Змајева Jазбина

Дракон напряженно листал новости. Левко шел рядом, держа Оливку за руку и помалкивал. Казалось, что камни дороги нагреваются от поступи. «Как бы он не сжег тут все». – Надо было взять Джонни с собой. Теперь он обидится. – Хочешь, куплю ему друга? – Левко как раз высмотрел безобразную лавку сувениров. Он надеялся, что Дракон отвлечется и одернет его, но нет. «Надеюсь, наш город еще есть на карте». – Нет, не нужно. – Оливка мотнула головой. – Зачем мне эти.. пыле… пылесборники? Левко постарался не заулыбаться, услышав интонацию Кресты. Для этого пришлось перевести взгляд на пальму. – Джонни тоже в какой-то мере… пылесборник. – Нет! – Оливка аж за руку дернула. Больно, между прочим. Левко поморщился. – Джонни же из дома! – Из дома… – Слова болью отозвались в груди. – Да, из дома. Я его на центральной улице купил. В столице. Оливка сразу же довольно заулыбалась, а у Левка заболела голова. Насильно залезли воспоминания про железные кресты на дорогах, про бетонные уродливые блоки. Даже цветущие каштаны в этом году не радовали. – Оливочка, ты будешь пиццу? Оливка задумалась, а Левко в очередной раз отметил, какой у брата красивый голос. Звучный, низкий. Дракон терпеливо ждал, не сводя глаз с дочки. Оливка наконец-то кивнула, хоть и проворчала: – Лучше бы куриного супа… – Я бы тоже не отказался. – Дракон кивнул, уже высматривая место в набережной забегаловке. – Но здесь, Оливочка, только пицца. Левко хмыкнул – камень был в его огород. Из-за английского, новостей, горшков с растениями и кризиса идентичности он не успел приготовить суп. Тот самый, куриный, со свежей зеленью, и неизменным трехэтажным бутербродом. – Добби был занят. – Выбирай, Добби. – Дракон начал сворачивать сигарету. У Оливки глаза заблестели при упоминании любимой вселенной. Она тут же начала рассказывать про игрушечный банк Гринготтс, который ей купила Креста. – И там огромный дракон на крыше! Его можно снимать и тогда он машет крыльями. – Здорово… Еще дракон. – Левко вымученно улыбнулся. Ящерицы, колючие растения, огромная хищная саранча и горы с застывшими оскаленными пастями. Мало драконов? – Давай чао-пиццу. Брат еле заметно кивнул в знак согласия и махнул официанту. Левко откинулся на спинку кресла. Морской бриз обдувал лицо и немилосердно сушил кожу. «Может, хоть сыпь перестанет течь?» – Еще там маленькая фигурка гоблина… Напротив забегаловки перуанские шаманы отбивали свой ритм. На пляже высилась надувная клетка для детей. Левко порадовался, что Оливке такие вещи не были интересны с рождения. Дракон сделал заказ и испарился. То ли друга увидел, то ли в туалет. Левко прищурил глаза. Вдалеке, вдоль дороги, если он правильно понял… – Оливка, хочешь большую панду? Это был удар ниже пояса. Одной из любимейших песен наследницы драконьей крови была Thunder от Imagine Dragons. И в припеве Оливка упорно напевала «Панда». – А папа? – Мы быстро. Левко знал, что Оливка ненавидит нарушать правила. По соображениям совести и порядка, а вовсе не из-за наказания. Но у Левка душа другая, мятежная. Панда свое дело сделала. До тира было 4 минуты бегом, а дальше… Дальше Левко только и мог, что раствориться в этом моменте. Когда приклад холодит кожу, когда щуришь, но не закрываешь глаза, когда безмолвный металл становится покорным… Стрелять на выдохе, почти не целясь. Пуля все равно найдет цель, как бы не был скручен прицел коварным мошенником. Только и оставалось удивляться – почему выстрелы такие тихие? Почему мишени настолько неживые? Почему… Крепкая когтистая рука схватила за загривок, тряханула. Оливка рядом плакала, но не от злобы отца. От того, что он, Левко, разошелся с полуигрушечным ружьем и не слышал, как она звала. Вечер обещал быть трудным. Выигранная панда осталась валяться забытой на каменной дороге.