Глава 50. Крушение
13 декабря 2022 г. в 23:57
С того момента, как Асока впервые вступила на взлётную площадку рука об руку с Энакином в качестве его ученицы прошло почти два месяца. Многое произошло за это время между ними и всё это так или иначе сближало обоих, хотя зачастую было трудно и почти на грани развала. Связано это было с разными причинами. Начать с того, что Скайуокер, несмотря на свою решимость в возможности обучать падавана и большого энтузиазма по этой части, оставался при этом тем, кем был за час до принятия спонтанного, но судьбоносного решения – молодым, необстрелянным юнцом, который и сам едва переступил грань "ученик-учитель", а посему не ведая всех тягот джедайской жизни и по-прежнему, хотя и не в той мере, что раньше, считая, что жизнь самостоятельного джедая полна приключений и ярких событий. На деле же она больше полна скучной рутины и проблем, связанных с большой ответственностью на миссии, за которую теперь отвечаешь ты сам, не имея возможности спрятаться за спину опытного и старшего коллеги. И потому, если что-то пойдёт не так, любой прокол повесят на тебя и отвечать за него тоже будешь ты, причём, по всей строгости, без скидок на возраст и неопытность. Более того, ответственность он теперь несёт и за ученицу. Всё по принципу: раз сделали Рыцарем, значит, считают, что готов, а раз готов, то должен справиться. А Энакин, хотя и был готов по мнению Совета и бывшего учителя, сам, внутри себя, готовности этой не ощущал, всё более тяготея к роли второго, чем ведущего.
Но, парадоксальным образом, он сам отклонил для себя такую возможность, когда пригласил Асоку в ученики. Спонтанно и неожиданно для себя, явно не обдумав как следует свой порыв, но в то момент ему казалось это самым верным решением. Да, в тот момент Энакин меньше всего размышлял о том, как этот новый статус отразится на нём лично и что он будет с ним делать. Всё время, когда он сам был падаваном, в мечтах Скайуокер иногда видел, как будет вместе со своим напарником странствовать по всей Галактике и вершить великие дела. Что-то похожее на то, что было у него с Кеноби, только теперь главным был он, все решения зависили только от его рассудительности и умений. Но мечты часто отличаются от реальности, это как женщина, мечтающая о ребенке и после ждущая его рождения мысленно рисует радостные картины своей жизни с ним, но когда он наконец рождается, понимает, что просто не знает, как с ним обращаться и вести себя, чтобы сделать всё правильно. Вот так же и Энакин, получив не красивый образ из мечты, а реального, живого падавана со своими собственными, а не выдуманными им характером, привычками и принципами, понял, что на самом деле поторопился с решением кого-то учить. Асока совсем не напоминала тот привычный ему образ, который являл собой серьёзную особь, что почтительна к старшим, а его самого считает непререкаемым авторитетом и восхищается им, ловя и впитывая каждое слово. В глубине души, он бы хотел, чтобы они часто и подолгу обсуждали разные вопросы о миссиях и вообще о Силе, самом учении джедаев, а он объяснял ей всё, что знал об этом, а она слушала бы и смотрела в немом обожании, говоря о том, какой он умный и что только он и может указать истинный путь. На самом же деле... На самом же деле, подбирать выражения для этого можно было бесконечно, и Энакин вынужден был прибегать к наиболее цензурным, дабы не усугублять недовольство Магистров, которое всё чаще поднимало голову после того, как он взял падавана. Видимо, тайно ждали, что тот поймёт какую дурость напорол в горячке и откажется от лишней сейчас обузы. А Асока казалась большинству именно такой, не смотря на то, что ей в подмётки не годились и половина одногодок. И то, что этого ещё не произошло казалось им лишь делом времени.
Энакин порой и сам думал, что те были правы, отговаривая его от скоропалительного решения, ибо Асока была совсем не такая, каким, по его мнению, должен быть падаван. Начать с того, что тогрута была очень своенравной, на всё имела своё мнение, которым щедро делилась с окружающими, неважно, спрашивали её или нет. А самого Энакина воспринимала не как учителя, а как старшего товарища, каким он и был изначально и менять заданный прежде тон не могла, да и не хотела, несмотря на его требования, казавшиеся ей всего лишь игрой. Какое там немое обожание с восхищением, тут скорее было противостояние двух сильных характеров и мнений, вечное и прекращавшееся только когда эти двое расходились. То есть, Асока категорически не признавала уровня старший-младший или начальник-подчинённый, только как равные партнёры, иначе никак. Хоть он все же не оставлял попыток привить тогруте хоть каплю правильных отношений между учеником и учителем, однако, каждый раз эти попытки становились все слабее и слабее. Приходилось мириться с этим и общаться именно так, умудряясь при этом передавать знания и практические навыки. Энакин довольно скоро смирился с характером Асоки и общался с ней как с близким человеком, который вёл себя, при всех недостатках личности, как настоящий полноценный напарник. Она не ныла, не жаловалась, а выполняла всё то, что требовали обстоятельства, а иногда даже и больше. И вообще, постепенно Скайуокер сделал вывод, что с Асокой, какой бы она не была, ему работалось легче, нежели со спокойным и всегда сдержанным Оби-Ваном.
А однажды Энакин поймал себя с утра на мысли, что с нетерпением ждёт следующей миссии, полной весёлых препирательств и острот, которых очень скоро Скайуокеру стало не хватать. К тому же, несмотря на свои четырнадцать, Тано была достаточно умной и эрудированной, знала довольно много для своих лет и умела об этом рассказать.
Сегодня как раз был счастливый день, когда Энакину предстояла как раз совместная миссия. С мыслями об этом, а так же о том, что скажет Асоке при встрече, Скайуокер прохаживался по взлётной площадке, ожидая, когда Тано соберется и выйдет. Он поглядывал на ворота Храма и невольно улыбался, когда увидел выходящую из них тоненькую оранжевую фигурку, на которой издалека были почти незаметны красный топ и такие же шортики, лишь белые колготки были видны до того, как уходили в бордовые сапоги из мягкой кожи. Ведь несмотря на все просьбы и пояснения, Асока так и не смогла носить традиционную форму всех падаванов: рубашку и брюки свободного кроя из светлой ткани. Их всей этой экипировки Тано признавала лишь высокие сапоги, находя их удобными практичными, во всем остальном была непреклонна. Даже Магистр Йода устал уже с ней спорить и махнул рукой.
Глядя на тогруту, Энакин поймал себя на ещё более неожиданной мысли: Асока очень напоминала ему самого себя, как характером, так и своенравностью. Видимо поэтому, он и позволял ей так себя вести и это же способствовало их комфортной атмосфере между собой. Развить эту мысль в нужном направлении Энакин не успел, но пообещал вернуться к ней позднее. Тано подошла и как всегда произнесла, весело и с улыбкой, легонько хлопнув его по плечу:
– Привет, Скайрокер, ну и где нас сегодня заждались?
– И тебе доброе утро, Шпилька, – не остался в долгу Энакин, припомнив их старые прозвища, – Сегодня нас заждалась Магистр Секура, дроиды совсем одолели, без нас никак не справится.
– Что ж, на то мы и существуем, – улыбнулась ему Асока, – Не будем заставлять её ждать, а то перебьёт там всех и нам не оставит, нечестно получится.
– Идём, Шпилька, – поддержал её Скайуокер, – Не хочу быть у неё в долгу, пускай она и красавица.
Асока хотела сказать что-то на тему внешности, но не стала, куда больше её интересовало то, что их ждёт и пока они летели, тогрута сидела, уставясь в темноту открытого космоса и без конца спрашивала Энакина. Тот отвечал ей подробно и с комментариями, но вот того, что реально случилось по прилёту ожидать никто не мог, даже они сами. Корабль Эйлы сплошь облепили дроиды и почти проникли внутрь, прорывая и прорезая обшивку. Эйла не могла отбить всех, клоны её взвода, во главе с капитаном Блаем едва успевали отбивать выстрелы и скидывать в космос особенно ретивых жестянок. Многих солдат она уже потеряла. Видя ситуацию со стороны, Энакин быстро оценил её и нашёл единственно правильный выход – пристыковать свой корабль к кораблю Эйлы, а после, перетащив её и клонов к себе, взорвать её транспорт, а вместе с ним и дроидов. Так он и сделал, но когда убедился, что все находятся в безопасности, последним покидая место стыковки, замешкался ровно на пару секунд и это стоило ему слишком дорого. Заряды сработали ровно в момент, когда Скайуокер шагнул к выходу, снося на своём пути всё, что там было. В том числе и самого Энакина, что, обливаясь кровью, отлетел к стене и повалился на пол без чувств, уверенный, что никогда больше не встанет. И лишь голубые глаза испуганно прожигали обмякшее тело ее учителя.