Когда настанет тьма

      Шэнь Цинцю успел схватить ленту Лю Цингэ. Но узел развязался, и в руках заклинателя остался только серебристый шёлк – бог войны растворился в золотом сиянии пространственной печати. Замерев, ученик Цинцзин несколько мгновений смотрел на гладкую змеящуюся ленту, а затем, сжав её в ладони, бросился за Лю Цингэ. Будь что будет! Очевидно, такова судьба.       Ло Бинхэ нервно улыбнулся. Лю Цингэ? В прошлом ученик Ло Бинхэ, конечно же, не мог понять, что за отношения связывают учителя и бога войны. Разве они не враждовали? Отчего же сейчас в голосе Шэнь Цинцю слышалось неприкрытое беспокойство? Гнев и ревность заворочались в груди. Ло Бинхэ чувствовал дрожь Синьмо в собственных меридианах. Больше не в силах стоять на месте, он поспешил в запретные земли.       Приземлившись среди густой, затянутой туманом бамбуковой рощи, он оглянулся и опустил руку на своё плечо. Шэнь Цинцю сделал ему драгоценный подарок, оставив заклинание. Ло Бинхэ был умел, опытен и талантлив. Тем более, что раньше он уже сталкивался с подобным. Развернуть печать не представляло труда. Судорожно вздохнув от восторга, Ло Бинхэ с наслаждением упал в море сознания Шэнь Цинцю.       – Шиди Лю! – оглядывался тот, кружа на одном месте. Его занесло в долину. Ни дерева, ни холма... Вскочив на меч, Шэнь Цинцю поднялся к небесам, желая взглянуть на этот запертый мир с высоты небес и, возможно, отыскать Лю Цингэ.       Это дало Ло Бинхэ возможность мгновенно понять, где находиться ученик Цинцзин. Так близко, что подняв голову, он мог бы увидеть скользящий в небесах Сюя.       Все благие намерения священного императора и его сомнения растворились. В мгновение приняв решение, Ло Бинхэ вернулся в собственное тело и изменил маску. А затем поспешил следом за Шэнь Цинцю.       Опустив взгляд, тот увидел знакомый силуэт в серебристых одеждах пика Байчжань. Спешившись рядом, ученик Цинцзин окликнул его.       – Шиди Лю! – выдохнул Шэнь Цинцю, нагнав его. – Святые небеса, Шэнь рад, что нас забросило так близко друг от друга.       – Рад? – удивился тот, нахмурившись. – Не думал, что ты отыщешь причину для радости.       – Да что ты такое говоришь! – возмутился ученик Цинцзин. – Мы связаны общей виной! Разве Тайвэйюань не охотится на нас за то, что мы сорвали грибы бессмертия? Не может ведь быть, чтобы ты об этом не слышал! Или тренировка была так тяжела...       – Тц! – недовольно произнёс бог войны. Не дослушав, он с раздражением повернулся и поспешил прочь.       Шэнь Цинцю растерянно смотрел вслед Лю Цингэ, пытаясь унять неровное дыхание. Обида поднялась к груди, сомкнув уста. Бог войны вынес его с острова дурмана на собственном плече. Шэнь думал, это значит нечто большее, чем... забота о старшем соученике; смел надеяться, что теперь отношения между ними будут... немного теплее... Тонкие пальцы Шэнь Цинцю дрожали. Он чувствовал себя никчёмным, униженным. Вот как... Лю Цингэ не желает разделить с ним путь... Не желает, чтобы Шэнь сопровождал его, защищая от бед и... Да в самом деле, что он себе напридумывал?! Это же адепт Байчжань! Варвар! Чудовище! Он и понятия не имеет о дружбе, симпатии или... благодарности! Дни напролёт они только и делают, что пытаются друг друга убить! Откуда там взяться нежным хрупким узам чувств!       Не поднимая глаз, Шэнь Цинцю пытался совладать со своим сердцем. Нужно развернуться и уйти прочь. Если Лю Цингэ не желает его общества, он отправится в путь один. В конце концов, разве Шэнь недостаточно силён?       Не слыша шагов за спиной, Лю Цингэ обернулся. Чего он там застрял? Собирался следовать за ним, но не сделал навстречу и шага? И что за странное выражение лица?       – Чего стоишь? – спросил бог войны, не меняя своей грубоватой манеры.       «И в самом деле...» – подумал в ответ Шэнь Цинцю. Какой в этом смысл? Ему давно пора.       Так и не подняв головы, он обнажил Сюя и, ступив на клинок, бросился прочь.       Лю Цингэ, приоткрыв от удивления рот, смотрел ему вслед. И как это понимать?! Что здесь вообще происходит?! Он просчитался? Сбросив маску бога войны, священный император скрипнул зубами. Так Шэнь Цинцю не нравится Лю Цингэ? Что вообще связывает этих двоих? Неужели Ло Бинхэ вёл себя... слишком холодно? Но манеру общения лорда Байчжань он помнил прекрасно! Ведь этот небожитель был кумиром адептов Цанцюн! Ло Бинхэ несколько раз становился свидетелем словесных баталий высокомерного лорда Цинцзин и насмешливого, но гневливого лорда Байчжань! Независимо от того, был ли в их руках меч, они без конца сражались друг с другом!       Ло Бинхэ всегда думал, что они непримиримые враги!       Но лицо Шэнь Цинцю, обнажающего меч несколькими мгновениями назад казалось несчастным. Словно отношение Лю Цингэ ранило его... Ох... Неужели учитель скрывал свои чувства, лгал всем вокруг, боясь израниться?       Неужели и этот Ло... Дитя, жаждущее внимания лорда Цинцзин... был одним из тех, кому Шэнь Цинцю приходилось лгать?       Да боги, какой вздор! Шэнь Цинцю ведь сбросил этого Ло в Бесконечную Бездну, едва заметив демонический знак, распустившийся на нефритовой коже высокого лба! Уж скорей Ло Бинхэ поверит, что учитель и впрямь чувствовал в нём тьму сквозь сдерживающую печать на его духовных венах!       Вздохнув, он накинул чары сокрытия и бросился за Шэнь Цинцю. Не желая лишний раз обнажать Синьмо, Ло Бинхэ использовал свой непревзойдённый цингун...       След Сюя был ярким и восхитительным. Ло Бинхэ успел позабыть, каково ощущать на себе эту ци...       Боги! Почему же ему понадобилось столько сил, чтобы сломить упрямство и ненависть этого человека?! Сколько пыток, сколько боли пережил Шэнь Цинцю прежде, чем начал скрывать свою ненависть под маской благородного, любящего учителя! Ло Бинхэ лишил его руки и ног... Уничтожил Цанцюн... Растоптал честь и достоинство мастера Сюя... И лишь потеряв всё, тот и впрямь понял, что у него не осталось никого, кроме Ло Бинхэ!       Священный демон помнил, как дрожали его руки, когда он получил первый талисман: «Хочу говорить с тобой»... Желание учителя бросило его в дрожь. Ведь это... дороже любой награды! Ни одна победа так не радовала императора, как эти несколько слов.       Тогда он пришёл лишь долгий час спустя, всё это время потратив на то, чтобы усмирить бурю в своей душе.       Учитель желает говорить с ним! После долгих лет ледяного молчания... после ненависти и презрения... Он желал говорить... Руки священного императора мелко дрожали, хотя лицо за подвесками императорской шпильки драгоценного чёрного нефрита было ледяным и надменным.       Шэнь Цинцю ожидал его прихода на кровати. В конце концов, в той мрачной сырой темнице была лишь она и низкий столик. Лишь совсем недавно Ло Бинхэ позволил учителю прикоснуться к кисти и туши. За три дня шёлковые свитки скопились в углу. Бросив на них жадный взгляд, Ло Бинхэ изогнул бровь и насмешливо спросил:       – Неужели учитель желал сказать так много?       Шэнь Цинцю кивнул в ответ. Его потускневшие, выцветшие глаза, теперь напоминали озёра, покрытые туманом. Поверженный заклинатель почти ослеп от горьких слёз.       Растерявшись, Ло Бинхэ вновь взглянул на свитки, а затем на учителя. Его насмешливая усмешка погасла, стала болезненной и жалкой. Что это значит?       – Учитель заключил в них проклятье? – по-прежнему ядовито спросил Ло Бинхэ. – Напрасный труд.       Помрачнев, Шэнь Цинцю отрицательно покачал головой. Хмыкнув, священный император склонился над свитками и взял первый попавшийся. На эту шёлковую бумагу, что Ло Бинхэ так старательно выбирал для Шэнь Цинцю, потратив на это целый день, на самом деле невозможно было нанести заклинание. Оно бы никогда не сработало... Развернув свиток, священный демон долго вглядывался в линии печати. Он, владыка двух царств, не знал этой техники!       Едва сдерживая дрожь, император опустил свиток на стол и прочёл пояснение, оставленное ослабевшей рукой заклинателя. Печать безмятежности... Ло Бинхэ и впрямь никогда не изучал подобных приёмов! Он так стремился к могуществу... демон и не думал о тишине и покое!       И проклятый меч, Синьмо был счастлив питаться его беспокойством и ненавистью. Эта печать могла... помочь Ло Бинхэ.       Не глядя на Шэнь Цинцю, император тонул в лихорадочных думах. Неужели учитель знал, что с ним происходит? Неужели и впрямь решил помочь? Нет... Как в такое можно поверить?! Лорд Цинцзин всегда ненавидел этого ученика! Он ведь столкнул Ло Бинхэ в Царство Демонов! Это всего лишь хитрость! Шэнь Цинцю... не изменил своего отношения! Он всего лишь жаждет выторговать лучшие условия! Или... что-то ещё!       Рассмеявшись бархатным, глубоким смехом, в котором слышалась странная интонация, словно по льду высокомерия пошла маленькая трещина, разбегаясь юркими змейками горечи, священный император уселся в резное кресло, что прислуга всегда приносила, стоило ему ступить на холодные, склизкие камни темницы. Взглянув на Шэнь Цинцю с откровенной издёвкой, он спросил:       – Неужели учитель вспомнил о том, что этот Ло – твой ученик? Кто бы мог подумать!       Нахмурившись, Шэнь Цинцю закрыл глаза. Ему было тяжело двигаться. Без ног и с одной рукой он был жалким калекой, который не мог принять насмешку с достоинством. Ни расправить плечи, ни надменно выпрямить спину... Шэнь Цинцю не смог бы даже сесть. Это была долгая, мучительная процедура.       – И что ты задумал, Шэнь Цинцю? – спросил Ло Бинхэ, сворачивая свиток и передавая его замершему за спиной демону. – Думаешь, это спасёт твою жалкую жизнь? Ло видит тебя насквозь! Ты лживая тварь! Ублюдок! Ничтожество! Ты решил притвориться учителем сейчас, спустя столько лет издевательств?! Думаешь, я поверю тебе?!       Поднявшись, Ло Бинхэ подскочил к оставшимся свиткам и яростно пнул их, глядя, как золотистый шёлк, испещрённый иероглифами, разлетается в стороны. Демона сотрясала крупная дрожь. Словно его ударили под дых. Казалось, вместе с этими свитками, что он так безжалостно разбросал, рассыпалась и его душа.       – Тебе никогда не искупить своей вины, – прошипел священный император, не оборачиваясь. Сейчас Ло Бинхэ не вынес бы вида Шэнь Цинцю. О, этот заклинатель всегда знал, как ранить его! В годы ученичества он мог унизить ученика, не удостоив и взглядом! Наказание следовало за наказанием, хотя Ло Бинхэ ничем не заслужил подобного отношения! Старшие ученики откровенно насмехались и издевались над Ло Бинхэ, подсовывая неподходящие техники! А он... наивное, глупое дитя... искренне пытался достичь успеха, то и дело подвергая себя искажению ци!       Шэнь Цинцю ни разу ему не помог... Этот... учитель ни разу не поправил его! Шэнь Цинцю не интересовался успехами Ло Бинхэ, однако, видел даже малейшую провинность, наказывая ребёнка ударами тяжёлой плети или запирая его в холодном дровяном сарае без еды и воды! Да все семь лет, что Ло Бинхэ провёл в Цанцюн, он прожил в этом сарае!       Воспоминания ранили, причиняли немыслимую боль. Сжав пальцы в кулаки, Ло Бинхэ бросился прочь, с трудом сдерживая слёзы гнева. Почему сейчас Шэнь Цинцю решил использовать эту маску?! Как он смеет?!       Поверженный лорд Цинцзин не шевелился. От страха его грудь заледенела, а дыхание словно застыло на искусанных губах. Подобные вспышки гнева приносили ему боль и страдания. Боги, он ведь искренне хотел помочь этому зверёнышу! Пусть причиной и являлась его собственное... спокойствие, но...       Страх застил взгляд лорда Цинцзин. Он и не думал, что этот демонический ублюдок отреагирует вот так! Что плохого в том, что Шэнь Цинцю изменил своё отношение? Разве не этого хотел щенок?! Столько времени он мучал этого Шэня, попрекая его прошлым! Так почему добившись результата он так разозлился?!       Утомлённый страхом и горькими мыслями Шэнь Цинцю провалился в тяжёлый сон. А вечером был разбужен явившимся стражем. Решив, что его жизни пришёл конец, заклинатель надеялся лишь на то, что смерть будет быстрой.       Но страж сопровождал слуг. Собрав свитки, юноши пополнили запас бумаги. Поклонившись, один из них тихо попросил позволения надеть на стройную шею лорда Цинцзин тонкий стальной обруч.       «Опять...» – подумал с отчаянием тот, подчинившись. Звонкий щелчок знаменовал новые дни мук голода и болезней. Украшение на шее заклинателя останавливало течение ци, превращая его в слабого, немощного калеку. С трудом дождавшись ухода слуг, Шэнь Цинцю уткнулся лицом в подушку и разрыдался.       Значит Ло Бинхэ больше не желает приходить. Не желает, чтобы лорд Цинцзин отправлял ему талисманы... Возможно теперь всё закончится смертью. В самом деле, этому пора положить конец! Зачем цепляться за жизнь, которая не принесёт ему ничего, кроме боли?Этот ублюдок уничтожил Цанцюн, раздавил мир заклинателей, убил Юэ Цинъюаня!       Зачем этому Шэню жить? Без ног, без языка, без руки, почти ослепший, немой калека никогда не сможет отомстить! Уж лучше молить о милости князя Диюй! Может быть в новом перерождении он ещё сумеет совладать с Ло Бинхэ!       Нужно взять себя в руки. Даже если это чудовище не забудет о нём, человек слаб. Хватит десяти дней, чтобы душа покинула это измождённое тело. Нужно отказаться от воды и пищи. Он болен. Плоть искалеченных конечностей никак не заживала. Стоило ци остановиться и некогда величественный лорд Цинцзин превращался в кусок гниющего мяса...       Пусть. У него больше нет причин жить.       Ло Бинхэ, прижав руку к груди, попытался отдышаться. Эти воспоминания были тяжелы и горьки. Ведь тогда он и не подозревал, что учитель решил умереть! Бережно собрав свитки, что так безжалостно разбросал утром, Ло Бинхэ, дрожа, словно держал в руках редчайшую драгоценность, изучал новые для себя техники. Учитель и впрямь обладал непревзойдённым талантом и огромным запасом знаний и мудрости! Если бы он вёл себя подобным образом с самого начала, Ло Бинхэ под его чутким руководством давно шагнул бы в Царство Небес!       Ему так не хватало спокойствия и сдержанности! И Шэнь Цинцю указал ему самый простой путь к равновесию света и тьмы!       Синьмо будет гораздо сложней захватить его рассудок!       Так думал священный император демонов, радуясь, что Шэнь Цинцю наконец признал в нём ученика... Глупый... Самовлюблённый дурак! Целых шесть дней лорд Цинцзин не поднимался с постели в отчаянной жажде умереть.       Ло Бинхэ совсем позабыл, что время для бессмертных и слабых хрупких людей течёт по-разному. Он надел на учителя сдерживающий обруч, испугавшись, что тот решит применить силу, навредит себе! Он полагал, что будет навещать его каждый день... Но не появлялся в темнице целых шесть, углубившись в изучение свитков...       Взглянув на прямую спину ученика Цинцзин, мелькнувшую впереди, Ло Бинхэ с трудом выдохнул, пережидая боль. Такая величественная, надменная осанка. Он и не думал, что под этой маской скрывается столь драгоценная, нежная душа. Не думал, что она так хрупка!       Боги! В этой жизни он не даст Шэнь Цинцю умереть! Этот Ло никому не позволит причинить ему зло! Учитель не превратится в чудовище! Ему не нужна эта глупая маска сурового надменного бессмерного, что он осмелился снять лишь после долгих пыток!       Ло Бинхэ проклинал себя. Если бы он знал, каким на самом деле был Шэнь Цинцю... Если бы только знал!... Потратил бы всю свою жизнь, чтобы защищать и оберегать его! Если бы только Шэнь Цинцю не притворялся чудовищем, даже Бесконечная Бездна стала бы для этого Ло всего лишь очередной тренировкой, подарком, что вручил ему Учитель!       – Лицемер, – прошептал Ло Бинхэ, шагнув к ученику Цинцзин. – На этот раз ты не сможешь меня обмануть.       Шэнь Цинцю, застыв, с ужасом смотрел на огромного змея, медленно поднимающего свою чудовищную голову к небесам.