Роковая звезда

Чемпионат поразил разношерстной толпой волшебников, в том числе иностранцев, яркими красками и звуками, почти не воспринимающимися через сонливость после чертовски раннего подъема. И кто только придумал настроить портал на пять утра? Чтоб ему самому каждый оставшийся день своей жалкой жизни вставать в пять утра, злобно думала Проксима, отчаянно зевая. Она прибыла к Уизли как раз накануне, заверив, что тем не стоит за ней заезжать. Даже живи она еще с Дурслями на самом деле, это было бы очень плохой идеей. Проксиме удалось отговориться тем, что она уже неделю живет в “Дырявом котле”, и что за комнату уплачено до конца августа – вряд ли Уизли станут проверять ее слова, а переместится она и впрямь оттуда, превратив свои слова в правду ради конспирации. Ей хотелось бы хоть немного подремать перед игрой, чтобы не уснуть прямо на матче и не пропустить все зрелище, но, к сожалению, отдыха в ближайшее время не предвиделось, так как мистера Уизли увлекла установка палатки по-маггловски, даром что это была волшебная палатка с тремя комнатами, как похвастался Рон. Лагерь, где они остановились, был удивительнейшим местом. Воспитанные с начала жизни магглами, Проксима с Гермионой ловили каждый момент. Удивительно, как для всех этих волшебников чудеса были обыденностью. Столько новых и старых лиц, столько замысловатых палаток, волшебных безделушек. Наслаждаться слегка мешал кривящийся от отчаяния Рон, финансы которого не позволяли скупить все лотки, как ему бы хотелось, и слишком гордый, чтобы принимать подарки от друзей. Его старшие братья уже устроились в жизни, даже свежевыпустишийся Перси, и даже Фред с Джорджем мутили какой-то денежный проект, – только он и Джинни оставались на полном родительском обеспечении. Но зато Рон знал о мире вокруг больше обоих друзей вместе взятых. Вернувшись к палатке, они познакомились с нагрянувшим Людо Бэгменом, целым главой департамента в Министерстве, которому Уизли были обязаны билетами, по словам Артура. Если бы Проксиме не сказали, она бы приняла этого типа за одного из плохо скрывающихся от магглов чудаков, которых они встретили в лагере. От квиддичной мантии в полоску до нескромного предложения сделать ставку – похоже, глава департамента баловался азартными играми. – Я тоже хочу сделать ставку, – вызвалась Проксима, когда никто не решился на большее, чем Артур Уизли и его скромный галлеон на самый вероятный исход игры. Фред и Джордж, колебавшиеся до того, присоединились к ней. – И мы! Тридцать семь галлеонов, пятнадцать сиклей и три кната на то, что Ирландия победит, но снитч поймает Крам, – Фред обернулся на Проксиму, и та кивнула. – Поддерживаю. Мои двадцать галлеонов, – она тоже вытащила из кармана мешочек с золотом, который Бэгмен с алчным блеском в глазах схватил и прижал к груди вместе с капиталами близнецов – ну сущий гоблин. – Мальчики, мне бы не хотелось, чтобы вы делали ставки. Фред, Джордж, это же все ваши сбережения! Гарри… тебе я не вправе указывать, но… Мистер Уизли выглядел расстроенным и с осуждением смотрел на детей и их друга, но Проксиме хотелось бы получить от этого дня все. Отец бы с радостью поддержал такую безумную ставку, и она даже боится представить, сколько бы поставил он, с его-то возможностями. – Не порти людям удовольствие, Артур, – Бэгмен с довольным видом вписал их имена в свою записную книжку, точно заправский букмекер, и объявил, что их ставка аж один к двадцати. Близнецы радостно переглянулись, очевидно, предвкушая, какие деньги они выручат в итоге. Даже для Проксимы такой выигрыш не был бросовой суммой. Почти приподнятое настроение сбило появление еще одного министерского чиновника. Барти Крауча. С иголочки одетого, прилизанного и словно выточенного из холодного бездушного камня. Раньше Проксима только читала о нем, да слышала рассказы отца и бабушкиного портрета. Легендарный бывший глава Отдела Магического Правопорядка, когда-то отправивший отца Проксимы в тюрьму без суда и следствия, весь день заставлял ее тратить все силы на сохранение безразличия на лице; чуть ранее она лишь сжимала в карманах кулаки, впиваясь ногтями в ладони, когда его новый секретарь, Перси Уизли, вдохновенно разглагольствовал о своем начальнике и кумире. У нее было столько должников! Крауч, Петтигрю, сам Волдеморт… Пока что она еще ребенок, но настанет день, когда она выбьет из них все долги. За маму, за папу и за все благороднейшие и древнейшее семейство Блэк. Зрителей созвали ближе к вечеру. Вместе со всеми Уизли и Гермионой Проксима поднялась в VIP-ложу. Рядом она заметила министра Фаджа, министра, как его представил Фадж, Болгарии, со своей свитой, и Малфоев. Привычно обменявшись колкостями с Люциусом, Уизли уселись на свои места. Рядом с Проксимой – Гарри – сидела домовая эльфиха. Проксима впервые в жизни встретила женщину этой расы. Та прижимала ладони к лицу, признавшись, что боится высоты, а пустое место рядом с ней было зарезервировано для мистера Крауча – очевидно, тот считал себя выше большинства людей и нелюдей, обращаясь с ними как с вещами, только больше очков в копилку ненависти. Волшебные экраны, на которые будут транслироваться подробности игры, были заполнены рекламой, и Проксима в который раз восхитилась волшебным миром. Там были и метлы, и мантии, и совершенно непонятные вещи. Даже чинные Малфои не могли отвлечь ее от восторженного созерцания, впрочем, они ее не трогали, даже Драко, который чуть не подпрыгивал на своем кресле от волнительного предвкушения, держась только на дрессировке. Сидевший на месте комментатора Бэгмен отвлек любопытную и жадную до знаний Проксиму незнакомым ей ранее заклинанием “Сонорус” – она точно попробует его в свободное время. Как оказалось, оно увеличивало громкость голоса. Изображения на экранах сменились на виды квиддичного поля и счетом “Ирландия: 00 – Болгария: 00”. – Леди и джентльмены! – провозгласил волшебно усиленным голосом Бэгмен. – Добро пожаловать! Добро пожаловать на финал четыреста двадцать второго Чемпионата по Квиддичу! И трибуны ликующе взревели; сто тысяч мест, все до упора забитые людьми, жаждущими зрелищ. – А теперь без долгих предисловий позвольте представить вам… Талисманы болгарской сборной! Правая часть трибун, красная от флагов и атрибутики, шумно демонстрировала свой энтузиазм, и на поле выбежала группа странных женщин – вейл, как их назвал мистер Уизли. Проксима подалась вперед, чтобы лучше рассмотреть их; заиграла музыка, и ее поглотило восхищение: эти волшебные существа, казалось, были созданы для танцев. Почти ощутимая волна силы от ста тысяч восхищенных зрителей стянулась вниз, к дико отплясывающим вейлам, и они принялись двигаться еще быстрее. Проксиме до такого мастерства было как до луны пешком. Краем глаза она отметила загадочное поведение окружающих, в основном мужчин. Многие зажали уши или сотворили вокруг себя заглушающие чары, а не догадавшиеся это сделать принялись творить нечто невообразимое: от размахивания в воздухе собственной мантией, до попытки спрыгнуть из ложи вниз, как решил поступить Рон. Совместными усилиями они с Гермионой затянули друга обратно и привели его в чувство сильной пощечиной. Музыка остановилась, остановились и вейлы. Поклонившись, они ушли, светясь от переполняющей их энергии. Проксима понимала их, для нее танцы стали изрядной эмоциональной отдушиной. – Гарри, а как тебе удается им сопротивляться? – неожиданно поинтересовалась сощурившая глаза Гермиона. Проксима только пожала плечами. А ведь и правда, как? Гермиона не почувствовала ничего, глядя на выступление, в то время как Проксима оценивала их с точки зрения танцовщицы. Может, дело было в том, что она практиковала подобное колдовство и знала секрет управления этой силой? Или в том, что эта магия действует лишь на мужчин, а она – женщина, пусть и переделанная зельем? – Я читала, что их чарам не может противостоять ни один мужчина или мальчик после созревания, – чуть покраснев, пояснила подруга. – Может, я поздний цветок? – попыталась отшутиться Проксма. Она и сама толком не знала, что ей нравится в романтическом плане, как-то не было времени подумать об этом. Гермиона промолчала, лишь бросив на нее еще один подозрительный взгляд; это было достаточно неприятно, но верная подруга в любом случае не станет распространять слухи о том, что с Гарри Поттером что-то не так. И Драко тоже вряд ли стал бы распространяться, хотя бы потому, что во время выступления вейл его остекленевший взгляд был прикован к ним. Да и Рон уставился на отошедших к краю поля танцовщиц, заслужив негодующий взгляд Гермионы. – А теперь в знак приветствия поднимем наши волшебные палочки, – провозгласил Людо Бэгмен. – Перед нами талисманы сборной Ирландии! Ирландские лепреконы развлекли толпу, раздав бесплатное и бесполезное исчезающее золото, и матч начался. Вопреки изначально плохому настроению, Проксима вскоре надежно им увлеклась. Комментатор едва поспевал за игроками, исполняющими высококлассные приемы, а прославленная ирландская команда вытирала болгарской поле – до такой степени, что даже талисманы устроили побоище. Ловец Виктор Крам демонстрировал Проксиме, как правильно выполнять “финт Вронского”, и чем это чревато для менее искусного летуна: ловец ирландцев успел дважды поприветствовать землю за матч, который болгары все равно проиграли. На табло высветился счет "БОЛГАРИЯ: 160 – ИРЛАНДИЯ: 170". Ирландские охотники действительно не даром ели свой хлеб. Трибуны неистовствовали, что зелёные, что красные, а Бэгмен, пребывающий почти в шоке от такой неожиданности, озвучил результаты. Кубок внесли в их ложу, туда же поднялись обе команды: ликующая ирландская сборная и подавленная болгарская. На них слетелись многочисленные фотооператоры и репортеры, вынуждая Проксиму в обличье знаменитого Гарри Поттера спрятаться за спину долговязого Рона. Несмотря на поражение, болгарскую сборную трибуны чествовали ничуть не меньше победителей, и даже далекая от квиддича Гермиона восхищалась мужеством их ловца. Крепости ловца Ирландии тоже можно было позавидовать: после двух падений на землю с огромной высоты он всё ещё мог ходить, пусть и с поддержкой товарища. А Бэгмен тем временем расплатился с Проксимой, Фредом и Джорджем под укоризненные взгляды отца последних. Проксима всерьез задумалась о карьере профессионального игрока – когда все долги будут розданы и надо будет начинать жить своей жизнью. Несмотря на вероятные травмы, это было достаточно захватывающе. Проксима почувствовала себя чудовищно уставшей от всех этих эмоциональных переживаний и ранней побудки. Она уснула ещё до того, как остальные Уизли дообсудили матч, хотя они были так увлечены, что вряд ли заметили. Разбудил их всех мистер Уизли, испуганный и даже почти паникующий; он велел всем выйти наружу, где бушевало что-то, уже слабо напоминавшее веселье фанатов. Странные волшебники в черных мантиях и масках маршировали по лагерю, сминая и поджигая чужие палатки; над головами они держали болтающихся в воздухе магглов – семью одного из смотрителей лагеря. Все совершеннолетние из их компании, опрометчиво бросив младших, бросились на помощь министерским работникам, что пытались усмирить толпу. Фред, Джордж и Джинни обогнали троих друзей где-то по пути в лес. Фонари погасли, и стало так темно, что они не могли разобрать дороги. Рон ожидаемо упал, споткнувшись о какой-то корень, и оказалось, что они в этой части леса всё-таки не одни: младший Малфой глумливо прокомментировал падение Уизли. Проксиме стало интересно, как это его, наследника чистокровной семьи, отпустили одного при таких-то беспорядках. Она была уверена, что будь ее бабушка или кто угодно из ее семьи жив, ее бы уволокли домой при первых признаках волнений. Жаль, что бросить это в лицо Драко она не могла, но зато Рон ринулся в бой и прошёлся по его семье, предположив, что его родители там, в масках, на что Малфой снова начал старую песню о грязнокровках. Отделавшись от него, друзья безуспешно пытались отыскать остальных среди толпы спешивших в безопасность волшебников. Тут-то Проксима и обнаружила потерю своей палочки. Друзья строили предположения, пока она лихорадочно думала. В крайнем случае она может призвать семейную палочку, но светить ее не хотелось – как бы Проксима ни желала, она не могла взять и доверить друзьям такую непростую тайну своей подлинной личности. Жаль, что несмотря на их перемирие и ее попытки подружиться, остролистовая категорически не желала перемещаться ей в руку по требованию. Впрочем, Проксима все же попробовала – и безрезультатно. Толпы беглецов рассосались, исчезая вдали, пока друзья продолжали стоять на месте, решая, куда им податься: за всеми или на поиски палочки Гарри. Из кустов послышался шорох, словно кто-то через них продирался; к ним на свет вышла домовушка Винки, та самая, из верхней ложи. Избавившись, казалось бы, от препятствий, она продолжала продираться вперед с усилием, будто ей что-то мешало. Поспорив о правах эльфов с возмутившейся Гермионой, друзья решили двигаться дальше в лес, где им снова начали встречаться люди и нелюди. И, неожиданно, Бэгмен. Бледный и встрепанный, он не имел никакого понятия о происходящем в лагере и аппарировал, как только ребята его просветили. Они остались совершенно одни, наедине со странными звуками леса. И чьим-то тяжёлыми шагами неподалеку. Неведомый некто выдал заклинание – какой-то "Мортмордре", – и над лесом взвился странный знак, сотканный из изумрудного света, череп со змеёй, вылетающей из его рта. Знак встретили паническими воплями, и даже Проксима похолодела, узнав Метку Волдеморта, о которой прочитала в старых хрониках. Что она делала здесь? Кто ее вызвал? Голос явно ничем не напоминал Хвоста, а других разгуливающих на свободе верных приспешников Лорда она не знала. Вдруг их ещё больше? Сейчас совсем не время. Она ещё недостаточно сильна для мести этому врагу. Друзья поспешили убраться подальше, но не успели. К Метке уже слетелись представители закона и порядка, принявшись поливать все заклинаниями. Если бы не мистер Уизли, оказавшийся среди министерских, их бы замели прямо как Сириуса, ведь даже после прекращения огня мистер Крауч порывался обвинить их, троих детей, в том, что они вызвали Метку. Абсурдность заявления отметили все присутствующие, а на месте преступления нашли домовушку Крауча – Винки. С палочкой Гарри Поттера. Мало кто поверил, что именно Винки запустила Метку, даже несмотря на то, что она держала в руках палочку, из которой ее запустили. Да и если бы домовому эльфу вдруг взбрело в голову начертить в небе знак Волдеморта, никакой палочки бы не понадобилось. Но Крауч, одержимый желанием хоть кого-нибудь сегодня приговорить, выместил злобу на домовушке, вручив ей одежду. Проксима вздрогнула: обычно преданные своим хозяевам, своей семье, далеко не все домовики хорошо переживают изгнание. Кричер бы точно заработал инсульт, реши его кто-то изгнать. Судя по всему, беспорядки в лагере кончились, и толпы, не успевшие или не пожелавшие аппарировать, поспешили обратно. Артура Уизли сразу атаковали напуганные Меткой гражданские, но тот ничего не смог им ответить. Там же, в безопасности, любопытствующего Рона просветили насчёт Метки, Пожирателей смерти и их любимых забавах. Проксима стиснула зубы: нападение на слабых и беззащитных она не считала достойным занятием. Ещё один должок в копилку мести: Пожирателей хотелось уничтожать собственноручно.