Прикасаясь ко льду губами

*** Когда отвечают губы, От счастья кричу беззвучно. Ты меня слышишь. (с) *** Дверь номера с грохотом открылась. Внутрь забежали Тутберидзе и Медведева. Захлопнув её, они замерли, уставились друг на друга и синхронно засмеялись. Под впечатлением от того, что было между ними на катке, они вдруг отрезвели. Чувство эротики, перемешанное со смехом, было необычным, таким новым и острым. После очередной победы Женя была в эйфории, поэтому на приподнятых тонах она подумала о том, что хочет переодеться и провести вечер в компании с Этери. - Черт. - Что? - Опомнилась, называется. Все мои вещи в нашем номере с Лизой. Тутберидзе покачала головой, подумала, что логика данной мысли совершенно очевидна. Им не терпелось быть наедине, но нельзя было забывать о мерах предосторожности. - У вас какие-то планы на вечер? - Она предложила кое-что, но тебе не понравится. - Что? - Сходить в клуб в компании с некоторыми спортсменами. - Ого. Ну не знаю. Если хочешь, то сходи. - Мне хочется танцевать, на самом деле. Настроение быть в центре внимания. - Это точно без меня. Женя сделала лицо ангелочка, который заливается слезами, затем изобразила щенка с большими глазами, который о чём-то просит. - Что? Ты молодая, конечно, тебе хочется танцевать. Я пас, если честно. Устала, как лошадь. - Не говори ничего про возраст. У тебя он тоже прекрасный. Самый расцвет вообще-то. Да и когда начинать любить, как не сейчас? Когда тебе было 18 и 25, не особо у тебя получилось сделать это по-хорошему... - намекнула на Аптера и Буянова Женя. Этери стала грозной, но, разумеется, все это было напускное. Женщина села в кресло, буквально провалилась в его обволакивающий объем. Оно было мягким, высоким, очень удобным. Прикрыв глаза, она вздохнула, потому что сильно хотела спать, хотя время было ближе к семи вечера. Кареглазая брюнетка села перед ней, положила свои руки и подбородок на её колени. Не открывая глаз, женщина улыбнулась. - Почему я тебя люблю? - нежно, мягко, влюбленно поинтересовалась Женя, разглядывая губы Тутберидзе. Та открыла глаза, удивленно взглянула на неё. - А мне почем знать? Ты же не рассказывала, просто сказала по факту, - усмехнулась Этери. Она положила свою ладонь на каштановую голову, начала слегла поглаживать. Теперь глаза прикрыла Женя. Девушка очень любила, когда касались её волос, особенно Она. - Знаешь, когда я тебя увидела, то так боялась. Ты была такой строгой, так много требовала, а я объективно понимала, что многое не умею. Это была удача, что мне удалось проявить себя, чтобы ты меня заметила и взяла к себе. Помню, что восхитилась тобой с первого взгляда. Ты была не такой, как многие люди в моём окружении. Мне казалось, что ты - это идеал. Твой рост, твоя внешность, строгий взгляд, манеры. Нечто... - пробормотала Женя, улыбаясь от воспоминаний детства. Этери улыбалась в ответ. - Ты не проявила себя на самом деле. Но я увидела характер. Меня цепляет, когда в людях есть скрытая сила. Вот бывает, что по взгляду это видишь, думаешь, что впереди у человека большое будущее, потому что глаза никогда не врут. Они хранят в своих глубинах цели, которые будут вдохновлять двигаться вперед. У тебя такая цель была тогда. Есть и сейчас. - Ошибаешься... оборачиваясь на то, что я делала тогда, я понимаю, что помимо цели хотела, чтобы ты гордилась мной. Медали, награды, заслуги - это прекрасно. Надеваю на шею и чувствую, что чего-то стою. И сразу забываю про муки, которые испытала прежде, чем взойти на пьедестал. Но как только я там... я всегда... ищу твои глаза, - вот так тихо, скромно спортсменка призналась тренеру о том, что всегда было у неё на душе. - Правда? - удивилась Этери. - Что за удивленный тон? А ты никогда этого не замечала? - Хм... пожалуй, раньше - нет. Как только ты стала для меня больше, чем ученица, мировоззрение поменялось. Раньше я оценивала твои взгляды иначе. А сейчас я словно являюсь частью тебя, но при этом Я - это отдельная личность. Это так необычно. Я и Мы, и никаких противоречий. Мне несложно быть одной, но рядом с тобой всё иначе. Но. Когда ты побеждаешь, мне кажется, что ты реализуешь свои амбиции. - Не только свои. Твои, между прочим, тоже. У нас одни цели, а ещё, когда мы вместе, мне кажется, что море по колено. Не знаю, что бы я делала, если бы попала к кому-нибудь другому. Наверное, не была бы Женей Медведевой. Тонкие пальцы начали скользить по каштановым прядям волос. Женщине льстили такие признания, не передать словами, как сильно. Золотисто-карие в отражении янтарных были особенно светлыми, словно и не имели темных оттенков. - Всегда смотрела на твоих лучших учениц... на ту же Липницкую и сходила с ума. Хотелось доказать, что я лучше их. - Ты уже это сделала... - слегка наклонившись, женщина оставила легкий поцелуй на Жениной щеке. Девушка не открывала глаза, наслаждалась хриплым голосом и касанием губ. - Иногда я думаю, что могу проиграть. Будешь ли ты тогда со мной? - неожиданно серьезно спросила Женя. Она открыла глаза, внимательно посмотрела на Этери. Та удивилась, что Женя могла в этом сомневаться. Женщина провела кончиками пальцев по щеке, скулам, губам, бровям любимой. - Да. И в самые темные времена, если понадобится. И на самом деле для меня неважно, выигрываешь ли ты. Мне важно, чтобы ты была довольна результатом. Остальное очень удачно складывается, потому что, как только ты удовлетворена своими победами, золото приходит. Это был странный разговор, но его нить никто не отслеживал. Женя встала на ноги, неожиданно села на колени Этери. Пальцы рук начали запутываться в кудрях, проводить ладонью по щекам. Нежный поцелуй, взгляд глаза в глаза. - Не тяжело? - Нет. - Нравится ощущать себя господином? - Прости, что? - Я сижу на коленях, а ты словно превращаешься в папочку. - Звучит... сомнительно. - А на деле? - На деле очень даже ничего. Этери притягивает Женю поближе, старается поцеловать, но та улыбается, не дается. - Мне надо идти. Мы с Лизой договорились, поэтому не могу, пообещав, исчезнуть бесследно. Теперь щенячий взгляд строит Этери. Она недовольна тем, что они прерываются на самом интересном. Женя кладет свою ладонь на голову Этери, словно является её покровителем. Смотрит, улыбается. Проходя к двери, оборачивается. - Я не задержусь надолго. А ещё всегда держу телефон при себе. Имей это в виду, - подмигнув, сказала Женя. Исчезая за дверью, она оставила Тутберидзе томиться в номере отеля. *** Туктамышева пила один шот за другим. Было в этом что-то запретное, но девушка мечтала снять стресс. - Налегаешь, - заметила Женя, облокачиваясь подбородком на ладонь. Лиза усмехнулась. - Я ещё и танцевать пойду, между прочим. - Тоже хочу. - Так пошли! Чего нам ждать? Они выглядели неотразимо. Лиза имела свой вкус и стиль, такой особенный и неповторимый. Эротика и целомудренность, очень умело играли на публику. В её нарядах не было пошлости, но совершенно точно прослеживалась дикая женская сексуальность. Неожиданно зрелая и осознанная. Девушки вышли в середину танцпола и начали двигаться в такт музыке. Клуб был закрытый, спортсменов разного уровня было больше, чем обычных людей. Никто не стеснялся отрываться, как следует. Громкая музыка, свет от цветных лампочек, биты распаляют кровь. Алкоголь в крови Туктамышевой добавлял танцевальным движениям плавности, страсти, желания. Женя этому удивилась, потому что она и не предполагала, что Лиза умеет так отдыхать. Учитывая, что она встречалась с Лазуркиным, в этом отчаянном танце сейчас Женя увидела намеки на ссоры и недомолвки. Чувство горечи оставалось на губах Лизы, как соль на краю рюмки текилы. Они танцевали, отдавались ритму, звукам, обстановке. Медведева не могла забыться полностью, потому что перед её глазами стоял образ Этери, которая сейчас, скорее всего, находится в номере одна. Её взгляд, россыпь волнующих кудрей, тонкие кисти, талия, на которую всегда хотелось положить свои руки. Это было счастье, которое опьяняло не меньше, чем самый настоящий алкоголь. Трек закончился, начался другой. Женя захотела выпить сок, поэтому пошла за столик. Неожиданно в другом конце зала образовался Юдзуру Ханю, что удивило. Девушка не могла бы и подумать, что парень будет посещать такие заведения. Она пригляделась внимательнее и увидела, что спортсмен идет очень близко с малознакомым ей юношей. Удивленно Женя отметила про себя, что предположения Тутберидзе относительно его внешности оказались не в бровь, а в глаз, правдивыми. Юдзуру не заметил её, они с парнем сели где-то в дальнем углу. Завибрировал телефон, Женя тут же отвлеклась от наблюдения за японцем. - Я ложусь спать. Ты в порядке? Женя почесала подбородок, улыбнулась. Ей в голову пришла мысль, она собиралась её реализовать. - Да, всё просто супер. Танцуем. Задержусь тут. Смс было прочитано сразу, затем начал мелькать курсор набора сообщения. Женя ждала, а он то появлялся, то исчезал. Прошло не меньше минуты, прежде чем удивленная девушка получила краткий ответ. - Хорошо. У Медведевой появилась догадка, что Этери была недовольна тем, что она остается в клубе. Это была предсказуемая реакция, но Женю поразило то, что Этери не стала ничего писать об этом. По тому как дрожал курсор, стало понятно, что женщина что-то строчила, удаляла, снова строчила, а потом решила ограничиться кратким сообщением. Рядом плюхнулась Туктамышева, Женя тут же заблокировала экран телефона. - Кому строчишь? - Да так, маме. - Ой, да ладно, что ты врешь? Время видела? Мама уже десятый сон видит. Так, кому? - Моему обожателю. - Уууу.... вот это хорошее дело! - Лиза, ты сильно расстроишься, если я сейчас уйду? Девушка загадочно улыбнулась, затем, наливая в бокал воду, отпила и посмотрела на Медведеву. - Главное, не забудь закрыть за собой, когда вернешься к утру. - Что?! - смутилась Медведева. Лиза посмеялась, слегка ударила по плечу. - Мне всё равно, к кому ты пойдешь, если честно. Хотя нет, пожалуй. Спрашивать не буду. Главное, чтобы всё было в рамках приличия. Ты же приличная девочка? Женя вспомнила, как ей нравится удовлетворять Тутберидзе языком, особенно когда та сопротивляется ей. Затем закономерно подумала о её длинных, стройных ногах, обжигающей горячей коже. Внутри всё закипело. - Нет. - Ого! Вот это поворот! - Ты любишь сплетни, я знаю. Обещай, что никому не выдашь мои ночные вылазки? - Обидно. Я не сплетничаю, когда дело касается своих. И да, обещаю. Потому что сама прекрасно понимаю очарование ночных вылазок. Лиза стала более задумчивой, даже грустной. Женя заметила это ещё на танцполе по тому, как отчаянно танцевала Туктамышева. - У вас с Андреем всё хорошо? Лиза пожала плечами, налила в стакан ещё порцию воды. Она выглядела расстроенной. - С ним как на качелях. Никогда не отгадаешь, когда будет хорошо, а когда - плохо. - Это не совсем нормально. Должна быть стабильность, чтобы ощущать себя спокойнее. - Он не такой. А ещё... слишком ревнивый. Этому должна быть мера, но у него, к сожалению, её нет. Женя сочувственно приобняла Лизу, положила голову на её плечо. Не хотелось думать, что такая задорная девчонка, как Туктамышева, могла глубоко страдать из-за своих отношений. - Не жалей меня. Лучше иди туда, куда собиралась. Всё хорошо, - подмигнула Лиза. Женя шла по коридору, оглядывалась, чтобы всё было максимально скрытно. Доходя до номера Этери, она остановилась прямо у порога. Это было приятное ощущение, которое буквально зудело, чесалось изнутри. Она достала из кармана ключ от двери, подумала, что впервые в жизни имеет возможность беспрепятственно проникать на территорию Этери Тутберидзе. Эта маленькая власть была упоительной, Женя наслаждалась ей ещё несколько секунд, прежде чем вставила ключ в замок. Щелчок. Она заходит в темный номер. Закрывшись изнутри, она пытается привыкнуть к отсутствию света. Каблуки она держала в руках, чтобы не издавать шум. Заходя поглубже, девушка замерла, начала прислушиваться. Никаких звуков. Ей было интересно, действительно ли Этери спит или соврала. Двигаясь на ощупь, она вышла куда-то в центр помещения. - Далеко собралась? - неожиданно строго спросил хриплый голос за спиной. Женя неосознанно вскрикнула, слегка подпрыгнув от испуга и неожиданности. - Блять! - вырвалось в ту же секунду. Девушка схватилась за сердце, оглянулась. В кромешной темноте кухонного помещения сидела Тутберидзе. Девушка начала громко дышать, а затем еле слышно смеяться. - Зачем так меня пугать? - А чего ты ожидала, когда заходила сюда? - Что ты спишь. - Как видишь, нет. - Не вижу ни черта. Женщина встала из-за стола, включила ближайший ночник. Евгения выглядела просто восхитительно, и Этери оценила это сразу же. Коктейльное платье было безукоризненным, облегало прекрасную фигуру. - Пришла довольно быстро хочу отметить. - Я поняла, что ты недовольна мной. - По смс? - Да. - А такое возможно? - Да, если хорошо знаешь человека. - А ты хорошо меня знаешь? - Просто отлично. Могу хоть сейчас сдавать экзамен. Женя улыбнулась, но Этери выглядела слишком серьезной. Девушка подошла поближе, каблуки в руках придавали её юношескую романтичность. - Я хочу провести с тобой время, а ещё лучше... ночь. Тутберидзе направилась в сторону спальни, спокойно расположилась в высоком кресле. Женя поняла, что ревность переполняла Её с головы до ног. Это было ощутимо по взгляду и сложенным на груди рукам. - Изводишь себя мыслями, с кем я была и с кем танцевала? - Вовсе нет. - Лжешь. - Нет. - Опять лжешь. Стиснув губы, Этери отвернулась, стараясь не пересекаться взглядом с Женей. - Этери Георгиевна... докладываю. Мы с Елизаветой Туктамышевой сидели за столиком одни. К нам никто не подходил, мы не ловили на себе страстные взгляды, а на танцполе были только в компании друг друга. А знаете почему? Потому что обе, как чокнутые, влюблены в своих партнеров. Так же доложу, что Юдзуру Ханю прибыл в клуб в компании неизвестного молодого человека. Они расположились, плотно сев друг к другу, в самом дальнем углу. Из чего я делаю вывод, что... вряд ли я могла бы заинтересовать его... Карие глаза снисходительно посмотрели на Медведеву. Женя загадочно улыбнулась, так как ощущала, что играет на оголенных нервах. - Голубки, - процедила женщина, вызвав у брюнетки сдавленный смех. - Мы не можем знать наверняка. - Голубки, - настойчивее повторила Этери. Женя огляделась по сторонам, увидела колонку для музыки. Идея пришла тут же. Доставая телефон, она попыталась подключиться к ней по блютузу. Удалось. Ткнув в экран, она включила трек Knox Browna - Reignite. - Наблюдай за мной. Внимательнее... - шепотом объявила Медведева. Как только начался первый аккорд, Женя медленно, плавно начала двигаться бедрами. Касаясь своего платья руками, она проводила кончиками пальцев вдоль контура талии, бедер, ног и плеч. Всё это выглядело совершенно гармонично, чувственно, так, как обычно Женя и умела отображать в своих программах на льду. Все движения были плавными, кошачими. Ловкость, изящество, руки разведены широко в стороны, ноги сильные и гибкие. Наклон, прогиб, касание руками груди, а затем легкая, кокетливая улыбка. Женя прекрасно видела, как огонь страсти и вожделения обуял жемчужные глаза, которые наблюдали за ней не моргая. Поворот, Евгения демонстрирует свою спину, а затем начинает медленно стягивать лямки платья. Тутберидзе заерзала в кресле, оно уже не казалось таким комфортным, как прежде. Музыка обольщала своим контекстом. Моя единственная слабость Ты знаешь все мои секреты. Я не могу перестать любить тебя. Женя приближается вплотную, но не позволяет Этери себя касаться. Тонкие пальцы стараются лечь на её бедра, но девушка игриво уворачивается в танце. Твой поцелуй самый сладкий. Ты выглядишь, как волшебство. Женя рискует, когда, приближаясь с приспущенным лямками, выдыхает горячий воздух из своих легких в губы Тутберидзе. Стон, снова спортсменка неуловима, как дым. Одно прикосновение. Я не могу перестать хотеть тебя. Тутберидзе пытается встать, но Женя тут же подходит ближе и кладет свою ногу ей на плечо. Медленно, уверенно толкает её обратно в кресло. Нога остается на месте, Этери проводит по ней влюбленным взглядом. Позволь мне быть с тобой единым целым. О, после всего этого времени, Я хочу сделать тебя своей. Девушка вновь поворачивается спиной, на этот раз её руки ловко расстегивают застежку на платье. Оно начинает медленно, эротично скользить вниз. Внизу живота наблюдателя начинает щекотать. Несколько красивых движений, и Евгения оказывается только в нижнем белье. Зрелище заставляет Этери разомкнуть сухие губы, которые она тут же слегка закусывает. Чулки черные в очень мелкую сетку, темное белье, стринги, которые выделяют каждый изгиб чувственных ягодиц. Поворачиваясь передом, она открывает перед Этери Тутберидзе шикарный вид спереди. Руки касаются лифчика, слегка сжимают его, и девушка вновь прогибается в такт музыке. Вновь страдают изящные, женственные губы, которые к утру будут изранены от слишком частого покусывания нежной кожи. Просто возьми от меня то, что хочешь. Музыка шепчет то, что на душе у обеих, поэтому каждый танцевальный жест отдает неимоверной чувственностью. Элемент стрип-денса, движения руками из произвольной программы, которые сводятся к более страстным, трепетным прикосновениям. Не позволяя себя касаться, Женя берет Этери за майку и тянет на пол. Одно движение, и женщина лежит, помогая любимой раздевать её под музыку. Как только Тутберидзе оказывается обнаженной, она позволяет себе более бесстыдные взгляды в сторону Евгении. Девушка ловко, уверенно снимает стринги, не раздеваясь целиком. Молчание, музыка, темнота, тусклый свет ночника. Белье падает в ладонь, тонкие пальцы сжимают крепче. Не теряя темп танца, Медведева поднимает с пола каблуки, надевает их. Мелодичный стук. - Смотри на меня... - шепчет сквозь самодовольную улыбку Медведева, когда встает ногами вдоль стройного обнаженного тела. Перед глазами Тутберидзе открывается неожиданный ракурс. Она лежит на полу, а над ней в восхитительных чулках, лифчике, без нижнего белья танцует Её любимая. - Мне кажется, что я готова кончить от одного этого вида... О, господи... - задыхается Тутберидзе. Она касается ладонью каблуков, поднимается выше, проводит рукой по колену, а затем кончики пальцев начинают стягивать чулок с Жениной ноги. Медведева улыбается, смотря вниз, выглядит высокомерной, наглой, неимоверно сексуальной. Этери приподнимается с пола, её голова оказывается напротив обнаженного паха. Глаза в глаза, музыка добавляет смелости, когда женские губы прильнули к нежным, мягким половым губам. Стон, который застревает где-то посередине Жениного горла, её руки опускаются на кудрявые волосы. - Какой у тебя горячий язык... - вздыхает Женя, руки прижимают голову Этери ближе к паху. Женские ладони скользят по бедрам, останавливаются на ягодицах, слегка сжимают их, стоны. Тутберидзе делает язык более плоским, широким, чтобы была возможность при соприкосновении задеть больше чувствительной кожи Её промежности. Ноги спортсменки начинают дрожать, стоять при таком деле оказывается неудобным. - Ложись, - приказывает Медведева. Этери тяжело дышит, повинуясь, её голова касается мягкого ворса ковра. Взгляд девичьих глаз говорит о том, что ей хочется, чтобы её ласкали больше. Она садится сверху на Её лицо. Делает это так, чтобы губы Этери смогли находиться там, где нужно. Живот начинает сводить судорогой, когда быстрый язык соприкасается с влажной поверхностью, слизывает всё, что только можно. Длинный, приглушенный, протяжный стон, и Медведева распускает волосы на голове, запускает руку в свою шевелюру. Руки Тутберидзе жадные, ногти идеальной овальной формы начинают оставлять красные борозды на Жениных ягодицах и пояснице. Это длится бесконечно долго, при всем этом возбужденная до предела Этери, не открывая глаз, чувствует, что сейчас кончит и без рук. Неожиданно кратко, словно ток, Женю ударяет клиторальный оргазм, пусть и не столь сильный, но всё же оргазм. Она понимает, что сейчас это не решающее, поэтому, поменяв позу, она ложится на любимую сверху и бессовестно целует её прямо в губы. Это настолько волнующий поцелуй, что, углубляя его, они пробуют на вкус что-то новое. Сквозь касания губ слышатся приглушенные стоны, Женя тут же опускает свои руки к ногам Этери и, нащупав до ужаса мокрую промежность, без опаски вводит пальцы в разгоряченное влагалище. Новый стон, ещё безумнее предыдущих. Бескрайнее наслаждение, которое окутало их обеих. Плавные движения Жениной кисти, Этери хватается за Женино плечо, сжимает его. - Да, любимая... я... прошу, умоляю... глубже, я хочу, чтобы ты была глубже... - взмолилась Тутберидзе, закрыв глаза так плотно, что, казалось, они могут лопнуть внутри черепной коробки. - Проси... проси ещё... говори то, чего хочешь! - надавила Женя, испепеляя её взглядом. - Я хочу, чтобы твои пальцы проникли глубоко внутрь меня, хочу, чтобы они наполнили меня... без тебя там так одиноко... ещё... - Говори... - Да господи... Женечка... - Этери притягивает к себе лицо любимого человека, чувственно впивается в Её губы. Пальцы Медведевой дрожат, но спустя несколько движений фаланги полностью исчезают внутри Её тела. Они вспотели, места соприкосновений кожи начали прилипать друг у другу, но этого никто не замечал. Быстрый жест, тонкие пальцы проникают в каштановые волосы и с силой сжимают их на затылке. - Оттрахай. Господи... блять... я больше никогда в жизни... никому об этом не скажу... не попрошу... только тебя... мой... любимый человек... - вздыхает женщина, ощущая, что находится на пике счастья. Медведева перестает слышать, впадает в исступление: несколько ловких движений и Этери Тутберидзе, сгибаясь под натиском главенствующей над ней силы, кончает так ярко, словно является залпом фейерверка. Глухой, сексуальный, утробный стон, ноги сводит сильной, почти болезненной судорогой. Женя прислоняется потным лбом к щеке Этери, дышит громко, словно бежала стометровку. - Я люблю тебя, - признается Медведева, еле выговаривая буквы. Они замирают. Влажная ладонь ложится на живот Этери, расслабляется. Они истратили все последние силы, насытившись своей любовью, опустошились и наполнились ею заново. Тусклый ночник смущенно наблюдает за очертаниями их тел, которые отсвечиваются темно-оранжевым в его свете. Пауза затянутая, обе ощущают, что совершенно не могут пошевелиться. Прижимаясь к друг другу плотнее, они часто дышат, закрыв глаза, падают в дремоту. - Я люблю тебя больше... - спустя длинную паузу шепчет сквозь сладкий сон Этери. Женя поднимает голову, смотрит на неё сонными глазами, еле заметно расплывается в улыбке. - Пойдем переляжем в кровать, - предлагает девушка. Этери обессиленно качает головой. - Мне и тут хорошо с тобой. - Давай, идем. Найдя в себе капельку сил, они переходят с пола на кровать и разваливаются на ней всласть. Соприкосновения горячих тел, размеренное дыхание. Объятия сквозь сон. *** Они просыпаются вместе, переплетаясь телами. Ленивый взгляд, легкое касание тонких пальцев, нежные улыбки. - Доброе утро, - целуют искусанные женские губы. Женя улыбается, закрывает глаза и глубоко вдыхает Её запах тела. - Доброе утро, Тери... - шепчет Медведева в ответ. Янтарь её глаз сияет, как драгоценные алмазы. Рядом с ней - великолепная обнаженная женщина, которая является самым дорогим, любимым и близким человеком. Пальцы проводят по лицу Этери, та успевает поймать их, оставить поцелуй. - Лучшего секса у меня никогда и ни с кем не было. Разнообразного, яркого, чувственного. Я всегда с тобой получаю оргазм. Это даже пугает, - признается Тутберидзе. Девушка переворачивается на спину, потягивается. Разумеется, она ощущает себя властелином мира из-за таких признаний. - А вот ты вчера... не получила его таким, каким получила его я... - целуя лицо возлюбленной, сетует Этери. Её ладонь ложится на Женину грудь, начинает нежно массировать. Девушка облизывается. - Я совратила тебя... - Продолжай в том же духе, - отвечает сквозь улыбку Медведева. Грудь начинает набухать от притока крови, тонкие пальцы касаются кожи сосков, которые охотно отвечают на прикосновение. - Как же мне нравится, как ты раскрепощаешься со мной... это самое волшебное видение... твоё тело идеально... - Этери шепчет эти слова на ухо, кратко целуя в губы, переходит на грудь. Девушка чувствует, как ей неимоверно щекотно и приятно одновременно. Губы смыкаются около сосков, затем накрывают их собой, слышатся тихие стоны. Очередной раз девичьи пальцы начинают касаться кожи головы Этери, путаются в кудрях. Холодный крест на женской шее, свисая, начинает приятно царапать Женин живот. - Тери... - пробормотала Женя, понимая, что женщина постарается сделать так, чтобы ей стало хорошо. Утренний секс лучше любой разминки.