Историю рассказывал Невилл, по молчаливому согласию всего «табора», так как он был единственным, способным описать все происходившее без мата и слез. Видимо, сказывалось воспитание. Даже у всегда спокойного Васина словарного запаса, по его мнению, не хватало. Утомившаяся Гермиона задремала, опираясь на старлея, Джинни намертво вцепилась в своего парня, а Юлька комфортно себя чувствовала в кольце рук Полуэктова, будто опасаясь пускать Лавгудов в свое сердце. Военная девушка была не уверена, как она перенесет возможный… Возможное неприятие ее, все-таки тело диктовало свои реакции на этих людей, а сирота просто боялась предательства.
— Тролль съел девочку с первого курса, а потом… — Невилл рассказывал ровным голосом, без всяких эмоций, отчего слушателям было очень некомфортно. Прослушав историю первого курса, Пандора решила, что такие новости надо чем-нибудь заесть и приказала домовику подавать обед. Васин осторожно разбудил Гермиону, с нежностью погладив ту по лицу.
— Гарри… — прошептала кудрявая девушка, потянувшись к нему губами. — Как хорошо, что ты есть.
От этой интимной сцены Пандора почувствовала, что с трудом может сглотнуть. В голосе седой девушки женщина услышала такую любовь, какую даже ей, без сомнения любившей своего мужа, представить было очень непросто. Приглядевшись к этим «уже не детям», Пандора видела аналогичные чувства, что для нее было совсем уж… необычно.
— Кушать надо, котенок, — очень ласково произнес Васин, игнорируя Лавгудов, как незначительную помеху. — Сама сможешь? — девушка кивнула.
— Вы все узнаете, — пояснил Лонгботтом, присматривая за Джинни. — Всю нашу историю, — с горечью произнес он.
— Из какого вы года? — поинтересовался мистер Лавгуд, думавший, что понял произошедшее, вот только ответ его несколько шокировал.
— Мы из девяноста шестого, Нев с Джинни — из девяносто восьмого, — спокойно ответил Васин, наблюдая за сменой стадий… удивления на лице обоих Лавгудов.
Это надо было серьезно обдумать. При этом даже посоветоваться было совершенно не с кем — мужчина просто не знал, кому можно доверять, а кому — нет. Доев, Невилл сразу же, без перехода, начал рассказ о втором курсе, заставив задумавшегося Ксено расспросить о местонахождении Тайной Комнаты. Эту информацию уже было вполне реально проверить и, если она истинна…
— Судя по всему, вам некуда идти, — проницательно заметила Пандора и подняла руку. — Нет, вы меня неправильно поняли, я верю в то, что вы справитесь и сами, но дома у вас сейчас нет, поэтому предлагаю остаться у нас хоть на пару дней.
— Мы согласны и благодарим, — переглянувшись с остальными, ответил Васин.
— Пойдемте, я покажу вам ваши комнаты, — улыбнулся полностью поддерживавший решение супруги Ксено. Он поднялся из-за стола, отмечая, как юноши страхуют девушек. Для молодого мужчины это было необычно, косвенно подтверждая сам рассказ… Впрочем, подумать об этом можно было и позднее. — Насколько я понимаю, расселять вас нужно попарно?
— Да, — кивнул старлей, придерживавший, казалось, готовую упасть кудрявую девушку. — Иначе у девчонок кошмары будут — не набегаемся.
— Вот как, — мужчина покачал головой, понимая, что услышит еще немало страшного. Но тот факт, что черноволосый объяснил необходимость находиться вместе кошмарами, а не любовью… Ксено не понимал этих людей.
Стоило двери закрыться, как Юлька зарыдала, напугав прапорщика. Такие звуки, более похожие на вой, он от возлюбленной старшей по званию слышал впервые. Обняв девушку, Юра прижал ее к себе, не очень понимая, что делать дальше, а подслушивавшая Пандора чувствовала, как ее длинные волосы пытаются встать дыбом. Такую боль в голосе почти ребенка, она услышать совсем не ожидала. Лавгуды, конечно же, были не столь легковерны, им было интересно, о чем будут говорить гости наедине, но вот такого…
— Юр… Она на глазах погибла… — не сдержавшаяся девушка говорила, а по ее лицу продолжали течь слезы. — Я смотрю на нее, а перед глазами — оторванная голова с вот этой улыбкой… Давай уйдем, а? Я не смогу…
— Да, солнце, не железная ты у меня, — товарищ прапорщик понял, что случилось. Память о маме наложилась на сегодняшнюю встречу и… Девчонку, пусть самую подготовленную, но девчонку — просто разорвало. Раньше или позже это должно было случиться…
— Я… я… я не могу, Юра… Совсем не могу… — Юлька с тоской смотрела на Полуэктова. — Давай уйдем?
— Хорошо, — кивнул товарищ прапорщик. — Пошли к командиру.
Тот факт, что гости между собой иногда общаются, как военные, Ксено уже не удивил, но вот эта тоска и боль в голосе не выдержавшей девочки во всем убедила уже его супругу. Женщина была полностью уверена в том, что так играть невозможно… А это значило, что там, в комнате, плачет от боли и тоски ее собственная дочь, оставшаяся совсем одна на всем белом свете.
Дойти до командира молодые люди не успели. Появившаяся как будто ниоткуда Пандора сходу прижала Юльку к себе, принявшись целовать заплаканное лицо девушки. Ошарашенная Ивантишина просто растворилась в этой нежданной ласке, вмиг забыв, что она офицер, что взрослая и видела немало, став просто девчонкой. А женщина все не отпускала ее…
— Доченька, хорошая моя, родная… — сколько раз холодными детдомовскими ночами Юлька мечтала услышать эти слова. Из глаз снова хлынули слезы, удержать которые девушка была не в состоянии.
— Знаешь, как это случилось? — тихо спросил неслышно подошедший Ксено, на что товарищ прапорщик только кивнул. Эту историю он знал.
— Когда Луне было девять, ее мама погибла, — сообщил Юра, зорко приглядывая за Юлькой. — Ошибка в каком-то эксперименте. Прямо на глазах. Голову оторвало, — рубленые короткие фразы падали в тишину, разбавленную шепотком женщины.
— А я? — спросил все уже понявший Ксено, на что Полуэктов просто промолчал.
— Маленькая моя… — женский пол занимался любимым, по мнению товарища военного, делом — рыдал. Оставалось только ждать, пока вода в резервуарах закончится, ибо, что с этим делать — прапорщик просто не знал.
***
Ксено аппарировал в Министерство. В Отделе Тайн работал старый друг его отца, с которым можно было поделиться информацией. Несмотря на ожидаемое сопротивление, его гости легко поделились воспоминаниями — все шестеро. Им, казалось, было все равно, увидят ли какие-либо компрометирующие моменты сторонние наблюдатели, или же нет. Мистер Лавгуд понимал этих молодых людей с трудом…
— О, Ксено! — глаза мистера Стивенга ощупали молодого мужчину, отмечая неестественную бледность и общую взбудораженность «пацана», как, несмотря ни на что, называл мистера Лавгуда заместитель начальника Отдела Тайн. — С чем пришел?
— Вчера к нам… К дому вышло шестеро — три пары, — начал Ксено рассказ. — Необычные пары, необычные подростки, навскидку курса пятого-шестого.
— Интересно, — заместитель начальника самого секретного отдела Министерства уже почувствовал сокрытую тайну. — И что?
— Вот их воспоминания, — вздохнул мистер Лавгуд, сдуру погрузившийся уже в отданное кудрявой седой девочкой. Он протянул мистеру Стивенгу шесть фиалов воспоминаний, на что тот только вздрогнул. — С вот этих начни.
— Хорошо, — кивнул ничего, как он считал, не боявшийся мужчина. Вылив воспоминания в Омут памяти, он погрузился в артефакт, с ним, тяжело вздохнув, пошел и Ксено.
Перед их глазами пробегала школьная жизнь, как оказалось, мистера Лонгботтома. Пару раз мелькнувший календарь заставил начальника отдела округлить глаза. Впрочем, это было не самое странное… Слухи о тролле и драконе, исчезновение профессора, издевательство другого профессора, в котором легко было узнать выпускника Слизерина, василиск, дементоры… Подлый по отношению к сироте Турнир и предательство всех, пытки представителя Министерства… Сироты, сироты, сироты каждый день… Битва… Страшная, кровавая битва. Дети — против взрослых и… Последнее предательство. Заместитель начальника Отдела понимал, что это не просто бомба… Ему банально было страшно, но… В воспоминаниях подростки дрались за свою жизнь, поэтому Стивенг не мог отступить.
Через час воспоминания просмотрели все сотрудники Отдела Тайн. Самой страшной была память этой девочки — Гермионы Грейнджер. Она была просто жуткой, полной такого кошмара, который не каждый невыразимец мог себе представить. Воспоминания дочки Ксено — Луны Лавгуд — решили не показывать. Полгода пыток и унижений. Полгода. Увидевший это Ксено чуть не оказался в Мунго.
— Итак, господа, ни для кого не секрет, что этого допускать нельзя, — устало произнес мистер Стивенг. — Ваши предложения?
— Отыскать все крестражи, — предложил молодой сотрудник.
— Предлагаю обнаружить василиска, — предложил сотрудник постарше.
— Будем делать все — и крестражи искать, и василиска, — вздохнул Стивенг. — Какие идеи будут по поводу светоча нашего?
— А давайте его по-маггловски… А? — присутствовавший на совещании мистер Лавгуд показал жест типа «доской по черепу, и она твоя», вызвав улыбки собравшихся.
Отдел Тайн забурлил совершенно незаметно для всего остального Министерства. Поспешать следовало медленно, не торопясь, тем более что неизвестно, чего можно было ожидать от Великого Светлого, представлявшегося добрым дедушкой, а оказавшегося… Гарри Поттер действительно нашелся у тети Петуньи, в девичестве Эванс. Его действительно били, не кормили и называли «уродом», так что эта часть истории тоже подтвердилась.
Воспользовавшись отлучкой Дамблдора, проверили замок, найдя в указанном месте и указанным методом и василиска. Второе доказательство также оказалось достоверным, а уж когда нашли именно крестражи… Вот тогда бурление выплеснулось наружу. Отдел Тайн начал разрабатывать операцию по захвату Великого Светлого… Правда, до подростков никому дела не было, кроме Ксено и Пандоры, остальные же предпочли о них не вспоминать.
Гермиона хотела бы посмотреть на родителей хотя бы издали… Она держалась, не рискуя задавать вопрос об этом, но наконец очень грустным голосом спросила Васина, нет ли хоть какой-нибудь возможности… Товарищ старший лейтенант вопроса не понял: что значит, нет возможности? Поэтому на следующий же день порт-ключ унес двоих именно к тому дому, где когда-то жила Гермиона.
***
Девушка наблюдала за когда-то родными людьми, отмечая, что они странные. Мистер Грейнджер шел по улице ровным шагом робота, ведя при этом разговор с трехлетней дочерью, сидевшей у него на руках. Девочка оглядывалась по сторонам, внимательно слушала мужчину и радостно отвечала ему. Вслушавшись в разговор, Гермиона почувствовала, что ее волосы встают дыбом.
— Ты должна хорошо учиться, — ровным голосом сообщил мистер Грейнджер. Его, казалось, совсем не смущало, что до школы еще два года.
— Да, папочка, — радостно ответила ему улыбающаяся девочка.
— Если будешь плохо учиться, будет больно, — интонация мистера Грейнджера не поменялась ни на йоту.
— Да, папочка, — улыбаясь, повторила девочка. — Я готова хорошо учиться и получать по попе, — эта фраза была сказана все с той же веселой интонацией.
— Гарри, что это? — с ужасом спросила кудрявая седая девушка. — Империо?
— Фините Инкантатем, — махнул палочкой Васин, чувствуя себя не очень хорошо. От чар отмены не изменилось совершенно ничего. — Ну-ка, возьми себя в руки и наложи диагностику.
Гермиона наложила диагностические чары, с неверием вгляделась в них, что-то шепча, и потеряла сознание. Вот прямо так, без перехода. Старлей помянул родителей и активировал порт-ключ обратно, придерживая рукой недвижимую девушку.
