Сирень в холодном снегу

Кэйа прищурился и так же долго, как и напряжённо, смотрел на Аякса. Он правда только что предложил спать с ним бесплатно, чтобы сохранить этот секрет в тайне? Он ебанулся. Но синеволосый остался без слов. Пока рыжий не приподнял подбородок Альбериха указательным пальцем и не промурчал: — Расслабься, товарищ. Я шучу. Синеволосый поднял бровь вверх, издал лишь удивлённый вздох и отошёл от парня в кабинке. — Что? — У меня не было в планах разрушать твою социальную жизнь и испортить будущее. Пока что. Считай что я… делаю тебе услугу, а ты останешься в долгу. Смуглый парень скрестил руки. — И ты правда никому не скажешь? — Да правда, правда. Так и быть, живи. Кэйа всё ещё не понимает подвоха. Почему это Аякс показывает симпатию, пусть и такую незначительную? Острое ощущение, что это прямой намёк на «не переступай мне дорогу». Или это обернётся к нему плохой стороной в будущем? Из раздумий прервал голос Тартальи: — А кстати, можно спросить? Почему ты этим занимаешься? Альберих спрятал руки в карманы и с улыбкой ответил: — Деньги нужны. И ушёл, оставив рыжего наедине с собой и со своим желанием справить нужду. Несколько парней странно посмотрели на Кэйю, когда увидели, как он выходил из кабинки Аякса, на что тот шутливо подметил: — У моего друга были проблемы с застёжкой молнии. Но теперь всё хорошо. И ушёл. Сердце всё ещё бешено стучало в груди, Альберих и сам толком не понял что произошло. Но у него плохое предчувствие. • • Люмин решила, что сегодня лучше прогулять первые уроки и хорошенько выспаться, точнее, так решил её будильник. На той самой службе она простояла недолго, ей быстро, непозволительно быстро это надоело, так уныло и скучно ей давно не было. Стало ещё больше жаль Эмбер, ведь это и есть её развлечение, не считая разноцветные картинки в школьных учебниках. Но даже если блондинка и проспала, особого стресса из-за этого не испытывала. Дома никого нет, её отец опять куда-то ушёл, скорее всего, в больницу или за пивом. Если она сейчас поторопится, ещё успеет на третий урок. Но такой ураган внутри бушует, из сильных и непонятных эмоций, что жгут и одновременно ласкают сердце. Ей хочется сделать чего-нибудь, но не знает что, говорить о чём-то, не зная о чём. И хочется курить. Кажется, она на чердаке видела сигареты, трёт глаза, зевает и поднимается наверх. Скрип, пыль, запах гнилого кружева. Столько ненужных коробок, столько хлама, и сколько бы не собирались всё выбрасывать, но как только открывали их, чтобы разобраться, воспоминания и ностальгия охватывала бурной волной, из-за чего Люмин с папой могли часами тут зависать и рассматривать каждую безделушку. При этой мысли блондинка улыбнулась и быстро обошла пыльный чердак. Действительно, слишком много мусора. Но тут столько фотографий, столько важных вещей из детства, даже если она никогда не будет ими пользоваться. Но в одной коробке промелькнуло что-то любопытное, девушка села на корточки, взяла небольшой предмет в руки и приятно удивилась. Телефон, мобильный телефон, которого её папа тут оставил, когда ему новый подарили, забыл о нём. Девушка поставила его на зарядку, и это чудо техники заработало. Всё же ему не так много времени тут, а идея его применения пришла практически сразу. Забыв и о своём идиотском желании покурить, Люмин спустилась с чердака в комнату, надела первый попавшийся свитер, штаны, шапку, чтобы скрыть уже сальную голову, хотя мыла волосы дня два назад, взяла рюкзак и уже хотела выйти, как увидела в сумке свой дневник. Нет, не настолько уж глупая, чтобы повторить одну и ту же ошибку дважды, кинула фиолетовый блокнот на кровать, вышла и закрыла дверь на ключ. Её сосед в это время, по совместительству также и учитель истории, Чжун Ли, поливал в это время цветы в своём маленьком саду, прямо перед домом. Учитель одет в ярко-розовую майку с Микки Маусом и со стразами. Девушка удивлённо посмотрела на него, но всё же поздоровалась: — Доброе утро, мистер Чжун Ли! У учителя сегодня выходной, поэтому он, как правило, тратит свободное время на что-то успокаивающее и расслабляющее, как, например, садоводство. Брюнет посмотрел на неё и мягко улыбнулся. — Доброе. — Вы решили сменить стиль? Чжун Ли посмотрел на свою одежду, отложил лейку в сторону и ответил: — Ах, ты об этом. Моя племянница, Ху Тао, сказала, что важная часть в работе учителя - это правильно находить подход к детям, и посоветовала мне надеть то, что носят сейчас молодёжь. А мне не идёт? Мужчина тут же принял задумчивую позу, взявшись за подбородок, и хмыкнул: — Или мне лучше изучить поглубже культуру одежды и современную моду, которой придерживаются дети и подростки? Люмин тихо хихикнула. Это даже умилительно, как такой умный и серьёзный учитель может быть одновременно наивным. Поэтому блондинка махнула рукой и просто подметила: — Нет, нет, вообще-то вам очень идёт. Можете даже так в школу ходить, хотя дети и так к вам тянутся. — Я учту и твоё мнение, но всё же, прежде чем делать какие-то выводы, постараюсь лучше изучить тему. А почему ты не в школе? Всё хорошо? — Всё просто отлично, мистер Чжун Ли, удачи вам. И побежала. Учитель неодобрительно покачал головой и пробормотал: — У тебя в последнее время слишком много пропусков, Люмин, это плохо сказывается на твоей успеваемости. И дальше продолжил ухаживать за цветами. Погода становилась всё пасмурнее, хотя дождь только на днях был. Поэтому Чжун Ли оставил цветы и неторопливо направился в дом, заваривать себе чай. Когда выходной, кажется, будто у тебя всё время во вселенной. • • Люмин бежала со всех ног в школу, как будто в этом был хоть какой-то смысл, но не хотелось даже на третий урок опоздать. Войдя в холл, она чуть не потерялась среди стольких учеников, сделала короткий вывод, что люди слишком много плодятся, пошла вперёд. В конце коридора она увидела подругу, заискрилась, сжала ремешок сумки и поспешила к ней. На полпути уловила чей-то заливистый смех, который сразу узнала, ускорила шаг, но бесполезно, чужая рука уже успела взяться практически из ниоткуда и грубо обнять за шею. — Куда же ты так спешишь, товарищ? Ты не в курсе, что сейчас 3-ий урок начнётся? Ты проспала? Блондинка подняла глаза и узрела: синие глаза, огненные рыжие волосы, весёлая улыбка. Только вот глаза совсем не разделяют эту улыбку, они мрачные, и страшные, и жаждут крови. В другой руке благополучно держал половину шоколадного батончика в обёртке. — Уйди, пожалуйста, не до тебя сейчас. Аякс обнял девушку ещё крепче, чуть ли не до удушья, и в том же тоне подметил: — Что за мешки под глазами? Ты что, работала всё ночь? И рассмеялся. Блондинка нахмурилась и ткнула в него локтем, чтобы отпихнуть, пока он говорил всё больше и больше глупых гадостей, но девушка застыла, когда заметила что тот самый парень, кажется, Алек его зовут, подошёл к Эмбер и начал с ней заигрывать. Кто-то из её класса тоже это заметили и начали над ними шутить. — Эй-й, я с кем говорю? Ты язык проглотила? Люмин вздохнула и снова посмотрела на него. — Ну чего тебе? Заняться нечем? Рыжий хмыкнул и прижался щекой к её виску, говоря уже чуть тише: — Пф-ф, какая ты злая. Тебя обидел кто-то? Если хорошо меня попросишь, то я разберусь. Люмин закатила глаза и притворилась, что по спине вовсе не бегают табуны мурашек от такого близкого контакта, взяла его за запястье с желанием отдёрнуть руку, но Тарталья не позволил ей вырваться из хватки. Тогда Люмин разозлилась уже больше и прошипела: — Да, меня прямо сейчас обижают и не дают пройти. Разберись с этим. Парень расплылся в ещё более глупой улыбке, обвёл взглядом сначала шапку Люмин, затем её глаза, один из них, кстати, дёргается, нос, и наконец-то дошёл до губ. Блондинка почувствовала ещё один пробирающий холодок по спине, прищурилась и смотрела на него в ответ. Воспоминание о том, как они целовались летом, вспыхнуло яркой искрой перед глазами девушки, и она резко отвернула голову и прервала контакт. В ответ Аякс лишь посмеялся, как всегда, ведь если она отвела взгляд, значит проиграла. Убрал руку и немного толкнул вперёд, продолжая смеяться у неё за спиной, из-за чего она закипела ещё сильнее, повернулась, замахнулась сумкой и ударила, но попала в совершенно случайного ученика, потому что рыжий засранец успел сбежать. Ученик, в которого ударили, начал на неё кричать, в следствии чего блондинка прикрыла глаза ладонью и ругнулась. Какое ужасное начало дня. Извинившись перед тем парнем, Люмин подбежала к Эмбер и затащила её в случайный пустой класс, оставив флиртующего с ней старшеклассника в ступоре. — Люмин! — Тихо. — Что-то случилось? Блондинка сделала глубокий вдох. Успокоила расшатанное сердце и взяла подругу за плечи. — Нет, не случилось, почти. Неважно. — А, если всё хорошо, тогда я сначала попрощаюсь с Алеком. — Нет, Эм, не нужно с ним прощаться, и вообще с ним не говори. Брюнетка распахнула глаза и мягко опешила. — Почему? Люмин убрала руки, но тон стал более серьёзным и холодным когда она произнесла следующее: — Такие парни как он… лучше им не доверять. Ты знаешь что о нём говорят? Он живёт в трейлере, его отец алкоголик и ему скоро 21, а он всё бросает и снова приходит в школу, ясно, что в голове один ветер. Её подруга смягчила взгляд в ответ переживаниям и тут же ответила, улыбнувшись: — Люмин, всё хорошо. Он же просто говорил со мной, и вообще, разве не ты говорила, что лучше дать волю чувствам? — Да, но можно же выбрать кого-нибудь поприличнее? — Люмин, не говори так! Ты просто его не знаешь. Люмин подняла бровь и вздохнула. Сама девушка на своей шкуре испытывала то, что испытывает сейчас Эмбер, сама же блондинка сколько раз обжигалась, доверяя кому-то, творила глупости, и сама не обладает таким уж великим опытом в общении с противоположным полом, но она так боится, что у этого невинного общения с Алеком будут последствия. Эмбер намного чувствительнее, так можно и сердце себе разбить до неисправного состояния. — Подруга, если один парень тебе как-то мило улыбнулся, это не означает, что нужно игнорировать все красные флаги. Эмбер скрестила руки и вспыхнула. Что на неё нашло, откуда такая эмоциональность, они же спорят о парне, с которым брюнетка максимум два раза говорила. А Люмин только сильнее нахмурилась, услышав эти слова из чужих уст: — А то, что было у тебя с Аяксом? Хочешь сказать, он тебе ни капельки не нравится? Блондинка недовольно скривила рот. — Что? Как можно сравнивать? Ах. Белобрысая ткнула подруге в лоб указательным пальцем и прошипела: — Во-первых, это вообще не при чём тут. И с чего ты взяла, что он мне нравится? Даже не думай об этом. Тот раз был ошибкой, и этого больше не повторится. К тому же, я всё равно знаю чего ожидать от этого мудака. Эмбер убрала её руку и посмотрела в пол, задумываясь. Люмин тихо добавила: — А во-вторых, я желаю тебе только лучшего. И не хочу, чтобы тобой воспользовался какой-нибудь упырь. — А тобой ни разу не пользовались? Люмин сжала челюсть. Но улыбнулась. — Ну, бывало, скорее да, чем нет. Но я это легко проходила и забывала, ничего особенного. И конечно же — это чистейшая ложь. Но боль, страдания, разочарование, всё самое тёмное, всё, что может породить тьму внутри неё, она спрятала глубоко внутри. Блондинка слишком часто разрушала то, к чему прикасалась, поэтому это лишь отчаянная попытка удержать ещё хоть что-нибудь. В итоге скатывается всё больше и больше вниз, почти что не замечая этого. Чайник кипит, вода, горячий пар так яростно вьются, так хотят выйти на волю, но нет, их нужно подавлять, подавлять, подавлять.. Глубокий вдох, и она снова в норме. До сих пор ведь с этим так хорошо справлялась, справится и сейчас. Главное, чтобы никто не довёл её до потери контроля. Так не хочется вернуться к истокам, болезненным, тёмным и разрушительным истокам, когда белобрысая позволяла ярости окутывать тело и туманить разум. — Думаешь, я глупая и наивная? — Нет, нет, конечно же нет, Эм! Конечно же да, ебаная лицемерка. — Просто мы не всегда знаем что вокруг нас. Нельзя даже собственным глазам верить, понимаешь? За таким разговором девушки и не заметили, как прозвенел звонок. Люмин быстро достала телефон из сумки, которого нашла на чердаке, и вручила подруге: — Кстати, чуть не забыла. Это тебе. Брюнетка в шоке раскрыла глаза и воскликнула: — Что? — Этим папа уже не пользуется, и он не такой уж прям дорогой и новый, но вроде как работает. Возьми его, и вот зарядка для него. Хорошо прячь от мамы. А так, тут есть мой номер, и мы сможем переписываться, только деньги на счёт ставь. Эмбер всё ещё в полном шоке, держала небольшой телефон у себя в руках, переводя взгляд то на блондинку, то обратно на него. — Люмин… — Не благодари, это меньшее, что я могу для тебя сделать. Только не увлекайся, а то в такие долги встрянешь. Тут тоже есть игры, так что мои руки будешь целовать потом, я побежала на урок. Увидимся! Длинноволосая всё в таком же ступоре смотрит на девайс, пока он не завибрировал и Эмбер увидела сообщение: от Люми: " — Иди на урок :)», от чего и очнулась. Смешок, ещё один, и искры в глазах. У неё появился первый телефон, неужели это реальность? Не сон? Игры, сообщения, украшать его стразами и наклейками… Столько идей и возможностей, сердце бушевало в груди, ученица обняла телефон и взвизгнула. У неё появился телефон. Во время урока так и не смогла оторвать от него взгляд. К счастью, благодаря тому, что белобрысая часто одалживала ей свой телефон, Банни теперь хотя бы имеет представление как пользоваться. Действительно хочется расцеловать не только руки, но и всю Люмин, целиком. • • 12-й класс особо более шумный чем обычно, они все в ожидании нового учителя, о котором уже так много слухов и сплетен ходят. И он уже на две минуты и 23 секунды опаздывает. — А я видел его, он молодой, значит неопытный додик! Двое девочек повернули головы к нему, чтобы услышать подробности, пока остальные всё больше и больше сходили с ума. Аято томно вздохнул. Для него это самая ужасная часть школы, обязательная социализация и нахождение вокруг такого дурдома, каждый день. После школы парень запирается в комнате и не выходит оттуда часами, потому что восстанавливает потраченные силы за медитацией или чтением книг в абсолютной тишине. Прерывание этого самого процесса может вызвать крайнее недовольство и раздражение с его стороны. Камисато всегда казалось, что все чересчур шумные, разговоры и в целом беседы можно проводить и потише, поэтому он закрывает глаза и представляет в голове большое озеро, в которое периодически сверху падает капля. Настолько вливается в это изображение в голове, что даже может услышать звук, как это капля соприкасается с поверхностью воды. Умиротворение. Аякс же писал что-то в своей синей раскладушке, периодически посмеиваясь и жевая мармеладную ленту, покрытую кисловатым на вкус сахаром. Когда одна лента была успешно ликвидирована, рыжий отвлёкся от телефона и достал из упаковки на парте ещё одну и медленно поднёс ко рту. Пришло ещё одно сообщение, снова заулыбался и незаметно играл бровями пока печатал ответ. Одна из девочек всё же спросила: — Так он симпатичный, или нет? Из другого конца кто-то другой кричал: — Тварь, верни мою ручку! И совсем другой голос смешался в общей голосовой каше: — Слышьте, а давайте поприветствуем нового препода! И пошёл к доске, нарисовав огромный мужской причиндал, с полосами и даже маленькими венками, яйца вообще шедевральными получились. Несколько учеников обратили на это внимание и начали неистово ржать, прикрикивая: — Алек, красавчик! Дорисуй ещё вон там! Этот пацан встал с места и начал помогать Алеку в написании шедевра на доске, пока в классе начали бросать бумажками и самолётиками. Пока рыжий доедал свою мармеладку, ему в голову прилетела бумажка, из-за чего парень мгновенно оставил телефон и повернулся, чтобы поймать виновника, как хищный ястреб. Взял скомканную бумажку в руки, когда понял, кто кинул в него, улыбнулся и встал, чтобы запихнуть эту бумажку ему в глотку. И в этот момент дверь открылась. Художники тут же оставили творение на доске и побежали к своим местам, Аяксу было почти всё равно на приход учителя, он уже выполнял задуманное под явные протесты виновника. — Добрый день, класс, сядьте, пожалуйста, на свои места. У нас начался урок. Извиняюсь за опоздание, меня задержали у директора. Аято тут же открыл глаза и удивлённо уставился на вошедшего молодого человека в красном свитере и тёмно-зелёных штанах. Он тоже немного удивился, увидев знакомого Камисато, быстро всех осмотрел и продолжил: — Меня зовут Тома, и я буду вести у вас литературу. Позаботьтесь обо мне! Обращайтесь ко мне как мистер Тома или Томас, как вам удобнее. Аято теперь задумчиво уставился на своего новоиспечённого учителя. Тот лишь кратко посмотрел на него, улыбнулся и хотел ещё что-то добавить, пока голос из класса не перебил: — Ну и сколько же тебе лет, мистер Тома? На удивление, голос принадлежит другому ученику. На что зеленоглазый улыбнулся и вежливо ответил: — Кажется, ты пропустил несколько уроков в воспитании в главе по вежливым обращениям, раз не знаешь, что к учителю нужно обращаться на «вы». — Ты не ответил на вопрос. Почти все в классе, включая Аято, посмотрели сначала на очень крутого и смелого школьника, потом на нового учителя. Большинству было смешно, другим просто иногда и любопытно. Блондин беспомощно вздохнул, он знал, что без этого не могло обойтись, молодой новый учитель просто идеальная мишень для показа своего характера, неуважения, на потеху остальным. Чем ещё заниматься в такие скучные, казалось бы, и унылые школьные годы? Затем он спрятал руки за спину и с каплей иронии ответил: — Достаточно, чтобы устроиться на работу и обеспечить тебя. Это все вопросы? Мы можем начинать урок? Но смелый школьник, видимо, поверил в себя, раз всё не унимался: — Да кто ты вообще такой? Ты недавно школу закончил, что ли? По классу уже пошли шёпоты и тихие смешки, но Тома не выглядел раздражённым или растерянным, конечно же, жизнь готовила к чему-то подобному: — Я не понимаю, что за неприязнь ко мне? Мы же незнакомы? Или ты просто не любишь учиться? Тот продолжал бормотать какие-то маты себе под нос, но достаточно громко, чтобы это услышали, и зеленоглазый так же невинно выдал: — Пожалуйста, можешь продолжать себя так глупо вести, и у меня останется только несколько вариантов: сообщить твоим родителям и директору, или просто посмотреть, как это скажется на твоей успеваемости. И на этом блондин повернулся к доске и увидел огромный нарисованный мужской причиндал, во всей красе и в максимальных подробностях. Класс буквально взорвался смехом. Аякс тоже отложил свой телефон, с интересом наблюдая за новым учителем, а точнее как его синеволосый одноклассник смотрит на этого учителя. Тогда молодой человек взял тряпку и сухо прокомментировал: — Что ж, очень красивое произведение, но мы не на уроке анатомии. К сожалению. И вытер шедевр с доски, пока дети продолжали давиться смехом. Это точно выпускной класс? — И так, класс, думаю, на первый урок можно немного расслабиться и рассказать о себе. Хочу как можно скорее запомнить вас, поэтому называйте своё имя, какие-нибудь хобби или планы на будущее. Есть желающие? Тишина. Оперевшись поясницей о край стола, Тома мягко осмотрелся, и заметно обрадовался, когда увидел что ученик поднял руку. — Да, прошу. — Меня зовут Камисато Аято, мне нравится тишина, боевые искусства и готовка. Блондин с интересом посмотрел на синеволосого, наверное, его имя будет легче всего запомнить, раз они уже знакомы. — Готовка? Что ты любишь готовить, Аято? — Необычные блюда, комбинировать разные, на первый взгляд несочетаемые ингредиенты, и смотреть за тем, что получится. — Как интересно. И какие на данный момент успехи? Аято наклонил голову и подставил руки под подбородок, улыбаясь, и ответил: — Сладкое молоко со вкусом морских водорослей. Или пастила со свёклой. Рыжий тут же повернул голову к Камисато, как только услышал сладость, словно у него рефлекс, хлопнул в ладоши и весело обратился: — О-о-о, а вот это уже интересно. Тома кивнул с улыбкой на лице и протянул: — Спасибо за ответ и за смелость. Хотя я бы послушал ещё о твоих кулинарных экспериментах, но мы должны услышать и других. Аято спокойно открыл тетрадь и начал что-то писать очень красивым и аккуратным почерком. Ему казалось, что это тепло и свет, которые источали зелёные глаза молодого учителя, было как-то по-особенному обращены ему одному, хотя они едва знакомы. Синеволосого заинтересовал Тома ещё с самой первой их встрече, которая произошла, к слову, недавно. А теперь он его учитель. Камисато спокойно обратился к блондину с вопросом: — А у вас какие хобби и увлечения, учитель? Вы ведь сами ещё не полностью представились. Зеленоглазый мягко почесал затылок, наверняка ученик сейчас намекает на ту самую книгу. И пока Аято говорил с учителем, а рыжий рядом с забавой наблюдал за ними, класс снова расшумелся. Тогда Тома стукнул ладонью об стол несколько раз и нахмурился, прежде чем недовольно сказать: — Если кому-то так не терпится представиться и рассказать о себе, то напоминаю, можно просто поднять руку. Другой ученик решил перенять эстафету и вызвался говорить, блондин снова вернул улыбку на лицо и разрешил говорить: — Меня зовут Тарталья. — Тарталья? Рыжий улыбнулся и начал качаться на стуле, затем быстро остановился и ответил: — Именно. Зеленоглазый открыл список учеников и прошёлся глазами, вдоль и поперёк, но такого имени там не было. — И какая же у тебя фамилия? — Можете обращаться ко мне как Тарталья, в этом ведь нет никакой проблемы? Преподаватель долго смотрел в эти бездонные синие глаза, пожал плечами и ответил: — Действительно, никакой. Но как тебя зовут по документам? — Аякс Новиков. — Хм, хорошо. Тарталья, — улыбка рыжего стала только шире. — Расскажи мне что-нибудь о себе. Хобби или планы на будущее? — Да, я мечтаю в будущем стать киллером. Хочу убивать и подчинять себе массы людей в огромных масштабах, зарабатывая на этом деньги и власть. Другими словами, политиком. И я люблю сладости. Никто среди одноклассников даже не удивляется, только Камисато рядом смотрит и по-своему усмехается. Тома смотрел в абсолютно серьёзное выражение лица юноши с огненными волосами, положил руки на бёдра и сказал: — Или если не удастся карьера политика, можешь попробовать комедийную сферу. Аякс покрутил ручкой между пальцев и холодно выдал: — Я не шучу. — В таком случае, я надеюсь, что у тебя всё получится. — Спасибо, учитель. А из хобби я бы сказал плавание. Тома кивнул и подметил, задумчиво: — Прекрасное хобби. А если совместить воду и политику, то ты бы, наверное, хотел стать каким-нибудь морским повелителем… ах, простите, мысли вслух. Продолжаем знакомиться, кто следующий? До самого окончания урока Камисато всё не отрывал взгляда от своего нового учителя, сам даже и не зная почему. Наверное, синеволосый просто не ожидал, что брат подруги его младшей сестры станет его преподавателем. И это обещало быть увлекательным. Когда все стали покидать класс, так как наступила долгожданная перемена, Аято подошёл к блондину и лукаво спросил: — Станете моим куратором, господин Тома? Учитель удивлённо поднял на него глаза, оставив сумку на столе, и задал встречный вопрос: — Я? Я ведь только начал эту работу, не лучше выбрать кого-то более опытного? — Так значит, это отказ? Ярко-голубые глаза смотрели прямо в зелёные, второй сдался и пробормотал: — Нет, это предупреждение, что если я не справлюсь как следует с работой, то не сердиться на меня, только и всего. А так… я буду рад стать твоим куратором. Чужая рука неожиданно обняла Аято за шею, и обладатель этой самой руки весело воскликнул: — И я, меня тоже возьмите. господин Тома, ты так называешь учителя, да? Блондин скрестил руки и кивнул, со словами: — Хорошо, Тарталья. Можно просто мистер Тома, без «господина». Рыжий крепче обнял Аято рядом с собой и рассмеялся, затем по очереди посмотрел на синеволосого, потом и на учителя. — Спасибо что выбрали меня в качестве куратора, я вас не подведу. — И вам спасибо, учитель, до свидания! Аякс проводил Тому взглядом и прошипел Камисато в ухо: — Ты что, запал на него? Я так и знал, что ты по парням- Но не успел договорить, синеволосый спокойно и холодно ударил одноклассника в рёбра и отпихнул от себя. — Эй, больно вообще-то! Это что, вызов, поединок? Я готов, нападай. Аято томно поправил край рубашки с воротником и бросил, прежде чем взять тетрадки и выйти из класса: — Это тебе за физкультуру. — Меня просто вымораживает, когда кто-то отрицает очевидное и бежит от правды, товарищ! Аякс подошёл к окну в надежде увидеть хоть что-то интересное, задний двор школы, где старшаки прячутся, чтобы курить и пить пиво. Взгляд синих глаз тотчас помрачнел, ему стало так невыносимо скучно. Аж кровь в жилах закипала, даже доставать кого-то стало неинтересно. Чем же ему заняться? Может, выпустить на волю маленькую крысу и посмотреть на хаос, которая та создаст? Крыса это, конечно же, метафора. В школе вроде как происходит что-то, но все эти события такие незначительные и серые… снова эта скука. Снова дрожь в руках. Снова крепко сжатая челюсть. Если кругом ничего не происходит, то… стоит как-то поспособствовать этому. Аякс хмыкнул и положил руку на стекло, когда увидел в окно знакомую, темноволосую макушку. Кэйа. Он что, идёт сейчас курить? Как любопытно, потому что у рыжего возникла одна идея. С довольной улыбкой на лице, парень взял свой рюкзак, достал из упаковки остатки мармелада и начал есть, по мере того как покидал класс и направлялся в следующий. Ведь он уже знает, что будет дальше делать с Альберихом. • • Эмбер вся блистала от счастья в кабинете директора, ведь ей только что вручили денежный приз в сумме ста долларов за городской конкурс пения в хоре, это выступление даже по телевизору показывали, это самая большая гордость брюнетки за всю жизнь. И вот, держа в руке конверт с деньгами, она даже разобралась, как позвонить Люмин и сообщить ей об этом, как в коридоре встретила знакомое лицо. — Эмбер, салют. — Алек! Глазки засияли ярче звёзд, улыбка чуть ли не до ушей, румянец на щеках. Это первый мальчик, кто обратил внимание на неё. И даже начал заигрывать, заставляя её заливаться краской. К тому же он такой красивый: кудрявые, чёрные волосы до плеч, серые глаза и такая соблазнительная улыбка. Невозможно не растаять при виде него. — Думаешь, нам стоит общаться поменьше? Кажется, твоя подруга меня недолюбливает. — Что? Люмин? Нет, нет, тебе наверное показалось, ничего такого, она просто беспокоится. — А? Ты думаешь, есть из-за чего беспокоиться? Брюнетка удивлённо посмотрела на него, пока другая девушка выскочила у парня за спиной и толкнула его вперёд, к концу коридора, недовольно крича ему: — Ну ты скоро? Иди давай. Эта девушка странно посмотрела на Эмбер, последняя повернула голову, чтобы посмотреть Алеку в след, и тот ей подмигнул. Снова щёки краснеют. И дрожь по рукам. Ей только что подмигнул парень, другой парень!.. Что там Люмин предупреждала насчёт него, что он живёт в трейлере и ему скоро будет за двадцать, а он всё ещё о выпускной класс спотыкается? Должно быть, это правда всего лишь слухи. На телефон заиграла очень звонкая музыка, это входящий звонок. Эмбер радостно ответила, конечно же, это была её подруга. Они сейчас не могут встретиться, так что какое-то время смогут говорить. Но радость, восторг девчушки можно было ощутить радиоволнами за километровые расстояния, она так редко с кем-то говорила по телефону, и сейчас выдалась такая прекрасная возможность. — Да всё, никаких проблем, подруга, используй на здоровье, главное, чтобы твоя мама не спалила. И деньги ставь на счёт. И ещё раз поздравляю с конкурсом. Что ты себе купишь на эти деньги? — Ох, я ещё не думала… наверное… Она даже не знает чего такого хочет, чтобы это одобрила мама. — Наверное, с мамой посоветуюсь. — Что? Эм, даже не думай! Ты же помнишь, что было в прошлый раз, когда твой дядя прислал тебе денег для покупки новых вещей? — Да, но… — Что но? Она всё пожертвовала в храм, потому что, видите ли, роскошь - это грех. Длинноволосая вспыхнула и удивлённо спросила: — Люми, ты что, хочешь, чтобы я маме соврала? Маме? А если она узнает? — Действуй осторожнее. И потрать эти деньги с умом. А лучше отложи, мало ли что. Соврать маме? Скрыть что-то от мамы? Это вообще как? Да она же спалится в первые же три минуты. Как минимум, из-за панического страха, что мама всё узнает. Это в самом деле стало самым страшным ночным кошмаром девушки, как во сне она совершила что-то до жути непозволительное, как, например, надела недостаточно длинную юбку в школу, и миссис Банни об этом узнала. Но пока Люмин говорила с ней по телефону, мозг брюнетки уже начал плыть по всевозможным развитиям событий: что, если её мама как-то узнает что она говорила и даже позволила другому парню флиртовать с ней в школе? Или телефон, она так сильно обрадовалась, что даже не до конца осознала какую ношу на себя взяла, как ей будет трудно скрывать этот телефон. Ей не следовало брать его, если Эмбер недостаточно хорошо спрячет и её строгий родитель на него случайно наткнётся? Это же конец всего. Но за это короткое время проведённое с ним, так сильно не хотелось расставаться, так прикипела к нему, как ребёнок к новой игрушке. И эгоистичное желание владеть, вкусить неизведанное прежде, начало возрастать маленькими корнями внутри брюнетки. В этом и заключается бунтарская фаза в пубертате? Как это ещё называют, конфликт поколений? Когда дети взрослеют и думают, что родители их не понимают, познают совершенно другие понятия и страдают от прекрасного юношеского максимализма. Неужели это не обошло даже её? Ученицу от силы пугают собственные мысли, что она готова пойти на что-то подобное, пусть ей и настолько страшно. — И да, ещё кое-что важное, не давай свой номер никаким придуркам. И осторожнее перед кем высвечиваешься с ним. Давай поговорим позже, я немного занята. — Да, хорошо, пока, Люми! Эмбер слышала отчётливый, но отдалённый мужской голос на другой линии, прежде чем подруга отключила. Смотрит почти что беспомощно на телефон в одной руке и конверт с деньгами в другой. В золотистых глазах просвечиваются капли непролитых слёз. Пусть и не хочет вот так нагло врать женщине, которая подарила ей жизнь, вырастила и воспитала, но и не хочет, чтобы честно вырученные деньги пошли на пожертвования храму. Прежде чем завернуть за угол, прячет это всё в рюкзаке, подальше и поглубже. Всё не настолько плохо, что миссис Банни прямо-таки шарится в сумке дочери каждый день, но Эм просто знает, что её родитель может сделать это в любое время. К тому же, лишняя уверенность не помешает. Школьница берёт ноги в руки и заходит в дом. Из специальной рабочей комнаты мамы выходит улыбающаяся старушка с пакетиком трав в руках. Эмбер здоровается и видит как следом идёт и мать с очками и платком на голове. Мама Эмбер работает домашним целителем, основанным на народную, традиционную медицину, и, конечно же, сила господа. Доход такой себе, но на хлеб с маслом и дешёвый шампунь хватает. — Эмбер, иди скорее на кухню, чай уже заварился. Брюнетка кивнула и направилась прямиком туда. Миссис Банни налила им обеим по чашке с горячим напитком, села за стол и изумлённо спросила: — Ко мне только что была мадам Дельфина, и она сказала, что видела тебя по телевизору, как ты пела в хоре. Эмбер отпила немного чая и с мягкой улыбкой и лёгким румянцем на лице выдала: — Да, да, неделю назад. Вместо урока музыки, я спела в актовом зале на конкурсе! И выиграла, между прочим. У клиентуры её мамы, в отличии от них самих, есть телевизоры. — Почему же я об этом ничего не знаю? Пришла бы и поддержала тебя. На что девушка беспомощно пожала плечами. Хотелось бы сказать тут: «из-за того, что у меня нет средства связи», но поджала губы и замолчала. Миссис Банни сделала ещё один глоток чая и с интересом спросила: — И что же ты выиграла? Длинноволосая слегка запаниковала. Что ей тут ответить? Чёрт, она не продумала это заранее, подстава, но быстро подумала о той самой школьной поездке, запланированной на конец сентября, куда девушка очень сильно хочет поехать. Поэтому непринуждённо выдала: — Бесплатную поездку в лагерь, всего на три дня. В конце месяца. — Три дня? В лагере? Её маму чуть не охватил настоящий сердечный приступ. — Три дня? Вдали от дома? С мальчиками? Ты знаешь ведь, на что способны сейчас молодёжь, как телевизор на них влияет? Нет, нет, нет, ты не поедешь, это очень плохой приз, так и скажи им. — Но ведь лагерь не так далеко находится, не в конце же страны… и не все уж такие озабоченные животные, да и с нами учителя будут, мам- — Ты со мной споришь? Эмбер заметно вздулась, подобно шару, покачала головой и опустила взгляд. По мере её взросления мама всё больше и больше лишала её свободы, в параноидальном страхе, что случится что-то плохое. И девушка так скучает по временам, когда могла гулять, играть и веселиться, помимо бесконечных походов в церковь и учении молитв наизусть. Её мама вздохнула, сняла очки и помассировала свои виски, затем мягко улыбнулась и обняла Эмбер. — Ты же знаешь, милая, это ради твоего же благо, никогда не знаешь, какая опасность поджидает за углом. Поэтому я и боюсь, ты же знаешь, меня тоже пойми. Ученица кивнула и смиренно обняла маму в ответ. Когда же наступит миг, когда она снова сможет дышать свободой? Когда сможет идти куда угодно, делать что угодно, это полное дерьмо, только с запахом свободы? Это желание теперь горит всё ярче и ярче, как и страх, так же как и отвращение за столь ужасные мысли. Какая же она плохая дочь, не слушается маму, мечтает об обратном и не хочет той жизни, которую ей подают на блюдце. Пока мама обнимала её, слабый ветер стучал в окно и брюнетка думала о своём, чай на столе успел остыть. • • Наступила ночь, одна из самых красивых и завораживающих, ведь на небе ярко сверкает полная луна. Альберих всегда любил ею любоваться и спрашивать себя: какие же тайны она скрывает? Слабый свет ночных звёзд отражался в тёмно-голубых зрачках, смотря на эту красоту, неистово хотелось покинуть этот грязный город и взлететь на небо. Пока несколько прядей синих волос развивались на ветру, становились единым целым, парень облизнул потрескавшиеся от ветра губы. Звёзды напоминают о нём, поэтому и никак не может перестать смотреть на них. Звёзды… они во всём виноваты. Они слишком красивые, изящные, так манят к себе. Хлопает тёмными ресницами, затем медленно прикрывает глаза. Кэйа ждёт, он один в этой маленькой комнате, но это ненадолго. А пока, можно и насладиться этой красотой. Слишком упившись всем этим сразу, парень почувствовал чьё-то прикосновение на своём оголенном плече, и голос, его голос, что-то несуразное прошептал, вызвав табун мурашек вниз по спине темноволосого. Быстро открывает глаза, хлопает и оглядывается, никого. Опять показалось? С ним играет собственное воображение, или он просто сошёл с ума? Даже не знает, сердиться ему или пугаться, а, может быть, грустить? Никто и никогда не поймёт его трагедию, лишь потому, что Кэйа сам не сможет набраться сил и рассказать о том случае кому-то. И лишь его собственные демоны будут бесконечно утешать. Вздрог, когда послышался скрип двери. В полутёмной комнате отеля кто-то вошёл, Кэйа сразу улыбнулся, хотя глаза мрачнее некуда, поправил свой чокер, корсет и чёлку. На веках, как всегда, чёрные тени, создавая более эксцентричную и загадочную ауру вокруг синеволосого. — Добрый вечер, господин. Кэйа снова налепил игривую маску, показал на кровать и продолжил мурчать, словно кошка: — Как вы желаете использовать меня? Вошедший человек расстегнул плащ и оглядел парнишку с ног до головы. Извращенская улыбка стала только шире, когда Кэйа сел перед ним на колени. Мужчина взял свой «товар» на эту ночь за подбородок и прокомментировал: — Какой красавчик… как же тебя с таким лицом сюда занесло? Парень ничего не ответил, лишь послушно поддался прикосновению, ожидая приказа. Это был риторический вопрос, он никогда не обсуждает с клиентами личную жизнь и не рассказывает о себе, потому что однажды так уже произошло, и последствия были плохими, мягко говоря. Клиент лишь расстегнул ширинку и дальше за дело взялся уже сам Кэйа. Перед глазами не переставали мелькать этот образ беловолосого парня, от которого он просто одержим. — Какая мерзость, ты такой мерзкий! Ха-ха-ха! Тяжело дрогнула душа, когда в голове прозвенел его голос, и смех теперь будто слышит наяву. Но парень ведь просто пытается отвлечься, думать о чём угодно ещё, кроме как осознавать, что сейчас делает его тело. Из раздумий его вырвали стоны человека, которому на данный момент Альберих и делает приятно, и рука этого человека, которая запутывается в синих волосах. Во рту горечь, как и в самом сердце, но к такой боли он уже привык, при чём давно. Кого ты обманываешь, педрила? К боли нельзя привыкнуть, никогда! Или ты думаешь, что ты особенный? И почему ресницы так тяжёлеют, именно сейчас? Почему руки так дрожат, хватаясь за дешёвые простыни, почему ещё такие свежие и болезненные воспоминания, как один, проигрываются на диске в его голове? Альберих сжал глаза и попытался подумать о другом, если он продолжит, если не сможет остановиться, то и сам ученик не знает, что может произойти. Он потеряет контроль. Воздух в комнате стал тяжелее свинца, вдыхать его в лёгкие стало просто невыносимо. — Ну, давай, ты же не делаешь это впервые! Почему такие эмоции? Или ты просто скучаешь по мне?! В конце концов, когда парень наконец-то вышел отсюда, затолкнул зелёные бумажки поглубже в карман и в отвращении вытер рот. Затем горько усмехнулся. Ему же от самого себя противно, да ещё и этот голос, это присутствие, которое Альберих чувствует каждой клеточкой тела… Или он просто слишком устал? Сейчас так поздно, но синеволосый всё равно натягивает капюшон на голову, тяжело дыша. Асфальт всё ещё мокрый, а из-за лёгкого опьянения, юноша даже не смотрит куда ступает, лужи, грязь, разбросанный мусор, ему почти что всё равно. Резко остановился у тёмной аллеи, когда телефон неожиданно зазвонил. Кэйа достал его из заднего кармана, прищурился, увидев незнакомый номер. Сжал устройство в руке, думая, отвечать или нет? Всё же ответил и с опаской поднёс телефон к уху, без лишних слов. Почти сразу узнал голос по ту сторону трубки: — Здорова, друг мой? Хех, не отвлекаю? — Аякс? Откуда у тебя мой номер? Рыжий стал подбрасывать биту в руке, пока смотрел на луну на небе. — Это не имеет значения. Где ты сейчас? Кэйа прищурился. Он не совсем понимает, что сейчас происходит, почему Тарталья звонит ему сейчас, в такое время, и спрашивает его местонахождение? Распознав его растерянность, рыжий поймал биту в правой руке и сжал её, затем ласково и спокойно сказал: — Ну, пришло время тебе вернуть свой должок. Я хочу, чтобы ты пришёл сюда и хорошенько мне объяснил: почему же я должен сохранить твой секретик в тайне, дружеская беседа, обещаю. Альберих поднял глаза на небо и тяжело вздохнул, ну, конечно, что-то такое и ожидалось. Парень даже не удивлён. И только посмотрев вниз, он понял, насколько же у него промокли ноги.