***
Несанкционированное подключение внешней линии к школьному вычислителю специалисты, разумеется, обнаружили мгновенно. Отследив это самое подключение, они выяснили, что Московский Институт Времени три дня тратил четверть своих ресурсов на простую московскую школу. Когда это доложили выше и, соответственно, известили директора… Михаил Петрович Петров схватился за голову — только разгребли историю с путешествиями в двадцатый век, как опять… Причем это «опять» было намного, намного серьезнее — путешествие без кабины, из воображаемого мира… — Что у нас имеется? — Михаил Петрович тяжело вздохнул, взглянув на сотрудников. — Товарищ Темпест? — Установлено, что некто Павел Гераскин, ученик московской школы, — Ричард запнулся и сказал со значением: — Той самой школы… О чем это я? Так вот, указанный землянин сравнительной разумности подключил школьный вычислитель напрямую к Главному Вычислителю института. Как он это сумел сделать — Кибернетика его знает. — Ну раз сумел, значит, разумный, — хмыкнул Александр Витебский, глава лаборатории специальных исследований. — А то, что шило в одном месте, так у всех у них такое… Вспомните Селезневу. — А можно, я не буду Алису вспоминать? — тихо попросила Полина Метелкина, которой влетело от начальства за прошлую эпопею. Правда, при этом была благодарность от Милодара, но все равно, вспоминать не хотелось. — Можно, — разрешил товарищ Петров, тяжело вздохнув. — И что сотворил этот юный пытливый ум? — Он создал временную коллизию, начинавшуюся от симуляции по тем самым книгам, — объяснил Темпест, включая проекцию, полную цифр, формул и сложных графиков. Некоторое время Михаил Петрович и Ричард Петрович жарко о чем-то спорили, перебрасываясь узкоспециализированными терминами. Уставшая от бесчисленных рапортов, Полина тихо задремала. — А можно для тех, кому лень лезть в справочник? — поинтересовался Александр, запутавшись в демонстрируемых выкладках. — Помните, как появилась Эпоха Сказок? — поинтересовался в ответ Петров, заставив помрачнеть товарища Витебского. Это была не самая красивая история, продемонстрировавшая, что со Временем шутки плохи. — Что значит «появилась»? — удивилась жена капитана Полоскова. — Ее же открыли в… — Эх, Полина, как была ты ребенком, так и осталась, — вздохнул директор Института. — Эпоха Сказок именно появилась в период экспериментов с временными потоками — кто-то, не будем тыкать пальцем, подключил детский проекционный вычислитель к Основному, потому что Центрального тогда еще не было. — Значит… — молодая женщина задумалась. — У нас очередная Эпоха Сказок? — Ах, если бы, — Темпест очень грустно посмотрел на Полину, ей даже показалось, что мужчина смотрит с жалостью. — Из-за того, что подключали кустарно, произошло смещение параллельных потоков, и у нас несколько параллельных временных линий, при этом абсолютно непонятно, где основная. — То есть, катастрофа? — удивилась сильно побледневшая женщина, представляя, как все исчезает. И Земля, и Галактика, и… муж… — Не катастрофа, — твердо ответил Михаил Петрович, перелистнув расчеты. — Но тоже ничего хорошего. Скорее отпочкуются две-три линии в самостоятельное плавание, поэтому путешествия в двадцатый век будут затруднены. — Или вообще запрещены, — задумчиво пробормотал Темпест, передвигая что-то на объемной диаграмме. — А что с детьми? — тихо спросила Машенька Заискина, аспирант кафедры временных линий, неизвестно как попавшая на это серьезное совещание. — Ну что с детьми, — вздохнул Михаил Петрович, поправив старомодные и ему абсолютно не нужные очки. — Небезызвестный Милодар хотел их на Детский Остров, врачи резко против, так что… решать будет Земля. — Нельзя их на Остров, — Полина была специалистом именно по двадцатому веку, поэтому представляла себе, как появившиеся подростки воспримут… такое. — Для них это будет предательством. — Это ваше экспертное мнение? — директор очень внимательно посмотрел в глаза женщине. — Да! — твердо произнесла жена звездного капитана. — И я помещу его в Систему! — Хорошо, — кивнул бессменный директор Московского Института Времени. — У нас много работы — нужно изучить все возникшие потоки. Пашка Гераскин действовал из лучших побуждений, что от родительского вразумления его, разумеется, не спасло. Впрочем, привычно пропустив мимо ушей все родительские слова, мальчишка был готов к новым свершениям, а той части Человечества, что постоянно жила на планете Земля, предстояло принять решение о двух парах молодых людей. Информация о них шла по каналам инфовидения с завидной регулярностью, но никто и не предполагал, чем это все закончится.Часть 11
24 июня 2022 г. в 13:59
Юлька приходила в себя очень медленно. По ощущениям, она плыла в воде или чем-то подобном. В это было очень трудно поверить, но все-таки первое, что сделала девушка — нащупала Юркину руку. Теплую руку самого близкого человека на земле. Хотя, если быть честной перед самой собой — единственного близкого… Глаза медленно, будто нехотя, открылись. Юлька осмотрелась — она была полностью обнажена, действительно плавая в какой-то жидкости. Подняв взгляд, девушка увидела внимательные глаза человека в белом, но сил визжать, также как и прикрыться, почему-то не было. «Наверное, это лаборатория», — обреченно подумала Юлия Александровна. Скосив глаза, девушка увидела Юрку в таком же наряде, в каком была и она сама, то есть — в чем мать родила. «Жаль, что все заканчивается именно так», — с огромным трудом положив свою руку на возлюбленного, товарищ лейтенант потеряла сознание. Где-то наверху коротко рявкнула сирена.
Товарищ старший лейтенант приходил в себя тяжело, будто всплывая со дна глубокого озера. Не открывая глаз, Васин проанализировал доступную ему информацию — ощущения, звуки, запахи. Последние два пункта полностью отсутствовали, что не могло не насторожить. Старлей приоткрыл глаза и огляделся — он лежал в чем-то, похожем на капсулу, как ее изображали в фантастике, в какой-то вязкой жидкости, рядом обнаружилась и Гермиона. Оба подростка были совершенно не одеты, то есть — полностью раздеты, что офицера не встревожило. Фантастику он любил, кроме того, разведка, даже военная, многому учит. Например — не паниковать зазря. Тело слушалось. С трудом, но слушалось. Обняв Гермиону, уже открывавшую полные паники глаза, Васин успокаивающе улыбнулся ей.
Реаниматолог Степкин смотрел на двоих подростков в первом боксе. Рыжий юноша и белокурая девушка, местами седая. Одно это на Земле было технически невозможно… Первой очнулась девушка, она внимательно огляделась по сторонам, поняла, что двигаться не может, и потеряла сознание, но перед этим из глаз подростка плеснуло такой обреченностью, что Степкин даже вздрогнул. Коротко рыкнула сирена контроля жизненных показателей. Дежурная смена кинулась к боксу, чтобы привести девушку в жизнеспособное состояние.
У второго бокса все оказалось попроще — первым очнулся юноша, не ставший паниковать. Он вел себя подобно закаленным капитанам Дальней Разведки, чем-то неуловимо походя на Полоскова. В первую очередь успокоил уже было запаниковавшую абсолютно седую девушку. Юноша по имени, как знал оператор капсулы, Гарри, прикрыл ее своим телом от нескромных взглядов.
— Ну, чем поделитесь? — поинтересовался подошедший представитель Службы Контроля. Эта служба была, пожалуй, самой большой тайной ближнего да и дальнего космоса, занималась она загадочными случаями, не меняя своего названия с конца двадцатого века, хотя задачи ее, конечно же, с тех пор сильно изменились.
— Сложно все, — вздохнул Степкин, беря в руку планшет. — Они и дети, и не дети. Вот, например, Юлия Александровна Ивантишина, лейтенант КГБ СССР, то есть ваша коллега, известна как Луна Лавгуд.
— И что с ней не так? — поинтересовался представитель службы, носившей народное название «щитоносцы», из-за древнего щита на эмблеме.
— Она взрослая, много повидавшая женщина, — объяснил доктор, пролистнув данные, заполненные оператором миелофона. — Погибла там… На войне, которой не было в нашей истории, очнулась в теле замученной девочки. До воя, до визга, до зубовного скрежета хочет теплых маминых рук. И все они такие… Советские люди, лишенные тепла. Только вот с кудрявой этой, Гермионой, непонятно. По мнению оператора, память искусственно наложена вплоть до пятнадцати лет, а «родная» просто удалена. И еще… — врач помолчал. — У нее есть «универсалка».
— Значит, и тут тайны, — щитоносец вздохнул, ему было по-человечески жаль этих четверых, но и безопасность человечества не была пустым звуком для сотрудника службы с более чем вековой историей. — На данный момент, какой у вас прогноз?
— Будет у ребят тепло — будут жить, — просто ответил врач, видевший очень немало. — Мы будем крайне не рекомендовать Детский Остров. Если надо — на всю Галактику прокричим.
— Понятно, — щитоносцу предстояло не самое легкое общение с Милодаром. Комиссар был человеком непростым, жестким, с очень тяжелым характером, что создавало свои трудности. Насколько мужчина помнил, лишь один человек находил общий язык с Милодаром — московская школьница Алиса. Хотя эта известная многим девочка и с краззгром общий язык находила…