Прикасаясь ко льду губами

*** Первая любовь Робкий шажок ребенка. Небо в слезах. (с) *** 28 января 2016 года, г. Братислава, Словакия. Этери проснулась очень рано, часов в 05:00 по местному времени. Для неё это было большим достижением, так как она принципиально не вставала раньше 09:00. На соревнованиях приходилось делать исключение, но не сегодня. Она должна была спокойно уснуть, спать без снов, а проснуться отдохнувшей и готовой покорять все чемпионаты, которые только можно вообразить. Вместо этого женщина зашла в номер после окончания официальной части соревнований (не посетив никакого фуршета) и рухнула в постель, желая провалиться в сон. Уснуть не удавалось, а ночью её мучали сны крайне... сомнительного содержания. Она стоит на пьедестале для вручения медалей. Стоит одна, на неё направлен мощный луч от прожектора. В зоне этого света трудно оглядеться по сторонам. Женщина прикрывает ладонью глаза. Кругом пустые трибуны, рядом никого нет, гробовая тишина. Сердце забилось чаще от волнения, ещё несколько минут - и её накроет волна страха. Вдруг поодаль она видит фигуру, которая заходит на лёд. Присматривается. Неожиданно на фигуру направляется новый луч прожектора, и она может разглядеть, кто это. - Тери! Как я рад, что ты пришла! Пойдём! - голубоглазый восемнадцатилетний Коля Аптер скользит по льду прямо к ней. Он очень молод, лицо светится спокойствием, радостью от встречи. Внешний вид почти такой же идеальный, каким был на всех соревнованиях и выступлениях, а черный смокинг элегантно выделяет стройную фигуру. - Что? Что ты тут делаешь! Привет! - успокаивается она. Хочет спрыгнуть с пьедестала к нему и видит вторую фигуру, направляющуюся к ним. Этери замирает. Неожиданно точно знает, КТО к ней едет. - Зачем ты тут? - почему-то заранее пугаясь, кричит Этери. Он всё ещё в тени. Она даже не поняла, а ощутила всей душой и телом Её энергетику, хоть и не видела лица. - Кто там, Тери? - оглядываясь, удивляется Аптер. Этери тут же берет его челюсть в свои руки, разворачивает лицом к себе. Голубые глаза по-могильному мрачные, непоколебимые. - Там никого нет, - врет она. - Лгунья! - слышится из-за спины Аптера. Этери вздрагивает всем телом, цепляется руками за мужчину, словно прячется. - Тери? - недоумевает он. - Я уже всё сказала! Что тебе нужно от меня! - кричит Тутберидзе, закрывая глаза. Из тени в их освещенный участок выезжает Евгения. Её лицо серьезное, даже злое. Таким Этери его никогда не видела. - Это твоя дочь? - не унимается Аптер, приобнимая Тутберидзе. Медведева подходит ближе и откидывает его руки. - Что ты делаешь? - со страхом спрашивает кудрявая брюнетка. Внутри неё кипит стыд, перемешанный с чувством вины. - Убери от неё свои лапы! Это моя женщина. Это моя Этери! - кричит Медведева, и в одно мгновение Аптер растворяется в воздухе, оставляя их наедине. Они стоят друг напротив друга, обе распаленные, ничего не понимающие. Внутри себя Тутберидзе ощущает побуждение коснуться ученицы, но видит, что та возражает. - Ничего не будет. Пока. Но знай, что ты моя и тебе от этого не скрыться! - бросает ей в лицо спортсменка и быстро скрывается в тенях. Тутберидзе хватает себя за волосы, и сон прерывается. Женщина вскакивает в своей постели. В голове шумит, сердце учащенно стучит. Через несколько минут принимает решение, что уснуть повторно не получится, и подготавливается для прогулки по городу. Сон Медведевой такой же беспокойный, но будет прерван только к 08:00, когда Тутберидзе уже как два часа будет блуждать по улочкам Братиславы. Она проснется мокрой насквозь, руки будут трястись, как в лихорадке. На соседней кровати чуткий сон прервется у Ани Погорилой. - Ты чего? - пробубнит спросонья Аня, еле отрывая голову от подушки. - Сон... такой сон... - вытирая со лба пот, скажет Женя. Внутри медленно будет угасать пламя страсти, которое душило её рассудок этой ночью во сне… Уставшая, она расшнуровывает на себе коньки. Почему девушка делает это уже в номере отеля, она не вспомнит. Довольная собой после проката, ощущает внутренний подъем. В дверь стучат. Женя пугливо смотрит на неё и чувствует всем телом, КТО к ней пришел. Не успевая освободить ноги от обуви, она прямо так подходит и раскрывает дверь. - Что это за вид такой, Медведева? - с укором объявляет жгучая брюнетка, стоящая на пороге. Она настолько сексуальна в этом платье, что у Жени перехватывает дух. - Вы с фуршета? - бестактно девушка. Этери стремительно заходит, впихивает воспитанницу внутрь, захлопывая дверь. В ушах гул от ускорившегося биения сердца. - Долго копаешься. Я сниму, - не давая возразить, Этери усаживает Женю на кровать, садясь на колени, начинает медленно, но уверенно расшнуровывать обувь. Этот вид настолько возбуждает ученицу, что она безрассудно запускает пальцы в Её волосы. Та улыбается, но голову не поднимает, ведет себя покорно, словно рабыня. - Раздень меня, - просит Женя и сквозь сон ощущает дичайший стыд, перемешанный с истинно пламенным желанием. Не успевает она это сказать, как они обе становятся обнаженными. Во сне мысль быстрее, чем какое-либо действие, что, несомненно, хорошо. Необыкновенно нежно руки Тутберидзе начинают изучать все изгибы тела ученицы. Женя не знает, какой будет ласка дальше, ведь она в принципе не имеет опыта сексуальной близости. - Это и не важно... - хрипловатый голос шепчет ответ сквозь сон, так как точно знает, о чём думает Женя. Девушка начинает дрожать, внутри живота поднимается огненная буря. Ласки становятся всё более жадными, им трудно сдерживаться. - Я так давно этого ждала... - еле слышно бормочет Женя и начинает страстно целовать губы брюнетки. Их поцелуй томный, такой живой, такой настоящий, что внутри начинают взрываться фейерверки. Когда длинные женские пальцы начинают касаться лона молодого девичьего тела, рассудок совершенно теряется. Всё кажется таким настоящим, приносит такие необыкновенные ощущения, что Женя не успевает понять, как финиширует от обилия навалившихся эмоций, и тут же просыпается. *** Тутберидзе не может надышаться влажным прохладным воздухом. Она доходит почти до Дуная, а наличие воды зимой совершенно не остужает её. Внутри скребут кошки, женщина растеряна, не может перестать обдумывать то, что приснилось. Она ощущает себя запредельно плохо, так как складывающаяся картина становится в её глазах запретной, стыдливой, абсурдной. Как ей могло такое присниться? Почему ей вообще снится её ученица? Разве это нормально? Снова просыпается чувство необъяснимой тревоги, ей даже кажется, что у неё едет крыша: «Ты больная! Тебя надо убрать от общества, отгородить от детей! Как ты можешь себе такое позволять?! Женя ребенок! Она ненамного старше твоей дочери! А ты бесстыжая, наглая! Да чтобы тебе пусто было! Прекрати думать об этом! Выкинь это из головы!» Внутренняя борьба изводит её, она то и дело дергает себя за волосы, щипает за руки, закрывает и открывает глаза, испытывая невыносимые муки. Неожиданно её плеча касаются, она резко вздрагивает и оборачивается. - Не хотел тебя напугать! - оправдывается Дудаков, заметив, какой эффект на неё оказал. - Что ты тут делаешь? - раздраженно спрашивает она. - Да я тут кофе пил, вон в той кафешке. Смотрю - ты. Удивился, время-то 8 утра, а ты уже на ногах, да ещё и гуляешь! Всё в порядке? - волнуется коллега. Этери старается одернуть себя, чтобы быть менее грубой с ним. Глубоко вздыхает, Сергей в недоумении. - Плохо спала. Вот решила взбодриться. - Так, может, тоже кофе? - расплывается в глуповатой улыбке мужчина. Этери пронзает его взглядом насквозь, но решает, что действительно чашка кофе сможет отвлечь. - Давай. *** Каток забит группой фигуристов, каждый после разминки старается использовать выделенный ему клочок льда для повторения особо важных элементов программы. Тренеры внимательно наблюдают, поправляют, комментируют то, что видят. Тутберидзе и Дудаков наблюдают за Женей, первая - неотрывно. Стараясь думать о работе, она всё равно сбивается с мысли, и они уходят в совершенно неспортивную плоскость. Женя кажется ей чрезмерно молчаливой, задумчивой. Обычно они шутят, спокойно что-то обсуждают, а здесь кажется, что что-то им мешает. - Жень, ну ты что? Ладно, я не выспалась, но выступать-то не мне! Ты чего такая вялая? - громко говорит тренер. Женя пыталась избегать прямых взглядов, а на замечание поехала катать очередной прыжок. - Слышишь меня? - настаивает Тутберидзе. - Да, - кратко отвечает ученица, не глядя на тренера. Этери раздосадована. - Может, нервничает? - предполагает Дудаков. Тутберидзе раздраженно пожимает плечами. В это мгновение на тренировочную площадку заходит Елена Буянова в сопровождении своего ученика. Пока Тутберидзе отвлеклась на неё, Максим Ковтун, заехав на лед, начинает болтать с Женей. Буянова взяла в руки вещи Ковтуна. За бортиком начала нависать напряженная обстановка. Сказать, что этого никто не заметил, - это ничего не сказать. Всякий раз, когда две эти женщины оказывались в одном помещении, окружающее пространство словно искажалось. Становилось труднее работать, потому что общая гравитация этих двух небесных тел, не соприкасаясь, всё равно стремилась друг друга убить. Царёва и Глейхенгауз сразу же перестали болтать, ощущая, что следует быть более собранными. - Чего твоя Тутберидзе глазами буравит Елену Германовну? - поинтересовался Максим у Жени. Та показательно отвернулась от них, затем, слегка наклонившись к парню, прошептала: «Секрет». Максим коварно улыбнулся. - Ой, да ладно, знаем мы эти «секреты», - посмеиваясь, он выделил слово кавычками в воздухе. Женя сдвинула брови. Она слышала эти слухи, что якобы настоящим отцом Дианы был муж Елены Буяновой - Сергей. Когда Женя задумывалась над этим, то испытывала жгучую досаду, осознавая, что Тутберидзе в своё время могла совершить ошибку, связавшись с женатым мужчиной. Тем не менее, стоя сейчас здесь, она понимала, что слухи не беспочвенны, раз эти женщины так негативно реагировали на присутствие друг друга. Задумавшись слишком сильно, Женя не заметила, как зацепилась коньком за лёд и неловко упала. Тутберидзе тут же перевела взгляд с Дудакова на неё. Максим Ковтун, как джентльмен, поспешил помочь Медведевой подняться на ноги. Он положил руки ей на талию и потянул на себя. - Ты как? - уточнил он, отряхивая её от снежной корки. Женя легонько улыбнулась, похлопала его по плечу. - Хорошо, спасибо, Макс! - Медведева! - грубо крикнула Тутберидзе. Все оглянулись. Её глаза полыхали черным огнем, казалось, что прожжет во лбу ученицы дыру. - Когда начнешь нормально катать программу? Так и собираешься валяться на льду? Кто работать будет? Мне это на хер не надо! Уговаривать тебя? Нет! - все без исключения теперь обернулись на тренера и ученицу. Ковтуну стало не по себе, он поспешил медленно откатиться в сторонку, подальше от Жени и разгневанной Тутберидзе. Женя раздраженно отвернулась, она разозлилась на то, какой безосновательно грубой Она с ней была. - Этери Георгиевна? - вопросительно прошептал Дудаков. Глейхенгауз даже слегка пригнулся, настолько его напрягло то, что сейчас происходило. Тутберидзе вскочила с места и поспешила к выходу. Недоумевающие Дудаков и Глейхенгауз переглянулись. Женя разозлилась этой реакции ещё больше, затаила обиду. Максим, проезжая мимо неё, буркнул: «Вот стерва». Выйдя в коридор, Этери поспешила отдышаться - ей стало как-то душно. Она сама не понимала, почему так раздражается из-за всякой ерунды. С досадой цыкнула вслух, отметив, что зря позволила себе ругать Женю при Буяновой и всех остальных. Пик раздражения был вымещен на кофейном аппарате, стоявшем неподалеку. Этери, стараясь запихнуть монеты, выронила несколько штук, они рассыпались по полу. Матерясь про себя, она нагнулась и начала собирать их. Ей на помощь подоспел Сергей Дудаков. - Давай я, - он постарался сделать всё аккуратно, оплатив кофе, встал напротив. Аппарат зажужжал, выплюнул стаканчик, начал наливать напиток. Тутберидзе со злостью выдохнула. - Мы с Даней побудем тут с Женей, а ты, может, сходишь отдохнуть? Ночью спала же плохо. - Да что ты пристал? Ты видишь, чтобы были какие-то проблемы? У меня их нет! - Давай не горячиться... - Нет, это ты не лезь ко мне со своими советами про отдых. Я сама знаю, что мне нужно! - переполненная эмоциями, она постаралась достать кофе из аппарата, но стаканчик оказался таким хрупким, что выплеснул кипяток на её нежную кожу рук. Она взвизгнула, словно ужаленная пчелой, готова была швырнуть этим напитком кому-нибудь в лоб. Со стороны двери к ней поспешила Женя, на ходу достав из кармана серый платок. - Подвиньтесь, - обходя Дудакова, сказала она. Оглядев дрожащую, опаленную руку Тутберидзе, она поспешила найти в кармане деньги, чтобы купить в аппарате бутылку воды. Когда она выпала в лоток, Женя сунула руку, достала бутылку и, открыв, тут же намочила ткань платка. Тутберидзе и Дудаков наблюдали молча, не комментировали. Женя взяла Этери за руку и прижала прохладную тряпочку к месту ожога. - Сергей Викторович, давайте сделаем небольшой перерыв. Мы сейчас решим все вопросы и придем к вам с Даниилом Марковичем, - вежливо попросила девушка. Дудаков послушно кивнул и поспешил скрыться с места. Платок приятно охлаждал кожу, снимая болевую реакцию, Женя несколько раз мочила тряпку водой и аккуратно прикладывала к ладони тренера. Черные глаза молчаливо созерцали, как заботливые изящные пальцы спасают покрасневшую кожу от образования ожогов. - Спасибо, - наконец-то поблагодарила Тутберидзе. Процедура оказания «первой помощи» завершалась, ладони пришлось друг от друга убрать. Янтарно-карие задумчиво посмотрели в глаза собеседника и с радостью отметили, что они начинают светлеть. - Не нужно повышать на меня голос. Я всё понимаю без криков, - попросила Женя. Расцепив ладони, Этери поспешила поплотнее прижать своей рукой платок к ране. Она виновато опустила глаза, помедлила. - Я не специально, - пробормотала Тутберидзе. Жене так сильно захотелось её обнять, но сделать этого она себе не позволила. Стараясь сохранять дистанцию и не вспоминать о том, что вытворяла с ней во сне, она лишь скромно улыбнулась. - Значит мир? - А мы и не ссорились, - заключила Женя. Тутберидзе облегченно кивнула. Они вдвоем поспешили вернуться обратно на лёд. - Что-то Этери Георгиевна сегодня превзошла саму себя. Такая злая была, так гаркнула на тебя, да ещё и при других. Просто ужас! Как ты вообще её выдерживаешь? - сидя в номере, рассуждала Аня Погорилая. Женя пожала плечами, глядя в окно. - Да ну, знаешь, Ань, она совсем не такая, как вам кажется. - А какая она? Поправь меня, но такие выражения в адрес учеников никто себе не позволяет. Зачем она кричит на тебя? Ведь знает же, что ты не отреагируешь, всё проглотишь. - Блин, понимаешь, всё не так просто. Этери Георгиевна требовательная, и для неё нет ничего хуже, чем спортсмен, витающий в облаках. Она как никто знает, что если быть невнимательным, то это приведет к ошибкам, а они, не дай бог, к травмам. А это никому не надо. То, что она не подбирает слова, - так, это её личная особенность. Я о ней знаю и не обижаюсь. Аня замотала головой, как бы не принимая такую точку зрения. - Я бы так не смогла, ей-богу. Анна Владимировна, конечно, тоже на меня порой давит, но совершенно ничего общего с этими истерическими припадками от Этери Георгиевны. - Я её с детства знаю. Со мной она другая. Сегодня, скорее всего, просто не в духе была, вот и всё. Если я не обращаю на это внимание, то тебе и подавно не следует, - как бы подытожила эту тему Женя. Погорилая кивнула, поспешила улечься на бок. «Спокойной ночи. Удачи нам завтра!» - сказала она. Женя кивнула. Она ещё долго сидела у окна, прокручивая в голове то, как Тутберидзе отреагировала на её падение. Девушка вспомнила, как Максим помог ей подняться, и поняла, что именно этим могла спровоцировать в свой адрес негатив. Задумалась. По телу пробежались мурашки. *** 29 января 2016 года, г. Братислава, Словакия. Стадион имени О. Непелы. Финал чемпионата Европы. Произвольная программа, женщины. На лёд вылетела Евгения Медведева. Девушка проскользила к центру, приветствуя зал. - Итак! Здесь у нас в женской произвольной есть Елена Радионова и Женечка Медведева. Отмечу, что Женечка младше Лены! 6 января Лене исполнилось 17 лет, а Женя Медведева шестнадцатилетняя у нас! Ей 16 только недавно исполнилось, в ноябре 2015 года, - болтал комментатор на своём месте. Камера снова показала тренера Этери Тутберидзе, из раза в раз подмечая леденящий душу взгляд черных глаз. Женя начала свою произвольную программу быстро, бойко, очень уверенно. Этот номер стал для неё знаковым. Исполняя его, она понимала, что не имеет права на ошибку, когда на неё взирают золотисто-карие из-под копны темных кудрей. Взмах, прокат, флип с руками, тулуп, идеальный докрученный лутц. Аплодисменты. Женя никогда не стремится прыгнуть тройные лутцы в первой части программы, всегда оставляет их на вторую, чтобы повысить их базовую стоимость. Катает легко, люди внимают каждому движению. Тутберидзе вздрагивает головой синхронно с Медведевой, как бы мысленно прокатываясь с ней. Она воображает, что невидимой серой тенью берет её руки в свои ладони и «управляет» ими. Вот резкое движение - Тутберидзе разводит Женины руки в стороны; толчок, взмах ноги - длинные пальцы скользят по мышцам бедер, разводя их в стороны так, как нужно. При заходе на прыжок всем телом поддерживает Женю и словно выталкивает выше-выше, затем страхует при приземлении. Аплодисменты. Они, словно парники, докатывают все элементы вместе, в тесной мысленной поддержке. Девушка закручивается, как волчок, Тутберидзе не отводит взгляда, не моргает. Музыка напряженная. Женя проживает мелодию так остро, словно в конце номера должна умереть. Люди восхищены, хлопают в такт. Новый идеальный прыжок с поднятой вверх рукой и новый шквал аплодисментов, внутри у спортсменки играет азарт. Всё получается. И тут музыка становится спокойной, плавной, такой печальной, а вместе с ней и Женя меняется в своих движениях. Этот пронзительный прокат задевает самую душу, уходит корнями глубоко в сердце. Такое невозможно забыть, за такое можно смело боготворить, что зрители и делают. Случайно сбившись с мысли, Женя допускает ошибку и падает во время прыжка, все вздрагивают, а она спешит, улыбаясь, встать, продолжить прокат. Публика поддерживают. Сдаваться она не собирается. Закручиваясь ещё сильнее, она преодолевает все трудности, идет навстречу победе и, останавливаясь, срывает небывалые овации. - Отмечу, что сложность программы огромная, зря Женя прыгала с рукой. Прыгала бы она этот двойной лутц без руки. Сорванный прыжок немного подпортил картину, хотя в остальном всё было прекрасно, - досадливо отмечает комментатор. Женя катится к бортику и, виновато улыбаясь, делает руками вид, что «прячется» от тренера. Та улыбается, конечно же, не спешит осуждать любимицу. Женя падает в широко расставленные для объятия руки Тутберидзе, бормочет на ухо извинения. Этери, прикрыв глаза, прижимает руками к себе поближе. Они садятся под прицелы камер, Женя позволяет себе расстроено склонить свою голову на грудь Этери. - Да брось, упала и упала, что ж теперь, - подбадривает тренер. Она старается прижать девушку ближе, ближе, ещё ближе. Обе держат в руках розы, которые слегка им мешают. Они продолжают еле слышно что-то между собой обсуждать, когда зал нетерпеливо начинает хлопать, выпрашивая оглашения оценок поскорее. Наконец-то! Результат - 215,45 балла. Женя, закрывая лицо руками, восторженно вскрикивает. - Боже мой! Она сейчас понимает, что выходит за грани Радионовой, что ОНА СЕЙЧАС ЧЕМПИОНКА ЕВРОПЫ! - кричит комментатор. Публика неистовствует, кричит и машет ей. Женя ничего не видит, не верит своим глазам. Никто не вспоминает про падение, всех охватывает восторг от результатов. - Женька! Ты - чемпионка Европы! - восклицает Этери, очень близко прислонившись к лицу Жени. Та, закрыв глаза, улыбается, смеется, плачет, не может поверить в то, что это происходит именно с ней. - Она, приехав первый раз на чемпионат Европы, ВЫИГРЫВАЕТ ЕГО! - кричат отовсюду. Этери сияет улыбкой так, как никогда в жизни. Они обнимаются с Женей, заглядывают друг другу в глаза, ища подтверждения того, что происходит, и, когда находят, снова смеются от счастья. 31 января 2016 года, г. Братислава, Словакия. Стадион имени О. Непелы. Награждение чемпионов Европы по одиночному фигурному катанию среди женщин. В огромном зале стадиона имени О. Непелы в центре катка поставлен подиум для награждения медалями чемпионов Европы. Когда оглашают победителей, сердце Евгении замирает. - Золотая медаль! Чемпионка Европы 2016 года Евгения Медведева! - под оглушительный рев зрителей хрупкую россиянку приглашают на лёд. Она победоносно прокатывается к центру, костюм сияет в свете софитов. Она кланяется, на лице искрит неземное счастье. - Хочется поздравить! Хочется поздравить тренера Этери Тутберидзе! Хочется поздравить Женю с тем, что она добилась, что за весь сезон такой кропотливой и вдумчивой работы и такого катания, что она даже может позволить себе упасть и получить самые высокие оценки! - довольно говорит Тарасова Татьяна Анатольевна, комментируя вручение медалей. - Мы выходим на один уровень с Хавьером Фернандесом, который тоже может позволить себе упасть и получить такие высокие оценки! Чистая победа России! - добавляет Дмитрий Губерниев. На лёд приглашают серебряного призера - выходит Елена Радионова. Девушка подходит к подиуму и обнимает Женю, поздравляют друг друга. Объявляют бронзового призера - выезжает Анна Погорилая. Довольные тем, что они добились успеха, одаривают друг друга улыбками и объятиями. Когда им по очереди вешают на грудь медали, Женя оглядывается по сторонам в поисках Её карих глаз и, когда находит, с гордостью улыбается. Весь пьедестал занят российскими фигуристками, что не может не вызывать восхищение. Тутберидзе облегченно вздыхает, не пытаясь скрыть своего счастья. Когда звучит гимн и поднимаются три российских флага, весь стадион встает и с уважением приветствует чемпионок на льду. - На прямой связи у нас Михаил, а рядом с ним действующая чемпионка Европы - Евгения Медведева! - Здравствуйте! Действительно! В этот знаменательный час мы берем интервью у нашей Жени Медведевой! Жень, твои эмоции после проката, они остались? - После произвольной программы, когда я сидела в «kiss and cry», я первый раз в жизни заплакала от счастья! Но у меня в «kiss and cry» настолько сильный выплеск эмоций был, что сейчас у меня их абсолютно не осталось. Но! Я безумно счастлива! Это очень неожиданный и счастливый момент в моей жизни. Спасибо всем, кто за меня переживал! Я безумно всем благодарна! - На данный момент это главный успех в твоей карьере? - На данный момент я считаю, что да! - Что тренер уже успел тебе сказать? - Тренер очень рада за меня! Ну, конечно же, мы будем работать над всеми ошибками, которые я допустила в этот раз и... я хочу сказать... сказать спасибо всем моим тренерам... это всё... благодаря Вам... спасибо Вам большое... буду работать, чтобы всех радовать... *** Женя и Аня крутятся около зеркала. Они долго и тщательно выбирали наряды для фуршета победителей. Помогая друг другу с прическами и макияжем, обе остались довольные. Женя выпрямила и распустила свои волосы, подвела под глазами стрелки. На бархатное темно-бордовое платье накинула пиджак, надела средний каблук, чтобы не был слишком высоким. Губы решила подкрасить нежным розовым оттенком. - Ну, пошли, золотая чемпионка Европы? - Пошли, бронзовая чемпионка Европы! В огромном зале места хватало всем. Вчерашние спортсмены выглядели как герои бондианы - либо платья, либо смокинги. Легкая живая музыка расслабляла, официанты разносили на подносах закуски. Женя сжимала в руках маленький клатч, здоровалась со всеми, кого видела, принимала поздравления. К ней подошел Максим Ковтун. - Поздравляю с золотом! - наклонившись, сказал парень. Женя похлопала его по спине, они обнялись. - А тебя с бронзой! - Ну, конечно, можно было и лучше, но тоже хорошо. Они ещё несколько минут болтали о всякой ерунде, когда в зал зашла Этери Тутберидзе. Все обернулись, изумились её внешним видом. Высокий каблук, облегающее черное платье с тонкими лямками, неизменно игривые темные кудри, свисающие до плеч, на лице впервые сделан акцент бордовой помадой на губах. Дудаков подошел поближе, протянул руку и, когда она вложила в неё свою, позволил себе поцеловать её. - Вы сегодня сногсшибательно выглядите, Этери Георгиевна, - с придыханием ответил он. Она снисходительно кивнула. Когда Женя увидела её, то сразу же ощутила, как в животе стало жарко, дыхание слегка затруднилось. Она не могла отвести от неё восхищенный взгляд, глядя на губы, закружилась голова. - Ого! А она умеет быть... горячей штучкой, - заметил Ковтун. Женя бросила на него строгий взгляд, смерила им. - А что? Видимо, обеспечивает себе веселый вечер... а может быть, и ночь... - ухмылялся парень. Это буквально разбомбило Женю, она готова была врезать ему, но вместо этого он наклонился к ней поближе и поцеловал в щёку: «Хорошего тебе вечера, чемпионка». Медведева даже не успела увернуться от этого знака внимания, и, к сожалению, именно в этот момент золотисто-карие увидели то, что Ковтун сделал. Этери тут же вспыхнула, лицо побагровело, руки сжались в кулаки. Женя увидела, что Она увидела Это. Казалось, что Тутберидзе сейчас же разнесет всех и вся. Женя постаралась подойти к ней, но путь ей преградил какой-то мужчина, подошедший к тренеру. - Поздравляю Вас, Этери Георгиевна, с победой в чемпионате! Замечу, что сегодня Вы особенно прекрасны, - басил не знакомый Жене мужчина. - Ох, благодарю Вас! - приторно мило ответила Тутберидзе и положила свою ладонь на его плечо. Женя уже полным ходом направлялась к Этери, когда увидела это. - Здрасьте! - влетела она между ними. Мужчина опешил от такого приветствия, ему пришлось отступить на пару шагов назад от Жени, торчащей между ними. - Добрый вечер, Евгения! Мои искренние поздравления! - дружелюбно проговорил он. Но Женя лишь натянула оскал-улыбку. - Ага, спасибо, - ответ очень удивил мужчину, он поспешил ретироваться. Когда он ушел с их глаз, Женя развернулась к Тутберидзе. Они начали немой поединок упрямых взглядов. Обстановка накалялась. К ним подошел Глейхенгауз, и прежде, чем успел что-то сказать, Тутберидзе выставила ладонь вверх, как бы затыкая заранее всё, что он скажет. Даниил напрягся из-за очередных перепадов настроения и молча ушел в сторону. - Времени даром не теряешь, - холодно отметила женщина. - Смотрю, Вы тоже, - огрызнулась девушка. Тутберидзе расширила глаза от возмущения, разгорался скандал. - Ты что себе позволяешь?! - Я позволяю? Да на себя посмотрите! Абсолютно ничего не происходит, а Вы психуете! Снова повышаете на меня тон! И всё это снова прилюдно, так, чтобы уничижать мое достоинство! - еле слышно шипит Женя. Этери раскрывает рот. - Что?! - только и смогла выдохнуть Тутберидзе, ошеломленная наглостью ученицы. Женя расстроилась окончательно. - Зачем я только пришла на этот дерьмовый фуршет. Лучше бы в номере осталась! - девушка, не глядя на тренера, поспешила быстрым шагом к выходу. Тутберидзе так и замерла на месте, не веря в происходящее. Это всё заметила Царёва, но, как только хотела подойти к Тутберидзе, её остановил Глейхенгауз: «Ань, не надо. Что-то не то с Этери, лучше не вмешиваться». Женя быстро дошла до номера, с грохотом захлопнула дверь. Расхаживая из стороны в сторону, она злилась. - Блять! Да что за чертово дерьмо! Кто ты вообще такая, чтобы так наезжать на меня! Сколько можно это терпеть! Так реагирует, словно я какая-то потаскуха! А сама руки распускает с каким-то придурком! Зато я должна, как собачонка, смирной быть, чуть что к ноге, чуть что в рот ей заглядывать?? Не дождешься! - расталкивая мебель ногами, кипятилась Медведева. В дверь некстати постучались. - Кому что на хрен надо! - брызгала слюной Женя. Распахнув дверь, увидела на пороге Её. Не зная, как отреагировать, разозлилась. - Дай зайти, чтобы не на пороге, - констатировал хриплый женский голос. - Я сейчас ничего не хочу. Зачем вы пришли сюда?! - Дай зайти! Сказала же, не на пороге! - стальным тоном надавила Тутберидзе. Медведева сдалась, впустив в комнату. Женщина зашла, стук элегантных каблуков был очаровательно ритмичным. - Ведешь себя, словно малое дитя. Зачем ушла? - Да потому что невозможно находиться с Вами рядом! Потому что Вы злитесь, а Я оказываюсь под этим градом обвинений! Вы бы слышали себя! Свой тон! В жизни никто со мной так не разговаривал! Так, словно я какая-то шалашовка! - Кто??? - сглупила Тутберидзе. Женя слегка сбилась со своей злой ноты, но постаралась вернуть былой пыл, промолчав, сдвинула брови. - Господи. Женя, да что происходит? Между нами? - негодовала женщина. Этот вопрос застал Женю врасплох, она ожидала чего угодно, кроме этого. Пожав плечами, отошла подальше. - Надо спросить у Вас, Этери Георгиевна. - А Я что, одна в этом должна разбираться? - А стоит ли в этом разбираться? Замолчали, Женя отвернулась, эмоции сплелись в клубок противоречий. Как сильно она злилась, как сильно нервничала, а ещё... что-то ещё. Стук каблуков за спиной начинал медленно обезоруживать, с каждым шагом подбирался пароль от сейфа с Жениным сердцем. Почувствовав спиной, как близко к ней подошли, девушка обернулась. «Очень близко», - подумала она. - Так, что происходит? - более спокойным тоном спросила Тутберидзе. Этот гипнотический взгляд был таким красноречивым, но таким коварным. Он не спешил выдавать свои тайны, он спешил раскрыть чужие. - Не знаю... - шепнула Женя, прекрасно зная, Что происходит. Стоя вот так близко к ней, она вдруг поняла, что, пожалуй, всю жизнь Её любила. Причем любила любовью особенной, такой больше ни у кого нет. И точно не будет. Если бы Она сказала ей прыгнуть под поезд, то она непременно прыгнула бы. Так тяжело было подобрать слова, тяжело выйти из оцепенения, из страха, что вот сейчас Женя может что-то испортить между ними. Стоит ей только дать понять, Что у неё на душе, как несомненно Тутберидзе отвергнет Это. Женя не сомневалась, что в этой несчастной догадке кроется самое главное счастье и горе её личной жизни. Она не относила себя к Таким людям, но приказать себе отказаться от чувств, которые недавно раскрыла и поняла, было выше её сил. И вот на пути к краху она стояла буквально на краю обрыва, готовая сделать этот шаг. Золотисто-карие были достаточно близко, но не спешили надавить или что-то сказать. Внутри них было непонимание, а ещё... что-то такое, за что янтарно-карие в них и влюбились. Такими глазами на Женю никто не смотрел. - Но могу показать, - еле слышно дрогнул Женин голос, когда она максимально быстро сократила между ними расстояние. Встав на цыпочки, она поцеловала своего тренера прямо в губы. Один момент, замешательство, боясь буквально дышать, Женя не шевелила губами, лишь прислонилась так невинно, как делают это девушки, которые не умеют целоваться. Тутберидзе отстранилась, внутри горла встал ком, тело парализовало, мозг ничего не понимал. Перед глазами встала пелена, подскочило давление, покраснела кожа на шее. Они посмотрели друг на друга так, словно увидели, как разорвалась атомная бомба, и спустя несколько секунд этот гриб настигнет их, сотрет с лица Земли. В глазах обеих прочитался такой отчетливый страх, что мгновение после поцелуя утопало в ужасе. Этери прикрыла рот рукой, очень густо покраснела и, выйдя из оцепенения, со всех ног сбежала из номера. Женя закрыла лицо руками, из глаз брызнули соленые струи слез.