Consumed

— Доброе утро, сокамерник 1994 года! — с энтузиазмом выкрикивает Кай, шагая в дверной проем. Я стону, приподнимаясь и облокачиваясь об локти, проводя одной рукой по лицу. — Сейчас, — я смотрю на электронные часы на деревянной подставке рядом с кроватью. — Семь утра. Откуда столько энергии? — Как мне не быть энергичным, когда после восемнадцати лет заключения, я наконец собираюсь вырваться из своего личного ада. — улыбается он, прислонившись к стене и скрестив руки на груди. Не без боя, думаю я про себя. — Верно, — зеваю я. — Но, я до сих пор не понимаю, зачем меня будить так рано. — Мне нравится твоя компания. — пожимает он плечами, проводя рукой по своим темным волосам. — Несомненно, — бормочу я, сбрасывая ноги с кровати и устало встаю. — Мне нужно принять душ. — Может быть, я присоединюсь. — он идет рядом со мной, и я слегка толкаю его. — Ну да. — саркастично отвечаю я, качая головой, собираясь пройти в дверной проем, когда он резко хватает меня за руку. — Что? — раздраженно вздыхаю, останавливаясь и поворачивая голову на него. — Слушай, — понижает он голос, становясь серьезным. — Прошло два дня, а твои друзья до сих пор не вернулись за тобой. Это мой единственный шанс выбраться отсюда. Так где же твои маленькие ведьмы? — Отпусти мою руку. — сердито смотрю на него. Он смотрит вниз на свою хватку на моем запястье и отпускает ее, отступая назад. Я глубоко вздыхаю, когда моя пессимистичная сторона дает о себе знать, и мне интересно, то же самое, что и ему. Почему они еще не пришли за мной? — Откуда я могу знать? — огрызаюсь я. Стрессовые ситуации быстро влияют на мое настроение. — Ты тот, кто практически похитил меня. У меня нет возможности связаться со своими друзьями. Так что прости, но тебе придется лишь ждать. Он склоняет голову набок, пристально изучая меня, снова заставляя меня чувствовать себя неловко. — Тебя это не пугает? Что, может быть, они не вернутся и ты застрянешь здесь со мной навечно? Закрыв глаза, я отвернулась от него, прошептав: «Они вернутся.» — Тогда почему они так долго? — продолжает давить Кай. Его голос теперь ближе. — Может быть, не так уж они и волнуются о тебе, Шарлотта. Они предпочли бы держать тебя здесь взаперти, лишь бы социопат не смог выбраться отсюда. Готов поспорить, они уже вернулись к своим привычным жизням, забыв, что ты застряла здесь. — Заткнись! — оборачиваюсь я, с силой отталкивая его назад. Кай спотыкается удерживая себя на ногах. — Прекрати говорить это! — мой голос дрожит и я чувствую, что вот-вот заплачу. — Они не просто мои друзья, они моя семья и они непременно вернутся за мной. По крайне мере, я должна верить в это, потому что мысль о том, что я застряну с тобой навечно, вызывает у меня желание покончить с собой! Мое тяжелое дыхание — единственные звуки, заполняющие тишину между нами. Губы Кая приоткрылись, а брови удивленно поднялись из-за моего внезапного срыва. — Шарлотта… — Забудь. — прерываю я его, снова закрыв глаза, делая глубокий вдох через нос и выпуская его, пытаясь успокоиться. — Они не оставят меня здесь. Возможно, ты не понимаешь, что такое семья, но для меня это самое важное в моей жизни. И я знаю, что моя семья меня не оставит. — открыв глаза, произнесла я. С этими словами я ухожу, оставляя безмолвного Кая в одиночестве. *** Я выхожу из ванной, вытирая полотенцем мокрые волосы. Надеваю одну из темно-зеленых футболок Деймона и джинсы. Они были большеваты, но у меня попросту нет выбора. Когда я вхожу в комнату Стефана, я тут же замираю при виде Кая, стоящего над кроватью, спиной ко мне. — Ты все еще здесь? — спрашиваю я, и он сразу же оборачивается. Как ни странно, но в его выражении лица виднеется едва уловимая осторожность, та самая, которая отражается в моем лице, каждый раз когда я вижу Кая. — Хей, — прочищает горло парень, отходя в сторону и указывая на груду одежды на кровати. — Я взял некоторые из них в магазине. Угадал твой размер. Думаю они должны подойти тебе. Я подхожу ближе к кровати, чувствуя на себе его взгляд, и рассматриваю аккуратно сложенное содержимое на кровати. Пару маек, пара джинсов, пару шорт, три футболки и три пары спортивных штанов. — Сомневаюсь, что мне понадобится вся эта одежда, потому что мои друзья скоро вернутся за мной и… — Верно, — тут же отвечает Кай, с явным сомнением в голосе. — Я просто подумал на всякий случай, если вдруг… — Я знаю, — перебила я его, не в силах сдержать смешок, от чего у него расплылась легкая улыбка на губах. — Но спасибо, Кай. Правда. — Без проблем. — пожимает он плечами, задерживаясь на мгновение, прежде чем уйти. Я стою на месте, смотря на груду одежды, моргая в замешательстве. Откуда эта внезапная доброта? Он социопат, напоминаю я себе. Он убил свою семью. Я не должна забывать об этом. — Эй. — окликает меня Кай, и я оборачиваюсь и вижу, что он все еще стоит в дверях. — Да? — Ты правда имела это виду? — он больше не смотрит на меня, скрестив руки на груди и уставившись в стену. — Когда сказала, что скорее убьешь себя, чем проведешь вечность со мной? Такого вопроса я точно не ожидала. Мои глаза блуждают, дискомфорт скручивает мой желудок. Почему меня вообще должно волновать, как я отвечу? Не похоже, чтобы его что-то заботило — уж точно не мое мнение о нем. — Давай будем честными, — наконец отвечаю я, заставляя его оторвать взгляд от стены и снова посмотреть на меня. — Рано или поздно, ты бы все равно убил меня. Я сказала это, явно пытаясь уйти от ответа, но похоже Кая не удовлетворил мой ответ. — Я не об этом спросил тебя, — раздраженно произносит Кай, быстро вспыхивая. — Ответь на вопрос. — Кай, какая разница, что я сказала? Рано или поздно мы вернемся в реальный мир и… — Слушай… — перебивает он, делая глубокий вдох и проводит обеими руками по своим волосам. — Я ничего тебе не сделал. За что ты меня так ненавидишь? — с его губ срывается безрадостный смех. — Ты шутишь что ли? — нервно смеясь, отвечаю я. — Ты ничего не сделал? Ты схватил меня за горло и оставил меня здесь с тобой, когда я могла благополучно вернуться домой с Бонни, Деймоном и Лив. Не говоря уж о том, что я не видела Бонни и Деймона целых четыре месяца. Как ты вообще смеешь притворяться невинным сейчас? Кай сжимает челюсть, грубо выпуская руки из волос. — Ты будешь дома через несколько дней. Скоро ты снова будешь с Бонни и Деймоном. Ты, черт возьми, мой единственный шанс выбраться отсюда. Одиночное заключение привело меня в отчаяние. Я сделал то, что должен был сделать. — Тебе не нужно было ничего делать, — сердито подхожу к нему. — Ты решил быть эгоистичным ублюдком и оставить меня здесь с собой. Он возвышается надо мной, наклонив голову, смотря на меня сверху вниз. Его плечи быстро вздымаются и опускаются вместе с резкими, тяжелыми вздохами. — Ладно, — шипит Кай. — Я эгоистичный ублюдок. Это ты хочешь слышать? Я был не прав, когда оставил тебя с собой. Но какая уже разница? Что сделано, то сделано, а ты все еще здесь, Шарлотта. Споры не заставят твоих друзей прийти сюда быстрее. — Я не хочу больше с тобой разговаривать. — я протискиваюсь мимо него, направляясь к лестнице. — Эй, — Кай хватает меня за локоть, притягивая назад, так что моя спина врезается ему в грудь. — Я еще не закончил. Я тяжело сглатываю, глядя прямо перед собой. — Именно поэтому ты мне никогда не понравишься. Ты позволяешь своему гневу взять верх над тобой, и ты всегда будешь таким. Через несколько секунд я чувствую, как его грудь вибрирует, когда он начинает смеяться. Он убирает свою руку, и я поворачиваюсь к нему лицом, поднимая брови. — Прости конечно, — выдыхает он, когда его смех стихает. — Но меня не волнует, что я тебе не нравлюсь. Я нравлюсь себе и это главное. — Как тебе может нравиться социопат убивающий своих братьев и сестер? — отвечаю я, скрещивая руки на груди. И снова выражение его лица теряет все следы веселья. Меня больше не пугают его резкие перепады настроения. — Я бы сослан сюда в одиночестве на долгие годы моей собственной семьей, которая считала меня мерзостью в течении двадцати двух лет моей жизни. Я лишусь всего, если не буду любить себя. Голубые глаза пронзают меня в момент тишины. — Ладно, — произношу я, отворачиваясь от него. — Мы можем просто… забыть об этом? Мы должны найти способ перетерпеть друг друга, пока не выберемся отсюда. Еще даже не полдень, а мы уже вцепились друг другу в глотки. — Согласен. — отвечает Кай, проходя мимо меня и исчезая вниз по лестнице, оставляя меня размышлять над тем, что только что произошло. *** В полдень моя скука достигла апогея, и я спускаюсь по лестнице, где на диване спит Кай. С любопытством, я замедляю шаги на кухню и направляюсь к нему. Его руки скрещены на груди, рядом лежит раскрытая пачка чипсов. С его приоткрытых губ сорвался тихий храп. Было так странно видеть его в таком умиротворенном состоянии. Он действительно выглядел невинным. Посмотрев на него минуту или около того, я направляюсь на кухню в надежде успокоить свой урчащий желудок. Содержимое кухни было ограниченно, поэтому мой выбор останавливается на блинах. Я пересыпаю все ингредиенты в миску, достаю из ящика миксер и начинаю перемешивать. Когда я уже перелила немного теста на сковороду, я слышу зевок из дверного проема. Подняв глаза, я замечаю как Кай протирает глаза, подходя к стулу и садится. — Черт, я такой голодный. — устало бормочет он, оглядываясь, пока я переворачиваю два блинчика. — Кто сказал, что это для тебя? — произношу я, поднимая брови. — Да ладно тебе, — умоляет парень. — Я приготовил завтрак вчера. — Я шучу. — отвечаю я, закатывая глаза и раскладывая блины на две тарелки. — Вау, я даже не думал, что у тебя есть чувство юмора! — отвечает Кай, хлопая в ладоши. — Заткнись, Кай. — бормочу я, сдерживая улыбку, когда подхожу и ставлю тарелки на стол. Тот ранний разговор вовсе не означал, что мы теперь супер друзья. Он опасен, и я буду полной дурой, если забуду об этом. — Итак, — говорит он, отрезая кусок своего блина, пока я сажусь перед своим. — Я понимаю, что тебе вероятно не захочется обсуждать это, но давай представим, что твои друзья не смогли вернуться сюда. Допустим, что-то пошло не так. — Что может пойти не так? — я бросаю вилку и выжидающе смотрю на него. Его пессимизм начинал бесить меня, хотя часть меня понимала, что он скорее реалист, чем пессимист. Но я упорно отказываюсь позволить его словам проникнуть глубже. — Не знаю, — пожимает плечами Кай, с набитым ртом. — Я просто рассуждаю гипотетически. Как ты собираешься тогда вернуться? — Ты правда думаешь, что я думала об этом? Это твоя вина, что я здесь, а не дома с друзьями. У меня точно нет готового плана Б. — Я всего лишь хочу сказать… — Плевать. — перебиваю я его и отодвигаю стул, вставая. Он смотрит на меня, приподняв брови. — Мне нужно подышать. — я иду к дверному проему, сыта по горло его разговорами о наихудшем сценарии. — Как хочешь, — кричит он мне вслед. — Не могу обещать, что твой блин все еще будет здесь, когда ты вернешься. Не смотря на то, как быстро я толкаю входную дверь и бегу по ступенькам к лесу, мой разум все же успевает меня догнать. Почему они еще не здесь? Что, если Кай прав? Что, если что-то пошло не так? Мои ноги несут меня к дереву, и я прислоняюсь к нему спиной, откидывая голову назад, закрывая глаза. Солнце согревает мое лицо, помогая снять груз и стресс с плеч. Но, благодаря Каю, я все еще не могу перестать думать о том, почему я все еще здесь. — Шарлотта. — шепчет голос. У меня галлюцинации? Предполагаю это то, что происходит с тобой, когда ты проводишь дни в тюремном мире с социопатом наедине. — Шарлотта. — снова произносит голос, более настойчиво. Мои глаза тут же открываются и я с любопытством поворачиваюсь в сторону голоса. Вздох срывается с моих губ, когда я вижу источник шепота. Лив. — Лив? — мой голос дрожит. — Ты действительно здесь? — Да, Шарлотта, — улыбается она. — Я здесь. Я вздыхаю с облегчением, бросаясь к Лив, заключая ее в крепкие объятия. — Спасибо, Господи. — дышу я в ее растрепанные кудрявые локоны. — Идем. — быстро говорит она, беря меня за руку. — Поторопимся, — настойчиво говорю я. — Мы не можем позволить Каю вернуться с нами. Лив кивает и мы обе закрываем глаза. Она тихонько начинает читать заклинание, и я слышу как шестеренки Асцендента начинают вращаться. Во мне нарастает надежда от осознания того, что Кай проиграет и останется здесь на вечность. Внезапно рука Лив выдергивается из моей, и я слышу удар по земле. Я открываю глаза, резко вдыхая при виде Кая, стоящего передо мной там, где только что была Лив. — Никого не забыла?