Привкус железа

      Джордж очнулся сразу же, как только услышал противный скрип двери. Кажется, что кто-то вошёл в комнату, но сейчас его это не беспокоило, потому что у него возникла проблема — он не может открыть глаза. Веки в буквальном смысле отказывались подниматься, как будто он не спал несколько дней и валился от усталости, хотя всё было с точностью наоборот. Помимо этого он ещё и чувствовал себя весьма паршиво, отчего создавалось ощущение, что у него что-то вроде простуды или лихорадки, но температуры, насморка и кашля у него не было. Его слегка потряхивало, голова кружилась, а своих конечностей он практически не чувствовал, еле-еле шевеля ими. Может быть, побочные эффекты от каких-то способностей вампира? Кто знает, на что эти твари способны. Дэвидсон болезненно поморщился, и это простое действие, походу, совсем лишило его сил, и он просто смирился со своим жалким положением, расслабленно откидываясь на подушки и стараясь игнорировать дискомфорт.       Кто-то сел на край кровати.       Почти вернувшись к своему бессознательному состоянию, Джордж совсем забыл, что кто-то заходил в комнату. В полудрёме, если это так можно назвать, он всё ещё пытался осознать происходящее, но получалось, честно говоря, плохо. Словно через пелену, он смутно ощутил что-то знакомое. Даже не смотря на вошедшего, Дэвидсон понял, что этим "кем-то" являлся Дрим, и неслышно вздохнул с облегчением. Джордж не мог сказать, как он понял, что это был именно он. Он просто сделал это, словно это было чем-то самим собой разумеющимся, как будто никто, кроме Дрима, не мог так просто войти в эту комнату и принести с собой ощущение безопасности. Действительно, так больше никто не мог.       Тёплая аура, напоминающая летний день и исходившая от охотника только в те моменты, когда он находился рядом с брюнетом, окутывала его странным комфортом с ног до головы, одно его присутствие заставляло Джорджа чувствовать себя кем-то особенным, кем-то нужным. Он надеялся, что ему это только кажется, он хотел, чтобы Дрим не был так аккуратен с ним, он не собирался ни к кому привязываться. Привязанность в его случае недопустима. Он, конечно, не собирался, но...       Дрим.       Сейчас он был здесь, совсем рядом. Его руку мягко обхватила чужая, осторожно переплетая пальцы вместе. Видимо, охотник всё ещё думал, что брюнет беззаботно спит. Кто же мог подумать, что сна у него не было ни в одном глазу, а валялся на кровати он то ли от изнеможения, то ли от непонятной усталости, что было бы весьма странно, учитывая сколько он проспал в последние два дня. Вообще в последнее время всё его состояние можно описать одним словом — странное. Вся его жизнь перевернулась с головы на ноги ещё год назад, когда он потерял всё, что имел. Но последние дни показали ему, что жизнь может кардинально меняться не один раз.       Что изменилось в этот? Джордж не знал. Он этого не знал, он не понимал, что произошло, но зато он чувствовал. Дэвидсон отчётливо ощущал, что изменилось что-то внутри него. Появилось какое-то непонятное нечто, вызывающее в нём странные эмоции, которые проявлялись только в присутствии определённого человека.       Тепло.       Дрим напомнил о своём присутствии тихим вздохом, тем самым подтверждая, что брюнет ещё не окончательно свихнулся, и всё, что сейчас происходит, — это реальность. Ощущение своей ладони в чужой должно было вызвать хоть какой-нибудь дискомфорт, особенно в таком случае, особенно когда твою руку бесцеремонно лапают пока ты (якобы) спишь. Жизненно необходимый организму воздух немедленно покинул лёгкие Джорджа, когда он наконец понял, в какой двусмысленной ситуации они оказались, а последний симптом лихорадки наконец-таки проявился: теперь он отчётливо ощущал жар, приливший к его шее и щекам. Охотник медленно водил большим пальцем по ладони Дэвидсона, а тот, в свою очередь, окончательно перестал дышать. Ему определённо всё это снилось. Противное головокружение вернулось с удвоенной силой, и Джордж решил, что всё точно происходит не по-настоящему, потому что услышал очень тихое:       — Ты выглядишь, как красивый сон.       О. Боже.       У Дэвидсона перехватило дыхание, и, когда он подумал, что покраснеть ещё сильнее уже физически невозможно, его руку потянули вверх. Он не понял, что происходит, пока тыльной стороны его ладони не коснулись сухие губы. Легко-легко, едва ощутимо. Это напомнило ему взмах крыльев бабочки: его поцелуй был такой же неосязаемый и невесомый. Его губы задержались там на какое-то время, буквально на пару секунд, которые показалось Джорджу вечностью, время замедлилось настолько, что ему и вовсе показалось, что оно остановилось, но, как говорится, нет ничего вечного. После этого Дрим довольно резко поднялся с кровати, при этом осторожно опустив руку брюнета обратно на кровать, и отошёл к приоткрытому окну.       Дэвидсон прерывисто задышал, медленно подняв ту же руку и прижав её к груди, всё ещё сомневаясь в реальности происходящего. Только что его руку... Поцеловали, что ли? Он не мог ни открыть глаза, ни произнести хоть что-то. Теперь ему казалось, что он напился и в данный момент пребывает в состоянии алкогольного опьянения, иных объяснений произошедшего в этой комнате и тому, что творилось в собственной голове, у него нет.       Что это вообще было?       Слова охотника безостановочно крутились у него в голове, а неосязаемый поцелуй оставил горячий след на тыльной стороне ладони брюнета. Джордж всё-таки пересилил головокружение и приоткрыл глаза, стараясь привыкнуть к свету в комнате и переводя взгляд на стоящего у окна Дрима, который не слышал сбившегося от неожиданности чужого дыхания, не слышал, как зашуршали чистые простыни. Всё вокруг было затянуто дымкой, его окружение казалось каким-то фальшивым, ненастоящим. Может, тогда случившееся тоже было сном? Дэвидсон, собрав всю свою решимость и сжав ладони в кулаки, с трудом приподнялся с кровати, приняв сидячее положение. Что он собирался делать? Что-то сказать? Честно говоря, никакие слова на данный момент не вертелись у него на языке, разум был опустошён, словно из него просто вытряхнули все мысли. Предложения никак не хотели формироваться, а предательские мысли уносили его не в ту степь, воспроизводя по новой ту же сцену, что произошла буквально пару минут назад. Лучшим решением было продолжать притворяться спящим, но Джордж чувствовал, что в любом случае он не смог бы делать вид, что ничего не знает. Себя-то он точно не обманет, а лгать Дриму не хотелось вдвойне. Не после всего, что он сделал для него.       Это было странно? Определённо. Дэвидсону не каждый день делали подобные... Комплименты. Вернее, ему никогда не делали таких комплиментов и ему никто и никогда не целовал руку. Он неосознанно потёр тыльную сторону ладони, исподлобья глядя на спину охотника. Джордж не мог понять, что конкретно он испытывал по этому поводу, произошедшее определённо входило в его категорию "странных" вещей, когда-либо происходивших с ним.       — Ты выглядишь, как красивый сон.       Некогда светлый разум окончательно предал его. По спине брюнета пробежал табун мурашек, а то самое нечто, засевшее у него в то ли в душе, то ли в голове, странно затрепетало.       Что за странный охотник...       В смысле, кто вообще говорит что-то подобное малознакомым людям? Тем более мужчинам. Дэвидсон, снова изрядно покраснев, лёг обратно в манящую его в свои объятья мягкую постель, и на этот раз Дрим заметил шевеление с его стороны и обеспокоенно метнулся к кровати. Вся уверенность парня мгновенно улетучилась, когда он услышал приближающиеся к нему шаги, теперь он точно не сможет сказать ни слова, только не в такой ситуации, когда охотник внимательно вглядывался в его лицо, видимо, пытаясь понять, спал ли тот во время...       Ко лбу Дэвидсона прикоснулась тёплая рука. Похоже, что охотник заметил подозрительную красноту парня, и начал беспокоиться. Он аккуратно провёл кончиками пальцев по виску, заправив короткую прядь волос за ухо и убрав непослушную чёлку с глаз. Снова это нечто встрепенулось, вызвав ещё больше мурашек по коже. Какой позор! В этот самый момент Джордж был готов провалиться сквозь землю, он бы проткнул себя ножом, мечом, да чем угодно! Лишь бы не испытывать накатившее на него непонятно откуда взявшееся чувство смущения, смешавшееся со стыдом. За него искренне переживает человек, спасший его уже несколько раз, а он не может даже продрать свои глаза и элементарно посмотреть на него в ответ.       Дэвидсон прерывисто выдохнул, что не скрылось от глаз охотника.       — Джордж, — тихо позвал его Дрим, — Джордж.       Его голос звучал невероятно мягко, отчего брюнет даже почувствовал себя немного неуютно, как будто и не к нему обращались вовсе. Это было просто невозможно. Слишком нежно звучал чужой голос, слишком тёплой была рука на его лбу.       Всё было не по-настоящему.       Поняв такую простую истину, Дэвидсон расслабился. Никуда не девавшееся головокружение поглотило его полностью, и он провалился в глубокий сон без сновидений.       У него просто была лихорадка.       Он всего лишь простудился.

***

      Клэй не мог успокоиться. Зачем он вообще сделал это? Он сильно рисковал, даже слегка приподнимая маску, но в тот момент, честно говоря, он не думал вообще ни о чём. Джордж безмятежно спал, а Дрим нагло нарушил его личное пространство, даже не удостоверившись в том, будет ли ему вообще приятно, если к нему полезут с таким вниманием.       Какой же он идиот.       Он отошёл к приоткрытому окну, вдыхая свежий воздух и пытаясь остудить голову. На улице царила тишина, было даже слишком спокойно. Осеннее солнце, всё-таки отбив своё законное место на небе у грозовых туч, слабо светило в глаза. Обычно именно в такие дни на улицу вываливаются все соседские дети, устраивая полный хаос и беспорядок. Но в этом городе было действительно спокойно, хоть это и было приятно, когда никто не галдел под окнами, но ощущалась какая-то пустота, словно город был заброшен. Дети — цветы жизни, хах? Он усмехнулся про себя.       Скоро ему придётся уехать отсюда.       Улыбка быстро померкла. В последние пару лет Клэю казалось, что время пролетает слишком быстро. Оно ускользает, как песок сквозь пальцы, он не ощущает его течения. Так и было, так он и думал. Думал до определённого момента. Сейчас же всё с точностью наоборот — Дрим застрял в этих двух днях. Мысли непроизвольно возвращались к событиям минувших дней, и они воспроизводились снова и снова. Встретив Дэвидсона, время вернулось на круги своя, но Клэй привык к бешеному ритму жизни, ко времени, которое незаметно проходило мимо него. Он привык жить от заказа к заказу, и внезапное возвращение к размеренному образу жизни выбило его из колеи.       Вернее, он выбил Дрима из колеи.       Охотник вообще не был из того типа людей, которые постоянно находятся в бесконечном поиске пары, своей судьбы, второй половинки и так далее по списку, неважно, как это называется, ведь подобной ерундой он не занимался, а на предложения Ника познакомиться вот с той очаровательной девушкой у барной стойки он отвечал красноречиво поднятой под маской бровью. Но Ник не был бы Ником, если бы не умел читать эмоции Клэя, которые в некоторые моменты были настолько яркие, что могли ощущаться даже из-под белой маски. В тот день, когда после очередной пирушки, устроенной в честь удачно выполненного заказа Ника, они вдвоём остались одни, и Дрим мог наконец-то снять с себя улыбающуюся личину, Сапнап недвусмысленно поинтересовался у своего друга, нет ли у него бессилия. Ему потребовалось несколько секунд, прежде чем он понял, что его напарник имел в виду. Брови Клэя настолько поднялись вверх, что вызвали у Ника приступ задушенного смеха, а возмущенный крик в его сторону было слышно даже за стенами их комнаты. Сапнап прекрасный друг, понимающий и открытый, и тот момент не был исключением. В ту ночь Дрим ответил ему просто и кратко, и больше Ник не интересовался личной жизнью товарища, пусть и пытался вытащить его на какую-нибудь сомнительную встречу выпускников школы или университета, который ни Клэй, ни Ник никогда не посещали, но каким-то образом второй всегда умудрялся попадать на подобные мероприятия.       Дрим просто не мог себе позволить серьёзные отношения. То же самое он сказал и Нику. Их работа не позволяла им. Все девушки в подростковый период были для него просто опытом, иногда сомнительным, но опытом. Таким же для них был и Клэй. Просто ступень в жизни, которую по какой-то неведомой причине сделали обязательной, а если ты до сих пор не женился, не завёл семью, то уже считаешься потерянным для общества. Неважно, чем ты занимаешься, никого не волнует опасность твоей работы, всем плевать, что просто несправедливо по отношению к партнёру уходить на долгие недели (а иногда и месяца) на охоту, и не факт, что он вообще вернётся оттуда. Дрим всегда считал Ника немного легкомысленным, но в этом плане их позиции совпадали. Хотя его друг частенько флиртовал с представительницами прекрасного пола, но никогда не выходил за поставленные ими самими рамки.       Это было немного нечестно.       Они всегда рискуют, принимая очередной заказ, всегда находятся на грани жизни и смерти, когда вступают в бой. Но они никогда не получат самого простого — человеческого тепла, поддержки. И Клэй вообще не думал, что когда-нибудь ему захочется ощутить нечто подобное.       Полупрозрачные занавески плавно покачивались от периодичных лёгких порывов ветра. Дрим облокотился на подоконник и провёл рукой по своим светлым волосам. С каких пор он вообще стал думать обо всём этом? Он же с самого начала решил для себя, что откажется от отношений и любых привязанностей совсем. Свежий воздух не помогал так, как ему было надо, Клэй даже подумывал над тем, чтобы вообще его закрыть, а то вдруг ещё его сосед по комнате простудится. В его-то состоянии это вполне возможно.       Дрим настолько погрузился в свои мысли, что только сейчас услышал странное копошение со стороны кровати. Обернувшись, он увидел покрасневшего донельзя Дэвидсона, которого потряхивало, словно от жара. Он мгновенно оказался около него и, оценив, мягко говоря, нездоровый вид лежащего человека, решил, что у него поднялась температура. Джордж дышал с перерывами, как будто просто не мог вздохнуть, словно ему что-то мешало, но кашля и насморка не было. Симптомы обычной простуды не подходят под его нынешнее состояние. Он был настолько красным, что Клэй сперва подумал, что он натёр себя чем-то вроде томата.       Поджав губы, охотник нерешительно поднёс руку ко лбу Дэвидсона, всё ещё помня, что произошло в прошлый раз, когда он хотел "просто прикоснуться" к нему. Замерев буквально в паре сантиметров, он едва слышно вдохнул побольше воздуха и накрыл своей ладонью чужой лоб.       Странно, жара не было.       Он провёл кончиками пальцев по виску брюнета, поправляя лезущие на глаза волосы и убрав выбившиеся из общего строя их короткие пряди за ухо.       Что он опять делает, кто-нибудь может объяснить?       Голос разума вопил Дриму о том, что ему стоило бы остановиться, если он не хотел оказаться застуканным с поличным проснувшимся от излишнего внимания Дэвидсоном. Но в этот момент его рассудок оказался заглушён судорожным выдохом Джорджа.       — Джордж, — тихо позвал его Клэй, снова проводя рукой по его виску, — Джордж, — голос охотника звучал гораздо мягче, чем обычно, что несколько удивило его самого. Раньше он никогда так не разговаривал.       Брюнет, видимо, продолжал спать, и Дрим решил не беспокоить лишний раз и без того тревожный сон парня. Выпрямившись, он отошёл обратно к окну и всё-таки закрыл его.

***

      Клэй не понял, в какой момент он снова заснул сидя, но проснулся он от очередного стука в дверь. Серьёзно, на улице уже почти стемнело, кому пришло в голову тащиться сюда к непонятно кому? Охотник поднялся со своего излюбленного места и бросил быстрый взгляд на Джорджа, оценивая его состояние. Краснота окончательно прошла, а дыхание выровнялось.       "Может, снилось что-то неприятное?" — подумал Дрим, подходя к злополучной двери, в которую кто-то настойчиво продолжал стучать.       Резко распахнув её, он увидел перед собой Техноблэйда, стоящего на пороге с широко раскрытыми глазами, не рассчитывая на такое неожиданное приветствие со стороны товарища по оружию, если их так, конечно, вообще можно называть. Его рука зависла в воздухе, а сам Техно уставился на Дрима, словно забыв, зачем он пришёл сюда. Но его состояние удивления длилось недолго, вернув себе прежний уверенный вид, он убрал руки за спину и слегка склонил голову в приветственном жесте.       — И тебе добрый вечер, — с усмешкой произнёс Блэйд, — разрешишь войти?       Клэй поморщился под маской, только завидев на входе знакомое лицо. Но всё же признал, что растерянный вид бесстрашного Техноблэйда слегка повеселил его, и жестом пригласил его войти.       — Милости прошу.       — Благодарю, — войдя в комнату, Техно приметил уже занятую кем-то кровать и усмехнулся. — Барышню привёл сюда, что ли?       — Нет, — коротко отрезал охотник. Почему в присутствии этого человека он начинал чувствовать накатывавшее на него раздражение? — Это Джордж Дэвидсон.       В комнате повисла неловкая тишина.       — Да, — Техноблэйд кивнул, садясь на шаткий табурет, стоявший около стола, — я знал, что это он, просто хотел убедиться.       — Убедиться?       — Убедиться в том, что ты свихнулся, — он обыденно покрутил в руках маленький кинжал, прятавшийся до этого в рукаве. — Ты серьёзно, Дрим?       Клэй прислонился к стене, закатывая под маской глаза. Уж не ему говорить о чьем-то сумасшествии. Что вообще от него хочет этот человек? Он нервно покосился в сторону мирно спящего в кровати Дэвидсона.       — Что тебе нужно? — прямо спросил Дрим, сложив руки на груди. — Я думал, что работа окончена, и больше я тебе не понадоблюсь, — его тон сменился на слегка насмешливый. Он просто не мог не съязвить что-нибудь в ответ, этот человек своим уверенным видом и вечной насмешкой мог довести его до белого каления, если бы хотел, но он постоянно держал охотника на грани, не позволяя срываться. — Возможно ли, что тут где-то обзавёлся ещё один кровосос, который делает тебе мозги? Мне показалось, что ты и сам в состоянии с ними разобраться.       Техноблэйд громко хохотнул, на что Клэй обеспокоенно покосился в сторону кровати, не хватало ещё, чтобы Джордж проснулся из-за этого.       — Ты уже забыл? — Техно заметил, куда смотрел собеседник, и снова усмехнулся. — Я принёс оплату за работу, как и договаривались.       — Не помню, что лично ты должен был её доставить, — раздражение уже начало проникать в голос Дрима. Ему не нравилось, как собеседник вёл диалог, он постоянно ждал от него какой-то ловушки, он ждал, когда ему сделают подножку или резко схватят за грудки.       С виду Блэйд казался наглым богатеньким отпрыском какой-нибудь важной шишки, но на деле от него веяло опасностью, и речь сейчас даже не про сражение с ним, а про обычный разговор. Он непредсказуем, создавалось ощущение, что этот человек мог выведать о тебе всю информацию, даже не получая ответов на свои вопросы. Ему было достаточно просто смотреть на реакцию людей на эти самые вопросы. Он смотрел прямо в глаза, даже если они и были скрыты под маской, он видел всё. От него не укрывалось любое мелкое действие, он читал людей, как открытую книгу. И Клэю это не нравилось.       — Я решил, что ты заслуживаешь моего личного присутствия, — Техно поднялся со своего места и протянул конверт охотнику.       Он принял его без всяких уговоров, оплата есть оплата, даже если всё происходящее и было постановкой.       А была ли фальшивкой она?       Дрим отмахнулся от этой мысли и, убрав конверт во внутренний карман его пальто, уставился на Блэйда, ожидая от него дальнейших странных действий и неудобных вопросов. Это точно было не всё, что тот от него хотел.       — Что, даже спасибо не скажешь? — насмешливо поинтересовался Техноблэйд, выразительно выгнув бровь.       В ответ охотник ничего не ответил, продолжая сверлить пустым взглядом двух нарисованных глаз собеседника. Блэйд принял слегка разочарованный вид и, пожав плечами, направился к двери, проходя мимо Дрима и оставляя его позади.       — Что ж, — тихо начал Техно, остановившись у выхода, — похоже, что у тебя появилась первая слабость.       Дверь со скрипом закрылась, а Клэй облегчённо выдохнул. Ушёл.       Слабость, да?