Когда настанет тьма

      Когда заклинатели достигли дома на окраине Саньдуо, небо разлилось чернотой. Однако над тёмной водой Восточного Моря поднималась огромная луна. В её свете изящный силуэт призрачного музыканта мягко сиял. Мелодия скользила над водой, таяла в дымке, рождая странную тоску.       Ступив на террасу, Чжи-лан поклонился. Мелодия, плавно опустившись, мягко затихла. Применив ци, Шэнь Цинцю сумел разглядеть незнакомца. Высокий и статный, он был удивительно молод и прекрасен... Конечно же, лорд Цинцзин не мог не узнать эти черты, ведь он видел тело этого... «человека» раньше. Но тогда незнакомец мало отличался от мертвеца. Лишь алой меткой на лбу, которой сейчас не было.       Закрыв Ло Бинхэ собой, Шэнь Цинцю соединил рукава халата в уважительном поклоне.       – Второй лорд секты Цанцюн приветствует господина Ланя.       Алые губы незнакомца дрогнули в насмешливой улыбке.       – Мастер Шэнь весьма любопытный человек, – произнёс он низким, чарующим лёгкой хрипотцой голосом. – Заклинатель праведной секты, несущий свет... Вы ведь не могли не узнать меня.       Боясь, что Ло Бинхэ бросится его защищать, Шэнь Цинцю рассмеялся.       – А если так?       Незнакомец задумчиво взглянул на прекрасного, полного изящества гостя.       – Цзюнь-шан, – тихо напомнил о себе Чжи-лан.       – На самом деле, я хотел вас съесть, – вздохнул незнакомец с улыбкой. – Но... Чжучжи-лан утверждает, что мастер Шэнь помог ему избавиться от наказания небес. К тому же, атака ледяного копья полнилась чистой и приятной инь, что пробудила меня от долгого сна.       – Хм, – чуть склонив голову к плечу, ответил лорд Цинцзин.       Вот оно как? Значит, тем змеем в запретных землях и впрямь был Чжучжи-лан. А у него хорошая память! Шэнь Цинцю встревожился. Он понятия не имел как демоническая раса относится к помощи. Может быть, в благодарность и впрямь полагается мучительная смерть?       Опустив голову, священный демон Тяньлан-цзюнь больше не скрывал своей ауры. На его высоком белом челе едва заметно полыхнул алый огненный демонический знак. Закусив губу, он разглядывал изысканную бамбуковую флейту, любуясь трепетанием шёлковой кисти на ночном ветру.       – Раз так, – наконец, произнёс бывший император демонов после долгого молчания. – Я не могу вас отпустить. Сейчас мне не по силам бороться с ордой бессмертных. Но мастер Шэнь адепт одной из крупнейших сект. Как бы я ни хотел поверить в мирное сосуществование людей и демонов... На это требуется немало времени.       – Времени? – поразился Шэнь Цинцю. – Тяньлан-цзюнь всерьёз верит, что ничего другого не потребуется?! Демоны – хищники, что едят людей! О каком мире здесь говорить?!       – Мастер Шэнь, – вздохнул тот, подняв взгляд к небесам. – Вокруг множество мест, где хищники и добыча сосуществуют в согласии. Всё дело в том, что люди не желают менять положение вещей. Не желают верить в собственную слабость.       – Границы миров разделены волей богов, – мрачно напомнил Шэнь Цинцю, сжимая плечо Ло Бинхэ позади. – Никто не вправе это менять.       Ло Бинхэ схватил ладонь учителя, стискивал её в пылающих руках. В прошлом он был тем, кто попрал небеса, сшив земли тьмы и мир людей в одно. Сейчас, услышав дрожь в голосе наставника, он решил, что должен стать тем, кто помешает этому злодеянию случиться вновь!       – М? – мягко улыбнулся Тяньлан-цзюнь. – Я полагал... Тц! Я надеялся, беседы со столь выдающимся человеком, как лорд Цинцзин привнесут в мою жизнь что-то новое. Увы. Мастер Шэнь так же упорен в своём заблуждении... Десять лет назад праведные секты пытались убить меня из-за своей слепоты. Как жаль, что и мастер Шэнь... следует тем же путем. Хотя...       Закрыв глаза, Тяньлан-цзюнь замолчал. На его лице ясно читалось недоумение.       – Мы, действительно, разные, – ответил лорд Цинцзин. – Я прибыл в Саньдуо, дабы избавить жителей от засилья змей. И раз причина в вашем присутствии, мы можем всё уладить. Ни Тяньлан-цзюнь, ни Чжучжи-лан, очевидно, не желали причинить жителям деревни зла, раз каждый из них получил нефритовый талисман. Однако они всё ещё встревожены. Вам необходимо покинуть это место. Шэнь не станет чинить препятствий. Мне предстоит долгая медитация. Я не вернусь в Цанцюн. Вам хватит времени, чтобы пересечь границу земель тьмы.       Тяньлан-цзюнь нахмурился. Отложив флейту, он приблизился к Шэнь Цинцю.       – Вернуться в земли тьмы? – прошептал он едва слышно. – Это невозможно.       Вздохнув, демон повернулся к Чжучжи-лану.       – Ты хотел, чтобы этот человек присоединился к нам в путешествии. Я дозволяю.       Поклонившись своему господину, а затем и Шэнь Цинцю, Чжучжи-лан взглянул на лорда Цинцзин.       – Надеюсь, мастер Шэнь простит меня.       Притянув Ло Бинхэ, Шэнь Цинцю прижал дитя к груди прежде, чем на них обрушился чудовищный барьер. Разрушить прозрачный купол было почти невозможно. Он не пропускал ни единой искры ци. Лорд Цинцзин не мог отправить талисман или использовать духовную связь, чтобы позвать на помощь.       – Я не причиню вам вреда, – приблизившись, произнёс Чжучжи-лан. – Обещаю, на рассвете мы покинем Саньдуо.       – И Чжучжи-лан может обещать, что с жителями деревни ничего не случится? – нахмурившись, спросил заклинатель.       – Кроме того, что они забудут о нашем присутствии – ничего, – усмехнулся Тяньлан-цзюнь, вновь поднеся к губам флейту. – Это место так прекрасно. Надеюсь, мастер Шэнь насладится этой восхитительной ночью вместе со мной.       Чжучжи-лан, поклонившись, растаял в порыве ветра. Ночь снова обрела безмятежность. Перед Шэнь Цинцю, отбросившим тревогу и принявшим позу медитации, расстилалось безбрежное море, в котором отражались мириады ночных звёзд и манящая серебристая лунная дорожка. Послышалась неторопливая нежная мелодия. И на этот раз она была наполнена ещё большей тоской, чем предыдущая. Священный демон, павший в бою с заклинателями, преданный возлюбленной, лишившийся свободы, запертый в ловушке тела на долгие десять лет неистово тосковал о своей разбитой жизни. Щемящая мелодия пробирала дрожью. И если бы Шэнь Цинцю не знал, что существо перед ним – жестокий, безжалостный демон, был бы тронут до глубины души.       Но то, что он слышал о Тяньлан-цзюне мешало беспристрастному взгляду.       Ло Бинхэ, пылая от ярости, прижался к Шэнь Цинцю и, опустив голову на его плечо, прошептал:       – Учитель, что вы делаете?! Он слаб! Ваших сил хватит, чтобы сломать барьер и исчезнуть раньше, чем эта змея вернётся!       Потрепав его по макушке, лорд Цинцзин улыбнулся.       – Зачем? Мы ведь собирались бежать из Цанцюн и это самый простой и быстрый способ. Нужно лишь рассказать им о горе Ху. Так не придётся тратить силы на пространственные техники. Да и тебе... Разве тебе не любопытно встретиться лицом к лицу... с собственным отцом?       Надув губы, мальчишка скрестил руки на груди и нахмурился.       – Какой ещё отец? У этого Ло нет никого, кроме учителя!       – Вот как? – искренне удивился тот. – Ты ведь немало времени провёл в Цанцюн, так неужели ни с кем не сблизился?       В прошлой жизни самым близким человеком Ло Бинхэ в Цанцюн была Нин Инъин. Одна из учениц Шэнь Цинцю. Но теперь единственным последователем лорда Цинцзин стал Ло Бинхэ. Так неужели это помешало ему выстроить дружеские, доверительные отношения?       – Зачем? – со странным раздражением спросил ученик. – Ло желает быть рядом с мастером! Так зачем мне кто-то другой?       В груди Шэнь Цинцю тревожно ёкнуло. Повернувшись, он внимательно взглянул на ученика. Это... что ещё за новость?       – Бинхэ, ты ведь не можешь ограничить всю свою жизнь моим присутствием. Мир вокруг огромен и прекрасен. Повзрослев, ты станешь прославленным бессмертным, встретишь возлюбленную, ступишь на путь совместного совершенствования. Пусть в тебе течёт кровь демона, душа... всё ещё нуждается в наставлениях. Ты юн, сейчас мысль о том, чтобы остаться рядом со мной кажется тебе естественной. Позже ты рассмеёшься над подобным желанием.       На самом деле, Шэнь Цинцю немало напугали слова дитя. Пусть он и считал, что душа Ло Бинхэ повреждена, поэтому он не просто ведёт себя, как дитя, но и является таковым, но... В прошлом... В прошлом император демонов не лишил его жизни, заставляя наблюдать за падением бессмертных. Он словно кичился своими победами, но горькие сожаления Шэнь Цинцю не приносили ему радости. Отнюдь, Ло Бинхэ приходил в бешенство, будто ожидал, что поверженный лорд Цинцзин разделит его восторг... Ло Бинхэ... Неужели... ждал похвалы? В прошлом он был одержим Шэнь Цинцю? Неужели всё, что делал ученик... Реки крови, что он пролил, жестокость и безжалостность... были рождены жаждой доказать свою исключительность?       Святые небеса! Ведь после того, как Шэнь Цинцю отбросил холодность, принявшись терпеливо наставлять Ло Бинхэ, тот словно и позабыл о своём могуществе! Вспышки гнева, сметающие города и княжества, случались лишь в часы ссор... В те смутные времена, когда Ло Бинхэ поддавался зудящей тьме Синьмо, гневаясь и ненавидя всех вокруг.       Если это дитя и впрямь решит всюду следовать за Шэнь Цинцю, как сложится его жизнь?       Помрачнев, Ло Бинхэ молчал, не желая отвечать на слова лорда Цинцзин. Глядя на него исподлобья, ученик сжимал край одежд Шэнь Цинцю, словно боясь, что тот, разозлившись, как в прошлом, уйдёт, не сказав ему и слова.       – Ну же, не капризничай, – рассмеялся лорд Цинцзин. – До тех пор, пока ты сам не пожелаешь уйти, Шэнь не оставит тебя.       Вскинув голову, Ло Бинхэ радостно кивнул и ослепительно улыбнулся, поразив Шэнь Цинцю милыми ямочками на детских щеках. Он словно ждал этих слов!       Разобравшись с капризной избалованной натурой ученика, Шэнь Цинцю принялся за демона, что, закончив мелодию, опустил флейту.       – Я слышал пик Цинцзин искусен в игре на цинь и сложении стихов, – произнёс демон.       – Хм, неужели господин Лань желает послушать? – насмешливо ответил Шэнь Цинцю. – Вы так цените неспешные беседы, музыку и книги... Вам нравятся люди, вы изучаете их, словно редких животных. Однако люди опасны и едва ли смогут разделить ваше одиночество. Говорят на горе Ху живёт тигриный бог Ху Шэнь. Он так схож с вами характером, что мог бы составить господину Ланю компанию.       – Вот как? – с интересом и тайной радостью ответил демон. – Ху Шэнь...       Задумавшись, Тяньлан-цзюнь с нетерпением вгляделся в ночь, ожидая, когда же придёт преданный генерал. Идея показалась ему столь заманчивой, что он хотел бы немедленно отправиться в путь. Но время шло, а Чжучжи-лан всё не возвращался.       Ло Бинхэ, зевнув, лениво прожевал припрятанные баоцзы и свернулся рядом с лордом Цинцзин, наблюдая за ним сонным взглядом. Тело дитя слабо. Ему всё ещё требовалась еда и сон, но оставить учителя с этими демонами... он не мог. Тяньлан-цзюнь... Его отец. В прошлом он так и не пришёл в себя. Лишённый собственным сыном ядра и самой жизни, он потерял последнюю надежду возродиться, когда ледяной клинок Мобэй-цзюня пронзил изувеченное наказанием небес тело Чжучжи-лана...       Сейчас его отец жив. И Ло Бинхэ, израненный одиночеством и чувством ненужности, мог бы обрести в его лице семью. Вот только он больше не желал знать ни отца, ни мать. Всё это было нужно ему в прошлом! А теперь... Теперь для Ло Бинхэ не было человека важнее, чем Шэнь Цинцю.       Вздрогнув от лёгкого прикосновения, Ло Бинхэ открыл глаза. Он и не заметил, как уснул. Шэнь Цинцю, накрывший его своим тёплым меховым плащом, мягко улыбнулся.       – Отдохни. Сейчас нам ничего не грозит. Но вскоре понадобятся силы.       Кивнув, мальчишка натянул плащ на плечи, с наслаждением вдыхая горьковатый аромат кожи лорда Цинцзин. Такой тёплый, бархатистый и мягкий... ошеломительный и свежий... Ло Бинхэ невольно приснился осенний сад, полный хризантем. Цветы качали белыми головками бутонов, сверкающих утренней росой, что рассыпалась мириадами звёзд...       Под утро вернулся Чжучжи-лан. С поклоном передав своему господину тёмную пилюлю, он выслушал Тяньлан-цзюня и принялся готовится к путешествию.       – Не знаю, что понадобилось мастеру Шэню на горе Ху, – насмешливо произнёс демон. – Но мне интересно взглянуть на это место.       Однако Шэнь Цинцю не улыбнулся в ответ. Наоборот, сведя чёрные, словно росчерки туши брови, он мрачно смотрел на тёмную пилюлю в руках демона.       – Разве господин Лань болен?       – Болен? – спросил бывший владыка тьмы, задумчиво рассматривая пилюлю. На его губах таилась загадочная полуулыбка. – С чего вы взяли? Ведь не думает же мастер Шэнь, что пилюли принимают лишь те, кому требуется... лечение?       – Разве это не так? – нахмурился лорд Цинцзин.       – Вздор, – помрачнел демон. Захватив пилюлю алыми губами, он скрестил руки на груди. Однако в уверенной царственной осанке сквозила тревога.       Шэнь Цинцю задумался. Священный демон, что сейчас правит в землях тьмы, жаждал поглотить ядро Тяньлан-цзюня. Долгое время он использовал тело бывшего императора как алхимический котёл, в котором выплавлялась некая пилюля ци. Дело в этом?       – Ваше ядро повреждено, – тихо произнёс Шэнь Цинцю. – Долгое время оно подвергалось изменениям.       Вздрогнув, Тяньлан-цзюнь обернулся. Его густые брови сошлись в одну, а лицо осветила вспыхнувшая демоническая метка, придавая жуткое выражение.       – Мастер Шэнь считает себя неукротимым борцом с тьмой? Неужели вы столь могущественны, что можете вот так спрашивать о подобном?       – Борцом с тьмой? Это совсем не так, – возразил заклинатель, с мягкой улыбкой взглянув на спящего Ло Бинхэ. – Однажды, выполняя поручение мастера, Шэнь использовал заклинание и смог увидеть Тяньлан-цзюня... Эм... на смертном одре.       – Мастер Шэнь видел меня в гробу? – поразился тот, приблизившись. Сорвав барьер, он склонился над заклинателем. Его голос был тих и робок. – Значит, ты знаешь, кто виновен в том, что со мной происходит?!       – Нет, – произнёс лорд Цинцзин без колебаний. И хотя это выглядело откровенной ложью, на самом деле было истиной. Шэнь Цинцю и впрямь не знал, кто скрывается за маской повзрослевшего Ло Бинхэ. Ведь поверить в очевидное никак не мог. Да, может быть, при переходе из прошлого душа ученика разбилась и её осколок попал в тело демонического владыки. Но... Этого недостаточно. Лорд Цинцзин не мог понять – тот Ло Бинхэ был лишь марионеткой в руках истинного злодея или он и был злодеем?       – Ложь! – прошептал Тяньлан-цзюнь. Выпрямившись, он надменно вскинул голову. – Я мог бы простить миру людей то, что они желали заточить меня в темнице. Но за то, что происходит со мной сейчас... поплатится каждый бессмертный пёс!       – Ваше лицо, господин Лань! – прошептал Шэнь Цинцю, поднимаясь.       Закрыв глаза, демон взял себя в руки.       – Мне всё же стоило съесть вас, мастер Шэнь, – вздохнул бывший владыка тьмы. – Эта пилюля сделана из пыльцы лотосов и тёмной ци змеиного рода. Она нужна мне для того, чтобы скрыть истинное положение вещей, ведь моё ядро...       – Превратилось в пилюлю бессмертия! – догадался Шэнь Цинцю, ужаснувшись. Боги, да всё, что случилось с этим демоном ранее, не шло ни в какое сравнение с тем, что происходило сейчас! Из хищника, способного уничтожить мир, Тяньлан-цзюнь превратился в жертву, драгоценный эликсир, способный подарить немыслимую силу и человеку, и демону!       – Вы чересчур умны. Мастер Шэнь сам себе враг, раз столь неосторожен в словах, – мрачно возразил демон.       – Мне нет дела до вашего ядра, – пожал плечами заклинатель. – Для меня оно совершенно бесполезно.       – Цзюнь-шан, – поклонившись, произнёс Чжучжи-лан, появившись рядом. – Мастер Шэнь – особенный человек.       – Тц! – возмутился владыка тьмы. Его бровь дрогнула в раздражении. – Если мой драгоценный племянник считает, что это так, мне не пристало сомневаться. Но могу ли я спросить, в чём же его особенность?       В ответ Шэнь Цинцю долго всматривался в лицо Чжучжи-лана, пытаясь понять, что тому известно. Кивнув, он позволил ему выдать страшную тайну.       – Мастер Шэнь – потомок северных демонов. Люди не ценят дар земель тьмы, их варварские ритуалы призваны ограничить мощь священной крови! Чтобы спасти горстку жалких людишек от лютого холода заснеженной пустоши, заклинатели изранили золотое ядро мастера Шэня, исказив его!       – Хм, – чуть склонив голову к плечу, удивился Тяньлан-цзюнь. – И несмотря на это, мастер Шэнь всё ещё защищает человеческий род?       Ло Бинхэ давно проснулся, но не смел открыть глаз. Едва заслышав о тайне учителя, он застыл, не смея вдохнуть. В прошлом ядро Шэнь Цинцю было ранено самим Ло Бинхэ, вернувшимся из Бесконечной Бездны. Тогда это казалось столь сладостной местью – лишить учителя культивации, сбросив его со ступени бессмертия! Настолько, что Ло Бинхэ захмелел от счастья после битвы, позволив Шэнь Цинцю ускользнуть. Ученик считал себя вправе так поступить! Ведь рука Шэнь Цинцю столкнула его в огненную глотку тьмы! А ведь тогда семнадцатилетний Ло Бинхэ, обессилевший в битве с демоническим питоном, пожирающим луну, израненный им, отравленный звериной кровью, задыхался от боли, моля учителя о пощаде! Отклонение ци накрыло юнца, вызывая чудовищные изменения в даньтяне! Огненные меридианы пробудились, сжигая плоть и душу в мучительном пламени! Такая невыносимая боль... Ло Бинхэ жаждал помощи. Молил о ней, стоя на коленях и разбивая лоб о камни у ног учителя. Захлёбывался кровью, утопая в ней...       Даже сейчас, спустя целую жизнь, тело Ло Бинхэ пробрала ледяная дрожь ужаса, а на лбу выступил холодный пот. Искажение ядра... С этой болью невозможно жить! Невыносимо! Даже побывав в залах Диюй, ступая по чёрному пламени, очищающему душу, он не испытывал таких мук!       В прошлом он сам подверг Шэнь Цинцю пытке. Кто бы мог подумать, что и в этой жизни учитель должен пройти ту же боль!       – Не все люди отвратительны и жестоки, – услышал Ло Бинхэ мягкий голос лорда Цинцзин. Он всё не открывал глаз и учитель, не решаясь нарушить столь крепкий сон, подхватил дитя на руки. – Немногие способны на верность, но... будь во всем мире лишь один, он стоит того, чтобы спасти весь человеческий род.       Тяньлан-цзюнь молчал. Его взгляд остановился на лице дитя, что скрывал белый мех. Нежные черты ребёнка вернули его к воспоминаниям прошлого. О той, что обещала быть рядом, разделив с ним непростую жизнь, но... предала огню и мечу.       Но даже так, Тяньлан-цзюнь всё ещё ждал её...       Отвернувшись, демон поднял флейту и в предутреннюю дымку вплелась нежная трепетная мелодия, лёгкая и скорбная, как зимний снег, накрывающий цветы сливы. Впрочем, это длилось лишь несколько мгновений – изящные силуэты рассыпались мириадами зеленоватых искр, отправляясь в путь к горе Ху.