечных мучительных мгновений.       Враждебные отношения были восстановлены. И пусть в груди ученика Цинцзин, оставляя зияющие раны, взрывалась боль, лицо не дрогнуло, сохраняя ледяное высокомерие.       Выдохнув сквозь зубы, Лю Цингэ снял барьер, выпуская соученика.       Тот, встав на меч, мгновенно умчался прочь, унося горький привкус отчаяния на сжатых побледневших губах. Как же он сможет жить дальше, если чувство к Лю Цингэ с каждым днём становится сильней?..       Может быть ему стоит забрать Ло Бинхэ из Линчэна и, отрешившись от мирских забот, отправиться в уединение? И пусть мальчишка не обретёт немыслимой мощи, но и его демоническая кровь не пробудится. Этот мир останется невредим... Ведь Ло Бинхэ сможет его полюбить, не так ли? Представив детскую улыбку, расцветающую ямочками на щеках и восторженные обсидиановые глаза, Шэнь Цинцю готов был немедленно покинуть барьер ущелья Пяти Ветров и мчаться в Линчэн. Он и не знал, что успел привязаться к этому ребёнку. Но представив, как тот заливисто хохочет, играясь с лисёнком, сердце Шэнь Цинцю успокоилось.       Ох... Он и впрямь был бы счастлив вдали от мира бессмертных... И если бы не орден Лиянь, преследующий его по пятам, возможно, Шэнь Цинцю и впрямь бы так поступил.       Но сейчас он слишком слаб... Сбежать от теневого стража, имея столь низкий ранг, невозможно. Тем более, если ты на виду. Ведь барьеры Цанцюн вовсе не помеха девятихвостой хули-цзин. Ведь ни одному заклинателю не могло прийти в голову, что зверь такого уровня станет служить человеку... Даже великий лорд пика Циньцянь и его старший ученик не могли бы совладать с ним... Ведь Мэн-Мэн... почти равна дракону!       А подчинить себе столь царственное создание не смог бы никто.       Шэнь Цинцю закрыл глаза и решительно выбросил горькие мысли из головы. Он победит в Собрании Союза Бессмертных! Войдёт в золотой список десяти победителей! Нет, ему не нужен огненный венец силы! Шэнь Цинцю желал получить иную награду. Он хотел отправиться в запечатанные земли императорской академии Тяйвэйюань, дабы отыскать редчайшую драгоценность. Шэнь Цинцю жаждал получить Копьё Бога Морей, что вознесёт его способности управлять водой на высший уровень!       Только тогда он сможет отправиться в очаровательную горную деревушку, где под сенью персиковых деревьев будет наслаждаться тихим счастьем молодого отца вдвоём с Ло Бинхэ...       Внезапный взрыв огненной атаки заставил Шэнь Цинцю очнуться. Спустившись наземь, он продолжил путь, используя цингун. Гнев молодого заклинателя не описать словами. Ведь там, где шёл ожесточённых бой, росли самые драгоценные лечебные травы!       Земля на три чжана вокруг покрылась сверкающим острым инеем, а волосы ученика Цинцзин приобрели цвет свежевыпавшего снега. Разъярённый Шэнь Цинцю жаждал уничтожить варваров, вставших на его пути к победе!