Император Иладриус. Восхождение. Хроники Ордена. Книга первая. Наследник Зел'Нага.

-«А я не знал, что тот, кто находится в темнице, может так легко влиять на умы простых смертных, внушая им самое разное, играясь с их чувствами и желаниями, используя все, лишь бы долбится своего. Хотя… чего я хочу от Зел’Нага, которые сотворили жизнь лишь ради того, чтобы восстановить свою популяцию, вернуть прежнюю Силу и отсрочить на какие-то миллиарды лет свое вымирание?» -«Ты ничего не понимаешь». -«Неужели? Ну что ж, удиви меня, «учитель»! У тебя явно полно свободного времени. Да и сил, похоже, тоже предостаточно». -«Амун не понимает, что творит. В своём безумии и желании раз и навсегда изменить Вселенную он не понимает, что стал пешкой в руках другого игрока». -«Неужели? А я-то думал, что Амун просто безумец, а оказывается он одержимый безумец. Знаешь, ты бы его и Наруда назвал бы ранее еретиками, отступившим от вашего великого Кодекса, который вы, мой дорогой учитель, трактовали максимально узколобо, порождая лишь смерть и боль». — «Это необходимые жертвы. Создаваемые расы получали возможность возвыситься. Мы лишь не давали им информацию о том, что их ждет во время ритуала и после него». -«То есть просто брали и обманывали, при этом откровенно манипулировали всеми множество раз. Знаешь, от Амуна вы ничем не отличаетесь. Такие же упертые и задавшиеся целью фанатики. Только Амун хочет уничтожить все, чтобы начать с чистого листа в последний раз. Вы же проделывали это снова, снова, снова и снова, лишь бы усилиться, лишь бы стать вновь прежними владыками обеих реальностей и Вселенных, лишь бы восстановитесь свое могущество и популяцию. Все это вы желали больше всего. Простые смертные расы вам были нужны лишь как инструменты. Вы создавали, взращивали их, давали им по крупицам информацию, позволяли поверить в то, что они избраны, а потом жестоко ломали, подчиняли их объединенные в ритуале разумы и оболочку для того, чтобы тело занял тот, кто умер давным-давно. Слившийся в один разум целой расы вы использовали именно для воскрешения и быстрой адаптации к новому телу и его сознанию возродившегося собрата. Как интересно и трогательно, аж тошнит!» -«Цель оправдывала средства». -«Правда? -позволил я собеседнику почувствовать свое наигранное удивление. -И что дальше? Вечная жизнь продемонстрировала вам, что вы не способны смириться со всеми своими неудачами. Вы до последнего цеплялись за Кодекс, правила, традиции и удобные лишь для себя законы. Это не жизнь, а существование с какого-то момента. Тебе, мой дорогой Урос, стоит это признать. Как признать и то, что рано или поздно Ереси подвергся бы хоть кто-то. Если ни Амун, я и Наруд, то кто-нибудь другой, которому надоело, как их творения превращают в биомассу, сосуд для него осьминогоподобного урода, который присоединится к своим собратьям и будет каплю за каплей выжимать из материальной Вселенной энергию для себя любимого. Вы настоящие паразиты, Урос. И вы получили сполна за все. Но вы не можете с этим смириться. И даже сейчас ты цепляешься за старое, стараясь использовать «пророчество» в своих целях. Иронично, не находишь? В кои-то веки текст пророчество соответствует действительности». «Я лишь желаю подтолкнуть наивного прелата к действиям. Он должен донести до всех всю степень угрозы, исходящий от Амуна». -«Не удивлюсь, если ты ему промыл мозги на тему того, что именно я и Амун главные злодеи и нас обоих обязательно надо убить». -«Ты демонизируешь меня. -упрекнул меня Урос. -Я никогда не считал нужным уничтожать тебя сейчас. Я пытался донести до тебя истину некоторое время назад. Но ты не услышал. Ты глух к своему прошлому. Ты -часть нас, нашего великого замысла и плана». -«Явно план был не самым лучшим, раз все кончается именно так!» -прокомментировал я. -«Еще ничто не кончено. Все только начинается». -не согласился со мной Урос. –«Ты же видишь это. Амун желает уничтожить всех. Вейдаан и Бездна жаждут того же. Они прячутся в тенях, манипулируя и без того сильно искаженным сознанием Падшего. Он не видит, что им управляют, не понимает, что многие его мысли ни его вовсе. Он опасен. Но уничтожить его можно окончательно лишь в Пустоте». -«Вот оно доказательство твоей черствости, Урос. Ты жаждешь смерти того, кто был твои другом». Урос не ответил. Некоторое время оставшийся в живых, пусть и разделённый на несколько кусков и заточенный в Пустоте, сохранивший все души и сознания своих собратьев Зел’Нага молчал. Ему было нечего сказать. Я поймал его за руку. Урос раньше клялся, что не посмеет даже помыслить о том, чтобы убить меня или Амуна. Мы были его учениками, друзьями, соратниками, пока Урос не предал нас, не обернулся против, встав на сторону Совета и выступив за продолжение бесконечного цикла смертей и возрождений. Все ради власти и материального воплощения. -«Еретик не может быть мне другом. И ты это знаешь. Ваша ересь положила началу восхода Бездны. Вы просто ее марионетки, которыми она играется так, как ей вздумается. Осознай это и прими учения Зел’Нага и свою истинную силу. Сокруши Падшего и Вейдаана». -«Снова быть одним из вас или кем-то вам подобным? Нет, спасибо! Я больше не твоя ручная игрушка, Урос! Хватит с меня загадок и манипуляций. Прекращай вмешиваться в естественный ход истории!» -«Ты не одолеешь Амуна сам». -«Поживем увидим!» -отозвался я ментально, после чего разворовал связь с бывшим наставником. Разговаривать дальше смысла не было никакого. Урос был фанатиком, желавшим вернуть прежний образ жизни Зел’Нага, не понимая, что конец его расы не за горами. Они вымрут быстро, осталось всего-то несколько представителей их расы. Что же касается возвращения их прошлого миропорядка, то на него надеется уже было невозможно. Возродить свое былое могущества Зел’Нага было уже невозможно, ибо многое было утеряно, многое со временем забылось, а что-то стало просто недоступно из-за утраты технологий и памяти или из-за смерти определенных личностей. Многое было завязано на жизни Советников и других высокопоставленных Зел’Нага. Их не стало -не стало и технологий, знаний, возможностей, без которых выжить оставшимся было практически невозможно. И пусть Урос обладал рядом знаний, пусть сохранил, буквально заключил внутри самого себя души и сознания тысяч Зел’Нага, он все равно обречен. И он это прекрасно понимает. Он сам уже ничего не сможет исправить, если не объединится с Амуном или Вейдааном, но он не объединится. Ни Амун, ни Урос этого не хотят. Слишком сильна между ними пропасть, созданная самим Уросом многие миллионы лет назад. Это я прекрасно помню. Жаль, что многое другое плывет словно в тумане, словно и не моя память вовсе. Впрочем, сейчас это не важно. Важно лишь то, что надежды на единство Зел’Нага обречены. Но есть то, что может создать, а потом и спасти новое поколение. Зел’Нага не раз использовали это способ, чтобы восстанавливать свою популяцию. Заключался он в том, чтобы заморочить голову младшим расам, уверить их в своей избранности, доказать через череду испытания то, что они достойны Вознесения. А потом выбрать одного из них, самого сильного, умного, достойного, способного вместить в себя как разумы представителей всей своей расы, так и воскрешаемого Зел’Нага, чьё сознание смогли сохранить и решились дать ему новое тело. Благо разумы и сознания многих погибших Зел’Нага выжившим удалось сохранить и придержать до лучших времен. Убить тело Зел’Нага было можно, а вот уничтожить его отпечаток личности, сознание, саму душу было очень не просто. Слишком сильно были связаны с Пустотой эти души. И уничтожить их окончательно и бесповоротно можно было только несколькими способами. Прост убить Зел’Нага в Пустоте не поможет. Душа не будет уничтожена. А если останется хотя бы один осколок личности, рано или поздно, но он сможет восстановиться в целое сознание. Да, на это уйдут миллионы лет, но для Зел’Нага это не проблема. Время в Пустоте всегда течет иначе. Урос вновь начинает задействовать старый сценарий. Ментальное внушение, создание условий, при которых тот, кому внушали что-то, еще больше увериться в правдивости увиденного и перестанет задавать неудобные вопросы. Обычно в таком сценарии важную роль играет пророчество и какой-то злой враг. Обычно раньше таким врагом была Бездна, которую весьма искусно имитировали другие Зел’Нага, чтобы избранная раса выставила самого сильного и достойного для Вознесения. А потом происходил ритуал. И тут были варианты. Либо Вознесшийся становился лишь началом, а остальная раса весьма активно уничтожалась, после чего формировала будущее тело. Или раса вовсе уничтожалась, становясь биомассой для создания Жнеца, если одного возвысившегося было достаточно. Жестоко ли это? Да. Оправдано ли? Хороший вопрос. Я не берусь судить об этом. Возможно, если у меня не останется выбора, я сам так поступлю, хоть и не горю желанием. Зел’Нага долго паразитировали на нашем мире, на этой реальности, что слабо знакома с Пустотой. Создание жизни имеет лишь одну цель -вернуть к жизни тех, кто умер или позволить родится новому Зел’Нага. И это выводило из себя некоторых, кто вкладывал в свои творения чистику самого себя, взращивая их и любуясь их успехами. В том числе и Амуна, которого это довело до восстания, что Урос назвал Ересью, а самого Амуна еретиком. Итог этих событий перед глазами. Урос разбит на несколько осколков и запрет в Пустоте, однако все равно упорно продолжает сопротивляться и делать все, чтобы Зел’Нага восстали вновь. Вот и Зератул был избран Уросом в качестве того, кто должен будет якобы истину донести до истинного избранника. Но кто избранник? Вопрос, на который хотелось получить ответ, но я не сомневался, что Урос не даст его мне. Мы с ним все-таки не друзья, хоть и не полностью враги. Так что выяснить цель Уроса стоит. А мне пора заняться другими делами. Открываю глаза. Я нахожусь в специальной комнате для медитации. Справа замерла в позе лотоса Орлана, а слева -Синдрея. Моя охрана в лице Кхален’ри почтительно замерла в углах комнаты, чтобы не мешать. Больше в помещении никого не было, хотя обычно тут многолюдно. Медитация -лучший способ привести мысли в порядок даже для терранов, а уж протоссам она зачастую просто необходимо для того, чтобы не получить стресс. Однако по моей просьбе все перебрались в другое помещение. Мне требовалось особенно сконцентрироваться, чтобы дотянуться до узконаправленного канала передачи данных, который Урос собирался направить на Зератула, однако не успел, так как того успели схватить мои подчиненные. Теперь темный прелат доставлен в штаб, а Урос не успел до него дотянуться. -Вам удалось дотянуться до вашего собеседника? -также поднимаясь с пола, поинтересовалась Орлана. -Удалось. -кивнул я. -Спасибо вам за помощь. Мы с ним мило побеседовали. Хотя лучше бы не говорили. Ничего нового я от него так и не получил. -Печально. -прикрыла глаза Хранительница. -Главное: у нас получилось. -Согласен. -настал мой черёд кивать. -Синдрея. Можешь идти отдыхать. У тебя даже кожа посерела от усталости. Отдохни и выспись. Тебя пока все равно подменяет Замара. -Но я ещё способна помочь вам и взять на себя часть ваших вопросов! -попыталась возразить судья. — Это могу взять на себя я. -вмешалась Орлана, опуская свою руку на плечо Синдреи. -А тебе и правда стоит отдохнуть. Иди. Мы справимся со всем. -Как пожелаете. -сдалась Синдрея и медленным шагом покинула помещение. -Она действительно вам предана до смерти. -заметила Орлана, повернув голову ко мне и глядя своими проницательными глазами. -Вам стоит об этом всегда помнить. -Я помню и ценю это. -отозвался я, с какой-то грусть осознавая, что стоило бы обратить на это внимание пораньше. -Я верю в это. -кивнула Орлана. -Просто будьте к ней... теплее. Она ещё такая молодая, что многое не понимает и готова работать даже на пределе сил. Особенно с такой мотивацией. Я понимающе кивнул. Информация том, что Синдрея испытывает ко мне какие-то чувства была не нова. Синдрея сильно изменилось после плена у зергов. Если в начале своей карьеры она была эгоистичной, самоуверенной, настроенный исключительно отрицательно к другим расам судьей, считающейся только лично со своим мнением и мнением Конклава, которому она предана служила, намереваясь забраться повыше в его иерархии, то события на Бронтес IV сильно ударили по ее психике и взглядам на жизнь. А начиналось-то как все спокойно! Обычная миссия по зачистке планеты от вторгшихся на нее зергов превратилась в настоящую бойню, в которой перевес сил менялся практически каждый день. Седьмой Флот протоссов был послан на Бронтес IV чтобы уничтожить зергов. Именно этого приказа придерживался адмирал Андраксус, вынужденный, однако, все-таки атаковать терранов, чтобы выбить их с орбитальных платформ для обеспечения протоссам стратегического преимущества. Продолжать уничтожать силы терранов адмирал не был намерен, прекрасно понимая, что основной задачей является борьба с зергами, чтобы не допустить усиление последних в этой части сектора. Поэтому, разгромив силы зергов вблизи Бронтеса, Андраксус занялся уничтожением космических сил зергов в системе, поручив управление сухопутными войсками Синдреи, назначенной на должность командующей сухопутными силами Конклавом. Неудивительно, что после этого между протоссами возник конфликт. Судьи постоянно активно вмешивались в дела Тамплиеров, в данном случае навязав им своего ставленника, чем вызвали недовольства многих. Сам Синдрея, тогда весьма гордая, самоуверенная, жестокая и беспощадная, также относилась к тамплиерам с некоторой долей презрения и недовольства. Конфликт между этими двумя сторонами был неизбежен. Возможно, будь во главе сухопутных сил сам Андракссус, все повернулось бы иначе, однако адмирал не имел опыта управления сухопутными силами, оставляя это специалистам. И таким специалистом Конклав захотел увидеть Синдрею, представительницу Шелака. Тогда это было ошибкой. Синдрея была не просто гордой, самоуверенной, спесивой особой, но еще была расистом и ксенофобом, относясь одинаково плохо как к зергам, так и к терранам. Поэтому, начав планомерную зачистку планеты, Синдрея не сортировала непротоссов на своих и чужих, уничтожая их всех. Само собой подобное вызвало возмущение в рядах тех тамплиеров, кто недолюбливал судью и ее покровителей, а также стремились сохранить нейтральное отношение с терранами. Лидером недовольных был «драгун» Демиох, опытный воин, имевший большую популярность и уважение среди воинов Седьмого Флота и имевший большое влияние на самого адмирала Андракссуса, чем пользовался для подрыва авторитета Шелак. К Демиоху прислушивались многие, начиная активнее высказывать недовольство. Синдрея не стала терпеть подобное и решила избавить от угрозы, послав «драгуна» на смерть, а после обвиняя в измене дочь Демиоха Эдуллон, которая после исчезновения отца возглавила недовольных и начала уже в открытую оспаривать приказы судьи и всячески саботировать план Синдреи. По итогу выживший Демиох, Эдуллон и солидарные с ними воины стали союзниками терранов и оказались втянуты в войну со стаей Инкубуса, церебрала, разум которого поглотил какой-то сильный псионик Карпентер. Синдрея не стал терпеть подобное и мощными ударами заставила мятежников отступить с позиций, захватив богатые месторождения и новый плацдарм. Однако дальше Синдрея допустила ошибку, слишком сильно доверившись своему главному стороннику -архонту Эдусу/Ксерксису, который, разрываемый изнутри сомнениями и противоречиями страдающей от своего существования и ненавидящий то, во что превратилась его жизнь, предпочел бросить вызов дочери Демиоха, в поединке с которой погиб, чем мятежники и воспользовались, нанеся стремительный удар и сумев нанести силам Синдреи поражение, а ее саму взять в плен. Правда ненадолго. Прибывшее подкрепление в лице Араки нанесло поражение всем, а также захватило в плен Синдрею. Как признался сам Арака, Сверхразум имел на судью свои планы, однако исполнить их не успел, так как Бронтес IV был отвоёван Альянсом со мной во главе. Судьба самой Синдреи была совсем незавидной. Против нее сначала восстала часть тамплиеров, не желавших выполнять изредка абсурдные приказы, с которыми Синдрее пришлось сражаться. А потом и оставшиеся верными ей силы начали сомневаться в правильности их действий. И лишь вторжение зергов изменило все, сметая всех: и терранов, и мятежных зергов и протоссов, уничтожив практически всех. Лишь Синдрее, если так можно выразиться, повезло. Ее пощадили и захватили в плен, желая больше узнать об Айуре и устройстве обороны протоссов. Синдрея молчала и держалась. Она смогла дотерпеть до того момента, как я и мои подчиненные спасли ее. Это еще сильнее ударило и по без того сильно пошатнувшемся представлению о мире Синдреи. Судья поначалу продолжала вести себя спесиво и самоуверенно, но за этим всем крылся страх и внутренняя боль. Лишь помощь хорошо обученных псиоников, в том числе и Тассадара, Феланиса и Ландариса, смогла наконец-то спасти судью-воительницу от безумия и помогли принять ей текущее положение дел. С тех пор Синдрея сильно изменилась. Стала более рассудительной, внимательной, осторожной и умной. Да и к терранам отношение у нее сильно изменилось, став дружелюбным, а не агрессивным и презрительным как раньше. Особенно ко мне. Синдрея была мне абсолютно предана. И очень благодарна за свое спасение, лечение и второй шанс. Возможно, там крылось нечто большее, чем просто признательность. По крайней мере мне так казалось, а я редко в этом плане ошибаюсь. Да и Орлана это подтвердила. И уже не раз намекала на это, прям как сейчас. Впрочем, не стоит ей так. Отношения с Синдрей у меня складывались вполне успешно. Если сначала мне просто требовалась умная, сильная и способная помощница-командующая, имеющая опыт войны против зергов, познавшая поражение и лучше всех понимающая с чем ей предстоит столкнуться, то потом это переросло в крепкую дружбу. А может и во что-то больше. И об этом стоит помнить. Нельзя мне привязываться хоть к кому-то, иначе эти кто-то станут объектами агрессии со стороны Амуна и прочих моих недругов, однако без привязанности я рискую сойти с ума от собственных сомнений, постоянно грызущих изнутри, и давящей на голову силы, ответственности, власти. Без друзей я могу снова стать безжалостным холодным Зел’Нага. И подобного я не желаю. -Я понимаю, Орлана, понимаю. И постараюсь быть к ней теплее. Она уже давно не просто помощница и главный советник. -Надеюсь на это. -кивнула Хранительница. -Ваша холодность временами пугает даже меня. Я помню вас мудрым, решительным и смелым, а главное добрым тамплиером. Я понимаю, что века оставили на вас свой неизгладимый отпечаток, однако изменения меня все равно пугают. -События этих веков действительно повлияли на меня слишком сильно, к сожалению. -признал я. -Однако я стараюсь не слишком отрываться от остальных и не возвышаться над ними, считая, что могу распоряжаться их судьбами. — Это важное качество для лидера, -заметила Орлана, -помнить, что его подчиненные такие же живые существа, как и он, и что он не имеет право легко распоряжаться их судьбами. Важно это помнить и не становиться излишне прагматичным. -Что верно, то верно. -согласился я. -Что вы будете делать с терранским наследником престола? -поинтересовалась Орлана, медленно отрываясь от земли и замирая в полуметре над полом, поджимая закованные в сталь изогнутые и вывернутые коленями в другую сторону босые двупалые ноги. -Мне не показалось, что у вас на него свои планы? -Его помощь будет весьма кстати. -согласился я. -Такой союзник нам пригодится в дальнейшем. Он -потенциальный правитель Доминиона в случае смерти отца. Все, что нам нужно, это лишь посадить его на престол, если он действительно настолько хорош, как нам показалось. В таком случае союз принесет нам предостаточно выгоды, в том числе и дополнительные силы. Враги у нас общие: зерги и проснувшийся Амун. Так что союзу так или иначе быть. Для начала дам ему то, что он хочет а взамен попрошу что-нибудь не менее значительное. Там совместная работа поможет сблизиться и найти новые точки соприкосновения. -А что насчет Наруда? Что с ним? -Хороший вопрос. -помрачнел я. -Я не доверяю этой змее, которая способна быть то союзником, то врагом, если это будет ей выгодно. -Однако он многое знает об Амуне и его планах. -заметила Орлана. -Ты права. -признал я неохотно. — Значит его знания могут быть нам полезны. Что ж, я еще подумаю относительно этого. Не стоит торопиться принимать решение. Особенно такое. -Как вам будет угодно. -слегка склонилась замершая в полуметре над землей Орлана. -Насколько мне известно, темного прелата уже доставили в зал. -Да, я слышал. -кивнул я, бросив взгляд на коммуникатор, успевший пару раз мигнуть. — Значит я не буду задерживать нашего гостя. Нам с ним предстоит многое обсудить. -Будьте только осторожнее и аккуратнее. -посоветовала Орлана с участием. -Разумеется, Хранитель. -коротко кивнул я. Тем временем. Штаб Ордена «Искоренителей» на Айуре. Зал для отдыха. Зератул не знал, куда его доставили. Увы, но непрозрачные стекла надетого на глаза визора не позволяли разглядеть ровным счетом ничего. Ментально же попытаться просканировать или почувствовать близость к чему-то важному тоже никак не вышло бы. Пси-блокиратор, встроенный в наручники, полностью лишил Зератула возможности пользоваться псионикой и хоть как-то с ее помощью чувствовать окружающих. Так что его вели под руки два воина Зертаи, а сама Зертая шла впереди. После телепортации они шли довольно долго, при этом откровенно петляя, явно намереваясь сбить прелата с толку. И им это к сожалению удалось, и пусть не полностью, но путь прелат не запомнил, хоть и пытался. В конечном итоге он вряд ли сможет выбраться из замкнутого пространства если не сможет убедить переродившегося Верховного Лидера в своей полезности и важности. Иначе точно можно остаться здесь надолго. Снять наручники с блокиратором было проблематично. Тем более Зератул почему-то не сомневался, что помещение, в которое его в конечном итоге привело конвоиры, имело встроенные в стены блокираторы и поля, не позволяющие использовать псионику. Уж слишком сильно сжимало прелату голову невидимыми тисками, ломило в висках, а сама голова была тяжелой, словно после контузии или мощного удара. Эти ощущения были и чуть раньше, еще когда на него надели наручники, однако тогда были гораздо слабее. А сейчас заметно усилились. Не к добру это. Едва только за их спинами закрылась дверь, Зертая дала команду, и с Зератула довольно быстро сняли непроницаемые визоры, позволив осмотреться, чем прелат и воспользовался, чтобы оценить ситуацию и понять, куда же он попал. Порадовало, что это явно была не темница и не камера. Сама комната не выглядела какой-то пугающий. Круглое помещение, достаточно светлое, что обеспечивали светильники, вмонтированные прямиком через определенные промежутки в стены и потолок. Вырезаны также в стенах были и полки с хранящимися там кристаллами и дисками данных. В центре комнаты и в дальней части помещения стояли несколько круглых тумб-консолей, явно для считывания кристаллов и дисков. Были и шкафы, закрытые непрозрачными дверцами, так что понять, что было внутри не представлялось возможным. Кроме шкафов и вырезанных в стенах полок были еще и гобелены с экранами. Последние также были вмонтированы в стены и сейчас были черными, отключенными за ненадобностью. Гобелены же с различными запечатленными на них событиями висели между шкафами и потолками, прекрасно скрывая отделанные золотом стены. Высокий куполообразный потолок, сильно выгнутые в точках соприкосновения стены и потолка. В центре потолка был подвешен один большой круглый светильник, чей мягкий желтый свет делал комнату еще более золотистой. Из общего золотого, кхалайского, антуража, выбивались лишь кресла и стулья. Большинство из них были серыми. Неудивительно, ведь они были терранскими, хоть и предназначались не только для комфортного отдыха представителей человеческой расы. Интересный показатель слияния терранских и протосских технологий. Да и ряд столов, также присутствующих в комнате, также на это намекал, ибо они также предназначались для представителей обеих рас-основателей организации. Часть из них были покрыты полотнами темно синей ткани, с выделяющимся на общем фоне серым щитом и скрещенными за ним мечами, а на щите грозно взирали на любых вошедших пустые белые глазницы трех пёсьих голов. -Ждите здесь. -бросила Зератулу Зертая, вместе со своими воинами покидая комнату. -Верховный Лидер скоро прибудет. -Я подожду его. -согласился Зератул, еще раз оглядевшись и направился к одному из кресел, в которое, как только Зертая и ее воины покинули помещение, с удовольствием плюхнулся. А что, действительно удобно! Постарались терранские инженеры, ничего не скажешь! Пока Верховный Лидер придет, он успеет составить план будущего тяжелого разговора. Увы, но прелат совсем не верил, что разговор будет простым. Расстались тогда на Чаре они врагами. Тогда еще фон Ден оказался побежден, а после и вовсе свалился с обрушившейся конструкцией прямиком в лаву. Ужасная судьба. Зератулу долго после этого в кошмарах являлась эта сцена. Хотя появлялась она куда реже той, в которой его пси-клинок пробивал грудную клетку его матриарха! Однако и о фон Дене Зератул не забыл. Этот терран играл очень важную роль в событиях Первой войны и Войны Стай. Именно он с Тассадром пришел на Чар, встретился с прелатом, убедил Тассадара выслушать Зератула и принять его наставления. Они вместе сражались, выживали, сражались плечом к плечу. Зератул не уставал присматриваться к террану и удивляться. Слишком много он знал такого, чего простой терран знать просто не мог. И Замара многое ему рассказать точно не смогла бы. Все это только подогревало любопытство Зератула. И поэтому он пошел на союз ним и Тассадром, помог им в войне на Айуре, а потом и вовсе предложил им свой родной мир в качестве убежища. Однако не все было гладко. Увы, но в бою с Сверхразумом, погибло слишком много неразимов. Их всех союзное командование бросило в отчаянную атаку на вражеских церебралов и самого Сверхразуама. Однако темные тамплиеры, оказавшись в гуще ожесточенного боя, глупо гибли. Ошибка командования, стоившая слишком многим жизни. Это была тяжелая утрата для Зератула. Слишком много его учеников нашли смерть в тот день. А Верховный Лидер не особо переживал по этому поводу. Он, похоже, вовсе не обратил на это внимание, что сильно озадачило и расстроило прелата. Да и по поводу погибели Тассадара, Конклава, хотя тут сам Зератул особо не горевал, о гибели множества мирных жителей фон Ден особо не переживал, относясь к этому достаточно спокойно. Это также вызвало похолодание в отношениях Верховного Лидера и Артаниса. А потом это и вовсе достигло апогея, когда в борьбе за власть столкнулись бывшие союзники. Глава тогда еще Альянса претендовал на слишком многое, вел себя дерзко и вызывающе, а также слишком многое требовал. Все это не пошло на пользу отношениям. А активное привлечение в свои ряды большого количества протоссов вызвало сильное беспокойство не только Артаниса, но и Зератул с Моэндаром и самой Разшагал. Все они опасались усиливающегося Альянса, уверенно шедшего по лестнице вверх, становясь сильнее, опаснее. Его становилось все сложнее контролировать, а все попытки ослабить были не самыми удачными. Лишь прямое столкновение позволило избавиться от угрозы. Однако это сделало их врагами. Осознавал ли это прелат, поддерживая определенную группу протоссов в том конфликте? Да, осознавал. Зератул не был старым дураком, каким его могли посчитать ненавистники. Он прекрасно понимал, что последствия у его решения будут самые серьезные. Однако все равно пошел на обострение. Были на то причины. Зератул, как и все, опасался возвышения Альянса. Неуправляемая организация, в которой, после смерти Тассадара и победы на Сверхразумом, все просто боготворили Верховного Лидера и его подопечных. Многие желали вступить в ряды этой организации, чтобы стать частью такой великой силы, которую начали боятся даже сами протоссы. А учитывая поведение Верховного Лидера, становилось совсем не по себе. Кто знает этого террана, который явно слишком поверил в себя и свои силы после того, как уничтожили Сверхразума? Кто знает, не позариться ли он на власть над всеми протоссами, мотивируя это высшим благом и необходимостью единства в будущей войне с Роем? Тем более, что фон Ден уже активно заманивал в свои ряды прелата Валиндара с его не самым маленьким кланом. Все это вызвало сопротивление и посеяло недоверие между союзниками. Фон Ден слишком сильно верил в правильность своих действий и принятых им решений, ловко отмахиваясь от всех возражений и продавливая выгодные ему решения. Разумеется, ни Артанис, ни Моэндар, ни сама Разшагал не собирались с этим мириться. Как и с особым статусом организации на планете, которая еще осмелилась во всеуслышание заявить о своей протекции над всеми кхалаям, из-за чего те все дружно кинулись в распростертые объятия Альянса. Дальше стало только хуже. Попытки заставить Альянс участвовать в походе за кристаллами провалилась. Верховный Лидер в довольно дерзкой форме отказался помогать и предоставлять свои силы. А потом его воины начали весьма радикально расправляться с неразимами, которые проявляли хотя бы каплю агрессии в сторону кхалаев. Зератулу это не понравилось. Пусть он и понимал, что кхалаев нельзя было трогать и убивать, однако сам факт того, что на его родной планете терраны и кхалаи вели себя по-хозяйски и могли творить чуть ли ни что угодно заставлял непроизвольно сжаться кулаки. Конфликт был неизбежен. И Керриган, проклятая тварь, сделал все, чтобы его было не избежать. Подконтрольная ей Разшагал дала добро прелату Зиолу и тот атаковал кхалаев, устроив настоящую резню. Однако потом прибыли силы Альянса, не ставшие долго разбираться в ситуации и нанесшие тяжелейшее поражение силам Зиола, вынудив их отступить. А после и вовсе вскрылась вся правда о том, что нападение на кхалаев произошло и организовал его сам Зиол, что вызвало бурю негодования среди других кланов. Единство неразимов было подорвано. А Альянс, озлобившись, нанес ответный болезненный удар, атаковав сам Талематрос, устроив в городе настоящую кровавую бойню, в которой сгинуло слишком много воинов с обеих сторон. Однако на руку Альянса сыграло то, что не все жители Талематроса восприняли позитивно атаку Зиола и его трусливое бегство в Цитадель под защиту матриарха. Да и многие предпочли воздержаться от участия в битве, желая посмотреть за развитием событий и присоединится к той стороне, которая одержит вверх, в чем была, безусловно, победа пропагандистов Альянса. Лишь прибытие Зератула и Артаниса изменило ход битвы. Альянс был отброшен, а неразимы и лояльные им кхалаи собрали все силы, чтобы покончить с мятежом. Очередная кровопролитная битва не принесла результата. И лишь смерть прелата Зиола в бою остановила кровопролитную битву. А после случилось решающие событие. Разшагал, будучи заражённой Керриган, став ее марионеткой, активно пыталась противодействовать Альянсу и одним из ее действий были оскорбительные условия капитуляции, что привело Верховного Лидера и его сообщников в неописуемую ярость. И в конечном итоге Альянс и многие из тех, кто был с ними солидарны и готовы следовать за терраном и судьями, последовали за ними, покинув Шакурас раз и навсегда. Так и расстались бывшие союзники. Встретились снова они лишь на Чаре. И тогда Альянс проявил благородство и помог запертым Улрезажем на планете протоссам сбежать. Так как были еще сильны нанесенные во время Резни в Новом Антиохе раны, то Зератул даже не подумал о переговорах. Их спасли и это было самым важным. Они могли продолжить погоню за сбежавшим Улрезажем. Однако на Чар пришлось вернуться вновь. Когда Керриган похитила матриарха, она вынудила Зератула помочь ей. Его задача было убить нового Сверхразума, попавшего под контроль фон Дена. Да и самого фон Дена Керриган приказала ранить, а лучше убить. И Зератулу пришлось пойти на это. Тогда он еще не понимал, какую ошибку совершает. Он был на эмоциях слишком долго, посчитав врагом союзника. И итог был ужасным: фон Ден, раненный, упал прямо в лаву, как тогда показалось всем, сгинув в огне. Однако он выжил. И теперь идет сюда, желая пообщаться по душам с тем, кто его чуть не убил. Не самый лучший расклад для прелата. Хотя он не в камере, что уже показатель того, что пытать его не собираются. Тем более у них общий враг и цель. Ждать же прибытия Верховного Лидера Ордена пришлось недолго. Уже через десяток минут Зератул почувствовал приближение Верховного Лидера. От последнего нереально несло силой, отчего невольно подрагивали пальцы на руках прелата. Иладриус нисколько не скрывал своей обретенной силы, позволяя неразиму ощутить всю мощь переродившегося существа, кем бы он там раньше не был. Мощь так и текла во все стороны, заставляя испуганно сжиматься любого, осмелившегося встать на ее пути. Зератул же привык к подобному еще с рождения. Протоссам проще, чем терранам, ибо практически все протоссы псионики. Так что они с рождения способны почувствовать настоящую мощь взрослых. Так что его абсолютно не пугала мощь, хотя она и поражала и впечатляла. Мощь давила, заставляла учащённо биться сердца, боятся надвигающегося шторма. Воздух тяжелел и сгущался, становясь плотным. Все указывало на то, что встреча не будет простой. Но разве Зератул рассчитывал на то, что все будет легко? Вовсе нет. Поэтому прелат уверенно поднялся с кресла и вернулся на то место, где его оставила Зертая. Практически сразу же двери раскрылись, пропуская высокую фигуру в золотых доспехах и белом плаще. Зератул с интересом осмотрел вошедшего. Да уж, фон Дена или Иладриуса он запомнил другим. Достаточно высоким терраном в облегающим стальном доспехе, с винтовки за спиной, с лицом, скрытым равнодушной железной маской с зелеными или желтыми визорами. Сейчас же перед ним стоял высокого роста протосс, широкоплечий, закованный в золото и сталь с головы до пят. На голове красовалось некое подобие на золотую терранскую корону, с торчащими вверх зубцами. Под ними располагались драгоценные камни и кристаллы. Ниже шли надбровные дуги, под которыми сияли золотые глаза, сейчас пронзительно уставившееся на прелата. Подбородок украшала золотая бородка. Шея была скрыта стальным снаружи и бархатным внутри воротником. Ниже шла броня, прекрасно скрывающая все тело хорошо бронированной скорлупой, не оставляя практически открытых мест кроме лица. Хотя разглядеть подробнее мешал белый с золотой каймой плащ, спадающий до пола и чем-то напоминающий аналогичные плащи, которые носили некоторые судьи и гвардейцы Кхален’ри. Он не позволял себе рассмотреть одеяния Верховного Лидера получше. Впрочем, увиденного было вполне достаточно, чтобы сделать вывод, что в отличии от других тамплиеров глава Ордена предпочитал защиту мобильности. Впрочем, учитывая его псионический потенциал, ему и вовсе не нужно сражаться в первых рядах. С силой, что сейчас стала давить на плечи еще сильнее, Иладриус вполне мог бы посоперничать с самим Тассадаром. А может и превзошел бы его. Недаром за ним, когда он был еще терраном, Зератул смотрел с особым интересом. Как и Хранительница Замара. -Темный прелат Зератул. -ментальный голос Верховного Лидера набатом прозвучал в голове старого неразима. -Не ожидал, что вы решите без боя встретиться со мной. Помнится, в последнюю нашу встречу вы были настроены убить меня, обвиняя в том, что я стал одержимым. А теперь сдаетесь? Право слово, я вас не понимаю. Извольте объясниться? -Эн Таро Тассадар, Верховный Лидер. -поприветствовал вошедшего Зератул, выдержав тяжелый и испытующий взгляд. -Рад видеть вас в добром здравии. -Не дождетесь! -ментально «фыркнул» Иладриус, шагнув вперед. -Интересно, стоило ли оно того, Зератул? Стоили ли мои ранения того, если я стою перед тобой только став сильнее? Стоила ли наша вражда всего того, что вы сделали? Скажи мне, темный прелат, стоило ли спасение марионетки того? Зератул медленно опустил голову. Увы, но эти вопросы били по нему больнее самых опасных клинков искривления и когтей зергов. Верховный Лидер ведь не раз ему говорили о том, что Разшагал заражена, что она уже не та, кем была ранее. Он тогда его не послушал, посчитал ложью, коварными словами, призванными обмануть прелата и настроить его против матриарха. Увы, но это оказалась горькая правда, а Зератул в своём отрицании истины зашел слишком далеко. И это привело их к текущей ситуации. К крови матриарха на его руках. А потом и к той сцене, что развернулась перед самым его уходом на уединенную планету. Тогда он вернулся на Шакурас измотанный и отчаявшийся. Он не смог найти следы Дюрана и его разработки, где бы не искал. Тогда он решил, что ему нужен отдых. Но чтобы добраться до нужной ему планеты ему требовалось забрать кое-что с Шакураса. И он прилетел. Артанис так был воодушевлен этим его решением, что отказался его отпускать сразу и уговорил остаться на несколько малых ротаций. И Зератул остался. Однако это было очень тяжело. Особенно, когда он волей-неволей встречался с Воразун, дочерью Разшагал, что смотрела на него с гневом и болью. Однажды и вовсе перегородила дорогу и высказала прямо все, что о нем думает. Ее мысли еще долго набатом звучал в голове поникшего прелата, когда разъярённая Воразун фурией унеслась прочь. После этого он отправился в изгнание, на ту самую планету, где и провел некоторое время, мучимый воспоминаниями. -«Поверить не могу! Ты убил собственного матриарха!» -вновь прозвучал в голове удивленный и вместе с тем злорадствующий голос Керриган, заставивший Зератула мотнуть головой, чтобы скинуть наваждение. -Неприятно осознавать, что сильно ошибся и довел ситуацию до критической? -наблюдая за изменениями эмоций прелата, поинтересовался бывший фон Ден. -Приятно осознавать, что ты понимаешь свои ошибки. Ты встал на пути у меня, Зератул. Возможно, ради благих целей, но по итогу все пошло насмарку. Ты все потерял, темный прелат. Свою честь, своего идола, своего друга, свой народ, свою жизнь, в каком-то смысле. И что с тобой случилось тогда? -Я сломался. -не стал скрывать прелат, тяжело опустив голову и глядя в пол. Умел Верховный Лидер пристыдить. -Самое простое из того, что можно было сделать! -полыхнуло рядом яростью, обдав пожилого темного тамплиерам мощным поток силы, что Зератул ели устоял на ногах. — Это самое просто, Зератул, что ты мог сделать! Сдаться! Опустить руки! Смириться и жаждать умереть! Это признак слабости, Зератул! Я-то думал ты сильнее! Думал, что ты выше слабости. Я знаю, что тебе было больно убивать Разшагал, но я слишком много раз повторял тебе, что ее больше нет! Ее разум был разрушен Керриган! От Разшагал осталась лишь оболочка, в котором был заперт сломленный и затаившейся в самых черных уголках разума непокорный дух! Даже будучи марионеткой она оставалась строптивой, старалась сопротивляться! А ты что сделал ты?! Верховный Лидер не церемонился. Секунда, и голова прелат взорвалась от боли. Перед глазами почернело, а потом Зератул вновь оказался там, где был всего-то несколько месяцев назад. Планета с фиолетово-розовыми облаками. Мягкий и теплый климат, джунгли, влажность. Тихо потрескивают представители местной фауны. Флора радует глаза. Спокойствие медленно накатывает, заставляя расслабиться и обрести покой души. Однако не для Зератула. Грудь горит от боли. Каждый день, каждую ночь перед глазами та самая сцена. «На одеждах матриарха в районе груди медленно расплывалось темно-фиолетовое пятно. Его с трудом можно было различить на темной мантии и не менее темном платье, однако многие разглядели, а те, что не смогли увидеть, почувствовали и осознали». Боль вновь сдавливала сердца, а руки бессильно опадали, не желая бороться с врагом, стоявшем совсем близко. Была лишь боль и ужас. И желание умереть. Однако Зератул теперь был готов бороться. И боролся как мог, отгоняя прочь пугающие видения, стараясь думать о своей миссии. Он должен спасти протоссов, должен спасти весьма мир от конца, который неумело надвигается на них всех. Это помогло. Давление ослабло. В глазах прояснилось. Зератул обнаружил себя стоящим, упираясь скованными руками в пол, преклонив в каком-то смысле колени перед возвышающейся и нависающей над ним фигурой Верховного Лидера в сияющих золотых доспехах. Фигура наклоняется. Сильная рука, усиленная псионикой, сдавила горло. С трудом открыв глаза, Зератул увидел, как закованная в сталь длань Верховного Лидера, воздух вокруг который пульсировал, искрился и наливался синим, сжимает его горло, впиваясь в чувствительную кожу неровностями стальных пальцев. Земля уходит из-под ног. Иладриус резко вздергивает прелата вверх, удерживая его одной рукой и продолжая сверлить его взглядом, полным ярости и какой-то внутренней боли и усталости. -Тогда ты смотрел на меня свысока. Смотрел, как я медленно падал, потеряв много сил в той дуэли. Ты знал, что я не собирался убивать тебя и не сражался в полную силу. Однако ты все равно нанес мне ряд болезненных ударов, а потом позволил рухнуть в ту пропасть! -«прорычал» Иладриус. Его глаза нехорошо сузились. -Я запомнил ту нашу встречу, последнюю встречу. Я думал, что тебя случившееся хоть чему-нибудь научит! Но нет, ты погряз в жалости к самому себе. Как же ты мне противен! Ты жалок, Зератул. Ты был слаб, глуп, эгоистичен. Но вот мы снова стоим. Но теперь я смотрю на тебя с высока. Мы поменялись местами. И что теперь, темный прелат? Что ты принес мне? Дружбу или войну? -Я… принес… надежду. -«прохрипел» прелат. Давление ослабло. Стальные пальцы разжались, освобождая горло. Зератул рухнул на колени с высоты в метр, отбив при приземлении ноги, из-за чего он не смог удержать равновесие и был вынужден встать на одно колено, чтобы не завалиться. Подняв же голову, он увидел протянутую руку. Иладриус все-таки подал ему длань и помог встать на ноги. После чего жестом указал на ближайшее кресло, которое прелат покинул совсем недавно. -Присядь, темный прелат. В ногах правды нет. Я жду твоих объяснений. Вдумчивых, с подробностями. Я хочу знать все. Почему ты здесь, что ты искал и как это, Пустота тебя раздери, связано с Амуном? -Сложно говорить правду, когда руки скованы. -заметил Зератул, оставшись на месте. Верховный Лидер остановился, обернулся, смерив прелата холодным, но при этом задумчивым взглядом. Поколебался несколько секунд, после чего неохотно повёл рукой, воздух вокруг который вновь заискрился и начал пульсировать. Наручники сами собой вздрогнули, шевельнулись, после чего расстегнулись и упали бы на пол, если бы невидимая сила не подхватила их, не окутала их силой, проявляющейся в виде переливания воздуха вокруг них, и сине-голубым туманом, являющимся следствием искривления пространства силой псионика. Обычное зрелище для любого протосса. Все Перворождённые -псионики с рождения. Псионику они постигают сразу после стадии младенчества. Едва только протоссы подрастают, то за их обучение берутся опытные учителя и высшие тамплиеры, так как важно ещё в детстве понять, на что способен юный протосс. До того времени им запрещают использовать свой Дар, чтобы не навредить другим или самому себе. Поэтому-то, несмотря на весьма широкое применение псионики в быту, протоссы продолжают пользоваться различными сенсорными панелями управления, голограммами, кнопками, рычагами и так далее. Тем более, что далеко не каждый способен настолько виртуозно использовать свой Дар, чтобы обходиться без костылей виде всего перечисленного. Таким сильным псиоником не был даже Тассадар, так что подобные упрощающие жизнь технологии и средства сохранились. Впрочем, Зератул отвлекся от основной мысли. Итак, если ребенок -сильный псионик, независимо от касты и племени он становится частью высших тамплиеров или Судей, где становиться сильным псиоником на службе у протоссов или сами становятся частью правящего органа, используя свои силы на благо протоссов другим путём. Кроме воинов и судей нужны те, кто будут следить за порядком, искать правду и так далее. Такие посты занимают представители всех трёх каст и официально они были приписаны к касте Судей, хотя по факту являлась открытой для любого протосса. Однако многие предпочитают стать воином, что почетно. Воинская служба у протоссов ценилась очень высоко. Неудивительно, ведь большая часть племён были весьма воинственными, а в прошлом все племена так или иначе занимались войной. Однако воинами могли быть лишь представители определённых племён по завету Кхаса. Племена Акилэа, Саргас, Аурига официально были признаны воинскими племенами -основой Великой Армии Тамплиеров. Однако принадлежность к этим племенам не означала, что судьба твоя будет связана с воинской службой. Кхас понимал, что любой протосс будет индивидуален, что все воинами не родятся. Да и у других племён есть также свои воины. Например, Веларе и Венатир были наполовину воинскими, наполовину судейскими и кхалайскими племенами. И определить кто они конкретно было практически невозможно. Потому ограничения каст были условностью и формальностью. В течение всей истории протоссов после Кхаса шло неумолимое сглаживание границ между племенами. Пример того же Алдаара был показательным. Судья стал тамплиером, которого представители обеих каст уважали. Конклав понимал всю сложность установленного режима, поэтому нисколько не препятствовали тому, что хороший изобретатель из Акилэа становился кхалаем, а умелый воин из Шелака -тамплиером. Важным очень быстро стало не происхождение, а качество конкретного индивида и его навыки. Особенно сильно Конклав пошёл навстречу в этом вопросе после Раскола. Зератул слышал, что сам Адун был родом из Ара, а ведь это племя Судей. В это, правда, верилось с трудом. Хотя нельзя было не признать, что среди сторонников верховного вершителя были также судьями. Зератул не до конца понимал, как работает построенная Кхасом и модернизированная Конклавом система иерархии и социальной организации айурцев. Информация, что хранилась в библиотеках неразимах, в кристаллах памяти и других носителях, была слишком противоречивой. Зератул желал гораздо большего и более похожего на правду. Общение с Тассадаром сильно обогатило багаж знаний тёмного прелата. А уж общение с Феланисом, судьей, пошедшим за Тассадара и фон Деном, позволило Зератулу вникнуть во все тонкости мироустройства кхалаев и с некоторым удивлением отметить индивидуальный подход. Какими бы фанатичными сторонниками превосходства общества над индивидом кхалаев не были, но прагматизм брал своё. Тем времнем наручники проливетировали и аккуратно опустился на стол рядом с креслом, в котором расположился Верховный Лидер, закинувший ногу на ногу и устремившийся на потирающего запястья и слегка трясущего головой от вновь нахлынувших сил прелата. Во взгляде было легко читаемое требование. Но Зератул не торопился начинать выкладывать свои мысли. Слишком велик риск, что Верховный Лидер поймет все превратно и его реакция будет максимально резкой. Поэтому он решил немного потянуть время, выставив на показ совершенно другие мысли, а сам осторожно подготовиться к тому, что потребуется донести до Иладриуса. Благо его мысли невольно сами вернулись к другим размышлениям. 

 Прагматизм победил среди кхалаев, позволив тем формально состоять в одной касте, но фактически находится и работать в другой. Особую роль сыграл Раскол, в ходе которого многие протоссы, ставшие потом тёмными тамплиерами, желали, чтобы принадлежность к касте была формальностью, а твоё положение в обществе определяли навыки. Конклав этому сопротивлялся достаточно активно, ведь кроме этого тёмные тамплиеры высказывали и другие требования. И пусть восстание было не таким серьёзным, как опасались Судьи, однако нанесло серьёзный удар кастовой системе. После исхода неразимов, Конклав, впечатленный жертвой Адун и опасавшийся, что жертва верховного вершителя поднимет против Судей на восстание тамплиеров, пошёл на ряд уступок, сделав вопрос происхождения не более, чем формальностью. Это помогло и спасло Старейшин от серьезных проблем, грозивших вылиться в настоящую Гражданскую войну. Конклав же решил проблемы, ловко найдя лазейку в лице цитаты Кхаса. "Каждого распределить по умению его!" -изрёк Кхас много циклов назад, чем судьи ловко и воспользовались, сумев сохранить порядок и избежать кровопролитного восстания. Именно так объяснил прелату ряд противоречий Феланис . Тот запомнил это. Однако не его сородичи. Самоуверенный Зиол напал на кхалаев и столкнулся с ожесточенным сопротивлением со стороны воинствующих судей и кхалаев, которые приняли основной удар на себя и выиграли для прибытия сил Альянса время. Да, у судей и кхалаев были свои протоссы, способные держать в руках оружие и ловком им пользоваться. Особенно отличились в этом судьи. Официально каста была исключительно мирная. Управленцы, чиновники, администраторы политики, но никак не воины. Зачем им воины, если есть тамплиеры тыловых частей, гарнизонов, академики прочих учреждений, где они обучались, проходили практику и так далее? Полицейские функции выполняли тамплиеры, состоящие в гарнизонах планеты и молодые ученики или только ставшие воинами юноши, практика которых могла состоять в патрулировании, разрешении конфликтов, наблюдении за порядком и так далее. Однако не всегда. И зачастую данные функции отбирали у них представители касты судей, которые весьма хорошо владели как оружием, так и рядом необходимых знаний. Таких судей-воинов гордо и пафосно называли "Часовыми". Именно они занимались наблюдением за порядком, а в случае чего могли легко применить силу, используя самое разное оружие. Использовали не только стандартные клиники искривления. Например, кинетически модули, предназначенные для усиления ударов, захвата объекта на расстоянии и возможность удержать в воздухе ряд объектов. Были ещё и парализаторы, встроенные в наручи доспехов. Арсенал был довольно разнообразным, но чаще всего он был настроен на нелетальное воздействие на противников, хотя встроенные в те же наручи небольшие пушки могли плеваться не только сгустками парализующего тока, но и плазмой. Тамплиеры к таким приспособлениям и «воинам» относились презрительно. «Какие из них воины? У них оружие не для честного боя, а для задержания преступников. Они не стесняются нечестных и гнусных методов в своих действиях!» -рассуждали тамплиеры. И, в принципе, Зератул был согласен с такой оценкой, делая только исключение для методов. Для неразимов любые средства были хороши, в том числе и самые гнусные, за редкими исключениями. Кхален'ри простые тамплиеры скорее побаивались, чем презирали, хотя не обошлось и без этого. Однако гвардейцы Конклавах были опасными бойцами. Зератул лично в этом убедился, не раз сойдясь в тренировочных спаррингах с Алдааром, успешным тогда ещё анахоретом гвардии, бойцы которого сначала обеспечивали наблюдение, контроль и охрану за Тассадаром и судьёй Феланисом, а после, проникнувшись уважением к терранам и к самому вершителю, обеспечивали безопасность Верховного Лидера. Кхален'ри оказались опасными противниками. Несмотря на их молодость, они уже были опытными воинами. И даже опытному Зератулу было не просто одолеть их, а ведь иногда он проигрывал. Не стоило недооценивать гвардейцев, имеющих лучшее на момент падения Айура доспехи и оружие, специально обученных и подготовленных к самому разному. Неудивительно, что несмотря на вторжение зергов, Гражданскую войну и прочие эпизоды айурской кампании, множество гвардейцев умудрилось выжить, а ведь зергам удалось ворваться в цитадель Конклава и учинить там резню. Много Кхален'ри погибло тогда, но немало выжило. И по итогу вся уцелевшая гвардия Конклава поклялась в верности верховному судье Алдарису и Верховному Лидеру. Сколько их осталось Зератул не знал, но подозревал, что их ряды пополнили из числа самых лучших представителей Тамплиеров и Судей, лучше всего проявивших себя в последних конфликтах. У кхалаев были свои недовоины. Множество оружейников и кораблестроителей не имели опыта настоящих сражений, однако оружие держать могли. Были и другие, объединённые в специальные бригады, которые помогали "часовым", Кхален'ри и тамплиерам-полицейским. Были полевые фазовые кузнецы и оружейники, инженеры и так далее. И пусть все они не были в полной мере этого слова воинами, однако постоять за себя способны были. Все это поражало Зератула. Тёмному прелату всегда казалось, что такие поблажки были возможны благодаря Тассадару и Верховному Лидеру, которые не раз ломали старые традиции под одобрительный псионный гул. Оказалось, что Конклав на ошибках все-таки учился и даже был способен пойти на компромиссы не только со своим народом, но и со своей фанатичностью. Жаль, что они слишком поздно начали так делать. Начни раньше -возможно сейчас все протоссы были бы одним народом, сильным и могущественным, которому зерги были бы не страшны. А может даже Амун и его сила была бы протоссам не страшна. -«Слишком много посторонних мыслей, прелат!» -прогремел в голове недовольный голос Иладриуса, успевшего сменить позу в кресле и продолжающего сверлить взглядом задумавшегося неразима. -Собраться с мыслями не просто, когда твои способности долго блокировали. -ответил на это замечание Зератул, невозмутимо выпрямляясь. -Мое терпение не безгранично. -заметил Иладриус, откидываясь на спинку и прикрывая сияющие золотые глаза. -Не тяни, прелат. Я жду. -Я начну с самого начала, если мне позволят. -легко согласился Зератул. Постановку диалога он уже выстроил и был готов к предстоящей беседе. -Я слушаю. -вновь сверкнули остротой и вниманием холодные золотые глаза.