Когда настанет тьма

      Шэнь Цинцю сделал последний шаг, не отрывая взгляда от испуганного, отчаявшегося ученика. В его груди внезапно распустился прекрасный цветок благодарности. В прошлом он был несправедлив к Ло Бинхэ, взрастив чудовище. В этой – приложил все силы, чтобы тот стал достойным небес заклинателем. И пусть Ло Бинхэ сохранил память священного демонического императора, Шэнь Цинцю верил, что его душа никогда не подвергалась тьме. Может быть Ло Бинхэ и ненавидел его, но все преступления, что совершил демонический император – происки Синьмо.       Шэнь Цинцю улыбнулся, слыша отчаянный крик. Он эхом отозвался в сердце заклинателя, согревая. Ло Бинхэ тревожится о нём... Так тепло и радостно от этого, что, даже если он сейчас умрёт... То...       Ледяная священная кровь древних северных демонов пробудилась. Меридианы натянулись, звеня. Ци, собравшись в даньтяне, переполнила его, взорвалась оглушительной мёртвой тишиной зачарованных северных земель. Этой силы хватило, чтобы активировать печать. Сквозь подступающую дурноту, в круговороте падения, Шэнь Цинцю успел замкнуть границы миров. А затем лишился сознания.       Сяо Бай часто посещал море души заклинателя. Тот был достаточно могущественен, чтобы создать свой, отдельный мир. А духовные звери – странные существа. И этот снежный лис был самым странным из них. Он словно никогда не имел физического тела, и часто находился в море души Шэнь Цинцю. Сейчас, почувствовав пробуждение крови и опасность для жизни лорда Цинцзин, зверь покинул своё убежище. До высшего уровня ему оставалось всего ничего – получить последний, девятый хвост. Тогда он сможет принять и человеческий облик.       Подхватив безжизненное тело Шэнь Цинцю, снежный лис, приняв истинный облик, отталкивался от скал и воздуха. Огромный зверь, не меньше двух чжанов в холке, казался белым огненным всполохом. Бесконечная Бездна начиналась сразу за хребтом Майгу. Но теперь огненные земли мира демонов превратились в ледяную пустыню. Насколько хватало глаз – только лёд. Даже пламя бездны, перетекающее лавой, способное сжечь тело и душу, стало холодным. Его призрачный свет создавал иллюзию залов Диюй. Сяо Бай поёжился, чуть ощетинившись. Хребет Майгу? Никто не знает, сколько в нём пиков. Говорят, это и не горы вовсе, а великий сюаньлун, один из священных правителей Северного Моря, погрузился в крепкий сон. Говорят, это его дыхание породило огонь Бесконечной Бездны. Однако, представить подобное величие северный лис не мог. Кем был этот дракон? Титаном? Асурой? Даже нетленные демоны и бессмертные не способны представить подобного величия.       Сотый ранг, десятый уровень... Все они открывали врата в небесные чертоги. Однако... Небеса делились на девять сфер. Звери редко могли преодолеть даже первую. О других Сяо Бай не знал.       Вытянувшись, лис прижался к земле, готовый прыгнуть на вершину первого пика Майгу и мчаться по ним, словно феникс в небесах, едва касающийся вершин, но услышал окрик.       – Стой! Ты ведь зверь Шэнь Цинцю?       Сяо Бай чуть наклонил голову, взглянув умными ледяными глазами на прибывшую девицу. Изящная, хрупкая, она была облачена в серебристый шёлк и белые лисьи меха. Принюхавшись, Сяо Бай с удивлением вскинул голову.       Это же лисица! У них одна кровь!       – Моё имя Мэн-Мэн, – поклонилась девушка. – Я помню Сяо Бая щенком. Мэн-Мэн пришла помочь. Повелитель Северной Пустоши ожидает Шэнь Цинцю в своих ледяных чертогах.       – И что же он сам не явился? – спросил зверь.       – Цзюнь-шан боялся, что мастер Шэнь... откажется от его помощи. Однако он надеется на вашу старую дружбу.       Сяо Бай замер. Старую дружбу? В его детстве и юношестве и впрямь был таинственный человек, полный ледяной ци.       – Я готов следовать за тобой, – согласился зверь, сгорая от любопытства. Его восемь пушистых белоснежных хвостов пришли в волнение, рождая ледяной ветер, что закручивался в чудовищные, смертоносные вихри за его спиной. Впрочем, интерес рождал не только таинственный цзюнь-шан, но и эта ослепительная красавица.       Поклонившись, Мэн-Мэн приняла истинный облик девятихвостой лисицы и стремительно помчалась к северным рубежам.       Поравнявшись с ней, заинтересованный зверь, прищурив синие ледяные глаза, спросил:       – Ты ждала нас здесь? Вся Бесконечная Бездна застыла во льду. Возможно, источник вечного всепожирающего огня угас под такой мощью и здесь навек воцарится холод. Как ты смогла пережить пробуждение священной крови?       Лисица не оглянулась. Она знала Шэнь Цинцю с детства. Когда-то Цю Цзяньло привел его во дворец, чтобы взять в ученики. Да и этот щенок... Разве она не держала его на руках, когда он отращивал второй или третий хвост?! Ах, до чего же он дерзок! Как смеет сомневаться в её силе и могуществе?!       – От тебя пахнет чужой ци, – поделился наблюдением Сяо Бай. – Это кровь демона?       Мэн-Мэн вздохнула. А этот малыш проницателен! Шэнь Цинцю не зря выбрал его своим зверем.       – Мобэй-цзюнь защитил меня талисманом. Коралловое украшение в моём ухе – капля крови владыки севера.       – Жаль, что это не пространственные врата, – кивнул лис. – Мой человек пережил пробуждение ледяных меридианов. Но его тело ещё не достигло истинного могущества. Он ранен. И моя ци может лишь поддержать его силы, но не исцелить.       Мэн-Мэн задохнулась.       – Так что же ты сразу не сказал?! Я немедленно свяжусь с Мобэй-цзюнем!       – Такое случается не впервые, – удивился лис. – В прошлый раз ему помог Лу Цзуань. Кажется, сейчас он в Дунань? Может ли твой господин отыскать его?       Онемев, лисица задумалась. У Шэнь Цинцю ядро, подобное хули-цзин. Он может восстановиться за счёт чужой ян. Но здесь царство демонов. Земли мёртвых, государство ледяной инь.       – Это должен решить Мобэй-цзюнь, – произнесла лисица. Остановившись, она приняла человеческий облик и отправила талисман.       – За нами погоня? – повернув голову, произнёс Сяо Бай.       Мэн-Мэн прислушалась, привлекая взгляды лиса. Её острые пушистые ушки так и не скрылись. Ведь они собирались мчаться дальше, Мэн-Мэн была небрежна в перевоплощении.       – Это же... император, – прошептала девушка с ужасом. – Недавно он похитил человека Мобэй-цзюня, собираясь обменять на него трон Северной Пустоши, а теперь... собирается отнять Шэнь Цинцю?!       – Поспешим, – поторопил Сяо Бай. – Человек Мобэй-цзюня – Шан Цинхуа?       Мэн-Мэн кивнула, срываясь на бег. Они мчались прочь, едва касаясь земли. Лисица была немало удивлена силе Сяо Бая, ведь он передавал ци Шэнь Цинцю, ещё не отрастил девятый хвост и был так молод... но не отставал от неё и на шаг.       – Мастер пытался защитить его, но был чудовищно ранен стражем. Так значит это был император?       Мрачный тон заставил Мэн-Мэн взглянуть на спутника.       – Мастер Шэнь доверял ему. В это трудно поверить, но он считает, что этот Мо-цзюнь... не нарушит данного ему в прошлом обещания. Но когда демоны явились на Аньдин за Шан Цинхуа, он уцелел лишь чудом.       Голоса демонов за спиной слышались всё ближе. Сяо Бай ослаб в бою, не успел восстановиться. Да и удар ци во время пробуждения крови ранил его. Сейчас он прилагал немыслимые усилия, чтобы не отстать, отдавая последнюю энергию Шэнь Цинцю. Дыхание зверя сбилось. В это мгновение пространство впереди пошло рябью, исказилось, вращаясь:       – Врата! Поспешим! – радостно воскликнула Мэн-Мэн, пропуская лиса вперёд. Стоило им войти, пространственная печать замкнулась, отрезая их от погони. Северные лисы оказались в тронном зале Ледяного Дворца.       Увидев Мобэй-цзюня, надменного мрачного владыку севера, Сяо Бай насторожился. Этот демон пах чем-то знакомым и родным, но казался чужим. Под гнётом ауры ледяного короля облик лиса изменился. Опустив Шэнь Цинцю на землю, он обернулся обычным человеческим зверем, но не отступал от лорда Цинцзин, пока заклинатель пытался подняться.       Мир перед глазами Шэнь Цинцю искажался. Дурнота подступала к горлу тяжёлым отвратительным комом. Однако он чувствовал страх своего зверя. Поднявшись на колени, Шэнь Цинцю дрожащей ладонью потрепал его по макушке.       – Кто ты такой? – хрипло спросил заклинатель, глядя на Мобэй-цзюня и сглатывая кровь.       Шан Цинхуа, бросившийся было на помощь, нехотя вернулся на место. Мобэй-цзюнь не позволил ему приблизиться.       – Не подходи, – тихо произнёс Мобэй-цзюнь. – Он истощён. Любой источник энергии будет опустошён в мгновение.       Повернувшись к Шэнь Цинцю, демон позвал:       – Сяо Бай, иди ко мне. Достаточно, ты и так поддерживал его весь путь!       Встревоженный тон демона удивил зверя. Повернув голову, он ещё раз оглядел незнакомца.       – Сяо Бай, – с горечью повторил Мобэй-цзюнь. – Ты ведь всегда узнавал меня в любом обличье, что же случилось теперь?       Однако зверь, уткнувшись в плечо Шэнь Цинцю, бил хвостом, но не решался покинуть заклинателя.       – Шиди Шан, – закашлявшись, спросил Шэнь Цинцю, разглядев лорда Аньдин. – Это он... напал на Цанцюн?              – Шисюн Шэнь, его величество никогда бы...       – Император Юга и Запада решил похитить Шан Цинхуа, дабы обменять его на трон Северной Пустоши, – ответил за него Мобэй-цзюнь. Подойдя, он склонился над заклинателем. – Ты – потомок священных северных демонов. Твоё тело не способно выдержать мощь ледяных меридианов. Ты смертельно ранен. И выбор у тебя лишь один – оставить попытки выжить. Мы доставим тебя в Башню Голубых Лотосов. Только умерев и возродившись как нетленный демон, ты сможешь продолжить путь.       Мобэй-цзюнь хотел коснуться зверя, но остановился на полпути, услышав грозный рык.       – Ну и в чём же я не прав? – возмутился демон, возражая лису.       Зверь с удивлением замолчал. Неужели этот странный надменный демон способен его понять?       Нахмурившись, тот молча смотрел на лиса. Сяо Бай принюхался. Покинув объятия ослабленного Шэнь Цинцю, он обошёл Мобэй-цзюня кругом. Пушистый хвост всё сильнее раскачивался, а движения становились всё стремительнее. Фыркнув, Сяо Бай поднялся на задние лапы, уперевшись передними в грудь демона. Запах снега сводил его с ума.       – Неужели и сейчас не вспомнил? – спросил Мобэй-цзюнь, потрепав лиса по голове. Зверь замер, прислушиваясь к знакомым ощущениям. Он точно знал этого демона раньше! Но это было так давно...       – Ты... Ты тот, кто дал мне те ледяные пилюли, – вспомнил Шэнь Цинцю. От боли, разрывающей тело, ему было сложно думать.       – Даже если твоё рождение – ошибка, ты ещё можешь послужить защите Северной Пустоши, – кивнул Мобэй-цзюнь, подхватывая лиса на руки. Его голос тут же изменился, став мягким и тихим. – Ты вырос, Сяо Бай. Скоро я не смогу носить тебя на руках.       Зверь фыркнул и сжался в комок, словно и впрямь собирался стать меньше.       – Твой лис ранен. Он больше не способен помогать тебе. Я позабочусь о нём.       Шан Цинхуа приоткрыл рот, слушая странную беседу зверя и демона. С самой юности он ревновал его величество к лису! Ведь когда-то зверь примет человеческий облик! Будет ли тогда Мобэй-цзюнь по-прежнему любить этого Шана?       – Ваше Величество, – произнёс он громко и уверенно. – Если шисюну Шэнь не помочь, он умрёт!       Обернувшись, Мобэй-цзюнь оглядел заклинателя. Лорда Цинцзин рвало кровью.       – Его ядро разрушено, а меридианы повреждены, – произнёс он мрачно. – Конечно же, ему придётся умереть.       – Почему не отнести его в тёплую комнату? Горячий отвар и мягкая постель помогли бы! – настаивал Шан Цинхуа.       – Ты считаешь меня жестоким? – холодно спросил Мобэй-цзюнь. Но ответа ждать не стал, боясь лжи. – Ты несправедлив. Тепло убьёт его. Ядро Шэнь Цинцю искажено. Лишь холод сдерживает смерть. Сейчас он подобен свирепствующему голодному духу – вытянет ци из любого, кто осмелится прикоснуться.       Приоткрыв рот, Шан Цинхуа, поднявшийся в защиту лорда Цинцзин, испуганно плюхнулся на кресло.       – Го-голодному духу?! Но он ведь человек!       – Он полудемон. Сяо Бай связан с ним узами крови. Но его ци истощена.       Лис не ответил. Положив голову на плечо ледяного короля, он крепко спал в сильных руках.       Шэнь Цинцю закашлялся, выплюнув кровь.       – Отправляйся в Башню Голубых Лотосов, – приказал Мобэй-цзюнь ледяным непререкаемым тоном. Однако, он говорил это не Шэнь Цинцю. Лишь мгновение спустя у ступеней трона появился коленопреклонённый демон. Прекрасный, полный изысканности и изящества, он обладал редкостной красотой. Глаза цветка персика таинственно сияли, синее свечение демонического знака на высоком челе, яркие глаза, глубокие, полные таинственного мерцания, создавали обманчивое впечатление мягкости. Однако напряжённое тело говорило о другом – этот демон смертельно опасен!       – Дядя ведь всё ещё жаждет получить прощение? – скользнув по нему взглядом, спросил Мобэй-цзюнь.       – Я заботился о северном государстве, выполняя свой долг. У меня нет вины перед троном или старшим братом. Но... Перед тобой, А-Бэй, я виноват. Даже ценой собственной жизни...       – Достаточно, – прервал его Мобэй-цзюнь. – Ты ничуть не изменился.       Обернувшись и взметнув за спиной снежные вихри, наследник взглянул на демона. Линьгуан-цзюнь... Предатель! Алчное чудовище, по вине которого Мобэй-цзюнь едва не лишился жизни!       – Взгляни на этого человека. Узнаёшь его черты? – спросил Мобэй-цзюнь, сузив глаза.       Линьгуан-цзюнь и впрямь повернул голову, с презрением осмотрев окровавленного заклинателя.       – Отвратительно, – рыкнул демон, позабыв о смирении. – Племянник решил оскорбить мой взгляд столь мерзким зрелищем?!       – Хм? – ответил Мобэй-цзюнь. Уголок его губ дёрнулся. – В прошлом дяде нравился мир людей. Когда ты стал считать этих созданий отвратительными?       – Я и мир людей?! Что за вздор?! – возмутился Линьгуан-цзюнь, поднявшись. Маска смиренного подданного слетела с его лица, открыв истинный облик жестокого, непримиримого властелина земель льда и снега.       – Всё ещё притворяешься? – нахмурился Мобэй-цзюнь, поглаживая мягкую шёрстку лиса. – Этот человек – твой сын.       Линьгуан-цзюнь застыл. Словно раненый в самое сердце, он лихорадочно вспоминал прошлое. Его хмельная юность прошла рядом с Тяньлан-цзюнем. Священный император был легкомысленным, из-за чего часто оставался без единой монеты. Линьгуан-цзюнь исполнял роль собутыльника и кошелька, расплачиваясь за вино и веселье. В то время они часто ночевали в борделях. Настолько, что Линьгуан-цзюнь стал считать всех женщин мира людей доступными. Он не смог отличить гордую заклинательницу от нюй-куй! В сезон холодов, что Тяньлан-цзюнь провёл в Шэньяне, Линьгуан-цзюнь обольстил прекрасную деву. Изысканные речи и прекрасный облик покорили сердце заклинательницы. Но, полюбив, она оказалась в ловушке – Линьгуан-цзюнь обманул её, наслаждаясь сладкими поединками на шёлковых простынях, а затем, весенним утром, растворился в тумане, так и не узнав, что в чреве его возлюбленной зародилась жизнь...       После того случая Линьгуан-цзюнь ни разу не поддавался искушению. Очевидно, хмельное вино разнузданных нравов ночного города оказалось отравленным. С тех пор принц Северной Пустоши не покидал земель тьмы, совершенствуясь в уединении. Увидев Шэнь Цинцю, он не мог поверить в слова Мобэй-цзюня. Ведь он демон священной крови! Разве человек мог бы выносить его дитя?!       Шагнув к заклинателю, он сжал запястье Шэнь Цинцю и тут же отпрянул. Мощь ледяных меридианов не оставляла сомнений.       – И что же ты хочешь? – спросил Линьгуан-цзюнь, мрачно глядя на израненного человека. – Я должен его убить?       – Убить? – с недоумением спросил Мобэй-цзюнь. О, Линьгуан-цзюнь конечно же способен на это! – Дяде стоит позаботиться о родной крови. Имя этого человека – Шэнь Цинцю. Его тело разрушено, но он может переродиться нетленным демоном. Доставь его в Башню Голубых Лотосов.       Линьгуан-цзюнь побледнел. На мгновение его прекрасное лицо исказилось от гнева. Этот щенок!       – Даже мне подобное оказалось не по силам! Как это выдержит человек?!       – Но... Дяде ведь не грозила смерть, когда он запер себя в Башне, – с пугающей интонацией возразил Мобэй-цзюнь.       Не осмеливаясь спорить, Линьгуан-цзюнь подхватил Шэнь Цинцю на руки и ступил в пространственные врата, любезно отворённые Мобэй-цзюнем.       – Ты ведь говорил, что шисюн Шэнь опасен? – шёпотом спросил Шан Цинхуа. Судорожно вздохнув от осознания произошедшего, лорд Аньдин прикрыл губы ладонью. Месть Мобэй-цзюня чудовищна! Погубить Линьгуан-цзюня рукой презренного человека, сына, о котором он и не знал... воистину жестоко!       Мобэй-цзюнь не ответил, всё также поглаживая Сяо Бая. Опасен? Разумеется. Этого хватит, чтобы Линьгуан-цзюнь сумел понять, насколько он ничтожен и слаб.