Тонкая нить жизни.

      Как же быстро летит время... Особенно, когда проводить его с любимым человеком.       Это Рождество прошло так быстро, что волшебники даже не успели очнуться от прекрасного настроения, подаренного праздником. Светлый праздник для всех волшебников, подаренный самим Богом, даже в такие времена не переставал был светлее всего мира.       Волшебники, собравшись не совсем большой компанией, радостно отметили торжество в " Норе ", после чего, все студенты вновь отправились в волшебную школу.       Элис и Гарри держались из последних сил, помогая друг другу. Уроки трансгрессии забирали достаточно сил. Вперемешку с огромным области домашней работы, который свалился на всех студентов Хогвартса ещё в начале года, совершенно не улучшал состояние гриффиндорцев. Дополнительные с Дамблдором, всевозможные отработки у Снейпа, квиддич... Все это собирало не мало усилий, выжимая из учеников последние силы.       Так прошло ещё около 3 месяцев. Апрель... Казалось бы, что именно в этом месяце проглядывали первые весенние цветы, чаруя своей красотой каждого человека. Снег с огромной скоростью таял, оставляя после себя огромные лужи воды. Солнце уже давно не радовало студентов теплом своих лучей. Чаще всего небо было заделано темными тучами и шёл не скончаемый дождь. Похоже, сама природа понимала, что с каждым днём волшебный мир угасает на глазах.       Элис сидела в одиночестве, слушая очередные новости. Она не помнила, когда получала последние письма от родителей. Они ведь даже не поздравили девушку с шестнадцатилетием, которое было ещё в начале декабря. Блэк очень скучала, и достаточно часто останавливалась себя на мысли, что с ними что-то произошло. Но гриффиндорка запрещала себе оставлять эти тёмные мысли и вытесняла их добрыми воспоминаниями, которых, к слову, было не так много.       Элисон не знала, чего хотела услышать от этого маггловского изобретения, которому и волшебники смогли найти применение. Девушка сидела на крае кровати и вслушивалась в каждое имя погибшего или пропавшего без вести волшебника, надеясь, что не услышит имеет близких и друзей, знакомых.       Спальня была полностью пуста. Все девушки ушли на завтрак, но Элисон есть совсем не хотелось. Она все время думала о родителях. Её совершенно не волновало, сколько игр в квиддич она пропустила из-за отработок. Ей совершенно было безразлично, что состояние с каждым днём лишь ухудшалось. Не то, что она пропускала уроки, что не ела последнюю неделю почти ничего, не то, что она не могла управляться со своими способностями метоморфомага – ничто из этого её не волновало так, как волновали родители.       Частые выплески новой магии даже не сдерживала перчатка, надетая на руку. Из-за этого Блэк пыталась избегать студентов, чтобы опять не попасть под действие насмешек. Она все надеялась, что родители смогут написать хоть маленький клочёк пергамента, или чиркнуть хоть пару слов, что с ними все хорошо. Это добивало Ли. Ведь жить в неведении намного сложнее, чем в страшном сознании.       Наконец, выбравшись из-под одеяла, девушка сделала тщетную попытку привести себя в порядок и вышла в гостиную. Полная пустота, наполненная тишиной, немного обрадовалась Элис.       Студентка села рядом с искрящимся камином и взяла газету, лежавшую на журнальном столике. Быстро пробежавшись глазами по строчками, Элис поняла, что ничего хорошего не нашла в ней и скомкав её, бросила в огонь.       – Удивлена новостям? Не думал, что очередные "плохие" новости, ну..для тебя, могут так удивить. В этой газетёнке уже давно не пишут о светлых событиях, – тихий голос послышался за спиной девушки, но та, поймав себя на мысли, что он прав, тяжело вздохнула.       – Не думаю, что если Гарри увидит тебя, он прыгать от радости, – также тихо сказала Элисон, не поворачиваясь лицом к собеседнику, – любой с факультета будет против твоего пребывания здесь.       – Я же знаю, что ты никому не скажешь, – загадочно прошептал Малфой, проводя рукой по холодной коже шеи девушки, – ты холодна и внутри и снаружи.. Неужели Поттер не может отдать тебе своё тепло?       – Убери свою руку, Драко! – прошипела Элис, наконец повернувшись лицом к слизеринцу. В её глазах не заставило бы труда прочитоюать ярость.       – Хэй! Какие мы грубые! – пропел Малфой, проводя рукой по спине девушки, вызывая множество мурашек, – ты же не хочешь, чтобы нас услышали?       – Что ты задумал, Малфой?! – тихо сказала девушка и встав, отошла от него, – я предупреждаю тебя, Драко! – гриффиндорка достала палочку, которую Малфой тут же отбросил заклинаем.       – Блять, Блэк, ты все прекрасно понимаешь! – воскликнул Драко и подошёл к гриффиндорке, взяв её за талию, – я же знаю, что ты сама этого хочешь)       Проход в гостиную открылся, и Гарри с Роном и Гермионой, оживлённо болтая, вошли в львиное убежище. Поттер остановился, наблюдая за действиями Драко, который, не заметив того, что они уже не одни, повалил сопротивляющуюся Элисон на диван.       Все произошло в несколько мгновений. Гарри тут же метнулся в сторону Малфоя, попутно достав палочку. Поттер аккуратно, но быстро взял Элисон за руку и завёл за себя, не отпуская руки напуганной девушки.       – Петрификус Тоталус! – заклинание Гарри пролетело мимо Малфоя, который, усмехнувшись, уже готов был пустить заклинание в Избранного, – как ты смеешь трогать чужую девушку?! Так ещё и против её воли!!       – Инкарцеро! – воскликнул Драко, но Гарри успел отклониться, – потому что я люблю её, Поттер! И меня совершенно не волнует, что она твоя девушка! Это очень легко исправить!       Гермиона резко схватила Элис за руку и утащила за собой.       – Сектумсепра! – воскликнул Гарри, и Малфой еле успел увернуться, но пробегающая за ним Элис, следующая за Гермионой, попала под действие заклинания.       Девушку откинуло в сторону. Белая рубашка гриффиндорки медленно покрывалась кровью. Раны сильно болели и кровоточили. Сознание медленно покидало распластавшуюся в луже крови Элис.       Гермиона тут же подбежала к подруге, но не могла произнести ни одного слова, пытаясь привести однокурсницу в чувства, но тщетно. Рон уже стремительно бежал за профессором МакГонагалл, а Драко, как последний трус, тут же выбежал через проход за Уизли, не проронив ни слова.       Гарри подошёл к любимой, упав на колени. Он провёл рукой по мокрому лбу и нежно поцеловал.       – Прости меня, Элис, прости.. – тихо прошептал он, но не успел ничего сделать, как девушка закрыла глаза.