Змајева Jазбина

Волосы, что обычно струились по плечам, тяжелыми волнами падали за талию, уже давно утратили свой блеск и красоту. Сухие пряди сцеплялись колтунами, в них застревали соломинки и листва. Но даже такими они приковывали взгляд, влекли за собой. Левко заплетал тугую, тяжелую косу и чувствовал липкий интерес. Двоих, пялящихся во все глаза, он даже знал. «Очередные «хорошие» враги. Сочувствуют и извиняются…» Левко перебросил косу через плечо и откинулся на руки, задирая голову к небу. Надо было встать и уйти. Осторожность превыше всего – Дракону и Оливке здесь еще жить. Но как же хотелось станцевать для этих недолюдей. Завлечь, заманить подальше, вскружить голову, а после… «Но ты же не убийца… Скажем честно» Не убийца? Левко облизал губы, представляя, как прорастают ветки сквозь вражьи глаза, как распускаются цветы на том месте, где у этих подонков сердце. Хотите заслужить прощение? Заслуживайте смертью. – Привет! Кажется, мы виделись на фестивале, верно? Левко коротко кивнул. Все-таки подошли, все-таки приманил. «Дракон узнает – ремнем не отделаюсь». Мысль была мрачной и веселой одновременно. А эти… мялись, глядели виновато и в тоже время с вызовом. Левко ждал. – Ты помогала настраивать аппаратуру… Давно звуком занимаешься? – Мой брат играет в той группе. – Отвечать невпопад было забавно. Как и забавно видеть удивление на лице подошедших, когда те поняли, что Левко вовсе не прекрасного пола. – Вот как… Ясно. Отлично играет, кстати. Может, дашь мне его контакты? Мы как раз устраиваем дни в честь… вашей культуры и хотели бы… «А может я для тебя станцую?». Ветки сквозь глазницы, тела на деревьях, пули навылет… Левко прикрыл глаза, надеясь, что бесовская зелень не поползла по щекам. – Записывай. Восемь, три пятерки… Двойка молодцов ушла удовлетворенной – в их мире они только что частично загладили вину. Левко чувствовал, как бушует Лес, и сжал гладкий морской камень до боли. «Терпи… Ты не дома, тут нельзя». По дороге домой в сандаль попала колючка, но Левко даже не заметил. Он вообще мало что замечал – по сравнению с ранами внутри все было ерундой. Дом встретил сумерками тяжелых штор и дымом. Дракон сидел на диване и наигрывал какой-то мотив на своей легендарной гитаре. Он был таким спокойным и умиротворенным, что даже жалко стало… – День не удался? – Брат оценил мрачное и решительное лицо Левка и вновь вернулся к своим струнам. – Я сегодня двоих приманил. – Получилось слишком мстительно, слишком вызывающе. Наиграно. – Живы? – Дракон даже гитару не стал откладывать. Даже взгляд не поднял. – Когда тебя это интересовало? – Левко чувствовал, как горят щеки. Почему он должен терпеть тут морды врагов? Почему он должен болеть и покрываться сыпью в этом драконьем царстве? Почему брату вообще есть до него дело? Каждый из вопросов завис в воздухе. Непроизнесенные слова ощущались кожей, словно раскаленный дым. – Нарываешься? – Дракон спросил устало. Ему тоже было нелегко удовлетворять все прихоти Левка, внутри которого бушевало целое полчище лесных демонов. – Нарываюсь. – Левко уселся на диван и подтащил коленки к груди. Глядел хмуро, коса чуть ли не по бокам била, как хвост злобной кошки. – Что, тяжко? – Нелегко. – Дракон согласился внезапно и отложил гитару. Сощурил глаза задумчиво: – Может, тебе одному пожить? Я в твои годы о таком только мечтал… Ладно, плохая идея. Дракон сразу заметил, как изменилось лицо Левка. Попробуй такого одного оставить. – Давай сегодня без ремня, окей? Я руку потянул, когда шкаф у Птички переставлял. – А нечего было в Ромео играть. – Нечего. – Дракон согласился покладисто, крутя свою неизменную сигарету. – Недельку без телефона походишь и сочтемся. – Не-недельку? Давай лучше ремень. – Левко чувствовал, как сохнет горло. Неделю без новостей? – Нет, брат, извини, но тебе это самому нужно. Давай аппарат. Телефон, подаренный дядей и тетей, перекочевал в когтистую лапу, а Левко почувствовал себя обманутым. Неделя обещала быть сложной. – Мне еще билеты маме купить надо. Сделаешь на ужин что-нибудь? Желательно без стрихнина. Левко хотел было буркнуть, что без стрихнина будет сложно, но на перепалки сил не было. Все ушло на обиду. Гремя кастрюлей и ножами, он все же произнес: – Я этим двоим дал твой номер телефона. Ветки сквозь глазницы – это, конечно, хорошо, но обугленный от драконьего пламени череп врага – тоже неплохо. Дракон ухмыльнулся только и кивнул коротко, словно прочитал мысли. Левко кусал губы, чтобы не заулыбаться, и вытащил из волос живой листик дуба, который никак не мог оказаться в этой стране.