Позволь тебя спасти

Экзамены слишком отвратительные, как ни посмотри, причём с обеих сторон. Эта возня с бумажками убивала, если общаться со студентами было интересно в некотором смысле, то сидеть и заполнять отчеты - совсем нет. Кипы нудных документов, никому не нужные печати и всё это только для того, чтобы поставить один жалкий зачёт. Кому это всё вообще нужно? Явно не Леорио, ему от скуки хотелось застрелиться. Благо спасало понимание, что страдает он не один. Коворкинг был до отказа набит студентами, а иногда такими же преподавателями, и всех их объединяло страдальческое выражение лица. Кто вообще любит бумажную волокиту? Можно любить свой предмет, но не это. Внезапно на всю аудиторию раздался громкий непонимающий возглас, заставляющий повернуться к источнику звука. Взгляд тут же зацепился за три знакомые макушки. Не нужно быть умником, чтобы сообразить, что истошный вой издал один из знакомых Леорио. Мужчина посчитал это неплохим шансом отвлечься от нудятины, тут же свалив все бумаги в одну кучу и сложив их в свой дипломат. Какая разница, что они все перемешались, и придётся их заново раскладывать по порядку - это проблемы будущего Паладинайта, сейчас его всё вполне устраивало. Коворкинг действительно битком был набит людьми, отчего пришлось забрать своё место вслед за телом. Стул неприятно заскрежетал об кафельный пол, моля о помощи, пока наконец не остановился прямо перед столом, где уже сидело трое человек, те тут же обратили внимание на неожиданно появившегося друга. Гон посчитал это хорошим шансом отвлечься от противных ему цифр. Между друзьями быстро завязался непринуждённый разговор ни о чём, такой же лёгкий и свободный, как и эти двое. Киллуа чуть позже и сам подключился к болтовне, со временем всё ярче распаляясь и тая. Глядя на этих двоих можно было и самому растаять - в них было столько заботы, тепла в мимолётных взглядах, особенно в тех глазах, что смотрели на Гона. Синий омут никогда не казался таким живым и светлым, как когда смотрел на своего друга парня. Леорио на миг подумал о том, что нужно быть совсем глупым, чтобы не обратить на это внимание. Такие перемены просто не могут остаться не подмеченными. Но Леорио тут же вспомнил, что он был тем самым глупцом, что не обратил внимание, пока его не ткнули носом. Проблема Паладинайта в том, что он был до безумия прост, даже не задумываясь до недавнего о таких вещах, как однополые отношения. Мерзкого и гадкого он тут точно не видел, да и как такое тут можно разглядеть, если оба юноши буквально горели сильнее, когда были рядом. Как любовь может казаться кому-то мерзкой? Леорио этого не понимал и не принимал. Таким людям ему хотелось врезать, да посильнее. Видимо мужчина слишком сильно окунулся в мысли об этом, не заметив, как выпал из разговора. Он не умел думать и говорить одновременно, он был человеком эмоций, а потому его недовольство от мыслей тут же проявилось на лице. - Ты подозрительно молчалив, куда лучше, когда ты говоришь не затыкаясь,- Вот и последний из троицы наконец включился в разговор, он был лишь сторонним наблюдателем какое-то время, иногда встревая, чтобы сбавить громкость говорящих. На фоне этих двоих звёзд (горящих, ведущих за собой) любой бы показался тусклым, но не Курапика. Тот хоть и был подобен спокойной реке, но также притягивал, только вот, если одни тянулись за светом, к нему тянулись те, кто жаждал, усыхая в лучах того самого света. И почему-то этот тон действительно умиротворял, позволял сосредоточиться лишь на этом текучем голосе. Леорио тяжело вздохнул, хмуря брови, наконец подав голос,- Я просто не понимаю, почему люди могут кому-то запрещать что-то делать, зачем ограничивать чужую свободу? Тот сдерживал себя от всплесков эмоций, дабы окончательно не распугать окружающих. Младшие не поняли о чём говорил Паладинайт, но Курапика понял. Вот как. Не думал, что его так сильно обеспокоит эта тема. - Они просто верят, что только их точка зрения правдива, а потому гнут её до последнего. - О чём вы? Курапика, ты владеешь телепатией? Если нет, то как ты вообще понял о чём он,- Беловолосый явно был недоволен тем, что не понимает происходящего, отчего искренне пытался вникнуть. Курута долго тянуть не стал, всё равно ребята не скрывали своих отношений, а значит не было ничего плохого, чтобы просто мягко намекнуть им не мешать,- Он на днях спрашивал меня, почему мы с вами начали реже пересекаться, так что я просто объяснил ему, что мы можем быть лишними. Этого было вполне достаточно, чтобы Килл понял о чём конкретно сказал блондин. Сначала он явно был недоволен тем фактом, что о них рассказали без спросу, а после немного благодарен, ведь наедине им побыть всё же удалось. Он прекрасно понимал Леорио и был с ним согласен. Старший брат среднего из Золдиков постоянно его контролировал, вплоть до недавного времени, тот был одним из немногих, кому Киллуа ни за что не позволит узнать про то, что их связывало с Гоном. Всякое настроение тут же пропало. - Если мы не будем заниматься дальше, может лучше пойдём отсюда,- Только Курапика мог мягко и бережно оборвать полотно неловкой тишины повисшее над друзьями. Он хоть и казался спокойным, но внутри него также бурлило недовольство и ненависть к гомофобам. Нужно было срочно как-то разрушить ту гнетущую атмосферу, что возникла вокруг ребят, и никто так прекрасно не мог это сделать, как Гон. - Да, давайте может продолжим тогда в общежитии? А то мы так ничего не успеем, Леорио, ты с нами? На предложение последовал лишь молчаливый кивок.

***

Недавний неприятный разговор забылся в пелене обычных ежедневных, пустых, но важных. Ребята понемногу раскачивались, все сильнее включаясь в сейчас, не обращая внимание на недавнее. Наконец перед глазами показалось здание общежития, которое совсем не было похоже не таковое - два этажа, стеклянный фасад и облицовка плиткой стилизованной под дерево. Было больше похоже на домик какого-нибудь богатея, чем на место, где жили бы студенты. Леорио видел такое впервые, те места в которых жил он совсем не были похожи на это, отчего в его глазах загорелся немой интерес. Курута заметил это, что невольно вызвало у того слабую улыбку. Как ребёнок. Компания дружно вошла в здание, поднялась на второй этаж, после чего Курапика остановился у одной из дверей, помахав вслед и планируя уже расстаться, но его вновь остановили. Прежде чем юноша открыл дверь, его руку успели накрыть чужой, более массивной и грубой ладонью. - А ты не пойдёшь с нами? Ну и как можно быть настолько простым. Простым до чёртиков. Тебя так легко понять, у тебя же всё на лице написано. - Я вернусь, просто хотелось бы переодеться,- Юноша опустил взгляд вниз, на чужую ладонь, что всё еще накрывала его,- Не мог бы ты меня отпустить? От последней фразы Леорио сильно замешкался. Он сам перестал замечать, как стал ненароком касаться блондина чаще, желая задержаться на мягкой коже как можно больше времени. И когда это успело произойти? Не так давно Курута раздражал, его не хотелось видеть совсем, а сейчас всё полностью наоборот - хотелось видеть его всё чаще, разговаривать с ним, узнавать его. Осознав, что уже достаточно долго задержался в прикосновении, Паладинайт наконец убрал руку, позволяя Курапике исчезнуть за дверь. Компания тут же направилась в другую комнату, а юноша лишь мог, что осесть на пол у двери. - Ну и что это было? Щеки понемногу зардели, а место прикосновения, казалось, горело. Юноша боялся осознавать, что значат его эмоции. Он не хотел их понимать. Он боялся. Курапика точно поступал эгоистично, но ему было проще не обдумывать ни свои ни чужие действия. Чтобы отвлечься он наконец встал с пола, проходя вглубь комнаты, тут же переключая внимание на поиски сменной одежды. Та нашлась быстро, но поход в комнату друзей юноша откладывал до последнего. Ему быстро страшно оттого, что его сердце начало таять к этой дурацкой и раздражающей улыбке, к бархатистому голосу, к запаху, что вечно окутывал Леорио. Остановив себя, дабы с концами не упасть в рассуждения, Курапика всё же вышел в своей домашней одежде - неприлично огромной, похожей на большой мешок толстове и таких же свободных штанах. Уж чего не ожидал увидеть Леорио, так это такого Курапику - до невозможности уютного и приторно сладкого. - Я уж думал, ты там потерялся,- Ребята уже разложили книжки на столе в средине комнаты, пока юноша собирался с мыслями. К слову, их комнаты были рассчитаны на двух человек, по счастливой (нет) случайности младшие были соседями. Их комната была заполнена разного рода хламом нужными вещами, где царил вечный хаос, толк в котором понимали лишь эти двое. Леорио уже удобно уселся на пол рядом со столом не отрывая взгляда от только что вошедшего Курапики, отчего тому было явно некомфортно. Лишь когда юноша сел рядом и тихо произнёс,- Не смотри на меня так пристально, это можно не так понять,- Лишь тогда Леорио оторвал взгляд. Он даже не осознавал, что смотрит пристально и в некотором роде жадно. Все быстро вернулось на круги своя, как только присоединилось младшенькие. Очередные громкие разговоры, недовольства, иногда яркие споры. Все как обычно. За исключением скользящего взгляда карих глаз. Курапика словно ощущал его кожей, отчего не смог надолго оставаться в этой компании. - Вы тут занимайтесь, а я пойду к себе. Леорио провёл уходящую фигуру взглядом. Он просто не мог перестать любоваться, тешиться в лучах редкого тепла со стороны юноши. Сосредотачиваться на объяснениях совсем не выходило. Всё шло как-то вязко и горько, аспирант не мог думать о чем-то кроме ушедшего бесформенного силуэта, но кое-как подготовка к экзамену всё же закончилась. Киллуа облегченно вздохнул и тут же начал разминать затёкшие плечи. На предложение остаться Паладинайт помотал головой, желая поскорее уйти ( не в обиду его друзьям), он коротко попрощался, выходя из комнаты. Прежде чем выйти из общежития мужчина ненадолго задержался у знакомой комнаты, всё же решившись постучать. Дверь довольно скоро открылась, но Леорио не имел ни малейшего представления, что ему сказать. Он сам не до конца понимал ни свою ни тем более чужую реакцию. - Я могу войти? Молчание. Аспирант уже думал силком распахнуть дверь и войти. Он хотел поговорить. Ему нужно было поговорить, но видимо мысли его опять были написаны на лице, отчего Курапика все же кивнул, позволив другу пройти. Комната юноши совсем была не похожа на комнату Гона и Киллуа - всё аккуратно разложено, на полках стоят книги, одежда в шкафу, лишь небольшой беспорядок на кровати. А вот соседняя койка казалась совсем не живой, словно тут никого и нет. - Ты живёшь один? Глупый вопрос, но лучше так, чем стоять под гнётом тишины. - Нет, точнее не совсем,- Юноша сел на край своей кровати, указав собеседнику на место напротив,- Я живу с Хисокой, а он здесь не то чтобы вообще бывает, появится пару раз, даже не ночует. Леорио часто слышал это имя от Гона, и тех коротких брошенных мимоходом фраз хватило, чтобы у мужчины сложилось негативное впечатление о незнакомце. - Ну и? Что ты хочешь сказать? Ты же не просто так сюда пришёл. Иногда этот юнец бывал довольно груб, что явно не вязалось с его миловидным лицом фарфоровой куклы. - Может и хотел, но когда перед тобой сидят с такой тусклой миной, уже и не особо то и надо,- Но несмотря на эту фразу Леорио всё же продолжил,- Я правда и сам не совсем понимаю о чем говорить, просто я хочу понять тебя, почему ты так шугаешься меня порой, я правда не понимаю этого. И вновь пальцы Леорио скользнули в волосы, стимулируя мозг к размышлениям. - Я просто хочу попросить тебя довериться мне,- всё что смог он выдать после долгих минут размышлений. И ответа не было. Юноша явно колебался. Он уже зарекался однажды о произошедшем, но никогда не говорил этого напрямую. решиться открыться тяжело, в особенности после того предательства, что пережил Курапика однажды. Доверять слишком больно. Но вот он, сидит перед юношей, так отчаянно желающий понять его, возможно даже помочь. Куруте было это нужно, как воздух, от хотел быть спасённым, но боялся. Боялся снова упасть. Увязнуть без возможности снова выбраться. - Леорио,- Голос звучал как-то тяжело и придавлено,- Я не говорю тебе не потому, что не хочу, а потому что боюсь быть преданным, пойми это. Эгоистичное желание. Курута был тем ещё эгоистом. - Ты прекрасный человек, преподаватель и друг,но... - Но что? Что ещё нужно? Ты веришь только в какие-то свои чёртовы придумки, о том, что я окажусь говнюком и всё разболтаю, так ведь? Тон Леорио сквозил недовольством, его безумно злило поведение собеседника. А ответ в виде молчания, который явно показывал согласие в данной ситуации - злил ещё сильнее. - Курапика, прошу тебя, перестань зарываться в том, в чём ты копаешься, я хочу помочь, быть рядом в конце концов, когда это будет тебе нужно,- Мужчина настолько активно жестикулировал, что его очки спали чуть глубже на переносицу,- Я хочу быть рядом с тобой, чёрт возьми, хочу помочь, а ты только и делаешь, что отталкиваешь. Если тебе так не нравиться моё общество, то оттолкни меня окончательно, чтобы я и приблизиться к тебе не посмел. Тебе может и спокойно вести себя со мной вот так, но я так не могу. Курапика долго молчал. Он опустил взгляд в пол, а его глаза метались из стороны в с торону, в надежде найти силы на ответ. -Нет, я не хочу тебя отталкивать. Не хочу прекращать общаться. Мне с тобой спокойно. -Так почему же ты тогда просто не скажешь мне, в чём проблема? Аспирант уже переходил на крик, но не в укор, а от переизбытка противоречащих эмоций, кипящих в нём. И снова в ответ молчание. Не выдержав этого мужчина резко встал, направившись на выход, но его перервал всё тот же сдавленный и уже дрожащий голос. - У меня были очень неудачные отношения,- Этого хватило, чтобы Леорио остановился и вернулся на место, внимательно вслушиваясь,- И под неудачными, я имею в виду очень неудачные, после чего у меня теперь сильные проблемы с доверием. Опять молчание, но уже намного более спокойное, чем до этого, в этот раз нарушил его Паладинайт,- Что такого сделала твоя бывшая, что ты теперь и друзьям не доверяешь. Юноша явно собирался с мыслями прежде чем ответить,- Мой бывший, он сделал так, чтобы я потерял всю поддержку, которая у меня была. Леорио сначала даже не обратил внимание на исправление, осмысление пришло чуть позже. Ну вот, так бы сразу, теперь он хотя бы имет представление о проблеме, но ответить ничего так и не смог. Сам Леорио не испытывал подобного, отчего советчиком явно был паршивым. Вместо тучи ненужных слов он предпочел действия. Мужчина обошел стол и присел рядом, аккуратно обнял юношу, легонько прижимая его голову к своему плечу. И в этих объятиях хотелось утонуть. Вспоминать прошлое было так некомфортно и тяжело, что хотелось исчезнуть хотя бы от одного мелькнувшего в голове флешбека. Но сейчас Курапика тонул не в боли, а в ощущении чужого тепла и мягкого успокающего шёпота над ухом. И эти прикосновения совсем не хотелось разрывать.