Последние дни Галактики

      Горячие пески искрились под солнечными лучами и огнем разрывающийся снарядом. Красное от этого огня небо почти сливалось с песком, не позволяя видеть происходящее и подойти слишком близко, не рискуя при этом быть заживо сожженным.       Оби-Ван Кеноби летел в своем истребителе под громкие, почти оглушающее, разрывы снарядов, теряясь в небесном огне и вспышках, а в приёмнике звучала дикая каша из приказов, отчетов о их выполнении, процентов девяносто из которых не касались лично его. Сам он, умело маневрируя, пока еще уклонялся от выстрелов и смог остаться относительно целым. Но вот многим клонам повезло значительно меньше. Сели из них лишь четверть его легиона, и он сам.       Приземлившись на условную точку, они заняли круговую оборону, поскольку вызвать воздушную подготовку по противнику было нельзя, потому, что перевес в небе явно был не на стороне Республики. Многие отряды других клонов попросту разбросало неизвестно на каком расстоянии, а вокруг царила настоящая истинно боевая суета. Связи с Корусантом и другими планетами не было и кажется намечалась мощная песчаная буря.       Генерал Кеноби понял тогда, что единственный вариант это идти на прорыв, кинув большую часть техники и газовое оружие, пока их попросту не завалили числом. И попытаться уничтожить часть ПВО и только тогда появится шанс на хотя бы возможность тактического успеха в этом плане. Оби-Ван уже сильно устал и был весь в пыли Джеонозиса, но все равно повел своих солдат в бой, не зная наверняка, чем и когда это может закончиться.

***

      Совсем другая обстановка царила сейчас в Анклаве на Дантуине, где Рыцарь и падаван проводили время в свое удовольствие, не считая, конечно, обязательных практик Силы. Жизнь в Анклаве несколько отличалась от той, что была в храме, порядки более лояльные, а так же отношение к адептам было больше человеческим, подразумевавшем личные чувства и индивидуальность. Энакин отметил это сразу как только пробыл тут первый день и это же объяснял Асоке, сидя на берегу небольшого озера, что выросло на окраине поселения. Купаться было еще прохладно, но за то сидеть возле воды было приятно и удобно.       Тогрута сидела рядом на траве и держа во рту одну травинку, смотрела на другой берег. Там было здание какой-то фермы, довольно старое, но еще работавшее, но если смотреть на расстоянии, то можно представить себе, что это ее дом и она там живет. Ей всегда нравилось в детстве так играть – смотреть на здания, мимо которых проходила, и представлять какая жизнь там внутри, вплоть до мельчайших деталей. Сейчас Асока занималась тем же самым, вот только вместо абстрактных жителей, ей упорно виделась она сама, ее семья, заботы.       Почему?       Ведь этого нельзя, Кодекс запрещает такое, но если об этом никто не узнает, то почему бы и не помечтать немного? Асока с легкостью отдалась этому занятию и даже не заметила, что Энакин перестал говорить, а уже несколько минут с большим интересом смотрит туда же, куда и она.