Настало время говорить...

      Начало стремительно темнеть, огромное искусственное солнце постепенно опускалось к замку, тени от деревьев начали сливаться с царившим вокруг полумраком. Клубочек основательно замедлился, удивив Ваню сообщением о том, что он тоже живое существо и вполне способен уставать. Ноги путников противно гудели от многочасового хождения, без нормальной еды и воды, но остановиться где-нибудь на ночлег никто из них не спешил. Если при "дневном свете" тут было очень опасно находиться, то в ночи становилось хуже в несколько раз. Просыпались твари, не любящие даже магического света, очень голодные и злые. Ваня дергался от каждого шороха, сразу хватаясь за меч, клялся, что видел кого-то, хотя при тщательном изучении никого там не находилось. Русалка с опаской поглядывала на парня - с ним происходило что-то, не сулящее ничего хорошего. Но Ваня косых взглядов в свою сторону не замечал, его волновали только симптомы подступающей паранойи. Галлюцинации уже были максимально красочными, бредить он пока не начал, но определенную агрессивность в себе отметил, когда в очередной раз поймал глюк и переломил в ярости хребет местному злыдню. Вдруг он заметил впереди крохотные огоньки и в панике дернул русалку, интересуясь, глюк это или все же огни чьих-то глаз. Ауда прищурилась - даже для нее, жителя здешнего мира, было темновато - очертания деревьев она уже различала с трудом, но крохотные огоньки сумела-таки различить. Коротко кивнув, девушка пригнулась и опрометью бросилась в кусты впереди, скрываясь в буйных зарослях. Ваня остался один, рассеянно озираясь. Клубочек подкатился к нему, скатываясь и недовольно ворча, что его заставляют шляться в подобном месте. Парень устало опустился на траву, взял в руки палку и начал вырисовывать по кругу защитные символы, выданные ему в виде бляшки. Дойдя по конца круга, он вдруг услышал тихий шорох, но, обернувшись на звук, ничего не увидел. Темнота начала сгущаться, его охватило странное ощущение, грудь сдавило в тиски, стало тяжело сделать вдох. Ваня в панике заозирался, хватаясь за все, что под руку попадется, и едва не схватил клубочек, по глупости подкатившийся ближе. Его трясло как припадочного, температура скакала вверх и вниз, усугубляя и без того не радужную ситуацию. Парень с трудом поднял глаза, тут же пожалев об этом. Прямо перед ним, вне круга, кто-то стоял. Тело стремительно онемело, и парень растянулся на траве, делая быстрые короткие вдохи и едва не воя от накатившего ужаса. Некто оставался стоять там, снаружи, молча наблюдая за мучениями молодого человека. Для него это была своеобразная месть всем и за все, за то как с ним обошлись многие столетия назад, за века заточения здесь, под землей, за смерти родных. Кощей теперь был именно таким, каким его описывали в старых русских сказках - отдаленно напоминающий самого себя прежнего, когда он был молод и красив. Он исхудал, был похож на скелет, темные круги под глазами, впалые глазницы. Заплетенные в тугую, никогда не расплетаемую косу черные волосы давно свалялись без должного ухода, длинные когти были обломаны, а сапфировые глаза лихорадочно мерцали в темноте, не предвещая ничего хорошего. Мужчина с трудом сделал шаг ближе к бьющемуся в конвульсиях парню, суставы недовольно хрустнули, защитный круг зашипел, растворяясь под прикосновением костлявых пальцев. Чародей с трудом присел рядом с трясущимся телом и злобно ухмыльнулся, обнажая ряд острых клыков. -Плохо тебе сейчас? -Голос его оказался тихим, хриплым, как будто человек был сильно простужен. Ваня дернулся в панике, стараясь отползти подальше, -Вижу, что плохо... Прочувствуешь, как мне было плохо.       Тонкие костлявые пальцы плотно обхватили шею, смыкаясь на ней, практически перекрывая доступ к кислороду. Ваня схватился дрожащими руками за шею, но онемевшие пальцы его не слушались, да даже если бы это было так, отцепить твердую хватку было бы невозможным. Несмотря на чрезмерную худобу, силы своей Кощей практически не истратил. С хрустом выпрямившись, он потащил парня куда-то в темноту. Клубочек, успевший спрятаться в мешке, с ужасом наблюдал за всем этим действом. Как только двое скрылись во мраке и тьма отступила, он пулей ринулся туда, где скрылась русалка.

***

      Ауда тихо пробиралась сквозь колючие кусты. Свет с каждым шагом становился все ярче, освещая небольшую поляну, покрытую жухлой листвой. Домик Яги почти не изменился, только мха, торчащего тут и там из расщелин между бревнами, стало больше. Она осторожно вынула меч из ножен, одной рукой отодвинув колючий кустарник, служивший ей временным прикрытием. Колючки впивались в нежную кожу, протыкая ее насквозь, цепляясь за края одежды. Русалка выбралась на полянку и низко пригнулась к земле, медленно двигаясь по теням, приближаясь к дому. Камешек в кольце перестал мерцать, разбитый в очередной передряге, что сейчас было очень кстати, так как отметало одну из возможностей обнаружить незваную гостью. Огонь лучины в окне дернулся от дуновения ветерка, заставив русалку замереть, напряженно наблюдая за трепещущим пламенем, которое, поколыхавшись пару секунд, снова замерло. Послышались тяжелые шаркающие шаги и скрип закрывающихся ставень. Девушка выдохнула и немного выгнулась, разминая затекшую в неудобной позе спину. Затем она двинулась дальше, про себя дивясь спокойствию зачарованного дома, так и не двинувшегося, хоть волшебное строение уж точно должно было почувствовать ее приближение. Вдруг дверь заскрипела и распахнулась, выпуская наружу яркий свет от огня. Ауда тут же нырнула под дом, отступая назад, в тень, пока не наткнулась рукой на что-то твердое. Теперь стала ясна причина абсолютного бездействия дома: от куриных ног, на которых стоял дом, остались только кости, до сих пор поддерживающие избушку, но утратившие свою изюминку. Ни о каких разворотах и приседаниях больше и речи идти не могло. Послышался скрип половиц, на голову русалки посыпался песок и засохший мох. Дверь так и не закрылась, оставаясь распахнутой, как приглашение. Шаги сверху резко прекратились, Ауда медленно подняла голову наверх тут же отпрянув, едва не падая на землю. Прямо над ней была небольшая дырка в полу, в которой торчал глаз старухи. Яга медленно повела им из стороны в сторону, тихо крякнув. -"Чую, светлым духом пахнет... " Хе-хе, ну заходи, гость непрошенный, коль пришел.       Девушка злобно рыкнула, тут же подхватившись и взлетев на крыльцо. Старушка в это время медленно, с хрустом разогнулась и повернулась к русалке, скалясь пожелтевшими от времени зубами. -Ба, кто пожаловал, а шо ж одна? Нешто и тебя бросила рыжая чертовка?-Русалка злобно скрипнула челюстью. Упоминание покойной медулины приносило нестерпимую боль, слишком мало времени прошло с ее кончины. -Заткнись, сука... -Ай-ай, и не стыдно на бабку то сквернословить? Видно, не додумавси Леший вас уму разуму то обучить, ну ничего, сию оплошность мы сейчас исправим...       Старуха изогнула спину, хрустя позвоночником, еще ниже пригнулась к полу и прыгнула на гостью, вместе с ней вылетев из дома. Сцепившись, они покатились по траве, пуская в ход зубы, когти, все, что угодно, лишь бы достать противника и разодрать его на мелкие кусочки. Русалка тихо взвыла, откидывая бабку, со всей дури припечатала ее в забор и тут же вскочила на ноги. На предплечье виднелся укус неожиданно крепких для их вида зубов, кусок мяса держался на честном слове, практически оторванный от костей. Старая ведьма, несмотря на свой почтенный возраст и хреновое здоровье, оказалась довольно таки грозным противником. Яга с хрустом выдрала голову из пролома в заборе и прыгнула вперед, плотно припав к земле. Русалка покрепче сжала меч одной рукой, второй стараясь прижать кусок плоти на место. Яга глумливо закряхтела, разворачиваясь к ней всем корпусом, скаля окровавленные кривые зубы. Деформация ее облика еще не закончилась, но от внешнего вида старушки уже почти ничего не осталось. Русалка издала полный слепой ярости рык и, сморгнув слезы страха, бросилась на тварь, стремясь пронзить насквозь. Бабка тихо захрипела, отпрыгивая в сторону и выставляя вперед челюсти в попытке куснуть за ногу. Но русалка извернулась, крутанувшись на одной ноге, и лягнула ее в затылок, заставив ведьму пропахать челюстями борозду в земле. Твердо встав на ноги, девушка тут же бросилась в дом, пока старуха еще не пришла в себя, и захлопнула дверь, сверху хлопнув засовом. Ауда обернулась, в панике оглядываясь. Времени было в обрез, в том, что тварюга в состоянии вышибить дверь, сомнений не было, вопросом оставалось лишь сколько времени это займет. Памятуя, как Ваня начинал видеть в темноте, русалка слепо понадеялась, что на свету жительница подъземья видит хуже, и тут же нырнула под лучину, источавшую самый яркий свет во всем доме. Ступени снаружи заскрипели под весом бабки. Русалка затряслась изнутри, поглядывая на дверь, и перевела взгляд прямо. Напротив места, где она сидела, стояла некогда белая печка. Обстановка в доме совсем не изменилась, но вот что странно: кочерги, коей бабка когда-то ловко орудовала в печи, не было. Нахмурившись от внезапной догадки, русалка огляделась, отмечая, что в доме не осталось вообще ничего железного, даже гвозди были плотно закрыты какими-то тряпками. Дом содрогнулся от тяжеленного удара в дверь, жалобно заскрипевшую петлями. Русалка дернулась в панике, разматывая один из гвоздей. Стиснув зубы, она крепко вцепилась в него, выдирая из доски, ломая об него ногти прям до мяса. Стены снова содрогнулись, деревянная дверь захрустела, ломаясь, и через мгновение существо влетело в избу вместе с выломанной дверью. Русалка в тот же момент размахнулась и ударила тварь ногой в челюсть, заставляя подлететь вверх, и припечатала к печке, прижимая локтем за горло, практически перекрывая кислород. Ауда приставила гвоздь к голове бабки, коленом прижав ноги. Ведьма свирепо заскрежетала, вращая глазами, практически выкатившимися из орбит, и щелкая зубами. Девушка скривилась - смрад от старухи стоял мерзейший. С трудом вдохнув через рот, она прижала гвоздь ближе, соприкасая его с кожей лишь кончиком, и плоть тут же зашипела, заставляя старуху взвыть и спрятать зубы, злобно сверкая полубезумными глазами. -Говори, тварь, как попасть в замок Кощея?! -Яга заскрипела, дернувшись в попытке выбраться, но лишь накалываясь на гвоздь еще больше, -Говори! -Ни-за-что... -Бабка рванулась вперед, сумев таки укусить русалку за кончик носа, что было очень зря. Девушка тут же вдавила гвоздь, прокалывая кожу и прорывая им глубокую шипящую царапину.       Дым неожиданно резко прошел, бабка зашлась шипящим хохотом, впившись основательно поломанными ногтями в удерживающую ее ногу. -Ты правда думала так просто одолеть меня? Меня! Хранителя перехода меж Явию и Навью!       Русалка взвыла от боли, отскакивая прочь, но бабка крепко вцепилась ей в ногу. Рыкнув, девушка равнулась обратно, сжав в кулаке многострадальный гвоздь, и всадила его в глаз старухи. Лицо ее зашипело, деформируясь в попытке вытолкнуть инородный предмет. Яга завопила, в отместку вцепившись русалке в скальп, намереваясь разорвать его пополам. Они сцепились, катаясь по полу, сшибая все на своем пути. Ауда уже почти ничего не видела, от оторванных кусков кожи текла кровь, заливая глаза и скатываясь тяжелыми каплями на лицо Яги и на пол, где тут же размазывалась по доскам. На периферии слуха ей вдруг почудилось тихое шипение. Только змей ей сейчас тут и не хватало. Но бабка заголосила активнее, чертыхаясь и кроя кого-то третьего бранными словами. Что-то оттолкнуло русалку и она, больно ударившись об острый угол стола, потеряла сознание. Перед тем, как провалиться в темноту, она с трудом разглядела светлый змеиный хвостик. Но долго проваляться в забытьи ей не удалось, ее привел в чувство дикий нечеловеческий крик. Дернувшись и чуть не стукнувшись об стол снова, она провела рукой по лицу, размазывая кровь, и кое-как разлепила глаза. Прямо перед ней на полу сидела маленькая змейка, задумчиво поглядывая на раненую русалку, явно размышляя о чем-то своем. Рассеянно хлопнув глазами, Ауда подняла голову в поисках источника звука - печка исходилась вонючим черным дымом, заслонка ходила ходуном, выбиваемая с другой стороны, держась на соплях и бревнах, которыми была подперта. Внизу полыхал огонь, в который змейка, все еще не сводя глаз с девушки, подкидывала дровишки. Яга внутри бесновалась без возможности выбраться, орала блажью, проклиная все, на чем свет стоит. Русалка вновь перевела шокированный взгляд на маленькое пресмыкающееся. -Скара.... Бея...       Собственный голос был необычно хриплый, словно неживой. Маленький проводник заинтересованно дернулась и подползла поближе, склонив голову на бок. В этот момент старуха смогла чуть сместить заслонку, высвободив наружу руку. Обуглившаяся кожа слезала с мяса, падая на пол и там же распадаясь пеплом. Змея зашипела на нее, тут же подхваченная на руки. -Надо убираться отсюда.       Подхватив оружие, она выползла из дома, слегка прихрамывая, в ушах звенело от боли в разбитой голове и криков сгорающей заживо твари. -Как ты меня нашла... Что ты вообще тут делаешь, Скарабея?...       Змеица весело кружила у нее по ладони, на вопрос лишь указав кончиком хвоста на кусты, из которых видимо и явилась. Сзади послышался грохот. Домик разваливался на глазах, куриные кости развалились первыми, лишив дома устойчивого фундамента. На обломках рассыпавшихся в труху бревен стояла Яга, от нее клубами валил пар, обгоревшее мясо пластами сваливалось на траву. Она все еще была жива, тяжело дышала, исходясь хрипами. Русалка обомлела, в ужасе глядя на это нечто. После такой прожарки обычно не выживают. Старуха медленно обернулась и тут же с ревом двинула на застывшую девушку. Издав тихий приглушенный сип ужаса, русалка размахнулась и наотмашь саданула обезумевшую от боли старушку. Голова покатилась по траве, а труп упал на землю, дергаясь в смертельных конвульсиях, глаза лихорадочно вращались. Девушка в ужасе осела на траву, смотря на свой меч, обильно политый кровью и припорошенный гарью. Смрад жареной тухлятины медленно распространялся по округе, обещая скорое прибытие всякой гадости, которая только рада будет избавлению от местной ведьмы...