Роковая звезда

– Пшла прочь, воровка! – из полного света дверного проема вышвырнули что-то напоминающее тюк с одеждой. Полетевшая вслед тюку бутылка разбилась о стену. Через брызги стекла скользнула неприметная маленькая тень. – Да бродит тут одна, – грубо проворчал тот же голос в ответ на неразборчивый вопрос, и резко захлопнулась дверь, погружая грязную улицу во тьму. Тень остановилась только через несколько поворотов, легко дыша, словно бег с такой скоростью не представлял совершенно никакой сложности. Грязный, подраный у подола темно-синий плащ с капюшоном, черные растрепанные волосы выбиваются из-под него, частично прикрывая измазанное сажей лицо, но не особо скрывая жуткое бельмо на одном глазу и застарелые белесые шрамы. Обычная нищенка, каких много бегает по Ноктюрн-аллее – даже самое последнее отребье гонит таких подальше, чтобы потом не обнаружить пропажу кошелька, украшений или конфиденциальной переписки, как этот парень. Кошелек был отвлекающим маневром и вернулся к нему, когда он удачно поймал маленькую грязную воровку за руку, а вот записка, которую ему всучил человек в маске Пожирателя Смерти, – нет. В записке были лишь дата, время – сегодняшний день около одиннадцати часов вечера, – и место, “У Морибанда”. Проксима знала, что это за лавочка, там торговали чем придется, даже волшебными палочками, а владелец мог рассказать интересную историю почти о каждом товаре. Зная повадки Пожирателей, через час этот человек умрет. Проксима наловчилась воровать еще в бытность свою Гарри Поттером – не героем магического мира, Мальчиком-который-выжил, а сыном неблагополучных родителей, повешенным на шею благопристойному и совершенно нормальному семейству Дурслей. Кто не ворует, тот не ест – тогда еще мальчик годам к восьми понял, что, как бы они ни старался, он никогда не заслужит больше еды выполнением всех заданий по дому. Старый навык пригодился ей сейчас. Попав на улицу, в реальные условия, Проксима поняла, что не знает, как отличить обычных головорезов от Пожирателей. Бабушка рассказывала ей, как Темный Лорд отмечал своих слуг – специальной татуировкой на левой руке в виде змеи, выползающей из черепа. Такая была у Регулуса, шестнадцатилетнего восторженного парнишки, принятого Волдемортом в свои последователи. В одну из ночей Проксима, внутренне подрагивая от ударной дозы адреналина, пошла за одним из подозреваемых по улице. Пьяный парень едва ли старше нее не оказал особого сопротивления, свалившись от хорошего удара в челюсть. Но у него была только одна похабная движущаяся татуировка, и совсем не в том месте. Волдеморт, по идее, должен бы сейчас набирать добровольцев в свои ряды. Она знает, что он это делает, она даже была на одном из собраний, где пропагандист в таких же лохмотьях, как и все остальные, вещал какую-то дичь про торжество чистокровных, и как они освободят для них, бедных угнетенных жителей трущоб, рабочие места из-под магглокровок. Но, похоже, Лорд не раздавал свою Метку налево-направо. С приходом тех ребят в масках – точно людей Волдеморта, точно бывших на том кладбище с ней, – большая масса шпаны с Ноктюрн-аллеи скопилась в одном из пабов. Там они собирались, приводили туда новеньких, надирались до поросячьего визга, устраивали переговоры, там они иногда даже спали. Масочники там не появлялись, предпочитая встречаться с главарями шпаны на нейтральной территории. Там же и повадилась ошиваться Проксима, старательно скрывая свое лицо за слоем грязи. Местное отребье – люди опасные. Может, они не учились в Хогвартсе, и не все имели даже волшебную палочку, но им практически нечего терять. Пожиратели обещали им лучшую жизнь, и многие прельстились. Лавки на Ноктюрн-аллее работали преимущественно в сумеречные часы, с позднего вечера до раннего утра, чтобы обслужить тех, кто не мог или не желал выходить в волшебный квартал при свете дня. Отношение к таким посетителям было соответствующее. Особенно, если они выглядели как Проксима – старик Морибанд был необъяснимо груб с грязной шрамированной воровкой в лохмотьях. Особенно если знать, как вежлив он был обычно, до трясущихся рук и заискивающих поклонов, с юной мисс Блэк, в ее дорогой шелковой мантии и серебряной маске с искусно выгравированной символикой ее дома. Проксима в самом начале ее свободного лета, почувствовав жажду созидания, отлила эту маску, перепортив кучу серебряных слитков. Это было намного проще, чем наводить очередную иллюзию, отнимающую у нее силы и концентрацию. И намного лучше, чем щеголять жутким бельмом и распугивать приличных людей. Невежливо выпнутая из лавки владельцем, Проксима уселась снаружи у стены, закуталась в свой драный плащ и принялась ждать с протянутой ладонью – лучший способ заставить снующих мимо прохожих усиленно игнорировать ее. За час до полуночи, как часы, появились люди в темных одеяниях, и Проксима вместе с парой “коллег” поспешили скрыться из виду – она, засев за какой-то трубой, живо вывернула свой плащ наизнанку и накрылась спрятанной там мантией-невидимкой. Три головореза с Ноктюрн-аллеи маски не носили, не в пример их лидеру. Знакомым голосом крупный Пожиратель скомандовал им сломать дверь, по-хозяйски шагая внутрь. Ненужное разрушение только лишь с целью запугать. Помедлив несколько минут, Проксима в мантии скользнула следом. Голова кружилась от собственной смелости. Старик Морибанд выглядел еще более напуганным, чем когда его навещала она. Заикаясь и поминутно вздрагивая, он согнулся в бесконечном поклоне. – ..так ты не делаешь свои палочки сам? – спросил глухой из-за маски голос. – Н-нет, что вы, господин! – заюлил старик. – Я т-только продаю их! Но мистер Ву в подсобке, он опознает для меня древесину и ядро палочек, которые я получаю от своих, э-э, поставщиков, и чинит небольшие повреждения, он может вам помочь! Сдав помощника, Морибанд бочком выскользнул из-за стойки, не прерывая поклона, и указал на неприметный люк, на котором стоял сам. Проксима бы не заметила его, если бы старик не указал. Откинув крышку, Пожиратели принялись осторожно сходить по ступенькам, но очень скоро из подпола донеслись яркие вспышки, треск и громкие ругательства. Морибанд и сам достал палочку, но Проксима, не уверенная в его позиции, оглушила старика и нырнула в люк за Пожирателями. Один из них уже валялся на полу в неестественной позе и с очень заметным даже в слабом свете кровоподтеком на виске. Другой придерживал раненую руку, а третий и их начальник в маске продолжали поливать заклинаниями дальний угол подсобки. Тот, кто скрывался за парой обитых металлом деревянных ящиков, отбивался отчаянно, но он был один. Пока что он выигрывал изобретательностью: вместо изощренных чар он использовал самые простые. Например, ослепил их на миг яркой вспышкой “Люмос Солем”, а потом швырнул из-за ящика обыкновенную колбу из-под какого-то зелья и пальнул по ней “Бомбардой”, заставляя стекло разлететься во все стороны. К сожалению, от острых осколков пострадал только раненый, а двое оставшихся на ногах усилили натиск. Проксима выдохнула, изгоняя из себя страх, этот вечный рефлекс застывания на месте в случае опасности, и оглушила одного из головорезов. Эбеновая палочка Блэков была рада услужить: по инерции парень пролетел пару метров, ударившись о противоположную стену. Пожиратель в маске заозирался по сторонам и швырнул в сторону эксперта по палочкам настоящий огненный шар. Он значительно промахнулся, но зато начал в крошечной подсобке пожар. Пространство заполнилось неестественно черным дымом. Под восторженный возглас Пожирателя, из-за ящиков, заходясь кашлем, вывалился старый китаец с короткой седой бородкой. Но злодей в маске недолго радовался: Проксима оглушила и связала его, после чего отправила импульс силы своей палочки в горящие ящики: в отличие от остролистовой с пером феникса, эбеновая по желанию хозяйки стреляла ледяными как смерть белыми вспышками. Проксима подбежала к китайцу, скидывая капюшон мантии-невидимки. Тот уже приходил в себя, хотя все еще надрывно кашлял. – Ты – аврор? – с сильным акцентом поинтересовался он у наколдовавшей ему стакан воды Проксимы. – Не совсем. Ее трясло. Она редко нападала по собственной инициативе. Обычно только если ее загоняли в угол – еще Дадли с товарищами. Или если доводили до белого каления, настолько, что она переставала слушать вбитое в нее трусливое чувство самосохранения. Сегодня она так боялась, через раз вспоминая боль “Круциатуса” с кладбища, перемежая это впечатление с дикой яростью от причиненного ей унижения. Очень противоречивое чувство. Один из головорезов слабо застонал и пошевелился, и Проксима почти на автомате бросила в него оглушающие чары, а затем “Инкарцеро”. Наверное, родная палочка помогала ей, перехватывая инициативу, как остролистовая тогда, с драконом: вряд ли она уже научилась бы такой скорости. – Ву благодарит за помощь, – устало проговорил мистер Ву, усаживаясь на край одного из ящиков. – Чего они от вас хотели? – Им нужен был эксперт по волшебным палочкам, так они говорили, – китаец с трудом поднял руку и указал на все еще открытый люк. – Ву они ни о чем не спрашивали. Зачем, тебе придется узнать у них… Проксима покосилась на валяющегося посреди подкопченой комнаты Пожирателя. Ей пришло в голову, что она поступила довольно глупо, явившись сюда. Как она будет допрашивать этого человека без каких-либо средств, чтобы точно получить правдивые ответы? У нее нет ни сыворотки правды, ни навыков легилименции, которыми славился их Темный Лорд… – Если хочешь узнать у них что-то, лучший способ это боль, – посоветовал не такой уж невинный китайский дедушка, накопивший достаточно сил, чтобы начать собирать по всей комнате свои пожитки и уцелевшие ценности. – Эти трусливые твари уважают лишь боль и упиваются смертью… Пытки? Сможет ли она намеренно причинить боль человеку? Даже тому, кто причинял боль ей? Кто безжалостно смеялся над ней, кричащей под “Круциатусом” от человека, ни с того ни с сего решившего извести ее? Стоившего ей стольких лет, полных мучений… Проксима посмотрела на Пожирателя, неподвижно лежащего на полу, опутанного веревками. А затем взмахнула палочкой, вздергивая его вверх ногами в воздухе и освобождая от оружия. Придя в себя, Пожиратель глухо вскрикнул. Прикрыв свое лицо капюшоном “нищенского” плаща и натянув поверх капюшон от мантии-невидимки, Проксима сорвала маску с Пожирателя, обнаруживая грубоватые черты, напомнившие ей школьного хулигана из свиты Драко Малфоя, Гойла. Кажется, яблоко недалеко упало от яблони: этому человеку хватило глупости прийти сюда только с тремя подручными. – Кто ты вообще такой, – очнувшийся Пожиратель сощурил глаза, силясь разглядеть человека, которого частично скрывала мантия-невидимка. Из-под покрова невидимости выглядывали темные одежды и нижняя половина лица, с одной стороны украшенная старыми шрамами. Слепил мощный “Люмос” на конце чужой палочки, казавшейся из-за этого белой как слоновая кость, даже в голове звенело. Головокружение только усилилось, когда чья-то рука схватила его за волосы и подтянула к себе. – Что Темному Лорду здесь нужно, отвечай, – прорычала Проксима, но Пожиратель не ответил. Но возможно, он просто не осознавал и не слышал ее вопроса. Для верности она встряхнула его, извлекая еще один слабый стон. Проксима выдернула вперед одну из его связанных за спиной рук, перевернула ладонью вверх и задрала рукав мантии. Метка, теперь действительно черная, мерзко тлела на коже, точно только что выжженное клеймо. Рисунок точно такой же, какой возник в небе на Чемпионате, где разгулявшиеся преступники мучили беззащитных магглов-смотрителей и их семьи. Проксима ненавидела их за это обращение с более слабыми, ни в чем не повинными. Как бы это им самим понравилось? Как это понравится этому старшему Гойлу, теперь тоже висящему под потолком, полностью в ее власти… – Тебе это с рук не сойдет, кем бы ты ни был, – слабо захихикал тот, маскируя свой страх и пытаясь вывернуться из хватки врезающейся в тело веревки. Смеется. Ее охватила ярость. “Смешно тебе было тогда, на кладбище”, подумала она, почти сотрясаясь от сильных эмоций. Чувствуя сильную ненависть, она чиркнула по Метке палочкой, проведя линию жгучими чарами – раз уж этому типу так понравилось быть заклеймленным. Человек вскрикнул, дернувшись и чуть не оставив весь свой скальп в ее хватке. – Что задумал Темный Лорд, отвечай! Теперь-то он точно слышал. Чтобы Пожиратель не отвлекался на посторонние мысли, она прожгла еще одну линию поверх Черной Метки, во внезапном приступе вдохновения решив нарисовать пентаграмму, какая украшала ее “цивильную” серебряную маску. Пожиратель затрясся и закричал от боли. – Стой, я все скажу! – одышливым воплем прервал ее работу Пожиратель. Проксима разочарованно оторвалась от почти законченной пентаграммы, красиво перечеркивающей всю Метку целиком. – Темный Лорд хотел, чтобы я привел ему мастера палочек, которого не хватятся! Он хочет понять то, чего не нашел в книгах, это все, что я знаю, прошу… “Не такой уж ты и смелый”, про себя усмехнулась Проксима. Новое оглушающее прервало мучения Гойла, обмякшего и закрутившегося вокруг своей оси, точно подвешенная свиная туша. – Вот, что Ву говорит – пытки! – глубокомысленно подняв палец в воздух, заявил мистер Ву, взваливая себе на спину мешок, помимо прочего наполненный нераспроданными товарами этой лавки. – Теперь убей их, чтобы они не пришли за тобой! А Ву пойдет. Тебе же не нужен мастер волшебных палочек? – с каким-то подозрительным прищуром поинтересовался старик-китаец, будто невзначай роняя в ладонь свою палочку из широкого рукава шелковой мантии. Проксима покачала головой и оглядела опустевшую подсобку с четырьмя бессознательными преступниками. У нее есть дела поважнее. Ей вдруг подумалось, что в чем-то Волдеморт был прав – если она хочет чего-то добиться, ее должны бояться. Это не она должна бояться, что ее найдут, что она проиграет, что Волдеморт убьет еще кого-нибудь, кто ей дорог – это он должен бояться. Это он должен трястись от страха и знать, что она идет за ним. Она возьмет его способы на вооружение, она будет оставлять свою метку, прямо над поверженными врагами. Почему бы не ту, что она выжгла на предплечье этого Гойла. Она трудилась целый час, периодически обновляя оглушающие чары на всех четверых. Поутру на этой лавке найдут четверых мужчин в темной одежде, приклеенных к стенам. На одном из них будет характерная маска, которую никто не видел с прошлой войны – или с того самого Чемпионата по квиддичу, лица других будут разукрашены грубо выполненной Черной Меткой, перечеркнутой линиями пентаграммы. Вся лавка изнутри и снаружи будет разукрашена черной и белой краской, одними и теми же Меткой и пентаграммой, словами “Гори”, “Волдеморт вернулся, чтобы умереть” и некоторыми неприличными вариациями того, что может произойти с самым известным темным волшебником, чье возвращение не признает Министерство Магии. Словно в олицетворение пожелания или для привлечения большего числа заинтересованных, крыша лавки будет объята контролируемым синим пламенем, а над ней засияет белым светом пятиконечный контур. Утомленной ночными похождениями Проксиме снился странный сон. Намного выше ростом, чем обычно, она прохаживается взад-вперед по темной комнате, явно нервничая. Больше злясь, чем тревожась. Ей даже кажется, что то, что она сейчас услышала, это какая-то глупая шутка. – Тебе дали простое задание, Гойл, – очень разочарованным и раздраженным тоном произносит она, ее голос чужой, пусть и знакомый – мужской, пусть и излишне высокий. Человек, стоящий перед ней на коленях, весь сжался и мелко дрожал. – Одно простое задание, которое, казалось бы, даже такой идиот как ты не мог просрать. Но у тебя получилось меня удивить… Человек слегка выпрямился, с какой-то глупой надеждой поднимая голову. Это еще больше злит Проксиму, или того, кем она стала в этом сне. Просто доводит до белого каления. – Круцио! Круцио! Ты хоть знаешь, Гойл, каких усилий нам стоит скрывать наше возвращение от Министерства? Круцио! – Гойл почти заплакал от боли, когда палочка в очередной раз поднялась, не щадя, а только обещая больше мучений. – Хорошо еще ты догадался делать это на Ноктюрн-аллее. Всем плевать, что там происходит. Но еще раз ты допустишь такую ошибку, и ты поплатишься чем-то посерьезнее, ты меня понял? Не чувствуя своего тела, Проксима отошла от валяющегося на полу подрагивающего тела и обратилась к кому-то в дальнем конце темной комнаты. – Это и тебя тоже касается, – ворчливо, но куда спокойнее заявила она, и другой человек в капюшоне и маске почтительно склонился. – Проверь новобранцев. Мне не нравится, как скоро наш противник вышел на Гойла… У Дамблдора в его шайке наверняка есть выходы на отребье из Ноктюрн-аллеи. – Мой Лорд, вы уверены, что это Дамблдор? – аналогично знакомым низким голосом спросила темная фигура, не разгибая спины. – Методы очень… – Кто же еще, – воскликнула Проксима с легкой досадой. Действительно, кто – больше никто не знал, и никому не было дела. А методы – подумаешь, пара ожогов. Очень даже гуманные, Дамблдоровские. – Иди и проверь каждого, сожги им их куцые пропитые мозги, если надо! Только тебе я могу поручить… Недослушав, Проксима резко проснулась у себя дома, в постели. Странный сон. Но она ожидала и даже надеялась, что это правда. Она будет стараться и дальше, чтобы как можно сильнее бесить Волдеморта и ломать его планы, пока не станет достаточно сильной, чтобы убить его. Он не имеет права спокойно жить, после всего, что сделал. И все же, кто был тот другой? По фигуре, скрытой черным плащом, совсем не понятно, но голос чертовски знакомый…