Змајева Jазбина

Старые полосы почти прошли, поэтому Дракон особо не сдерживал руку – новые стежки вспыхивали то тут, то там, и подготовиться к ним было нереально. Левко мычал и ерзал, стараясь удержать тело на месте. – Я говорил тебе ерундой не заниматься? – Дракон рычал низко, драл больно. Колыхающиеся занавески мешали, путали руки. – Уродом больше… у-уродом меньше. – Левко уже заикался от слез, отчаянно сжимая подушку. – Хочешь, чтобы тебя вычислили? Ты в курсе, что с твоим братом делают? – Каждое слово подкреплялось ударом, чтобы пробиться сквозь глухую бездушную стену, сквозь непутевость лесную. Левко охнул на особо крепком прилете ремня и ногой лупанул по дивану. В слезах и соплях раскаяния не чувствовалось, и Дракон это видел. – Я из тебя эту дурь вышибу, уж извини. Ты мне еще живым нужен! Слезы, рефлекторные, болезненные, потекли рекой от пары слов. Левко придушенно всхлипывал в подушку. А Дракон… Дракон устало ремень опустил и рядом сел. – В могилу меня загоняешь своими выходками. Ты мне скажи – откуда в тебя такая гадость? – Брат потянулся через плачущего Левка за зажигалкой. – Мольфаров у нас в роду отродясь не было. Чиркнуло кремневое колесико, потянуло серой и дымом. Левко шумно вытер нос ладонью и выдохнул: – От Ме-меланки. – А Меланка у нас – это кто? – Невеста моя. Дракон аж сигарету выронил. Подхватил, конечно же, и, чертыхаясь, начал пепел с шорт стряхивать. – Ну ты даешь. И она у тебя заговорами балуется? Левко плечом повел. Меланка перед глазами возникла моментально – огнеглазая, с темными кудрями, с перьями и коралловыми бусами. « -...А ты меня не любишь. – Никогда она не спрашивала ни о чем. Говорила твердо, уверенно. – От чего же? – Людям нас любить не дано. – Смотрит упрямо, грусть утаивает в пожаре глаз. – Кто любит, тот по кругу ходит – ведаешь? Дурманим мы души человеческие. И свои губим. Левко любовался ее станом, взмахом рук, птичьим повадками. Аккуратно венок плетеный, маками и ведьмиными цветами украшенный, на темные кудри умостил: – Тогда славно, что я не человек. И души у меня нет.» – Ведьма, значит. Ну даешь, брат. В церкви вас точно не повенчают. – Меня в церковь и так не пускают. Левко подтянул штаны и осторожно сел рядом. Произнес неловко: – Извини. Все равно ничего бы с ними не случилось – мои наговоры не работают, я в другом силен. Дракон только хмыкнул. За ремнем потянулся, и Левко продолжил, стоило пальцам брата сжать полоску кожи: – И ты это знаешь. Ничего бы я им не сделал. – Дым клубился в такт колеблющимся занавескам. Левко взгляд отвел в сторону, чтобы братовых глаз не видеть: – Лучше ответь – ты меня лупил за то, что бабушка заболела, или за то, что в наш дом попали? Дракон замер, сжимая когтистые лапы. Жалобным треском отозвался ремень. – Ну и зачем ты так? – Левко вздохнул, ерзая, все надеясь найти такое положение, чтобы не горело все. – Нравится – лупи. Я ж не против. Остатки ремня полетели в угол комнаты – сам Дракон скрылся в туалете. Левко чувствовал, как удовлетворение расплывается по лицу. Сравнять счет после разговоров о маме было приятно.