Прикасаясь ко льду губами

*** Нежной любви дыхание. Дня незаполненный лист. Яркость росы сияющей. Радостный сердца крик. (с) *** 07:52, 25 апреля 2016 года, отель «The Historic Davenport», г. Спокан, штат Вашингтон, США. Огромная деревянная кровать с изящным декором у изголовья, широкий, высокий матрас, на котором белые, как молоко, простыни. Объемные подушки, запах чистоты перемешался с подсохшей водой, которая вчерашней ночью в изобилии намочила их. Темно-голубые шторы плотно сомкнуты, ни единой капли солнечного света не проникает в помещение, комната спит. Юная, привлекательная фигуристка поёжилась, просыпаясь от своего «внутреннего будильника». Она ощутила, что полна сил, выспалась, готова встречать новый день. Повернув голову, увидела россыпь незамысловатых кудрей, которые скрывали под собой спящее лицо. Губы девушки заискрились отблесками счастья, легким движением рук убрала локоны в сторону, а нос спящего человека дернулся от щекочущих кончиков волос. Женя не хотела будить Этери, но не могла оторвать от неё глаз. В комнате было темно, слегка влажно из-за того, что пара не позаботилась о том, чтобы вчерашняя ночь любви прошла с наименьшим обилием воды на кровати. Медведева разглядывала наготу своей возлюбленной, прикусывая губу, шкодливо откинула тонкое одеяло в сторону от Её бедер. Ничего не мешало темно-карим глазам среди полумрака изучать своим взглядом кожу любимого человека, задерживаться на чарующих изгибах, углублять интерес в естественной темноте сведенных между собой ног. Дыхание было наполнено степенным, размеренным ходом, но сердце ощутило прилив эндорфинов и постепенно ускорило бег, начало влиять на потребляемый легкими воздух. Чем более безнаказанно девичьи глаза следили за обнаженным телом, тем больше вдохов понадобилось лёгким, чтобы поддерживать возможность головного мозга не задохнуться от резко прекратившегося потребления кислорода кровью. Все естественные процессы Жениного организма начинали говорить телу о том, что с ним происходит что-то волнительное, возможно, угрожающее течению жизни хозяйки. Мозг до конца не понимал этого, поэтому мобилизировал функции тела, ускорял частоту сердечных ритмов, усиливал глубину дыхания, разгонял течение крови по венам, расширял зрачок из-за ограниченного количества света в комнате, заставлял ладони покрываться потом. Подсознание полностью подчинило себе рассудок, заставляло работать по своим законам. От учащенного дыхания и ускорившегося движения крови Женя ощутила жар, кожу начало приятно покалывать. Вседозволенным пальцам открыт путь к Этери, они пользуются этим, кровь начинает приливать к промежности, заставляя девушку улыбаться, слегка приоткрывать рот. Чистая эротика на еле ощутимых касаниях, обремененная моралью целомудренности, запрещающая бесстыдные прикосновения предварительных ласк. Только наблюдать, брать - непозволительно. Тутберидзе поёжилась, ощутив касания, перевернулась с левого бока на спину, проснуться не спешила. Для неё это было слишком раннее время, Женя, пожалуй, понимала. Девушка стыдливо прикрыла рот рукой, удерживать улыбку было сложно, хотя никто, кроме неё самой, этого не видел и не ощущал. Она постаралась собраться с мыслями, а для этого решила-таки посетить душ по-человечески. Тутберидзе всё-таки разбудили. Это был громкий сигнал о входящем звонке. Она недовольно оторвала голову от подушки, начала рыскать рукой в поисках предмета шума. Вода в душе выключилась, выбежавшая Женя, наспех накинув халат, поспешила взять телефон. Она кинулась в сторону тумбочки через всю кровать, накрыла своим телом Тутберидзе, которая возмущенно запыхтела. - Алло? - - Женька! Надеюсь, что мы тебя не разбудили! - - Мама! Нет! О боже! У вас ведь глубокая ночь! - - Да ничего страшного! Мы с бабулей звоним поздравить тебя, вчера не стали звонить, так как ты явно была занята, не до нас! - - Блин, мам! Спасибо! Вы видели мою победу? - - Я видела, а бабуля всё-таки уснула! На вручении она громко храпела! - - Вот варвар! Ах, как обидно! - Халат был не запахнут, обнажал грудь и другие девичьи прелести, которые бесстыдно придавливали собой сонное тело Этери Тутберидзе. Женщина прекрасно слышала, с кем говорит её любимая, но непроснувшееся сознание не успело включить свои внутренние стоп-сигналы, когда правая кисть скользнула под халат спортсменки. Женя вздрогнула всем телом, посмотрела на Этери, а та коварно, молчаливо улыбнулась глазами. - Да это что, мы вчера... - и Жанна поспешила рассказать, что же там было вчера при просмотре с бабушкой соревнований, но Женя слушала её уже где-то краем уха. Бледная женская ладонь под тканью мягко водила кончиками пальцев по влажным ягодицам, которые были всё ещё мокрые от капель утреннего душа. Медведева покраснела, какой-то голос в голове начал громко возмущаться, что приличия совершенно точно нарушены, что такое вытворять при общении с матерью верх греха, что если она не прекратит, то её пронзит молния, она умрет, а душа попадет в ад и не сможет отмыться от греха. - Так вот... - продолжала Жанна, пока Евгения таяла от неимоверной наглости и безумства. Ей хотелось поскорее положить трубку, но она понимала, что слышать радость родителей за неё очень важно, ведь звонок был полуночный по меркам Москвы, мама и бабушка спешили её поздравить и поделиться своими чувствами, несмотря на то, что явно хотели спать. - Мам, я так рада, что вы не спали из-за меня, чтобы посмотреть наши выступления с ребятами, я... ох... - голос дрогнул, обрываясь на полуслове, между ног поднялась дикая волна возбуждения, Женя поспешила слегка шлепнуть Тутберидзе по плечу, взглядом призывая не переходить грань. Та подавила смешок, пристыженно кивнула, остановилась. Это было ещё мучительнее, чем выдерживать касания пальцев на краю самых разгоряченных точек. - Что ты говоришь? - не расслышала Женина мама. - Ах да, прости. Говорю, что мне приятно знать, что болеете за меня! И передай бабуле, что я восхищена её героизмом, хоть она и дала храпа в самый ответственный момент! - прокашливаясь, сказала Женя, закатив глаза от удовольствия, вынужденно подавила вожделение. - Передам! Жень, давай оканчивать разговор, связь дорогая! Созвонимся, когда будете вылетать! - - Да, мам, целую! - тут же положила трубку Медведева и томно вздохнула. Этери улыбалась, наблюдала из-за полуприкрытых век. - Ты совершенно бесстыжий, наглый человек... у тебя нет ни капли совести... - вздыхала, не открывая глаз, Женя, медленно перемещаясь всем весом на животе у Этери. Когда одно тело накрыло собой другое, тонкие пальцы мягко, но при этом игриво, касались сзади Её промежности, задевали запретное со спины в районе ягодиц. Это дикое прикосновение вызвало у Жени желание пошире раздвинуть ноги, она очень густо покраснела, громко вздохнула и, открыв глаза, с укором посмотрела на любимую. - Я скоро подавлюсь собственным стыдом... так нельзя, Этери... - - А кто мне запретит? Может быть, ты? - - Не посмею... - еле слышно простонала девушка, положила свою ладонь на Её щеку, плотнее закрыла глаза. Возбуждение побеждало стыд, хотя совесть кричала в горн. - Ну же? Какая я там ещё..? - движения рук и обволакивающий сексуальный голос Тутберидзе делали своё дело. Женя с трудом цеплялась рассудком за реальность. - Наглая, бесцеремонная, самонадеянная, настырная, неприличная, напористая... Мама могла услышать... спросить... что бы я ответила тогда, м? - - Ну что ты... слегка занята... - - Чем же? - тихо уточнила спортсменка. Кончик женского пальца проник внутрь Жени. Девичья ладонь на щеке Этери затряслась. - Личной жизнью, например? - бесстыдно ответила Тутберидзе. Не передать словами, как ей нравилось смущение любимой. Она удовлетворяла своего внутреннего варвара, который с гордостью и силой брал то, что теперь принадлежит ему по праву собственности. Медведева уже не была в силах вести хоть какой-нибудь разумный диалог. Старшая с силой перевернула Женю, накрыла её уже своим телом. - Не останавливайся... ох... твою мать... какие мы грязные извращенки... - взмолилась, громко вздыхая, а затем попросила Медведева, закатывая глаза из-за дорожки поцелуев, которая рассыпалась по всему её телу и уверенно двигалась вниз. Пальцы вцепились в кудрявые волосы, жемчужно-черные глаза полыхнули, глядя на Женю. - Это не является извращением... это называется заниматься любовью... - поправила Тутберидзе. И в самом деле сложно было с такой формулировкой поспорить. Влюбленные друг в друга, они не просто наслаждались близостью, они позволяли себе через неё выражать то, что недоступно для произношения словами. Этери, перебарывая собственные запреты и табу, касаясь, обещала, что защитит Женю от всех трудностей, укроет вуалью любви и заботы. Женя в свою очередь доверяла себя, открывала навстречу первой любви, такой нежной и неповторимой. Запретные отношения - это то, что могло встать между ними нерушимой стеной, но даже через неё они могли себе позволить быть искренними и настоящими в своих чувстствах. Ближе к 11:00 пара уже собирала чемоданы в своих номерах, готовилась командой выезжать из отеля и направляться в сторону международного аэропорта Спокана. *** Международный аэропорт Спокан, г. Спокан, штат Вашингтон, США. Глядя на табло прилета, команда российских спортсменов напряженно выжидала, когда уже появится их рейс. Время уже давно подходило к вылету, но никто из сотрудников аэропорта не объявил им, что пора сдавать багаж. - Слушайте, мне кажется, что что-то случилось и рейс задерживают, - как только Михаил Коляда сказал об этом, на табло красным высветился их рейс со словом «задержан». Все разом возмутились. Регистратор подозвал к себе старшего из группы. - Извините, но над штатом поднимается антициклон, сильные порывы ветра помешают самолету взлететь. Будем ожидать разрешения от диспетчера, - по-американски объяснила тренерам женщина. Они раздосадовано кивнули, вернувшись, объявили новость спортсменам. - Вот черт! - выругалась Елена Радионова. - Что ты так злишься? Ты же не хочешь разбиться при взлете? - усмехнулся Воронов. - Не хочу, но дома надо быть поскорее. У дяди день рождения, я думала успею. - - Думаю, что все хотят домой. Мы тут не одни такие, ещё полно пассажиров, летящих в Москву. - Женя расстроено уставилась в экран телефона, включила любимый сериал-мангу, продолжила просмотр. Тутберидзе села рядом. - Застряли? - не поднимая на неё глаз, уточнила Медведева. - Да, - кратко кивнула женщина. Она написала короткое смс маме: «Рейс задерживают. Напишу, когда будет объявлен вылет». Но вылет задерживали уже непозволительно долго, а к глубокой ночи объявили уставшим пассажирам, что в связи с предполагаемым формированием ураганного шторма над штатом отменен. Всё расстроились ещё больше, пришлось думать о том, где придется ночевать. Тутберидзе позвонил Александр Коган. - Этери, я добился того, чтобы вас всех разместили в отеле при аэропорте. Придется потерпеть. Наслышан, что плохие погодные условия. - - На всех хватит мест? - - Да, я связался с администрацией аэропорта. Всё будет за их счет. Они приносят извинения и всё такое. Передай Лене и Ане, другим коллегам. Пусть организованными группами подойдут к стойке администратора, назовут фамилии. Не знаю, как вас разместят, но надеюсь, что не как селедок в бочке. - - Спасибо, Александр Ильич, что бы мы без вас делали? - - Да прекрати, что ты! Держите меня в курсе дела. - Женя всё услышала, так как Этери сидела рядом с ней. Девушка тут же написала смс маме: «Нас оставляют переждать погоду в местном отеле в аэропорту. Не волнуйся, всё хорошо. Сейчас будут размещать.». Стоило ей об этом сказать, как на экране высветился входящий. - Мам? - - Ох что такое! Вас там хоть кормят? - - Нам предоставили VIP-зал для ожидания, мы ели там. - - Ну слава Богу, что эти американцы не притесняют вас! - - Сутки тут маринуемся уже, хочется спать неимоверно. - Трубку взяла бабушка, Жанна уступила. - Внуч, дорогая! Всё хорошо у тебя? - - Привет, бабуль! Да! Не волнуйся только! - - Да как тут не волноваться! Ребенка нашего из Америки не выпускают! - - Ой, ну что ты? Это же погода, американцы не причем! - - Всё равно не доверяй им! Держись около Этери Георгиевны! Мы уже с её мамой созвонились, она тоже переживает неслабо! - Этери в этот момент уже общалась со своей матерью и дочкой, Женя следила за ней взглядом, улыбнулась. - С ней рядом не пропаду, не переживай. Она тут так наехала на администрацию, когда мы в общем зале ждали. Они так её испугались, что предложили VIP-зал! Мы объелись всем, что там было! По полной! - - Молодец! Вот молодец Этери! - Медведева с гордостью согласилась. Она всегда радовалась, когда кто-то восхищался Её Этери. - Ты нам пиши, не стесняйся! У нас сейчас день же. - - Хорошо, бабуль. Маме тоже ещё раз передай, что всё хорошо. Целую вас! - Группа двинулась к стойке администратора, начала размещаться в номерах. В спальные комнаты начали расселять по четыре человека. Когда дело дошло до тренеров, все напряглись, когда Тутберидзе и Буянова начали буравить друг друга взглядом. - Нам прошу предоставить с Инной Гончеренко отдельный номер, пожалуйста, - требовательно сказала Елена Водорезова-Буянова, не глядя на ненавистную ей Тутберидзе. Администратор замотал плечами. - У нас нет так много мест, извините! - Многие промолчали, но каждый понимал, почему Буянова так желчно реагирует. Женя подошла к ним ближе, стоя за спиной Тутберидзе, грозным взглядом осмотрела Буянову с головы до ног. - Я с тобой спать в одном номере не буду! - стальным тоном еле слышно объявила Елена. Тутберидзе с насмешкой прыснула. - Да кому ты нужна, я умоляю? Очередное совместное соревнование, а ведешь себя так, словно впервые меня видишь и удивлена этому. У меня нет никакого желания препираться, заселюсь туда, куда скажут, - администратор скромно улыбнулся, оценил слова Тутберидзе. Буянова тут же смирила его взглядом, тот опустил глаза. - Сколько бы раз я тебя не встречала, а каждый раз неприятнее предыдущего! - - Елена Германовна! - неожиданно вмешалась Евгения, выходя вперед, чтобы её было видно. Спортсмены с интересом переглянулись, им нравилось наблюдать за конфликтом, смаковать нарастающий скандал. - Жень! - Тутберидзе попыталась задвинуть любимую на задний план из страха, что эта темпераментная девочка скажет что-то лишнее, но юная спортсменка была непреклонна. Она резко, жестко выставила ладонь вверх, как бы останавливая любой словесный поток в свою сторону. - Елена Германовна, тут собрались взрослые люди, тренеры, спортсмены. Мы все очень устали, угнетены монотонностью ожидания, и в каждом играет раздражение. Тем не менее никто не позволяет себе выказывать его, все соглашаются действовать так, как вынужденно предлагают обстоятельства. Мне непонятно ваше недовольство в сторону Этери Георгиевны, а даже если и так, то совершенно не интересны ваши межличностные отношения. Никому не интересно. Все хотят разойтись по номерам и отдохнуть, а не стоять тут стаптывая ноги и ожидать, что вы подберете себе удобный номер. Если у вас нет желания размещаться с Этери Георгиевной и другими тренерами, то вы можете за дополнительную плату забронировать себе любой номер в пригороде аэропорта. И чем быстрее вы примите решение, тем лучше будет для всех! Я думаю, что для вас не проблема это сделать, так как деньги на сию роскошь у вас наверняка имеются, а если нет, то могу выделить нужную сумму из своих призовых 5000 долларов, лишь бы избавиться от дискомфорта ожидания! - испуганные спортсмены втянули головы в плечи, Царева и Гончаренко слегка раскрыли рты, расширили глаза, Этери не могла поверить своим ушам. Голос Жени не был грубым, но в каждом слоге, который она отчеканила, была по-взрослому строгая интонация. Буянова развернулась к наглой спортсменке всем телом, глаза налились кровью, губы были плотно сомкнуты, брови напряглись, оставляя на лбу глубокие борозды. - Ты что, Медведева? Кем возомнила себя? Думаешь, что если чемпионка, то можешь прилюдно затыкать старшим рот? Да кто ты такая, чтобы трясти передо мной своими деньгами? - Этери вновь не успела вставить и слова, как Женя начала говорить. - В моих словах не было никакого намека на затыкание вам рта! Всё максимально прозрачно и очевидно! Если никто из присутствующих не имеет смелости возразить вам, то это буду делать я! Потому что по-человечески неправильно выставлять свои условия в данной ситуации! Это неуважение к спортсменам и другим тренерам! Я не допущу, чтобы оно демонстрировалось так откровенно! Никто не заставит меня промолчать о своем мнении! Вы переходите на личность, давите авторитетом, разве это допустимо? - - Мой статус... - - Ваш статус взрослого, опытного человека и тренера должен быть на высочайшем моральном уровне, чтобы никакой спортсмен не имел возможности к вам придираться! - - Так, хватит! Невозможно это слушать! - жестко оборвала перепалку Тутберидзе. - Вы могли бы помочь мне? Подскажите адрес ближайшего к аэропорту отеля. Я отправлюсь туда, - Этери обратилась к напрягшемуся администратору. Женя возмущенно взревела, Буянова начала ухмыляться. Ей нравилось уничтожать любовницу мужа у всех на глазах. - Нет! Я не позволю моему тренеру уехать среди ночи непонятно куда! Это не Этери Георгиевна подняла бунт на корабле, не желая делить апартаменты с коллегами! - настаивала Женя. Она говорила, смело расправив плечи, не позволяла своему голосу приобретать экспрессивные нотки, держала его в строгой, холодной тональности. Многие удивились, среди спортсменов уровень Жениного авторитета начал значительно повышаться. Даже Царева и Гончаренко согласно кивнули, понимая, что юная девушка отчасти права. Этери бросила на Женю недовольный взгляд, она не хотела, чтобы конфликты с Буяновой становились достоянием присутствующих. И к своему сожалению, она не понимала, что Женины слова склонили группу прислушаться к тому, как и что говорила Буянова до этого. - Я предлагаю так. Этери Георгиевна никуда не поедет среди ночи, это верно. Мы можем доплатить тут, может быть, всё же найдутся номера на двоих! - обходя Буянову, обратилась к администратору Инна Гончаренко. Этери позволила своему взгляду коротко скользнуть по Жениному лицу, которое было во внимании, глядя на администратора. Тутберидзе ощутила прилив смешанных чувств к Жене, подумала, что обязательно обсудит случившееся с ней наедине. Администратор шерстил списки. - Извините, но двойных номеров просто нет, не важно, доплатите вы или нет. Одинарных тоже! - Буянова с грохотом вывалила свою сумку на стойку, ткнула пальцем в админинистратора. - Адрес отеля поблизости и такси! Вот что мне нужно! - неожиданно сдалась Буянова. Женя гордо выпрямила спину, победоносно втянула ноздрями сладкий запах победы. Никто с Еленой Водорезовой спорить больше не стал. - Ну ты даешь, браво! Так поставить Буянову на место, так задвинуть! - свистнул Воронов, поравнявшись к коридоре с Женей. - Выражаю глубокое уважение к тебе! За смелость! - - А что, я сказала неправильно? - - Правильно! В том-то и дело! Просто у всех кишка тонка, никто старается между этими мойрами не встревать! - Женя кинула на него недобрый взгляд. - Заткнись и забери слова назад! Этери Георгиевна никакая не мойра! - - Уф, опасно с тобой шутить! Всё-всё, извини! Не мойра! Но! Всё равно уважуха тебе, Медведь! Неудивительно, что Тутберидзе так обожает тебя! Ты за неё глотки грызешь! - улыбаясь, шепнул парень и подмигнул. - Потому что для меня она делает то же самое! - прибавив шаг, оборвала болтовню Женя. Девушек разместили вчетвером. Они устало расходились по номерам в разных направлениях. Прежде чем Женя исчезла из виду, Этери, нагнав её со спины, аккуратно дернула за руку: - Надо поговорить. Все это видели, подумали, что ничего такого в этом нет, особенно после случившегося. Пара отошла к диванчику около лифта, встала у окна. Женя смотрела в сторону, Этери бродила взглядом по потолку и стенам. Молчали. - Ты позвала меня, чтобы вместе помолчать или отчитывать, что лезу, куда не просят? - - Нет... нет... - Этери позволила себе быстро провести ладонью по её плечу, затем сложила руки у себя на груди. Женя внимательно наблюдала за ней. Тутберидзе перевела взгляд в пол, делала вид, что изучает обувь под ногами. Медведева не спешила говорить, удивлялась гамме эмоций, отражавшейся на Её лице. - Спасибо, - еле слышно поблагодарила Тутберидзе. Женя удивилась. - За что? - решила уточнить. - Ты не представляешь, как приятно ощущать, что тебя кто-то способен... как бы это сказать... - - Защитить? - - Можно и так сказать... отстоять мою честь. - Женя захотела обнять её, особенно когда Этери подняла глаза и в них появилась влага. Однако Медведева помнила правила, осталась стоять напротив, не наклонившись и не подступая к тренеру. Они были на виду, а Женя помнила правила приличия. Тем не менее она постаралась вложить всю свою любовь в голос, когда шепотом заговорила. - Я никому не позволю унижать тебя, особенно этой проходимке. Не выношу Её. Она считает, что имеет полное право так себя вести из-за того, что ты когда-то, сто лет назад, имела что-то общее с её мужем. Хватит это допускать, Ей не удастся стыдить тебя этим до конца своих дней. Надо уметь не пересекать границы приличия. А то, что ты была юной, а её муж-козел соблазнил тебя, не снимает ответственности и с него тоже. Почему-то в России принято, что в измене всегда виновата соперница, а не то, что муж смотрит налево! Он полный урод, кусок собачьего дерьма, который не заслужил ни своей жены, ни тем более тебя! Ушлепок просто разрушил свой брак до основания, а теперь он держится только на жене! Омерзительно! Невыносимо омерзительно! А ещё то, что он бросил тебя с Дианой и ни разу не поинтересовался, что с его дочерью! Я бы вырвала ему сердце голыми руками, если бы встретила! Он недостойный человек! А ты! Даже если в этом и была частично твоя вина, то за неё ты уже расплатилась! - намекая на глухоту Дианы, оборвала свою тираду Женя. Тутберидзе вздрогнула, отвернувшись к окну, постаралась глубоко дышать, губы задрожали, а из глаз тоненькой полоской упала драгоценная слезинка. Медведева хотела поймать её пальцами, но не позволила себе выразить эмоции, а они у нее зашкаливали. - Вот за это и спасибо. Ещё никто такого для меня не делал... - призналась Этери, утерев ладонью упавшую слезу. Она посмотрела мокрыми глазами на любимую, печально улыбнулась. Женя кивнула. Они разошлись по номерам. Перед сном Этери ещё долго вспоминала каждое Женино слово, обескураженное выражение лица Буяновой, восторг и уважение в глазах юных ребят, которые внимали каждому Жениному изречению. Сознание цеплялось за каждый фрагмент воспоминания, где Женя была не по-детски мудрой, взрослой и сильной. Гордость и безграничная любовь помогли Этери ощутить чувство защищенности. С ним Тутберидзе безмятежно уснула, понимая, что безнадежность, с которой она полюбила Женю, теперь не имеет границ. *** На следующее утро стало определенно точно известно, что у компании, организовавшей перелет спортсменов, не получится доставить их в Москву всех вместе. Спортсменам и тренерам предложили разбиться на группы и вылететь с разницей в один день. Противиться никто не стал, разделившись на тех, кто полетит утром, и тех, полетит на следующий день в ночь, они разбрелись по своим номерам, дабы никто в проживании им не отказал. Тутберидзе подумала, что не хотела бы спешить вернуться домой, более того, в голове зародился удивительный план. Для его реализации ей понадобилось позвонить маме. - Мам, слушай, может, вы захотите прилететь с Дианой к нам? - - Что? Что же ты такое предлагаешь, Этери, дочка! - - Я вот подумала... да Бог с тем, что не получается вылететь, когда хотели. Ну, значит, не судьба! Диана уже всё равно окончила свои тренировки с Денисом, думаю, что Самохин и Боровикова не будут возражать, если она отдохнет. - Совершенно недавно Диана перешла из одного вида спорта в другой - танцы на льду. Это была подсказка Этери, она переживала, что дочь из-за риска травм (которые у нее в последние время стали частыми из-за отсутствия координации при выполнении прыжковых элементов) может ухудшить своё здоровье. Диана согласилась, но успехов с новым партнером Денисом Пичужкиным пока не достигла. Сейчас, как и многие спортсмены, она готовилась к отдыху в летний период. - Возражать не будут... но как же я поеду? То есть... я и Диша, вдвоем? - - Мам, ты не переживай! Я отсюда все организую, а ещё - мы вас встретим! - - Ну не знаю... - - Ещё я хотела предложить Жанне и Валентине Лаврентьевне приехать с вами совместно... считаешь, что это будет... слишком? Неуместно? - - Ну почему же? Они самая лучшая компания для совместного отдыха! Учитывая, как хорошо мы общаемся семьями, почему бы и нет? Я подумаю, позвоню Жанне. Или, может быть, ты хочешь позвонить ей сама? - - Да, давай я сама. Но даже если они не согласятся и вы приедете, это будет очень здорово! Я очень по вам соскучилась! - - Так, подожди-подожди. Я что-то не совсем понимаю. То есть Женька тоже не прилетит в Москву? Останетесь там вместе? - - Думаю, что да! Но только в том случае, если вы все приедете! - - Необычный отдых ты предлагаешь! - - Мам, мама! Я согласна! - прерывая бабушку на заднем фоне, крикнула Диша. Этери улыбнулась. - Ну пока так. Я совершенно безумную идею предлагаю, не знаю согласится ли кто... - - Дай нам до вечера определиться. - Тутберидзе повесила трубку, довольно посмотрела в окно, а потом задумалась: «Может, я зря это задумала? И с чего Жанна должна согласиться на это? Мы, конечно, хорошо общаемся, но правильно ли это? Вдруг я ей неприятна? Хотя мы же проводим время всей семьей. Жанна приходила к нам домой, танцевала с сестрами и братом, да и просто так у нас хорошие отношения. Но с другой стороны... может быть, я слишком рискую? Если все сюда приедут, то мы с Женей не будем наедине... но ведь нам и не нужно постоянно с ней быть наедине? Нам и так вместе хорошо. Но вообще... начнем с того, что я сейчас приняла это решение одна, даже не посоветовавшись с ней. Нехорошо это...» Группа вышла на завтрак, все расселись по столам. Тутберидзе нашла взглядом воспитанницу, кивнула ей в знак приветствия. Пока они пили кофе и завтракали, Этери нерешительно поглядывала в сторону Жени, пока та смеялась над чем-то, болтая со сверстниками. В сознании возникли сомнения, что женщина слишком много на себя берет и может необдуманными действиями вызвать много вопросов. Вкус еды перестал доставлять удовольствие, ей было сложно думать о чем-то, кроме этого. Большая часть группы разделилась для прогулки, Женя отправилась гулять по Спокану вместе с ребятами, а Этери никак не смогла её оттуда выудить. Совершенно не зная, чем себя занять, женщина расхаживала по номеру, смотрела телевизор, даже немного поспала, а затем пролазила в интернете, умирая от скуки. Так прошла большая часть дня, Этери не решалась позвонить Жанне. Чем ближе был вечер, тем больше она начала раздражаться из-за того, что Женя, словно забыв её, не написала ни одного смс. Сначала Тутберидзе хотела позвонить, но передумала, поняв, что будет неудобно, если кто-то посторонний услышит, как они разговаривают. Уже вечерело, Этери казалось, что время растянулось, когда ей неожиданно позвонила Жанна Девятова. - Да? - - Добрый день, вечер, Этери Георгиевна! - - Ох, Жанна, приветствую вас! - - Как вы там с Женей? - - Отлично. Она поехала в город с ребятами. - - С ними есть кто-то старший? - - Да, Анна Царева. Я решила остаться в номере. - - Ясно. Мне позвонила Этери Петровна, звонок был ранним, но впрочем она меня не разбудила. Я ждала, пока у вас будет не совсем поздно, чтобы позвонить. Хотела обсудить с вами путешествие, которое вы предложили! - - Ох, Жанна, если я что-то делаю не так, либо слишком фамильярно, то... - - Нет-нет, что вы! Это прекрасное предложение! Я уже не помню, когда Женя с нами в последний раз отдыхала! И тем более поедет Диана, а им вдвоем будет нескучно! Да и нам с вами, а маме с Этери Петровной! Вот только проблема в том, чтобы мне получить отпуск на работе хотя бы на неделю. Это сложновато. - - Мы тогда сдадим с Женей билеты? Даже если вы не сможете договориться, мы все вместе вернем её в целости и сохранности! Думаю, что моя мама и Диана прилетят. - - Не думайте, что я за Женю с вами переживаю. Наоборот. И вообще никто не осудит, если мы с вами будем общаться чаще. Мне кажется, что она так себя спокойнее чувствует. Когда родители отрывают от работы, либо работа - от семьи, это очень пагубно сказывается на моральном духе спортсмена. - - Соглашусь. - - Ну что же! Пока мой ответ предварительно «Да», но зависит от отпуска на работе. - Они закончили разговор. Этери легла на кровать, задумалась о том, как хорошо они все вместе проведут время, улыбнулась. Посмотрев на часы, увидела «21:36», заволновалась. Через полчаса по очереди пришли Аня и Инна, обе довольные прогулками сильно устали. Тутберидзе поинтересовалась. - Кто как провел время? - - Отлично! Весь день в парке аттракционов, затем в кино, гуляли по набережной. - ответила Царева, довольно переодеваясь. Тутберидзе посмотрела на экран телефона, он молчал. - Женя пришла с вами? - - Конечно. Девочки уже в номерах. - - Ясно, - сухо ответила Тутберидзе и поспешила выйти из номера, чтобы прогуляться хотя бы по холлу. Она брела по коридорам, зашла в лифт, спустилась на первый этаж, пошла на небольшую террасу. На ней было людно, это вызвало раздражение. Ужин она пропустила, была голодной, поэтому отправилась в бар. Сев за свободный столик, она полистала меню, заказала еду и, недолго думая, выпивку. Женщина не хотела признаваться себе, что решение выпить было вызвано обидной на отсутствие Жени в течение дня. Музыка играла лёгкая, люди вокруг мило беседовали, многие были в Спокане, ожидая пересадок. Тутберидзе принесли ужин, она принялась поглощать его. Затем отпила из стакана разбавленное виски. Внутри неё всё начало полыхать, возмущению не было предела, она не пыталась выяснить, где Женя, внутри себя очень обиделась на неё. - А я всё думаю, где ты? - девичьи ладони легли на плечи тренера. Тутберидзе ощутила неимоверное облегчение, даже радость, что она пришла, но маску отчужденности и обиды с лица не убрала. Женя плюхнулась на соседний диван, улыбалась, была довольной. Тутберидзе глаз не поднимала, спокойно ела свою еду. Янтарно-карие с непониманием осмотрели до половины опустошенный стакан с алкоголем, затем вопросительно уставились на Этери. - Что случилось? - заволновалась Женя. Тутберидзе молчала, она ощутила себя маленьким ребёнком, который был глубоко обижен. Не сумев вырвать из себя ни одного слова, она упорно поглощала ужин. - У меня сел телефон, через чужих набирать тебе не стала, - догадываясь о природе отчужденного поведения, пояснила Медведева. Ответа вновь не последовало, Женя непонимающе развела руками. - Этери, что происходит? Я пришла, ты игнорируешь меня. Долго будет продолжаться эта игра? - - Твой телефон сразу же сел, как только ты покинула отель? - - Нет, в течение дня. - Тутберидзе усмехнулась, отпила глоток виски, слегка закружилась голова. Ей по-собственнически было обидно, что она просидела весь день одна, тем временем как Женя хорошо проводила время без неё. Ничего такого в этом не было, но почему-то Этери очень злилась, а затем ругала саму себя за то, что ведет себя совершенно по-дебильному. - Я находилась в компании людей, постоянно под присмотром. Старалась лишний раз не зависать в телефоне. Около меня постоянно кто-то был, тот же Воронов любопытный, если бы увидел, то стал бы расспрашивать, а нам же этого не нужно? - - То есть Воронов крутился вокруг тебя почти 12 часов без перерыва? Даже в туалет он ходил с тобой? Отойти в сторону и написать, что всё хорошо, не судьба, верно? - Почему-то Жене нравилось ощущать на себе ревность Этери. Она находила её абсурдной и высосанной из пальца, но этот ревнивый грузинский нрав, который проявлял себя в такой странной манере, не мог не возбуждать своим упрямством. Медведева сузила глаза, еле заметно улыбнулась, ей хотелось посмотреть, как далеко это зайдет, но, вовремя одумавшись, девушка решила не играть с огнем. - Я бы хотела, чтобы около меня 24 часа в сутки кружилась только ты, никто больше. Желательно, чтобы и ночью ты меня не оставляла. Воронову даже и не снилось то, на что ты имеешь право со мной. Ему не дозволено... а тебе... тебе можно целовать меня, где захочешь, быть со мной грубой или нежной... разве кто-то может таким похвастаться, м? Я очень скучала по тебе в течение дня. Надеюсь, что и ты по мне, - тихий голос Медведевой закрадывался в душу Тутберидзе. Он был наглым, так как пользовался запрещенными приемами, которые были неподвластны для отпора Этери. Женщина слегка замерла, повела плечами, осталась глубоко довольной от того, что услышала, но не могла так легко сдаться. - Да, - пробормотала она. Женя хотела взять эту крутую стену штурмом. В темноте, тускло освещаемой неоновыми лампами, она позволила своей ладони, находящейся под столом, еле заметно проскользнуть по ноге Тутберидзе. Она провела пальцами от колена и чуть глубже, затем спокойно вернула руку на стол. У Этери вспыхнули глаза. - Что «да»? - надавила томным голосом Медведева. Тутберидзе сглотнула слюну. - Соскучилась по тебе, - призналась женщина. Довольная своей победой, девушка взяла стакан с виски, которое было почти на дне, и залпом осушила его. Расплываясь в улыбке, она встала из-за стола. Влюбленные глаза Тутберидзе полыхали страстью, были готовы наброситься на Женю прямо тут, а в отпитом стакане женщина ощутила вызов. - Докажи, - еле слышно, но дерзко сказала Женя и ушла в сторону выхода. Не понимая, что делает, Тутберидзе клюнула на удочку, бросив несколько купюр на стол, помчалась вслед за любимой. Они дошли быстрым шагом до лифта, ожидали, пока он спустится на первый этаж. Они жили на 5. Одинокий пустой лифт раскрыл перед ними двери. Они зашли внутрь, и, как только он закрылся, Тутберидзе осмотрелась по сторонам, проверив, есть ли в нём камеры. Обнаружив их отсутствие, она тут же молниеносно подошла к Медведевой, схватила её за плечи и с грохотом припечатала своим телом к стенке лифта. Ей хотелось показать, как сильно она соскучилась, как изнывала в течение дня без её губ. Страстно, порывисто женские губы впились в девичьи, не оставляя шанса на сопротивление. Оно и не было нужно. Женя поддалась, раскрыв рот шире, закрыла глаза. Тутберидзе болезненно схватила её за кисти, подняла их над головой. Всё это происходило в доли секунд, и, когда лифт возвестил, что прибыл на 5 этаж, они так же быстро отпрянули друг от друга. Двери открылись, тренер и ученица вышли. Глядя друг на друга, они хотели сделать то, что стыдно было и сказать, но, разойдясь по разным комнатам, легли спать в одиночестве. *** Рано утром позвонила Жанна и предупредила, что не сможет приехать, так как не смогла договориться на работе. Зато Этери Петровна и Диана сообщили, что прилетят к концу недели, когда последняя официально закончит тренировочную неделю в этом сезоне. Тутберидзе с радостью для себя отметила, что они с Женей проведут вместе целую неделю. Осталось только рассказать об этом Медведевой, что она и поспешила сделать, позвонив с утра. - Спишь? - - Теперь нет, привет. - - Доброе утро... как прошла ночь? - - Снилась всякая белиберда, а у тебя? - - Обычно. Я хотела рассказать тебе... - и Тутберидзе рассказала о своих замыслах. По телефону долго слушали, не перебивали, затем прокашлялись. - Ну, что думаешь? - - Это, конечно, прекрасно, что мы с тобой целую неделю будем вместе, но вот по поводу остального... хорошо, приедет твоя мама и Диана, не вопрос. Однако мои родители... и вообще... почему ты всё решаешь единолично? - - В каком это смысле? - - А в таком. Мы с тобой обсуждали, что являемся парой, а в паре люди всегда всё обсуждают вместе, разве нет? - - Воспитываешь меня? - - Не воспринимай это в штыки. Мне неприятно, что ты придумала всё без моего ведома. Я не против твоих близких, но всё же... умоляю, в следующий раз обсуди со мной? - - Да. - - Только не обижайся, хорошо? Ты сама говорила, что мы состоим во взрослых и серьезных отношениях. Я помню об этом, но и ты не забывай. - Тутберидзе положила трубку, задумалась над словами Жени. Она была права. Суровая Этери не привыкла с кем-то советоваться, она всегда принимала решения самостоятельно, а теперь, когда между ними с Женей были отношения, приходилось помнить, что дальше нужно всё делить пополам. Это не разозлило женщину, лишь в очередной раз восхитила рассудительность Жениного поведения и удивила абсолютная тупость собственного. *** Первая группа спортсменов и тренеров вылетели утром. Вторая осталась в аэропорту ещё на сутки. Тутберидзе предупредила оставшихся о путешествии и о прилете своих близких в Америку. Никто особо не удивился, даже не уделил должного внимания. Именно этого Женя и Этери добивались. Как только они объяснились, пошли собирать чемоданы. Сначала пришли в комнату к Жене. Пока та подготавливалась, Этери рассуждала о том, в какой штат они отправятся первым. - Жень, давай я сниму машину и мы поездим по штатам. Как тебе идея? - - Ахренительная! - в полном восторге сказала девушка, обернувшись на тренера. Кудрявая самодовольно улыбнулась. - А потом из любого конца Америки можно добраться до ближайшего аэропорта и встретить там маму и Дишу. - - Вау! Это будет прекрасный трип! - - Соглашусь! - Собрав чемодан, они покатили его до номера Тутберидзе. - Как тебе Сиэтл? - - Неспящие в Сиэтле... безмерно романтично... - мечтательно улыбнулась Медведева. - Одобряешь? - - Мне кажется, что всё это сон. Боже... ты бы знала, как я счастлива... - кивала Женя. - А ты бы знала, как я рада это услышать... - призналась Тутберидзе. Они дошли до номера Этери. Встретили там собирающуюся Гончарову, немного поболтали с ней, затем та ушла, оставив их наедине. Женя села на диван, Этери раскинула чемодан, он был полуоткрытым, она ушла в ванну собирать средства личной гигиены. Сначала Медведева сидела в телефоне, затем отвлеклась и начала разглядывать интерьер. Её взгляд ненароком зацепился за открытый чемодан. В нем среди вещей что-то чернело. Женя знала, что ковыряться в вещах нехорошо, но любопытство взяло свое. Она села на корточки, приподняла вещи и замерла. Под грудой одежды лежала та самая черная коробка. Сначала Женя засомневалась в содержимом, затем, дабы развеять догадки, открыла коробку. Да, это был Он. Внутри всё обдало лавой, она поспешила закрыть коробку и зарыть её поглубже в вещи. Возникло крайне много вопросов, особенно о том, как же Тутберидзе не побоялась провезти через досмотр в чемодане такую вещицу, особенно на соревнования. Затем в голове закружились безумные вопросы, ответы на которые явно давали понять, что Этери была во всеоружии и готова к любому исходу близости между ними. Уши сильно покраснели, девушка не могла остановить лихорадочную мысленную клоаку. Больше всего она задумалась о том, что оказалась сильно взбудоражена Тем, Что Он был так близко. Воображение начало представлять, как Этери надевает его, как пользуется. Тут же возникло чувство неловкости, даже страха. Казалось, что всё это происходит не с ней. - Жень, всё в порядке? - уточнила вышедшая из ванны Тутберидзе. Девушка вздрогнула, пугливо посмотрела на неё. - Да-да! - - А чего такая покрасневшая? - - Да жарко стало, ужас! - - Включить кондиционер? - - Да, пожалуйста... - *** Тутберидзе взяла в аренду черный BMW 2005 года. Он был в превосходном состоянии, как раз подходил для долгих поездок. Женя перед выездом созвонилась с мамой и бабушкой, не стала говорить, что они с Этери будут разъезжать по штатам. Скромно соврав, что они посетят экскурсией только Вашингтон (в котором она уже была с ребятами), объявила, что дожидаться Этери Петровну и Диану они будут в Спокане. Никто и не подумал усомниться в словах Жени. К вечеру пара запрыгнула в машину, выехала на трассу по дороге в город неспящих - Сиэтл. - Нам ехать где-то 8 часов до города. Предлагаю тебе лечь спать, останавливаться в придорожных отелях не будем, я забронировала хороший уже в городе, - не отрывая взгляда от дороги, сказала Тутберидзе. Женя устало улыбнулась, кивнула. В течение поездки девушка старалась развлекать водителя беседой, но где-то в районе штата Иллинойс уснула без задних ног. Тутберидзе негромко включила музыку, из колонок начала растекаться популярная Depeche Mode со своим бессмертным хитом «Enjoy the Silence». Ночь была густой, темной, обволакивала своей атмосферой несшийся по трассе черный BMW, сидевшая за рулем Тутберидзе ощутила ни с чем не сравнимое чувство восторга. Её сердце было наполнено, мысли спокойны, душа трепетала, предвкушая недельное путешествие, а ещё бесконечные дни и бессонные ночи с её любимой девчонкой. Внутри возникало сожаление, что она открыла для себя Америку тогда, в далеком 95-ом, а не сейчас. Ей было обидно, что тогда у неё не было такой же возможности, как у Жени, безболезненно узнать об Америке то, что они узнают в этой поездке вместе. Этери взглянула на спящую Женю, вернула взгляд на дорогу и улыбнулась: «Значит, всему своё время. С тобой Америка откроется совсем с другой стороны...» подумала она. Ранним утром машина припарковалась у отеля. Этери провела пальцами по щеке девушки. - Вставай... мы приехали. Давай переберемся в уютную постель. - Женя начала хлопать глазами, оторвав голову от стекла, попыталась размять её. Безуспешно. - Как же болит шея, Господи! - застонала Медведева. - Пойдем-пойдем. Перенесем вещи, примем душ и обещаю размять шею. - Пятизвездочный отель «Four Seasons Seattle» встречал гостей во всем своем великолепии. Номер Тутберидзе сняла без стеснения с одной огромной кроватью на двоих. Америка не задавала лишних вопросов, Америка любила деньги, хранила много тайн. Когда Женя оказалась в холле, у неё отвисла челюсть. - Ахереть... это же... это... сколько стоит номер? - ужаснулась девушка. Тутберидзе махнула рукой. - Мелочи. - - Это пятизвездочный отель! Он роскошный! - - Ну, а чего ты ожидала, что мы будем в хостелах ночевать? Что не заработали на что-то шикарное? - - Заработали. Вот и отлично. Пойдем. - Комната была не просто большой, она была гигантской. Женя в первую очередь подбежала к огромным окнам в ширину всей стены, которые открывали волшебный вид на залив. Интерьер оформлен в загородном стиле с использованием дерева и камня. Особый восторг вызвала обустроенная мрамором ванная комната с тропическим душем, в котором, к слову, тоже были панорамные окна. Телевизор с плоским 42-дюймовым экраном говорил о том, что они смогут насладиться просмотром любимых фильмов. Кровать вызвала массу восторга, Женя прыгнула на неё с разбега. - Я в сказке! - закрыв глаза, прошептала Женя. Этери легла рядом с ней, уставившись на потолок, согласилась: - Я тоже. - Уставшие с дороги, пара без завтрака быстро приняла душ и отправилась спать. Когда они засыпали, то, разумеется, крепко обнялись. Это было необычно для них, вызвало волну теплоты и трепета. Уже к обеду их ожидал интересный, насыщенный день в Сиэтле.