9. Часть души
Been so many words so much to say Words are not enough to keep the guns at bay Some live in fear some do not Some gamble everything on who gets the final shot Oh don't talk to me of love It's obvious it's not enough Annihilation kill them all Capitulation watch the mighty fall The road to glory is lined in red And though the reason now is gone The battle rages on Deep Purple “The Battle rages on” Понедельник, 21 июня 1982. Моуди-Хаус
Хеорот, древние чертоги короля Хротгара. Больше тысячи лет назад прославленный на всю Скандинавию медовый зал члены семьи Моуди вывезли на Туманный Альбион, решив окончательно перебраться в Британию из ставшей крайне негостеприимной родины. Среди англичан викингов так же ждали отнюдь не с распростертыми объятьями, однако, после правления славного короля Траина, что родные земли, что большая часть континентальной Европы, стала для предков совсем уж неблагоприятным местом. Моуди-Хаус был возведён во второй половине девятого века, когда датчане вторглись на острова с целью отомстить за казнь Рагнара Лодброка. Будущие Моуди, лишь через несколько веков, взявшие фамилию на британский манер, возвели особняк неподалёку от холма, где спустя пару столетий отстроили Вестминстер. Сначала предки вырыли обширные подземелья, затем в одном из ответвлений увеличили до изначального размера привезённый с собой длинный дом, засыпав со всех сторон землей и щебнем. В подземных коридорах можно было блуждать неделями, но сердцем Моуди-Хауса служил именно древний медовый зал. Осторожно следуя за прихрамывающим мракоборцем, Северус и Эммелина с долей опаски разглядывали обстановку. Оленьи рога над входом, прибитая к левой створке двери великанья рука, древний знак силы и предостережение всем, кто решится связаться с родом, вызывала безотчётный страх. За скрипнувшими воротами даже среди окутывавшей зал кромешной тьмы, постепенно развеиваемой вспыхивающими по периметру факелами, чёрным пятном выделялся каменный алтарь в центре помещения. Трофей из старых времен, из той же местности, где был некогда возведен Хеорот. Расколотый драконий череп, витые рога, охватывающие зал по всей окружности под потолком, кости различных тварей, а также разбросанные тут и там магические предметы, скорее, делали это место куда больше похожим на драконье логово, чем на пиршественный зал, да и вообще, человеческое жилище. Уложив спящего ребёнка на алтарь, и взяв в руки кинжал, Аластор хмыкнул, видимо представляя эту картину со стороны, и кивнул зельевару. — Приступим, пожалуй. Разложив склянки с зельями немного в стороне от Гарри, Северус осторожно взял протянутый мракоборцем серебряный кинжал и принялся читать заклинания, осторожно водя вдоль него палочкой. Моуди тоже даром времени не терял, проводя аналогичные действия над шрамом в виде молнии. Когда первые заклятия были закончены, мракоборец с зельеваром полили шрам и кинжал зельями, и снова на два голоса затянули заклятья. Процесс повторялся ещё несколько раз, прежде чем Северус прижал к сияющей багровым светом молнии серебристый клинок. Глядя, как густая алая жидкость впитывается в кинжал, даже многое повидавший Аластор едва сдержал тошноту. Мерлин, откуда взялось столько крови? Кусок души тёмного лорда наверняка пил силы из мальчишки, почему же Дамблдор её не убрал? Не хотел, чтобы последний из Певереллов вырос сильным магом? Боялся еще одного Тёмного Лорда? На миг перед глазами мракоборца предстала картина настолько мерзкая, что её захотелось тут же выбросить из головы. Бросить мальчишку в чулане, подготовить к акту самопожертвования, при этом подстраховавшись на случай, если он обозлится на «благодетелей», ведь с хоркруксом в голове по-настоящему могущественным волшебником ему не стать. Полуслепой, измученный постоянной борьбой с осколком души Риддла и едва ли не сходящий с ума от головной боли Гарри Поттер, к тому же лишенный немалой части магического потенциала, едва бы смог что-то противопоставить своим врагам. Не сказать, чтоб такая комбинация его шокировала, повидать на своём веку ему довелось всякого, и то, что Альбус пытается спасти собственную страну, пускай и не оправдывало того, но по крайней мере позволяло в коей то мере понять старика. Ему захотелось выругаться, но пришлось сдержаться, ибо пока не закончен ритуал, не стоило совершать лишних движений. Когда с последним словом заклятия клинок полыхнул столь знакомой зеленью, Аластор облегченно вздохнул, и выдал такую зубодробительную тираду, что застенчиво покраснел даже бывший упивающийся. — Фуух, наконец-то, управились, — облегченно вздохнул зельевар, вытирая рукавом вспотевший лоб. — Погодите немного, мне ещё понадобится ваше свидетельство. Не успели Северус и Эммелина спросить у него о чём, собственно, речь, как Аластор вспорол себе ладонь мгновенно выскочившим из рукава клинком, и занёс её над шрамом ребёнка. — Я, Аластор Бриарей Моуди, глава рода Моуди, нарекаю Гарри Джеймса Поттера своим сыном и наследником. Да будут мои кровь и магия тому порукой. Тёмная жидкость вскипела и медленно втянулась в воспалившийся зигзагообразный шрам. — Так эти сказки о матери чудовищ правда? — С нескрываемым сомнением в голосе спросил Северус, будучи не в силах оторвать взгляд от головы ребёнка. — Как знать, — и, уловив взгляд Снейпа, мракоборец неопределённо покачал головой, — старые легенды, содержат долю истины, но почти никогда не передают произошедшего достоверно. Через секунду яркая вспышка отбросила волшебников в стороны. Аластор хоть не ожидал столь яркой реакции на ритуал, однако всё же успел в полете сгруппироваться, сделать кувырок, и приземлиться на ноги, Вэнс же стояла в отдалении от алтаря, так что успела наложить Протего, и только лишь одному зельевару не повезло. Протянув руку растянувшемуся на полу волшебнику, Аластор весело усмехнулся. — Вот и всё, род его принял, теперь Дамблдору придется взять под “Imperio” Весь Визенгамот разом, или, наплевав на законы, брать поместье штурмом, чтобы добраться до Гарри. — Зачем ты это сделал, Моуди? — Хмуро уставился на мракоборца Северус. Кровное родство было одной из величайших ценностей в волшебном мире, и вручить магию, а вместе с ней доступ к знаниям, артефактам, и в конечном итоге, имуществу своего рода кому-то со стороны — событие настолько редкое, что не случалось уже несколько столетий, или, как минимум, подобные случаи оставались тайной для широкой общественности. С учётом невеликих размеров магического сообщества, удержать такое событие в секрете едва ли представлялось возможным, так что он бы поставил на то, что уж в Британии это был первый случай за пару столетий. Это, еще не учитывая опасности старой магии и ритуалов, хотя, если вспомнить это ёбанное пророчество…. Северус с огромным трудом подавил желание сплюнуть. — Его прапрапрабабка Немезида — из наших, так что некоторые шансы на успех были. А до того, «почему», Гарри ждет славная жизнь, полная сражений и подвигов, какой Моуди откажется от этого? — Ты лжёшь. Аластор невесело расхохотался. — Нет, это правда, хотя и не вся. — Мракоборец ненадолго замолчал, собираясь с мыслями, и, наконец, сформулировав то, что хотел сказать, кивнул. — О пацане должен был заботиться Блэк, только вот он не справится. Риддл и Дамблдор — не в его лиге. И не в моей. Даже если Гарри окажется достаточно силен, чтобы противостоять этим двоим, остаются ещё такие вещи, как навыки, опыт, знания, в конце концов. Сомневаюсь, что сам смогу подтянуть его до необходимого уровня, но уж преподнести ублюдкам пару сюрпризов, и вовремя сделать ноги, научить постараюсь. В остальном, всё зависит от того, будет ли у Гарри достаточно времени. Что касается принятия в род, не все секреты можно передать даже личному ученику. В будущем они Гарри ещё ох как пригодятся. — Ты сейчас на вопрос не ответил, Моуди. — Нахмурив брови, исподлобья глянул на собеседника зельевар. Рассеяно почесав подбородок, Аластор цыкнул зубом и тяжело вздохнул. — Разве? Я же сказал, если кто-то ещё может дать Гарри шанс выкарабкаться из надвигающегося на него дерьма, они, блядь, не спешат вставать в очередь. Вывезти его сейчас из страны — всё равно, что нарисовать мишень на лбу, прямо под этим долбанным шрамом. Сириус не сможет ни подготовить пацана к грядущим испытаниям, ни защитить в случае нападения. Мы тонну макулатуры извели, споря о дальнейших действиях, но лучших вариантов не предвидится. Я могу обеспечить ему безопасность, и предоставить шанс выкрутиться в будущем, а больше и некому. — Так что, Аластор Моуди — заботливый папаша? — Эммелина окинула мракоборца скептическим взглядом. — Ты уж извини, Ал, но это не выглядит хорошей идеей. — Ха-ха, как будто я сам в восторге. — Невесело хохотнул Аластор, поднимая ребенка на руки. — Никогда не любил ответственность. Я должен был заниматься делами рода, но предпочел отомстить. Затем, вернувшись в Британию, влез в начинающееся противостояние потому, что посчитал угрозу важнее, хотя обязан был заниматься совсем не этим. Сейчас уже поздно рассуждать стоило ли идти в аврорат, в любом случае, ответственность настигла меня и там. Сколько от судьбы ни убегай, однажды она тебя всё равно достанет. Я устал постоянно пытаться спасти всех вокруг, и вечно проёбываться. Северус посмотрел на сжатый в руке кинжал, затем — на мракоборца, затем — снова на кинжал, и затрясся от хохота. — Неужели главу аврората одолевают муки совести? — Причем здесь совесть, Снейп? — Бешеный Глаз хмуро покосился на зельевара. — Мне приходилось ошибаться, и делать уйму вещей, а после о них жалеть, но совесть? Чтобы не испытывать с ней проблем, достаточно попросту не делать того, чего не хочешь. — Только не воспринимай подобные рекомендации чересчур близко к сердцу, малыш. Как можно заметить, столь безоговорочная принципиальность не лучшим образом сказывается на здоровье. — Не удержалась от колкости Эммелина. — Что есть, того не отнять. — Вяло взмахнул рукой Бешеный глаз. — Но как потом смотреть в зеркало, если отдать пацана на заклание? Боюсь, моя рожа и без того зрелище, — не самое приятное, а если окажется, что этот урод в отражении готов прикрываться детьми, лишь бы сохранить свою шкуру, моё чувство эстетики того не выдержит. Эта ёбаная страна того не стоит. На какое-то время древний зал погрузился в тишину, нарушаемую лишь шорохом собираемых инструментов, и пока необходимая для ритуалов атрибутика укладывалась для переноски, Бешеному Глазу, не иначе, как в силу врожденного такта, пришлось делать вид, будто для него остались незамеченными хитрые ухмылки и переглядывания за спиной. — Ладно, пошли. — Немного успокоившись, Аластор перехватил Гарри под руки, и неторопливо захромал к выходу. — Мы сегодня отлично поработали. Такое событие, как избавление малыша от этой пакости, стоит отметить. Только кинжал в сейф заброшу. — К его огромному сожалению, хоркрукс Тёмного Лорда пока было рано уничтожать, так как оставалось неизвестно, сколько Риддл их сделал, и способен ли почувствовать разрушение одной из этих проклятых штуковин. Пытаться шантажировать змеемордого, или как-то с ним сторговаться было бы предприятием заранее обреченным на провал, но до тех пор, пока гражданин Риддл не явит себя во плоти, исследование этой дряни могло принести хоть какую-то пользу, в отличие от уничтожения.***
Проводив Снейпа, после коротких посиделок, до двери, Аластор вместе с Эммелиной прихватили из бара бутылку Огденского, и устроились в кабинете. — Ты хотел ещё что-нибудь обсудить, Ал? — Да Эмми, Альбус, похоже догадался, кто последние полгода по-мелочи вставлял ему палки в колеса. — Удивительно, не правда ли? — Иронично приподняла бровь волшебница. — Всё, что к этому моменту собирался, я сделать успел, так что нечего смеяться. Никогда не любил интриги и чересчур сложные планы: они слишком легко обращаются прахом. — И не поспоришь. Так что, ты решил выложить карты на стол? — Придётся. Долго водить старика за нос я и не собирался, не думаю, что это мне удалось бы при всём желании. Нравится это нам, ли нет, Дамблдор — один из сильнейших волшебников в мире, и в ближайшие годы он будет оставаться главным препятствием на пути Риддла и его соратников. Устранение старика, даже если бы вдруг подобное удалось, принесло бы только дополнительные проблемы. — Не то, чтобы директор когда-либо рвался совершать подвиги на поле боя… — Рассеяно протянула Эммелина, разглядывая силуэт приятеля через золотистую жидкость в стакане. — И тем не менее. — Неопределенно пожал плечами Аластор. — Альбус просит о встрече в субботу. Не знаю, как обернётся дело, и потому хочу кое о чем тебя попросить. Выдвинув ящик стола, Бешеный Глаз выложил на столешницу пергаментный свиток, монокль и короткий моток веревки. — Нужно, чтобы ты наблюдала, за тем, как произойдёт встреча, и в случае, если всё пройдет по худшему сценарию, сбежала с Гарри. Монокль напрямую связан с глазом, ты будешь видеть и слышать то же, что и я. Верёвка — портключ до Германии. Если используешь её, окажешься в магическом квартале Вормса. От тебя потребуется зайти в местное отделение Гринготтса, и кое-что передать гоблинам, затем свяжешься с Сириусом Блэком, договоришься о встрече, и отдашь ему Гарри. В дальнейшем, даже не знаю, я бы посоветовал не возвращаться в страну, и вообще сменить имя. Преследовать тебя будет незачем, но, когда на поверхность выплывет господин Риддл, Британию, в любом случае, не ждёт ничего хорошего. — А ты? В ответ Бешеный Глаз лишь невесело улыбнулся. — Нет-нет-нет! Так нельзя, нужно что-то придумать… — Потеряно залепетала волшебница, с отчаянием глядя на собеседника. — Погоди, Эмми! — Прерывая панику, Аластор вскинул ладонь над головой. — Едва ли дойдет до драки, Альбус слишком осторожен и предусмотрителен, чтобы бросаться в бой на чужой территории, тем более что о встрече могут знать посторонние. Я полностью уверен, что обойдётся небольшим скандалом с взаимными обвинениями, а уж если ему захочется устранить нежелательных свидетелей, старик приложит все усилия, чтобы к делу было не подкопаться. — Но… — Но всё же подготовиться ко встрече стоит. — Замолчав, мракоборец приложил ладонь к напольному сейфу, и открыв дверцу, поставил на стол продолговатый сверток. — Нужно заготовить заклятия, чтобы в худшем случае, удержать его на месте хотя бы на секунду, даже если вмешается Фоукс. К сожалению, на что в действительно способен Дамблдор, может поведать разве что Гриндевальд, и гарантировать успех не получится, но несколько подходящих чар у меня найдется. До конца недели должны управиться. — Какова вероятность, что дело выгорит? — Волшебница исподлобья бросила на приятеля угрюмый взгляд. — Навскидку — процентов двадцать. — … — Сам знаю. — Болезненно поморщившись, Аластор открыл бутылку, и принялся разливать алкоголь по стаканам. — В любом случае, один к пяти — лучше, чем ничего. Тем более, повторюсь, я практически уверен, что до сражения не дойдет. Не любит директор марать руки лично. — Твои бы слова… — Опрокинув стакан, Эммелина тяжело грохнула им о столешницу. — Ладно, Мордред с ним, сделаю, как ты просишь.***
Суббота, 26 июня 1982. Моуди-хаус
— Аластор, может мне всё же стоит остаться? — Спросила старого друга волшебница, устроившись на сундуке, напротив детской кровати. Время прибытия гостя вот-вот подходило, тем не менее, её до сих пор терзали сомнения. — Нет. Коли дойдет до драки, а сковывающие чары будут неэффективны, ты лишь станешь лишней помехой, а нет, помощь тем более окажется не нужна. — Мракоборец отрицательно покачал головой. — К тому же, безопасность Гарри важнее. Смотри в оба, и, если вдруг станет «горячо» — тут же беги. Эммелина явно хотела возразить, но после недолгой игры в гляделки лишь обречённо кивнула. Тяжело вздохнув, Моуди поднялся на ноги, и прежде, чем уходить, снял с шеи простенькое золотое кольцо на цепочке. Массивное и искусно выполненное, тем не менее, мало похожее на ювелирное изделие: ни драгоценных камней, ни каких-либо надписей, лишь замкнутая с двух концов идеально отполированная полоса металла, оно больше походило на современную маггловскую поделку, только вышедшую из-под пресса, нежели на что-то старинное. — Держи. передай монокль, кольцо и завещание гоблинам. В суде запись в качестве доказательств не примут, но с должностями Верховного Чародея, и председателя МКМ директору придется распрощаться. А заодно подыскать какой-нибудь другой банк для расчётов. Оставив Эмми «на чемоданах» дожидаться визита директора, Аластор без лишней спешки захромал в кабинет, прежде чем пустить Дамблдора в свой дом, ему требовалось ещё кое-что подготовить. Вытащив из сейфа древний клинок, он осторожно провел вдоль лезвия ладонью. Несмотря на непрезентабельный внешний вид, лёгкую кривизну, полученную под воздействием драконьего пламени, отсутствие с одной стороны половины лезвия, и зеленые разводы на металле, это было чудовищное оружие. Нэглинг, меч Беовульфа. Во всей немалой семейной коллекции, Аластору меньше всего нравился этот клинок. Прошедший сотни сражений, с равной легкостью разивший и волшебников, и чудовищ, и простых смертных. Нэглинг, как и многие другие клинки, передавался в семье из поколения в поколение, лишь набирая свою ужасающую мощь. Когда-то оружие героя и охотника на чудовищ, клинок оказался сломан, проклят и напитался ядом и тёмной магией, превратившись в итоге в орудие для убийств, совершенно непригодное для открытого боя. Печальная судьба… В конце концов, для воина меч — часть души, и случившееся с клинком основателя не могло вызывать ничего, кроме горечи. Увы, его собственное оружие, Falskung для боя в помещении совершенно не подходил: четырехфунтовый узкий прямой клинок с лезвием в пять с половиной футов длиной, был способен, как бабочку, пришпилить к земле некрупного дракона, или одним ударом отрубить ему голову, удерживать на расстоянии целую стаю оборотней, или одним прикосновением обратить в прах вампира, но был слишком крупным, чтобы использовать его в помещении. Любое магическое оружие было в той или иной степени уникально, и в зависимости от создателя предъявляло собственные требования к владельцу. Это могло оказаться что угодно: уровень магических способностей, кровное родство с изготовителем клинка, или вовсе некие моральные критерии, необходимые, что владелеца сочли «достойным». Аластор мог использовать большую часть оружия из, хм, «семейной коллекции», хотя и далеко не всё, сломанный же клинок Беофульфа в этом перечне являлся одним из сильнейших. Увы, любой, сколь угодно могущественный меч, кроме, быть может, легендарного Экскалибура, которого уже полторы тысячи лет, как никто не видел, оставался специализированным инструментом, полезным лишь при определенных условиях. Для охотника на чудовищ — вещь почти незаменимая при умелом использовании, но против волшебников в большинстве случаев, почти бесполезная, поскольку они попросту не дадут противнику приблизиться к себе на достаточную для удара дистанцию. До того, как заклятие «Avada Kedavra» получило повсеместное распространение, оставаясь уделом восточных колдунов, сочетание меча и хорошей брони если не гарантировало победу, то давало неплохие шансы в любом сражении, даже вооруженный сквиб при некоторой доле удачи получал какие-никакие шансы в бою с волшебником, когда же «Авада» после «крестовых походов» начала распространяться по Европе, старое-доброе фехтование среди чародеев практически умерло. Против магических существ любые стойки, финты и пируэты практически бесполезны: достаточно знания анатомии, и навыка наносить уколы. Для внезапного же удара больше подходили всякого рода скрытые клинки, кинжалы, стилеты, кортики, дирки и прочее коротко клинковое оружие, зачастую проклятое, или смазанное ядом. Впрочем, ремесло наёмных убийц в магическом мире никогда не было хоть сколько-нибудь распространенным, и с подобными «специалистами» Аластор сталкивался лишь однажды, еще до поступления в ряды аврората. В отношении Томаса Риддла холодное оружие показало себя бесполезным, но, если директор сам не припрятал где хоркрукс-другой, а ловушка сумеет его задержать хоть на мгновение, появлялся какой-никакой шанс на победу. Весьма зыбкий, впрочем, возможности поражения, а также обойтись без конфронтации, в том числе, были им предусмотрены.***
Альбус Дамблдор стоял перед входом в особняк отставного главы аврората, и не был уверен, что делать. Исчезновение Поттера, взрыв в директорском кабинете, побег Сириуса Блэка… всё это мало походило на деятельность упивающихся смертью, хотя бы отсутствием жертв, а о первом в истории побеге из Азкабана, в Британии вовсе стало известно на очередном заседании Международной Конфедерации. Будто кто-то прознал о его плане борьбы с Тёмным Лордом, и последовательно рушил всё, над чем он работал годами, попутно нанеся удар по репутации Министерства Магии, а также Председателя МКМ и Верховного Чародея по совместительству, на международной арене. И что хуже всего, злоумышленник не оставил по себе каких-либо явных зацепок, а расследование вовсе, казалось, попросту замяли руководители Аврората и ДМП. Вот только единственным человеком, бывшим в курсе его намерений относительно Гарри Поттера, являлся он сам, а значит, предательство в Хогвартском окружении — маловероятно. Если взрыв в кабинете, чисто технически, имел возможность устроить Северус, и даже каким-то образом прознав местонахождение Гарри Поттера, попытаться спрятать ребёнка, то принимать участие в побеге Сириуса Блэка он бы не стал и под угрозой смерти. Действовало несколько независимых групп? Но в чьих интересах? Первыми из тех, кто мог бы предъявить права на Гарри Поттера, и желал ему, Альбусу, досадить, на ум верховному чародею пришли Блэки. Вот только Орион на тот момент лежал при смерти, да и возьмись за дело Сигнус, у него попросту не было достаточных рычагов влияния на Скримджера и Боунс. Семьи, прямо или косвенно поддерживавшие Тёмного Лорда, по окончании войны оказались в затруднительном положении, и не обладали нужными ресурсами. Следом под подозрение угодили группировка Бэгнолд, и никак не желающий уходить на покой Барти Крауч. Впрочем, данное направление также выглядело тупиковым: максимум, на что хватило администрации госпожи министра — воспользоваться столь удачно подвернувшимся случаем, и отстранить силовиков от управления, а Барти… что уж тут, ему огромных трудов стоило удержаться в департаменте международного магического сотрудничества, тем не менее, это был стопроцентный политический труп, без малейших шансов на восстановление карьеры. Попытка влезть сейчас в подобные авантюры, могла его, разве что, окончательно закопать. Верховному Чародею было даже немного жаль политического соперника: посвятить десятилетия службе, буквально забыв о собственной жизни, удержать страну от распада, и как итог, из-за совершённой даже не им ошибки, получить в итоге лишь плевки в спину, и злорадные шепотки. Не так должны уходить подобные люди со своих должностей. Увы, удержаться Бартемиусу на посту хотя бы главы ДМП, в сложившихся обстоятельствах, не помогло бы и чудо, уж слишком много мозолей он успел оттоптать за годы почти что единоличного правления. К тому же, в условиях мира, как одна из ключевых политических фигур, он становился совершенно неприемлем: привыкнув смотреть на упивающихся смертью, и им сочувствующих, как на врагов, Бартемиус даже не пытался идти на компромиссы, и проявлять хоть какую-нибудь снисходительность. Столь стремительная отставка в ноябре была не только следствием участия его сына в террористической организации, но также страха значительной части Визенгамота за судьбы собственных детей. В общем, здесь его тоже встретил тупик. Только на время оставив в стороне вопрос, «кому выгодно?», и подойдя к произошедшему с позиций, «кто вообще на это способен?», далеко не сразу ему пришла на ум личность отставного главы аврората. Моуди. Аластору действительно было по силам провернуть подобную операцию. После войны бедный мальчик, казалось, совсем расклеился, заперся в поместье, и попытался утопить горе на дне бутылки, но что, если это не так? Незадолго до диверсии в Хогвартсе Моуди виделся с Рубеусом, и мог у него что-нибудь вызнать. Всё же Хагрид слишком наивен, и даже если не был способен рассказать о местонахождении Гарри чисто физически, скорее всего, навёл мракоборца на какие-то мысли. Но зачем всё это Аластору? Переметнуться на сторону Тёмного Лорда мог кто угодно, кроме Моуди, слишком многое мальчик потерял в прошедшей войне. Договорился о чём-то с Вальбургой? Альбус крепко сомневался, что последняя пустила бы отставного мракоборца хотя бы на порог. Менее сговорчивых людей, чем она, стоило поискать. К тому же серьёзным препятствием для возможного сговора служили судьба Беллатрикс и гибель Регулуса Блэка при невыясненных обстоятельствах. Альбус уже давно вплотную столкнулся с последствиями масштабной диверсии, но всё ещё не мог увидеть конечной цели, стоявшей за действиями неизвестных. Лишь Гарри Поттер обладал возможностью одолеть Тома Риддла, и его исчезновение могло привести сначала к уничтожению Министерства, а затем и к глобальной войне, распространи Волдеморт свои амбиции на континент. Но могли ли об этом знать злоумышленники? Директор имел практически полную уверенность, что побег Блэка, пропажа Гарри Поттера, и даже взрыв в его кабинете, если не дело рук мракоборца, то напрямую с ним связаны. У него не была на руках твёрдых доказательств, тем не менее, чтобы незаметно вывести человека из Азкабана требовалось обладать либо какой-то запредельной магией, неподвластной даже Тому, либо влиянием на мракоборцев, большим, чем у министра Магии, и главы ДМП вместе взятых. Грустно вздохнув, Альбус бросил в рот лимонную дольку, и, Всё ещё терзаясь сомнениями, снова позвонил в дверь. Через несколько минут в проеме показалось обезображенное лицо мракоборца, а в грудь директора уставился кончик волшебной палочки. — Почему ты не ешь бобы Берти Боттс? — Однажды мне попался со вкусом ушной серы. — Сколько членов ордена было убито за время войны? — Сорок девять. Аластор на секунду прикрыл глаза, тем не менее, не упуская Альбуса из вида. Сорок девять, он присоединился к ордену только в семьдесят восьмом, но знал почти каждого из погибших. А учитывая, что почти все из них умерли только в прошлом году… — Ладно, проходи. Оставлять Дамблдора за спиной мракоборцу было физически некомфортно, хотя это лишь отжившая своё привычка из прошлого. Ведя старика за собой, он не выпускал его из виду ни на мгновение. Короткая прогулка от прихожей до двери кабинета на втором этаже показалась Аластору сродни пытке. Впрочем, это были сущие мелочи по сравнению с тем, что последовало дальше. Стоило Альбусу пересечь порог и оказаться в кресле напротив стола, как началось. — Добрый вечер, Аластор. Не знаю, слышал ли ты об этом, но Гарри Поттер пропал. — Сходу начал допытываться вкрадчивым голосом директор до собеседника. — После гибели Лили и Джеймса я передал его на попечение родственникам, и возможно, несколько пренебрёг безопасностью мальчика. Будет ужасно, если он пал жертвой упивающихся вслед за родителями. — Напиши Сириусу, наверняка он в курсе, что произошло с его крестником. — Всеми силами изображая беззаботность Бешеный Глаз откинулся на спинку кресла, и развел в стороны ладони. — Хм. Не думаю, что юный Блэк мне ответит. — Поджав губы, печально вздохнул Дамблдор. —Должен признать, я подвел мальчика, хвала Мэрлину, что ему удалось бежать. — Подвёл ли? — Облокотившись на столешницу, вполголоса прохрипел мракоборец, хмуро разглядывая незваного гостя. — Прошу прощения? — Выровнявшись на стуле, директор бросил пронзительный взгляд на собеседника поверх очков-половинок, впрочем, на мгновение встретившись глазами с мракоборцем, тут же перенес внимание на книжные полки. — Хочешь начистоту? Что же, Альбус, за последний год произошло слишком многое, чтобы тебе доверять. Слишком много смертей за короткий промежуток времени. Заключение Блэка без суда, и наконец, странные обстоятельства гибели Поттеров. У Лили было предостаточно времени, чтобы сбежать портключом с ребенком, но по какой-то нелепой случайности он не сработал. — Должен признать, я совершил немало ошибок. Я не всеведущ, и не всемогущ, все эти смерти лежат и на моей совести. Однако, теперь, когда худшее уже произошло, нельзя допустить, чтобы всё это оказалось напрасным. Если Гарри до сих пор жив, его нужно вернуть к родственникам, только их любовь способна защитить малыша от грозящей опасности. Чего мракоборцу стоило удержать спокойное выражение лица, трудно сказать. Глядя в светящиеся добротой и пониманием глаза старика, Аластор с трудом удержался от того, чтобы схватиться за оружие. Старый лицемер, ведь прекрасно знал, где Гарри жил у родственников, и какое именно детство ждало мальчишку у Дарсли. Сам же всё и устроил. Поборов вспышку гнева, Аластор саркастично улыбнулся. Шила в мешке не утаишь, так что… — Любовь, говоришь, Альбус? Гарри три с лишним месяца провел в чулане, прежде чем его оттуда забрали. Может быть, по твоим представлениям это и есть любовь, мало ли, о Дамблдорах до сих пор разные слухи ходят, но уверяю, с подобным определением согласятся немногие. Директор тяжело вздохнул и ненадолго прикрыл глаза, будто собираясь с мыслями. — Я заслужил это. Но то, что сделано, было необходимо. Существуют основания полагать, что Тёмный Лорд не погиб окончательно. Не могу говорить подробностей, однако может оказаться так, что Гарри — единственный, кому по силам с ним совладать. — И? Ты полагаешь, что детство в чулане прибавит ему отваги? Решил создать для пацана столь замечательные условия, что бы он с радостью бросился хоть в пасть к дракону, лишь бы всё наконец-то кончилось? Мне ли тебе говорить, что боевых чародеев так не воспитывают? В этих условиях может вырасти либо безропотное ничтожество, либо озлобленный на весь мир зверёныш, готовый пойти на что угодно, лишь бы самому находиться в комфортных условиях. Или, ты планировал контролировать, как пацан будет расти, время от времени корректируя его сознание в нужную сторону заклинаниями? Заметив, что протез вот-вот начнет отбивать по полу чечётку, Аластор закинул ногу на ногу, и покрепче переплел пальцы в замок под подбородком. Страх это был, или злость? Едва ли он сам сумел бы сказать с полной уверенностью. — Что? Проклятье! Конечно же, нет! За кого ты меня принимаешь? Разумеется, я бы не стал так поступать с ребенком! — То ли изобразил возмущение, то ли действительно оказался шокирован прозвучавшим обвинением директор. Выглядело достоверно, впрочем, Бешеного Глаза подобным было не разжалобить. — Слишком многие погибли в прошлом году, Альбус. Скажи, это действительно случайное стечение обстоятельств, ты действительно не знал о предательстве Питера Петтигрю? — Что случилось, то случилось. — Печально взмахнул ладонью директор, всё так же упорно разглядывая книжные корешки на шкафах. — Разве тебе самому не приходилось недоговаривать, или отправлять людей на смерть? — Приходилось. Вот только они всегда знали на что идут. Мракоборцы клялись выполнять свой долг, им платят зарплату, их родственникам — пенсии, а в случае травм, министерство оплачивает медицинский уход. Орден Феникса — никогда не был официальной организацией, он был добровольным объединением, клубом по интересам, если угодно. Не думаю, что единый подход здесь уместен. Кстати, ты вновь ушел от ответа, Альбус, прекрати уже вилять, словно угорь. — Ты не понимаешь, есть пророчество, по которому только Гарри способен... — Дамблдор в конце концов-таки решил выложить свою последнюю карту, но удар кулака по столу на корню пресек задуманную речь. Подняв взгляд, директор увидел пляшущее в глазах мракоборца Адское Пламя. — Довольно, Альбус. Если тебя интересует судьба Сириуса Блэка и его подопечного, то задавай этот вопрос ему, и только как верховный чародей, иного ответа ты от меня не услышишь. Если же тебе интересно что-то ещё, будь добр, в таком случае ответить и на мои вопросы: кто создавал для Поттеров аварийный портключ на случай нападения? Когда Риддл атаковал их дом, Лили успела сбежать в детскую, и несколько минут пыталась безуспешно его активировать, пока Джеймса убивали этажом ниже. Последние секунды своей жизни она встречала в одиночестве, преданная и загнанная в ловушку. Как возле их жилища в ту ночь оказался Хагрид? И, наконец, знал ли ты, что Сириус Блэк — невиновен? Даже клятв не нужно, просто скажи. Я поверю тебе на слово. — Оскалился мракоборец, и демонстративно постучал мизинцем по волшебному глазу. — … — Директор набрал полную грудь воздуха, но так и не найдясь с ответом, лишь медленно выдохнул. — Что же, весьма красноречиво. А теперь бери в руки палочку, или уёбывай нахуй, Альбус. Опустив голову, Дамблдор на какое-то время сосредоточил взгляд на магическом клинке, и вновь тяжело вздохнул. — Печально это слышать, мой мальчик. Надеюсь, ты знаешь, что делаешь... И что всем нам не придется жалеть о твоём выборе. — Я тебе не мальчик. Ещё раз так меня назовешь, и добром мы не разойдемся. А теперь — проваливай, старый… — Последнее слово Бешеный Глаз проглотил, продолжая сверлить собеседника недобрым взглядом. — Буду надеяться, со временем ты образумишься. — Директор тяжело вздохнул, и через секунду в оранжевой вспышке пламени на его плече появился феникс. Еще мгновение, и волшебник вместе с птицей исчезли. Оставшись в одиночестве, мракоборец откинулся на спинку кресла, и начал смеяться, в первые мгновения почти шепотом, но вскоре едва различимые смешки становились всё громче, и уже через минуту сменились громогласным хохотом. Медленно съезжая на пол, он все никак не мог остановить рвущийся наружу безумный смех. Удалось! Ему удалось полгода водить за нос Величайшего Мага Современности, и после случившегося оставить его с тем самым носом.***
Несколько минут спустя в кабинет с никак не способным оборвать рвущийся наружу смех мракоборцем незаметно вошла волшебница. Окинув представившуюся перед её глазами картину, Эммелина обошла по дуге стол, и устроилась напротив приятеля на столешнице. — Ты его что, специально провоцировал? — Мрачно уставилась ведьма в пылающие безумным весельем глаза приятеля. — Брось, Эмми, Альбус не маленький, ха-ха, мальчик, чтобы вестись на провокации, и не полный кретин, чтобы мстить за сказанные слова. Может быть, напади он сейчас, это оказалось бы к лучшему: больше шанса подготовиться он не даст. Да что уж теперь. — Непохоже, что он отступит. — Согласен. Но хотя бы какое-то время пакостей от старика можно не ждать. А там, как знать, если продержимся достаточно долго, скорее всего, захватывать пацана потеряет для него всякий смысл.***
1. — Драугр из саги о Хромунде Гриппсоне, король-чародей, живший, судя по всему, в эпоху между Меровингами и Каролингами, правил территориями от Норвегии до Испании, убил в поединке 420 человек, среди которых 40 королей. Разумеется, никаких исторических свидетельств о существовании короля-чародея Траина, или хотя бы краткосрочном существовании подобного государства на территории Европы не сохранилось, так что даже приблизительных исторических прототипов, на которых бы основывался данный персонаж, скорее всего, не существовало. PS Некоторые предполагают, что историческим прототипом таки был римский император Траян. http://norroen.info/src/forn/hromund/ru.html http://www.germanicmythology.com/FORNALDARSAGAS/HromundarSagaGripssonChapell.html 2. — Вероятно, автор несколько увлекся отсылками, и для большинства осталось загадкой, какую-такую мать поминает Снейп при виде крови Бешеного Глаза. Начну немного издалека: в оригинальной поэме «Беовульф» (её «оригинальность», в общем-то, тоже находится под вопросом, и часть учёных считают, что поэма XI века, найденная в монастыре, либо значительно переделанное монахами в угоду воцарившемуся христианству оригинальное произведение, либо изначально создавалась англичанами, и хотя и повествует о событиях вроде бы как VI-го века, когда жил единственный упоминаемый в поэме достоверно существовавший персонаж, король Хигелак (дядя Беовульфа), её создатели ни к территориям на которых в поэме происходили описываемые события, отношения не имели, и попросту всё сочинили), события развиваются таким образом, что герой по заданию короля датчан убивает великана — Гренделя, оторвав тому голыми руками, хм, руку, после за конечностью погибшего является Мать Гренделя, или Мать Чудовищ, забирает из Хеорота конечность великана, Беовульф с дружиной бросается за ней в погоню, и в итоге сражается с ней в одиночку в пещере, и убив второе чудище, возвращается к королю с отрубленной головой Гренделя. Беовульфа награждают, он уплывает на родину, становится королем после дяди (наследников оного убили в войнах) и заканчивается все сражением с драконом. Собственно, наличие Хеорота и упоминание матери чудовищ отсылает, скорее не к оригинальной поэме, а к мультфильму Роберта Земекиса (графон там… странный даже на момент выхода был, «мёртвые глаза» вроде бы оттуда пошли, но, история занятная, а по нынешним временам так и вообще, едва ли не шедевр). Там, в отличие от оригинального сюжета, Беовульф, вернувшись из пещеры с головой великана, не уплывает обратно в Гёталанд (Швецию), а умирающий король Хротгар провозглашает его своим наследником, ну, и молодая жена старого короля, Вальхтеов, достается герою по наследству… но ни в оригинальной поэме, ни в мультфильме не упоминается, что Беовульфа были дети от законной супруги. Ах да, образ матери Гренделя из Беовульфа Земекиса: https://www.vokrug.tv/pic/product/b/e/6/9/be69e0f247d5b18bc8078a8509597191.jpeg https://oir.mobi/uploads/posts/2021-03/thumbs/1616763120_6-p-beovulf-krasivo-7.jpg https://s3.afisha.ru/mediastorage/e4/7b/c606bf738a924829a7ef30d87be4.jpg https://www.belcanto.ru/media/images/publication/18091005.jpg PS Моуди упоминал, что история полна выдумок, а уж если её хотят скрыть… в общем, всё, что нам досталось — перевранные поколениями магглов обрывки реальных событий, неизвестно в каких пропорциях смешанные с выдумкой и откровенной ложью. PPS В силу обрывочности и противоречивости скандинавских саг установить, что связную родословную, что хронологию описываемых в них событий невозможно. Так, существует не менее пяти версий песни о Нибелунгах, в которых Зигфрида приписывают то к Вёльсунгам, то к Инглингам, то вообще не уточняют родословную дальше отца, сама «Песня о Нибелунгах» написана вроде бы как в XIII веке, но повествует о событиях то ли IX, то ли V, то ли вообще III, а скорее фольклор попросту перемешал различные исторические события, персонажей и эпохи, щедро добавив выдумки. Чтобы хотя бы для себя навести какой-то примерный порядок пришлось создавать собственную хронологию. Итак, согласно данному фанфу Скьёльд Скевинг, от которого пошли скандинавские конунги родился незадолго до нашей эры, годах в 300-200-ых, Беовульф является +- современником Христа, Зигфрид с Кримхильдой — в пятом веке, а король-чародей Траин, правивший Валландом (территория современной Франции) вклинился где-то между Меровингами и Карлом Великим, т. е. жил и правил где-то в седьмом-восьмом веках, после чего был нещадно вымаран из истории. PPPS Если во время чтения вышеизложенного кого-то из читателей начал занимать вопрос, «А на кой автору всё это нужно в фанфике по Гарри Поттеру?», отвечу прямо, оно и не нужно, автор просто бесцельно растрачивает своё время, занимаясь всякой фигнёй. Кто-то заборы граффити расписывает, кто-то запрещенные вещества потребляет, а кто-то — вот, над мифологией и историей в свободное от работы время глумится. Случаются у людей и более странные увлечения. 3. — Очевидно, это шутка. В Британии только один магический банк! 4. — Falskung — по авторской (то есть, моей)) задумке, должно означать нечто сродни лгущий/обманывающий, или что-то вроде. Увы, автор – не лингвист, и в скандинавских языках понимает чуть менее, чем ничего. Если гугл транслейт не врет, falsk на датском – ложь, и название меча получилось путем добавления окончания -ung, и вроде бы значит подделка. Если добавить -ing получится «складной», а так получается вроде бы «фальшивый» или «поддельный» 5. — 4 фунта ~ 1,8 кг, 5,5 футов – ок. 167 см, при рукояти длиной еще в фут общая длина меча получается ~ 197 см, соответственно в помещении пользоваться таким оружием действительно будет, мягко говоря, неудобно. PS Предполагается (мной))), что магические мечи в целом несколько более узкие, лёгкие и длинные, чем обычные для своего времени. Благодаря большей прочности они так же способны держать бритвенную заточку. В общем, киношный меч Гриффиндора — не детская игрушка, а вполне себе боевое оружие, выполненное аутентично своему времени, Гы. 6. — В поттериане данный момент не раскрывается, однако автор (то есть, я))) предполагает, что ингредиенты, полученные из существ и волшебников, в том числе, подверженных убивающему проклятию становятся непригодны для зельеварения. В противном случае те самые десятки драконологов, целый отдел по контролю магических популяций, и охота сотней человек на нунду, оказывались бы бессмысленными. Авада требует намерения убивать, тем не менее, как и прочие непростительные, незаконно применять её только против других волшебников, или, в крайнем случае, магглов, а использовать её для защиты от опасных существ, вроде бы, никому не запрещается. Если оборотень, или вампир, допустим, в состоянии от нее уклониться, то всякого рода драконы/акромантулы/василиски/мантикоры/великаны/нунды и т. п. не должны для взрослого волшебника представлять серьёзной опасности. Насколько бы магическое существо ни было быстрым, промахнуться по нему, если оно размером с сарай, все равно тяжело. Если ошибаюсь, что же, элемент AU.