С момента той странной ночи прошло три дня. Асока, вроде бы, ничего не помнила о том, что видела тогда во сне. Ведь Энакин проснулся раньше нее и стараясь не разбудить, осторожно встал и вышел в кухню, приготовить некое подобие завтрака. И для него оказалось вдруг так естественно, вот так вот встать пораньше, покинув теплую постель, где кроме него спал кто-то близкий и пойти на кухню, чтобы приготовить им что-то поесть. И они вместе потом будут поедать этот завтрак и глядеть в окно, на просыпающийся мир и восходящее солнце, смеяться и шутить друг над другом, обсуждая планы на день. Похоже на обычное утро в нормальной семье, такой, какую всегда мечтал иметь Энакин. Такую, какую хотел создать с Падме, жить так, как мечтал с детства жить с ней. Но теперь этого не будет, ведь Падме нет, но сама такая жизнь возможна, начинается здесь и сейчас, шептал Скайуокеру в ухо кто-то невидимый. Вероятно в этом было что-то рациональное, ведь не может же быть так, что больше никогда и ни с кем в этом мире Энакину больше не будет хорошо. Нет, не бывает так, конечно в точности как было бы с Падме не будет это сто процентов, но кто сказал, что хорошо – это обязательно так, как было когда-то? К тому же же факт, что с Падме в реальности было бы так, как нафантазировал себе детский, неискушенный ум Скайуокера, ведь реальность и фантазии часто отличаются и порой довольно существенно. Есть большой риск разочароваться. Энакину в этом плане повезло, он может не бояться этого, его любовь так и останется навсегда чистой и непорочной, не омраченной никакими ссорами, разборками и выяснениями. Чистая мечта без примеси реальности, пускай и остается такой. Энакин улыбнулся своим мыслям и посмотрев в окно, на чистое голубое небо, внезапно увидел на нем маленькое белое облако, очертаниями похожее на силуэт женщины в длинном платье и с высокой прической. И когда Энакин на него посмотрел, оно вдруг стало уменьшаться, пока не растаяло совсем. Не прошло и минуты, как облако окончательно исчезло и ничто не напоминало о том, что оно там было, небо опять стало чисто-голубым и светлым.
– Она ушла, – прошептал Энакин, не отводя взгляда, – Она меня отпускает.
Когда юноша обернулся к плите, то заметил, что больше не был один, в проеме стояла Асока, оделся в белый махровый халат и улыбалась так, словно рада была увидеть.
– Жизнь продолжается, – сказал Энакин чуть слышно и повернулся, чтобы сказать уже громче, – Доброе утро, Шпилька, завтрак почти готов.
Она вызвалась помочь накрыть на стол и когда оба сели за него, отметила, что тосты и салат получились удачными.
– Я и не знал, что умею готовить, ты открыла во мне новый талант, – произнес Энакин, откусывая от тоста, – Раньше я даже не пробовал.
– Могу научить тебя, у меня остались некоторые наводки, – сказала Асока, отставляя пустую тарелку, – Хотя некоторые блюда я так и не освоила.
– Хорошо, следующим утром готовишь ты, – милостиво разрешил Энакин, – Обещаю есть с аппетитом и не ругать нерадивого повара.
– Правильно, я же не ругаю тебя сейчас и честно изображаю восторг, – смеясь ответила Асока и тут услышала звонок коммуникатора.
***
Оби-Ван Кеноби усиленно вел бой на Орд-Цестусе, столица которой представляла сейчас жалкое зрелище – один сплошной разрушенный город. Волна боя отдалила его от своих солдат и этим незамедлительно воспользовалась Вентресс, давно поджидавшая в засаде. Это была уже вторая попытка нападения и Кеноби хорошо запомнил ее манеру боя и ее саму по рассказам Квинлана Воса.
– Кеноби, как же я рада встрече с тобой, – ехидно улыбнулась датомирка- И я вижу, что это взаимно.
– Асажж, ты как всегда очаровательна, – в тон ей ответил Оби-Ван, – Граф Дуку успешно над тобой поработал, еще немного и ты станешь настоящей аристократкой.
– Не желаешь закончить его начинание? – улыбка Вентресс стала более хитрой, при этом она невзначай повернулась к нему боком, позволяя рассмотреть свою гибкую фигуру – Уверена, ты сможешь не хуже.
– Прости дорогая, но я не привык питаться объедками, – без тени улыбки ответил Оби-Ван, – Даже если их оставил сам Граф и оставил специально для меня.
Вентресс от этих слов даже не смогла вымолвить ни слова, хотя и собиралась сказать, что очень часто на тарелках остается самое вкусное, но знала, что Кеноби ответит, что пища от Дуку всегда пропитана ядом, как бы она ни была вкусна. Услышать такое про себя ей не хотелось, поэтому Асажж перешла на иной язык, понятный им обоим – язык боя и световых мечей. Оби-Ван с радостью поддержал диалог и отвечая на первый удар легко рассек ее магниты для мечей. Вентресс поняла, что запахло жареным и оттолкнувшись ногами от пола, стремительно выскочила в разбитое окно:
– Ну давай, поймай меня!
Игра: я убегаю ты догоняешь.
Кеноби как и всегда принял условия своего необычного врага, являвшегося таковым лишь наполовину, но об этом не знал никто, кроме этих двоих.
***
Сенатор Райо получила результаты своего запроса, они оставили ее довольной и ожидания были удовлетворены, осталось только найти связного и она догадывалась, кто это может быть такой.
