грог

Рокэ никогда бы не подумал, что его средневозрастной (Или предсмертный? В любом случае он не собирался жить до глубокой старости) кризис начнется со вхождения в его грешную жизнь уже двадцатидвухлетнего Ричарда Окделла. В последний раз они виделись, когда тот ещё пешком под офисный стол ходил, потом вылезал и каждый раз с виноватым видом говорил: «дядьЛокэ, я там что-то дёлнул, и всё выключилось» — за это Дикон вполне справедливо получил почётное звание «pequeña demonito». Справедливо, по мнению Рокэ, естественно, по мнению же Эгмонта детей, тем более его, нельзя называть демонёнками, но кто Алве запретил бы, и перестал ли бы он это делать даже после запрета? Pequeña demonito был уже и так невысокому для взрослого мужчины Рокэ немногим ниже груди, но ещё оставался по-детски смешным: растрёпанный, с круглыми щеками и большими серыми глазищами, в чересчур жёлтой футболке с маленькой уточкой на переднем кармашке; он постоянно терялся среди бесконечных лестниц, кабинетов и коридоров, а все сотрудники знали, что этого птенца нужно, если что, вернуть Алве в офис. Вот уж хорошее было время: у него и суставы не ломило, и вся компания держалась не только на его плечах, и трава дома казалась зеленее, и ещё далеко до случая с... — Здесь так много людей... — вдруг подал голос Дикон и повернулся к Рокэ-Росио: — А в остальное время, когда туристов нет, тут не так многолюдно, да? Зачем вообще нужно ограничение по времени? Он смотрел и хлопал всё такими же большими серыми глазами, но теперь вкупе со скуластым юношеским лицом они не выглядели по-детски смешно. Тогда, чтобы посмотреть в них, постоянно приходилось наклонять голову, а теперь Ричард стал выше на половину — Алве, конечно, не привыкать смотреть на собеседников снизу вверх со своим метром семьюдесятью пятью (зато он умел производить правильный психологический эффект, чтобы всем казалось наоборот), но в отношении него возникал... определённый диссонанс. Двенадцать лет прошло. Двенадцать. По-хорошему надо бы начать воспринимать его как взрослого, по правде... у кого бы это получилось после трёх минут общения с ним? Понятное дело, что у него совершенно другой склад ума в отличие от своей микро-версии и он просто смог остаться восторженным созерцателем мира, всё такое — но Алву это не особо ебало. Ебала его только перспектива намучиться с ним до каждодневной мигрени. И можно было бы забить и больше никогда не встретиться с ним как Росио, но Рокэ-то будет иметь огромное удовольствие ежедневно наблюдать за его попытками примирить свои гордыню и нужду на работе. Хотя... а кто ему запретит продолжить не выходить из кабинета? Но самое интересное, что у Росио раньше это особого раздражения не вызывало, может, потому, что подвергнуть свою жизнь реальной опасности у Дикона бы не получилось, какая глупость бы ему в голову ни пришла здесь, — поэтому он заморачивался куда меньше, чем мог бы. Плюс к таким же дурковатым активным детёнкам с работы — сверстникам Окделла — у Рокэ выработалась отдельная категория стрессоустойчивости. — Видишь ли, изначально его не было. Доступ закрыли после большого количества случаев, связанных с внеплановыми выходными, которые устраивали себе сотрудники, опозданиями и смертями людей. — С-смертями? Алва усмехнулся. Да, тогда у него закончилась чёрная полоса и началась очень чёрная: суды, иски, новые седые волосы, медленно отъезжавшая кукуха у него, у их бывшего главы юридического отдела, парочка смертей — в том числе и Эгмонта — и стойкое ощущение, что реинкарнация Рокэ в прошлом Круге нагрешила так, что придётся расплачиваться ещё минимум три. — Кто-то не очень умный не читал инструкцию и не был в курсе, что пока ты в Сан-Джуниперо, тело не подаст тебе сигнал о том, что нужно поесть. Или... были те, кто проводили там время неделями, не вставая, а это сам понимаешь, к чему может привести. Дикон задумчиво покивал и снова отвернулся, чтобы осмотреться вокруг. Ответ ему, как человеческому воплощению фразы «я не вижу зла, не слышу зла, не говорю о зле» не особо понравился. Он его не узнавал. Рокэ понял это почти сразу. Оно и не мудрено: он и Росио стояли далековато друг от друга, как и должны были быть по его задумке, чтобы спокойно разгуливать по Сан-Джуниперо. Росио — не только его двадцатилетняя версия, но и куда более соответствующая южным стандартам, так что разглядеть в нём Рокэ было сложно. Конечно, остались какие-то чисто его повадки, но даже несмотря на то, что они с Диконом увидятся в понедельник, Алва был спокоен: по походке не узнает, он до сих пор прихрамывал и ходил с костылём, а не расхаживал лёгким плывущим шагом, как Росио; волосы того же оттенка, но собранные в тугую косу они мало напоминали мягкие, рассыпающиеся по спине, кудри; взгляд, интонации, лексикон, манера общения — только здесь нужно было постараться и регулярно спрашивать себя, что бы сделал или сказал на его месте Берто Салина — тоже южанин, однако ровесник Дикона, который прекрасно владел тинейджерским языком. Остальное — мелочи, которые Рокэ не приватизировал лично, и они могли оказаться у кого угодно. Зачем такие сложности? Хотелось знать, какими ветрами Ричарда принесло в Олларию. И, пожалуй, чтобы зерно противного чувства ответственности за сына Эгмонта с его «присмотри за ним, могу доверить только тебе» не проросло дальше. Он поинтересовался? Да. На работу, практически под своё крыло, взял? Взял. Всё хорошо? По мнению Рокэ, просто прекрасно. Старший Окделл может не благодарить, младший и не станет даже под угрозой смерти или перевода в кабинет к Колиньяру — это равнозначные варианты — потому что Алва примерно представлял, каких небылиц и страшилок про него нарассказывали, так что максимум, который он мог получить, — плевок в лицо. До реального вряд ли дошло бы, а вот метафорического — вполне. Нужен ли был Дикон Росио теперь? Нет, но если он подумает дольше трёх секунд, то это... внезапно станет хорошим вопросом. — Здесь есть не такие шумные места? Они проезжали центр, в котором клубов и баров было по пять штук на каждый квадратный метр. Рокэ тоже не любил здесь проводить время, а больше предпочитал либо размеренную дегустацию алкоголя дома, либо знакомые места на окраине города. — Более тихие клубы или что-то вообще отличное от клубов? Дикон пожал плечами. — Можно зайти куда-нибудь. Или... — он смущённо улыбнулся, — я так внезапно украл тебя на вечер, может, у тебя были планы? Надраться — откровенно, а не заняться размеренной дегустацией — потому что в жизни пока нельзя. Пройтись без опостылевшей боли в ноге. Уйти не от съедающего, а конкретно жрущего его одиночества. — Нет, — мягко отозвался Росио, помотав головой. — Просто отдыхать. Но так оказалось даже лучше. Встретить Дикона в Сан-Джуниперо — шанс один на миллион, случайно сбить его в Сан-Джуниперо — один на десять миллионов. Когда Рокэ решил, что здесь будет одно правило — никаких правил, то он и не думал, что случайно разблокирует новый путь, потому что никто рядом с табличкой «этот выбор повлияет на ваше будущее» не стоял. Хотя... Окделл бы наверняка и на красный полетел. К морю. Алва отчасти мог его понять: скучал по родине, поэтому каждый раз, когда видел море, чувствовал, будто солнце ложилось ему на грудь и дремало все пять часов — вот настолько было тепло. Сегодня же солнце как будто не решилось заснуть и грело в разы сильнее, несмотря на то, что Рокэ до сих пор тяготило непонимание, как себя вести и что теперь делать. Вместе с тем же он осознавал другие две вещи: во-первых, в том, чтобы быть Росио, нашлось своё очарование. Он бы не сказал, что это намного лучше жизни Рокэ Алвы, просто не так плохо или сложно, как ему сначала показалось. Росио ощущался как часть чего-то забытого и давно похороненного внутри, того, что приятно вспомнить, немного отпустить себя и начать отвечать Дикону улыбками, шутками, соответствующими его возрасту, и хоть чем-то более менее напоминающим дружелюбие. Ну, в его представлении. Нож тоже считался, Берто Салина бы сделал то же самое на его месте, да. Во-вторых, Ричарду нравился Росио. У него всегда всё было написано на лице, будто большими чёрными буквами: «меня это порадовало», «меня это огорчило», «я жду твоего одобрения», «ты меня смущаешь», «ты кажешься мне очень красивым», «я тебе расскажу, потому что хочу дружить с тобой» — так очевидно, так очаровательно и так... проблемно. Рокэ бы сказал, что лишь чувствовал себя обязанным, дети из офиса — что у него просто ещё что-то осталось от сердца, способное на тёплые чувства. Нужен ли был Дикон Росио теперь? Хороший вопрос. — Тогда отвезёшь куда-нибудь? — Да, знаю одно место. Не обещаю, что понравится, но попробовать ты должен, — безапелляционно заявил Росио, круто вывернув руль. Сначала Рокэ пошутил в голове, что его уровень порядочности позволял спаивать детей, потом вспомнил, что вообще-то сейчас они сверстники и Ричард уже давно совершеннолетний. Да, очевидно потребуется какое-то время, чтобы привыкнуть. Дикон спорить не стал. Только спустя некоторое время снова спросил: — Чем здесь ещё занимаются? — Ничем. В этом и смысл. — Просто... круглые сутки проводят на пляжах и в клубах? Рокэ фыркнул. Как будто людям без обязанностей нужно было ещё что-то для счастья. — Да, Дик, для многих это и называется отдыхом. Поэтому скорее всего на танцполе ты будешь стоять среди мертвецов или просто стариков, которые устали от обычной жизни и хотят прожить ещё одну в свое удовольствие, — Росио скосил глаза и, увидев ошарашенное лицо Дика, засмеялся. — Не смотри на меня так. Он выдохнул. — Шутишь? — Не шучу, но расслабься, — Окделл снова напрягся. — Здесь не нужно скорбеть за всех. У них для этого есть родственники по ту сторону. Дикон задумчиво помолчал. — Так и... никакой работы и учёбы вообще? Поток вопросов он явно перекрывать не планировал. — Вообще нет, но самодеятельность никто не запрещал. Есть, — Рокэ попытался поискать подходящее слово, не зная, как подростки называют других около-подростков, — молодняк, которому нравится иллюзия около-полезной деятельности и чувство хоть какой-то занятости, поэтому, например, в клубах бармены — это зачастую реальные люди. Алве казалось, что Дикон всё равно будет смотреть с той же вселенской скорбью на лице, но тот вдруг рассеяно улыбнулся и сказал: — Здорово, — он немного замялся перед тем, как добавить: — Как ты думаешь, ты смог бы жить здесь всё время? — Не знаю, — честно признался Рокэ: а было бы ему нужно это? — А ты? — Я... — Дикон хрустнул суставом пальца: почему-то занервничал. Алва нахмурился. — Я не уверен, но выходные бы здесь с радостью проводил. Росио фыркнул. — Entiendo. — Тебе так нравится говорить то, до перевода чего я не всегда могу догадаться? — Sí, ahora es mi hobby favorita, — проворковал Росио и дразняще показал язык. Дикон сложил на груди руки и что-то пробормотал на надорском — Рокэ кое-как различил «я» и «могу», видимо, «я тоже так могу». Дурак. — Así que hablamos, - Росио вытащил ключ зажигания и слегка толкнул Окделла плечом. — Не дуйся, Дикон, пойдём. Тот выскочил из машины как по команде. Рокэ успел заглянуть на несколько секунд в зеркало: как же непривычно вместо носоклюва, резких линий и глубоких синих глаз иметь более мягкие черты, просто заметную горбинку на носу, карие на свету и чёрные в темноте глаза и не такой усталый вид в целом. Он обращал внимание на это только в самом начале, когда только додумался до Росио, потом перестал — а сейчас ему вдруг снова вспомнилось это лёгкое, щекочущее ощущение юности. Ещё и в клуб намылился, ага. Дикон ждал его у тяжёлой металлической двери, не решаясь войти. Ну хоть додумался поменять одежду: рубашка с коротким рукавом и шорты спокойнеших белых и кофейных цветов — не самый правильный выбор, конечно, но к стилю Окделлов у Рокэ в принципе требования большими никогда не были и не будут. — Мы сможем уйти, если что? — Нет, нас будут насильно держать до тех пор, пока мы не попробуем все коктейли из меню, — Дикон так смешно надул щёки, что Росио не сдержал ухмылки. — Так что давай-давай, время не ждёт. Рокэ уже и забыл, насколько клубы и бары дело подходящего времени. В смысле когда хотелось — ему нравилось, когда заходил по вынужденности — выглядело как сущий кошмар, в котором становилось плохо уже с порога. Сейчас... ни горячо ни холодно. Не раздражало, но и на танцпол не тянуло, поэтому Росио подёргал замершего Дикона за руку и, когда он немного наклонился, попросил: — Иди за столик. Я нам возьму чего-нибудь, — тот продолжал осматриваться. — Или у тебя другие планы? — Пока нет. Росио усмехнулся. Ну пока так пока — от Ричарда вполне можно было ожидать сюрпризов. Они разошлись в разные стороны: Окделл — куда-то за деревянное ограждение, к столикам, Росио — к барной стойке. Он прислонился к высокому стулу и, пока ждал своей очереди, осмотрелся: Дикона не было видно, но, видимо, место он всё-таки нашел за этой дощатой стеночкой. Да и ладно, с ним всё равно ничего не случится. Не успеет. Не должно. Как и не должно Рокэ так ебать его благосостояние. Нянька он ему что ли, честное слово... Он считал, что предложенного достаточно, чтобы Ричард как минимум хорошо жил, обеспечивая себя и Айрис, — на большее он никогда не соглашался и не планировал. Не его дело, не его проблемы. А с другой стороны, Дикон не виноват в том, что остался без никого в столице в самый разгар взросления. А с другой стороны, у Алвы таких мальчишек выше офисной крыши. А с другой стороны, у него не было стопроцентной уверенности, что дело только в этом. Пиздец, вот уже и кубик-головоломка. Рокэ спрятал лицо в ладонях и чуть было не застонал, но сдержался, вместо этого попросив себе чистого рома. Ричарду —безалкогольный клубничный мохито. Больше нуля по градусам сейчас не надо. Росио занял обе руки бокалами, учтиво отказался от предложения бармена выговориться и, когда завернул за ограждение, вдруг остановился, топчась на месте. Люди, диваны, столики, ещё диваны, ещё люди, но нигде не было... Дикона нигде не было. Блять. Он же отошёл буквально на пять минут. Рокэ покрутил головой, выискивая взглядом среди других мест, толпы на танцполе и диванчиках белую футболку или русую макушку, — однако все те, которые он находил, принадлежали не Ричарду. Значит, вывод один, пути два: либо туалет, либо улица. Алва даже предположить не мог, в какие неприятности он мог вляпаться за пять ебаных минут и сильно понадеялся, что у Окделла в крайнем случае хватит мозгов просто выйти из Сан-Джуниперо. Рокэ недовольно цыкнул, поставил бокалы на их столик, поправив упавшие на лицо волосы, и интуитивно направился в уборную. Да и до выхода было дальше. Чем ближе он пробирался (подходил — сильно сказано, учитывая количество людей), тем отчётливее слышал чужие голоса на повышенных тонах и понимал, что интуиция его не подвела. Рокэ выглянул из-за стенки, за которой находился коридор, и увидел широкую спину Ричарда, который разговаривал с парнем. Ну, как разговаривал — девчонку, жавшуюся в углу, защищал. Борец за справедливость хуев. Алва немного послушал их, а потом, когда Окделл уже явно хотел броситься с кулаками, схватил его за шкирку и потащил на себя, как котёнка. Тот от неожиданности поддался, и Алва быстро заговорил ему на ухо так, чтобы его слышали все трое: — Здесь каждая девушка может выйти в любой момент или при желании прострелить ему колено, если захочется выплеснуть злость. Не трать нервы и время попусту. Дикон издал какой-то недовольный рычащий звук, но послушался и отошёл в зал. Рокэ сложил на груди руки и взглянул на парня, который теперь выглядел так, будто почувствовал загнанной в угол жертвой себя. Оружия испугался, что ли? А, да, только не упомянутого пистолета — девчонка действительно держала в руке широкий кухонный нож, угрожающе поблескивая им у бедра. Если этот так боялся, то, возможно, не знал, что никто не смог бы нанести ему серьёзные увечья при всем желании, хотя обычно это первостепенное знание... Ах, новенькие туристы-долбоебы, которые пытаются в преступную деятельность и думают, что у них что-то получится. Чтоб они все были такими же безобидными, как Окделл. — А вам мое наставление: отъебитесь от девушек. Компания полностью одобряет убийства с их стороны, поэтому здесь никто не побоится заколоть вас прямо в уборной, — Росио с улыбкой проводил сбегающего в зал парня взглядом и понадеялся, что он будет жить в неведении как можно дольше. Девушка шумно выдохнула и, не убирая ножа, отлепилась от стены. — Спасибо. Без вас бы не додумалась. — А вы не стесняйтесь всадить его в следующий раз между рёбер, — Росио указал на нож пальцем и подмигнул. — Лучше со спины. Никого не убьете, естественно, но будет иметь определенный эффект неожиданности. Хорошего вечера. Они кивнули друг другу и разошлись: девушка свернула куда-то в сторону диванов, Рокэ направился к выходу, когда заметил там Дикона. Когда Алва вышел, тот уже стоял у стены и о чём-то напряженно думал, сведя брови к переносице. — Погеройствовал? — елейно поинтересовался Росио и засмеялся. — И считаю, что поступил правильно. Ты бы сделал по-другому? — Да, — с лёгкостью отмахнулся он, сохраняя дружелюбный тон. — Сам бы прострелил ему колено. Ричард, попытавшись сдержать улыбку, отвернулся, а спустя несколько мгновений виновато сказал: — Прости. Росио вздохнул. Даже у него пока отсутствовала функция «правильно успокоить и заверить, что всё нормально», поэтому он пропустил извинения мимо ушей и спросил: — Хочешь вернуться или пойти куда-нибудь ещё? — Больше не хочу, — признался Дикон, немного поколебавшись. — Просто погуляем? Сколько времени осталось? У Росио в руке появились маленькие круглые часики и почти сразу, как только он туда заглянул, исчезли. — Пятнадцать минут. Окделл немного подумал, а потом спохватился: — О, или тебе нужно, наверное, вернуть машину? Успеешь? Росио демонстративно поднял ключ, нажал на нём кнопку и с многозначительным видом покивал. — Она у меня очень самостоятельная, так что вернулась сама. — Чудеса, — на выдохе сказал Ричард, когда увидел, что кабриолета действительно уже не было на месте, и восторженно заулыбался. — Тогда пойдём? Росио покрутился на месте, пока не приметил на одном из клубов заманчиво торчащую на боковой кирпичной стене лестницу. Ага, и крыша пустая. Прекрасно. Он тряхнул головой в ту сторону и, поймав непонимающий взгляд Окделла, просто пошёл вперёд, мастерски лавируя среди туристов. Дикон ожидаемо последовал за ним, пока они не оказались у лестницы. — На... на крышу? — неуверенно уточнил Ричард, когда Росио уже поставил ногу на перекладину. Он ухмыльнулся. — Или высоты боишься? Росио, конечно, получил в ответ только чересчур активное мотание головой и поистине партизанское молчание даже под испытывающим взглядом. Что ж, его дело было дать возможность отказаться. Здание казалось не таким уж высоким, но, когда они залезли, расстояние до земли стало выглядеть приличным, так что Дикон, севший чуть подальше, явно не чувствовал себя так смело, как Росио, который пододвинулся на самый край и свесил ноги. Было видно почти каждый уголок: мало того, что ночи светлые, так ещё и улица заливалась неоном и фонарным светом. Крыша ощущалась как самое спокойное место из всех тех, куда можно забраться, потому что внизу, даже несмотря на то, что это далеко не центр, было очень оживлённо, и весь масштаб виднелся только с высоты. — Да, неудачно получилось... — начал Дикон и, когда Росио молча повернул голову в сторону, пояснил: — С клубом. Извини, правда. Я просто злился. Росио, немного подумав, торжественно протянул ему через плечо тарелку — большую, белую, плоскую — потом взглянул на растерянного Окделла и одобрительно кивнул. — Чтобы совсем ушло. Ричард сначала осматривал её как древнюю черепушку, которую нельзя было повредить ни в коем случае, а потом ка-ак замахнулся — осколки тарелки полетели во все стороны, а Дикон, несмотря на то, что попал в радиус поражения, довольно заулыбался. Ну да, мало кто мог устоять перед искушением безнаказанно, бесплатно и безопасно побить хотя бы посуду в приступе эмоций. Даже не только злости — Рокэ видел тех, кто бил фарфор от сильной радости, и в целом не осуждал: у всех были свои способы сходить с ума. — И часто ты таким занимаешься? — насмешливо спросил Окделл, держа в руке уже новую тарелку. — Ка-аждый раз, — приврал Росио для шутки, снова заглядывая вниз. — Иначе не чувствую, что мы — я и мои тарелки в реальном доме — сможем пережить следующую неделю. — Я сейчас тоже не уверен, так что... Ричард явно хотел ударить по покрытию, но промахнулся, потому что смотрел в сторону Росио — тарелка выскользнула из рук, полетела вниз, и снизу вдруг донеслось раскатистое недовольное «эй!». Они испуганно переглянулись, замерев так на пару секунд, а потом... потом Рокэ начал издавать очень странные пугающие звуки. Смех, кажется. Несильный, но слышимый и чуть отдающий болью в скулах. Дикон же хохотал, немного сгибаясь пополам, и в нерешительности пытался заглянуть вниз — то ли боялся, что прохожий ещё стоял на месте, то ли того, что он не удержится из-за смеха и сорвётся. На прохожего. — Видишь? Помогло же. — Как думаешь, стоит извиниться? — с неловким видом прошептал Ричард, пытаясь сдержать улыбку. Лично дать ему разрешение смеяться над людьми, что ли. — Непременно с букетом цветов. Окделл поднёс к губам раскрытую ладонь и сдул с неё целую горсть белых, похожих на вишнёвые или яблоневые, лепестков, которые тут же подхватил порыв ветра и стремительно унёс сначала вправо, а потом вниз. Совсем не опадание лепестков фруктовых деревьев в Кэналлоа, конечно, но немного напомнило. — Думаю, я сделал всё, что было в моих силах, — важно покивал Дикон, приложив руку к груди. Росио мягко ему улыбнулся и ничего не сказал, однако тишина долго не продлилась. — Росио? — тихо позвал Окделл, когда окончательно успокоился, и задержал взгляд на нём, сделав паузу. — Спасибо, правда. Было очень весело. Рокэ помедлил, но позволил Росио быть честным: — Мне тоже. Дикон опустил голову и всё так же вполголоса, с надеждой, спросил, как будто знал, что действительно мог получить отказ: — Мы встретимся в следующий раз? И он его... получит? Росио неторопливо перевёл взгляд. Дикон смотрел на него исподлобья чистыми, искрящимися, как бриллианты, глазами и очень ждал согласия. Нет. Скажи «нет». Или скажи «да» и не появись. Ты выяснил всё, что тебе было нужно. Это неудобно. Это нерационально. Это лишний гемор. Ты думаешь, Рокэ не хватит Ричарда? Тебе не семнадцать и даже не двадцать, чтобы поддаваться первому порыву. Слышишь? Рокэ тяжело вздохнул и вместо таблички «этот выбор положительно/отрицательно повлияет на ваше будущее» наткнулся глазами на нервно теребящую белые шнурки кроссовок ладонь. Уже широкую, большую, сильную, а не маленькую и постоянно выскальзывающую из собственной руки. Рокэ Алве уже слишком много лет, чтобы плюнуть и опрометчиво сказать «будь что будет». Зато Росио было двадцать, и он, пожалуй, имел на это право. — Конечно, — Рокэ отвел взгляд, как будто не желая видеть последствия своего «конечно». — Мы появимся здесь же, так что... — Здорово, — Ричард выдохнул с явным облегчением и просиял, протягивая руку. — Тогда... до следующей недели? — До следующей недели, — повторил за ним Росио, пожимая тёплую ладонь. Хотя вообще-то до понедельника. На месте Дикона спустя несколько мгновений оказалась пустота. В последние две минуты Рокэ курил, много думал и не плакал, конечно, но был опасно близок к тому, чтобы ебнуться. В общем-то, как и всегда, но только это «ебнуться» не позволяло сказать, что всё в полном порядке по меркам Алвы, потому что по ощущениям напомнило то, с чем он теперь всегда ходил в жизни. То, что Ричард вытаскивал на поверхность нечто глубинное и болезненное, не выглядело хорошим знаком, однако виноват он был по факту только в том, что заставил Рокэ смеяться.