Depths of madness.

Он не знал, что в старом и небольшом в размерах доме, в который его принесли, ибо он не мог самостоятельно идти, был кто-то помимо Мастера. Хотя правильнее будет сказать — ему не позволили до поры до времени быть обладателем данного знания. Мужчина тщательно скрывал информацию от мальчика, но не учел того, что он считал всю эту ситуацию выживанием, словно находился в волчьем логове, будучи при этом овцой. Но скрытой в волчьей шкуре, или же той, кто скрывала в себе зверя, этого не знало и само парнокопытное создание. Но вот что действительно знал парень, так это то, что на втором этаже было что-то скрыто. Ему даже не позволяли туда подниматься, и близко подходить к ведущей в то место лестнице. И если сначала ребенок считал, что там хранились личные вещи Мастера, а потому тот, соответственно, не позволял другим прикасаться к своей собственности. И что ко всему прочему это было проверкой на вшивость, ведь ему был дан приказ, и он не имел права его ослушаться. То после понял, что ошибся, когда смог в достаточной мере собрать информацию по крупицам, впитывая словно губка брошенные мимоходом слова, замечая привычные другому человеку движения, и обращая внимание на эмоции при упоминании чего-то конкретного. Так-то Харуко и понял, что на втором этаже хранилась отнюдь не вещь, даже если её за таковую воспринимают. Ко всему прочему он узнал, что другому человеку, так бережно охраняемым Мастером, также было запрещено идти на территорию другого. Два этажа, два различных места, на которых проживали люди, что знали о друг друге, или как минимум догадывались, но при этом им не позволяли встретиться. У двоих был приказ, но также и любопытство к чужой личности. Мальчик знал, что ему попросту нельзя нарушать чужое, едва ли возникшее на фоне его послушного характера, доверие, но касалось ли это другого? Наверное нет, ведь все упоминания насчет второго этажа и проживающего там человека, на которые ребенок смог вывести взрослого, были лишь с позитивным оттенком эмоций. На которые только был способен его наставник. К другой личности Мастер относился с теплотой, а потому мог бы ему простить невыполнение приказа. Харуко же считал, что пока он не докажет свою полную преданность, при малейшей провинности от него избавятся как от сломанной вещи, с которой ничего нельзя сделать, кроме как отправить её в мусорное ведро. Потому то ребенок продолжал помогать в магазине кукол, расположенном на первом этаже, при этом играя роль послушной куклы, да выжидать. Когда взрослый в очередной раз отправился по своим делам, оставив мальчика присматривать за магазином, тот услышал, как паркет над его головой тихо заскрипел. Как только с негромким хлопком за другим человеком закрылась входная дверь, некто сверху пришел в движение. В скорее легкие шаги послышались со стороны лестницы, а затем они стали медленно приближаться к нынешнему месту расположению юноши. Тот, еще не полностью отойдя от ран, что покрывали всё его тело, и от перестройки и последующего привыкания собственного организма к Нэн, работал в мастерской. На некоторое время второй человек замер перед комнатой, не решаясь открыть её, но после, с едва слышным щелчком, та приоткрылась. Зеленые глаза встретились с потрясающе чистой бирюзой чужих омутов, которые были идентичны по цвету с имеющимся у Мастера. Но при этом они были удивительно чистыми, не запятнаны безумием присущим взрослому человеку. Их обладателем была маленькая девочка, со светлыми вьющимися на кончиках волосами, старше мальчика на несколько лет. Она застенчиво выглядывала сквозь едва приоткрытый дверной проем, при этом крепко, аж до побледневших костяшек маленьких ладошек, держалась за круглую ручку. — Госпожа, — только и произнёс парень, слегка склонив голову, тем самым разрушая молчание между ними. Услышав всего одно слово, другой человек моментально расслабился, и даже бесстрашно переступил порог комнаты, подходя ближе. Она не боялась, ведь другой личностью был подчиненный её брата, и соответственно он не мог навредить ей, ослушавшись чужого приказа. — Ретц, — требовательно произносит девушка, слегка поджимая губы в неудовлетворенности. — Госпожа Ретц, — подчиняется второй человек, после некоторой заминки. Он не мог не проявить почтение, но также не мог ослушаться приказа, что исходил от светловолосой, в чертах которой что-то проскальзывало от Мастера. И с некоторым удивлением он понимает, что всё дело в чужих глазах, казалось, что те разделённые одни на двоих. — Ты отличаешься. — звонкий голос был не менее чистым, как те же очи, звуча именно так. — Ты, в отличие от других, живой, — юный голос и ужасающие слова. — Я живая кукла. — только и произнёс тот, заставив тем самым свою собеседницу недовольно, даже зло нахмуриться, и поджать свои губы. А в следующий момент она оказалась совсем рядом, стоя напротив мальчишки. — Это неправильно, я уже не раз говорила об этом с братом, но он меня не слушает! Тон госпожи стал звучать более резко, обиженно и зло, в некоторой мере даже надломлено, а её выражение лица стало печальным. Но при этом она крепко сжимала свои кулачки, а в глазах плясала жгучая решимость. Так, глядя на чужое лицо, что не выражало ровным счётом ничего, девочка взяла в ладони чужие холодные щеки, заставляя приподнять голову. И даже сама слегка согнулась, чтобы их лица были на одном уровне, находясь в считанных миллиметрах друг от друга. Заглянув в чужие тусклые и однотонные по цвету глаза, она с жаром, пытаясь донести свои слова до собеседника, произнесла: — Я обещаю, что поговорю с ним на этот счет. — На счет чего? — в комнате появился третий человек, который с легкой улыбкой на своем лице смотрел на двух детей. На это девушка испугано вздрогнула и резко обернулась к источнику звука, при этом будучи напряженной всем телом. Мальчик же, вновь собирал информацию, и смог это сделать даже с трех слов мужчины. Харуко заметил, что Мастер очень сильно выделяет свою младшую сестру, ставя для себя первостепенную задачу в её защите и благополучии. Потому, услышав девичьи слова, он, как любящий старший брат, должен был поинтересоваться, с кем же она хочет поговорить, а не насчет чего. Это лишь говорило о его знании всей ситуации в целом, а без прослушивания этого никак не добиться. Также у ребенка была информация, что взрослый является кукольником, который собирает чужие глаза, для того, чтоб в последствии придать своим творениям сознание. Не зря ведь говорят, что глаза — это зеркала души. Собрав все воедино, парнишка мог сделать вывод, что тот каким-то образом подсматривал через глаза девочки. Не зря они ему показались странными, — настолько кристально чистых очей попросту не существует в мире, а если так, то ими не обладают живые. Ко всему прочему, с этих трех слов и анализа всей ситуации в целом, Харуко также мог предположить об очередной проверке на доверие, а точнее об её продолжении. Все эти размышления не заняли много времени, а потому мальчик начали действовать — бесстрашно выйдя вперед, загораживая своим пусть и не слишком большим телом другого человека. — Мастер, — спокойный, ровный, лишенный в данный момент ненужных эмоций, кроме почтения голос и такое же выражение лица. На этот раз он не склонял голову в знак приветствия, а смотрел ровно, глаза в глаза. — Ты не нарушил мой приказ, потому я тебя не накажу, можешь возвращаться к работе, — слегка улыбаясь произнёс взрослый, и его слова лишь подкрепили правдивость чужих выводов. Девочка, младшая сестра мужчины, была куклой с собственным сознанием, но все еще подчиняющейся чужим приказам, хотя и имела свою волю: некоторую свободу действий, в коей она заключалась. Нарушив приказ, она пришла к нему, подставив себя под удар, но могут ли её наказать? Ответ нет, потому слова мужчины — это блеф, и скрытый смысл заключается во фразе: "Можешь возвращаться к работе." Какой кукольник предоставит своему творению свободу выбора, если можно издать приказ. Разве что, если имеет для себя корыстные цели. Идеальная кукла должна быть послушной, никогда не задавать ненужных вопросов, в особенности если заметила, что Мастер находится в плохом расположении духа. Также эмоции у куклы должны быть подходящими для той или иной ситуации, она должна надевать различные маски, чтобы соответствовать и не выделяться. Игрушка не может позволить себе лишнего, в особенности это касается действий. Ну и конечно же она должна быть верной, и никогда не предавать своего владельца. Пусть сейчас у него и не было приказа возвращаться к делам и не вмешиваться, но у него был выбор. Отойти в сторону, чтобы не мешать, или же продолжать стоять перед девочкой. В первом варианте он не пострадает, не лишится доверия, но однозначно снизит свою ценность в чужих глазах. Во втором варианте могут быть неожиданные последствия, но если он стойко вытерпит все до конца, то взрослый будет ценить его чуточку больше, чем прежде. — Мастер. — все такое же ничего не выражающее лицо, но вот в глазах плещется болезненная решимость, которую сложно не заметить. И пока госпожа Ретц испуганно прижималась к чужой, чуть меньше, чем собственная, спине, та дрожала словно новорожденный котенок. В это время её старший брат довольно улыбался, глядя бирюзовыми глазами на защитника. — Отойди, — не просьба — приказ. И мальчик действительно отходит в сторону, но при этом тащит за собой на буксире светловолосую девочку, а после вновь прячет её за своей спиной. Уголки губ невольно дрогнули, пока владелец наблюдал за чужими передвижениями, а затем не сдержавшись всё же растягиваются в широкую и весьма веселую, даже насмешливую улыбку. По комнате разносится хриплый смешок, который после перерастает в безудержный смех, неимоверно резкий в наступившей тишине. В это время одежду мальчика до треска стискивают маленькие ладошки, а чужое непрерывно дрожащее от испуга тело прижимается к его спине лишь крепче. Маленькая девочка чувствует едва уловимое тепло и защиту от человека напротив, — незнакомого, но такого уверенного, что этим самым непроизвольно успокаивает её. — Харуко, — он вздрогнул от собственного, лишь недавно полученного имени, еще не привыкнув к его звучанию. — Ты так защищаешь Ретц. — Теперь же из-за имени, которое озвучил мужчина вздрогнуло тело за спиной парня. — Я могу перенести её наказание на тебя, если ты это хочешь. — Насмешливая улыбка так и не исчезла с чужого лица. — Мастер, — в который раз произносит он, но на этот раз в его тоне слышится почтительность и решимость. Мальчик даже на краткое мгновение освободился от ослабевшей хватки девочки и выступил на шаг вперед, при этом склонив голову. — Нет! Не нужно этого делать! — Резкий вскрик госпожи Ретц, казалось, даже отдался эхом от стен помещения, когда она сама вновь схватила парня, но на этот раз за запястье. Её действия не вызвали никакого отклика от Харуко, что не обращал на новую знакомую совершенно никакого внимания. В отличии от взрослого, чья усмешка стала лишь насмешливее. — Отойди, Ретц. — Только и произнёс мужчина, а после того, как удостоверился что его сестра отошла в сторону, то уже отдал приказ мальчику. — Следуй за мной. Уже возле двери он остановился и, взглянув на девушку через плечо, равнодушным тоном бросил: — Тебе нельзя покидать эту комнату. И светловолосой не оставалось ничего иного, кроме как сжать кулачки так, чтобы ногти болезненно впивались в кожу, и недовольно хмуриться. Если бы не её бытие куклой, то она однозначно сейчас глотала бы злые слезы и сквозь них глядела на спины уходящих людей. Малютку бесила собственная слабость, то, что она не могла противостоять брату, лишь закрывать глаза на чужие проступки. Он всегда запрещал выходить ей из комнаты или дома, если будет делать плохие вещи, словно тот факт, что она, сидя взаперти, не сможет ничего увидеть, облегчало его собственную вину.

***

Всплеск уже не оказался таким громким, но еще маячил где-то на периферии сознания, звуча приглушенно, словно через толщь воды, хотя почему словно? Так и было. Его голову оттягивают назад, держа за каштановые кудри, заставляя вынырнуть из холодной воды, и мальчик пользовался этой возможностью чтобы сделать столь нужный глоток воздуха. Он судорожно сглатывает, будто это поможет уменьшить жжение в горле и уберет застрявший где-то там комок, что не дает ему ни вдохнуть, ни выдохнуть. А затем, когда он чувствует, что его голову снова опускают вниз, пытался заполнить свои легкие до отказа, и задерживал дыхание. Он не барахтался в воде, ведь знал, что это лишь вытянет из него все силы, которые он бы мог потратить на попытку не задохнуться. Лишь когда его запаса кислорода становилось недостаточно, когда жжет уже не только горло, но и легкие, его тело неосознанно начинало бороться за жизнь. Он отталкивался от скользкого дна ванной, в желании вновь сделать глубокий вздох грудью, и его действительно, за уже давно мокрые пряди волос, оттягивают назад. Он щурится от яркого света лампы, неестественного и болезненно режущего глаза, и пытается сморгнуть влагу, застывшую на ресницах, думая о том, как жизнь всё-таки прекрасна. Парень уже не замечает, что дерет свое горло и грудную клетку в безуспешной попытке добраться до воздуха. Его желание жить сильно, но каждый всплеск воды словно смывает его, делая тоньше ту ниточку жизни, за которую он держится двумя ладонями. Пусть кожа уже и стерта до крови, в особенности на шее. Вскоре он начинается заглатывать воду — его мозг считает, что это уменьшит желание сделать глоток воздуха. Но инстинкты выживания сильны, и парень действительно делает глубокий вдох, и в его горло попадает вода, та не проникает в нижние дыхательные пути, застревая где-то посередине. Кажется, этим он сделал лишь хуже. В ушах, заполненных жидкостью, уже давным давно звенит, он, казалось, даже слышит собственный безудержный, бешеный стук сердца. Глаза печёт и они неистово слезятся, он уже как некоторое время не слышит всплески, как и не видит свет. Лишь темноту. Кажись Харуко потерял сознание, но он ведь еще жив? Все еще. Его тело лежит на холодном кафеле, под ним уже сформировалась большущая лужа. Но сейчас ему важно лишь то, что он может судорожно кашлять, выплескивая воду и одновременно с этим вдыхать столь желанный воздух. Получается, откровенно говоря, плохо, но ведь получается! Мальчик настолько поглощен своей попыткой выжить и вернуться к полноценному сознанию, что не замечает стоящего возле него человека. Тот вновь приседает возле едва ли соображающего парня на корточки и поглаживает мокрые волосы, что из-за влаги стали черного цвета. Он не чувствует эти ласковые прикосновения и не слышит чужой голос. Тот однозначно говорит что-то важное, но тело, испытавшее столь большой стресс не способно прямо сейчас на осознанные действия, уж тем более на разговор. Мальчик не видит, как его подняли на руки, совершенно не переживая о том, что он мокрый, точнее верхняя часть его тела. И также он не знает, что его бережно донесли в комнату на втором этаже и положили на кровать, даже бережно укрыли одеялом. Прямо сейчас парень вновь находится в бессознательном состоянии.

***

На улице царствовала знойная жара, от которой невозможно было полностью укрыться даже в прохладной тени. Легкий ветерок также не слишком сильно помогал, а палящее полуденное солнце, что прямо сейчас висело над головой, совсем ухудшало и без того печальную ситуацию. Держась за ладошку, которая ощущалась совершенно также как у живого человека, и не скажешь, что она принадлежит кукле. Разве что температура имитированной кожи зависела от окружающей среды, а потому прямо сейчас держаться за руки было очень влажно и липко. Но старший мальчик не возражал, иначе его госпожа убежала бы к заинтересовавшей её витрине, а в такой толпе Харуко был не уверен, что сможет найти пропажу. Светловолосая девочка, которая совершенно не изменилась за всё это время, слегка дернула парня за руку. Она не была слишком сильной, и он бы с легкостью мог вырваться из чужого захвата, но какой-то иррациональный страх не позволял ему сделать подобное. Юноша знал, что его собеседница не испытывает боли, но он не мог иначе, ведь юная особа ощущалась живым человеком куда больше, чем кто-либо другой. Она в действительности была куда человечнее многих, в особенности собственного брата. — Ты меня совершенно не слушаешь! — Легкий тычок в грудь, совершенно безболезненный, лишь бы привлечь к себе внимание. Грустный тон голоса, да обиженное выражение лица — эта юная леди действительно знает, как играть на чувствах других. — Простите, госпожа Ретц. — Мальчик склоняет голову в знаке извинений, и ждет заветной фразы: — Просто Ретц! — Вздыхает девочка, а после вновь переводит своё и чужое внимание на заинтересовавшую вещичку. — Смотри какие милые браслеты! И он смотрит. Это был прилавок с самодельными украшениями, и в особенности много было браслетов. Из бисера, из ниточек, из ленточек, из маленьких резинок, всё что душа пожелает. Но вот тонкий пальчик указывал на два браслета, сделанных из тонких ниток двух цветов, зеленый и бирюзовый. — Это парные фенечки, они сплетены из ниток мулине и подходят как друзьям, так и парам, — подскочившая продавщица тут же начала рекомендовать товар. Но вот слова она подобрала не самые лучшие, о чем говорило слегка вспыхнувшее лицо собеседницы. Впрочем, чужое молчание женщина восприняла по-своему. — Харуко, давай возьмем эти две фенечки! — Девушка сделала жалобное выражение лица и с надеждой посмотрела на человека, у которого и были все их финансы. — Но Мастер... — Как человек, что не мог ослушаться чужого наказа пойти и купить продукты, он попытался было что-то возразить. — Брат ничего не говорил о лишних тратах, к тому же это моя личная просьба! Да и ты только глянь на то, как эти браслеты подходят нам по цвету глаз! — Юная леди так и полыхала энтузиазмом, которому невозможно было сопротивляться. Да и не хотелось. — Вы сделали успешный выбор! Да благословит вас Господь на чудесную совместную жизнь. Пусть процветает любовь, а молодые люди живут счастливо и умрут в один день! — чужие слова заставили уже уходящего парня обернуться и с недоумением посмотреть на говорившего. Ведь не слишком нормально говорить такие слова двум детям, которым едва ли дашь 10 лет. Но голос госпожи Ретц отвлек его, а когда они завершили покупки и, уже вернувшись домой, приступили к раскладыванию продуктов, светловолосая девочка так и фонила безудержным волнением и воодушевлением. Причина такой реакции крылась в новообретенных украшениях, которые собеседница одела на него, а вторую фенечку протянула ему, прося сделать тоже самое. — Было бы действительно здорово провести всю жизнь вместе и умереть в один день! — Мечтательно произнесла девушка, рассматривая своё запястье. Юноша возле неё лишь хмурился, ведь что-то в этих словах ему не нравилось. Он хмурился даже при Мастере, который через некоторое время пришел домой. У мужчины было настолько хорошее настроение, что он если и обратил внимание на лишние эмоции на миловидном лице и новые цацки на руках своих подопечных, то почему-то ничего не сказал. Лишь прихватив Харуко под руку и увел в мастерскую, дабы тот ему помогал создать новые куклы. Как оказалось позже, взрослый уже как некоторое время состоял в некой организации с намерением узнать способности её участников, чтобы после, по собственному мысле-образу, воссоздать их в виде марионеток. Заготовок было двенадцать, но начал он с определенной куклы, как оказалось главы той организации, и при этом Мастер горестно, но счастливо вздыхал: — Как жаль, что я не смог изучить тебя как следует, Куроро Люцифер, — несмотря на грустный окрас слов, на чужом лице была улыбка. — Но глаза клана Курута не дают мне печалиться. За спиной мужчины вздрогнул мальчик, который действительно умел собирать информацию и уже знал кто такие эти ваши красноглазые демоны. А еще ребенок зарекся обходить десятой дорогой некую труппу Пауков, а в особенности её главу. Благо что он теперь знает, как выглядят участники, а также на практике испытал их способности, но это произошло позже.

***

Он тяжело дышит, делая судорожные глубокие вздохи, словно боится, что воздух в одночасье закончится. Тонкие руки с хрупкими запястьями прикасаются к шее и к груди, проверяя те на целостность. Боль уже давным давно прошла, от нее лишь остался фантом, даже следы от блеклых полос на коже, под маленькими ладошками прошли. Ранее они служили напоминанием о прошедшей ситуации. Впрочем, в этом деле ему помогают кошмары, что не дают расслабиться и забыться во сне, ведь каждую ночь он видит и ощущает одно и тоже. Асфиксия. Мальчик уже переборол свой страх перед водой, ведь какой нормальный пользователь Нэн со способностью выделять и управлять жидкостями станет её боятся? Это ему на наглядном примере объяснил и Мастер. Но вот иррациональный страх удушья и что он снова ничего не сможет сделать в подобной ситуации, остается с ним уже который год. Харуко, придя в себя, треплет уже отросшие кудри и садится на кровать. Нет смысла пробовать уснуть снова, ведь все ранние попытки до этого были провальными и сейчас мало что изменится. Парень некоторое время смотрит на свои руки, а точнее на одно из запястий, где находился браслет-фенечка, а после его взгляд перемещается на окно, а точнее на вид за стеклом. Там, где огромное, тяжелое алое солнце медленно и величественно поднимается из-за горизонта. Его лучи еще не успели в полной мере подарить своё тепло, но торопиться некуда — впереди длинный день. Зеленые глаза казались ярче и теплее из-за отражающего светила, но одновременно с этим и тусклыми, ведь за ними не было скрыто совершенно никаких эмоций. Ребенок бездумно смотрел на то, как лучи солнца окрашивали своим светом верхушки деревьев. И даже красивое зрелище не могло заставить его вынырнуть из безрадостных дум. Но когда с громким стуком дверь в его комнату ударяется об стенку, а по паркету слышится топот босых ног, он всё же оборачивается. Даже выдавливает из себя нечто, что отдаленно напоминает улыбку и охает, когда его тело придавливают сверху. — Доброе утро, Харуко! — С широкой улыбкой говорит светловолосая девочка. А после громко взвизгивает и неудержимо хохочет, когда её бока щекочут чужие пальцы. И добившись своего, они прекращают безобразничать и отпускают ребенка, что теперь лежит рядом с ним, а не на нем, как было ранее. Было несколько непривычно что кукла, коей госпожа Ретц являлась, была столь человечна, что ощущала щекотку, но при этом не испытывала боли и даже не могла плакать. — Это нечестно! — Очаровательно хмуря брови и дуя губы, ворчит юная собеседница. А уже в следующий момент пытается провернуть то же самое с мальчиком. Тот лишь охает, да с грохотом сваливается с кровати, успешно уйдя от неприятных ощущений. — Вот тебе и доброе утро. — Вздыхает Харуко, так и лежа на полу, раскинув конечности в сторону. Его взгляд устремлён на белоснежный потолок с россыпью трещин на нем. Но увидев белоснежные волосы и виноватые глаза, что выглядывали из-за краешка высокой мебели, вздыхает и поднимается с пола. — Мастер уже встал или мы только что разбудили его громким звуком? — Интересуется парень и проходя возле девушки треплет её по волосам. — Вообще-то с кровати упал и разбудил его только ты, — С улыбкой из-за всей этой ситуации и ласкового прикосновения другого человека говорит юная собеседница. При этом она наблюдает через приоткрытую дверь ванной за мальчиком, что умывал своё лицо. — Ты хочешь сказать, что смеялся как не в себе тоже я? — Капризно изогнутая бровь поднимается вверх, а в глазах плещется ничем не скрытое веселье. В ответ ему улыбаются еще шире, но в одно мгновение эта улыбка исчезает с чужого лица. Мальчик недоуменно хмурится, а после явно догадавшись о произошедшем, подходит к другому человеку. Его рука ложится на плечо к пребывающей в прострации светловолосой девочки. Та через некоторое время выныривает из ментальных болот и прижимается к груди уже повзрослевшего парня. Тем самым ища поддержку и заботу, в которой так нуждалась. — Брат передаёт приказ спустится к нему на тренировку, а мне вернуться к себе в комнату, — Грустно вздыхая говорит та через некоторое время молчания. — Ты ведь сможешь понаблюдать за тренировкой из окна, — а после осознав, что его слова не слишком то обнадеживающее звучат, добавляет: — Увидишь, насколько я подрос и стал сильнее! Ответом ему служил беззаботный детский смех, от которого неосознанно появлялась улыбка на губах, а искры в глазах становились ярче.

***

Пот лился градом, стекая по уставшему телу рекой. Он заливал обзор и некоторые особые капли застывали на ресницах, пока мальчик не смахнет их рукой, на краткое мгновение оторвав взгляд от врага. Тот был неосязаемым и возникал лишь по велению Мастера, когда тот мысленно приказывал защитить себя. В своих способностях и управлениях Нэн они оба достигли прогресса. Ребенок, хотя скорее уже подросток, делает судорожный вздох, а после вертается к битве. Вода уже закончилась в бутыльках, которые он крепил к своему ремешку, чтобы иметь к ней быстрый доступ и упростить себе использование способности. Впрочем, от ранее безуспешных атак остались лужи, и он использовал эту уже немного грязную жидкость, чтобы воссоздать лезвие. Оно было направлено исключительно на Мастера и ему не оставалось другого выхода, как уходить из-под действия атаки. Ведь её было сложно заблокировать и к тому же она была весьма и весьма разрушительной. Об этом явно говорило рухнувшее дерево, что стало на пути острой водяной полосы. Мужчина ловко увернулся, отойдя на полтора шага вправо, что и требовалось парню. Лужа под ногами взрослого стала претерпевать изменения, оплетая своеобразными жгутами чужие конечности, и двигаться вверх. Пленник тут же вызывает себе помощника куклу, которой является низкий человек, черты и убранство которого напоминали японца, более того у него даже волосы были собраны в подходящую прическу. Он возник возле Мастера и аккуратными, пусть и быстрыми движениями, разрезал своим клинком водяные путы, после чего сразу же исчез. — Достаточно, — с довольной улыбкой говорит взрослый, медленно подходя к мальчику. — Ты неплохо постарался и твой прогресс виден на лицо, — большая рука накрывает юношескую голову и треплет кудри, по факту взлохмачивая их, делая беспорядок на голове лишь заметнее. — Большое спасибо Мастеру за тренировку, — улыбка появляется на миловидном лице, когда парень кланяется в знаке почтительности, одновременно и благодарности. При этом подросток ощущает возросшее удовлетворение, исходящее от человека напротив. А большие, несколько грубые из-за мозолей пальцы, обхватывают его лицо, заставляя поднять взгляд. Однотонная по цвету зелень встречается с яркой бирюзой, так похожей, почти что идентичной, что и у госпожи Ретц. Большой палец чужой руки размазывает кровь от пореза, возникшего во время тренировки, по щеке. Харуко знает, он видит, что открывшееся зрелище очень нравится мужчине — этот возбужденный блеск в глазах он не спутает ни с чем. — Хорошая куколка, — в голосе также слышатся нотки желания, а палец взрослого продолжает свое путешествие, и теперь оказывается на его губах. Он слегка надавливает, но не заставляет этим открыть юношу рот, он уж то знает. На чужие действия он усмехается, довольно и радостно, а как иначе, если сам Мастер дарит ему ласку? Но вот глаза мальчик прикрыл отнюдь не из-за удовольствия, пусть так сразу и не скажешь. — Ну же, взгляни на меня. Покажи, что ты счастлив меня видеть, — требовательно произносит взрослый, и парень не осмеливается ему пререкаться, в действительности открывая глаза. Яркие, с золотистыми искорками среди зелени, они смотрят в чужие очи, но не видят перед собой мужчину. — Твои глаза самые прекрасные и удивительные, куколка, — одна рука всё также обхватывает щеку и подбородок юноши, даря ласковые поглаживания, вторая переместилась вверх и сейчас слегка надавливала на глазное яблоко, не больно, но ощутимо. — С ними не сравнятся даже алые глаза клана Курута. Поверь мне, я знаю о чем говорю, — чужой голос опускается до шепота, а ласки становятся несколько агрессивнее. Пальцы уже болезненно сжимают его лицо, и после них однозначно останутся синяки, но взгляд мальчика не меняется ни на йоту, оставаясь по прежнему восторженным. — Они напоминают глаза твоей матери, что я по неосторожности повредил, иначе ты бы смог увидеть их в одной из моих кукол. — Чужие слова с опозданием доходят до парня, и он уже смотрит с леденящим холодом зелени, уже без искорок в ней, на что Мастер усмехается. — Иногда я забываю о том, что ты все же человек, настолько хорошо ты отыгрываешь роль безвольной куклы, — взрослый убирает свою конечность от лица мальчика, и продолжает выводить того на эмоции. — Думаю ты слишком долго оставался человеком, и пора уже тебе стать полноценной куклой! Юноша не успевает среагировать, его глаза болезненно ослепляет вспышка света, которая говорит об использовании способности. Одно мгновение, второе, третье... В голове в это время судорожно перечисляются всевозможные варианты что же сейчас произошло, которые он только видел и знает. Кукла Души — приходит осознание. — Что?! Почему не сработало?! — Харуко слышит недовольный вскрик Мастера, а после не понимая того, действует скорее на рефлексах, чем осознании всего происходящего. Он отталкивает взрослого от себя, и тот делает несколько шагов назад, но при этом не отводит безумного взгляда от подростка. — Ничего страшного, я попробую еще раз... — взволновано говорит мужчина. И взмахивает рукой в сторону своего оппонента, который всё еще не отошел от предыдущего использования способности кукольника. Из-за этого он вновь действует на рефлексах, отправляя широкую волну во взрослого, и тем самым прерывая его атаку. — Черт побери, дрянной мальчишка! — злобно ругается Мастер, и от его слишком громкого вскрика тот наконец-то отмирает. Взмах маленькой ладони, и взрослый замирает. Мужчина больше не контролирует своё тело, чему очень сильно удивляется. Харуко же облегченно вздыхает, радуясь про себя, что его тренировки над управлением иных жидкостей, помимо воды не прошли даром. Но, к сожалению, в его способностях есть слабость. Второй человек все также стоит на месте без какого-либо движения, вот только его аура становится осязаемой и превращается в увиденного ранее японского самурая. Тот движется в сторону мальчика из-за мысленного приказа Мастера, который смог очень быстро найти лазейку в чужой способности. Юноша отклоняется от линии атаки, при этом создавая щит из воды позади себя, в который мгновение позже прилетает лезвие клинка. Во второй миг он выставляет следующий слой защиты, а сам пытается отбиться используя для этого воссозданный водяной клинок, от которого нападающий мастерски уходит, слегка смещаясь телом, одетым в кимоно. Первый щит двигается в сторону, как и второй, чтобы защитить мальчика от сразу двух ударов. На помощь самураю приходит великан-громила с широкой улыбкой и потрясающее сильным ударом. Харуко отлетает назад из-за ударной волны и едва ли успевает прикрыться от следующей атаки противника. На этот раз он создает сферический барьер вокруг себя, который стоически выдерживает удары двух нападающих. Ребенок же в относительном спокойствии пробует сконцентрироваться на двух мужчинах возле него, чтобы взять их под контроль как делал это ранее. Но, к сожалению, те не являются живыми, лишь куклы с человеческим сознанием, потому нераскрытая никому ранее способность не смогла помочь своему владельцу. Он может управлять жидкостью, и кровь входит в их состав, но это бесполезно, если его противник марионетка. Парень тихо чертыхается и переводит взгляд на Мастера, который пытался создать из своей ауры еще одну куклу. Как жаль, что во время битвы он не может сконцентрироваться на взрослом, а потому и убить его. Прямо сейчас он не мог повлиять на Мастера, ведь из-за предыдущего удара здоровяка, что всё еще скалит свои зубы, словно хвастаясь их белизной, мальчик отлетел от своей цели. Это создало разрыв между ними, и он был достаточно большой, чтобы через это расстояние он не мог дотянуться к другому человеку. Благо что предыдущий контроль еще не слетел, хотя Харуко ощущал, что мужчина с сильной волей сможет в скором времени скинуть с себя чужое управление. Слабость в теле все нарастала и ему приходится поторопиться, иначе всё его силы уйдут на поддержку барьера. На всевозможной скорости он движется в сторону Мастера, при этом его все еще окутывает сфера защиты, которую всё также пытаются сломить двое нападающих. Его цель, словно догадавшись о его затруднениях, заставляет свою новосозданную марионетку оттащить его назад. Биться против своего наставника сложно, ведь тот знает как слабости, так и сильные стороны собственного ученика. С шумным вздохом, мальчик вновь делает рывок вперед, хотя осознает, что силы уже на исходе. Краем глаза он видит светлое пятно за спиной удаляющегося Мастера, а после...

***

— Харуко! — он пришел в себя от громкого возгласа, раздавшегося чуть ли не на самое ухо, но в опасной близости от него. Источник звука — зеленовласый мальчик, который сидел перед ним на корточках и прямо сейчас внимательным, пристальным взглядом светло-карих глаз изучал выражение лица своего товарища. — Твои глаза вновь стали однотонными, — произнёс Киллуа, который, как оказалось, стоял неподалеку от них. — Создается впечатление, словно они потеряли всю краску в виде золотых искр и стали безжизненными. — Тон его голос был спокойным, но вот в глубинах кристально голубых глаз плескалось беспокойство о другом человеке. — Что-то произошло? — поинтересовался Гон, все еще разглядывая миловидное лицо. Но пусть он и спросил об этом, кареглазый давал своему собеседнику шанс как на ответ, так и возможность увильнуть от него. — Мы можем выслушать тебя, если ты в этом нуждаешься. — Добавил Курапика, подходя вместе с потрёпанным Леорио. Тот, в отличии от своих маленьких друзей, видел, что что-то произошло, а потом предлагал свою помощь, не влезая в чужие дебри чувств. — Я набью рожи тем, кто посмел тебя обидеть! — не менее громко чем Гон, восклицает самый старший из их компании, при этом якобы угрожающе тряся сжатым кулаком. Мальчик, из-за которого и поднялась волна волнений, лишь тихо хихикает, ведь в действительности представил картину, где высокий Леорио стоит напротив не менее высокого Мастера. То, как они сначала буравят друг друга взглядами, а после с воплями начинают драться в рукопашную. Но в особенности парня повеселил представленный вид на сверженного наставника и гордо улыбающегося во всю ширину рта, так, чтобы было видно выбитый зуб, одного из взрослых. Тот проделал хитрый прием и врезал своему противнику своей сумкой, что и привело к победе. Уже не мыслеобраз, а вполне настоящий Леорио смущенно потирал свой затылок, не понимая причину веселья своего товарища, но однозначно радуясь тому, что он хотя бы не грустит. Все остальные ребята также облегченно вздыхают и помогают юноше приподняться. Тот благодарит их за беспокойство и заботу о своей персоне и вместе со всеми движется к воротам, где, по идее, должен проходить второй этап экзамена. При этом Харуко держится за запястье, пропуская между пальцами тоненький браслет и этот привычный ему жест очень успокаивает подростка. Неосознанно вспомнились чужие слова: Да благословит вас господь на чудесную совместную жизнь. Пусть процветает любовь, а молодые люди живут счастливо и умрут в один день!